Хорошо. Я собираюсь поговорить с вами о Кодексе одитора. И первая минута тридцать секунд этой получасовой лекции будет посвящена Кодексу одитора, а потом примемся за работу.

Я прочту вам Кодекс одитора:

1. Не высказывайте преклиру своих оценок.

Это довольно интересно – взять преклира, который получил значительное количество одитинга, и обнаружить, что некоторые из его мокапов застряли на траке времени. Другими словами, его попросили создать определенные мокапы, а потом вы возвращаетесь в одитинге и обнаруживаете, что его мокапы все еще находятся на его траке времени.

Другими словами, если бы вы сегодня создали картинку какого-то человека, а на следующей неделе или когда-нибудь еще просканировали... просто вернулись бы во вчерашний день и просканировали это... вы бы нашли это факсимиле, созданное сегодня. Понимаете?

Что ж, подобным же образом всякий раз, когда создается какое-то факсимиле, даб-ин или мокап, он остается в определенной точке пространства-времени... существует в определенном пространстве, определенном времени.

Так вот, некоторые факсимиле связаны со столь значительной неудачей, что их несет по траку. Они скользят вперед во времени. Это выживание; это отсутствие следствия. Они не были прикреплены к определенному месту на траке. Они не были пригвождены, иными словами, и они перемещаются вперед во времени вместе с преклиром, он все время несет их с собой. Мы могли бы сказать – но это было бы не вполне правильно, – что он застрял в этом моменте времени; понимаете, он застрял. Поскольку у него есть картинка этого момента времени, он будет думать, что он застрял в этом моменте.

Подобным же образом мы можем обнаружить человека в возрасте девяносто девяти лет – не девяносто девяти – в возрасте пятидесяти пяти лет, который выглядит, скажем, как пятилетний мальчик. Он застрял в факсимиле пятилетнего мальчика. Что-то случилось с ним, когда ему было пять лет, и он там застрял.

Вы действительно можете подойти к человеку... с этим связано множество приемов... вы можете подойти к человеку и сказать: «Когда я щелкну пальцами, у вас в голове промелькнет возраст».

И он скажет: «Шесть. Интересно, почему я это сказал».

Что ж, если бы вы не были одитором и если бы вы были крайне невежливы, то вы могли бы просто сказать: «Ха, да это потому, что ты застрял там, дубина».

И вы обнаружите, что определенные механизмы и проявления, свойственные пятилетнему возрасту – физиологические, сексуальные, а также те, что связанны с физической силой и с речью, – перемещаясь по траку времени, сохранились до пятидесятипятилетнего возраста. Следите за мыслью?Другими словами, шаблоны его реакций соответствуют пятилетнему возрасту. Есть эта маленькая штучка, называемая файл-клерком, которую мы больше не используем, кроме как для того, чтобы поиграть с ней время от времени; это что-то вроде демонского контура. Это, вероятно, что-то вроде тэтана, закопавшегося куда-то, и тэтан, вероятно, отвечает сам себе и не знает этого. И он всегда, как правило, говорит вам иногда правду. И...

Однако это факт: возраст, соответствующий факсимиле, мелькнет в сознании преклира. Кроме того – и это более важно – если вы возьмете Е-метр, дадите человеку банки в руки и начнете спрашивать его о различных моментах времени и датах, то по поведению стрелки вы увидите, где он застрял. На самом деле, там, где у него имеется заряд, иными словами, движение, вы увидите движение; а там, где он застрял, вы увидите, как стрелка совершенно замирает и становится совершенно застывшей – когда вы находитесь точно в том моменте, в котором он застрял.

А что же служит причиной таких моментов? Человека бьют по голове кувалдой, и вы находите его в середине этого инцидента. И он по-прежнему находится там, в возрасте пяти лет, в моменте, когда его бьют по голове кувалдой, понимаете? В пятьдесят пять лет у него все еще есть это факсимиле.

Так вот, о чем же мы говорим? Каков весь этот механизм – когда человек застревает, когда его откуда-то вышибает, когда его трак группируется и когда на траке происходит все остальное в этом роде? В восприятии ли тут дело? Нет, дело не в этом. В этот период, когда Саентология находится на очень высоком уровне, было обнаружено, что восприятия – зрение, слух и все остальные восприятия, содержащиеся в самих факсимиле, – представляют собой просто моменты включения, связанные с движениями и плотными объектами.

Человек застревает в тот момент, когда хочет избежать движения. Вот человек, который находится на высоком уровне состояния игры. Он находится в движении. Игра поднимается на слишком высокий уровень. В игре слишком много движения. Игры слишком много, врагов слишком много, опасности слишком много. Так что в один прекрасный день за ним гонятся через прерию или что-то в этом роде, и кто-то стреляет в него. И он падает за куст, и после этого его не замечают. Так вот, если бы он снова поднялся и побежал, то он бы снова оказался в движении, понимаете? Он бы снова был в игре. Так что он оказывается в состоянии не-игры. И вы могли бы назвать это точкой остановки на траке. Это лучше всего описать именно таким образом, поскольку это сразу же подводит нас к тому, как можно разрешить подобную ситуацию в одитинге.

Он находился на высоком уровне движения, вы понимаете... это высокий уровень состояния игры... оно ему перестало нравиться, он нашел точку остановки и остановился. И, возможно, столетия спустя вы обнаружите его там. Всякий раз, когда что-то напоминает ему об этом высоком уровне движения, он вспоминает, что существовала остановка на траке: когда он лежал, застреленный, за кустом. Поэтому он идет и ложится за этим кустом – что продиктовано его реактивным банком. Понимаете?

Допустим, этот парень был на войне, он был в... я покажу вам, как эти вещи, которые вы называете действительным инцидентом и включением... допустим, он был в Индии и участвовал в каких-то из ранних войн в Индии. И артиллерийский огонь, и множество ножей... и крики были очень, очень громкими, и он потерял множество друзей и так далее, и через некоторое время он решил, что эти игры, называемые «индийскими войнами», больше не слишком-то хороши. И в один прекрасный день он стоял на крепостной стене и руководил войсками, и он знал, что в любой момент враги могут сокрушить его войска, и тут прилетело копье, и ему пришел конец.

И 16. Поддерживайте двустороннее общение с преклиром.

Но какая это замечательная точка остановки. Из-за анатена, из-за силы, прилагаемой копьем к его груди, из-за силы его противодействия копью, у него имеется картинка, которая будет оставаться плотной. И если он снова сможет попасть в эту картинку, он остановится. Там содержится точный момент остановки. Это точка остановки. Это конец этой игры. Другими словами, именно это было ответом или решением, позволяющим избавиться от всей опасности и от всего движения. Вы понимаете?

Так вот, основа этого кодекса разрабатывалась в течение ряда лет и при этом мы тщательно изучали все те моменты, которые выводили преклиров из себя.

Следовательно, на реактивном уровне решением, позволяющим избавиться от опасности и движения, является точка остановки. Это ужасно важно для современного одитинга. Это точка остановки.

Всякий раз, когда возникало расстройство, когда происходил какой-нибудь срыв, когда у преклира быстро ум заходил за разум, когда сессия шла наперекосяк... преклир сбегал с сессии и так далее... было нарушено одно или несколько этих положений. Так что за ними стоит огромный опыт. И поскольку за ними стоит огромный опыт, они, конечно же, не являются чем-то, что разработал ЛРХ, они являются результатом изнурительного труда тысяч одиторов и преклиров.Поэтому Кодекс одитора имеет огромную практическую ценность. Я вам скажу: всякий раз, когда преклир в той или иной мере съезжает с катушек во время одитинга... что, кстати, происходит очень редко... когда он переживает какое-то временное расстройство из-за одитинга, то можно сказать, что лишь три положения из этого кодекса имеют невероятную важность, лишь три положения. Вот они: преклира одитировали, когда он недостаточно поел, его одитировали после 10 часов вечера и во время одитинга не поддерживали хорошее двустороннее общение.

Хорошо. Он был в этой ситуации. Так вот, он действительно вышел наружу из тела, отправился своим путем, взял другое тело на островах Лотоса и провел там две или три жизни, просто отдыхая. В конце концов он справился с этим и решил, что хочет поиграть в новую игру – шашки или что-то вроде этого.

И если вы осознаете, что лишь очень немногие люди были приведены в паршивое состояние в ходе одитинга, очень немногие... таких людей действительно очень мало... то для нас станет максимой, что плохой одитинг лучше, чем отсутствие всякого одитинга. Это весьма примечательно. Но если кейс преклира действительно привели в паршивое состояние, значит, имело место нечто вопиющее. Нужно как следует потрудиться, чтобы это произошло.

И некоторые ребята, кстати, выходят полностью за пределы земной атмосферы и так далее, и просто сидят там или делают что-то в этом роде – находят себе астероид, понимаете, и просто сидят там после таких периодов игры на высоком уровне.

Поэтому у нас есть Кодекс одитора. Но позвольте вас уверить, что когда вы соблюдаете Кодекс одитора, то вы просто-напросто действуете, исходя из хорошего, практического опыта. А если не хотите соблюдать Кодекс одитора, становитесь психиатрами.

Так вот, это период, когда преклир отсиживается, не является чем-то, за что преклир может держаться. Он отправился туда и сидел. Но сейчас, скажем, наступила эта жизнь, и он взял себе тело здесь. И вот в один прекрасный день он идет по улице и видит, как на пешеходном переходе машина сбила или чуть не сбила какого-то индийца.

Но хороший, практический опыт – это тот путь, который был проложен напряженными усилиями множества людей, на это ушло много времени. Первый Кодекс одитора звучал как какой-нибудь кодекс времен расцвета рыцарства. Однако с течением времени мы поняли, что на самом деле нам нужно много разных вещей, а не идеализм.

Определение инграммы таково: момент боли и бессознательности, содержащийся в умственном образе-картинке – это точное определение инграммы. (Говорят, что об инграммах все знали раньше, но у этих людей не было определения инграммы. Не повторяйте эту ошибку, которая состоит в том, что вы знаете об инграммах все, но не знаете их определения.) Момент боли и бессознательности – боль и бессознательность на самом деле... в точный момент времени... являются умственным образом-картинкой. Понимаете, это умственный образ-картинка. Неважно, как вы скажете это, при условии, что вы действительно знаете это. Мы здесь не просим давать нам поэтических описаний, мы просим дать смысл, понимаете? Это момент времени, который застыл, превратившись в умственную образ-картинку, и эта картинка содержит боль и бессознательность. Инграмма должна содержать боль и бессознательность. Так вот, сверху на эту инграмму будет навалено множество моментов включения, подобных тем, о которых я вам рассказываю.

Что ж, вся эта деятельность – одитинг преклира, основанный на соблюдении Кодекса одитора, – может пойти совершенно вкривь и вкось, если вы, как одитор, окажетесь не в состоянии выполнять все те действия, которые должен выполнять одитор. А Кодекс одитора подразумевает, что одитор выполняет все эти действия. Существуют определенные действия, которые одитор выполняет, когда одитирует; существуют определенные вещи, которые он делает. И правильное выполнение этих действий, основанное на соблюдении Кодекса одитора, – залог хорошего одитинга.

Итак, этого индийца почти сбивает машина. Наш преклир внезапно увидел тело индийца или тело с коричневой кожей, которое ззззррррау. Понимаете? И он сказал:

Вряд ли на всем белом свете можно встретить хоть одного одитора, который никогда не допускал ужасных промахов, кошмарных ошибок, невероятных ляпов при работе с преклиром. Одитор устал, рестимулировался, и одного лишнего слова, сказанного преклиром, было достаточно, чтобы одитор задал ему жару. Он сделал какую-то дикую вещь... он изменил процесс.

«О боже, опять эта игра». Так что он моментально оказывается на стене крепости, и копье ударяет его в грудь. Теперь он идет к местному одитору, и «Хы, хы, хы, хы, хы».

В тот момент преклира как раз одолевало огромное множество соматик, а одитор сказал: «Я больше не могу этого вынести» – и изменил процесс. Преклир рухнул вниз, оказавшись ниже самого дна, и следующие четыре сессии одитор потратил на то, чтобы соскрести преклира с пола... в течение двух сессий он умолял его вернуться на одитинг, и еще две сессии он соскребал его с пола.

Понимаете, аналитически он очень, очень хорошо осознает, что его ничто не ударяет в грудь, и он не может как следует объяснить себе все это, потому что он не знал все это, но он не знал это недостаточно хорошо. У него по-прежнему остались некоторые из этих картинок. Вы понимаете?

Так что, в конечном счете этот одитор... вы знаете, раньше мы говорили:

На реактивном уровне он подумал, что он снова в этой игре, и он сказал: «О, нет, только не все это движение!» – и остановился. Понимаете? На самом деле это происходит не механически, там имеет место думание. Это решение низкого уровня, принимаемое самим человеком, но он этого не замечает. Не существует такой вещи, как бессознательное подсознание, но существует такая вещь, как одурманенность тэтана.

«Женщина платит». Нет, это не так, платит одитор. Меня не волнует, сколько он берет за одитинг, он платит, если нарушает Кодекс одитора. Так сделать проще всего. Если вы хотите поругаться с преклиром, что-то в этом роде, что ж, сделайте это после сессии, но не во время.

Так что он действительно принимает такое решение. Он действительно берет это факсимиле. И если вы пройдете с ним этот инцидент старым дианетическим способом, не спеша отыскивая эти моменты, он найдет тот самый момент, когда было принято решение и он просто потянулся в банк... он увидел взмах руки индийца, он увидел его в банке... и он взял это факсимиле и сказал: «Это подходящее факсимиле для данной ситуации» – и прикрепил его себе на грудь. Но он сделал это так быстро, и это было так необходимо сделать, и это был такой критический момент, когда нужно было действовать незамедлительно, и на этом так много незнания, понимаете, что он не знает теперь, что находится у него на груди. Но он стоит там, на стене крепости, с копьем, которое наполовину прошло через его тело, понимаете? Это точка остановки на траке.

Это просто невероятно, понимаете, – поругаться с преклиром или повздорить с ним тем или иным образом, а потом проходить все это в одитинге. Что называется глотать оскорбления – далеко не деликатес.

Так вот, он может находиться в таком состоянии годами. Он намеревался создать следствие в отношении врага, и его проткнули копьем. Это один расчет, который находится в противоречии с тем, что игра не должна была создать следствие в отношении него, но создала, а это находится в противоречии с тем, что ему в любом случае не нравилась игра... она становилась слишком старой, потрепанной и побитой молью... а это находилось в противоречии с тем, что он потерял слишком много друзей, а это находилось в противоречии с тем, что он знал и более хорошие места, где он мог бы находиться, а это находится в противоречии с тем, что он должен был находиться там, чтобы позаботиться о своих войсках.

Я хочу вам честно и прямо заявить, что любой человек может следовать этому Кодексу одитора, любой. Это то, чему следовать проще всего на свете. Просто станьте такими, чтобы вы могли ему следовать. Знайте его назубок.

Попросите тэтана начать разбирать все его расчеты, содержащиеся в одном из таких факсимиле, и вы здорово повеселитесь. Не беспокойтесь! Просто не беспокойтесь. Просто скажите: «Да, да. Это замечательно».

Но я скажу вам, чему следовать не просто... это выполнять все действия, которые должен выполнять одитор, несмотря на все те стрессы и тяготы, которые выпадают на его долю. Вы должны уметь выполнять эти действия очень хорошо. Вы должны достичь такого мастерства в этом, чтобы вы могли выполнять их несмотря ни на что.

И он скажет: «И в этот момент кто-то закричал: “Яхве”».

Так вот, каждый человек, который начинает изучать Саентологию, в некоторой степени – и это естественно – интересуется своим собственным кейсом. Это естественно. Это самое большое препятствие, с которым он сталкивается. Я не хочу сказать, что его кейс является для него самым большим препятствием: он жил с ним годами. Но когда он начинает одитировать, его кейс может стать ему помехой.

Вы говорите: «Это замечательно. Хорошо. Продолжайте», если только вы сами не питаете любви к колориту того времени.

Я расскажу вам об одном презабавном случае... мы взяли две пары, в которой один человек был одитором, а другой преклиром, – ни одна из этих пар не смогла добиться сколько-нибудь значительных результатов. Одитору и преклиру дали в руки банки двух разных Е-метров и прошлись по списку тех вещей, которые одитор одитировал у преклира... одитировал безуспешно, потому что он так и не сгладил их у преклира. Но что бы вы думали, что бы вы думали. Хотя сам одитор так и не добрался до всех этих вещей, Е-метр, банки которого держал одитор, давал риды на то, что этот одитор пытался проходить в кейсе преклира, в то время как у преклира не было на все это никакой реакции. Понимаете?

Эти инциденты будут раскручиваться как кинофильмы. Я не знаю, зачем люди вообще ходят смотреть кинофильмы помимо тех, в которых они застряли. Кстати, кино

Так вот, похожее явление... похожее явление: если вы просто начнете мокапить зубы (просто в качестве экспериментального процесса, понимаете?), просто начните мокапить зубы, мокапьте все больше и больше зубов, все больше и больше зубов, все больше и больше зубов, просто тонны, тонны, тонны и тонны зубов – улицы, заполненные зубами, города, заполненные зубами, и вы вдруг доберетесь до основной аберрации, от которой страдают тэтаны. Она появится в поле вашего зрения. (Вам нужно как-нибудь это проделать. Какой-нибудь преклир вам ее выдаст, и вы будете поражены). Постулат таков: «Э-ге-гей! Давайте превратим всех в зубы». Понимаете?

– это просто драматизация подобных инцидентов.

В отношении человека было произведено какое-то следствие, поэтому он знает, что самый лучший способ произвести следствие в отношении кого-то другого, это произвести в отношении него точно такое же следствие. Понимаете? Поэтому каждый психоаналитик... в те давние времена, когда психотерапия еще существовала, аналитик был полностью зафиксирован на том, чтобы перенести пациента в вэйланс аналитика. Вот что представляет собой перенос. Пациент должен стать аналитиком. Что ж, все бы ничего, если бы мы не наблюдали то же самое явление, когда вы мокапите зубы. Это говорит о том, что здесь мы имеем дело просто с навязчивым стремлением.

Я думаю, что кино могло существовать в любую эпоху, просто никто не был настолько безумен, чтобы нуждаться в нем.

Так вот, то, что мы изучаем, в гораздо меньшей степени является наукой, нежели жизнью. И использование слова «наука» – это своего рода взятка, которая была дана обществу. Мы изучаем жизнь. Калиль Гибран в своей совершенно, совершенно замечательной книге «Пророк» сказал, что любой человек, который хочет его понять, должен для начала иметь хотя бы крупицу того знания, которым обладает он. И если вы понимаете то, о чем я вам говорю, это происходит потому, что вы это уже знаете. И значит с этим «давайте превратим всех в нас» мы попали в самую точку, мы попали в самую что ни на есть точку. В людях нет ничего иного помимо того, что мы им делаем. Вы это понимаете? Что ж, если вы полностью это поняли, вы никогда не будете пытаться превратить преклира в свой аберрированный кейс. Вы это понимаете?

Таким образом, тут мы имеем дело именно с этим механизмом. И вы должны посмотреть на этот механизм, вы должны знать этот механизм, потому что вам придется с ним работать.

Так вот, нас не волнует, какие навязчивые состояния могут возникнуть, нас не волнует, что может произойти в сессии, одитор должен знать, как выполнять определенные действия. И эти действия можно сравнить с ездой на велосипеде. Их можно сравнить с управлением самолетом... между прочим, они гораздо менее сложные, чем управление самолетом, они менее сложные, чем большая часть механических видов деятельности, но они довольно механичны, довольно механичны. Вы не найдете каких-то невероятных странностей даже в самых дальних уголках этого предмета. В нем нет ничего такого особенного, что внезапно выскочит и щелкнет вас по носу.

Как вывести человека из момента, в котором он застрял? Он не хотел быть там, сам он потерял способность отбросить это факсимиле. Вы обнаружите, что по мере того, как человек опускается по шкале, он становится все в меньшей и меньшей степени способен отбрасывать что-либо, и он становится все в большей и большей степени способен собирать. На большей части своего трака он был сосредоточен исключительно на том, чтобы собирать что-то, поэтому не удивительно, что у него больше постулатов, где говорится «собирать», чем тех, где говорится «отбросить». И когда у него начинает появляться идея о том, чтобы отбросить что-то, она все равно погрязает в идее собирания. Так что он собирает больше, чем отбрасывает, и у него есть эта штуковина, и она прикреплена к его груди, и она вызывает у него туберкулез или рак или что-то еще, понимаете? И он находится там, в этой точке застревания.

Так вот, вы думаете о Саентологии в основном как о совокупности данных. Пожалуйста, расширьте... расширьте свое представление о ней. Саентология добавила кое-что к жизни.

Как вам вытащить его оттуда? Что ж, он находился в ней по одной-единственной причине: с каждой из сторон этой точки было слишком много движения. Понимаете? Было слишком много движения по обе стороны этой точки застревания. Так что если он выйдет из нее, он попадет в движение, которое имело место в той индийской войне; если бы он не дошел до нее, то он по-прежнему находился бы в движении атаки, а он не хочет ни того, ни другого. Но точка застревания его устраивает. Теперь вы это понимаете?

Саентология – это нечто немного большее, чем данные и понимание, и это немного большее – это просто... процедура, позволяющая работать с жизнью, четкая установленная процедура, позволяющая работать с жизнью. И эта процедура не изменялась веками.

Это очень, очень важно. Потому что если вы проходите движение, которое находится до и после точки застревания, если вы заставляете его сделать это, то вы забираете контроль у автоматизма... другими словами, вы делаете доступным для состояния знания то самое движение, которого больше не происходит, вы позволяете человеку контролировать это движение.

Так вот, совершенно нормально заинтересоваться постулатом. Совершенно нормально заинтересоваться инграммой определенного типа. Совершенно нормально заинтересоваться всем, чем вам только хочется заинтересоваться, но только до тех пор, пока ваш интерес не начнет мешать вам как одитору следовать этим процедурам. Вы это понимаете.

Просто попросите его создать мокап движения: «Создайте мокап какой-то части того движения, которое происходило до этого». Не позволяйте ему получать факсимиле. Вот почему вам необходимо знакомство с факсимиле, ведь... не начинайте вытаскивать факсимиле из банка и использовать их, потому что они нравятся преклиру. Помните об этом. Кинопродюсер, чей последний фильм только что бросили на костер – это кроткий ягненок по сравнению с тэтаном, который потерял все свои красивые факсимиле.

Процедуры важнее знания. На самом деле мы можем взять одитора и вышколить его почти как робота... почти... и добиться, чтобы он вел кейс преклира вперед. Мы можем заложить в него какой-то процесс, и мы получим какой-то результат.

Так что вы просите преклира проходить движение с помощью мокапов. Вы создаете новое движение, но, создавая новое движение, покажите ему, что он может взять движение под контроль. Это до события. А после события – попросите его создать мокап движения, которое имело место после того, как это случилось, и он вырвется из этой точки. Он выйдет из точки застревания. Вам даже не нужно стирать точку застревания. Вы повышаете его терпимость к движению – вот что вы делаете.

Так вот, это жуткие слова, не так ли? Ужасно говорить такие вещи одитору. Но этот робот будет немного лучше самых плохих одиторов. Понимаете, он будет немного лучше самых плохих. Он будет бесконечно хуже – о, просто невообразимо хуже, даже если мы подключим его ко всевозможным механизмам, работающим по принципу стимул-реакция, – он будет бесконечно хуже любого хорошего или даже среднего одитора. Вы понимаете?

Я поясню. Дианетика – это нечто другое. В Дианетике стирают инграммы. Сегодня мы их не стираем. Мы добиваемся, чтобы тэтан был способен справляться с ними. Это очень важное различие. Итак, мы делаем его способным справляться с движением, и, следовательно, он отпустит точку застревания.

Но когда мы рассматриваем все это, мы видим, что мы пытаемся ухватить суть, пытаемся понять, пытаемся разобрать на части и снова собрать воедино определенные принципы Саентологии. Бога ради, прежде чем нас начнет бить лихорадка из-за беспокойства по поводу всех этих принципов, давайте выясним, что же это за движение, называемое Саентология. И это просто.

Не проходите точку застревания! Опыт показывает, что ее можно проходить сто шестьдесят пять часов и не получить релиза, если это серьезный инцидент и если он содержит в себе вакуум. Вы справляетесь с вакуумом, справляясь с движением. Вы справляетесь с остановкой, справляясь с движением. Другими словами, вы проходите состояние игры, но даже не прикасаетесь к состоянию не-игры.

Так вот, если мы возьмем все эти разнообразные навыки, которым нам нужно научиться, и овладеем каждым из них – одним за другим, – то впоследствии нам будет легче применять их все одновременно. По сложности это не идет ни в какое сравнение с игрой на пианино, но если мы овладеем этими навыками – каждым из них в отдельности, чтобы это не приводило нас в замешательство, – то в конце концов мы сможем использовать все их вместе. А этих навыков не так уж и много. Но мы должны владеть каждым из них по отдельности, причем хорошо.

А что происходит с тем беднягой, у которого больше не осталось точек застревания, где он мог бы находиться? Что происходит с человеком, который был в состоянии игры высокого уровня, затем перешел в состояние не-игры... который, иначе говоря, застрял прямо на траке, в каком-то моменте времени и в какой-то точке пространства... и у которого после этого было так много движения, что он больше не мог держаться ни за одну точку застревания? Вы получаете людей, страдающих возбуждением, судорогами, вы получаете... любые другие состояния, связанные с навязчивым движением высокого уровня, понимаете?

Почему? Послушайте, вы изучаете любопытство. Вы обнаруживаете, что любопытство – это универсальный растворитель. Вы можете изучить инграммы. Вы можете изучить вакуумы. Вы можете изучить всевозможные явления и реакции, всевозможные болезни, которые проистекают из аберрированных состояний, из умственных аберраций. Вы можете изучить все эти вещи. И когда вы полностью все это изучите, и это очень странно, но вы не поймете, как привести в порядок другого человека.

Так вот, человек, для которого характерно навязчивое движение высокого уровня, находится на шкале ниже, чем тот, кто все время спит. Вы понимаете? Другими словами, когда у человека совершенно не осталось точек застревания, он в беде. Следовательно, в одитинге о чем это нас предупреждает? О чем это нас предупреждает?

Я скажу вам прямо, почему вы пришли в Саентологию. Вам пару раз не удалось произвести следствие в отношении людей. Это правда, не так ли? Что ж, пожалуйста, пожалуйста, протяните руку и возьмите процедуру, возьмите знание о том, как ездить на велосипеде «Саентология» (процедуру, не процессы), – изучите это, как методы работы с людьми, о которых до сих пор никто ничего не знал; просто не знал.

Если вы начинаете работать с этим движением, то, бога ради, доведите эту работу до конца. Потому что иначе вы оставите его посреди индийских войн без точки застревания. Вы следите за мыслью? Нам совершенно необходимо справиться со всем движением, с которым мы можем там справиться, и поднять его на самый верх по шкале в том, что касается его способности справляться с движением, которое покажется на глаза в том периоде. Мы как бы разбираем этот период, а затем просим преклира поместить в мокапы достаточное количество движения, которое там имелось, чтобы как следует вывести оттуда преклира. Другими словами, нельзя просто срывать его с точки остановки и оставлять его там в движении, поскольку он будет ходить по кругу: ду-ду-ду-ду-ду. Понимаете?

Так вот, именно столько Саентологии было разработано, опробовано на практике и стало действительностью. Но поверьте мне, произвести положительное следствие в отношении другого человека во время сессии или вне ее можно всегда, если использовать процедуры одитинга.

Одитор может допустить здесь ошибку, и в наши дни будет серьезной ошибкой одитинга не справиться со всем движением, с которым можно справиться в инциденте. Так вот, чтобы справиться с ним, вы не работаете с тем движением, вы создаете новое движение. И он говорит: «О, я могу заставлять вещи двигаться с такой скоростью, к черту все это».

Какой-то парень написал мне недавно, как будто открыл нечто новое... Он написал: «Когда кто-то начинает создавать мне неприятности по работе и мне не удается справиться с этим, я прибегаю к хитрому приему... я на пару минут становлюсь его одитором».

Вы будете обнаруживать, что он находится в самых разнообразных прежних телах, вы будете обнаруживать, что он застрял тут и там в самых разнообразных странных картинках и в самых причудливых и странных движениях, но ни в коем случае нельзя выводить его наполовину из точки застревания, а затем забывать об этом. Выведите его оттуда полностью, иначе вы оставите его без точки покоя. Так что он, похоже, предпочтет болеть туберкулезом, чем получать у вас одитинг. Вы хорошо это понимаете?

Что ж, это очень хорошо. Я рад, что он получил озарение. Но это одна из тех вещей, которые одиторы делают лучше всего.

У него действительно имеется возражение, и это вполне обоснованное возражение. Он нашел точку покоя в игре, и теперь вы отняли у него эту точку покоя, и он снова оказался посреди всего этого ужасного движения. Нет ничего дурного в том, чтобы находиться в движении, но находиться в движении, против которого вы возражаете – это плохо.

Так вот, одитор сталкивается с трудностями только тогда, когда ему приходится иметь дело с другими одиторами. Время от времени происходят состязания в фехтовании... два очень хороших одитора одитируют друг друга. О-го-го-го!

Так что, когда мы рассматриваем эту ситуацию, мы обнаруживаем, что человек, возможно, получает слишком мало одитинга в отношении любого конкретного типа движения – слишком мало. Вы понимаете?

Я в самом деле... раньше в комнатах практики у меня была установлена система слежения, иначе говоря, микрофоны. Они не были спрятаны, они были на самом виду в каждой комнате одитинга в здании. И все они были подключены к системе селекторного переключателя и у меня там был динамик. И я мог слышать, что творится во всех этих комнатах. И время от времени кто-нибудь забывал, что в комнате установлен микрофон, переставал проходить процесс и начинал выходить из себя, понимаете. Он говорил: «Рон ясно сказал в лекции такой-то и такой-то то-то и то-то, то-то и то-то...»

Возможно, его выведут из приятной, сонной точки трака в область слишком сильного движения и он будет неспособен вернуться в точку застревания. Вы знаете, он действительно будет работать над тем, чтобы вернуться в какую-нибудь точку застревания, сразу после сессии, если вы... он будет цепляться за что-то, он будет пытаться вызвать у себя включение, он будет чувствовать себя как бы сонным, и он будет думать об инграмме, чтобы она прочнее закрепилась. «А, эта старая добрая операция по удалению миндалин, вы знаете? Ха-ха. Да, кхы, так-то лучше. Кхы. Да, так-то лучше. Вот я снова нахожусь в неподвижности». Понимаете, в чем идея?

Так вот, в этом случае, конечно... в этом случае вы, конечно, одитируете человека, который имеет довольно хорошее представление о всех ваших инструментах, о всех механизмах, которые вы используете, и это похоже на то, как опытный маг показывает фокусы другому опытному магу.

Что ж, одни из моментов, который создает во всем этом путаницу, – это вакуум. Вакуум – это сверххолодный объект, который на электронном уровне втягивает в себя... (и сегодня мы одитируем моменты, связанные с электронными явлениями, а не тела)... и этот вакуум втягивает в себя... вам не нужно ничего знать об электронике, чтобы одитировать электронные инциденты, поскольку люди, занимающиеся электроникой, ничего не знают об электронике. Мы знаем об электронике больше, чем они, и мы не слишком-то много знаем. Мы знаем обо всем этом ровно столько, сколько нужно, чтобы полностью справляться с электронными инцидентами, полностью их убирать, создавать их и так далее.

Но что бы вы думали, это все равно интересно. Выясняется, что опытные маги все равно интересуются опытными магами. Это очень забавно. И поэтому там совсем другая атмосфера, там другая атмосфера одитинга.

Кстати, вся электроника как область знаний исходит из ложного допущения относительно сохранения энергии. Такой вещи не существует.

Вы обнаружите, что те же самые технологии в руках обученного одитора, примененные к человеку из публики, примененные к кассиру, или к управляющему банком, или к директору, или к кому-то еще... ого, ого! По мере того как вы продвигаетесь вперед и начинаете смотреть на одитинг шире, вы начинаете видеть в нем нечто большее, чем просто процедуры одитинга, нечто большее, чем просто то, что проводят в комнате одитинга, и вы обретаете способность довольно точно предсказывать, какие явления вы вызовете в человеке.

Всякий раз, когда тэтан что-то мокапит, он нарушает закон сохранения энергии. Всякий раз, когда он не знает что-то и заставляет это исчезнуть, он нарушает закон сохранения энергии. Вы делаете это постоянно, так что не расстраивайтесь из-за этого.

Однажды я просто из вредности заставил плакать управляющего банком. Как? Я просто там сидел, а этот парень постоянно увиливал от предмета, он юлил и вилял, он даже не присутствовал. И он повторил мне одно и то же уже где-то четыре раза. И на четвертый раз я от этого устал и дал ему подтверждение. Я просто там сидел. Я не сделал ничего такого, чего не мог бы сделать любой другой человек. Я просто саентолог, который дал кому-то подтверждение. «Я слышал вас. Я слышал, что вы сказали. Вы знаете, что, когда вы это говорили, я вас слушал? Я вас слышал. Я слышал каждое слово из того, что вы сказали и я понял то, что вы сказали. Вы в самом деле сказали это мне, и я слышал, что вы это сказали».

Вот какой-то сверххолодный объект... тэтан вступает в контакт со сверххолодным объектом при помощи тела. Так вот, тэтан и его банк находились в контакте с телом, а тело не находилось в контакте со сверххолодным объектом. Но внезапно тело вступило в контакт со сверххолодным объектом, и, следовательно, через тело как промежуточную точку весь трак обрушился на тэтана, фьу-ум, бам. И бог ты мой, как же много движения он при этом увидел. Я просто хочу донести до вас этот момент прямо сейчас. Это вакуум. Но как раз перед возникновением вакуума имеет место самое неистовое движение факсимиле, какое вам когда-нибудь доводилось видеть. Это приводит тэтана в замешательство, поскольку там, возможно, содержатся картинки, накопленные за миллион лет, там имеется время – миллион лет, и там содержатся различные места, в которых тэтан побывал на протяжении миллиона лет, – все это сжато там. Я донес до вас этот момент?

На какое-то время он будто окаменел, понимаете? Между прочим, вы думаете, что люди, если вот так грубо использовать в общении с ними эти вещи, подумают, что вы только что сбежали из психушки, но уверяю вас, ваше оружие превосходит их способность здраво мыслить. Когда вы начинаете делать это, человек не может составить об этом никакого мнения. Вы никогда не видели человека, у которого настолько бы отсутствовало собственное мнение. Он даже не думает, что вы чокнутый. С его точки зрения подобное поведение не является аберрированным; вы сделали что-то такое, что превышает его способность реагировать на поведение.

О, это просто невероятно. Вот банк обрушивается на тэтана, фють. И где же теперь он находится? В любом моменте времени в этих картинках, накопленных за миллионы лет, не так ли? Поскольку тэтан считал, что ему были необходимы эти картинки, чтобы получить из них информацию о том, где он находится и где он находился раньше. Таким образом, мы получаем эту невероятную ситуацию, когда все эти картинки находятся в движении. Так что теперь у нас сам банк... не война находится в движении, теперь у нас банк находится в неистовом движении. Этот сверххолодный объект, металл, на самом деле втянул в себя энергию, из которой состоят картинки. Это... вы знаете, неправильно думать, что существует умственная энергия и существует энергия физической вселенной. Это неверно. Не существует двух видов энергии. Есть вид энергии, которую мокапят тэтаны, и есть вид энергии, которую мокапят тэтаны. Боюсь, что это все, понимаете?

Так вот, если вы можете проделать это с любым человеческим существом из общества, взятым наобум, – а вы это можете, – то это хорошо. Иногда вам нужно сесть и начать глупо – неважно, насколько это будет грубо, – вам нужно начать давать подтверждение человеку, который обычно не получает подтверждений. Возможно, вам придется тут же приблизить свое лицо к его лицу и ужасно громким голосом сказать: «Хорошо», – а возможно вам придется сделать что-то другое, но донесите до него ваше подтверждение, и вы увидите, как этот человек совершенно окаменеет.

Итак, он увидел здесь, как на него несется эта невероятная панорама, и люди говорят: «Он упал с нока, и прежде, чем он долетел до палубы, вся его жизнь промелькнула перед ним». О, нет. Такого никогда не случалось. И я очень часто разговаривал с людьми, свалившимися с ноков, утонувшими или почти утонувшими и так далее.

Он жил как «один-единственный» с самого детства. Он единственный живой человек на свете. И вдруг он обнаруживает, что в мире есть еще кто-то живой. Благодаря чему? Благодаря лишь одному механизму подтверждения. Так что все это оружие, мощное оружие.

• Промелькнула ли у вас перед глазами вся ваша жизнь?

Так вот, произвести следствие в отношении другого человеческого существа можно и с помощью одной лишь процедуры. Вы узнаете это на ознакомительных курсах. Теперь добавьте к этому ваше знание того, как устроен разум этого человека, ваше знание точных процедур, и вы получите одитинг. Вы понимаете?

Но что нужно изучить, так это процедуру. И первое, что нужно знать о процедуре, – это кодекс. И самое важное, что нужно знать о кодексе, -нужно знать его весь.

Но мы смутно помним о том, что когда-то это с нами происходило. И во времена космической оперы это было вполне обычным явлением. В космосе минус 273 градуса Цельсия, и металл скафандра втягивает в себя невероятное количество энергии. Он обладает бесконечной емкостью и нулевым сопротивлением – кусок металла при температуре минус 273 по Цельсию. Бесконечная емкость, нулевое сопротивление, и этот металл прожорлив. И бог ты мой, он собирает эту электрическую энергию точно как... ни одна губка никогда не впитывала воду с такой скоростью. Ни одна губка не может быть настолько сухой. И преклир видит, как все это влетает в металл. И он говорит: «Это уже чересчур – даже я теперь умудрился подложить себе свинью, я никому не могу доверять, теперь я не могу доверять даже себе, ведь смотрите, что произошло».

Вы заметите, что в кодекс включены некоторые очень, очень интересные моменты, такие, как «Поддерживайте двустороннее общение с преклиром». Номер 16. Это чертовски важно.

Что ж, разумеется, все это случилось на самом деле из-за мыслезаключений и постулатов, созданных им раньше, вы ведь понимаете.

Если вы не в состоянии справиться с оригинацией преклира, вы можете моментально опустить его на самое дно. Бах. Вы можете резко опустить его ниже того уровня, на который мог бы опустить его психоаналитик за два года, – одного этого будет достаточно. Вы просто не справились с его оригинацией. Он что-то сказал, а вы с этим не справились.

И он уже согласился с тем, что такие вещи будут происходить, что это электрическая реакция, что именно так промывают мозги себе и другим людям. Ему, вероятно, доводилось подходить ко многим тэтанам и говорить им: «Как дела, Джо».

Понимаете, вы живете в сильно разреженной атмосфере. Но когда вы начинаете использовать процедуры одитинга, вы оказываетесь в атмосфере, насыщенной тротилом. Это просто атомная энергия. Это не какая-то обычная атмосфера «Давай поговорим на углу улицы». Вы проникаете в самые глубины преклира, так что если вы делаете что-то неправильно, это производит невероятно сильное воздействие.

И Джо отвечал: «А, проваливай».

Так вот, я всегда говорил, что одитор вообще ни на что не годен, пока его не проодитирует кто-нибудь, кто прочитал лишь полкниги. Тогда одитор будет знать... он будет знать, насколько плохо все может быть. Это приносит ему огромную пользу.

Так что он говорил: «Что ж, я приведу тебя в порядок, Джо». Так что он просто пропускал сверххолодный болт через энергетический банк Джо, и энергетический банк Джо – слльп.

Он говорит: «Понимаете...» – он говорит: «У... у меня просто... у меня есть такое представление о моем кейсе и... и...»

И Джо спрашивал: «Где я? Кто я? Что я здесь делаю?»

Его одитор отвечает: «Ну, ладно, давайте продолжим процесс».

Это старый фокус; если вы не оставляете возможности для того, чтобы имело место какое-нибудь следствие, у вас нигде не будет возникать никаких следствий. И затем вы иногда оставляете такую возможность для себя самого – вот вы и приплыли.

Он тем или иным образом проходит инцидент снова или проговаривает то, что происходит, и обнаруживает, что застрял в конце инцидента, он чувствует, что совершенно не в настоящем времени, он где-то далеко, далеко на траке. Он очень встревоженно смотрит на одитора, ожидая, что тот скажет что-то вроде: «Пройдите это снова. Вернитесь в настоящее время. Давайте придумаем другого противника. Давайте придумаем другую причину иметь этот инцидент. Давайте придумаем какой-то способ остаться в этом инциденте». Он напрасно ждет, чтобы что-то произошло, а одитор просто сидит... «одитор» (в кавычках) просто сидит и ничего не говорит.

Так что произошло именно это. Слишком много... слишком много факсимиле летают вокруг со слишком большой скоростью, слишком много мокапов движутся в слишком многих направлениях, и это по-настоящему расстраивает нашего парня. Это действительно расстраивает его. Это заставляет его почувствовать, что им пренебрегают, – он не может положиться на самого себя и так далее. Это выводит его из игры, поскольку все это представляет собой слишком уж большой объем движения.

Парень находится очень, очень далеко на траке, соматики включились на полную мощь, он совершенно интериоризирован в инцидент, а одитор не произносит ни единого слова. Не только ни слова за пять минут, он не произносит ни одного слова за полчаса, хотя все это время преклир умолял: «Сделайте что-нибудь». В конце концов преклир собирает себя по частям и каким-то образом вытаскивает себя из всего этого. Вы бы сказали, что он выходит из сессии.

Как вам исправить такое состояние? Это очень просто, очень просто. Это опять-таки точка застревания, и она содержит электронное движение, к которому он испытывает отвращение. Он пытался достичь точки остановки, и это было нормально, но затем в банке возникло движение, и это сбило его с толку. Он уже на две трети потерпел поражение, и вот теперь ему наносит окончательное поражение его же банк.

Вот насколько плохо все может быть. Но известно ли вам, что, когда преклир проходит инциденты такой силы, которые мы проходим сегодня, когда он проходит их с огромной скоростью, когда он испытывает на себе огромное напряжение и давление, присутствующие в этих инцидентах, известно ли вам, что вы можете загнать преклира прямо в апатию, если всего лишь подумаете о том, что вы могли бы изменить формулировку команды.

Видите, какая тут ситуация? Так он впадает в апатию в отношении всего этого. Вы действительно должны заставить смокапленные факсимиле летать во все стороны. И если вы поработаете над этим какое-то время, он привыкнет к тому, что по комнате летают факсимиле.

Вы задействовали коммуникационный мост; вы сделали все, что вы должны были сделать. Вы следовали правилам двустороннего общения; вы задействовали коммуникационный мост, но вы просто предположили, что преклир движется недостаточно быстро, и преклир погружается в глубокую апатию. И вы начинаете задействовать коммуникационный мост, чтобы можно было слегка изменить процесс, и это приводит к тому, что ваш преклир проваливается прямо сквозь дно; он погружается прямо в апатию. Бах.

Вы можете сделать это просто с помощью градиентных шкал. Любой одитор должен очень хорошо знать старую дианетическую аксиому о градиентных шкалах. Все происходит в соответствии с градиентными шкалами. Вы начинаете с чего-то маленького, и это постепенно увеличивается, пока не становится большим. Так что если вы можете добиться, чтобы он двигал взад-вперед одну крохотную частицу энергии, то вы постепенно сможете добиться, чтобы он двигал две, вы сможете добиться, чтобы он двигал шесть, вы сможете добиться, чтобы он двигал туда-сюда какой-то старый обрывок картинки, вы сможете добиться, чтобы он двигал пять или шесть картинок, и не успеете вы оглянуться, как лавины и потоки картинок будут носиться вокруг него во все стороны. И он может начинать их, и он может останавливать их, и он может создавать их мокапы и так далее, и он говорит: «Вакуум? Ха-ха. Да кого он волнует?» Вы понимаете, каково решение всей этой проблемы?

Другими словами, его связь с существованием и настоящим временем настолько слаба, что он не может этого перенести. Вы допускаете ошибку, а мы ожидаем, что вы не будете их допускать, однако каждый одитор допускает такие ошибки время от времени. Он случайно неправильно произносит команду одитинга. Он ее как-то искажает. Он использует другое слово, хотя команда одитинга означает то же самое. Знаете ли вы, что преклиру, которому приходится нелегко, этого достаточно, чтобы снова нырнуть в апатию, и вам придется ой как потрудиться, чтобы выудить его оттуда. Одной небрежности с одним словом уже достаточно.

Так вот, забавно тут то, что тэтан должен иметь игру, так что при данном состоянии может потребоваться, чтобы вы попросили его придумать каких-то врагов и придумать какие-то личности для данного момента времени, чтобы привести в порядок всю остальную игру. Другими словами, игра состоит не только из движения, она состоит из врагов и из личностей, которые будут бороться с этими врагами. И вам нужно справиться со всеми этими факторами.

Вы проводите процесс с чередующимися командами: «Посмотрите на стену. Посмотрите на пол. Посмотрите на стену. Посмотрите на пол». Вы очень хорошо проводите этот процесс, но вот вы случайно дважды повторяете одну и ту же команду:

Во всем одитинге как в предмете следует принимать во внимание эти факторы. Меня не волнует, как все это будет усовершенствовано в последующие столетия, эти факторы действительно существуют. Иметь или не иметь игру, вот в чем вопрос.

«Посмотрите на стену». Понимаете, вы не говорите: «Посмотрите на стену. Посмотрите на пол». Вы говорите: «Посмотрите на стену. Посмотрите на стену. Посмотрите на пол». И преклир тут же проваливается сквозь дно.

И если у вас будет какая-либо игра, то вы должны будете иметь какие-то объекты, при помощи которых можно играть в эту игру. Если у вас будут объекты, то у вас будут неприятности с ними, у людей будет возникать «аллергия» на них. Так что одитинг должен всегда быть направлен на то, чтобы восстанавливать контроль человека над этими объектами. Это неизбежно. И то, о чем я вам тут рассказал, – это, вероятно, самые важные данные в Саентологии, поскольку всякий раз, когда Дианетика терпела неудачу, она терпела неудачу просто потому, что эта информация, которую я только что вам дал, не была хорошо известна.

Понимаете, сегодня вы проходите с преклирами столь мощные инциденты, что преклир оказывается в состоянии к ним подобраться лишь только потому, что вы проводите одитинг превосходно. Понимаете?

Только потому, что вы были рядом, только потому, что вы были тем, кем вы были, и делали то, что вы делали, преклир смог настолько близко подобраться к этому инциденту. А потом вы что-то изменяете. Вы забываете о какой-то части коммуникационного моста. Вы не заключаете соглашение с преклиром по поводу формулировки. Вы не обсуждаете, какой процесс собираетесь проводить. Вы не задействуете коммуникационный мост, переходя от одной команды к другой. Вы что-то упускаете или роняете пепельницу. Конечно, что возмутительно... вы не даете подтверждения оригинации, или вы не даете подтверждения чему-то еще, или же вы не даете команду своевременно. И любая из этих оплошностей может на какое-то время вызвать у преклира чувство, будто он только что сошел с ума или так глубоко погрузился в апатию, что вряд ли когда-нибудь сможет из нее выбраться.

Ваши процедуры – это наиважнейшая часть одитинга. И если сегодня вы и допускаете какие-то оплошности, то они связаны именно с процедурой.

Если кажется, что ваш преклир не горит желанием одитироваться или увиливает от сессии, а вы знаете, что все идет хорошо, вы должны спросить его: «Что я сделал не так?» И он назовет вам какую-то выдуманную ошибку, которой вы вообще не делали.

В этот момент не спорьте с преклиром и не говорите, что вы этого не делали. Просто выясните это, потому что преклир тут же снова вернется в сессию. Очень часто преклиры воображают, что вы что-то сказали, хотя вы ничего подобного не говорили. Смотрите на это как на один из тех негативных моментов, с которыми приходится иметь дело одитору. Никогда не старайтесь оправдать себя или свои действия. Вы – причина в сессии одитинга. И с теми процедурами и процессами, которые у нас сегодня есть, вам будет чертовски сложно быть не причиной, а чем-то другим. Это единственное, чем вы стараетесь быть. Вы производите следствие в отношении своего преклира, вполне ощутимое следствие. Вам не нужно производить какое-то следствие, отличающееся от того, которое вы можете произвести, потому что вы производите вполне удовлетворительное следствие. И вам будет легче всего его произвести, если вы будете следовать всем положениям Кодекса одитора, огромное внимание при этом уделяя тому, чтобы быть невероятно точными при использовании процедур Саентологии.

Спасибо.