English version

Поиск по названию документа:
Поиск по содержанию:
АНГЛИЙСКИЕ ДОКИ ЗА ЭТУ ДАТУ- Development of Scientology - Characteristics of Living Science (PDC-45) - L521213d | Сравнить
- Goals - Rehabilitation of Thetan, Case Step 1 (PDC-46) - L521213e | Сравнить
- On Auditing - How to Succeed-Fail, Assess (PDC-43) - L521213b | Сравнить
- SOP - Assessment (Cont.) (PDC-44) - L521213c | Сравнить
- Standard Operating Procedure (SOP) (PDC-42) - L521213a | Сравнить

РУССКИЕ ДОКИ ЗА ЭТУ ДАТУ- Об Одитинге - Как Добиться Успеха или Потерпеть Неудачу, Ассесмент (ЛФДК-43) (ц) - Л521213 | Сравнить
- Об Одитинге - Как Добиться Успеха, Потерпеть Неудачу, Оценивать (ЛФДК-43) (ц) - Л521213 | Сравнить
- Развитие Саентологии - Особенности Живой Науки (ЛФДК-45) (ц) - Л521213 | Сравнить
- Развитие Саентологии - Особенности Живой Науки (ЛФДК-45) - Л521213 | Сравнить
- СПД - Оценивание (Продолжение) (ЛФДК-44) (ц) - Л521213 | Сравнить
- СПР - Ассесмент (Продолжение) (ЛФДК-44) (ц) - Л521213 | Сравнить
- Стандартная Процедура Действия СПД (ЛФДК-42) (ц) - Л521213 | Сравнить
- Стандартная Рабочая Процедура СРП (ЛФДК-42) (ц) - Л521213 | Сравнить
- Цель - Реабилитация Тетана, Кейс Шага 1 (ЛФДК-46) (ц) - Л521213 | Сравнить
- Цель - Реабилитация Теты, Кейс Шага 1 (ЛФДК-46) (ц) - Л521213 | Сравнить
- Цель - Реабилитация Теты, Кейс Шага 1 (ЛФДК-46) - Л521213 | Сравнить

СОДЕРЖАНИЕ СПД: ОЦЕНИВАНИЕ (ПРОДОЛЖЕНИЕ) Cохранить документ себе Скачать
1952 ЛЕКЦИИ ФДК, 441952 ЛЕКЦИИ ФДК, 42

СПД: ОЦЕНИВАНИЕ (ПРОДОЛЖЕНИЕ)

СТАНДАРТНАЯ РАБОЧАЯ ПРОЦЕДУРА (СРП)

Лекция прочитана 13 декабря 1952 годаЛЕКЦИЯ, ПРОЧИТАННАЯ 13 ДЕКАБРЯ 1952 ГОДА
65 МИНУТ


Продолжаем, это третья лекция, 13 декабря. Мы продолжаем говорить об оценивание и о применении Стандартной процедуры действия. Вы заметите, что оценивание, проводимое в самом начале работы с кейсом, не выявляет столько материала, сколько выявится при оценивании, проводимом чуть позже. Поодитируйте кейс несколько часов и проведите еще одно оценивание.

Спасибо.

Причина этого в том, что вы изменили систему ценностей преклира; и, как мы уже однажды видели раньше, вы устраняете какие-то вещи в диапазоне усилия, и на поверхности показывается диапазон эмоций и так далее.

Вы очень везучие люди – это всё, что я могу вам сказать. Это первая послеполуденная лекция, суббота, 13 декабря.

Вы проводите оценивание, положив в его основу цикл действия. Как вы хорошо знаете, цикл действия располагается между 40.0 и 0.0 на шкале тонов, но... любая область шкалы может быть небольшим циклом с теми же названиями составляющих; однако у вас есть основной цикл, главный цикл... Что ж, на самом деле вы просто проводите оценивание, положив в основу всю шкалу, так что вы можете об этом больше не беспокоиться.

Сегодня днём я был бы очень счастлив рассказать вам всё о «Стандартной рабочей процедуре», я так и сделаю. На самом деле я буду делать это на протяжении нескольких дней. Очень интересно: «Стандартная рабочая процедура» настолько проста, что я даже и не знаю, почему я о ней говорю. Она такая простая. Вы можете верить, а можете и не верить этому... меня на самом деле не волнует, чему вы верите. Ведь самый лучший, самый замечательный способ убедиться в этом – это просто взять «Стандартную рабочую процедуру» и применить её к трём, четырём людям.

В вашем учебнике вы найдете перечисление циклов действия: начать, изменить, остановить; создание, изменение, разрушение; быть, делать, иметь; пространство, энергия, время.

Если вы возьмёте пять человек и примените к ним «Стандартную рабочую процедуру», то по меньшей мере двое из них очень быстро станут тэта-клирами. А троим из них придётся спуститься до нижних уровней, вниз по шагам, и вы, вероятно, получите... среди этого небольшого количества людей вы можете получить, а можете и не получить пару V... то есть, простите, одну V. Вероятно, среди этого небольшого количества людей вы не получите V. Полагаю, с пятёркой сталкиваешься в одном из пятнадцати кейсов или где-то около того. Но вы всё же можете получить V.

Это лишь некоторые из них. И на самом деле, если бы вы захотели, вы могли бы проводить оценивание, используя каждый пункт каждого цикла действия. Вы могли бы взять все циклы действия и каждое существительное, какое только можете вспомнить, вы могли бы проработать эти вещи, и... вы могли бы расширить оценивание. Его длина ничем не ограничена.В действительности вы пытаетесь сделать следующее. Вы могли бы провести очень простое оценивание, такое, какое я провел здесь преклиру в первый день... вы могли бы использовать это относительно простое оценивание и просто продолжать работать, исходя из его результатов.

Вы, возможно, получите один кейс, который пригвождён, запечатан, закован, заперт, сгруппирован, смят, закупорен... вы можете получить различные вещи. Но это очень сомнительно. А что вы должны применить, чтобы справиться с таким кейсом, если он у вас всё же появляется? Витамины? Нечто очень... «Что ж, должно быть, это необычный кейс. Он... всякий раз, когда я прошу его проделать что-то из этого, он, по всей видимости, оказывается неспособен на это. Возможно, мы должны попробовать диатермию. Нет, это не работает. Ну, не знаю. В лекции не могло быть сказано ничего о столь трудном кейсе... должно быть, это нечто необычное». Нет. Вы не столкнётесь ни с чем необычным, сожалею, что я должен вам это сказать. Время приключений прошло. Вы просто продолжаете применять «Стандартную рабочую процедуру».

Или вы могли бы провести огромное оценивание, в котором содержался бы каждый пункт цикла действия, каждый цикл действия, в сочетании с каждым существительным, которое вы только сможете раздобыть. Это было бы интересно, не так ли?

И если вы совершенно, абсолютно отчаялись в этом кейсе шага V, если вы безнадёжно отчаялись во всём этом, то вы могли бы тратить на него пару часов в день, или заставить его работать по паре часов в день, или заставить кого-либо ещё работать с ним по паре часов в день, и просто проводить «Самоанализ», используя его команды для создания иллюзий... иными словами, для того чтобы создавать мокапы, а не вспоминать инциденты. Там говорится, что необходимо вспоминать инциденты... «Можете ли вы вспомнить момент, когда...»

Это... да уж! Вы, вероятно, могли бы взяться... если бы вы называли пункты быстро, то вы могли бы все это организовать... и у вас было бы всем оцениваниям оценивание.

Теперь, пользуясь этой книгой, необходимо просто говорить: «Можете ли вы создать мокап, в котором вы чем-то наслаждались». Итак, вы помещаете туда что-то и наслаждаетесь этим. И внизу есть список восприятий, и вы пытаетесь... одно из них «внешнее движение», так что вы видите, как эта штука движется. Другое – «зрительное восприятие», так что вы хорошо рассматриваете её. Ещё одно – «звук» и так далее.

Вероятно, я возьмусь за это дело и составлю таблицу для оценивания... составлю большую таблицу для оценивания, чтобы вы могли работать с ней до некоторой степени автоматически, и чтобы она показывала со всей очевидностью, с какими макетами вам необходимо поработать. Но вы могли бы безо всяких проблем составить такую таблицу сами, просто путем сочетания элементов циклов действия со всеми возможными наименованиями объектов и прочими существительными.

Неважно, если вы не очень хорошо видите эти штуки или не очень хорошо ощущаете их. Преклир может получить некое туманное представление, что они там... гуманное, неважно, насколько туманное. Так что затем он может просто продвигаться дальше, вперёд по списку, какими бы туманными ни были эти штуки; а если он начинает чрезвычайно сильно выкипать, то пусть он видит их позади себя. Вы просто направили слишком много потоков в одну сторону. Так что пусть преклир помещает мокапы позади себя, и в результате выкипание немедленно прекратится.

Двигаясь дальше, попадаешь в нечто абстрактное. На самом деле вам нет необходимости углубляться в это еще дальше, чтобы провести преклиру хорошее оценивание. Как только оценивание проведено, сразу выясните, что он может делать.

Вы можете опуститься до невероятной апатии в отношении того или иного кейса, но если вы проделаете то, о чём я только что говорил, это всё равно поможет. Это последнее... последнее средство. Ниже опускаться вам уже не придётся. Вы либо применяете техники, которые у вас есть, либо, если вы просто выбрасываете белый флаг, сдаётесь и всё такое, то у вас есть процедура работы по «Самоанализу». И человек выберется оттуда через месяц, через шесть недель. Не важно, сколько времени пройдёт, это не важно. Не важно, сколько времени пройдёт.

Например, мы не провели оценивание преклиру, и в результате показания Э-метра начали исчезать, из-за того, что что-то происходило с руками преклира.

И, начиная проводить людям «Стандартную рабочую процедуру», выпуск 3, вы иногда чувствуете соблазн нырнуть в инцидент, который появляется в поле зрения, -э, как славно! Нет! Нет. И у вас будут кейсы, которые будут настойчиво стремиться нырнуть в появляющийся на поверхности инцидент... используйте дубину. Вам не следует иметь никакого дела с по-настоящему убедительным факсимиле или какой-то его частью.

Что вам следует делать? Вот преклир сидит, изменяет постулаты или что-то в этом роде, и вдруг говорит: «У меня начинают холодеть руки». Что ж, вы выясняете, какой постулат он только что изменил. Просто возвращаетесь назад и выясняете, какие постулаты он изменяет.

И если при работе с мокапами у преклира включаются соматики, то не думайте, что одно связано с другим. Между ними нет никакой связи. Нет никакой связи между мокапами и тем, что не так с преклиром. На самом деле это верх легкомыслия - создавать мокапы, имеющие отношение к левому уху преклира, тогда как у него больная ступня. Просто используйте все геометрические фигуры и формы. А причина, по которой вы должны использовать все геометрические фигуры и формы, состоит в том, что вы должны охватить всё таким образом, чтобы он ничего не избегал.

Если вы нашли такой постулат, то выясните, не сможет ли преклир создать какие-нибудь макеты, которые изменяют этот постулат. Он наткнулся на постулат: «Мне не обязательно умирать» — и у него начали холодеть руки. Ого! Что делать? Вы просто чрезвычайно тщательно прорабатываете умирание. Пусть он у вас умирает, и его родственники умирают, и так далее.

Начиная проводить процессинг преклиру, вы иногда обнаруживаете, что ему становится гораздо хуже. О, бог ты мой! Ещё как хуже. Не думаю, что вы могли бы ухудшить его состояние так же, как это бывало при неправильном использовании некоторых старых техник. Но, если вы не знаете, что делаете, то вы можете превратить человека в развалину. Но вы можете превратить его в развалину, даже зная, что вы делаете.

Если бы в этот момент вы проводили оценивание или если бы преклир просто держал в руках банки Э-метра, то вы могли бы сказать: «Посмотрим. Мама умирает, дедушка умирает, бабушка умирает, женщины умирают, мужчины умирают, дети умирают». Вы внезапно натыкаетесь на «Дети умирают», и Э-метр может сделать вжи-и-и-и-и-их! Вы бы сэкономили несколько минут, просто прося его создавать макеты, в которых умирают именно дети. Понимаете, как это делается?

Во-первых, не беспокойтесь о том, что вы можете сделать из кого-то развалину. И тогда шансы на это существенно уменьшатся.

Проводя оценивания — проводите ли вы это как формальный одитинг или останавливаетесь посреди сессии и просто расспрашиваете преклира о том, о сем, — вы находите много материала.

И во-вторых, если вы обнаружили, что превратили преклира в развалину... о, конечно, многие преклиры возвращаются и говорят вам, что из них сделали развалину. Да, это для того, чтобы получить больше процессинга. Это старый трюк: если вы не предоставляете им ещё процессинга, то они ходят... они ходят и рассказывают всем соседям, что их превратили в развалину. И если и тогда вы не предоставляете им ещё процессинга, то доходит чуть ли не до того, что они нападают на вас физически.

Что ж, руки у преклира стали холодными, и ничего не было сделано по этому поводу, потому что вы не проверили, с каким постулатом он только что работал. И если это не было немедленно установлено... Разумеется, очевидный выход из положения — просто начать работать с «руками».

Разумеется, иногда их способ сказать «Пожалуйста, проведите мне процессинг» заключается в том, чтобы погубить вас и вашу репутацию. Однако ваш преклир «превращён в развалину» процессингом. И, как я уже говорил, во-первых... ну, так что? МЭСТ-вселенная сделала из него развалину ещё до того, как вы добрались до него.

При малейшей возможности включайте в состав любого макета электричество, полосы энергии, искры и лучи... где угодно, где вы можете всунуть это в макет.

Его шанс попасть к вам и исцелиться – один из сотен и сотен сотен триллионов. Ему настолько повезло в том плане, что он попал к вам, что вам не требуется спрашивать у него разрешения на выживание и не требуется извиняться. Вы обладаете в этом отношении полной свободой.

Если вы работаете с «руками», то помещайте на большие пальцы искры. Если вы работаете с «телами в гробах», то помещайте на гроб голубые огни, красные искры и тому подобные вещи сверху и снизу. Иначе говоря, давайте проработаем это С ТОЧКИ ЗРЕНИЯ СИЛЫ. А поток, электроника, и так далее — это для тэтана сила.

Как кто-то может испытывать неудобство, запрашивая невероятные цены, или чувствовать, что он обязан помочь кому-то, в то время как существуют все эти люди, которым необходимо помочь, или как кто-то может чувствовать, что ему необходимо убедить кого-то в эффективности того, что он делает... обсуждать или доказывать, чтобы убедить кого-то... вот этого я уж точно не знаю. Ведь применение «Стандартной рабочей процедуры», выпуска 3, и хорошее, полное понимание теории, лежащей в основе этой процедуры, порождает такое удачное обстоятельство: вы являетесь причиной.

Если вы натолкнулись на слишком тяжелые потоки, то, конечно, вы можете проходить шланги, или пожарные гидранты, или что-то еще в этом роде, или вы можете просто продолжать работать с объектами. Вы будете удивлены. Понимаете, у меня есть небольшая трудность с тем, чтобы донести до вас всю простоту этого; мне задают вопросы, которые говорят о том, что вы хотите иметь нечто строго регламентированное, чтобы не приходилось думать. По правде говоря, вы не можете проводить человеку процессинг, не думая. Конечно, вы можете просто быть Э-метром, просто сидеть там и быть Э-метром. Но я никогда еще не видел, чтобы Э-метр привел кого-то в хорошее состояние, если только не было кого-нибудь, кто считывал бы его показания. Для одитора это совершенно необходимый прибор, если только он смотрит на стрелку и выясняет, как она себя ведет и почему…

Всякий раз, когда вы будете думать, что вы должны в своей деятельности опуститься ниже уровня причинности, вы потерпите неудачу. Вы причина. И в тот момент, когда вы начинаете извиваться, извиняться, пытаться что-то кому-то доказать, сильно расстраиваться из-за того, что ему стало хуже, или что-то в этом роде, вы просто громко и драматично заявляете: «Я не причина».

Хорошо, допустим, у какого-нибудь преклира, как я уже говорил, мы внезапно начинаем получать падения абсолютно на всем. Что ж, лучшее, что можно сказать об этом преклире, — это то, что у него происходят падения на всем. А у другого преклира мы не видим ничего, кроме нерешительности, нерешительности, нерешительности. Ради всего святого, вы должны знать что-то об анатомии «может быть». Конечно, если у преклира имеется множество огромных «может быть», то он будет очень нерешительным по поводу создания, и разрушения, и всего остального.

Вы приводите свой кейс в хорошее состояние, вы улучшаете своё умонастроение, и ничто не может смутить вас... ничто, даже выстрел из шестнадцатидюймовой пушки вам в лицо.

Итак, давайте поместим объект туда и объект сюда. И давайте работать до тех пор, пока преклир не сможет определять, находится ли объект там или он находится сям.

Забавно здесь то, что в таком умонастроении нет ничего эзотерического. Ваш преклир смотрит на вас и не видит извиняющегося выражения лица, он не видит у вас полной готовности опуститься на колени и сказать: «О, ялла, ялла, ялла... АМА, АМА... пожалуйста, прими нас, пожалуйста, прими нас» – или что там пелось в этой сумасшедшей древнегерманской песне, – «Хубла-губла! Пожалуйста, прими нас!» Он говорит: «Этот парень не может сделать для меня ничего. Что-то должно быть сделано для него». Он просто воспринимает вас, ваше отношение, тон вашего голоса, и по ним он сразу же понимает, что вы что-то для него сделаете. Вы что-то для него сделаете... просто неизбежно, что вы что-то для него сделаете... и он позволяет этому произойти в десять раз быстрее.

Первое, что можно сказать о «может быть», — это то, что оно представляет собой замешательство относительно местоположения. Это замешательство относительно бытийности, это замешательство относительно делательности и замешательство относительно обладательности. И оно слишком хорошо сбалансировано, чтобы ситуация могла разрешиться сама собой. Иными словами, все сбалансировано, все уравновешивает все остальное, и человек просто не может определиться по этому поводу.

Однако если он смотрит на вас и видит сомнение, неуверенность и просьбу выдать лицензию на выживание, то времени на это уйдёт в десять раз больше, чем следует.

Способ добиться этого состоит в проведении различий. А способ различения состоит в том, чтобы поместить один объект в одно место, и затем еще один объект — в другое место, а потом еще один — в какое-нибудь другое место. Очень легко... проще простого.

Так и случится! Я просто говорю об обладании преклира. Если вы извиняетесь за то, что способны сделать что-то для человека, то время его обладания аберрацией в какой-то степени увеличится.

Возьмите первую Q, Q1. Если человек может делать это, то он может различать. Если он может делать это, то он может начинать и останавливать по собственному желанию. Понимаете, все эти циклы действия вытекают из Q1... здесь есть очень тесная связь. И в процессинге гораздо важнее изменять местоположение чего-либо или размакетировать какие-нибудь объекты реальной вселенной, чем потакать бессчетным умствованиям на этот счет.

Я говорю о том, что вы можете целиком и полностью превратить преклира в развалину. Я совершенно точно скажу вам, что произойдёт всякий раз, когда вы будете приходить к заключению, что вы превратили преклира в совершенную развалину... Вы испугались. Вы спрятали свою храбрость в задний карман и нырнули вниз по шкале тонов к подражанию более высокой части шкалы тонов. И на этом низком уровне шкалы тонов, здесь, в самом низу, с помощью большого количества слов выражается мысль: «Я боюсь причинить кому-либо боль».

И если процессинг действия вообще существует, то это именно он и есть. Если можете, обеспечивайте, чтобы объекты постоянно перемещались.

Если вы вообще хотите управлять предприятием, то не принимайте... если вы действительно хотите, чтобы оно функционировало, если это вас вообще заботит... не принимайте человека, который боится причинить кому-либо боль, потому что он в конце концов будет приканчивать всех подряд, он просто будет убивать всех подряд. Это неизбежно. Его усилия не наносить боль приведут к убийствам.

Вам нет необходимости быть очень уж скрупулезным при оценивании, потому что те моменты, с которыми вам необходимо работать в кейсе, будут выявлены очень легко и будут просто бросаться в глаза. У вас не будет никаких затруднений с тем, чтобы что-то выявить в кейсе. Вы получите падение стрелки. И если вы просто пробежались по восьми динамикам, задавая вопрос: «Хотите ли вы создавать…?» — и человек спрашивает: «При каких обстоятельствах?» — или: «Когда я должен создавать это?» — или: «Что я буду делать с этим?», — то человек испытывает нервозность по поводу создания этого, можете спорить на последний доллар. Он не хочет принять на себя ответственность за создание, так что он будет создавать это для кого-то еще. Уловили идею?

Давайте рассмотрим лишь одно проявление, связанное с этим. Он держит себя на расстоянии от чего-то, он о чём-то не упоминает, и позволяет этому расти, расти, расти, он держит себя на расстоянии, держит себя на расстоянии. Он чувствует, что кто-то в отделе отправки вызывает у него раздражение. И, вместо того чтобы разобраться с этим на месте, в отделе отправки, вместо того чтобы напрямую отправиться туда и сказать: «Мне не нравится это. Почему вы это делаете?» – он просто допускает, чтобы это раздражало его.

Итак, мы получили «расстройство по поводу создания». И как можно справиться с этим расстройством? Просто создавая макеты, вот и все. Пусть преклир просто берет и создает их. Затем проведите другое оценивание и выясните, что стоит преклиру поперек дороги.

А парень из отдела отправки чувствует, что что-то происходит, и всё это продолжает, и продолжает, и продолжает оставаться на расстоянии. Что вы получаете? Вы получаете конденсатор. И рано или поздно это бабах! И бедный парень из отдела отправки так на самом деле и не осознал, что же было не так. У него нет об этом никакого представления, пока наконец однажды сконденсированный заряд не стал настолько большим, что ему попало по первое число, его уволили, отдел полностью разрушили... и всё из-за чего? Из-за того, что ваш менеджер в тот первый раз, когда он был раздражён тем, что происходит в отделе отправки, оказался, чёрт побери, слишком труслив, чтобы пойти в отдел отправки и сказать об этом. И он объяснил это следующим образом: «Ну, я не хочу задевать его чувства».

Человек говорит: «Разрушать? А почему я должен разрушать это? Почему я не должен разрушать это? Не знаю, хочу ли я разрушить это». Он испытывает нервозность по поводу разрушения, не так ли? Он не хочет принять на себя ответственность за разрушение этого. Следовательно, он не может управлять силой разрушения, направленной против этого; и, следовательно, проводить ему процессинг или оценивание становится очень, очень просто: вы приводите его в состояние, чтобы он мог заставить исчезнуть хоть что-то. Вы обнаружите, что он более всего готов разрушать те предметы, которые не имеют ценности. Найдите что-нибудь, что, как он полностью убежден, не представляет совершенно никакой ценности ни для кого, включая его самого, и тогда он полностью разрушит этот предмет.

Это самый что ни на есть большой занавес из всех существующих. Человек удаляет проблему из поля зрения и не говорит правды: «Я слишком труслив, чтобы сделать что-либо по этому поводу». И он заменяет правду оправданием: «Я не хочу задевать его чувства»... хорошее объяснение... и он не идёт туда, в отделе отправки не знают, что вообще происходит, и затем однажды бум! В результате много людей идёт ко дну... и это направление деятельности тоже может пойти ко дну.

Возьмите обертку от жвачки или кусочек жвачки... пойдите и найдите жвачку где-нибудь под креслом в театре. И затем пусть он осторожно возьмет эту жвачку и сделает ее меньше или больше. Или бросит ее куда-нибудь, чтобы она никогда снова не попала в чье поле зрения. Это очень близко к разрушению, понимаете? И продолжайте работать, продвигаясь по этой постепенной шкале.

Почему? Потому что к этому направлению деятельности человек постоянно проявляет отношение «отстранись, отстранись, пусть это нарастает, нарастает, не говори ничего, мы не хотим сделать кому-либо больно»... пока все линии там не приходят в такой беспорядок, что у человека, который находится там, не остаётся никаких шансов. Вот и всё. Он никогда не знает, прав он или неправ. Он знает, что босс не скажет ему этого. И он знает, что если он пойдёт к боссу, тот скажет ему: «О, да. Всё замечательно. Вы хорошо поработали, всё замечательно». Он знает... он вовсе не уверен в том, что эти слова – правда.

Итак, как я говорил, вы можете провести оценивание по полной шкале или просто небольшой оценивание. Но, определенно, вам лучше позадавать преклиру вопросы по списку родственников и людей, с которыми преклир был каким-то образом связан, и по списку частей тела — эти списки содержатся в «Руководстве для преклиров». Как-нибудь я займусь этим и запишу все это для вас.

То же самое с одитором. Всякий раз, когда он приканчивает преклира, или всякий раз... Это очень странно, но я могу взять любой из кейсов, которые... у которых внезапно зинь, зинь, зинь, ум заходит за разум, ум заходит за разум, ум заходит за разум, – я могу взять любой из этих кейсов и спросить: «Что произошло?»

Вы должны спросить его об этих вещах. Вы должны спросить его о динамиках, о его теле и о людях, которые в большей или меньшей мере доставляют неприятности всем. И вы сразу же со звоном налетите на расчет этого кейса: «Создал бы ты бабушку?» Вжих!

«Ну, мы забрались в это, и мы сделали это, и мы сделали то» – и так далее.

«Ты хочешь сказать, что не создал бы бабушку?»

Во-первых, обычно такое происходит у одитора, который сам является кейсом шага V. И, во-вторых, мы обнаруживаем, что одитор не довёл до конца проведение техники. При работе со всеми без исключения кейсами, которые были изучены нами и с которыми что-то стряслось, одитор не завершил то, что начал делать. Он был в недостаточной мере причиной, чтобы получить следствие.

«Мне очень грустно с тех пор, как бабушка...» (падение стрелки происходит лишь на «бабушке», понимаете?) «Мне очень грустно с тех пор, как бабушка ушла из жизни».

Он добрался до середины, и преклир начал вопить, или что-то в этом роде, и одитор сказал себе: «Я не должен причинять ему боль, так что я закончу с этим и займусь чем-нибудь ещё». О, боже!

Что вам делать? Вам не обязательно идти дальше. Он у нас застрял на «бабушке» прямо во время оценивания. Если хотите, вы можете идти до конца и провести оценивание кейса полностью, но вы обнаружили ОГРОМНОЕ ПАДЕНИЕ СТРЕЛКИ! Все, что вы ищете, — это некое ВЫДАЮЩЕЕСЯ ПАДЕНИЕ СТРЕЛКИ! А вам видны маленькие, крохотные падения стрелки. Но вам нужно, чтобы стрелка заскакивала за ограничитель!

Предположим, на столе у врача... у врача лежит тело (тела не имеют значения, но просто приведём это в качестве примера)... предположим, на столе у врача лежит тело, и в нём наполовину вырван из своего места позвонок в позвоночнике, или что-то в этом роде, и действие эфира начало ослабевать, и манипуляции, по всей видимости, причиняют пациенту боль. Полагаю, такой врач больше ничего не сделает с этим позвоночником, поскольку это, возможно, причинит пациенту ещё больше боли. Нет, пусть он просто умрёт.

Кстати, я продолжаю проводить оценивание лишь до тех пор, пока Э-метр находится в исправном состоянии. Но когда возникает угроза его работоспособности, я бросаю это и начинаю проводить процессинг. Это хорошее правило. Просто не будьте...

Обобщая, можно сказать, что храбрость – это, во-первых, желание и готовность быть причиной чего-либо и, во-вторых, достижение следствия, которое человек запостулировал вопреки всему и вся. Так уж случилось, что такой вещи, как неудача не существует. Так случилось, что её просто нет.

не думайте, что вы должны изучать жизнь преклира через увеличительное стекло. То, что вы ищете, возможно, настолько же очевидно, как эта МЭСТ-вселенная.

Но, конечно, вы все хотите согласиться, что существует такая вещь как неудача: потому что тогда у вас будет повод потерпеть её, и вам не придется быть причиной. Это другое дело. Но нет никакой причины терпеть неудачу. Нет оправдания ни одной неудаче, имевшей место в истории, кроме вот этого, вот этого: там не хватало настойчивости и пробивной силы.

Каким образом вы работаете с бабушкой? По постепенной шкале. Мы наконец доходим до того, что получаем тротуар, по которой когда-то ходила бабушка. Человек не знает, ходила ли она по ней, но предполагает, что могла. И что мы делаем с дорожкой? Отмечаем ее в протоколе и что-нибудь с ней делаем. И затем мы получаем что-нибудь еще, к чему бабушка могла иметь отношение, и так мы ни шатко, ни валко продвигаемся вперед, пока наконец не получаем старый, истертый дрянной шнурок, который весь износился и который бабушка выбросила. И у нас есть что-то, с чем мы можем проделывать это... мы можем начинать, останавливать и изменять это.

Вы можете взять вершину расцвета любой империи или любой армии в истории хомо сапиенса, и вы обнаружите, что у кого-то где-то на этом траке просто кишка была тонка. И тогда он потерял весь трак. Нет даже такой вещи, как «слишком долго идти в одном направлении к запостулированному следствию». Нет даже этого. Нет такой вещи, как «шансы слишком малы». Такого не существует. Нельзя даже сказать: «То, что я запостулировал, было неразумно, и поэтому теперь я должен оставить эту цель, поскольку это было неразумно» – и так далее.

И что вы делаете с этими объектами? Вы помещаете их спереди от преклира, позади преклира, над преклиром, по бокам от преклира и под преклиром, помещаете их далеко от него и близко. Вот что вы делаете с ними. И вы изменяете их цвет. И вы изменяете их размер. И, конечно, вы превращаете объект в другой объект. Вы превращаете дорожку в коровью тропу, превращаете коровью тропу в бульвар, превращаете бульвар в восьмиполосное супер-пупер-шоссе, и его вы превращаете снова в коровью тропу, а ту превращаете снова в дорожку. Просто продолжайте изменять, трансформировать, модифицировать это. Это действительно слишком легко, чтобы об этом беспокоиться.

Нет, вы должны были в определённой мере согласиться с целым рядом вещей и перемещаться в этом состоянии по траку, чтобы в какой-то момент сесть и сказать: «Слишком многое против меня».

Однако вы скажете: «Послушайте, в постулатах есть всякие абстрактные расчеты». И в действительности все, что находится выше уровня действия, будет абстракциями. Так что абстракции, о которых вы беспокоитесь, имеют самое непосредственное отношение к делу. А объекты, которые вы должны перемещать, не являются абстракциями. Вы перемещаете мячи, лошадей, коров, жевательные резинки и так далее. Но как насчет того, что, по словам преклира, он не может вспомнить, не может забыть, не может сделать то, не может сделать се? Это все абстракции.

Давайте просто рассмотрим... давайте просто рассмотрим элементарную вещь... во-первых, вы выяснили, что на дне шкалы тонов, где применяются все эти объяснения, иррациональность доходит до состояния МЭСТ. И на дне шкалы тонов человек представляет собой МЭСТ.

Единственное, что не так с преклиром, — это МЭСТ-вселенная, давайте не будем забывать об этом. Вы обнаруживаете его здесь, и он соглашается с ней.

Давайте посмотрим на вершину шкалы тонов, и мы обнаружим, что там причинность порождается постулатами. Есть ли там рассуждения? Нет, нет. Там вообще нет никаких последовательных логических выкладок.

Первый уровень абстракции, непосредственно над... это не самый высокий уровень абстракции, это уровень слияния между объектами и мыслями. Это первый уровень абстракции. До этого момента у нас есть коровы, лошади, жевательная резинка и крем-сода. С какой первой абстракцией вы сталкиваетесь, попадая в сферу языка? Это «забыть» и «вспомнить».

Так что вы говорите: «Мы изменим привычки полиции Филадельфии и целиком и полностью преобразуем ее». Не «мы», вы можете сказать: «Я». Не беспокойтесь о том, чтобы устанавливать какой-то временной предел. Объект обладания в этом случае просто сводится к полиции Филадельфии. Количество затраченного времени равно количеству обладания этой полицией. И вы просто берёте и делаете это! И если вы достаточно сильны и жёстки, то вы просто запостулируете, что это произойдёт, и это произойдёт.

Если бы вы были глухонемым и пытались учить ребенка, как бы вы объяснили ему значение слова «забыть» и значение слова «вспомнить»? В основе всего языка находятся объекты. Язык символизирует объект, или обстоятельство, или состояние бытия. Вот и все, что представляет собой язык. Конечно, это состояние может быть состоянием действия или статичным состоянием.

На более низких уровнях шкалы вам придётся начать действовать и добиться, чтобы это произошло, и это произойдёт. А ещё ниже по шкале вы просто скажете: «Я хотел бы, чтобы это произошло», и этого не произойдёт. А ещё ниже по шкале вы скажете: «Кто-то должен сделать это».

Это довольно подробно описано в «Самоанализе». Это есть в одном из поздних действий, где говорится о ловле рыбы в озере Танганьика. Это примерно в середине книги. По-моему, это не в самом тексте, а в описании к действию 11... не к действию 11, а к списку 11, что-то вроде этого, или к списку 9. Это довольно далеко от начала. Там говорится о языке: о том, что такое язык, и каков первый уровень абстракции. Мы открыли это уже давно.

Понимаете, брать ответственность за что-то, что уже произошло, – это чушь. Ну, и это произошло!

«Забыть» и «вспомнить». Как заставить кого-нибудь забыть? Как глухонемой может заставить маленького ребенка вспомнить? Тот не знает слова «вспомнить». Каждый раз, когда ребенок будет пытаться выбросить что-нибудь, глухонемой будет снова давать ему это. Каждый раз, когда ребенок будет оставлять что-то, глухонемой будет снова давать ему это. И наконец ребенок впадет в апатию по поводу этого и будет держать этот предмет при себе.

Давайте просто копнём чуть глубже. Мы обнаруживаем, что один был неправ, а другой прав... с чьей точки зрения? Как вы можете быть неправы с вашей собственной точки зрения? За последние семьдесят четыре триллиона лет не было ни одного случая, чтобы вы в тот момент, когда вы действовали, не действовали бы на максимуме своих возможностей и не пытались бы действительно тем или иным образом произвести то следствие, которое вы запостулировали.

И каждый раз, когда ребенок хотел бы что-нибудь или имел бы что-нибудь и пытался удержать это, вы бы учили его забывать, просто отбирая у него это или не позволяя ему иметь это.

И вы постоянно чего-то не добивались, не добивались, не добивались, конечно... не достигали этой цели, не достигали той. Но вы всё же пытались... пока кто-то не убедил вас в том, что сейчас модно не пытаться. Весь упадок того, что, смешно сказать, называли во время Второй мировой войны «боевым духом» вооружённых сил, состоял просто в следующем... просто в следующем. Было модно не... было модно не быть храбрым, было модно не быть сообразительным. Это было «модно».

Итак, «забыть» — это «не позволять иметь», а «вспомнить» — это «должен иметь». Низко на шкале тонов они переходят друг в друга и вызывают очень серьезное умственное замешательство. Человеку дали что-то, он должен помнить об этом, должен помнить об этом, должен помнить об этом... иными словами, он должен иметь это, должен иметь это, должен иметь это... пока, в конце концов, он не впадает в апатию по поводу того, чтобы иметь что бы то ни было. В действительности он не имеет этого, не заботится об этом и также не помнит об этом. Он просто постепенно растворяется в МЭСТ. То же самое с «забыть». У него могут быть вещи, которые его приучают забывать, забывать, забывать, пока он не сойдет с ума.

Человека могли исключить практически из любого офицерского клуба, если он вдруг проявлял храбрость. Я знаю одного офицера, которого отчитали за то, что он атаковал подводную лодку размером в три раза больше своего корабля и потопил её... японскую подводную лодку. И его вызвали и отчитали. Это звучит невероятно, не так ли? Нет, у нас было... у нас было в большой, большой моде придерживаться идеи «Давайте все самоустранимся и не будем нести ответственность».

Вот нечто очень странное. Если вы просто продемонстрируете это преклиру, то в очень большом количестве случаев значительная часть его мышления внезапно откроется для него и впервые станет для него ясной. Потому что его обучали на уровне абстракции и никогда — на уровне действия.

Вот что ужасно: если бы кто-то из тех, кто там был, взял на себя ответственность, проявил способность вызвать следствие или поверил в неё, то он, вероятно, мог бы чрезвычайно сильно приблизить конец войны. А если бы он взял её на себя немного раньше, то войны, вероятно, не было бы вообще.

«Ты должен забыть об этом».

Просто один человек. Мы не говорим о том, что «нам необходимо огромное количество людей». Они не нужны... на любом уровне деятельности... чтобы вызвать следствие. Просто картина событий становится немного более хаотичной и иногда более интересной, когда вы начинаете бросать туда людей тысячами, миллионами и миллиардами.

А он не знает, что значит «забыть». И он спрашивает: «Мама, что значит “забыть”?»

Преклира, который находится в плохом состоянии, я первым делом спрашиваю о том, где остановился одитор. «Где остановился одитор?» И мы вызываем одитора и спрашиваем: «Что произошло вчера вечером между вами и преклиром? Что произошло?»

А она отвечает: «Не помнить, разумеется». И продолжает мыть посуду. Какая она умная! Что такое «помнить», ребенок тоже не знает, понимаете?

«Ну, вот что. Каждый... каждый раз, когда мы приступали к этому, он кричал. И... это было просто... боль была невыносимой для него, вот и всё. И он... он... я просил его создать мокап того-то, и он начинал кричать. И... и так далее, и он просто не мог вынести боль. И он начинал... а затем он уже начинал кричать и терял сознание. И, естественно, мне пришлось изменить технику!»

Итак, он переваривает это, обдумывает это, размышляет об этом и беспокоится по этому поводу... возможно, целыми днями. И внезапно ему становится ясно: «Ха! Это беспокоит меня потому, что я не знаю, что такое “помнить”! Интересно, что означает это странное слово, которое она...» Он спрашивает: «Как ты сказала, мама, что такое “забыть”?»

Э-э-э-э-эх! Почему одитор не говорит мне просто правду? «Я трус. Я не хотел причинить ему боль... потому что я боялся, что это причинит боль мне».

«Ну, это “не помнить”, конечно же».

Знаете ли вы, что если проводить процессинг создания хоть какое-то время, то с человеком начнут происходить такие вот вещи: он, например, будет совершенно уверен в том, что ядро летит прямёхонько в центр его тела и попадёт в него в любую секунду? И человек почти чувствует волну воздуха при приближении ядра. И он просто уверен в этом. И иногда он очень грустно смотрит на вас и говорит: «Моё тело вот-вот разорвёт на куски, и я надеюсь, что вы позаботитесь ради меня кое о чём. Надеюсь, у вас не будет неприятностей из-за этого».

«Мама, а что такое “помнить”?»

И надо же! Этого никогда не происходит. Этого просто никогда не происходит. Этот ожидаемый момент не наступает. Вы можете знать, что он наступит через долю секунды, но он просто никогда не наступает.

«Ох, Вилли! Какой же ты тупой! Это... это, конечно же, “не забывать”!» Не-еоуу! И с тех самых пор он остается в этом замешательстве.

Вы можете просто прекратить работать и оставить преклира в этом ожидании, 1 сказав: «Я сейчас прекращу процессинг, потому что я больше не хочу причинять вам боль. Я просто не могу вынести вида того, как вы извиваетесь и корчитесь».

Квинтэссенция работы с памятью состоит в забывании и вспоминании по желанию. Это суть мыслительных процессов, это «иметь» или «не иметь», и вот почему мыслительные процессы, по-видимому, привязаны ко времени. И вот почему великий писатель Джордж К. Шуршозадофф пишет книгу на протяжении 180 лет, и поэтому это великая книга. Но, прочитав ее, вы не сможете ничего в ней найти. Это потому, что на траке времени его так лупцевали на тему «забыть» и «вспомнить», что он думает, что слова — это объекты. А причина, по которой он считает слова объектами, состоит в том, что у него имеется серьезная фиксация и расстройство на тему забывания и вспоминания.

Что вы делаете, когда он попадает в такую передрягу? Вы берёте и неожиданно изменяете процесс, который используете? Нет! Это неподходящее время изменять процесс. Не изменяйте процесс в середине крика. Если процесс, который вы используете, завёл его туда, то этот же процесс проведёт его через это... когда вы применяете процессинг создания или процессинг постулатов.

Да уж, его действительно заставляли помнить и действительно заставляли забывать! На каждый его кубический сантиметр давили с неслыханной силой. Поэтому, если на мысль ушло много времени, это ценная мысль. На самом деле здесь нет никакой связи. Мысль имеет длину волны и выходит за пределы длин волн, и она может быть чертовски мгновенной. Некоторые из таких людей, находясь снаружи, начинают думать и в конечном счете занимаются этим четыре или шесть лет. Находясь позади своей головы, они думают два — три года, а затем заходят обратно. Они ушли на столь длительный период и обдумывали очень сложные проблемы.

Это не относится к процессингу настоящих факсимиле и потоков. Если вы вынуждены работать с ними, то, когда они появляются, то, да, вы всё же продираетесь сквозь них. Преклиру может стать легче, а состояние его кейса при этом нисколько не улучшится.

Итак, «забыть» и «вспомнить» — это низший уровень абстракции. Если это низший уровень абстракции, каков же высший уровень? Работая с преклиром, вы можете привести это в порядок, просто давая ему что-то и отнимая у него что-то. Это первая последовательность макетов.

Я хочу сказать, вы можете начать работать с преклиром, а затем переключиться на реальность: «Ладно, хорошо. Мы пройдём в процессинге реальный инцидент, и это позволит облегчить всё это, убрать ядро, которое вот-вот разорвёт его пополам, и мы просто пройдём это в процессинге. И мы просто сделаем несколько... несколько пассов из процессинга усилия». Да, это избавит его от этого. Угу... и он застрянет прямо там, поскольку вы привели его туда одним путём, а пытаетесь вывести - другим. Это не сработает.

Просто смакетируйте два тела, и пусть одно тело даст что-нибудь другому, а то, которое что-то получило, отдаст это обратно первому. А если человек не может создавать макеты, конечно, вы переходите к процессингу «черное и белое». Если он хочет разобраться с языком, то разберитесь с этим первым уровнем.

Итак, вы начинаете проводить процессинг создания. Ваш преклир оживлён и жизнерадостен, светится, счастлив и всё такое, и дела у вас идут просто прекрасно. И затем вы говорите: «Хорошо, теперь получите трёхколёсный велосипед. Получили трёхколёсный велосипед? Хорошо. Теперь пусть он начнёт ездить вокруг вас по часовой стрелке. Пусть он ездит вокруг вас. Теперь пусть он остановится. Теперь пусть он начнёт перемещаться в...»

Итак, существует высший уровень абстракции. Высший уровень абстракции — это Интерес. Когда я говорю о «высшем уровне абстракции», я говорю о воздействии мысли на МЭСТ-вселенную. И передовой край этого воздействия — это Интерес — Желать (если хотите, можете записать это, но я вам все рассказал об этом вчера)... желать, навязывать, препятствовать. Так что это высоко вверху... желать. Должен иметь.

Человек жалуется: «Знаете, я чувствую себя ужасно».

Что мы здесь изучаем? Мы изучаем, что «забывать» — это воспрепятствование обладание, «вспомнить» — это навязанное обладание, и высший уровень абстракции — это созданное желание получить.

А вы говорите: «Просто продолжайте делать так, чтобы этот трёхколёсный велосипед ездил вокруг, только измените направление его движения, чтобы он ездил задом наперёд».

И, конечно, ни один тэтан... ну, можете записать это, я вам разрешаю... ни один тэтан никогда не нуждался ни в чем в этой вселенной, ни ради интереса, ни по каким-то другим причинам.

И человек сообщает: «Знаете, думаю, меня сейчас стошнит».

Итак, на высшем уровне абстракции находятся и другие факторы: динамический уровень — это желание, а другие уровни абстракции, в порядке их важности в процессинге, это убеждение, убеждение и убеждение. Потому что при любом желании… в отношении любого объекта, который человек ХОЧЕТ, он должен быть убежден, что тот СУЩЕСТВУЕТ. Другими словами, чтобы хотеть что-то, он должен быть сначала убежден, что оно существует. Так что убеждение всегда находится по соседству с желанием.

И вы говорите: «Просто сделайте так, чтобы трёхколёсный велосипед ездил вокруг. Теперь сделайте его красным. Сделайте его зелёным».

Если бы я собирался прочитать лекцию... кто-нибудь спросил бы: «Какова полная анатомия мысли в этой вселенной?» — я бы сказал: «Убеждение... мыслительные процессы».

«Боже! Нет, я не могу выдержать это!»

Между прочим, одна из самых изящных техник такова… пытаться убедить людей — это то же самое, что пытаться перемещать их. Пытаться убедить людей, что они являются плотными или неплотными — значит делать предметы плотными, или не делать предметы плотными, или делать их неплотными. Убеждение — это демонстрация существования. В этой вселенной человека, который убежден, разумеется, убедили обманом. Так как во вселенной нет ничего действительно существующего, кроме способности тэтана. А способности отдельного тэтана воспринимать, делать, создавать пространство и управлять энергией и объектами в этом пространстве… И, вероятно, он хочет убедить других, что это пространство существует. Но это большой фокус, оно не существует.

«Сделайте его розовым, сделайте его лиловым. Теперь переверните его. Теперь поместите на него маленькую куклу».

Итак, вы можете рыскать повсюду, стремясь создать настоящее пространство... вы можете заниматься этим сколько угодно — вы не найдете никакого “настоящего пространства”.

«О, боже! Если бы вы знали, как я себя чувствую! Вы бы не заставляли меня продолжать это!»

Существует соглашение о действительности пространства, и оно было заключено из желания быть убежденным. Из этого получается очень изящный процесс. Это перемещение людей в пространстве. Это уровень… высший уровень абстракции — это Q1.

«Теперь пусть он проедет между вашими ногами и заедет вам на голову. Так. Теперь пусть он снова ездит вокруг вас».

Конечно, шутка состоит в том, что не существует ничего, в чем можно было бы перемещать этих людей, и не существует их самих, чтобы можно было их перемещать — разве что вы создадите макет чего-то, в чем можно будет их перемещать, и макет тех, кого перемещать. Вот почему этот процесс работает.

Конечно, к этому времени вы уже разговариваете с воздухом... он просто потерял сознание. Так что вы чуть-чуть ждёте, пока он немного придёт в себя, и говорите: «Хорошо. Теперь возьмите трёхколёсный велосипед, и пусть он ездит по кругу вокруг вас. Теперь сделайте его красным, теперь сделайте его белым, теперь сделайте его зелёным».

Следовательно,низшийуровеньабстракции—это«препятствовать»и «навязывать». Затем, вверху, мы получаем желание; и, конечно, мы убеждаем людей в том, что они желают. Как справиться с этим? Вы справляетесь с этим, перемещая объекты.

Вы можете продолжать проделывать это в течение некоторого времени. И он может просто продолжать терять сознание и всё такое. И пусть каждый раз, когда к нему будет немного возвращаться сознание, трёхколёсный велосипед снова ездит вокруг него.

Один из самых ловких приемов работы с макетами, который вы можете применить к преклиру... это действительно потрясет его... это попросить его создать кусочек пространства, а потом сделать его плотным.

Для вас представляет интерес то, что «происходит в реальности» (в кавычках)? Нет, для вас представляет интерес то, что происходит в действительности. Это тема, на которую нам придётся потратить некоторое время: что происходит в действительности и что происходит в реальности.

«Получи пространство в виде листа, теперь сделай его плотным. Теперь получи пространство в виде куба. Утрамбуй его, превратив в плотный объект. Получи плотный объект? Преврати его в куб пространства» Ловко. Почему? Потому что это убеждение.

В действительности происходит то, в чём преклир является причиной, а в реальности происходит то, что МЭСТ-вселенная жаждет сказать ему по поводу того, что происходит. И вы не имеете даже ни малейшего представления о том, почему имеют место такие проявления. Вызваны ли они тем, что, когда он был маленьким, на его трёхколёсный велосипед наехал трамвай? Был ли его трёхколёсный велосипед... так как его отняли у него... напоминает ли он ему о том или об этом?

Если бы вы проходили это по потокам, — а вы не будете проходить это по потокам, — вы бы просто проходили «пытается убедить людей», «люди пытаются убедить его» и «другие пытаются убедить других». Это потрясающий процесс. И причина, по которой это потрясающий процесс, вполне очевидна: в нем содержится столь сильная абстракция. Он содержит Q, а если вы не понимаете, что такое Q1, то вы придете в расстройство.

Вы могли бы выявить следующий поразительный факт: вы имеете дело с колёсами, а колёса каким-то образом связаны с электронным имплантом, поставленным где-то далеко на траке. Вам неважно, откуда это взялось. Человек не может переносить вид колеса. Однако здесь ему приходится переносить вид колёс, не так ли? Пропихните его через это. Человек не в восторге по поводу всего этого – просто продолжайте проводить его сквозь это... пусть он продолжает справляться с этим.

Однако человек существует, и он должен убедить людей, что он существует. Существование — это не что иное, как сила, сила, создающая объекты. Так что если у него нет силы, люди не убеждены, что он существует. А если у него есть сила, люди убеждены, что он существует. И когда он пытается убедить людей в том, что он существует, то одно из решений, к которому он прибегает на позднем этапе, — это врезать им изо всех сил. Они обнаруживают, что он существует.

И затем, не успеваете вы и глазом моргнуть, как вы думаете, что происходит? Если бы вы бросили его в тот момент, когда он говорит: «Я... я знаю, что меня стошнит» – и всё такое... знаете ли вы, что в этот момент вы могли бы прекратить процесс и могло бы произойти следующее: он пришёл бы домой, а затем его отправили бы в больницу на операцию, или что-то в этом роде? Знаете ли вы, что вы могли бы сделать это? Просто чтобы не причинять ему боли, вы могли бы прикончить его. Просто потому, что вы боитесь причинить ему боль, вы могли бы убить его.

Когда он не может использовать силу, ему отказано в таком решении, поэтому его неспособность использовать силу — это демонстрация того, что он не существует.

Вы начинаете с ним последовательность, в которой он чувствует себя плохо, и затем говорите: «Сейчас поздно». Вы завершаете работу, и он думает... с ним всё в порядке, он не выглядит очень уж плохо. Он просыпается на следующее утро, и, боже, в какой же он апатии... в ужасном состоянии и так далее. Он не справился с тем, с чем вы попросили его справиться.

Получается, что он обесценен посредством силы. Убеждение осуществляется сначала с помощью мысли, а затем с помощью силы. Обесценивание — это заявление:

Я скажу вам, я поступил так однажды с одной девушкой... я провёл ей где-то три часа процессинга... и прямо по истечении этих трёх часов я не сделал того, что должен был сделать. Я не намеревался проводить ей процессинг очень долго. Её должны были положить в больницу, и я в какой-то мере добился, чтобы она преодолела это и перестала беспокоиться об этом, чтобы отложить это на потом, и я просто работал над этим... тогда я начал проявлять беспечность. Я не провёл ей ассесмента. Я не взял Е-метр и не отразил на бумажке «не может»... создавать и разрушать по динамикам. Это... я бы выявил это, бац! – если бы провёл ей ассесмент... она не могла ничего делать с мамой.

«Ты не существуешь», — а когда убеждают кого-нибудь, то говорят: «Я существую» — или:

Вместо того чтобы выявить это при помощи Е-метра, я выявил это в процессинге. Это в действительности... если хотите знать правду, вы можете оценивать кейсы, но это неподходящий момент для того, чтобы что-то выявлять. Вы должны выявлять это при помощи Е-метра, и тогда вы будете знать, что это существует. Вы знаете, что она не может ничего сделать маме.

«Ты существуешь» — или: «Они существуют». И это эффективнее всего достигается с помощью силы.

Прямо в конце сессии я вдруг понял, что я сказал: «Теперь пусть войдёт ваша мама...» Я просто проходил через различные вещи... и нииаяуууу! Что ж, я привёл её в этом отношении в порядок, вроде как отсканировал это и оставил это. Это не было совсем неразумно... в конце концов было 2:30 ночи; я собирался проводить ей процессинг полчаса, а занимался этим примерно три часа.

Клянусь всеми святыми, если бы вы пошли по улице, схватили бы первого попавшегося прохожего, просто приперли бы его спиной к стенке и колотили бы его до тех пор, пока он не согласился, что видит зеленую жабу — под «зеленой жабой» я никоим образом не подразумеваю Персела*Персел (Purcell): человек, который пытался в 1951 году захватить Дианетику.; это не грязная шутка! — то в конце концов человек, даже если бы он уже практически отдавал Богу душу, взял и сказал бы вам: «Да, я вижу зеленую жабу». Он убежден!

А на следующее утро у неё по-настоящему, по-настоящему поехала крыша... она была в апатии, больше не хотела иметь ничего общего с Саентологией, не имела никаких надежд на то, что что-либо когда-либо произойдёт, негодовала на своего прежнего одитора, у неё были небольшие галлюцинации относительно того, что я якобы сказал о её прежнем одиторе, она была совершенно уверена в том, что я на чём свет стоит поносил её прежнего одитора, и она... доставляла хлопоты, понимаете, и всё такое, она была в ужасном состоянии. Что ж, когда она ушла, она была в порядке... она находилась довольно высоко по тону. Но поскольку в ходе процессинга она осознала, что не может ничего поделать с мамой, то это довольно сильно подавило её.

Язык — замечательная штука. Что делают с человеком, который думает, что находится выше закона? Его переубеждают, не так ли? Когда его отправляют в тюрьму, он получает процедуру «убеждения», и он «осужден*В оригинале игра слов: «conviction» - убеждение, «convict» - осужденный.». Его убеждают. Таков их метод убеждения: сократить пространство и время. Они пытаются создать предмет. Предмет — это убедительно.

Это произошло ненамеренно. Я просто не хотел там сидеть дольше половины третьего ночи. Но поймите следующее: я совершил ошибку. Тогда, когда я совершил её, не было достаточно данных, чтобы твёрдо определить, была ли это ошибка. Но это было уже второй или третий раз, когда произошло что-то подобное, так что я начал проверять и выяснил, что это едва ли не самая худшая ошибка, которую можно совершить.

Когда вы подходите к этой стене и ударяете по ней рукой вот так, видите, вы убеждены, что она там, так как вы можете почувствовать ее твердость. А если бы вы не почувствовали ее твердость, то вы не были бы убеждены, что она там. Так что, когда вы начинаете размакетирование — держитесь, потому что макетирование собственной вселенной и размакетирование того, что носит смешное название «реальная вселенная», приводит к некоторым поразительным результатам.

Вы просто пускаетесь в работу с кейсом и не проводите никакого ассесмента. Затем вы начинаете предоставлять процессинг создания. Ньааауууу! Вы вообще не знаете, с чем вы сталкиваетесь. «Что он не может создавать? Что он не может разрушать?» Вы обнаружите здесь всевозможные веши.

Вчера вечером один одитор сказал мне, что он добился, чтобы человек путем размакетирования получил... крохотную дырочку в затылке и перемещал ее — дырочку вот здесь, сзади. Делал ее немного больше и немного больше, и в конце концов человек сидел там и глядел на спинку стула. Я слышал эту историю чуть раньше. Преклир сказал:

Итак, на следующее утро она в апатии. Её прошлому одитору пришлось очень спокойно разговаривать с ней примерно двадцать четыре часа, и мне пришлось разговаривать с ней и так далее, чтобы привести её в порядок. И всё, что немедленно сделал другой одитор, – это просто пропихнул её сквозь создание/разрушение мокапов мамы.

«Кажется, я нахожусь в лесу», — и затем лес оказался зеленой спинкой стула. Он смотрел через затылок на спинку стула. Размакетировал затылок.

Бац! И пройдя это, она тут же выскочила из своего состояния прямо вверх по шкале. Щёлк! Этот случай, кстати, произошёл после того, как она побывала вне своего тела. Интересно, не так ли?

Как только вы начинаете размакетировать, ВЕСЬ опыт преклира на траке говорит ему: «Нет, нет, нет! Это существует! Это существует! Послушай... будь убежден! Пожалуйста, будь убежден! Мы сделаем что угодно, лишь бы ты был убежден!» И он действительно пугается, что если размакетирует, тщательно размакетирует стол или стул... вам не нужно учить его, что думать по этому поводу.

Что ж, вот случай, когда не наблюдалось недостатка смелости, а просто наскучила работа. Откровенно говоря, мне наскучил кейс. Два тридцать ночи. У меня были занятия получше. И она не выглядела таким образом, будто находится в плохой форме. Я не устанавливал для этого кейса никаких целей, кроме «Давайте-ка вытащим её из этого, чтобы ей не нужно было отправляться в больницу». Ей не нужно было отправляться в больницу... она впала в апатию.

Он скажет: «Наверно, мне лучше не делать этого». «Почему?»

Вы, по всей видимости, получите то же самое, если по какой-то причине отстранитесь от «не может». Вы начинаете работать с «не может» и затем даёте задний ход.

«Ну, не знаю. У меня просто такое чувство. Наверно, мне лучше не делать этого».

Начиная проходить мокапы, преклир проходит мокапы определённого рода, и не успеваете вы и глазом моргнуть, как он говорит вам: «Боже мой! Ни при каких обстоятельствах я не могу создать мокап того, или сего, или чего-то ещё». Вы начали работать с этим по градиентной шкале. После того, как он немного позанимался созданием мокапов, его начинает тошнить или он чувствует электронные молнии вокруг своей головы и что-то вроде этого.

И не удивляйтесь, если в следующий момент на него как будто обрушится град твердых, плотных предметов и всевозможных вещей. Это все те моменты, когда кто-нибудь ставил его к стенке и говорил: «Там есть зеленая жаба, не так ли?» Он наконец убедился в этом.

Что приведёт его в норму? Дальнейшее проведение этого процессинга. И если у вас заканчиваются идеи, просто возьмите «Самоанализ», и пусть он создаёт эти мокапы. Пусть он создаст этот мокап и затем помещает его в различную обстановку рядом со своим телом, управляет им, переворачивает его, изменяет его цвет. Это тоже позволит получить эффект. Это тоже поможет.

Главные и самые сокровенные желания человека, конечно, относятся к его домашней вселенной. Возможно, домашняя вселенная влилась в эту. Так что активно проявляемые желания человека были направлены на его домашнюю вселенную и затем перекинулись на эту вселенную. А многие люди так и не поняли, что был какой-то переход. Они до сих пор думают, что это их вселенная.

Каков здесь недостающий ингредиент? Нельзя сказать, что в каждом случае им \ является недостаток смелости. Просто вы не проходите через всё к следствию, которое желали получить, вот и всё. Вы просто не достигли его и решили, что есть что-то ещё, к чему вы должны устремиться.

Иногда такой человек начинает носиться вокруг и говорит о том, что все являются его марионетками и выглядят как... Он еще не обнаружил, что это групповая деятельность. Он думает, что создал здесь всех. И это просто неспособность проводить различия между вселенными. Что ж, он может начать размакетировать эту вселенную и заново отстраивать собственную, и он излечится от этого очень скоро.

Слышали ли вы когда-либо о собаке, которую специально натаскивали для охоты на птиц и которую невозможно отучить от преследования кроликов? Что ж, такое происходит. И в конце концов в отчаянии они по-настоящему вправляют ей мозги. У человека есть собака, обученная охоте на перепелов. И они идут на охоту, собака охотится на перепелов, она преследует их и вспугивает со своих мест. И внезапно она обнаруживает, что дорогу перебежал кролик, и она устремляется за этим кроликом, просто вжух-бах! К чёрту перепелов. Она вдруг не хочет обращать никакого внимания на перепелов; перепела нужны вам. Вам совершенно не нужны кролики.

Однако он начинает разрушать убеждения, которые были у него в прошлом. И когда он начинает разрушать эти убеждения, одно за другим… а эти убеждения навязываются и поддерживаются с помощью силы, и сам человек пытался навязывать эти убеждения… убеждать других с помощью силы.

Вы исправляете эту собаку, взяв кролика, привязав его вокруг шеи собаки и отпустив её, чтобы она ходила многие, многие и многие дни с привязанным к её шее разлагающимся кроликом. И в конце концов она впадает в такую апатию по поводу кроликов, что после этого охотится только на перепелов. Это самый лучший метод отучивания, который я знаю.

О, немного погодя положение дел становится восхитительным. Преклир... Вы начинаете размакетировать и макетировать — в особенности размакетировать — и немного погодя человек сталкивается с чувством, что ему лучше не делать этого. «Это... это... что... что если это все... угу», — потому что это одна из самых плавных среди постепенных шкал согласия.

Я уверен, что никто из вас не хочет, чтобы вам на шею подвесили кричащего преклира, потому что вы... Но, по правде говоря, у некоторых одиторов просто проявляется навязчивое стремление отклоняться в каком-нибудь другом направлении... отходить от курса и идти каким-нибудь другим путём. Они начинают процесс и так и не завершают его. И они начинают процесс и так и не завершают его. И они начинают процесс и так и не завершают его.

Одна из тех вещей, которые вы можете проделать, — это попросить человека убеждать кого-нибудь, что нечто является плотным. Пусть он возьмет какое-нибудь пустое пространство и убеждает кого-нибудь, что в нем есть нечто плотное. И у него возникнут самые странные ощущения. Понимаете, шутка в том, что именно это он когда-то и сделал. Вот суть создания какой-нибудь штуковины. Вы... собираетесь поиграть, и вы должны согласиться с кем-нибудь и так далее. Немного погодя вы получаете кучу плотных объекты, с которыми кто-то согласился, и вы можете взять один из них и ударить им его по голове.

Понимаете, в этой вселенной легко начинать что-то и чертовски трудно завершать. И у человека вырабатывается привычка никогда ничего не заканчивать. Не допустите, чтобы это случилось в процессинге, который вы проводите.

Итак, за каждым убеждением стоит небольшое озерцо предательства. И поэтому не удивляйтесь, если, прося преклира размакетировать и макетировать или смотря на результаты оценивания, вы обнаружите значительный заряд, связанный с предательством, обманом, ударами в спину и так далее. Этот стол — предательство, обман и удар ножом в спину с одной стороны и желание с другой стороны. И это все одновременно: желание, обман, предательство. Так как тут нет ничего, чтобы желать этого, а человек хочет, чтобы было что-то, чтобы можно было это желать. И это обман и предательство. И до чего же натренированы восприятия у этого человека! Вы начинаете прорываться сквозь эти натренированные восприятия, и человек проделывает просто поразительные вещи.

Если вы осознаёте тот факт, что вы делаете такое, то, ради всего святого, ни при каких обстоятельствах не выбирайте в качестве следствия что-то, что представляет собой значительное обладание. Иными словами, не ставьте перед собой большие, масштабные цели. Ставьте перед собой маленькие цели. При работе с преклиром действуйте по градиентной шкале: «Сейчас я закончу это. Теперь я закончу то. А теперь я закончу что-то ещё». Пусть это у вас войдёт в привычку – завершать что-то.

Вы проходите это в течение некоторого времени и начинаете получать на Э-метре заряд по поводу того, что «этого там не было». Человек начинает опускаться... не беспокойтесь по этому поводу, просто продолжайте процесс. Он спускается вниз по лестнице, начинает выходить через переднюю дверь. И он проносит свою руку через дверь, прежде чем вспоминает, что ему лучше взяться за ручку! Это вызывает расстройство! Это расстраивает, когда, например, ты приходишь, берешь бутылку коки и действительно вынужден сделать этакий маленький постулат относительно этого: «Она будет плотной, и я смогу поднять ее», — в противном случае ваши пальцы смыкаются друг с другом. Поразительно.

Когда ваш преклир начинает сверкать и искрить, а Е-метр начинает давать бешеные показания стрелки, которая совершает всевозможные нырки, поскольку через Е-метр проходят сильнейшие заряды, и вы расстроены и нервно ходите кругами, тогда просто продолжайте делать то, что вы делали... поскольку это сработает, если речь идёт о мокапах.

Не позволяйте вашему преклиру приходить в такое состояние, потому что мы хотим, чтобы эта вселенная была в порядке. А вы врежетесь в такие проявления с шумом и звоном.

Понимаете, этот процесс лёгкий. Этот процесс не подведёт вас. Но вы могли бы дать задний ход из-за того, что вы очень не хотите причинять боль преклирам. Вы говорите: «Мы причиняем ему такую боль, нам лучше остановиться». Нет, прикончить его! Кстати, приступая к работе, вы должны руководствоваться лозунгом: «Давайте проведём ему процессинг создания и превратим его в развалину» – и у вас никогда этого не получится. Противоположно направленные векторы МЭСТ-вселенной.

Что не так с вашим преклиром? Это то, что будучи маленьким ребенком, он пытался убедить людей в этом и в том. В школе каждый пытался убедить его в том и в этом, и он пытался убедить других людей в чем-то, а они пытались убедить его в чем-то еще. Если бы вы просто прошли «убеждение» и избавились от него...

Если вы говорите: «Хорошо, теперь давайте приступим к процессингу создания и добьёмся, чтобы он почувствовал себя легко, жизнерадостно и непринуждённо», то вы, вероятно, прикончите его... противоположно направленные векторы, понимаете? Каково ваше намерение?

Если вы начнете бегать и пытаться убеждать людей, что Саентология работает, то вы попадете в самую большую ловушку из всех возможных. Разумеется, Саентология работает. Нет необходимости убеждать в этом людей. Причина, по которой она работает...

Лучше уж такое намерение: «Что ж, посмотрим, сможем ли мы убить его». Да, это так. Или «Посмотрим, сможем ли мы добиться того, чтобы он полностью сгнил прямо у нас на глазах». И он обведёт вас вокруг пальца! Сам процесс проведёт вас через это.

Кстати, вчера вечером я не очень хорошо разъяснил свою шутку. Я сказал, что я пришибу всякого, кто будет постоянно говорить о моих идеях по поводу этого предмета, потому что мы говорим об анатомии физической вселенной. И разрази меня гром, если физическая вселенная была моей идеей!

Вы подготавливаете почву для того, что вы собираетесь сделать, вы готовите почву, проводя хороший ассесмент; вы проводите его до конца, проявляя достаточную настойчивость, чтобы завершить его, не моргнув глазом. Человек говорит... допустим... он начинает издавать душераздирающие крики, которые, как вы уверены, слышны за несколько кварталов. Вероятно, может произойти и такое. Вероятно, очень скоро у ваших дверей будет полиция. И всё будет хорошо, если вы просто скажете им... не говорите им: «Саентология»... просто скажите им: «Дианетика». Они привыкли к жалобам в связи с ней.

Так что если вы были немного шокированы или не уловили здесь соль, то, надеюсь, я очень хорошо это разъяснил. Что вы делаете, так это обвиняете меня в том, что я творец этой вселенной, а это совсем никуда не годится.

А затем продолжайте процесс, который привёл человека в такое состояние... поскольку вы будете проводить процессинг создания или процессинг постулатов, одно или другое. И человек просто приходит в это состояние и находится в нём. Затем он проходит прямо через это.

В любой момент вы можете сделать нечто получше. Я хочу сказать, это... это... посмотрите на этот противоположно направленный поток как на ловушку. «Я соглашаюсь, значит, я должен иметь. Но если я соглашаюсь... я хочу сказать, если я соглашаюсь иметь это, тогда я сталкиваюсь с “не могу иметь”. То, над чем я тружусь упорнее всего, я буду иметь». Энергия, целиком отданная чему-то, превращается в обладательность.

Фантастическая картина: приходит человек, и он... вы не знаете, что с ним не так. Вы даёте ему в руки банки Е-метра и не можете выявить... вы не можете выявить ничего, что бы он мог создавать, и не можете выявить ничего, что бы он мог разрушать. Вы просто... стрелка просто постоянно выскакивает за ограничитель. И он не может ничего создавать, и он не может ничего разрушать, и он не может существовать, и его нет, одна трясущаяся развалина... он дрожит, и у него судороги... и вы просто восклицаете: «О, нет! Что я такого сделал? Почему мне довелось обнаружить это сегодня утром у себя на пороге?»

Так что помоги Господи тому, кто настойчиво стремится работать только с сумасшедшими. Естественно, он сойдет с ума! Это неизбежно. Чему человек посвящает свою энергию, то он и будет иметь. Это одно из наиболее основополагающих из всех существующих правил. Чтобы иметь, вы, помимо прочего, должны отдавать чему-то энергию. Данная вселенная твердо постановила это.

И как же вы работаете с таким кейсом? Вы садитесь и говорите себе: «Так, посмотрим. Рон не сказал мне, что делать с одним из таких исключительных кейсов. Просто человек, по-видимому, совершенно из ряда вон выходящий. Я не могу понять это... не знаю, что делать по этому поводу».

Это, кстати, не является совершенно верным. Вы можете просто нарушить соглашение и делать по-своему.

Нет, вы не поступаете таким образом. То, что вы делаете, – это выясняете, насколько хорошо он создаёт мокапы, и затем начинаете с того минимума, на который он способен... я имею в виду, с того уровня, которого он может достичь и на котором вы абсолютно уверены, что он делает то, что вы просите; и далее вы постоянно проверяете его и просто продолжаете идти через это. Это всё, что вы можете сделать по этому поводу. И в конечном итоге всё у вас будет в порядке.

По-правде говоря, прежде чем сделать очень многое по поводу этого убеждения, и всех подобных штук, я подходил к этому очень осторожно. Я подходил к этому весьма осторожно, потому что я... в действительности вы начинаете работать с этим и просто чувствуете, как стены вроде как начинают «скрипеть». Вы говорите: «Эй, минуточку». И только очень недавно я достаточно хорошо убедился в том, что для того чтобы внезапно обрушить все это, необходимо, чтобы в этом направлении энергично работало больше, чем два-три человека.

Понимаете, моя ошибка заключалась не в том... при работе с той девушкой моя ошибка заключалась не в том, что я не провёл ассесмент. Если бы у меня было неограниченное количество времени, то я бы продрался прямо сквозь это. Но на пути была серьёзная загвоздка, и она готова была всё испортить. А у меня, как я думал, не было времени, чтобы завершить работу с этим. Так что я потерял ещё двадцать четыре часа. На самом деле у меня не ушло бы и пятнадцати минут на то, чтобы привести её в состояние, в котором она была бы способна отгрызть маме голову.

Но весь процесс «простирания» — старого доброго «простирания» — проводится так: вы выставляете якорные точки, понимаете? Теперь выставьте якорные точки, лежа на кушетке, и размакетируйте кушетку. Иными словами, выдвиньте якорные точки и поместите что-нибудь созданное вами самими под кушетку, но внутри вашего собственного пространства. Выдвиньте ваши якорные точки сюда... вы лежите на кушетке, и поместите созданный вами самими макет вот сюда. И затем размакетируйте все остальное, кроме вашей бытийности, якорных точек и этого макета. Иными словами, размакетируйте реальную вселенную.

Ещё вы можете сделать следующее... Это... разумеется, в процессинге есть следующие два преступления... вернее, «-ния»: обесценивание и оценивание, и ещё одно, о котором я расскажу позже, убеждение. Это преступления для одитора. Не делайте этого!

Как поступить, если ваш преклир неожиданно... решает вдруг, что ему снесет голову или... это вполне может произойти, если вы будете проделаете такую штуку, понимаете?

Что ж, очень хорошо. Время от времени я нарушаю собственные правила. Я всегда могу воспользоваться привилегией нарушить правила. Время от времени я нарушаю собственные правила, и каждый раз, когда я делаю это, я раскаиваюсь. В процессинге я могу нарушить всевозможные правила и никогда не попасть в серьёзные неприятности. Но когда я начинаю нарушать «-ния», обычно так или иначе я раскаиваюсь чуть больше... что-то происходит.

О, просто размакетируйте еще несколько вещей. Просто еще позанимайтесь размакетированием.

Настойчивость существенно важна. Существенно важно оставить в покое реальность и работать только с действительностью. Когда я говорю о «действительности», я имею в виду вселенную преклира. И помнить о том, что он лишь преклир... это довольно важно. Не переоценивайте преклира, потому что, понимаете, когда это становится серьёзным и важным, вы работаете с ним на уровне МЭСТ.

Понимаете, квинтэссенция размакетирования такова, что если человек действительно потренируется в размакетировании объектов, даже находясь внутри своей головы, в один прекрасный день он размакетирует свое тело. Понимаете, размакетированием он занимается исключительно в своей собственной системе координат. Он не размакетирует для других людей. Поначалу он вроде как осторожничает по этому поводу, а затем он начинает проявлять меньшую осторожность. И, конечно, размакетирование ведет к тому, что человек просто сидит, а тела нет. Он не чувствует никакого тела. Естественно, затем он сможет перемещаться; и, проделав это размакетирование, он действительно получит возможность перемещаться. Преклир проявляет довольно сильное нежелание заниматься этим.

Это не является серьёзным и не является важным. Если бы вас здесь не было, то этот человек делал бы то, что делали бы все остальные. Это не запланировано, и не был принят закон, по которому вы должны быть здесь и помогать. Такой закон не был издан. Это не запланировано на траке МЭСТ-вселенной, вы не найдёте свидетельств этого в летописях, вы даже не найдёте этого в предсказаниях Нострадамуса. Этого нет в списке, этого нет в повестке дня... того, что мы здесь делаем. Есть множество вещей, которые есть в повестке дня и которые так и не произойдут из-за того, что мы делаем это. Иначе говоря, мы отправили повестку дня в мусорную корзину.

Но с чем он столкнулся? Он столкнулся с необходимостью иметь убеждение, что тело есть. И он думает обо всех тех трудных временах, когда он пытался убедить себя в существовании чего-либо. Когда-то давным-давно он был ох как способен, в плане обладательности. Он пытался убедить себя, что что-то не существует, а что-то существует.

И, следовательно, какова бы ни была линия судьбы мистера Преклира или какой бы участи он ни ожидал... сойти в могилу, быть съеденным червями и больше никогда ничего не знать – вот что запланировано. Так что ему повезло, что вы здесь. Вы оказываете ему такую огромную услугу, что никогда не должны просить у него лицензии на выживание. Вы никогда не должны просить его, чтобы он позволил вам выживать... никогда.

И он пытался убедить себя и ВНУШИТЬ себе ту идею, что здесь ЕСТЬ вселенная. И он думает обо всех тех временах, когда в нем было пробуждено ЖЕЛАНИЕ, когда его ИНТЕРЕСОМ владели в такой мере, что он хотел объект, который был ему описан. И затем он находится там, и его желание заставляет его хотеть чего-то твердого, и он получает пространство, в котором модно собираться вместе. И он думает обо всех тех трудностях, через которые ему пришлось пройти, чтобы достичь всего этого и убедить себя, и о той благодарности, которую он испытывал, когда кто-то приближался к нему и вручал ему реальный объект. Вручал ему кусок МЭСТ-вселенной. Он не знал правил, по которым что-то создается, но все же этот кусок был для него реален, потому что он мог его убедить. А почему тот мог его убедить? Потому что этот кусок МЭСТ мог причинить ему боль. И он мог вызывать интерес, доставлять удовольствие, у него был цвет и все такое.

Если я способен внушить вам хоть что-то, то поймите, что вы не связаны долгом помогать ему. И если вы хорошо поработаете, то единственный, кто похлопает вас по плечу, – это вы. Не ваш преклир, не его семья, не я... нет, это не так. Я похлопаю. Я всегда доволен до невозможности.

Так что когда ваш преклир начинает двигаться в этом направлении, он склонен жать на тормоза. Но это очень аберрировано, потому что, понимаете ли, в любой момент вы можете снова смакетировать это.

Время от времени мне звонит какой-нибудь одитор... в два, три, четыре часа ночи... и говорит: «Знаете, я только что завершил сессию, и, когда этот парень пришёл ко мне, у него была кривая нога, или изуродованное ухо, или мозг в голове был развёрнут на сто восемьдесят градусов и сидел в левой ноге, – или что-то в этом роде. – Я работал с ним двенадцать часов без перерыва и только недавно закончил, и, знаете, не было видно никакой разницы. Он отправился домой и только что позвонил оттуда: его жена не узнала его, когда он вошёл!» Хорошо! Я радуюсь этому, как ребёнок. Это чудесно.

Суть макетирования — это суть восприятия иллюзий. Когда человек лучше воспринимает макеты, он лучше воспринимает эту вселенную. Так что все становится очень простым.

Но что касается хорошей оценки собственной работы, то главная причина, по которой вы попали в... в первый раз вы действительно попали в неприятности тогда, когда вы подумали, что хорошая оценка себя – это плохо. Это типично для этой вселенной. Вы не должны нравиться себе, понимаете? И вы ходите и говорите: «Извините меня за то, что я это я». Высказывания от первого лица встречают сильное неодобрение... однако вы обнаружите, что в прошлом в обществах, обладающих очень большим количеством жизненной силы, в самых сильных обществах, в тех обществах, которые ничто никогда не могло сломить, человек обычно говорил так: «Что ж, я выскажу вам своё мнение, и это мнение самого лучшего, самого мудрого, самого сообразительного мужчины во всём этом племени».

Итак, существует уровень абстракции, который находится в высшем диапазоне всех абстракций. Когда математик говорит: «А равняется альфа», — или что-то в этом роде, он делает это с убежденностью. Он решил, что это соотношение соответствует действительности и является убедительным. И причине, по которой он может говорить так, предшествует не математика, а убеждение или убедительность существования какой-то бытийности. А до возникновения бытийности должна иметься… убежденность по поводу этой бытийности.

О! Как бы это прозвучало... как бы это прозвучало в Англии, или Америке, или... сегодня? Нет, нет! И всё же... германские племена, кстати, продолжали продвигаться вперёд и просто ещё раз поднажали. И римских легионов, ранее уничтожавших их, нет, поглядите-ка! – уже сколько веков.

Что касается низшего уровня абстракции, с ним, конечно, легко справиться, потому что это «забыть» и «вспомнить». Не забывайте об этих двух вещах, потому что память преклира хороша настолько, насколько он способен получать и удерживать у себя объекты, и она полезна и эффективна настолько, насколько он способен отдавать и отпускать объекты. И между этими двумя уровнями находится целый диапазон вещей, которые носят смешное название «абстракция».

Римляне сильно потешались над манерой разговора тевтонских рыцарей, которых они пытались завоевать. Рыцарь выезжал на берег реки, которую удерживали легионеры, и говорил им, что он самый что ни на есть лучший рыцарь из всех когда-либо существовавших и он в одиночку может победить их всех. Таково было его мнение, и, поскольку таково было его мнение, должно быть, это было верно.

Итак, когда мы размещаем объекты в пространстве, заставляем их увеличиваться, уменьшаться, исчезать и появляться вновь и так далее, мы управляем ими с уровня Q1, управляем всем диапазоном абстрактного, относящегося к этой вселенной. Не дайте себя одурачить, позволив уверить себя в чем-то ином.

И римские легионы приходили и уходили, били их и топтали. Немцам это свойственно до сих пор.

Математика — это символическое представление числа, количества и качества... приложенное к этой вселенной.

Когда я говорю о «жизненной силе», я имею в виду мощь, силу и так далее.

Вы выходите из этой вселенной, придумываете математику «1 равняется 8» и затем даже не беспокоитесь доказывать это. Потому что это то, о чем люди просят вас, чтобы опустить вас по шкале и заставить заплатить за что-то или отказаться от чего-то... вы должны доказать это. И, конечно, вы не можете доказать существование того, чего здесь нет. В результате человек пускается в самые невероятные, пространные рассуждения, по-идиотски логичные, совершенно абсурдные... только послушайте: понимаете ли вы, что вы работаете для того, чтобы есть? Логичнее не придумаешь, не так ли? Это действительно нечто гранитоподобное.

Их не следует ставить нам в пример. Но помните ли вы то время, когда ваша уверенность в себе была очень высокой, когда вы обладали значительной уверенностью в себе? Вы знали, что вы могли сделать. У вас была большая уверенность в себе. Помните ли вы такое время, или это было слишком давно?

Минуточку. Если бы вы не были столь сильно убеждены, что это работа, то вы, вероятно, кушали бы с большим аппетитом. Итак, мы в какой-то степени избавились от этого. Теперь давайте пойдем дальше. Для чего вы едите? Вы едите, чтобы испытать ощущения. Что ж, если бы вы могли создавать вкусы лучше тех, которые вы можете купить, то вам, определенно, не было бы никакого дела до так называемого «настоящего», не так ли? Так что тогда вы не ели бы ради ощущений.

Если вы можете найти такое время в своей жизни, то просто попытайтесь ответить на следующий вопрос: сколько раз с тех пор вы говорили другим, что вы нисколько не уверены в себе? Сколько раз вы старались не иметь никакой уверенности в себе? Сколько раз вы без какой бы то ни было необходимости и искренней уверенности в том, что это вам нужно, пытались узнать чьё-то мнение? Вы ходите... понимаете... вам не нужно их мнение, но вы ходите и говорите: «Я хотел бы узнать ваше мнение по этому поводу». Вам необходимо их одобрение или вам нужно, чтобы вам сказали: «Мы ищем это» или «Мы ищем это для того-то». Ха! Ха! Тьфу!

Теперь давайте перейдем к более веским причинам. Итак, посмотрим. Человек находится в теле, чтобы его можно было распознать. О, вы хотите сказать, что вы не можете создать ничего, что вас идентифицировало бы, что вы могли бы показывать людям и что они видели бы? Это все сводится к какой-то неспособности.

Да, вы не можете быть хомо сапиенсом и быть правым. И одно из лучших обоснований такого поведения состоит в том, что вы не можете быть хоть сколько-то уверенным в себе и при этом быть вежливым. МЭСТ-вселенная – не думайте, что она имеет что-то общее с вежливостью. Это масштабная деятельность по контролю.

Ну, давайте, докажите, почему вы должны работать. «Ну, я должен работать, я должен... ну...»

Знаете, что произошло бы, если бы вы постоянно говорили своим преклирам: «Знаете, я, вероятно... вероятно, самый квалифицированный специалист из всех, кто занимается каким бы то ни было лечением на Восточном побережье»?

И так с каждым доказательством для чего угодно в этой вселенной. Все просто идет по замкнутому кругу. Это просто нелепость.

Вы думаете... вам немедленно приходит в голову, что они сразу же уйдут от вас и будут говорить: «Этот тщеславный глупец!» Это вы думаете, что они сказали бы так. Но, когда вы заявляете такое, они этого не говорят. Они говорят: «Что ж, он весьма самоуверен... что ж, вероятно, это так! Конечно, он не... то есть, с ним ужасно трудно разговаривать. Но, вероятно, то, что он говорит, правда!»

Это верно в отношении пространства, энергии и времени, понимаете? Я имею в виду, каждую из этих вещей — пространство, энергия и время — оценивали в терминах остальных двух, и все участвуют в этой мышиной возне. Так что если мы не прекратили бы ее, то мы никогда бы не нашли никакого способа разрешить вопрос о времени. Мы идем сюда, к «быть», «делать» и «иметь», и возвращаемся, чтобы поглядеть на... «К черту это, — говорим мы. — Мы выбрались из этого порочного круга». Что ж, мы просто настойчиво продвигались вперед, и мы... Продуктом «быть», «иметь» и «делать» являются пространство, энергия и время. «Быть», «иметь» и «делать» — это состояния, которые могут быть созданы с помощью постулатов и которые затем, если все достаточно основательно убеждены в этом, существуют в качестве пространства, энергии и времени. И вы действуете, исходя из этой высшей абстракции «быть», «делать» и «иметь» и получаете пространство, энергию и время. Но вы также получаете кое-что еще. Вы не просто получаете пространство, энергию и время. Вы обнаруживаете, что постулаты можно делать почти о чем угодно.

Понимаете, вам следует посмотреть на некоторые реакции, которые возникают в этом случае, поскольку существуют реакции, о которых люди хотят, чтобы вы думали, что такая реакция имеет место, – и «все знают», что такая реакция имеет место, – и существуют реакции, которые имеют место на самом деле.

В первый раз эти постулаты начинают становиться очень устойчивыми, матери становится невозможно перемещать, люди становятся очень несчастными, а игра перестает быть игрой и превращается в очень, очень тяжелую работу, тогда, когда все постоянно должны доказывать это. Они доказывают то, что не является истиной, что бы они ни пытались доказать.

Я знаю одну чертовски непривлекательную девушку. Она чрезвычайно уверенно говорила всем, насколько она красива на самом деле. И это ошеломляло людей до такой степени, что они думали, что у них какие-то расстройства восприятия. У неё было больше парней, чем вы могли бы сосчитать. Она всё время только тем и занималась, что говорила им, насколько они везучие. Поразительное дело. То, что -«как все знают» – является истиной, обычно неверно.

Мы разобрались здесь с анатомией... анатомией многих уровней убеждения, которые привели ко многим уровням желаний, навязываний и воспрепятствований, которые привели ко многим уровням убеждения, а затем многим уровням аффинити, согласия и общения. И то, что мы делали, так это, пользуясь данным языком, проделывали обратный путь, пока не смогли восстановить картину. Мы идем обратно по этому пути и неожиданно проверяем все это; и теперь мы получаем возможность перемещаться по этому пути вперед и назад или сойти с этого пути, перейти на какой-нибудь другой путь и сделать что-нибудь с этим.

Мы переходим к «Стандартной рабочей процедуре», выпуск 3, и обнаруживаем, что в этой процедуре есть переменная величина. В ней есть переменная величина.

Именно вы должны приобрести реальность относительно этого. Но что касается применения, связанного с этой областью, здесь все находится в чрезвычайно жестких рамках. Я имею в виду, вы не особенно-то можете съехать с наезженной колеи. У вас есть постулаты... вы получили Q1 и потом вы заполучили постулаты. А затем вы получили «быть», «делать» и «иметь», которые дают вам «начать», «изменить» и «остановить», пространство, энергию, время. Следовательно, это дает вам любой тип так называемой «абстракции». Это может дать любого рода объект и любого рода состояние.

К счастью, это не такая уж и переменная, если одитор... ведь это не зависит от того, насколько разумно он мыслит. Если одитор просто применит процедуру как она есть, то это не проявляется очень уж сильно. Но эта переменная в значительной мере влияет на время, которое требуется для проведения процедуры.

И у вас просто есть все это, и это аккуратно соединяется вместе в своего рода небольшой телескоп. И вы можете вынуть его, долго разглядывать, бесконечно раздвигать его или просто сдвинуть его до отказа и начать разглядывать в него наивысшие уровни абстракции, какие вам только доступны. Вы проводите оценивание на Э-метре, изучаете положение дел и выясняете, чего преклир не может делать. Важнейшая вещь, которой он не может сделать — он не может разубедить себя после того, как он убежден. И вы могли бы сказать, что это одна из самых серьезных аберраций. Он не может убедить себя в том, что его можно разубедить, потому что думает, что ему самому придется убедить себя, быть разубежденным. И, конечно, каждый раз, когда он убеждает себя, что он должен быть разубежденным, он становится еще убежденнее и опускается ниже по шкале из-за противоположно направленных векторов и других вещей.

И эта переменная – одитор. Она не связана с тем, дал ли я вам решения. Нет, ведь у вас есть решения. На протяжении многих, многих часов я разговариваю с вами о теории, теории. И по мере того, как я буду продолжать и дальше описывать эти действия и техники, вы увидите, что в этой теории содержится не только теория. Её очень легко применять.

Итак, я хочу, чтобы вы проводили оценивания, но, определенно, не... понимаете, прежде чем вы начнете работать с преклиром, испишите... ну, может быть, десять тетрадей, тщательно рассмотрев все возможные варианты.

На самом деле я проделываю с вами небольшой трюк. Это настолько просто, что теперь мне приходится приукрашивать теорию. Мне приходится приукрашивать её и придавать ей больший масштаб и охват, чем она на самом деле имеет, потому что в действительности она ограничивается просто «Стандартной рабочей процедурой»: созданием вашей собственной вселенной, тем, как вы делаете это; «пространствованием»; процессингом создания; изменением постулатов.

Если преклир будет продолжать держать в руках банки Э-метра, в то время, когда вы делаете это, то всякий раз, когда он столкнется с одним из этих «замороженных» убеждений, вы увидите это. Он натыкается на место, где он чувствует, что должен быть убежден. И, когда вы наталкиваетесь на что-то подобное, это вызывает у преклира сильный шок. То есть он столкнулся с таким моментом... когда он чувствует... о, стрелка на этом упадет на несколько шкал; если он откажется от этого, то вся вселенная пум! — и он довольно сильно расстраивается по этому поводу.

И у нас есть различные кейсы, и они подразделяются на семь категорий. И вы таким-то образом выясняете, к какой категории относится кейс; и вы так-то и так-то используете Е-метр и выясняете, что человек может создавать и разрушать, и вы создаёте мокапы этого и видите, что с кейсом всё в порядке. Вот на самом деле и всё.

Кстати, прочитаю-ка я вам пару небольших законов относительно убеждения.

Но вы... о, разумеется, конечный результат – это для нас не вопрос. Ни один из этих результатов для нас не вопрос. Даже эта переменная – то, что зависит от одитора, – не настолько серьёзна. И всё же у вас может быть настолько сильное стремление ловить тэтанов в ловушки, что вы будете делать всё, что угодно, но не использовать «Стандартную рабочую процедуру».

«Пытаться убедить — это все равно, что пытаться перемещать людей... перемещать людей или объекты; убеждать в том, что они плотные или не плотные; что они обладают пространством, что они не обладают пространством; что они действуют, что они не действуют; что их воспринимают, что их не воспринимают; что они могут воспринимать, что они не могут воспринимать». Вот и все. Весь спектр.

Существует инцидент, известный как «Факсимиле один». В нём используется звук... огромный агрегат с большой ручкой, и он «перемалывает», «перемалывает», «перемалывает», «перемалывает», «перемалывает». Он направляет на тело звук, волны, притягивающе-отталкивающие лучи и всё такое, и это вызывает довольно сильное застревание тэтана в теле.

И одна из самых трудных задач — это убедить, что пустое пространство является плотным. Попытайтесь убедить кого-нибудь, что пустое пространство — плотное. Понимаете, какое облегчение испытывает человек, который... предположим, вы сбросили кого-нибудь из окна шестнадцатого этажа, или что-то вроде этого. Подумайте о том, какое огромное облегчение он бы испытал, если бы под ним немедленно оказалось нечто плотное... я хочу сказать, прямо под него, чтобы он просто пролетел полметра и упал на эту плотную штуку. Ребята, он почувствовал бы огромное облегчение! Что ж, это плата за убежденность в том, что плотная вещь может уберечь вас от падения. Это не означает, что плотный объект может не дать вам упасть или что гравитация обязательно должна воздействовать на вас.

И этот инцидент был... это проделывали практически с любым, кто находится здесь. И это поразительный инцидент и... эти инциденты имели место в промежутке от миллиона лет тому назад до восьмидесяти тысяч лет тому назад... простите, восьми тысяч лет тому назад. Я обнаружил один случай, который произошёл три тысячи лет тому назад здесь, на Земле. Но те, кто фигурировал в инциденте, делали то, что многие другие делали на всём протяжении трака. Они пытались поймать тэтана в ловушку и заставить его работать.

Немного погодя это становится очень, очень интересным. Если бы вы захотели, вы могли бы перемещать повсюду «плотные» — в кавычках — объекты с приличной скоростью. Восстановите ли вы такую способность — это зависит от вас. Но не обязательно, чтобы вам это показывали. Кроме того, когда вы восстановили эту способность, вы не обязаны показывать это кому бы то ни было. Никто не обязан… вы не должны никому ничего демонстрировать. На самом деле я устанавливаю очень твердое правило, запрещающее это. К черту эти дела.

Время от времени вы находите таких людей... явные примеры... и они действительно находятся в вэйлансе оператора из «Факсимиле один». Это ясно как божий день. Они находятся в вэйлансе оператора из «Факсимиле один». Они действуют, выражаются и ведут себя, словно операторы из «Факсимиле один». Они просто тащат инграмму вперёд по времени. Они не посланы сюда с какой-либо миссией. Мы называем таких людей «манипуляторами». Они очень часто подходят к вам и выражают пожелание, чтобы вы доказали всё это, они постоянно суют своё лицо в ваше лицо и просто вроде как пригвождают вас к месту.

Человек подходит ко мне и говорит: «Можете ли вы доказать то-то и то-то?» Это просто... это продолжалось на этом траке семьдесят четыре триллиона лет: «Пожалуйста, не могли бы вы доказать мне то-то и то-то? Не могли бы вы доказать это мне? Я не вижу в этом никакого смысла». Обе эти вещи — просто совершенное безумие. В этом и нет никакого смысла; и если уж говорить о доказательствах, то он хочет, чтобы его убедили, а самый быстрый способ убедить кого-то — это застрелить его или сделать что-то в этом духе. Это по-настоящему убедительно.

Вы знавали довольно много таких людей, которые околачивались рядом. Немного погодя у них срывало крышу... они сходили с ума. Они обнаруживали, что наша деятельность просто слишком основательна в плане знаний, чтобы с этим можно было что-то поделать. Они просто драматизируют. Они не знают, почему они это делают. Если бы они осознали, почему они это делают, то покончили бы с собой.

Да. Что также забавляет, так это пытаться убедить людей, что частицы обладают различными качествами и что они видимы или невидимы. Пытаться продемонстрировать человеку, действительно доказать ему, что частица существует, — это превращается в поразительное занятие.

Для проведения им процессинга требуется очень осмотрительный одитор... очень быстрый, осмотрительный одитор, который поймал бы такого человека и держал бы его на одном месте... но процессинг по мокапам приводит их в порядок.

Можете представить, как вы на раннем траке ведете горячие дискуссии об этом, пока обессиленный человек, наконец, не соглашается: «Хорошо, это частица. Вы меня убедили».

«Манипулятор»... «Факсимиле один». Вы должны что-то доказать. Он держит вас. Он хочет знать и то, и это. И, боже, когда он начинает работать с преклиром, то да поможет тому бог. Да, он сделает всё, чтобы обесценить преклира и в то же самое время будет очень успешно притворяться, что он хорошо проводит процессинг... очень успешно притворяться. Он обычно кейс V... кейс V... он просто берётся за проведение «Стандартной рабочей процедуры», выпуск 3, и она просто у него не срабатывает, и всё тут.

И немного погодя вы собираете все эти частицы вместе и говорите: «Видишь этот стол? Это твердая вещь. Я собираюсь доказать тебе, что этот стол твердый. Размахнись кулаком...»

А причина, по которой она у него не срабатывает, состоит в том, что он не выполняет её. Здесь нет ничего эзотерического. Он говорит: «Выйдите на полметра назад от своей головы. О, вы там? Что ж... э-э-э-э... хммм-хммм! Вы там, да? Вы не видите свой затылок? А, видите? О. Вы хотите сказать, что вы отделились от своего тела?»

«У меня нет кулака».

И человек говорит: «Мм, да!» Бах! Он залетает обратно.

«У тебя нет кулака? Что ж, слушай. Возьми там частицу... теперь удерживай ее. Ты взял частицу? Теперь ударь ею по этому столу».

Если один из таких «манипуляторов» поработает с ним достаточно долго, то у другого одитора уйдёт два или три часа, чтобы привести преклира в порядок. Это драматизация манипулятора из «Факсимиле один».

И человек делает это — бам! — и говорит: «Да. (бум, бум, бум, бум) Что-то там есть. Хотя в действительности это не очень твердое».

Многие кейсы V инстинктивно чувствуют, что тэтаны – это то, чего следует бояться. У них достаточно много овертов против тэтанов, так что если бы такой человек сделал тэтана свободным... о, боже, этот тэтан прибил бы его. «Возможно, это парень, которого я поместил в контейнер восемь миллиардов лет тому назад». И у него возникает... он чувствует, что если он освободит тэтана, то это погубит его самого.

«Минуточку, минуточку. Шмяк! Бам! Он твердый. Теперь ударь по нему». (бум, бум) «Да. Да. Теперь он твердый-претвердый».

Итак, оператор из «Факсимиле один» и подобные ему люди всё же являются источником некоторых отклонений... это не вопрос техники, это вопрос одитора.

Вот такой идиотизм. Человек не убежден, поэтому вы убеждаете его. Его уже убедили, что существует такая вещь, как энергия, так что по нему можно стучать и молотить. Он убежден в этом, и теперь, когда он убежден, что может существовать энергия, вы можете убедить его, что есть такая вещь, как частица. И должно существовать пространство, в котором могла бы находиться энергия, не так ли? Конечно, должно иметься пространство, в котором могла бы находиться энергия, естественно. Как может существовать энергия, если нет никакого пространства, в котором она может находиться? Итак, вот и пространство, не так ли? Хорошо. Полагаю, это доказано.

Но вы, другой одитор, можете справиться с этим с лёгкостью. Давайте сделаем перерыв.

Хорошо. Если же существует пространство и энергия в нем, то вы не хотите, чтобы это пространство и эта энергия все время находились в движении. Глупо постулировать, что она постоянно изменяет положение в пространстве. Вы еще не доказали человеку, что она изменяет положение в пространстве, понимаете?

«Теперь просто перемести ее вон туда в угол. Когда она оказывается в углу, она становится плотной, не так ли? Она не перемещается».

А человек: «Надо же! Она не перемещается».

«Когда ее не передвигают, она становится плотной. Готово: плотный... плотный объект. Это будет доллар».

Кто-то при помощи колдовства уже внушил вам то, что доллар или фунт стоит иметь, что вы можете покупать на него вещи, которые не можете произвести.

Единственное, что во всем этом представляло ценность, — это какое-то знание. Если вы знаете способ действий и можете привести его в действие без чрезмерного труда или затрат, то вам, несомненно, не нужен этот объект от кого-то еще, не так ли?

Итак, в действительности выше всех уровней, по сути, было знание.

Вы обнаружите, что знание — это нечто, о разрушении чего большинство ваших преклиров будут думать просто с содроганием. Они не хотят... если только это не знание о них самих. Итак, вы даете им... просите их создавать макеты полицейских досье, в которых говорится обо всех их делах и обо всем остальном, и взрываете их, и так далее... Они должны перестать придавать знанию эту огромную ценность. Ведь если они поймут слово «знание» как «факт», тогда им необходимо держаться за свои факсимиле. В итоге они чувствуют, что не могут разрушать собственные факсимиле, потому что их факсимиле — это якобы знание, а это не так. Их факсимиле как записи не представляют большой ценности. Действие в настоящем времени имеет гораздо большую ценность.

Имеет ценность знание о том, как добиться выполнения или как выполнять действие в настоящем времени, но не файл, в котором содержится это знание. Бесценность файла не определяется качеством составляющих его карточек. И если файл может существовать без карточек, то выбросите их. Храните знание, но избавьтесь от карточек.

Знание может существовать, если у нас есть очень легкий, хороший метод, с помощью которого мы можем в любое время восстановить его. Оно нам не нужно. Вы поймете это в тот момент, когда внезапно осознаете, что у вас есть формула, с помощью которой вы можете по желанию производить знание. Человек скажет: «Что ж, я знаю. К черту эти факсимиле».

Кроме того, человек убежден, что факсимиле используют вместо силы. Это ужасная ловушка. Он думает, что знание всегда будет заменять силу. Что ж, так оно и будет, если вы достаточно быстро примените достаточное его количество. Но не пытайтесь прибегнуть к каким-нибудь эзотерическим видам общения на поле битвы, когда вражеский солдат направил винтовку прямо на вас и его палец нажимает на спусковой крючок. Это совершенно неподходящий момент для того, чтобы пытаться сообщить ему, что вы знаете больше о винтовках, чем он; так что вы должны быть способны... О, нет. Нет. Вы потеряете обладательность прямо там.

Еще одна вещь — это переоценивание обладательности. Если человек постоянно и неизменно переоценивает обладательность, то тогда он начнет защищать те вещи, без которых ему было бы лучше. Он будет обладать вещами, которые ему не нужны, потому что он будет чувствовать, что никогда не сможет заменить их. И мы получаем человека с натурой Плюшкина.

И он опускается ниже этого уровня, у него появляется чувство, что люди хотят нанести ему ущерб исключительно из-за того, что у него есть вещи; поэтому он начинает устраняться, устраняться, устраняться, устраняться. Он неправильно оценивает важность обладательности, что автоматически означает, что он неправильно оценивает время. И в результате он не обладает.

Но все начинается с желания и убеждения и опускается по этому пути. И после того как человек был убежден и приговорен к семидесяти четырем триллионам лет в МЭСТ-вселенной, — такова огромная обладательность этой МЭСТ-вселенной, — настало время кому-нибудь из вас выручить его.

Позднее этим вечером я прочитаю вам еще одну лекцию.

(КОНЕЦ ЗАПИСИ)