English version

Поиск по названию документа:
Поиск по содержанию:
АНГЛИЙСКИЕ ДОКИ ЗА ЭТУ ДАТУ- About Press Tone Level - Psychometry (PDC-58) - L521218a | Сравнить
- Chart of Havingness (PDC-59) - L521218b | Сравнить
- How to Talk About Scientology (PDC-60) - L521218c | Сравнить
- How to Talk to Friends About Scientology (PDC-61) - L521218d | Сравнить
- Your Own Case - to You, the Student (PDC-62) - L521218e | Сравнить

РУССКИЕ ДОКИ ЗА ЭТУ ДАТУ- Ваш Собственный Кейс - Вам Студент (ЛФДК-62) (ц) - Л521218 | Сравнить
- Как Говорить о Саентологии (ЛФДК-60) (ц) - Л521218 | Сравнить
- Как Говорить о Саентологии (ЛФДК-60) - Л521218 | Сравнить
- Как Говорить с Друзями о Саентологии (ЛФДК-61) (ц) - Л521218 | Сравнить
- Как Говорить с Друзями о Саентологии (ЛФДК-61) - Л521218 | Сравнить
- Об Уровне Тона Прессы - Психометрия (ЛФДК-58) (ц) - Л521218 | Сравнить
- Об Уровне Тона Прессы - Психометрия (ЛФДК-58) - Л521218 | Сравнить
- Студентам - Ваш Собственный Кейс (ЛФДК-62) (ц) - Л521218 | Сравнить
- Схема Обладания (ЛФДК-59) (ц) - Л521218 | Сравнить
- Схема Обладания (ЛФДК-59) - Л521218 | Сравнить

СОДЕРЖАНИЕ СТУДЕНТАМ: ВАШ СОБСТВЕННЫЙ КЕЙС Cохранить документ себе Скачать
1952 ЛЕКЦИИ ФДК, 601952 ЛЕКЦИИ ФДК, 62

КАК ГОВОРИТЬ О САЕНТОЛОГИИ

СТУДЕНТАМ: ВАШ СОБСТВЕННЫЙ КЕЙС

Лекция прочитана 18 декабря 1952 годаЛекция прочитана 18 декабря 1952 года


Это третья послеобеденная лекция, 18 декабря.

Это последняя лекция в филадельфийской серии лекций, и называется она «Ваш собственный кейс». И эта лекция адресована вам, студентам, а не вашим преклирам.

Чертеж, который вы тут видите, — это чертеж, на котором представлено настоящее время (это треть вот этого чертежа), и это просто то количество энергии, которое человек использует для того, чтобы думать. (См. рис. 1.) Это самая нижняя часть этой иллюстрации: количество энергии, которое человек использует для того, чтобы думать.

Мы все знаем, что вы, как студент, являетесь трудным кейсом. И причина, по которой вы являетесь трудным кейсом, заключается в следующем: давным-давно в Дианетике мы решили, что вы являетесь трудным кейсом, и согласились с этим, поскольку вы сами знаете ответы на все вопросы и, следовательно, ни один одитор не является для вас настоящим авторитетом и вам знакомы все способы увильнуть.

Разумеется, ЧЕЛОВЕК НЕ ИСПОЛЬЗУЕТ ЭНЕРГИЮ ДЛЯ ТОГО, ЧТОБЫ ДУМАТЬ! Это самый настоящий абсурд. Ведь если человек использует энергию для того, чтобы думать, значит, он может думать только с помощью факсимиле. А разве он может думать только с помощью факсимиле? Если он использует энергию для того, чтобы думать, то он просто дает ход автоматизму. Он испускает небольшой энергетический луч, это рестимулирует что-то, и оно, в свою очередь, говорит человеку, что тот должен думать. Именно так все и начинается. Он начинает полагаться скорее на свои факсимиле и на свой опыт, нежели на свою способность быть.

И еще один момент: иногда человек, когда он оказывается в довольно неважном состоянии, рассуждает таким образом: «Единственная причина, по которой это работает на мне, состоит в том, что я все слышал об этом. И я согласился, что это работает, поэтому оно и работает на мне. А значит, я не знаю, работает ли оно на мне или нет, и я не знаю, лучше мне или нет, и я не знаю… и я не знаю...» Не успеваете вы и глазом моргнуть, как он в таблице отношений оказывается прямо в точке «Я не знаю». Что вы думаете! Это апатия!

Итак, он находится вот здесь вверху на постепенной шкале, и здесь мы способны заглядывать в будущее — энергии здесь нет. Здесь нет энергии, которая использовалась бы для того, чтобы думать... человек постулирует, человек принимает решения.

Так вот, чтобы преодолеть это, вы должны на протяжении последующего периода изучения лекций, когда вы будете слушать эти записи и участвовать в семинарах, взять ответственность... вы как индивидуум должны взять ответственность за то, чтобы ваш товарищ-студент знал, что он делает, поскольку в его руках находится не только ваша судьба, но и судьба того, в чем вы заинтересованы.

Решение. Не существует решения более высокого порядка, чем то, когда человек просто говорит: «Это так». Вы говорите, что это так, и это действительно так и будет, следовательно, вы говорите, что это так.

Вероятно, вы в той или иной степени можете быть уверены в том, что с этим материалом собираетесь делать вы, но можете ли вы быть уверены в том, что он знает, что делает со всем этим? И позвольте мне задать вам этот коварный вопрос: можете ли вы быть полностью компетентным одитором, и вместе с тем быть единственным компетентным одитором в своем окружении?Вам может показаться, что такое состояние желательно с точки зрения финансов, и вам может показаться, что оно желательно во многих других отношениях. Тут существуют противоположно направленные векторы, и ваши лучшие намерения иногда могут привести совсем не к тому результату. Но позвольте мне задать вам один не оскорбительный вопрос: можете ли вы быть абсолютно уверены в его компетентности? Потому что пока вы не сможете почувствовать некоторую уверенность в его компетентности, вы с ним не будете группой, и не сможете чувствовать себя в безопасности, получая у него одитинг.

Если вы считаете, что в этом классе есть хоть один человек, который никогда не станет компетентным одитором, то вы не достигли оптимального положения дел, и вы не добились того, чтобы этот одитор знал, что он делает. Может показаться, что это создаст значительную неупорядоченность. Но это не создает никакой неупорядоченности. А вот если вы попытаетесь доказать, что вы знаете, а он нет, то это как раз и вызовет неупорядоченность.

Так вот, существует много низких уловок, к которым человек прибегает, чтобы обмануть себя. Он говорит: «Ну, если просто сказать, что дело обстоит так-то и так-то, а затем выяснилось бы, что это действительно так, то это было бы совсем неинтересно. Понимаете, незачем было бы чего-то ожидать, и поэтому я не получил бы никакого...»

Так действует хомо сапиенс, и посмотрите, в каком состоянии он находится! Пытаться доказать, что вы знаете, а он не знает... нет, нет. Вы не заинтересованы в том, чтобы доказать, что вы знаете. Вы просто заинтересованы в том, чтобы он знал.

О, что за... что за уловка. Кстати, это просто трюк — в действительности все обстоит не так. Когда человек поднимается до такого уровня, на котором он может думать, не используя энергию, — бог ты мой, все начинает идти очень гладко, и он начинает получать спокойное, прекрасное удовольствие от того, что происходит, и он может создавать самые разнообразные типы неупорядоченности. Его уровень интереса становится очень высоким... его уровень интереса становится очень высок, и он не испытывает никаких серьезных отрицательных последствий из-за чего-либо.

Если вы усвоите такой подход, то не будете спокойно допускать, чтобы что-то было выброшено за борт. Вам нет никаких причин допускать, чтобы что-то было выброшено за борт. Нет никаких причин, по которым вы или трое или четверо из вас не должны взять этого одитора, в знаниях которого вы не уверены, и не припереть его к стенке, и не удостовериться, черт побери, что он знает. Разумеется, вы используете то, что происходило на траке множество раз: «Докажи! Ты должен доказать, что знаешь». Доказывать, что ты знаешь, — это очень аберрирующее занятие, если только оно не применяется к процедурам, которые можно четко изложить с такой же легкостью, как процедуры, с которыми мы имеем дело здесь.

Но затем он начинает использовать эти различные уловки. У него имеется определенный опыт. И этот опыт его чему-то «учит» — в кавычках. А когда его чему-то учат, он находится в таком состоянии... что после этого он использует опыт, вместо того чтобы действовать, и таким образом опускается вниз по шкале тонов. И он начинает использовать небольшое скопление... я имею в виду, небольшое количество энергии для того, чтобы думать. Она нужна ему для того, чтобы слегка ударить по старому факсимиле, которое у него где-то там есть, а оно определенным образом среагирует в ответ. А затем все это каким-то другим способом приводит его в порядок. И он все устраивает так, что это оберегает его от того, чтобы какая-нибудь ситуация оставалась не в том состоянии, в котором она должна быть. И он придумал какой-то способ применять силу к самому себе с тем, чтобы заставить себя следовать этим правилам. Он, вероятно, создал такие правила, и он следует собственным правилам — или чьим-то еще, — и эти правила не очень суровы.

Если человек хочет заставить тали работать, он должен знать, как их подготовить к работе. А для того, чтобы поднять преклира по шкале, необходимо настолько хорошо знать основы одитинга, чтобы это можно было делать совершенно автоматически на всей шкале знательности без какого-либо автоматизма.

Затем он начинает двигаться вниз по шкале — то есть назад к настоящему времени — и использует все больше и больше энергии, для того чтобы думать; иными словами, он все больше и больше использует факсимиле. Вместо того чтобы думать просто с помощью маленьких локов и тому подобных вещей, теперь он использует немного более мощные факсимиле.

Вы либо знаете данные, либо нет. Середины тут нет. Вы либо знаете, что такое цикл действия, либо нет. Поскольку ответы, которые мы раскопали, вовсе не туманные; они... я не говорю о себе, я говорю об этом предмете — эти ответы вовсе не туманные. И если в чем-то существует какой-то туман, то это либо туман, связанный с общением... поскольку, чтобы общение было в полной мере общением, оно должно быть получено... или же вам приходится сражаться с чем-то, из-за чего знать это данное вам кажется невыживательным.

Жизнь не была добра к нему. Жизнь не была добра к нему — это уж точно! Как жизнь может быть доброй или недоброй по отношению к нему? Он и есть жизнь!

Таким образом, одитор может потерпеть неудачу по одной из этих двух причин. Но главная причина, по которой он может потерпеть неудачу, — это отсутствие уверенности в своих одиторах. В этой комнате нет никого, у кого не было бы печального опыта участия в команде хомо сапиенсов: колледж, средняя школа, ваша компания. И все шло замечательно до тех пор, пока вы не обнаруживали, что кто-то рубил сук, на котором вы сидели. Или же вы носили галстук своей старой доброй школы, а потом обнаруживали, что стоило только покинуть школу — никакой команды больше не было.

И вот он начинает переворачивать все с ног на голову. И когда он оказывается в настоящем времени... Конечно же, настоящее время — это постоянное и непрерывно существующее уравнение, которое... это решение задачи о взаимозависимости… балансе всех динамик, как он представляется вам в данный момент, когда вы заглядываете в будущее.

Вы в течение долгого времени выходили из самых разнообразных команд, или наблюдали, как эти команды распадаются; наблюдали, как группы не достигали своих целей. И не удивительно, что вы чувствуете отвращение к группам хомо сапиенс. Но было бы невероятно любопытно, если бы вы начали создавать свою группу как группу одиторов, обладающих всеми навыками, необходимыми для того, чтобы подняться по шкале тонов, быть самим и делать других хорошими членами команды.

Конечно... само настоящее время становится чем-то необходимым для человека. Для того чтобы человек мог подняться на более высокий уровень, ему всегда необходимо иметь какой-то способ получать решения относительно всех восьми динамик. Понимаете? Я имею в виду, что человек уже сказал: «Послушайте, эти восемь динамик не есть я сам. Я никак не могу быть восемью динамиками. Я нуждаюсь в том, чтобы получать информацию о существующем положении дел от иных восьми динамик того или иного рода. Первая динамика без труда дает мне информацию, вываливая на меня мои собственные факсимиле; вторая динамика с такой же легкостью информирует меня, демонстрируя существование этого ощущения; а третья динамика сообщает мне то-то и то-то, потому что тут есть все эти люди, и я нахожусь в согласии с ними, а они находятся в согласии со мной», — и так далее по остальным динамикам.

Все это можно сделать совершенно самостоятельно, и никто другой, между прочим, сделать этого не может. Вы не нуждаетесь ни в какой помощи. И это, я знаю, самый лучший довод в пользу того, что вам нужно иметь товарищей по команде, которым вы могли бы доверять. Однако для того, чтобы пройти весь путь и подняться на самый верх, есть обязательное условие — вы никогда никоим образом не должны оступиться или упасть. Это должно быть исключено: вы не должны оступиться или упасть... где бы то ни было. Вы должны тащить себя за волосы наверх, и сохранять там стабильность, а после того, как достигнете вершины, вы не должны в один прекрасный день из-за какой-нибудь глупой ошибки оказаться в тэта-ловушке или угодить в перигелий на орбите возле чего-то, у чего непомерное поле, с которым вы не можете справиться и которым вы ошеломлены... что-то такое.

Таким образом, вот все эти восемь динамик. И это — настоящее время, МЭСТ-вселенная. Любой из моментов взаимодействия восьми динамик является настоящим временем.

Здесь нет особой опасности. Но вот что здесь есть: если бы вы были совершенно уверены в том, что вы сможете двигаться вперед и выполнить всю работу по восстановлению Земли — или по восстановлению себя самого (чего именно, не так уж и важно), — если вы совершенно уверены, что достаточно компетентны, чтобы сделать это, то сможете сделать это. В этом нет никаких сомнений. Один человек может выполнить всю эту работу. Любой из вас мог бы выполнить эту работу. Я мог бы выполнить эту работу. Не обязательно передавать ее другим. Нет настоятельной необходимости делать это так, как это сейчас делается.

Решение. Решение представлено в более или менее плотной, математической форме.

Однако есть два таких фактора: во-первых, когда у человека есть товарищи по группе, которые стремятся достичь общей цели, это гораздо веселее; во-вторых, это дает нам гораздо большую уверенность... гораздо большую.

Это похоже на то, как если бы у вас был огромный компьютер, в который постоянно загружается огромное количество данных — почти в произвольном порядке, и этот компьютер вычислял бы, чему равен баланс в настоящее время. И этот баланс в любой момент находилась бы в вашем распоряжении. Это баланс обладательности. И чем сильнее вы были бы озабочены этим балансом, тем больше вы ему соответствовали бы.

Так вот, если вы посмотрите на все это, вы обнаружите, что многие виды деятельности, предпринимаемые группой, довольно сильно хромают. Одной такой особенно сильно хромающей групповой деятельностью являются попытки проводить групповой одитинг при помощи макетов. Он плох, потому что имеют место очень сильные отличия от преклира к преклиру. И какой-нибудь человек в группе будет... обесценен или расстроен. Он обесценивается вашими командами, потому что не может их выполнить. У группового одитинга есть некая слабина. У индивидуального одитинга — нет.

Некоторые люди жаждут, чтобы это решение было НЕВЕРОЯТНО РЕАЛЬНЫМ! И то, что они жаждут, чтобы это решение было РЕАЛЬНЫМ... это означает: «Боже мой! Мне обязательно нужно постоянно следить за этим решением. Мне нужно постоянно держать его под контролем».

Существуют другие групповые виды деятельности. Существует политическая деятельность группы. Другие неэффективные виды деятельности группы. Группа слаба настолько, насколько индивидуум считает, что испытывает недостаток в чем-то, или настолько, насколько он считает, что должен или не должен иметь. Вот слабость группы — обладание. Оно вредит временной продолжительности группы, потому что невозможно добиться, чтобы временная продолжительность группы зависела от МЭСТ. Она должна зависеть от вершины шкалы. А там, разумеется, нет слишком значительной временной продолжительности. Там нет большой обладательности.

Возьмите какого-нибудь поэта. Он идет по улице, его тело голодает, его финансовое состояние ужасно, и в любой момент он может оказаться в любом другом нежелательном состоянии, какое вы только можете себе представить, — и что же он делает? Он идет по улице, сочиняя стихотворение о чем-то, что он увидел на улице. И все люди смотрят на него и говорят: «Посмотрите на этого парня. Он в лохмотьях. Он такой, он сякой и так далее».

Группа может владеть очень многим, при условии, что для отдельных членов группы — для тех или иных ее членов — главной и основной целью не является: Я один должен иметь, Я хочу силу группы, Я хочу то, Я хочу это. Понимаете, вам приходится чувствовать себя так, если у вас нет уверенности в остальных членах группы. Если вы не можете быть уверены в компетентности других одиторов в группе, то чувствуете необходимость взвалить работу на себя.

Он, кстати, намного более долговечен, чем гораздо более солидные граждане. Песня может жить на протяжении веков. Она не ржавеет. Ее не нужно натирать, ремонтировать, смазывать и класть на хранение на полку или в сейф. Песня куда могущественнее, чем любая лучевая пушка, которая была когда-либо изобретена.

Если вы обеспечите, чтобы члены вашей группы были компетентны, были способны и находились достаточно высоко на шкале тонов, так, чтобы они не испытывали настоятельной необходимости иметь и не могли оказаться в этом чудовищном тупике: «Я единственный, кто может существовать» и «я единственный, кто может управлять», — то это принесет вам всяческую пользу. Такое состояние разума существует исключительно на уровне выше середины диапазона.

Однажды я хотел написать рассказ о человеке, который считался сыном Чингисхана и который взял город с помощью песни, когда сам хан потерпел поражение.

Группы на Земле движутся по нисходящей спирали... хомо сапиенс... по нисходящей спирали. Они редко движутся вверх. А вы должны двигаться вверх и развернуть движение по спирали вверх. И если вы хотите сделать это, то не допускайте, чтобы кто-то останавливал все, что попадается ему на глаза, вставлял палки в колеса и распространял негатив. Потому что если кто-то приносит негатив вам, то он разнесет негатив и о вас. Поверьте мне, поверьте мне, это правда.

На самом деле все, что остается у вас в памяти от великих завоевателей, — это песня, которую кто-то когда-то о них написал. Мысль, заложенная в этой песне, принадлежала поэту.

У моей бабушки была такая вот поговорка. Она обычно говорила: «Если собака принесет кость, она ее и унесет».

А солидный гражданин говорит: «Эй, слушай. Мы уничтожим тебя. Это так легко. Мы бросим тебя в Бастилию. Мы сделаем то. Мы сделаем се. Мы сделаем то-то и то-то с твоей МЭСТ. Смотри! Смотри! Мы можем сделать с тобой то, и мы можем сделать с тобой се. Смотри! Смотри!» А он просто ничего не видит.

Если людей можно легко заставить паниковать или если они легко расстраиваются по тому или иному поводу, то это не значит, что они просто «слабы по своей природе» и, следовательно, их можно бросить на ближайшем перекрестке. Их кейс в адском состоянии, и это практически все, что вы можете сказать об этом.

Вольтер написал очень вежливое письмо тем, кто заточил его на год в Бастилию. Письмо было вежливым, поскольку раньше ему было очень трудно найти время на то, чтобы написать одно из своих лучших произведений, — ему приходилось ждать и зарабатывать на жизнь. И он нашел в тюрьме мир и покой и время, необходимые для того, чтобы посвятить себя написанию этого труда. И вот он написал письмо этим людям, и он, вероятно, сделал это совершенно искренне. Это не беспокоило его. Они не могли сделать с его МЭСТ ничего особенного, ничего такого, что могло бы надолго выбить его из колеи. Вольтер находился в таком состоянии ума, что использовал не очень много энергии для того, чтобы думать.

Итак, здесь нет ни одного одитора, ни одного, который не мог бы стать достаточно компетентным — эстетически, рационально — для того чтобы выполнять свою работу на самом высоком уровне, какой только возможен в Соединенных Штатах. Нет ни одного, кто не смог бы с этим справиться. И единственное, из-за чего вы, возможно, потерпите в этом неудачу, так это если остальные члены группы не обеспечат это полностью. Может случиться так, что остальные члены группы потерпят неудачу в этом. И единственный способ, каким они могут не справиться, это если другие члены группы не убедятся в том, что они могут справиться. Следовательно, вы можете сделать вывод, что каждый член группы в состоянии сделать это, если он обеспечит, чтобы это мог сделать любой человек в его группе, и берет на себя заботу о том, чтобы это могли сделать все остальные члены группы.

И человек, в общем-то, настолько же «хорошо думает» — в кавычках — и находит настолько же «хорошие решения» — в кавычках, — насколько он не использует для этого энергию... примерно настолько же хорошо.

Можно, конечно, оставаться маленькой обособленной вселенной. Единственная свеча посреди огромной, огромной комнаты может выглядеть высокохудожественно, но вся остальная комната погружена во мрак. И эта комната выглядела бы очень неплохо, если бы в ней горело полсотни свечей; она выглядела бы намного лучше, если бы свечей было пять сотен. В какой-то момент с эстетической точки зрения свечей становится слишком много. Это так. И нет никаких причин передавать этот предмет дальше, дальше и дальше, чтобы люди обучались ему до тех пор, пока не будет сотен миллионов одиторов.

Самое лучшее решение проблемы — просто постулат. Самое лучшее решение всей проблемы отсутствия света состоит в том, чтобы просто сказать: «Да будет свет», — и свет появится. И, кстати, нет никаких причин, по которым должен существовать свет, поскольку тогда требуется решение этой проблемы.

У нас нет ни малейшей нужды иметь сотни миллионов одиторов. Бога ради, сколькими вселенными вы хотите управлять одновременно? Что это за жажда? Вероятно, существует какой-то естественный предел количества деятельности, который способна вынести эта область знания, — имеется в виду количество людей, применяющих это знание. Боюсь, что именно так и обстоит дело. Это не значит, что есть сливки и отбросы; это просто означает, что вы пытаетесь достичь определенного соотношения, и рано или поздно оно будет достигнуто.

Почему люди постоянно спрашивают: «Почему?» — и требуют, чтобы у нас для всего была какая-то причина... это очень просто, понимаете? Им необходимо иметь причину, потому что им необходимо иметь решение, потому что наказание так велико, и существует настоящее время, и они непреклонно цепляются за настоящее время.

И что это за предел? Один человек на планету? Один человек на город? Каков этот предел? В какой-то момент этот предел будет достигнут. Шанс достичь этого уровня существует только в том случае, если вы возьмете ответственность за группу, потому что группа не может быть группой, если каждый член группы не несет ответственность за всю группу.

Что ж, когда они откатываются назад в настоящее время, с ними все в порядке. По крайней мере, они говорят: «Каково решение? Каково решение? Каково решение? Каково решение? Я не очень хорошо вижу решение. Я хотел бы видеть его лучше. Я хотел бы видеть его гораздо лучше, но я не могу видеть его намного лучше. Но если бы я смог увидеть его хотя бы немного лучше...» Или «Мне это сильно надоело... конечно, мне постоянно нужны решения, но я не очень хорошо представляю, что с ними делать. Давай-ка посмотрим, насколько плотен этот фонарный столб? Насколько плотен этот тротуар? Насколько плотны стены? Насколько плотен этот хлеб? Я собираюсь есть сегодня вечером? Ну, да, я буду есть сегодня вечером. Я... есть сегодня вечером. Я должен есть... это... есть — это настоящее время, это поможет мне и дальше двигаться в... это правильно». Обладательность, обладательность, обладательность. Не-обладательность, не-обладательность. Согласие, согласие, несогласие, хочу, не хочу, не нуждаюсь, нуждаюсь... рррррр! Все зависит от того, насколько велики его нужды, не так ли?

Кто-то подходит к вам и говорит: «Знаешь, есть один одитор, он работает на этой улице… как я понимаю, он такой-то и такой-то класс, это Саентология... И... и вы понимаете, и... из этой группы...»

Как-то раз я сказал одному продюсеру, что мое свободное время стоит 700 долларов в неделю. Он упал в обморок. Он буквально чуть не упал в обморок. Любая оплата, которую я получил бы, должна была превышать эту сумму, поскольку это была цена свободного времени. У него никак это не укладывалось в голове. Возможно, и у вас не уложится... мне это кажется вполне разумным, мне это кажется очень, очень разумным.

Понимаете, перед вами широко открытое поле деятельности. Вы не противостоите дианетическим одиторам. Существует множество дианетических одиторов. Вы не дианетические одиторы. Вы — саентологи. А они — нечто другое. Неважно, насколько ехидно кто-то будет себя вести, неважно, насколько ехидным стану я, когда начну утверждать, что Саентология не работает. Суть в том, что вы не будете иметь дела с таким уровнем конкуренции. У вас не может быть вообще никакой конкуренции, потому что конкуренции нет. Пушечному мясу для ваших команд одитинга нет конца — точно также как нет конца макетам.

Я решил, что нет никакого смысла вообще заниматься работой, к которой не очень-то лежит душа. Лучше ничего не делать, пока оплата не дойдет до 700 долларов в неделю, и это тот уровень обладания, который сделал бы это интересным!

Но вот один момент, вот один момент — кто-то приходит к вам и говорит: «Этот саентолог, вниз по этой улице, он такой-то и такой-то и сделал то и это», — и вы хорошо понимаете, что, возможно, этот саентолог действительно это сделал — красивая девушка, тихая комната для одитинга, и никого нет, кроме них двоих... возможно, он действительно это сделал. Я не советую вам идти наперекор всем нравам и обычаям и поддерживать мнения, что в таких ужасных, кошмарных историях как эта, есть хоть крохотная крупица правды. Все, о чем я вас прошу, это чтобы вы посмотрели на этого преклира и сказали:

На самом деле вы можете таким образом определять размер оплаты. Вы можете просто задать себе вопрос: «Ага, давай-ка посмотрим, интересно, что... как долго... меня интересует этот преклир, следовательно, я буду работать с ним бесплатно». Или: «Я заинтересован в обладании несколькими вещами». Или: «Я заинтересован в приобретении нескольких вещей, чтобы мне не пришлось иметь некоторые другие вещи для решения проблем, и поэтому я поработаю с этим преклиром в течение трех часов. Но мне хватит работы с этим преклиром в течение менее трех часов, поэтому я должен поднять оплату до такого уровня, чтобы мне было интересно работать с этим преклиром в течение трех часов».

«Ты говоришь о человеке, который обучался со мной в одной группе». Боже, он тут же впадет в задабривание. Быть может, он заплатит вам лишних пять долларов!

Не опускайте этот шаг. Никогда не обрекайте себя на нудную, тяжелую работу. Ведь когда интерес отсутствует, то работа становится просто-напросто нудной и тяжелой. Вы вовсе не обязаны делать что бы то ни было — для этого нет никакой причины.

Да. Это плохое лекарство. Поскольку именно этот механизм привел к колоссальной деградации: один из членов группы идет против остальной группы и тем самым вызывает собственную деградацию, а затем это приводит к деградации всей группы, и, следовательно, группа распадается. А потому, невзирая на иррациональность этого и, невзирая на то, что раньше было достаточно прецедентов, чтобы не поддерживать членов группы, возьмите и начните поддерживать их. Вот и все — это очень просто. Вам не нужно прецедентов, вам не нужна комбинация оверт-мотиватор. Вам не нужно сначала узнавать, что есть человек, который учился в той же группе, что и вы, и что он был вашим другом, и что он сказал то-то и то-то и сделал то-то и то-то, и все это неправильно. Вы узнали это. Да, он делал это. Да, он делает это прямо сейчас. И кто-то приходит к вам и говорит: «Вы ни на что не годитесь, потому что вы...» — и так далее, и так далее. Я имею в виду, что когда вам кто-то говорит такие вещи, он на самом деле говорит: «Вы ни на что не годитесь».

Энергия, которая используется при мышлении психотиком, конечно же, вовсе не создается им самим. Это просто клей из энергии, которая когда-то уже использовалась. И психотик просто со страшной силой притянул ее к себе, и, разумеется, он повинуется только содержащимся в ней командам, только содержащимся в ней командам, только содержащимся в ней командам, только содержащимся в ней командам, только содержащимся в ней командам.

А вы говорите: «Что ж, это его дело. Это его дело. Но вместе с тем, я думаю, что это совершенно нормально».

Команда говорит: «Не делай». Она говорит: «Делай». Он делает, он не делает. Вот и все об этом. Просто энергетический потенциал.

Вам говорят:

Итак, давай посмотрим на это и поймем, что, когда вы движетесь вверх к состоянию, где отсутствует энергия, используемая для того, чтобы думать, вы движетесь вверх к постулатам. Когда вы поднимаетесь до процессинга постулатов, когда вы говорите о процессинге постулатов, вы одитируете человека в направлении будущего.

  • О, да вы безнравственный человек! Как вы вообще можете так думать?

Разумеется, вы не думаете в будущем. Если вы имеете какое-то отношение к решениям проблем — а это настоящее время, — вы говорите: «Так, посмотрим. Дайте подумать. Я не знаю, будет ли мой автомобиль снаружи или нет, и смогу ли я поехать или не поехать на нем в том или ином направлении, но если я поеду в каком-то другом направлении и сделаю то-то и то-то, то... и так далее. Но если бы я сделал это, то...» Это просто поток сознания по причине отсутствия энергии, предназначенной для того, чтобы думать.

  • Я не знаю. Возможно, это потому, что я имею право думать и так тоже. И возможно, это потому, что у вас нет вообще никакого права что-либо думать об этом. Ну, он развесил рекламные щиты высотой в шесть метров по всей стене здания. Что ж, я могу думать, что это неправильно, но у вас нет никакого права думать, что это неправильно.
  • «Сегодня я буду ужинать… в здании русского Пентагона» — или что-то в этом роде.

    О, боже, ужасный подход.

    Вы просто говорите это, понимаете? Создаете постулат.

    Я не прошу вас делать что-то такое, чего вы не стали бы делать по своему определению. Я просто пытаюсь обратить ваше внимание на то, что пока вы дрейфуете в обособленных вселенных, в бог знает скольких световых годах друг от друга, трак может быть длинным, а комната — темной, потому что наше первое, что мы принимаем во внимание — это кейс. Ваш кейс.

    Так вот, если у вас с этим хорошо, то это неизбежно сбудется, потому что за десять минут до того, как вы сядете есть, вы достигнете этого... он появится. Улавливаете? Следовательно, когда вы поднимаетесь до процессинга постулатов и создаете свою собственную вселенную, вы совершенно независимы от решения какой-либо задачи в настоящем, от решения, существующего в настоящем времени.

    И вы знаете, что результаты выражаются ошеломляюще маленькими цифрами, и я знаю, что у вас не так уж много времени. Но знаете ли вы, сколько времени нужно, чтобы сделать тэта-клиром кого-либо из примерно пятидесяти процентов человечества? На это уходит около 20 минут — при условии, что вы действительно работаете на всю катушку и знаете, что делаете... Примерно из пятидесяти процентов человечества. Это не требует никакого времени. Для этого не надо времени. Вы «разобладаете» человека, и это, конечно, уменьшает затраты времени. Вам когда-нибудь приходило это в голову? Я имею в виду, что вы забрали у человека ужасно много МЭСТ, внезапно, так что, разумеется, на все это не могло уйти слишком много времени.

    Не позволяйте никому дурачить вас, утверждая, что ваша заинтересованность в существовании зависит от решения какой-то задачи в настоящем, потому что это не так.

    В один прекрасный день вы обнаружите, что одитируете пять часов, в то время как были в сессии лишь пятнадцать минут. Я не пытаюсь подшутить над вами, я просто говорю об этом. Я говорю в такой из ряда вон выходящей манере... в такой из ряда вон выходящей манере: я называю людям слишком короткое время. Это грязная шутка. Я даю слишком оптимистичную оценку. Это грязная шутка... пока не накопится достаточно овертов, чтобы начал действовать противоположно направленный вектор... чтобы все дело сдвинулось с мертвой точки и пошло своим ходом, когда образуется их полный набор.

    Большая часть того, за что человек цепляется, решая задачи, существующие в настоящем, не имеет никакого значения, потому что решению задачи в настоящем зачастую очень, очень сильно мешают и в процесс вычислений вносится очень много ошибок.

    И каждый человек, который совершил оверт... он по-прежнему находится где-то у черта на куличках. Каждый, кто совершил оверт и сказал что-то злое, привел все в расстройство, и вот тут проходят демонстрации и все в таком духе повсюду... бог ты мой, какую же поддержку вы получите! Это факт. Почему бы вам как-нибудь не попробовать сделать это? В течение 24 часов заставляйте людей совершать оверты против вас. Как вам заставить их делать это? Просто будьте сверх-оптимистичны. Ходите вокруг и говорите:

    Понимаете, русские могут напасть на вас в любой момент. Соединенные Штаты могут напасть на вас в любой момент. Средний коэффициент ограблений банков в маленьком Кеокуке на второе января составил 0,7623. Вы... у вас даже нет никаких денег в банке. Зачем же вы интересуетесь банковскими счетами? Восемь грабителей были застрелены сегодня на Ропроп-авеню. Ну и что! Вас не было на Ропроп-авеню!

    «Ну, с вами будет все в порядке» и «Ха-ха! Я думаю, что у вас все нормально. Я имею в виду, ха-ха! Вы говорите, что у вас зубы болят? Ну, это пройдет, это пройдет». Вы просто смотрите на них, и они скрррипят зубами, рррычат, огрррызаются.

    Но вы воспринимаете это как оценку ситуации: будет ли у нас больше грабителей или меньше? Похоже, что грабителей станет больше, но полицейские говорят, что их станет меньше, следовательно, полицейские... хорошо, что есть полицейские. О, правда? Иными словами: поиск решения в настоящем времени. Решение в настоящем времени!

    И они совершат множество овертов против вас. Потому что для большинства людей невысказанная критика — это оверт, а они этого не осознают. У них просто появляется критическая мысль, и это оверт. И у них коленки дрожат, это правда!

    Что вас интересует? Что ж, когда человек опускается примерно до той точки, где его интересует только решение в настоящем времени, он не испытывает интереса, он приходит в неистовство. Он приходит на уровень, где интерес вытесняется страхом наказания, и все это происходит потому, что он использует энергию для того, чтобы думать! Вот и все.

    Так вот, здесь нет ни одного трудного кейса. Здесь нет ни одного трудного кейса. Я изучил здесь ряд кейсов, и это очень, очень... Мы все согласились, что для того, чтобы человека можно было одитировать и чтобы одитинг проходил очень хорошо, он не должен быть знаком с этим предметом. Мы все целиком и полностью согласились с этим, но в этой комнате нет ни одного трудного кейса! Это правда!

    И если вы пройдете это в процессинге, просто пройдете это в процессинге, то вы приведете преклира в порядок, и он будет чувствовать себя намного лучше.

    Я посмотрел тут по сторонам, и отметил, что два или три кейса идут не гладко. И по ходу дела, задав вопрос здесь, поговорив там, послушав, что они говорят где-то еще, я обнаружил все эти кейсы. Я не намеревался подслушивать, но я обнаружил все эти кейсы.

    Вокруг большинства преклиров имеются скопления энергии, которую они используют, чтобы думать. И где эти скопления находятся? В будущем? Нет, не в будущем. В будущем нет никакой энергии. В прошлом? Нет, не в прошлом. В прошлом нет никакой энергии. Где же тогда она находится? Что ж, я скажу вам, где она находится. Она находится в настоящем времени. И на ней есть маленький ярлычок, на котором написано: «Это будущее».

    Вот, например, у нас тут есть один парень — упомяну об этом с вашего позволения, — и все, что ему нужно, — это Процессинг контроля «белое и черное», вот и все. Управление пятнами. Однажды днем я одитировал его слишком интенсивно, я стоял вот тут и не знал, сможет ли он это выдержать. Я практически перекрыл ему макеты. Положил на них крышку канализационного колодца, шину и еще кое-что. Его все же можно было протащить с помощью стандартного макетирования. Он продолжал видеть две полосы света на темном фоне, ведь так?

    Так вот, человек, который не может найти это скопление энергии, сопротивляется будущему. Он пытается уйти из будущего, и работает противоположно направленный вектор. Человек в большей степени сосредоточен на том, чтобы не иметь будущего, чем на том, чтобы иметь будущее. И если вы хотите, чтобы он смог добраться до этого скопления, просто скажите ему: «Попытайся не иметь будущего. Попытайся не видеть это скопление» — и так далее, и он сможет как видеть, так и не видеть.

    Голос из аудитории: Да, так.

    Так вот, вы всегда можете таким образом обмануть свой разум — свои энергетические уровни... таким вот образом. Вы всегда можете весьма успешно обмануть их, сказав: «Хорошо. Теперь давай не будем пытаться делать это зеленым».

    Так вот. Что же вам делать с этими двумя полосами света на темном фоне? Пусть он начнет макетировать где-нибудь коммуникационные лучи и завязывать на них узлы. Просто дайте ему еще больше полос света. Он беспокоится из-за двух полос света. Дайте ему шесть, пусть беспокоится о шести. Очень трудно, да? Звучит жестко. И, к несчастью, это как раз то, чем является «жесткость» высоко на шкале. Мы обнаруживаем, что не можем справиться с какой-то одной областью, поэтому вместо того, чтобы выполнить естественный цикл, и уменьшить область, с которой пытаемся справиться, мы просто вдвое увеличиваем эту область. Именно так действует тэта.

    Вы пытались сделать это зеленым, пытались сделать это зеленым. Но не могли сделать.

    Вы не замечали… Сколько раз в жизни вы принимали решение: «Так, посмотрим, я не могу справиться с тем-то и тем-то, так что я думаю, что мне стоит взять немного поменьше». А затем и глазом не успеваете моргнуть, как оказывается, что вы не можете справиться и с этим «поменьше»! А что если бы вы сказали... что если бы вы сказали:

    Вы говорите: «Постарайся не делать это зеленым», чтобы сделать это зеленым.

    «Ладно, я, похоже, не смогу сделать это. (вздох) Так, а где мне взять вдвое больше?» И тем не менее, именно так проводится процессинг в настоящем времени.

    Вы говорите: «Хорошо. Мы постараемся не делать это зеленым». Это стало зеленым — бамс.

    Я очень рекомендую вам такой подход. Вы говорите, что не можете взломать такой-то кейс. Найдите парочку кейсов похуже! Зайдите в дверь по соседству, вломитесь в этот морг и посмотрите, что вы можете сделать! В журнале Потерянное время меня неправильно цитируют — я будто бы сказал, что саентология оживляет мертвых и умирающих. Так что, я думаю, нам придется оживлять покойников. Разумеется, я не советую начинать с этого журнала, потому что испытываю некоторое уважение к вашему чувству эстетики. Бывают покойники и ПОКОЙНИКИ.

    «Хорошо. Давай постараемся не видеть этого». Вы хотите увидеть что-то. Вы знаете, что вам нужно это увидеть, поэтому вы просто говорите: «Попытайся не видеть этого», и — бомс. Оно появится.

    Но суть в том, что вы действуете наоборот, понимаете? Вы давным-давно решили, что управлять МЭСТ-телом трудно. У вас есть преклир, который в большой степени убежден, что это трудно, и вы экстеризовали его, и он, по всей видимости, является стабильным тэта-клиром, но он начинает испытывать некое беспокойство по поводу управления телом. Он знает, что может одновременно делать только что-то одно. Он знает это. Он знает это абсолютно точно. Я не знаю... скажите ему, чтобы он шел по улице и управлял двумя телами сразу. Вы скажете: «О, нет, это не выход. Это не может быть выходом наружу. Это просто увеличение количества, это...» Боюсь, что это и есть путь наружу.

    Потому что это — «не-иметь» и «иметь». Вы можете действовать и так, и эдак. Вы можете просто сказать: «Хорошо. Мы не будем... мы притворимся, что не делаем этого. Так, хорошо. Теперь мы сделали это». И можем продолжать. И таким способом вы можете справляться с различными вещами.

    И вы говорите: «Этот кейс невозможно взломать». С сожалением вздохните о том, что вам не достался более трудный кейс. На самом деле здесь, в этой комнате у нас нет представительной прослойки трудных кейсов! Я сейчас не шучу, здесь их просто нет. Видывал я тяжелые кейсы! Я знаю здесь один-два кейса с неустойчивыми макетами, которые я мог бы назвать трудными... немного трудными для одитора. И с ними работают так: черное пятно, белое пятно; вы просто работаете, используя это. Вот и все. Немного трудно. Отнимает немного времени. Когда я говорю «трудно», это означает, что это отнимает немного времени. Стандартный процесс. Но я не знаю здесь ни одной «тройки»! И я не знаю ни одной «шестерки». Здесь нет ни одной «шестерки». И в любом случае здесь не могло бы быть «семерки». Но здесь нет ни одной «шестерки».

    Но этот способ используется совсем недолго, а затем человек просто отбрасывает его, как ненужный костыль.

    Это потрясающее наблюдение. Противоположно направленный вектор заставляет кого-то тут сказать: «Нет, есть — я наверняка «шестерка»». Но вот что я пытаюсь сказать: у вас тут в недостаточной степени представлен начальный уровень. У вас тут недостаточно кейсов шага V, чтобы хватило на всех. Так что заботьтесь и охраняйте их!

    Но если вы кого-нибудь попросите: «Давай посмотрим на твое будущее», то человек ответит:

    Итак, вы видели примеры процессинга. Мне следовало бы провести вам намного больше процессинга и проодитировать намного большее количество людей. Одна из причин, по которой я этого не сделал, состоит в том, что я постоянно наблюдал за вами. Все вы находитесь в хорошей форме. Вы получили много дианетического одитинга, вы получали много того и сего. Что ж, в этом не было ни малейшего смысла! Дайте-ка я подсчитаю, сколько часов это могло бы занять — не оптимистично оценю. Вы знаете, тут во многих случаях присутствовала лукавая беззаботность коварства. Иногда я мягко говорил одитору: «Послушай, ты там работал с этим парнем целый час. Что с тобой?» И знаете что? Я очень хорошо знал, что он не смог бы взломать кейс и за тридцать часов. Вероятно, за тридцать часов он смог бы, если бы напрягся. «Целый час», — говорил я. А потом сталкивался с необходимостью делать точно то же самое! О, нет!

    • Что вы имеете в виду?

    Я, бывало, разрушал контуры в кейсах просто от отчаяния. Это была одна из причин, по которой я начал заниматься разрушением контуров. Это очень интересный процесс. Вы берете человека, который ничего не видит, у которого ничего нет, и вы добиваетесь, чтобы он внезапно почувствовал себя лучше просто за счет того, что у него выключился контур, за счет того, что он осознал, что у него должен быть этот контур. Как вам узнать, что это за контур? Ни один прибор вам этого не скажет. Контуров слишком много, чтобы их можно было классифицировать. Как вам это узнать? Ну... мы уклонились от темы.

  • Ну, есть ли у тебя что-нибудь такое небольшое, что ты видишь, когда думаешь о будущем, что ты изменяешь или пытаешься сделать зеленым, или черным, или белым или чем-то в этом роде? Ты видишь что-то подобное? Есть у тебя что-нибудь вроде этого?
  • Но я не... когда я говорю, что трудных кейсов недостаточно на всех вас, мною не движут какие-то злые мотивы — я говорю это просто потому, что их недостаточно, и у меня нет... я не пытаюсь рассказать, что делается где-то в других местах, когда говорю вам, что в Англии на этом этапе курса нам удавалось продвинуть дальше кейсы, которые были более трудными, чем у вас. Возможно, это просто потому, что у вас слишком легкие кейсы.

  • Нет. Нет.
  • Я полагаю, что мне потребовалось бы... чтобы экстеризовать весь этот класс, мне потребовалось бы примерно 50 часов одитинга. Вероятно. Вероятно где-то около двухсот часов одитинга, чтобы сделать тэта-клирами всех в этом классе, что-то вроде этого.

  • Что ж, постарайся не иметь никакого будущего. Просто подумай о том, чтобы не иметь никакого будущего. Так, что ты видишь?
  • Я тут бился и возился с одним или двумя кейсами, которые... но я просто возился с ними. Я делаю это со своими друзьями. Такой вот я нехороший. Я беру какого-нибудь доверчивого бедолагу. Я точно знаю, что нужно этому кейсу, я точно знаю, в чем он нуждается, но так уж получается, что я просто не работаю в данный момент над тем, в чем нуждается этот кейс. Я работал над этим в прошлом месяце. И я говорю: «Хорошо, так-то и так-то, так-то и так-то». И есть еще нюанс: люди иногда с невероятной уверенностью кидаются делать что-нибудь очень странное, потому что я их об этом попросил. Они считают, вероятно, что это осуществимо. А это не всегда так! Но они всегда делают это. Забавно, правда? Я сталкиваюсь с очень маленьким количеством «не могу».

  • Ну, надо же! — отвечает он. — Есть такая штука. Да. Да. Да.
  • Но тут у нас есть техники, которые, по сути, невероятно просты — вы просто еще не увидели этого. Вы еще не поняли этого, вот и все — настолько, насколько можете это понять. Многие из вас знают, что они, должно быть, довольно просты — но вы получили теорию, и пока не совсем ее переварили. Вокруг вас, как большие куски теста, лежит много информации, и вы еще не переместили ее справа налево и не сделали ее красной и синей. Вот и все.

    Ну, он пытается ничего не иметь в будущем. Есть вещи, которые ему бы очень не хотелось пережить в будущем, и он пытается избежать их.

    И, возможно, вы сядете и посмотрите на кого-нибудь, кто... ваша первая мысль может быть такой: «Интересно, почему он доверяет мне?!» Или когда вы лежите на кушетке, то думаете: «Я очень хорошо знаю, что он сидел рядом со мной и что он знает об этом не больше, чем я сам!»

    И разумеется, у человека, который находится очень, очень высоко на шкале тонов, вообще не будет такого скопления энергии. Но тогда он уже и не будет в теле.

    Если вы хотите подурачиться с этой информацией, это ваше дело. Это ваше дело, что вы будете со всем этим делать... помимо одитинга. Это ваше дело, что вы можете сделать с этим, помимо одитинга, я оставляю это на ваше воображение. Но на месте любого одитора, присутствующего здесь, я бы не стал делать это с каждым кейсом, который находится здесь. Я бы не стал, правда. И не потому, что вы имеете дело с какими-то драгоценными кейсами или что эти кейсы нельзя будет разрешить каким-то образом, если вы приведете их в паршивое состояние. Дело в том, что результаты, которые вы получаете, недостаточно хороши для вас. Если ваш преклир — студент этого класса, то он уже отчасти представляет, что должно произойти; он знает, что это более или менее сработает; он пока не понял, как именно это сработает, потому что интеллектуальное... потому что вы еще не приступили к действию. Вы одитируете человека, который более или менее знает, чего ожидать и как все будет происходить. Он может обнаружить... вы можете обнаружить, что у него имеются какие-то характерные особенности, например, он понимает, что должен относиться ко всему этому серьезно, чтобы это ему помогло. Разумеется, нет более надежного способа развернуть вектор в противоположную сторону. И тем не менее, он все же может относиться ко всему этому серьезно, и это все равно будет работать! Не сомневайтесь.

    Итак, механизм здесь такой: если тот, на кого действуют потоки, относится к категории «давать», то в этом случае вы говорите: «Попытайся не иметь того скопления энергии, которое является будущим». «Попытайся не иметь того скопления мыслительной энергии, которое является настоящим». «Попытайся не иметь того скопления, которое является прошлым с точки зрения мыслительной энергии» — и человек засветится, как рождественская елка.

    Что я сделал бы на вашем месте... вот вам совет: используйте 5-й выпуск Стандартной процедуры действия: используйте шаг I («Прямая экстеризация»), шаг II («Экстеризация с помощью лучей»), III («Простирание»), IV («Уравновешивание потоков»), V («Управление белыми и черными пятнами»). Я бы провел проверку с помощью этих шагов, и я бы проверил преклира на предмет автоматизма его макетов. Поскольку время от времени вы будете обнаруживать, что рядом с вами ходят люди, которых так ужасно трясет по поводу чего-то постоянного, что они испытывают ужасный шок, когда выясняется, что они не могут создать макет простого черного пятнышка, хотя могут заставить целую армию маршировать по дороге стройными колоннами.

    А человек, который относится к типу «брать» засветится от: «Имей это» — В какой бы части цикла он ни находился — просто «имей»... «имей будущее», «не-имей будущего» — и вы получите то, что нужно.

    Но это потому, что человек сам должен создать эти белые и черные пятнышки, а не какой-то контур или что-либо еще — именно сам человек. Только он сможет создать его. Нет никаких морских пехотинцев, которых можно вызвать из ‘надцатого года и которые внезапно объявятся в виде автоматических кнопок, давным-давно установленных самим преклиром, и, используя опыт, сделают все это. Нет. Просто черное пятнышко. Вот и все. И кнопки не смогут включить и выключить его. Они будут вибрировать, жужжать, дзинь, бах! Они не подскажут вам двигаться, когда будет подходящее время. Самый высокий уровень точности, какой только возможен, — это черное пятнышко. Вы могли бы подумать, что это белое пятнышко, но белое пятнышко — это так, ерунда. Белое пятнышко — это известная область. А черное пятнышко, возможно, что-то содержит в себе, а возможно, и нет. Это неведомое, которое, возможно, что-то содержит в себе, а возможно, и нет. В нем нет света, так что вы не можете определить. Если человек может управлять черным пятнышком, он может управлять чем угодно.

    И что вы делаете с ним? Ну, после этого вы делаете его зеленым, вы делаете его розовым, вы делаете его желтым и вы... все, что он может с ним делать; пусть он просто продолжает работать с ним как с энергией, находящейся в настоящем времени и помеченной ярлычком «будущее», и все эта штука разлетится вдребезги. Внезапно он испытает колоссальное чувство облегчения.

    Если бы вы могли полностью управлять черным пятнышком и заставить его расшириться — в трех измерениях — и превратиться в сферу, и растечься по всему вашему телу, а затем сжаться в маленький черный бильярдный шарик на макушке вашей головы, а затем переместиться вперед и, не изменяясь, оставаться впереди; а затем постепенно и спокойно, без малейшего усилия, заставить его развернуться в полную сферу и снова покрыть собой все ваше тело, а затем подняться наверх и уйти назад, — вы в полном порядке! Это проще пареной репы.

    Почему? Является ли эта энергия будущим? Нет, она не будущее. Она — это просто то скопление энергии, которое помечено ярлычком «будущее» и которое существует в настоящем времени.

    И я бы просто взял эти техники в том виде, в каком я их дал, и в каком вы можете их найти в этих откопированных материалах и в ваших собственных записях — в них нет никакой неупорядоченности. Это именно то, что вы должны делать. И, возможно, вы обнаружите, что можете адаптировать методики так, чтобы пару шагов можно было выполнить в обратном порядке. Если вы решите, что так надо — что ж, все в порядке. Но я бы не слишком усердствовал с этим здесь, в этом классе.

    Является ли энергия, на которую он смотрит, настоящим временем? Нет, не является. Это просто скопление, которое он называет «настоящее время» и которое находится в настоящем времени.

    Во-первых, человек будет расстроен, если вы сделаете что-то неправильно, а он будет знать, что вам положено делать, и в этом единственная опасность. А самая большая опасность, связанная с проведением одитинга одитору, состоит в том, что если парень совершенно ничего не понимает в техниках, которые использует, то первым, кто это поймет, будет этот самый одитор. Нет никакой опасности в проведении одитинга одитору, если этот одитинг проводит человек, который знает свое дело. На самом деле для одиторов и преклиров не существует такой вещи, как авторитет, не основанный на данных. А причина, по которой кажется, что одитинг так хорошо работает на людях с улицы, заключается в том, что эти люди с улицы просто ходят себе туда-сюда... и когда вы применяете к ним что-то из своего арсенала, это похоже на стрельбу по кроликам из шестнадцатидюймового орудия. Для одитора это тоже верно, но одитор знает ритуал. Он думает, что вы должны следовать этому ритуалу, и будет очень критичен, если вы не будете ему следовать. Он знает, как именно его должны положить к алтарю и расчленить на части.

    А является ли эта энергия прошлым? Да. Это факсимиле, которые перетаскиваются по траку, поскольку преклир зависит от своих факсимиле. Поскольку он знает, что ему нужно иметь опыт... он идет и устраивается на работу, чтобы быть в состоянии кормить свое тело.

    Так что я, будь я студентом этого класса, очень и очень тщательно постарался бы изучить 5-й выпуск «Стандартной процедуры действия» и рассматривал бы ее в качестве стандарта того одитинга, который собираюсь получать. И хотя я мог бы через каждые два-три дня посылать вам телеграммы, в которых говорилось бы: «У меня есть совершенно новая техника. Я только что выпустил 10-й выпуск Стандартной процедуры действия», — все равно продолжайте использовать 5-й выпуск, хорошо?

    Он должен усаживать свое тело за письменный стол, чтобы тело могло получать зарплату, тогда он сможет накормить тело, для того, разумеется, чтобы тело можно было усадить за письменный стол! Бег по кругу, понимаете? Так что он проходит через все это. А когда он пройдет через это, он будет очень хорошо знать, что у него есть тело и что он, определенно, зависит от потоков, не так ли?

    И причина, по которой вам следует делать это, состоит в том, что вы знаете 5-й выпуск. Иногда... иногда бывает так, что человек получает целый дворец, великолепный дворец, весь выстланный золотом и все такое, и кто-то дарит ему этот дворец. И он идет туда и смотрит на этот великолепный дворец и так далее, а сам он живет в какой-то избе в углу поместья. И он идет туда, смотрит на этот дворец, и говорит: «Ух ты, замечательный дворец», — а потом возвращается в свой маленький домик.

    Что ж, его зависимость от потоков... его полная зависимость от опыта есть не что иное, как зависимость от потоков.

    Почему? Да потому что это его домик. Это его безделушки стоят там на каминной полке, и он знает, на сколько сантиметров вправо нужно протянуть руку, чтобы взять трубку или табакерку или что-то, что ему захочется взять. Он знает, как... он знает, что кран на кухне протекает, и что его нужно завернуть посильнее. В этом доме он разобрался и знает, как нужно обращаться со всем этим. Его дом — не какое-то новое и странное место для него.

    Человеку, который говорит: «Так, посмотрим. Опыт очень важен, ужасно важен», следует сформулировать это таким вот образом: «Опыт ужасно важен для людей, которые находятся в теле и мыслят потоками. Тогда хороший опыт становится чрезвычайно важным, поскольку когда такой человек посылает энергию в направлении своих потоков, то в ответ на это он получает хороший опыт, и он будет поступать правильно. И мы получаем отличную марионетку, а это как раз то, что надо».

    Вот почему люди продолжают держаться за Книгу Один, господи помилуй. Люди, обучившиеся в Элизабет в 1950 году, по-прежнему одитируют по Книге Один. И по Книге Один они получают лучшие результаты, и дело доходит до того, что они применяют материал «наизусть», не задумываясь.

    Поэтому человека, который берется за работу по усаживанию тела за стол, чтобы оно могло получать зарплату, чтобы оно могло есть, чтобы его можно было усадить за стол, чтобы оно могло получать зарплату, чтобы он мог есть — этого человека всегда спрашивают: «А много ли у вас опыта? Это хороший опыт, или плохой опыт, или какой-то другой опыт? Что ж, опыт, опыт...»

    Нет никакой замены знательности. А из чего состоит знательность? Что ж, когда речь идет о применении, она выдается пространством и энергией. И бог ты мой, вы...

    Они не понимают, что в какой-то момент в карьере любого человека возникает вектор противоположной направленности. Приходит человек с замечательной характеристикой и с просто восторженными рекомендациями. А уходит вместе с женой босса и прихватив из кассы всю наличность.

    конечно же, этот тип знания превзойти невозможно. Вы знакомы с пространством, энергией и предметами, заполняющими это пространство, иными словами, вы знаете комнату для одитинга и преклира, и вы знаете, как тело будет двигаться и дергаться, если вы скажете то-то и то-то. И этого вы и ожидаете. И вот так накатывается эта тихая, милая, спокойная колея.

    То, что этот человек был исключительно хорошим и честным, самое лучшее основание считать, что он рано или поздно станет самым подлым мошенником на всем белом свете!

    Что ж, для того чтобы изменяться быстро, вы должны быть в очень хорошей форме. Но давайте немедленно избавимся от вопросительного знака, который будет в голове у любого преклира, присутствующего здесь, — для этого мы скажем, что не согласны получать одитинг иначе, чем по 5-му выпуску Стандартной процедуры действия. Давайте просто примем это за правило. И это подразумевает согласие с тем, что мы не будем выпускать ничего другого на этот счет, и давайте просто методично двигаться вперед.

    Таким образом, опыт не является здесь определяющим фактором. Во всем этом люди ищут лишь одно: сколько энергии человек использует для того, чтобы думать? И если вы сможете установить, сколько энергии он использует для того, чтобы думать, то вы установите, насколько важно для него иметь опыт. Поскольку если он вообще не пользуется энергией в мышлении, то ему не нужно совершенно никакого опыта, но, бог ты мой, насколько ценным работником был бы он на каком-нибудь авиационном заводе.

    У нас есть определенная программа курса, которая была спланирована, и все это замечательно, но присутствующие здесь — не честная добыча*Честная добыча — под термином «честная добыча» подразумевается, что данное лицо не находится более под защитой кодексов и норм саентологии, а также прав саентолога. (Отменено 21 октября 1968 года — прим. пер.) . Давайте просто скажем, что присутствующие здесь не относятся к категории честной добычи. Мир кишмя кишит преклирами! Зачем же нам проводить эксперименты с локами, инграммами и всем прочим на тех, кто присутствует здесь? Оставляю вам ответить на этот вопрос.

    У него нет абсолютно никакого опыта. Он обходит авиационный завод и говорит:

    С помощью этих техник можно улучшить состояние практически любого человека, так зачем же просто пробовать их на тех, кто не получит от них пользы? Почему бы нам слегка не рассредоточиться? Возможно, у вас есть какая-то информация или рекомендации противоположного характера. Я чувствую эту маленькую волну протеста —

    «Эй... э... послушайте, э...» Да, этот парень мог бы получать гораздо больше — в понятиях МЭСТ, — чем любой президент любой корпорации в Соединенных Штатах, но беда в том, что никто никогда не смог бы заплатить ему, пока этот парень не заинтересовался. Единственная форма оплаты для него — это интерес.

    «О, нет», — которая откатывается обратно ко мне. Нет, это не важно. На самом деле, что бы вы ни делали — это не важно, важно лишь привести свои кейсы в самое наилучшее состояние, какое только возможно, и как можно скорее, и полностью разделаться с шагом I, включая все упражнения по поднятию. Просто разделаться со всем этим, вот и все!

    Он бы ходил из одной компании в другую. Почему? Потому что после того, как на заводе произвели самолет, самым прекрасным образом его изготовили и все такое, им нужно знать, полетит ли этот самолет или нет, а этот парень мог бы просто посмотреть на самолет и сказать: «Да, он полетит». «Нет, вот этот не полетит». «Вот у этого что-то не так с мотором. Нижняя часть его мотора не будет работать. Два механика устроили драку на конце правого крыла, и там треснул кронштейн, или он треснет, и его следовало бы заменить». Вы бы получали практически неразрушающиеся самолеты. Почему? Потому что он может просто пронизать весь самолет, как бы ощупать все в самолете и узнать будущее самолета. И если у самолета нет хорошего будущего... если бы этот парень действительно знал свое дело... если бы самолету вообще не светило хорошего будущего, то он бы просто сказал: «Самолет, теперь у тебя будет хорошее будущее». Это смахивает на безумие, но вы действительно перейдете от того, чтобы просто быть причиной в будущем, к тому, чтобы быть причиной будущего.

    А затем, если вы захотите узнать, как выглядят факсимиле, посмотрите на некоторые из них. Возьмите их и рассортируйте по старшинству как карты в двух колодах. Если вы хотите знать, на что похожи локи, раздайте парочку. Или выйдите на улицу и ткните кому-нибудь одно в лицо, и посмотрите, как он будет реагировать. А потом скажите: «Ну надо же. Оно заставляет его кашлять». И если вы будете действовать в таком духе, вы сможете проводить исследования не на кушетке, а совершенно иначе.

    Отголоски этого существуют и по сей день: проклятия, призываемые ведьмами на чью-то голову... Земля все еще помнит эти вещи, какими бы смутными ни были эти воспоминания, люди еще помнят эти вещи. Проклятия, заклятия, хорошие подарки и... «У тебя есть три желания» — говорит фея. Разумеется, она может исполнить три желания, любая фея может сделать это, и вы тоже можете. Но я думаю, что прежде, чем вы исполните чьи-то три желания, вы должны быть в состоянии исполнить три своих желания, и я думаю, что это было бы хорошо. И вам не обязательно очень сильно желать. Имеет значение не то, насколько сильно вы чего-то желаете — как обычно говорят детям, — а то, насколько легко человек чего-то желает и насколько он заинтересован иметь то, чего он желает. Так что вы понимаете, что представляют собой эти три желания с точки зрения постулатов.

    Эта программа была составлена в расчете на более долгий курс. И она составлена с надеждой на то, что вы не будете использовать сокурсников для завершения этих экспериментов. Дело обстоит таким образом, что им нужны ваши умения, а вам, вашему собственному кейсу, нужны навыки ваших сокурсников. Немедленно, как можно скорее. Днем и ночью. А МЭСТ-вселенная полыхает огнем. Нет никаких причин ничего не делать с кейсом.

    Посмотрите на верхнюю часть трака, где нет энергии, и вы увидите, что человек, который там находится, был бы очень беззаботным и безмятежным, и он мог бы действовать очень усердно, если бы был заинтересован... если бы он был заинтересован.

    Суть любого одитинга заключается в том, чтобы научиться справляться с чем-то. И если вы можете справиться с чем-то, то вы можете справиться с чем-то еще. Есть более трудная постепенная шкала, которой следуют такие люди, как я. Я не придерживаюсь постепенной шкалы так тщательно, как вам могло бы показаться. Если мне что-то не удается, я беру вдвое больше. Вы говорите: «Действуя так, можно ударить лицом в грязь». Совершенно верно! Но когда вы добиваетесь побед, вы знаете, что преодолели что-то. Вы не ждали, пока к вам подкрадется осознание.

    Но вы можете действовать с тем же усердием на высоких уровнях, как и на низких. Вы можете с помощью очень незначительного количества энергии делать что-то КОЛОССАЛЬНОЕ. Вы ни черта не сделаете только тогда, когда вы используете очень много энергии.

    Вы обнаружили, что не можете водить какой-то определенный автомобиль, потому что у него очень, очень плохой шкворень. И переднее колесо время от времени — кррфлаппитифлап, и всякий раз, когда вы поворачивали, это чертово колесо начинало свое «флаппити-флап», и вы чертовски хорошо понимали, что оно должно работать не так. Поэтому вы достали другой шкворень, как следует по нему дали, погнули и поставили на место, а затем стали ездить на этой машине. И после этого было не важно, что выкинет этот автомобиль. Когда вы поворачиваете, и колесо начинает свое «флаппити-флоппити-флу», вы просто продолжаете поворачивать, с полной уверенностью, что если передняя часть машины отвалится, то вы, вероятно, уж как-нибудь сможете подобрать ее. Подобрать ее и тащить одной рукой рядом с машиной.

    Просто возьмите и попробуйте добиться чего-то, очень властно указывая человеку, что тот должен делать. Если вы будете делать это достаточно часто, если это войдет у вас в привычку, то в конце концов вы будете не в состоянии добиться чего бы то ни было. Гораздо лучше находиться на таком уровне шкалы тонов, где вы просто будете знать, что люди выполнят ваше указание.

    Правильный способ сделать это заключается не в том, чтобы вернуться в гараж и отдать шкворень в ремонт, ведь эта вещь — это просто МЭСТ-вселенная. А задача МЭСТ-вселенной такова: «Потерпи поражение, парень. И тогда мы станем большим МЭСТ».

    Случалось ли вам когда-либо подойти к человеку и сказать: «Ну, мы знаем, что вы сделаете это» — и так далее, а затем уйти и оставить его с этой идей? Фактически, вы дали ему постулат.

    «Если ты не потерпишь поражение, я не буду существовать, — говорит МЭСТ-вселенная, — так что лучше тебе потерпеть поражение».

    Что ж, находясь на несколько более высоком уровне, вы вдруг просто начинаете ЗНАТЬ что-то... у вас просто возникает убеждение — с точки зрения энергии — вы просто знаете, что официантка перейдет на другую сторону обеденного зала. И она переходит.

    И единственный способ одурачить ее состоит в том, чтобы посмотреть на это и сказать: «Это просто МЭСТ. Ну и ладно». Значит, ваш кейс — это не что-то серьезное. Все, что связано с вашей группой, однако, может быть серьезным делом.

    Вы как бы знаете что-то тут и там, знаете то и се, и ничего не происходит.

    Я полагаю, что никто не думал о такой вот вещи, просто потому, что она находится далеко за пределами воображения. Невероятное и фантастическое — это лучшие гарантии безопасности, какие только мы можем иметь, потому что никто на самом деле не будет вмешиваться в вашу деятельность.

    Вы не можете взять и начать энергично использовать потоки, не опустившись вскоре ниже этого уровня. Использовать энергетические потоки очень опасно, даже потоки общения, по сути, ловят вас в ловушки, и вам приходится выпутываться из них.

    Как бы вам понравилась такая мера предосторожности: написать на листке бумаги три цифры и заставить вашего преклира как следует запомнить их, чтобы этого преклира можно было бы идентифицировать, а затем забросить этот листок в верхний ящик своего стола? Как бы вам это понравилось? Вы бы подумали, что это чрезмерная осторожность, не так ли? Что ж, знаете... в среднем, я бы сказал, по меньшей мере раз в пять лет, если не пять и не десять, если не пятьсот раз, вы будете чертовски сожалеть, что не сделали этого. Именно так!

    Мне постоянно приходится садиться и проходить... тем или иным образом вытаскивать себя вверх по траку. Но, разумеется, я никогда не использую энергию, чтобы думать. Единственная причина, по которой я говорю вам об этом, заключается в том, что это практически... все это экстраполировано, но это практически новое открытие, хотя я дурачился с этим почти два с половиной года.

    Кто даст гарантию? Тэтан привык общаться с телом, так? И какой-то новый тэтан, который вдруг хватает себе тело, или что-то в этом роде, которое было покинуто и брошено, может заставить его проявлять эмоции, не так ли? Но этот парень будет выглядеть как ваш друг. Впечатляюще, да? Задумайтесь об этом на минутку.

    Я просто направил несколько единиц внимания на ГС, чтобы выяснить, может ли ГС думать, и обнаружил, что ГС думает. Она думала. Я посчитал это замечательным. Я подумал, что это так мило.

    Человек может сказать: «Я Джон Джонс», потому что повсюду записано это имя — Джон Джонс. Да, конечно, конечно, это очень просто. Но все же он может сказать: «Моим одитором был такой-то и такой-то, потому что его изображение записано прямо на спайках... Должно быть, на спайках. ГС знает что-то об этом, есть своего рода туманные воспоминания, и я могу покопаться в этих туманных воспоминаниях, повыкапывать там достаточное количество данных и узнать самые разные вещи обо всем этом».

    Но если что-то из всего этого нужно было бы долго обдумывать и так далее, то ничего бы не случилось. Думать об этом приходилось лишь тогда, когда нужно было делать сравнения: когда вы сравниваете один поток с другим, вы должны создать макеты двух потоков и посмотреть на них одновременно, и вы думаете о том, думаете о сем. Это то, что известно под называнием «индуктивное мышление». Но вы не действуете, и вы не можете действовать... если вам нужно что-то исследовать, вы не можете исследовать, постулируя, что это является таким-то и таким-то, поскольку тогда вы не сможете исследовать это. Понимаете, насколько это может быть глупо. Просто ужасно. Как вы можете что-то исследовать, если вы все время постулируете? Другими словами, вы ничего не сможете выяснить, проводя исследования, которые иногда называют «научными». Понимаете?

    Идентификация. Кто собирается идентифицировать вас как тэтана? Куда вы пойдете, если что-то с вами случится? Что если вы шагаете по улице и начинаете переходить ее, переходите ее наполовину, и ваше тело находится посреди проезжей части, и тут появляется пожарная машина, а вы даже и не замечаете ее — вы очень далеко — и внезапно, хрясь, — и у вас больше нет тела? При желании вы могли бы отправиться в больницу, взять какого-нибудь ребенка, который все равно собирается умереть, хотя он отнюдь не в плохом состоянии; в этом ребенке находится другой тэтан, который пребывает в каком-то глупом умонастроении, и вы могли бы сказать ему: «А, возвращайся на Марс, еще один имплант тебе не повредит». А потом вы идете, приходите в Фонд и говорите... что же вы скажете? «Можно войти?»

    Вы постулируете, каким будет вывод. Вы, кстати, обнаружите, что у ученых на этом есть пунктик. У них по-прежнему есть аберрации на этот счет. Они боятся подумать о том, каков будет вывод, опасаясь, что результат будет именно таким и что их вывод повлияет на них. И вот вам эти ребята: у них для постулирования осталась одна мозговая клетка мощностью в одну шестнадцатую от мыслительной силы кузнечика. Они могут направить свой постулат на шарик для пинг-понга, и тот останется на месте. Он никуда не покатится. И тем не менее, они очень тщательно стараются не делать никаких выводов до тех пор, пока не закончат свой эксперимент. Они пытаются избавиться от страха того, что теперь уже стало невозможным.

    Очевидно, что вы — Джонни Джонс, это чертовски очевидно — только на самом деле вы Мэри Стивенс. И вам нужно найти кого-нибудь, кто отвечает за такие вещи, и сказать ему: «Я — 3-1-1, 3-1-1, 3-1-1. И лучше побыстрей верните мне мой офис и мои вещи, и давайте выясним, можем ли мы получить страховку за то тело!» Вы думаете, я шучу. Это очень впечатляюще... очень впечатляюще. Возможно, в данный момент это немного превосходит уровень вашего опыта. Мы действительно поднимаемся в высокие сферы.

    Нет ничего страшного в том, что вы говорите: «Что ж, все произойдет так-то и так-то», — а затем берете какие-то ингредиенты МЭСТ-вселенной, перемешиваете их и так и эдак и выясняете, что все происходит каким-то другим образом.

    Таким образом, есть много того, что вы можете делать помимо одитинга. Есть много того, чем вы можете заинтересоваться. И если вы достаточно много будете любопытствовать, играться и валять дурака, если допустите, чтобы ваш кейс толкали то туда, то сюда, если не будете настаивать на применении к нему Стандартной процедуры действия, и будете взаимно избегать каких-то тем и играть в ладушки вместо урегулирования кейса, и не будете следовать этой программе, то вы можете выбросить на ветер огромное количество времени! Вы можете замечательно и интересно провести время, и в конце концов окажется, что вам вовсе не нужно было ничего этого делать! Чертовски неприятно, не так ли?

    Вы говорите: «Ну, это произошло не так».

    Трудна ли Стандартная рабочая процедура, выпуск 5? Нет. Мне было очень трудно рассказывать вам о ней в течение столь долгого времени. Вы думаете, что тут есть очень много данных. Что ж, так оно и есть. Тут есть огромное количество общения, направляемого с восьмидесяти различных направлений. Но суть в том, что когда все это наконец станет вашим, оно как бы сделает «бабах»! И вы скажете: «Ну, просто невозможно, чтобы я столько времени думал над этим. Это просто невозможно. Вот же оно». Ведь это так просто. И, разумеется, вы подходите к кому-то и говорите... Что ж, вы пересекли пропасть. В этот момент свершилось это магическое, мистическое действие, понимаете? Просто вы из состояния придурка перешли в состояние «я знаю».

    «Ладно. Мы спостулируем, что это произойдет так-то и так-то, затем мы смешаем все эти ингредиенты вместе, и все произойдет по-другому».

    И вы идете и говорите владельцу продуктового магазина... вы говорите ему: «Вы знаете, есть такая штука, Саентология, и это просто... на самом деле это просто...», — и излагаете ему свое понимание Саентологии.

    И вы говорите: «Да черт с ним со всем».

    И он говорит: «Че?»

    Это было бы разумно, потому что рано или поздно вы либо стали бы испытывать апатию по поводу всего этого и бросили бы это дело, либо нашли бы что-то, что при смешивании с чем-то еще, дало бы тот результат, который вы запостулировали. Что ж, вы бы сделали причиной МЭСТ-вселенную — вот что вы бы сделали. Ну, ладно.

    И вы говорите: «Ну, вот, вот, смотри: есть пространство, есть энергия, есть обладательность», — и так далее, и так далее. «И я хочу объяснить тебе, почему у тебя совсем нет времени, чтобы делать все это».

    Так вот, теперь давай рассмотрим преклира с точки зрения энергии... он решил, что он следствие всего на свете. Я думал об этом египетском культе, в котором белое было причиной, а черное — следствием. И если вы были наполовину белым, а наполовину черным, то с вами все было в порядке, потому что в таком случае вы были наполовину причиной, а наполовину следствием, и тогда вы были бы следствием собственной причины. И если вы смотрели на будущее, а будущее выглядело черным, то будущее было следствием; но если вы смотрели на будущее, а будущее выглядело белым, то будущее было причиной. Но лучше было, когда будущее было причиной, чем когда оно было следствием. Поэтому вы действовали так: вы пытались посмотреть на будущее и увидеть БУДУЩЕЕ БЕЛЫМ. Как вам это нравится? Вы должны были посмотреть и увидеть белое будущее. А если вы видели черное будущее, то это было плохо, и вам следовало немедленно отказаться от данного курса действий.

    А он ответит: «О чем вы говорите, мистер?»

    Что, черт возьми, они пытались контролировать? Что ж, забавно то, что в известной степени это работало. Они просто выстроили в ряд все факсимиле нежелательного опыта и подключили их в контур, в котором имелась сигнальная панель. И эта панель говорила:

    Да, это так. «О чем вы говорите?» Это не вписывается в его опыт.

    «Черный!» Что означает: «Эти мысли проходят через какой-то нежелательный опыт, не валяй с этим дурака», — а белый сигнал означал: «Эти мысли проходят через благоприятный опыт, так что велики шансы того, что они сбудутся». Этот способ не очень надежен, потому что он зависит от автоматизма сигнальных панелей. Но если вы хотите осуществлять интуитивное или мгновенное мышление с помощью потоков, то именно так все это и должно быть устроено.

    Вы можете подойти к кому-нибудь и начать объяснять ему все это, и он будет смотреть на вас с таким умным видом. Боже, он просто смотрит на вас с таким умным видом, и продолжает, и продолжает смотреть. И вы в конце концов обнаруживаете — его зацепило в момент, когда вы сказали, что, когда вы были маленьким, время длилось не так долго, как сейчас. И этот человек в конце концов согласился с этим. И он согласился с этим потому, что внезапно вспомнил, как надолго ему хватало порции мороженого в детстве, или что-то в этом роде. И он понял весь этот предмет. И он идет к кому-то и объясняет ему все это и говорит: «Вы знаете, в детстве порции мороженого хватало на более долгое время, чем сейчас».

    Вы видите будущее черным, или вы видите его белым. Бога ради, осознайте, что вы — или ваш преклир — просто пытаетесь избежать... если вы не видите будущее и при этом знаете, что на вас оказывают влияние потоки... осознайте, что вы или ваш преклир просто каким-то образом пытаетесь избежать того, чтобы его увидеть или воспринять.

    А тот человек отвечает: «Что, правда? Очень интересно», — и возвращается к своей работе.

    Давай рассмотрим это, и мы... вероятно, это один из факторов, вызывающих закупоривание. Кстати, людям устанавливали импланты на эту тему. И вы просто делаете... вы не проходите имплант — вы просто делаете будущее белым, делаете его черным, делаете его лиловым, а затем рисуете на нем красные кресты, а затем делаете субботу зеленой. А затем вы смещаете какие-то другие вещи вот сюда, а затем сдвигаете их сюда и туда, а затем помещаете будущее позади своей головы. И давай посмотрим, сможете ли вы найти настоящее время — сумму всей энергии в скоплении, именуемом «настоящее время». И оно находится не где-то там, оно практически прямо у вас перед лицом... или, может быть, это ваше тело. Как бы там ни было, вы делаете настоящее белым, а затем вы делаете его зеленым, затем — лиловым и желтым. И вы, вероятно, сможете оставить его где-нибудь, найдя другое настоящее время и спостулировав, что оно тут. Кто знает?

    Вот так знание сходит на нет. Но вам вовсе не обязательно идти таким путем, трудным путем.

    А прошлое, я говорю об этом еще раз, — это очень тяжелое скопление, потому что оно целиком состоит из факсимиле.

    Ваш собственный кейс очень важен. Он важен для этой группы, он важен для Саентологии в целом, и он так же важен для вашего собственного душевного спокойствия. Потому что до тех пор, пока вы тычетесь туда-сюда, не имея реальности относительно действительности, с вами можно делать то, се, пятое-десятое.

    НО — есть маленькое, легкое скопление, которое сообщает: «Мы должны думать о прошлом». Это скопление аккумулировало необходимость упорно думать о прошлом. Вы делаете его красным, и вы делаете его зеленым, и вы делаете его синим, и вы делаете его лиловым; и вы стараетесь не видеть ее, и вы не видите ее; и вы делаете ее оранжевой и кладете себе под левую ногу. Ведь что это такое? Это ваша собственная энергия, которую вы стараетесь удержать при себе и с помощью которой вы пытаетесь оценить изменения обладательности в будущем.

    Я узнал кое-что, действительно узнал на основании собственного опыта, впервые за долгое время… это было на днях. Здесь кое-что произошло. Я просто осознал это. Я был очень занят. Я был очень занят. Я неплохо проводил время, занимаясь множеством вещей, я очень упорно работал. Я проводил время не настолько хорошо, как мог бы, занимаясь множеством вещей, но внезапно я кое-что осознал. Я осознал, что было бы очень плохо, если бы мне пришлось внезапно отдать концы, но на самом деле ничего по-настоящему не изменилось бы. И не... то есть... это не было бы решением побездельничать, это было бы решение, которое никоим образом не воспрепятствовало бы всей этой деятельности. Было бы очень легко начать двигаться дальше и возобновить работу каким-то другим образом. И я... знаете что? Я никогда не осознавал этого раньше.

    Человек, который пытается оценить изменения обладательности... скорость изменения обладательности в будущем, сравнивая его с прошлым, всякий раз будет терпеть неудачу.

    Вы знаете, я говорю о том, чтобы по-настоящему знать. Я действовал, располагая знанием. И именно здесь вы действительно знаете. И внезапно мне пришла эта мысль, и я полностью осознал это, и вместе с этим пришло еще одно осознание: мне невозможно причинить никакого вреда! Это поразительно, правда? И вы смотрите на эти огромные, плотные грузовики, и вы смотрите на эти большие плотные стены и тому подобное. И вы думаете: «Бог ты мой, все это, несомненно, приукрашено. Выглядит практически — бамс!

    Вот почему юриспруденция — такая интересная профессия. Ведь в юриспруденции все почти полностью зависит от прецедента, а не от справедливости или чего-то в этом роде. Прецедент, прецедент, прецедент, прецедент. Прошлое — это хорошо. Прошлое — это хорошо. Прошлое — это хорошо. Прошлое — это хорошо. Прошлое — это хорошо.

    –реально!». Но это не реально.

    И, разумеется, в юриспруденции все движется невероятно медленно. У нее гигантские, тяжелые, массивные тома, и здания, и суды, и ребята, которые практикуют ее, — в полиции и так далее — они становятся тяжелыми, и все медленное, и им приходится останавливать движение, держать его на месте и так далее.

    Вот что произошло. Я работал долго, работал очень напряженно. И на самом деле в тех обстоятельствах, в которых я иногда работал... поверьте мне, это было трудно. Поскольку я считал, что тоже должен думать, что это трудно.

    Естественно, ведь они работают по принципу: прецедент, прецедент, прецедент, прецедент, прецедент, прецедент. И это означает, что прошлое — мерило, которым мы измеряем будущее.

    Было проделано немногим более восьмидесяти тысяч часов работы, и есть много вещей, которые мне бы хотелось проделать много раз. Но я никогда не брался делать оценки... это что-то вроде того, как если бы вы зашли в туннель с одной стороны и внезапно вышли с другой. Я имею в виду, что вы можете идти по этому туннелю так долго, что даже не будете знать, что вы в туннеле. И вы говорите: «Ну, несомненно, в этом туннеле красиво. Да, несомненно, в этом туннеле красиво. Несомненно, здесь красиво. Тут, несомненно, красиво. Да, несомненно, в этом огромном туннеле красиво. Да, туннель — это название вселенной. Вот что вы называете туннелем. И это одна из обширнейших составляющих, и это... о, я не знаю, два туннеля вместе составляют бесконечность. Это правда, такова ширина туннеля. Она... ну, может быть, туннель простирается до бесконечности. Да. И в этом туннеле есть огни, и солнца, и звезды», — вы продолжаете и продолжаете говорить что-то об этом. И что же представляет собой этот туннель? Ваша оценка в отношении этого туннеля полностью изменилась — он заставил вас сделать это.

    Нельзя взять голландские законы 1213 года и применить их в Голландии 1952 года. Это невозможно! И нельзя брать законы, которые действовали в США в 1928 году, и применять их в США в 1952. Не тот год.

    А затем в один прекрасный день вы стоите снаружи чего-то, и это что-то не имеет никакого отношения к туннелю. И вы говорите: «Боже правый! Да как же я?.. Что это все такое вот тут снаружи? Это пространство! Подумать только! Да ведь это никак не мо...» Понимаете, это вы просто внезапно вспоминаете, что было время, когда вы не были в туннеле. И было время, когда я не работал над Дианетикой и Саентологией. Это факт, было такое время.

    Я знаю, что это шокирует и удивит многие государственные органы, но сейчас не 1928 год.

    Или вот вам другое сравнение: переход через пропасть. Что ж, вам стоит проявить сообразительность, вот и все, что я вам скажу. Для того чтобы чему-то научиться, незачем валять дурака с собственным кейсом. Тьфу! Научитесь этому на кейсе другого человека. Стандартная процедура действия, выпуск 5, взломает ваш кейс. Я знаю это. Пора бы и вам это понять. Поскольку, вы уж поверьте мне, самый лучший известный мне способ познать этот предмет состоит в том, чтобы выяснить, что он дает результаты на вас. Это самый лучший способ.

    Так вот, находиться внизу на траке времени... это просто означает, что вы усердно пытаетесь быть в согласии с прошлым, чтобы в настоящем все было хорошо. Если вы соглашаетесь с прошлым опытом, то в настоящем все будет хорошо. И, разумеется, это абсолютно глупо, и это вызывает безумие, и все этим занимаются.

    И забавно, что мы уварили все это примерно до пяти техник. Пять основных техник. Забавно, да? Для тех, кто находится в очень, очень плохом состоянии, у нас есть определенная техника. Но мы, по сути, используем одни и те же техники, они все опираются на одну и ту же основу. На самом деле существует лишь пять техник, где-то около того. Это фантастика!

    Давай соглашаться с опытом и не связываться с постулатами!

    У нас есть только один ключевой процесс, и он состоит в том, что мы управляем пространством и энергией. А как мы делаем это? Мы управляем пространством и энергией посредством макетирования. А затем мы получаем подлинное пространство, а потом в один прекрасный день мы будем иметь дело с настоящей энергией. Мы говорим:

    Я довольно много рассказываю об этом, поскольку это, возможно, поможет вам проанализировать, что такое процессинг постулатов. Это попытка забраться достаточно высоко по тону, то есть, можно сказать, туда, где вы пытаетесь использовать очень мало энергии, и подвергаться ее воздействию в очень незначительной степени, но управлять ею столь… сильно и мощно, и суметь оказаться над любой потребностью иметь энергию настолько высоко, что человек просто говорит: «Да будет свет». Это теоретический уровень.

    «Вы знаете, черт побери, самое забавное — это то, что всякий раз, когда я создаю определенное пространство, макеты в этом пространстве — просто чудо как хороши! Надо же! Посмотрите на этот макет! Вы знаете, это очень забавно, вот этот макет», — и так далее. Вы обнаружите, что, когда вы можете создавать пространство, макеты появляются и исчезают очень быстро — бац, и все. Проще простого. Ценность МЭСТ начинает снижаться, но ценность неупорядоченности такова, что вы будете и дальше околачиваться поблизости.

    Это процесс... когда вы просите преклира находить эти уровни и делать их красными, синими, зелеными и розовыми. Вы обнаружите, что, сделав это, вы решите множество его проблем, потому что все, что преклира по-настоящему интересует, — это:

    Ваш собственный кейс очень важен для вас, если говорить о познании Саентологии. Сейчас я могу говорить и говорить с вами, рассказывать и рассказывать, убеждать вас и говорить: «Да, она работает на вас, и это происходит так, вот так и вот эдак». От этого не будет никакого толку.

    «Что со мной будет?»

    Внезапное изменение в вашем кейсе, внезапная перемена сделают для вас больше, чем любое количество обучения. Когда вы будете повторно прослушивать эти лекции, вы должны будете также проводить много одитинга. Какого одитинга? Вы будете повторять эти записи, сделанные в классе? Нет, вы идете... вы посылаете... «Вестерн Юнион» пришлет вам посыльного, если вы захотите сделать это. Вы действуете иначе. Прослушивая повторно эти записи, вы должны будете одновременно с этим привести свой кейс в хорошую форму, вот что вы должны будете сделать. Вы действительно приводите его в форму. И, разумеется, это ваша ответственность, а не вашего одитора. Вы в ответственности за то, чтобы его кейс был в хорошей форме, и каждый член этой группы отвечает за то, чтобы группа была в хорошей форме. И когда это будет достигнуто, вы уже не будете нуждаться в том, чтобы вас кто-то каким-то образом поддерживал или чтобы кто-то дополнительно рассказывал вам что-то обо всем этом. Вы будете знать.

    Видите ли, то, что произошло с ним в 1913 году, оцененное на основе того, что было с ним в 1912 году, — это неподходящий опыт для того, чтобы оценить то, что произошло с ним в 1952 году. И даже опыт того, что произошло с ним в 1832 году, не имеет никакого отношения к тому, что произошло с ним в 1952 году; однако мы видим, что преклир пытается сделать так, чтобы это влияние имело место. Вы обнаружите, что он сопоставляет одно с другим.

    Наилучший известный мне способ знать состоит в том, чтобы подняться по таблице отношений до уровня «Я знаю». И я предлагаю вам взобраться по этой лестнице с максимально возможной скоростью, не с помощью эзотерики или эстетики или чего-то в этом роде, а просто путем точного применения того, что у нас тут имеется, — 5-го выпуска Стандартной процедуры действия. Не скупясь, применяйте ее к преклиру и обеспечьте, чтобы ее применяли к вам. Я не хочу, чтобы кто-то в этом классе (если уж я об этом подумал) ходил и говорил: «Я помогал всем и поэтому я не получил…» Это МЭСТ-вселенная. Тьфу! Нехорошо.

    «Давай-ка посмотрим: в 1832 году у нас был цилиндр такого размера, и он использовался на сеновале. Так, в автомобилях есть цилиндры, поэтому я не могу починить автомобильный двигатель. И причина заключается в том, что там, в девятнадцатом веке, мой отец не любил эту штуковину, которую он использовал на сеновале, и не мог с ней управляться, и однажды она упала на теленка. А я любил этого теленка, поэтому автомобили плохие». А=А=А=А, эта инграмма из прошлого активизируется из-за сходства геометрических форм, вот и все.

    Мне незачем пытаться акцентировать важность всего этого, поскольку самое лучшее место для знания — это уровень «Я знаю» таблицы отношений. А самый лучший способ подняться на этот уровень состоит в том, чтобы использовать Стандартную процедуру действия, выпуск 5. И когда вы будете использовать 5-й выпуск Стандартной процедуры действия, то обязательно убедитесь в том, что вы поднялись на этот уровень. Я имею в виду, что это вот настолько просто. И я дал вам все знания до последней крохи.

    На самом деле люди доходят в этом до крайностей. Я мог бы дать вам много различных примеров того, как работать с этим в процессинге, и, вероятно, мне так и следует поступить.

    Выше определенного уровня кейс одитора не требуется постоянно подлатывать. Одитор будет поддерживать его в порядке. Но ниже этого уровня кейс одитора требует постоянного внимания, так что лучше подняться выше этого уровня. Это уровень стабильности... уровень терпимости.

    Существует положительный и отрицательный подход к процессингу: можно пытаться не иметь инграмму и пытаться иметь инграмму. На самом деле существуют четыре потока: пытаться не иметь инграмму, пытаться иметь инграмму, а также пытаться удержать себя от того, чтобы не иметь инграмму, и пытаться удержать себя от того, чтобы иметь инграмму, — и в том, и в другом случае человек пытается иметь инграмму и пытается не иметь инграмму. Четыре потока. Останавливать стремление иметь, затем сразу — останавливать стремление не иметь. Это само по себе — постепенная шкала.

    Именно на уровне терпимости он находится в состоянии, когда может начать действовать или не иметь необходимости начинать, по желанию. И, следовательно, это не означает, что вы зависите от экономических или каких-то иных обстоятельств, существующих в МЭСТ-вселенной. Вы не зависите от них — ни в коей мере. И чем скорее вы это поймете, тем сильнее и счастливее будете и вы, и эта группа.

    Так, давайте посмотрим, сможем ли…

    Настоятельно рекомендую вам применять это, не скупясь.

    (преклиру): Что ж, давай выясним... Я… садитесь вот сюда. Я не буду давать вам ничего слишком трудного... ничего слишком трудного. И вы сможете сейчас оценить, каково ваше обладание с точки зрения будущего, благодаря этому процессу, который имеет дело с настоящим.

    (КОНЕЦ ЗАПИСИ)

    ПК: (хихикает) Судьба.

    ЛРХ: Так вот, как это изменит твое обладание в будущем? Никак не изменит. ПК: Думаю, что не изменит.

    ЛРХ: Правильно. Так я и думал. Никаких изменений. Хорошо, теперь попытайся секундочку посмотреть прямо перед своим лицом. Можешь ли ты увидеть что-нибудь, что хотя бы смутно напоминает энергию... в виде скопления?

    ПК: Это чернота, явная чернота.

    ЛРХ: Там много черноты, а? ПК: Угу.

    ЛРХ: Так… ее легко увидеть? ПК: Довольно легко.

    ЛРХ: Хорошо, эта чернота — это прошлое, настоящее или будущее? ПК: Сочетание. Я думаю, что в основном прошлое.

    ЛРХ: О, это... чернота — это прошлое? ПК: Угу.

    ЛРХ: Хорошо. Посмотри, глянь, можешь ли ты увидеть что-то, что хотя бы отдаленно напоминает какой-то цвет или темноту и так далее, что могло бы быть настоящим временем.

    ПК: Я не думаю, что смогла бы отличить одно от другого.

    ЛРХ: Хм! Нет, не надо подтверждать эти теории таким вот образом. Это нехорошо.

    Ты отдаешь себе отчет в том, как сильно бы расстроился какой-нибудь репортер, если бы мы дали ему в руки банки Э-метра и выяснили, что все, о чем он может думать, — это об изнасилованиях или о чем-то в этом роде? Хорошо, просто… возьми эти банки. Я думаю, что нам придется спросить наш маленький полезный шикарный Э-метр. Вам не нужно надевать эту рукавичку. Это замечательная рукавичка. Волни 17 думает, что этот Э-метр взорвется и будет делать самые разные вещи. А на самом деле он не будет этого делать. Я никому не могу причинить вреда.

    Хорошо, если ты не очень возражаешь, давай посмотрим сюда и выясним, какова шкала тонов. Вот, готово. Ну, надо же, ты в очень хорошем тоне, живая, дышишь.

    Хорошо. Что это за скопление, которое у тебя там есть? Это прошлое? Это настоящее? Будущее? Это не будущее.

    Что насчет будущего? Что-то не так с будущим? ПК: Слишком много препятствий.

    ЛРХ: Слишком много препятствий в будущем. Хорошо. Закрой глаза на минуточку, давай посмотрим вокруг и увидим эти препятствия. Можешь ты увидеть их? Видны ли они?

    ПК: Так, чтобы реально, — нет.

    ЛРХ: Ты их не видишь? ПК: Нет.

    ЛРХ: Что ж, ладно, все в порядке. Если не видишь, значит, не видишь. ПК: Угу.

    ЛРХ: Готово? Что ж, давай еще раз взглянем на прошлое.

    (аудитории) Вы знаете, это убийство чистейшей воды. Вы тут сидите, смотрите на тэта-боп и пытаетесь что-то сделать... вы явно пытаетесь сделать что-то еще.

    (преклиру) Знай, что у тебя тэта-боп. ПК: Правда?

    ЛРХ: О, это незаслуженно жесткое обращение. Осторожно, не создай постулата на этот счет.

    ПК: Ладно. Я не буду.

    ЛРХ: Ладно. Слишком много препятствий в будущем.

    Хорошо. Теперь посмотри на эту черноту перед лицом и помести вокруг нее маленькое белое кольцо.

    ПК: Хорошо.

    ЛРХ: У тебя есть маленькое белое кольцо вокруг черноты? ПК: Угу.

    ЛРХ: Хорошо. Теперь поставь еще и белую точку в центре него. ПК: Хорошо.

    ЛРХ: Хорошо. Теперь снова сделай это черным.

    ПК: Хорошо.

    ЛРХ: Теперь давай посмотрим, сможешь ли ты сделать ее белой... ее всю. ПК: Серая.

    ЛРХ: Серая? Неплохо. ПК: Угу.

    ЛРХ: Теперь придай ей немного более темный оттенок серого. ПК: Угу.

    ЛРХ: Теперь немного более светлый оттенок серого. ПК: Угу.

    ЛРХ: Теперь снова сделай ее довольно черной. ПК: Не могу сделать ее очень черной.

    ЛРХ: Ничего страшного. Просто более черной. А теперь давай поднимем ее до светло-серого цвета.

    ПК: Угу.

    ЛРХ: Теперь давай опустим ее до темно-серого. ПК: Да.

    ЛРХ: Теперь давай поднимем ее ближе к белому цвету, чем раньше. ПК: Хорошо.

    ЛРХ: У тебя есть ощущение, что ты держишь ее на удалении от себя или что ты удерживаешь ее рядом?

    ПК: Держу на удалении.

    ЛРХ: Чувствуешь, что держишь ее на удалении? ПК: Угу.

    ЛРХ: Как насчет того, чтобы не давать ей удалиться от себя? ПК: Она неподвижна.

    ЛРХ: Неподвижна. ПК: Угу.

    ЛРХ: Она у тебя в равновесии? Хорошо, давай сделаем ее... кстати, а есть ли соответствующий эквивалент позади твоей головы?

    ПК: Я не... я не знаю. ЛРХ: Ты не видишь... ПК: Трудно сказать.

    ЛРХ: Хорошо. Хорошо. Я просто хотел знать. ПК: Угу.

    ЛРХ: Увидь эту белизну перед своим лицом. ПК: Угу.

    ЛРХ: Она у тебя еще белая или сероватая? ПК: Угу.

    ЛРХ: На этот раз она у тебя белая?

    ПК: Серовато-белая. Довольно белая.

    ЛРХ: Что ж, сделай ее темнее. ПК: Угу.

    ЛРХ: Теперь сделай ее светлее. ПК: Угу.

    ЛРХ: Теперь добавь к ней оттенок красного. Пусть в этой серости мелькает оттенок красного. Сделай просто немного...

    ПК: Должно быть, мне не нравится красный, или что-то в этом роде.

    ЛРХ: Не похоже на красный?

    ПК: Похоже, мне не нравится красный.

    ЛРХ: О, я не виню вас. Как насчет того, чтобы добавить к ней немного зеленого. ПК: Хорошо.

    ЛРХ: Хм. Хорошо. По ней распространился слабый оттенок зеленого? Что ж, сделай ее снова белой... беловатой.

    ПК: Угу.

    ЛРХ: Теперь снова сделай ее красноватой. Любой крохотный проблеск красного или любое впечатление того, что эта масса красная. Теперь постарайтесь не делать ее красной.

    ПК: Хорошо.

    ЛРХ: Она стала красной? Стала? ПК: Слегка.

    ЛРХ: О, ну надо же. Хорошо. Сделай ее зеленой. ПК: Угу.

    ЛРХ: Хорошо, теперь постарайся не делать ее красной снова. ПК: Хорошо.

    ЛРХ: И сделай ее зеленой. ПК: Угу.

    ЛРХ: Можешь ли ты усилить интенсивность этого зеленого цвета? ПК: Немного.

    ЛРХ: Хорошо. Теперь ослабь ее. ПК: Угу.

    ЛРХ: Теперь значительно ослабь ее, пока она не станет грязно-беловатой. ПК: Угу.

    ЛРХ: Хорошо, измени цвет, приблизив его к черному. ПК: Сделала.

    ЛРХ: И преврати ее в черную занавеску. ПК: Да.

    ЛРХ: Так, преврати ее в черную занавеску с маленькими белыми пятнышками. ПК: Да.

    ЛРХ: Теперь сделай ее — как занавеску — беловатой. ПК: Угу.

    ЛРХ: Хорошо, теперь сделай ее шелковистой на ощупь. ПК: Да.

    ЛРХ: Теперь просто начни снимать занавески с самого дальнего от тебя края или самой дальней стороны и выбрасывай их. Просто положи перед собой целую стопку занавесок, все белые... белые шелковистые занавески, и начни выбрасывать их. Что происходит, когда ты делаешь это?

    ПК: Я снимаю их одну за другой... мне трудно их снимать.

    ЛРХ: Что ж, на этот раз просто сделай так, чтобы они не так прочно держались поуглам.

    ПК: Угу.

    ЛРХ: Теперь ослабь еще один угол. ПК: Да.

    ЛРХ: Теперь ослабь еще один угол. ПК: Да.

    ЛРХ: А теперь установи трепетальное устройство, которое как бы заставляет ихтрепетать. Пусть они немножко потрепещут. Пусть по ним бегут небольшие волны.

    ПК: Угу.

    ЛРХ: Теперь пропитай их клеем. Убедись, что они целиком пропитаны клеем... хорошим, тяжелым клеем. Давай ощутим там этот клей. Просто ощути, что они приклеены.

    ПК: Да.

    ЛРХ: Ты ощутила, что они приклеены? ПК: Угу.

    ЛРХ: Хорошо. Теперь пусть они будут приклеены прочнее. ПК: Угу.

    ЛРХ: И пусть они будут приклеены намного прочнее. ПК: Угу.

    ЛРХ: Хорошо. Теперь немного уменьши их клейкость. ПК: Да.ЛРХ: Теперь немного усиль их клейкость. ПК: Угу.

    ЛРХ: Теперь ослабь ее немного больше. Теперь сделай их очень клейкими. О, сделай их по-настоящему липкими.

    ПК: Мне трудно держать... э...

    ЛРХ: Что ж, давай теперь не будем держать ее. Теперь давай снова держать ее.

    Теперь давай сделаем ее очень клейкой.

    Теперь дотянись и сорви самую дальнюю белую занавеску. ПК: Угу.

    ЛРХ: И еще одну. ПК: Угу.

    ЛРХ: Теперь давай возьмем пятнадцать или двадцать белых занавесок и приклеим их на эту штуковину — сзади.

    ПК: Да.

    ЛРХ: Теперь плотно приклей их туда.

    Теперь возьми еще штук примерно пятьсот. Наклей их по всему своему телу.

    Множество. О, но тоннаж...

    ПК: По всему телу... они не движутся ко мне.

    ЛРХ: Куда они движутся? ПК: Налево от меня.

    ЛРХ: Налево от тебя? ПК: Угу.

    ЛРХ: Что ж, направь налево поток занавесок... множество. Усиль движение в этом направлении. У тебя это получилось действительно хорошо?

    ПК: Угу.

    ЛРХ: Теперь ускорь его. Теперь замедли его немного. Замедлила его немного? ПК: Да.

    ЛРХ: Хорошо. Теперь очень сильно ускорь его.

    Теперь сильно замедли и останови его. Ты сделала это? ПК: Ммммм.

    ЛРХ: Ты остановила их? Что ж, теперь снова ускорь их движение. ПК: Они просто снова изменяются.

    ЛРХ: А?

    ПК: Это изменяется. ЛРХ: Что изменяется? ПК: Я не вижу занавесок. ЛРХ: Занавески исчезли?

    ПК: Угу.

    ЛРХ: О, нет. Теперь сделай черным это скопление перед своим лицом. Сделала это как следует?

    ПК: Угу.

    ЛРХ: Теперь помести на него еще одно скопление черного. ПК: Да.

    ЛРХ: А на него — еще одно скопление черного. ПК: Угу.

    ЛРХ: И теперь помести на него еще множество черных скоплений. ПК: Угу.

    ЛРХ: Теперь покрой все это дегтем. ПК: Да.

    ЛРХ: Хорошо. Теперь оберни все это вокруг своей головы потуже, чтобы оно не исчезло. Можешь ты обвязать эти штуковины вокруг головы?

    ПК: Нет, они держатся на расстоянии.

    ЛРХ: Держатся на расстоянии? ПК: Угу.

    ЛРХ: Что ж, как далеко они от вас? ПК: Метра три или шесть.

    ЛРХ: От этого места? ПК: Угу.

    ЛРХ: И там, вдали, все черно? ПК: Просто черное пятно.

    ЛРХ: И это все? ПК: Угу.

    ЛРХ: Что ж, сделай его зеленым. ПК: Хорошо.

    ЛРХ: Сделай его лиловым. ПК: Хорошо.

    ЛРХ: Сделай его желтым. ПК: Угу.

    ЛРХ: Почему бы тебе не поднять его метра на три. ПК: Хорошо.

    ЛРХ: Почему бы тебе не поднять его метра на полтора. ПК: Угу.

    ЛРХ: Почему бы не опустить его метра на три.

    ПК: Да.

    ЛРХ: Почему бы не поместить его над дверью внизу, на входе в холл. ПК: Угу.

    ЛРХ: Почему бы тебе не приклеить его там. ПК: Да.

    ЛРХ: Так, хорошо. Теперь помести перед собой еще одно черное пятно. ПК: Да.

    ЛРХ: Помести это пятно над дверью. ПК: Угу.

    ЛРХ: Теперь возьми еще одно, и помести его над дверью. ПК: Угу.

    ЛРХ: А теперь создай белое пятно вон там перед собой. ПК: Угу.

    ЛРХ: И помести его внизу перед дверью. ПК: Да.

    ЛРХ: А теперь помести все эти черные пятна в прошлый... в момент времени час назад, (пауза) Сделала это?

    ПК: Да.

    ЛРХ: Хорошо. Теперь будь в полуметре позади своей головы. ПК: Угу.

    ЛРХ: Сделала? Хорошо. Теперь посмотри на переднюю часть своего лба... на внутреннюю поверхность своего лба. Что ты видишь?

    ПК: Ничего.

    ЛРХ: Ничего нет? Хорошо. Теперь помести перед собой маленький якорный шарик... якорную точку.

    ПК: Да.

    ЛРХ: Удерживай ее в устойчивом положении. ПК: Угу.

    ЛРХ: Удержала ее в устойчивом положении? ПК: Достаточно устойчиво.

    ЛРХ: Вроде как устойчивом? ПК: Угу.

    ЛРХ: Она не оставалась абсолютно устойчивой. Что ж, одновременно помести еще одну позади себя.

    ПК: Я не уверена, что это у меня получается.

    ЛРХ: Ладно. Теперь давай возьмем всех приятных парней, которых ты когда-либо знала.

    ПК: Угу.

    ЛРХ: Они у тебя все есть? Ты их видишь перед собой? ПК: Нет.

    ЛРХ: Хорошо, давай возьмем какой-нибудь дом, где ты жила. ПК: Хорошо.

    ЛРХ: Видишь этот дом? ПК: Очень неплохо.

    ЛРХ: Хорошо, теперь передвинь его примерно сантиметров на тридцать. ПК: Хорошо.

    ЛРХ: Теперь передвинь его обратно примерно сантиметров на тридцать. ПК: Хорошо.

    ЛРХ: Теперь переверни его вверх тормашками. ПК: Угу.

    ЛРХ: Поверни его правой стороной вверх. ПК: Хорошо.

    ЛРХ: Помести его позади себя. ПК: Да.

    ЛРХ: Измени его немного. ПК: Да.

    ЛРХ: Помести его над своей головой. ПК: Да.

    ЛРХ: Помести его перед собой. ПК: Угу.

    ЛРХ: Помести там еще четыре дома. ПК: Да.

    ЛРХ: Теперь возьми тот, который ты поместила последним, и загони его в свое тело, которое у тебя тут есть. Возьми его и впихни в тело.

    ПК: Э...

    ЛРХ: Что происходит, когда ты делаешь это? ПК: Перед домами есть черная линия.

    ЛРХ: Есть черная линия? ПК: Угу.

    ЛРХ: Хорошо. Помести один из этих домов на большом расстоянии от себя. ПК: Да.

    ЛРХ: Помести еще один на большом расстоянии от себя.

    ПК: Да.

    ЛРХ: Помести все четыре на большом расстоянии от себя. ПК: Да.

    ЛРХ: Теперь смакетируй целое большое кольцо из этих домов. Есть вокруг тебя кольцо из этих домов?

    ПК: Да, но они висят в воздухе.

    ЛРХ: Они висят в воздухе? Хорошо. Теперь просто заставь их двигаться от себя. ПК: Да.

    ЛРХ: Хорошо. Теперь смакетируй еще одно кольцо домов и заставь их удаляться отсебя.

    ПК: Угу.

    ЛРХ: Хорошо, теперь просто смакетируй со всех сторон вокруг себя, и над собой, ипод собой самые разнообразные дома, неважно, насколько расплывчатыми будут их детали... просто смакетируй множество домов, полную сферу домов на все 360 градусов.

    ПК: Да.

    ЛРХ: Хорошо. Пусть они удаляются от тебя. ПК: Угу.

    ЛРХ: Удаляются? ПК: Да.

    ЛРХ: Пусть они продолжают двигаться. Есть ли какая-то область, откуда они не так легко уходят?

    ПК: Прямо передо мной.

    ЛРХ: Прямо перед тобой они не уходят. Что ж, создай там макет четырех или пяти домов и впихни их в тело. Что сейчас происходит с теми домами?

    ПК: Я их не вижу.

    ЛРХ: Их нет? ПК: Угу.

    ЛРХ: Они исчезли? ПК: Угу.

    ЛРХ: Что ж, святые небеса! Смакетируй там еще штук пять домов. ПК: Да.

    ЛРХ: Сделай их красными. ПК: Хорошо.

    ЛРХ: Сделай их желтыми. ПК: Угу.

    ЛРХ: Сделай их синими. ПК: Угу.ЛРХ: Помести их у себя за спиной. ПК: Да.

    ЛРХ: Помести их у себя перед лицом. ПК: Угу.

    ЛРХ: Помести их у себя за спиной. ПК: Да.

    ЛРХ: Помести их под собой. ПК: Угу.

    ЛРХ: Помести их над собой. ПК: Угу.

    ЛРХ: Сдави их все в один дом. ПК: Да.

    ЛРХ: Теперь возьми этот единственный дом и начни вытаскивать из него самые разнообразные дома, самых разных типов, и разбрасывай их вокруг себя.

    Что происходит?

    ПК: Я не знаю, я получила ужасный хаос вокруг.

    ЛРХ: О, действительно? ПК: Да.

    ЛРХ: Что ж, просто продолжай вытаскивать эти дома и размещать их вокруг себя.

    Ты можешь делать это?

    ПК: Да.

    ЛРХ: Хорошо. Теперь просто возьми все эти дома, и пусть они удалятся от тебя. ПК: Да.

    ЛРХ: Хорошо. Теперь создай макеты всех жилищ, в которых ты обитала в течение последних бог знает скольких... в течение любой продолжительности времени, и создай их макеты со всех сторон от себя.

    Это заставляет тебя нервничать? ПК: Чуть-чуть.

    ЛРХ: Что ж, сделай их всех красными. ПК: Да.

    ЛРХ: Сделай их всех синими. ПК: Да.

    ЛРХ: Пусть они будут любого цвета, который им нравится. ПК: Да.

    ЛРХ: Теперь отодвинь их все от себя. ПК: Угу.

    ЛРХ: Создай макет еще одной группы домов, похожей на эту. Создай макет всех этих домов еще раз.

    ПК: Я больше не могу создавать дома.

    ЛРХ: Не можешь создавать дома? ПК: М-мм.

    ЛРХ: Смакетируй один дом... один маленький, крошечный домик и помести его у себя на коленке. Один маленький, крошечный домик и помести его у себя на коленке. Сделала?

    Что происходит?

    ПК: Просто большая черная спиральная масса передо мной, что бы это ни было.

    ЛРХ: О, тогда не помещай там этот дом. Помести дом себе на плечо. Сделала это?

    ПК: Да.

    ЛРХ: Сделала? Что ж, теперь помести еще два дома себе на плечо. ПК: Я вижу довольно много их.

    ЛРХ: Хорошо, помести множество домов себе на плечо. ПК: Угу.

    ЛРХ: Сделала?

    ПК: Угу.

    ЛРХ: Урони их в эту спиральную массу.

    (ЗАПИСЬ ОБРЫВАЕТСЯ ВНЕЗАПНО)