Моя сегодняшняя утренняя лекция будет продолжением разговора о доступности. Я нарисовал для вас Таблицу доступности, которая дополняет Таблицу «Стандартной процедуры», чтобы вы могли заглянуть в любой кейс... и я уверен, вы можете понять, что это будет для вас большим подспорьем, и наверняка вы так и думаете... чтобы вы могли заглянуть в любой кейс и определить его положение в таблице. И когда вы определяете положение кейса в таблице, это тут же указывает вам, что нужно делать. Иными словами, мы можем уменьшить объём работы по гаданию на кофейной гуще, который вам приходится выполнять. Теперь мы будем просто знать.

The computation of a case is of number one importance in that it gives you the mechanical basics and a method by which you can take a set of factors in the case and understand the case, as opposed to attempting to go through just the routine of putting a person in reverie, sending him back down the track, finding nothing, and bringing him up to present time.

Так вот, эта наша таблица называется «Степени доступности». Она предназначена для любого человека на любой стадии процессинга, для любого человека на любой стадии процессинга. Понимаете?

The Accessibility Chart tells you how to compute. There is no variation in Standard Procedure. The chart just gives you a method of computing the state the case is in.

Первая точка входа в кейс имеет отношение вот к этому: «Личность доступна для беседы». Личность доступна. Что ж, это достигается относительно легко. Сейчас я зачитаю вам эту таблицу, а затем расскажу, как разрешаются эти моменты - один за другим, от начала до конца таблицы.

There is probably nothing more destructive in an inept auditor’s hands than repeater technique — or you might call it right-back-at-you technique. The right-back-at-you technique is highly destructive to the preclear’s pride and actually lays into the case a communication break lock.

Следующий шаг - «Память доступна для “Прямого провода”».

The fellow says, “I can’t get anything.”

Следующий - «Доступны локи разрывов аффинити, реальности и общения».

So the auditor says, “All right, repeat ‘I can’t get anything.”’

Далее - «Доступны контуры».

The preclear as a human being has told the auditor “I can’t get anything.” Yes, it may be out of an engram, but when the auditor has said “All right, repeat ‘I can’t get anything,”’ he has told the preclear in effect that the preclear hasn’t any thought of his own about it and that he isn’t communicating with the auditor.

Далее - «Доступны инграммы аффинити, реальности и общения».

So it becomes doubly important or doubly destructive. By throwing that phrase back at him, the auditor is also breaking down the preclear’s reality because he is saying “You can’t think,” which is part of the preclear’s reality.

Далее - «Постоянно доступен собственный вэйланс».

There are two divisions to a case: one is the mechanical trouble with a case and the other is the statement trouble with a case.

А далее вместе с этим идёт, конечно, вот это: «Инграммы доступны для стирания».

Language has gotten into the engrams and as such is very important.

И далее, конечно: «Доступна вся разумность». Это Клир.

That is the statement side of the case. Engrams contain statements which can accomplish practically all the trouble that anyone could figure out. “I can’t see,” “I can’t feel” and “I can’t hear” are examples of such statements. So there is the statement side of the case.

Так вот, вы тут же видите, что здесь присутствуют различные точки входа и что эта таблица включает в себя всё. Сюда включаются и психотики. Это первый раз, когда мы вообще уделяем какое-то внимание психотикам в Таблице «Стандартной процедуры». У них есть на ней своё место, оно всегда было, но оно никак не обозначалось. Но вот он, психотик. Он недоступен [постукивает по доске] выше этой точки. Здесь всё дело просто в доступности личности человека.

The fellow says, “I can’t get at this, I can’t get into it,” and the auditor is assuming that all that’s wrong with this case is a statement, whereas most of the trouble with this case is over on the mechanical side of the ledger. That has to do with the mechanics of mind operation: too much emotion on the case, the person invalidated too often, the mind’s effort to reach this and that in the case, and the way engrams are stacked up and crossed over and scrambled, just in terms of other perceptics than statements.

Итак, мы должны работать с кейсом до тех пор, пока личность человека не станет доступной. Иными словами, это точка входа в кейс психотика. Неверный способ входить в кейс психотика - это пытаться громить инграммы и разбивать их на мелкие кусочки, не сделав личность доступной. Иногда вы вынуждены делать такие попытки, но, если это вообще возможно, делайте наоборот. Я хочу сказать, это было бы правильно. И вы делаете это, устанавливая с ним какое-то общение. Вы создаёте в нём хоть какое-то осознание мира вокруг него. Общение - это осознание, вы это понимаете. Вы устанавливаете с ним хоть какое-то аффинити, хоть какое-то. Это может быть сочувствие, это может быть подражание. Между прочим, просто подражая ему и добиваясь, чтобы он в какой-то степени подражал вам, вы ровно в такой степени устанавливаете с ним аффинити. И реальность: установить с ним реальность можно многими способами. Реальность тем или иным образом связана с согласием. Вы добиваетесь, чтобы он подумал о чём-то, добиваетесь, чтобы он согласился с чем-то, и вы можете установить реальность, соглашаясь с ним.

For instance, a piano playing hasn’t any words in it, yet sometimes an engram will contain a piano playing. It is just a perceptic of sound. It doesn’t say “I don’t like music,” yet we notice that this preclear does not like music. So if the auditor says “Well, let’s go over this phrase ‘I don’t like music,”’ he is assuming immediately that it is over on the statement side of the case.

Я хочу сказать, вот эти три точки. И, следовательно, мы входим в кейс психотика, затрагивая каким угодно образом любую из этих трёх точек, и мы пытаемся поднять её хотя бы вот настолечко, потому что, как только мы это сделаем, другие две тоже поднимутся. Между прочим, иногда, если вы можете привлечь внимание психотика... понимаете, в первую очередь вы должны в какой-то небольшой степени привлечь его внимание... вы просто говорите ему прийти в настоящее время, и он выйдет из инграммы, в которой он удерживается. Не похоже, чтобы... некоторые из этих инграмм не содержат холдеров. Но вам всё же нужно как-то привлечь его внимание, так что этот момент по-прежнему остаётся в силе.

About eighty percent of what is wrong with this case is over on the mechanical side. In this instance it is the perceptic of piano music that he is objecting to, because it restimulates an engram.Now, let’s just for a moment wipe out language and everything it means as far as aberration is concerned, just abandon it for a moment as aberrative, and we will find out that what we have left on the case is pain, tactile, the whole category of the perceptics, too much emotion, invalidation’s and numerous other factors — in other words, we have the mechanics of mind operation.

Чтобы проводить процессинг психотику или человеку, который не хочет сотрудничать с вами в том, что вы пытаетесь сделать, вы должны добиться чего-то такого.

As a matter of fact, a person can actually have invalidation’s without any recourse to language whatsoever. For instance, a girl is cooking a cake, and she is very proudly going along. Of course, she is getting flour on the floor and so forth. She has just cracked her second dozen eggs when Mama comes in, takes one look at this mess, shoves her aside and goes to work cleaning it up. Although not a word has been said, that is an invalidation.

Так вот, когда вам в руки попадает человек, который... это гораздо более широкий круг, чем просто психотики... когда вам в руки попадает человек, который приходит в ярость, когда речь заходит, скажем, о процессинге, вы начинаете устанавливать эти три вещи: немного общения с ним... осознание; немного аффинити; слегка повысьте реальность по поводу всего этого за счёт согласия; и не успеете вы оглянуться, как обнаружится, что просто благодаря тому, что вы разговаривали с ним и повышали эти точки треугольника, он готов сотрудничать с вами.

The action says, “You have no place in this kitchen. You can’t bake a cake.” Furthermore it says immediately, “I haven’t enough affinity for you to be tolerant of your actions.” As a result there is a mechanical situation which, although it hasn’t any language in it, is a perfectly valid lock.

Иногда вы повышаете реальность (это очень многогранная штука, вы понимаете)... вы повышаете реальность с кем-то, убеждая его, что то, что вы собираетесь делать, работает. Я имею в виду, просто вот так.

Another example would be a fellow who is knocked down. Somebody comes along and kicks him, and there is the sound of shoes, the tactile of being kicked, the pain of being kicked and the kinesthesia of being kicked. Somebody else walks along and kicks him some more. Another person picks him up and slams him into a chair someplace, cuffs him a couple of times and walks away. There hasn’t been a word said, but there is an engram. This engram has got physical pain in it and it has got an affinity break in it.

Небольшая брошюра с подтверждениями результатов, которую мы очень скоро собираемся опубликовать, сама по себе, если дать её человеку, который недоступен для процессинга... он просмотрит её и скажет: «Ну, да, да, да, да, да всё это выглядит очень интересно»... - и вот вы установили с ним некоторую реальность относительно того, что вы пытаетесь сделать. Иными словами, общаясь с ним, беседуя с ним, но не споря с ним, вы можете подвести его к процессингу.

The person couldn’t talk back, nobody tried to reason with him in any way, he had no purpose for being there and he was helpless, so there is a break right straight across the boards. It is understandable how, as a mechanical engram, that would in itself give a person a certain hostility. So the next time he is tired and he hears a foot scuff or a kicking sound, the engram becomes restimulated and he feels that human beings are kicking him.

А почему вы не станете спорить с ним? Вот из этого сразу понятно почему: реальность зависит от согласия; вы начинаете спорить, и вы не соглашаетесь. Неважно, что вы говорите, неважно, насколько здравые доводы вы приводите, но человек, с которым вы спорите, не позволит вам проводить ему процессинг.

Another example would be an automobile accident where a man looks in through the car door and finds his wife dead. Not a single word has been said. There is the physical fact of her death. That is a grief engram, but it doesn’t contain the statement “You have to feel sorry.”

• У вас есть инграммы.

These are the mechanics of mind operation.

A man cannot go back down his own time track which is supercharged with emotion and be inside himself all the way back down that track. That is a mechanical inability. There is no statement preventing it. The thing is just too highly charged.

You are trying to get off the charge.

«Нет» и «нет», вяк-вяк-вяк-вяк-вяк. Видите, так вы не проведёте никакого процессинга.

Let’s say that every time your preclear, as a little boy, started to cry, somebody came up to him and hit him without saying a word. That is a control circuit on a mechanical level. The person is actually saying “You can’t cry,” but he isn’t verbalizing it.

Парень говорит: «Я прекрасно знаю, из-за чего у меня все проблемы. У меня комплекс либидо в левом Эдипе».

That is how engrams work.

И вы отвечаете: «Что ж, возможно, именно так оно и есть. Возможно, именно так оно и есть. Это очень интересно. Расскажите мне об этом побольше».

Dogs, for instance, have very full engram banks, and they have never rationalized a single word in them. The words in them are just that much more sound. Did you ever see a neurotic dog? There are lots of them. There are neurotic and psychotic horses as well. No language in there says “You are crazy.” The horse is just crazy. He gets crazy on a mechanical level. He has been beaten, punished, manhandled and mauled about until he finally gets up to a point where he is crazy. If you get on this horse and start to run down the road, beware! He is likely to run right straight into a tree, head on. Then people will look at you and say, “What’s the matter with you? Don’t you know how to ride?”

И он: «Ну, так-то и так-то».

That horse is crazy. He isn’t crazy because you said something to him while you were riding him that restimulated him. Just the kinesthesia of having somebody on him and the tactile of having a bit in his mouth were enough to restimulate his engram.

Вы отвечаете: «Знаете, мы очень часто обнаруживали у людей подобные вещи».

We are dealing with twenty-six perceptics. Language is just an. incidental. It is a special aspect of the perceptics of sound and sight.

И всё - он влип. Я имею в виду, просто начните обсуждать с ним всё это. Вы беседуете с ним некоторое время, но не высказываете несогласий. Посмотрите, как это подействует.

Words read off a page are occasionally much less aberrative than words which are heard, because there is a mechanical force to the sound of a voice, there are actual sound waves to it, whereas sight waves seldom glare enough. But if you get a big, glaring electric sign, you will very often get a very heavy impact off a written word.

Теперь допустим, он отказывается разговаривать с вами или что-то в этом роде. Что ж, иногда если вы просто уйдёте, а затем, позже, снова придёте повидаться с ним и если вы всегда с ним любезны, то неожиданно окажется, что вы можете продолжить разговор. Вы сможете поговорить с ним достаточно, чтобы он согласился с вами по поводу чего-то. И вы соглашаетесь с ним по поводу чего-то. Поднимите эти три точки, поскольку, как только вы подняли их, парень влип: вы добились, чтобы этот кейс начал продвигаться. Но вы не сделаете этого, споря с ним. Вы не сделаете этого, пытаясь вдолбить ему что-то в голову. Вы ничего не добьётесь, если не будете действовать на основе этих принципов об аффинити, общении и реальности.

We pulled a circuit off a fellow once who had been standing in a penny arcade with his hands on an electric shocker machine, and right above him was this sign in neon lights which said, in effect, “Learn to control yourself!”

Вот что я имею в виду, говоря: «Личность доступна»: человек в самом деле будет сидеть и отвечать на ваши вопросы... когда вы будете делать описание кейса... или просто разговаривать с вами о своём состоянии и так далее, не проявляя сильного антагонизма к вам и к тому, что вы делаете. Вы увидите, что действительно есть точка входа в кейс, которую вам необходимо создать. Если вам неизвестно о такой точке входа в кейс, как «Личность доступна», - вы не станете пытаться её создавать.

You occasionally will get a computation on a case which says that the written word is aberrative and the spoken word is not. Therefore everything that that person reads becomes aberrative, but spoken words are less aberrative to him.

Итак, вот оно. Это первое, что вы пытаетесь сделать. И, между прочим, вам придётся делать это практически с каждым человеком, которому вы проводите процессинг, - неважно, каковы обстоятельства, неважно, насколько сильный или слабый у него невроз. Ну хорошо.

Speech is a specialized portion of sound and sight; it is a subdivision of two of the twenty-six perceptics. That should give you an idea of its relative importance.

Итак, этот человек согласен сидеть и разговаривать с вами. Следующее, что вам нужно, - это, конечно, иметь возможность провести ему немного «Прямого провода». Занятно, что описание кейса - это входная дверь, ведущая к «Прямому проводу». То есть вы начинаете составлять описание кейса, и не успеваете вы глазом моргнуть, а этот человек уже вовсю работает. Он проходит процесс. Он получает процессинг. Это якобы описание кейса, предназначенное просто для того, чтобы вы могли записать всё это, но этот человек проходит процесс, он в общении с вами, и вы демонстрируете ему, что вас интересует то, что произошло с ним в жизни. Поднимется его уровень аффинити, повысится его уровень доступности по отношению к вам, и это справедливо для кого угодно.

However, our language gets rationalized by the analyzer and goes back and reevaluates engrams. They are restimulated, and because we deal so much with speech, and so many people are so worried about speech, and these mechanical actions are translated so easily into speech, speech has a special aberrative value all its own.

Хорошо, итак, далее: «Память доступна для “Прямого провода”». Вы имеете возможность сидеть перед ним и задавать ему правильные вопросы, которые составляют процедуру «Прямого провода». Выясните, в чьём он вэйлансе, выясните, кого ему напоминает его жена, кто был последним человеком, который его оскорбил, и так далее. Вы продолжаете, выясняете то да сё, и если вы хорошо выполняете свою работу и чего-то добиваетесь, то ваш преклир испытает огромное облегчение. Он перейдёт в слабый тон 4, будет смеяться по поводу того и сего и так далее. Просто работайте с ним таким образом, и вы будете высвобождать единицы внимания. Вы всё в большей и большей степени приводите его в «сейчас». Иными словами, вы вытягиваете единицы внимания обратно в «сейчас» с помощью «Прямого провода», и вы получаете материал, с которым вы будете работать потом, когда займётесь контурами. Вы узнаете об этом человеке кое-что интересное.

Speech is learned by mimicry and the observation of action. A baby hears the words get out and sees somebody leave. He thereafter learns, when this is seen several times, what get out means. Or somebody says “Get out” to the baby and boots him out, so that is what it means. It is a special sound accompanied by something going out; and there’s kinesthesia, tactile, visio and all sorts of things mixed up in the definition of get out. The words mean an action. The person knows that now, and when this reappears down in the engram bank, the earlier engram can get restimulated mechanically.

Так вот, с этого момента и далее вы пытаетесь обнаружить нечто совершенно конкретное. Вы пытаетесь обнаружить доминирующую личность... будем называть её доминирующей личностью... то есть человека, который стремится доминировать.

The mechanics of restimulation belong at a mechanical level. Any sound or perceptic can restimulate an engram, not just speech. For instance, a person is kicked and knocked out. The next point of the engram is the sound of footsteps and there is also the smell of some onion soup cooking. Then there is some music playing off in the distance and an old car driving up the street somewhere. That is the total of the engram.

Так вот, когда мы переходим к «Прямому проводу», мы, помимо прочего, стремимся поднять материал, относящийся к контурам. Нам нужно выяснить, какие люди окружали преклира, что они думали, что они делали, что за драматизации у них были, какими были их отношения между собой и какими были их отношения с преклиром. Вам нужно получить эти данные, и, если это возможно, вы должны выяснить, какие в точности слова эти люди употребляли, чтобы выражать свои мысли и чувства, и таким образом вы очень многое узнаете об инграммном банке преклира.

This person may then go on for a long time without that engram being restimulated. Then one day he is very tired.

С кейсом становится затруднительно работать, если преклир провёл детство не с теми людьми, которые окружали его в пренатальный период. Это значит, что вам будет не хватать данных; много данных потеряно. Однако на этого человека по-прежнему оказывают избирательное влияние те, кто окружали его позднее, поэтому вам необходимо получить данные и о них. И, может статься, вы сумеете получить этот материал. Ну, скажем, родители преклира умерли, когда ему было два года. Может быть, вы всё же сумеете получить данные о них; вы всё же можете что-то выяснить.

A person has to be a bit weary for an engram to key in. Therefore it is tough to key in the first one because the child’s analytical awareness is very high; but as engrams cut in, his analyzer, as its standard state, cuts down more and more until engrams are very easy to restimulate, because the engram bank only restimulates when the analyzer itself is attenuated in its awareness. Sometimes children go until they are four or five years of age before they get any engrams keyed in. Then they start into the dwindling spiral, and after a while get to be adults!

Ну хорошо. Вам необходимо получить этот материал, чтобы вы могли начать собирать воедино картину кейса этого человека и получить о ней какое-то представление. Но когда вы добились, чтобы «Прямая память» работала замечательно, вы начинаете заниматься локами аффинити, реальности и общения. Это нечто такое, чем вам нужно заниматься при работе с любым кейсом: локи. Вы можете проходить их.

So this person is tired, he hears some footsteps and smells some onion soup. We don’t need the car or any of the rest of the perceptics, or even the kick. Because he is tired, he has analytical attenuation. All of a sudden this person feels nervous; he feels he should leave or do something, and he can’t quite focus his attention on what is wrong. Actually that is the trouble with engrams: they don’t tell the analyzer what to fix the attention on. So the person’s attention scatters. He knows something is wrong in the environment but he can’t find it and so becomes nervous.

Я могу более подробно рассказать вам о локах разрывов общения, и я продолжу этот рассказ, как только пройдусь по всему списку.

After that, when cars go by which sound like that old car, he has a slight awareness of something, but it is merely a fear of the unknown because he cannot focus on what it is.

И вы пытаетесь сделать вот что: либо при помощи «Прямой памяти», либо вводя преклира в ревери и отправляя его в момент происшествия, вы пытаетесь снять напряжение с локов: разрывов аффинити, разрывов общения и разрывов реальности - этих трёх типов локов.

That is how an engram keys in. After that, any perceptic which is in that engram can key it in some more.

Так вот, естественно, когда вы работаете с аффинити, может оказаться, что вы имеете дело не с локом; может оказаться, что вы имеете дело с инграммой, эмоциональной инграммой. Может быть, у вас просто будет возможность соскользнуть в неё и убрать из кейса. Тогда, что ж, прекрасно, это и нужно сделать, поскольку в этот момент вы проверяете кейс на контуры. В этот момент... когда я говорю «доступны локи аффинити, реальности и общения»... вы не только возвращаете в кейс огромное количество единиц внимания, в результате чего этот человек становится более алёртным и более осознающим, - вы ещё и выясняете, доступен ли этот материал, нет ли в кейсе каких-то контуров, подавляющих инграммы горя и апатии.

You’ll notice there was no speech in this. If we start to add in the speech, we find out that this engram would have been much more serious if it had had a “Stay there” or a “You can’t feel anything” or something similar in there. Now we are adding in the statement side of the engram. And that is why human beings can evidently go crazier than horses; the statement side can be run in over on the mechanical side and it just compounds the felony. So statements should not be your main point of concentration.

Итак, в этот момент вы пытаетесь убрать немного горя из кейса, и вы делаете это, вводя человека в ревери. Как раз в этот момент вы вводите его в ревери и пытаетесь убрать немного горя... горя или апатии... убрать из кейса что-то, благодаря чему он в целом поднимется по тону.

It happens that this whole society is just a little bit aberrated on the subject of language. It should be. English is one of the most aberrative languages that exist, except for Japanese. Japanese is just crowded with homonyms and its slang is something to wonder at. It is worse than English, but English is right behind it. Take any English cliché literally and it means something else, so the language is a sort of double- or triple-talk language. To the reactive mind it means one thing, to the analytical mind it means another.

Так вот, Джин как-то раз показал мне результаты миннесотского многофазового теста. Думаю, это были самые интересные результаты, которые я только видел. Он дал кому-то заполнить этот тест, и у этого человека было три точки в психотическом диапазоне. И Джин отправил его к одитору, дав тому указание не делать ничего, кроме как устранить заряд горя из этого кейса. Заряд горя был устранён, этот человек вернулся и снова прошёл тест, и - представьте себе! - две психотические точки исчезли из кейса просто благодаря тому, что был устранён один-единственный заряд горя.

The way one would deaberrate a language would be to fix it up so that its literal meaning and its analytical meaning were identical, so that no analytical phrase, when read literally, would do anything but define — differentiate.

Эти заряды, связанные с аффинити, реальностью и общением, называются зарядами потому, что они заряжают инграммы. Вот она, инграмма, полностью готовая к действию, но эта инграмма не окажет какого-то потрясающего воздействия на кейс, если только кто-то не зарядит её, не подпитает. Ну ладно. Позднее жизнь - потери и так далее - заряжает инграммный банк. Если бы не было более поздних инцидентов, инграммный банк вообще не был бы заряжен. Иными словами, он просто был бы пустым. Но более поздние инциденты снабжают банк энергией, которая активизирует его, и в результате инграммы начинают оказывать очень серьёзное воздействие на вашего пациента.

There is an appalling lack of differentiation in pronouns in the English language. A language should be built on the basis of exactly defining every pronoun. If a fellow’s name is George, his personal pronoun I should probably be George-A. And when somebody is speaking to him the phrase would probably be George-E. And if you were speaking to a whole crowd, you would address one person in it and say George-E-plus. In this fashion you would get a relatively unaberrated language.

Теперь вы видите, насколько это важно. Скажем, у нас происходит короткое замыкание в цепи с напряжением в десять тысяч вольт. Ток протекает где-то не там, где надо, или что-то в этом роде. Что вам делать? Просто зашвырнуть в этот агрегат ручную гранату, чтобы остановить его, или попытаться перекрыть часть этого тока, который направляется в место короткого замыкания? Да, вы попытаетесь перекрыть часть тока, который направляется в место короткого замыкания. Точнее, понемногу выпустить его. Поэтому вы пытаетесь стереть эти инграммы аффинити, реальности и общения, чтобы убрать заряд из инграммного банка, после чего инграммы не будут оказывать очень уж сильное влияние на человека.

So we are dealing with the mechanical side of the case, divorced from language, and then we put the language on top of it.

Что касается того кейса, который я только что упомянул, - то, что мне показал Джин, - его шаблон аберрации не изменился. Просто благодаря тому, что был устранён заряд горя, аберрация настолько уменьшилась, что уже не представляла опасности для жизни человека.

But let’s keep them divorced for a moment more. Here we have this person who was kicked, and the engram has been restimulated. Then one day this person has his dog kicked to death before his eyes. All right, there is grief. There has still not been a word said along this line. The early engram had to do with kicking and with footsteps, and the same perceptics appear in the killing of the dog and there is now a grief charge. The original level at which this first engram could operate was not very high. It wasn’t supercharged; it just had some pain in it and so on. But now we get a grief charge there and the intensity, or charge-up, of the engram comes way up.

Итак, вы видите, какую важность на данном этапе представляют попытки вытащить из кейса... именно здесь вы вводите человека в ревери... и это самый первый момент в промежутке между «Локами разрывов АРО» и «Доступны контуры», когда вы вводите его в ревери... так вот, вы вводите его в ревери, чтобы выяснить, есть ли у вас вообще возможность прямо в данный момент убрать из кейса какую-нибудь инграмму горя или инграмму разрыва общения и так далее. И если вы не можете убрать что-то подобное из кейса с лёгкостью, значит, вы непосредственно столкнулись с проблемой контуров. Единственное, что подавляет эти инграммы, - это контуры. «Ты не должен плакать». «Ты не должен проявлять эмоции». «Ты не можешь быть самим собой». Это различные типы команд, которые образуют контуры, и мы ещё рассмотрим это позднее. Поэтому на данном этапе нам нужно знать о контурах. Мы ищем доминирующего человека в окружении преклира.

If we take off the dog’s death in processing, the tension on that engram goes back to where it was before. This is why you take the grief charges off the bank. It is mechanical.

Существуют методы устранения контуров. Вы можете уничтожать контуры, когда человек находится вне вэйланса и так далее. Обычно контуры довольно сильно заряжены. Вы убираете линейный заряд из кейса; убираете что-то из кейса, чтобы в какой-то степени разрядить эти контуры. Иначе говоря, попытайтесь получить те моменты, когда мама говорила преклиру: «Не плачь» - и так далее... понимаете, контуры. Я сейчас не буду особо много говорить о контурах контроля... поскольку это весьма специфический тип... но предположим, что вы имеете дело с контуром, о котором мне сказали на днях: «Ты должен защищать себя», «Я должен защитить тебя от тебя самого».

Here is an engram of somebody being kicked, with certain perceptics in it, and here is a grief charge with similar perceptics which intensifies this earlier engram way up from five volts to five thousand, immediately.

Так вот, такого рода контуры закладываются в кейс снова, снова и снова, и, конечно, человек защищён от самого себя, он защищает себя от самого себя, и он вообще не сможет добраться до самого себя. Ему мешает контур, поэтому этот контур необходимо убрать.

Even though no pain has taken place in this second engram, it is a terrific loss and there is physical pain on which it can append. But there has to be this first engram. If the dog-being-kicked-to-death incident couldn’t latch on to an earlier engram, it would be an incident which could be taken apart more or less analytically. A person would feel bad about the dog being kicked, but he wouldn’t get a psychosis or neurosis as a result thereof. He would just have a reaction to the dog being kicked, and after that he would probably not react because of it. He might say, computationally and otherwise, “I don’t like dogs being kicked. That was an awfully good dog, and I think I will go get another dog.” He could stand up to it. But having the earlier physical pain under it, it supercharges the lower engram.

Мы ещё рассмотрим тему контуров гораздо глубже. А сейчас я очень ясно даю вам понять, что, когда мы говорим о контурах, мы говорим о командах со словом «ты» или «вы»: «Я должен защищать тебя». Понимаете?

That is why you have got to get these affinity, reality and communication break engrams off the case, because it takes the tension out of the bank. It is still mechanical.

А когда мы говорим об аберрирующих командах вообще, мы говорим о командах со словом «я»: «У меня простуда», «Я тупой» - и так далее. Они просто аберрируют. Это не контуры.

The statement side of the engram compounds the felony. For instance, after this fellow has been kicked, and then his dog is kicked to death, someone comes along and says, “You can’t cry,” “You have to control yourself,” and “You have to be a big boy like Father,” giving him a valence shifter and a shut-off and so forth.

Итак, мы ищем эти команды со словом «ты» или «вы» и, конечно, обнаруживаем, что они исходили из уст доминирующего человека в окружении преклира, и мы берём эти вещи для работы. Конечно, мы берём контур для работы, как только оказываемся в состоянии до него добраться. Очень часто нам приходится проходить контуры, когда преклир находится полностью вне вэйланса, просто чтобы ослабить эти контуры.

In processing this person, the auditor finds out about the dog and finds out that there is probably an earlier engram in there that this one is appended to. He tries to get the preclear to go through this secondary engram and nothing happens, because it is held down by a standard type of circuitry — ”You can’t cry,” “You have to be a big boy,” and so on — which suppresses the charge. The auditor is trying to get this charge to blow so the bank will deintensify, and it doesn’t; so he has got to find out why it doesn’t blow.

Как раз в этот момент наступает черёд того действия, которое требует в Дианетике самого большого мастерства, и это устранение контуров из кейса. Для этого требуется полное знание того, как проходить цепь инграмм до её начала и так далее. Эта операция требует умения, и вы должны знать, как это делается. Если вы не знаете, как это делается, вы не сможете взламывать никакие кейсы, кроме кейсов-пианол. И прямо сейчас есть слишком много людей, которые просто прекрасно управляются с кейсами-пианолами, но стоит им столкнуться с кейсом, который представляет собой небольшую проблему, - и они не знают, что с ним делать.

He asks the preclear “Who in your family didn’t like tears?” “Who in your family didn’t like to cry?” and so forth, and traces it back, and finally finds the dominant on the case. He traces the circuit phrase back as early as he can on the case and deintensifies it, and then he comes back to this engram. He doesn’t just abandon the thing and say, “Well, fine, we’ve got this fellow’s emotions turned on.”

Различие между кейсом, который представляет собой проблему, и кейсом-пианолой определяется главным образом контурами. Так вот, среди контуров имеется подкатегория «контуры контроля»... это подкатегория... а вы, так сказать, ведёте обстрел по целому полю контуров.

There is only one reason the auditor is trying to turn these things on, and that is so that he can get the five thousand volts out of the situation. So, he gets rid of the circuits “You can’t cry” and “You have to be a big boy like Father,” and when he has got the worst of that off the case he comes back and addresses the moment the dog was kicked to death; the fellow cries, and the case deintensifies. The bank is then not as highly charged, so the person can go back down the track more easily.

Понимаете? Итак, мы убираем контуры из кейса, и после этого мы можем вернуться вот сюда, наверх, и уничтожить немного локов. И мы просто продолжаем в таком духе, туда-сюда: убираем контуры, уничтожаем локи, а затем пытаемся устранить немного инграмм АРО, убрать заряд. Мы не добиваемся в этом успеха, и тогда мы возвращаемся, уничтожаем ещё немного локов, разбиваем ещё немного контуров, а затем пытаемся добраться ещё до нескольких инграмм АРО. И мы просто делаем это снова, снова и снова.

This is so significant that there is no psychotic or severely neurotic person in existence (unless it is by virtue of having had his brains hacked up or shot out) who didn’t get that way through a dominant — a person trying to dominate him or other individuals, someone seeking to control other people. The worse the dominance and the heavier it is, the more liable is the individual to psychosis and neurosis — because that’s the circuitry; that’s what keeps the bank charged.

Но прямо в тот момент, когда мы впервые вводим его в ревери, мы должны проделать один эксперимент. Мы должны выяснить, не сможет ли он войти в собственный вэйланс в бэйсик-районе и пройти и стереть инграмму, поскольку иногда оказывается, что преклир это может. Поэтому прямо вот здесь, между «Локами разрывов АРО» и «Доступны контуры»... помните, в этот момент вы в любом случае вводите преклира в ревери, и здесь вы пытаетесь отправить его в бэйсик-район и стереть инграмму так, чтобы преклир при этом находился в собственном вэйлансе. Вы будете совершенно поражены, обнаружив, что некоторые кейсы тут же отправятся в бэйсик-район, подберут соник, войдут в собственный вэйланс и начнут стирать инграммы. Зачем ходить вокруг да около, если кейс и так будет продвигаться как по маслу?

If the person could have seen the dog kicked to death and then just sat down and wept about it, he would have deintensified it right there and gotten off probably about eighty or ninety percent of that charge, leaving only about ten percent for the auditor to pick up afterwards. Even if he could have gotten off fifty percent of it, it wouldn’t have assisted, to any marked degree, his future aberrative pattern. But because of charge suppressed in the past by control circuitry or other types of circuitry, he has a very tough bank. It has been supercharged by all this emotion which is inaccessible to him, having been curtained off by circuitry.

Однако с большей частью кейсов этого не произойдёт, поэтому вы возвращаетесь наверх, сюда, и, когда вы обнаруживаете, что ничего особенного не происходит... понимаете, вы проходите что-то, и это сокращается, даже если преклир вне вэйланса и так далее (в бэйсик-районе вы пытаетесь добиться, чтобы он вошёл в собственный вэйланс), и вы стираете то, с чем вступаете в контакт. Вы не просто затрагиваете что-то, а потом спешно удаляетесь, из-за того что преклир полностью вне вэйланса. Вы ослабляете это, сокращаете это, добираетесь до бэйсика на цепи, сокращаете его, а затем возвращаетесь наверх и уничтожаете ещё несколько контуров.

When you start into a case and the fellow says “I can’t get into that,” give him the benefit of the doubt. Don’t go into statements. Look at it from the mechanical side of the case. This has to do, mostly, with the mechanics of mind operation.

Ведь если преклир не может делать это в бэйсик-районе, это значит, что банк заряжен инграммами разрывов аффинити, общения и реальности. Это значит, банк настолько заряжен, что преклир не может попасть в бэйсик-район и при этом оставаться самим собой. На самом деле вы обнаружите, что обычным проявлением кейса, испытывающего очень серьёзное воздействие, когда он отправляется назад по траку, является экстериоризация. Он видит себя. Он не находится внутри себя, он просто видит себя.

Take an auditor who pays attention to nothing but mechanics and an auditor who pays attention to nothing but statements, and find out which one of them can resolve a rough case. You will find out that the auditor who pays attention to nothing but statements will not be able to, and the auditor who pays attention to nothing but mechanics will be able to resolve the case. That is the difference between these two things.

Вам будет интересно узнать, что те, кто сильно экстериоризируются, отправляясь назад по траку, иногда «заходят в себя», если вы просто скажете им сделать это, и тогда они могут проходить инграммы аффинити, реальности и общения. Иными словами, они не смогут и не будут разряжать инграммы разрывов аффинити, реальности и общения, находясь вне вэйланса.

This does not mean statements are not important. It would be impossible to separate these things completely, but the auditor who paid attention to nothing but the mechanics — the charged bank, the physical pain on the bank, the perceptics and so forth — would have a better chance of resolving the case than a person who paid attention to nothing but the statements. Actually, to resolve the case you have got to pay attention to both.

Между прочим, это обычное дело - начать проходить сильно заряженную инграмму, когда преклир находится вне вэйланса. Это обычное дело. Но на втором или третьем прохождении или что-то вроде этого вы можете вернуть его в собственный вэйланс, и в этот момент он начнёт избавляться от заряда. И некоторые из очень серьёзных кейсов не просто находятся вне вэйланса в те моменты, когда они испытывали сильнейшие эмоции или когда их реальность была притуплена и так далее... понимаете, иногда бывает, что они находятся вне вэйланса только в эти моменты, они экстериоризированы в каких-то одних местах на траке и находятся внутри себя в каких-то других местах на траке. Очень серьёзные кейсы находятся вне себя на всём траке... приятные моменты, всё, что угодно, - он остаётся снаружи. Быть внутри себя небезопасно, поэтому он находится снаружи, и в кейсе присутствует огромное количество заряда. Существует механическая причина, по которой он находится снаружи: он экстериоризирован. И существует причина, связанная с расчётами, то есть просто непрерывный поток поступающих от кого-то команд, смысл которых был примерно таким: «Следи за собой», «Я не могу быть самим собой, когда ты рядом» - и так далее... настоящие переключатели вэйлансов.

So pay attention to these mechanics of the case, of a bank supercharged with grief. Pay attention to the existence of the engram as something received personally rather than out of valence, and to the value of picking up, for instance, automobile sounds and pianos and so on out of engrams, because they’re all sounds. Then take the statement side of it and add that in to make a complete picture.

Таким образом, человек может оказаться снаружи из-за переключателей вэйлансов или просто из-за перегрузки эмоциональным зарядом и разрывами общения и реальности. Это может зарядить банк до такой степени, что человек будет постоянно экстериоризирован. И когда вам попадается кто-то, кто постоянно экстериоризирован, вы работаете над тем, чтобы интериоризировать его. Вы должны это сделать, прежде чем вы сможете добиться с этим кейсом чего-то существенного. Но иногда случается, что даже такого человека можно каким-то образом переместить в бэйсик-район, и иногда вы можете добиться, чтобы он стёр там инграмму. Понимаете?

When somebody says “I can’t get into it,” don’t ever say to him “Go over ‘I can’t get into it,”’ because you would be laying in a lock. You might just as well kick him!

Итак, наша следующая задача - уничтожить достаточно контуров в кейсе, чтобы в конце концов вернуть его в собственный вэйланс, вернуть преклира в его собственный вэйланс.

It is true that a person who knows he has engrams will begin to look for these engrams’ reaction in his awake speech, but as an auditor don’t coax him into it. Assume that in present time, with his analyzer on, he does not talk out of his engrams. Don’t ever throw at a person the fact that he is talking out of his engrams, or try to convince anybody he has engrams, because you are working right at the heart of insanity.

Да?

It is relatively true that a person who is in present time — or even when he is stuck on the track — walking around in the workaday world, is not reacting to any enormous extent out of his engrams. Sure, he gets upset, and sure, he feels he can’t sit down and write a letter to anybody, and he isn’t doing so well, but just leave him alone as far as his having engrams is concerned. Don’t try, yourself, to assert control over other human beings because you know they have engrams. That is an Achilles’ heel, and it works both ways. That is an effort at controlling another human being, to try to convince him that he is doing what he is doing out of and because of his engrams. You would be invalidating him as an individual, by saying in effect “Aha, you haven’t got any ideas of your own. You’re nobody. You only talk out of your engrams. You only get these ideas from somebody else.” You could work on a person like that and probably wind him up in an insane asylum.

Женский голос: Если вы можете забраться в бэйсик-район и работать там, обходя контуры в бэйсик-районе... Вопрос вот в чём: должны ли мы специально работать с кейсом таким образом или одитор должен в любом случае охотиться за контурами, даже если можно их обойти ? Поскольку я так думаю, что, если вы можете это делать, в конце концов вы всё равно столкнётесь с контурами.

It would be even worse to feed the fellow’s statements back to him in processing for the purposes of repeater technique, because at that moment he is depending on you as an auditor. You are in solid communication with him. You are trying to punch up to him the reality of his past life, but there is no need to feed back his engramic commands to him to get processing done.

Единственная причина, по которой вы вообще это делаете, заключается в том, что таким образом вы добираетесь до контуров, но вы всё равно работаете с контурами. И пусть у вас ни на секунду не возникает мысли о том, что вы осуществляете стирание в кейсе, поскольку на самом деле кейс не стирается. Вы добиваетесь ослабления в кейсе.

He knows he is going back after engrams. What you should do is consult his file clerk. The preclear says, “I can’t get into it.” What you don’t do is say to the file clerk “Is this the phrase which is keeping us out of the engram?” The file clerk will probably say yes, but it is possibly about twenty-two engrams up the bank from the one you want. So you are evaluating, then, to pick up that phrase which the preclear has just used and feed it back to him. That would be preempting the duties of the file clerk.

На сегодняшний день в Дианетике слишком уж часто происходит вот что: кто-то просто проходит инграммы, думая, что это делается ради того, чтобы получить из них словесное содержание. Чушь! От этого нет никакого проку. Я наблюдал, как люди одитировали буквально десятки, десятки и десятки часов и при этом никто не пытался уничтожить в кейсе контуры, и в конце концов весь кейс просто сжимался в клубок, так что человеку приходилось вызёвывать то, что происходило десять минут назад. То есть вы можете довести его до того, что весь банк будет подобным образом загружен анатеном, так что вы отправляете человека во вчера - вчерашний ужин или что-то вроде этого, - и он зевает. Иными словами, бессознательность выходит на каких-то неподходящих моментах. Весь кейс сворачивается в клубок.

Now, this is the right way: The fellow is lying there and he says, “I can’t get into it.” The auditor thinks it is a statement that is keeping him from getting into it. So the auditor says, “The file clerk will give us the phrase which is preventing an entrance into this. When I count from one to five that phrase will flash into your mind. One-two-three-four-five (snap!).”

Поэтому я хочу, чтобы вы обратили на это самое пристальное внимание: единственная причина, по которой вы занимаетесь инграммами в бэйсик-районе, проходите их в то время, когда преклир находится вне вэйланса, не с теми соматиками и так далее, заключается в том, что таким образом вы можете устранить контуры из кейса. Я указываю вам на вашу мишень. Вот ваша мишень: контуры. Вы должны убрать контуры из кейса, чтобы вы могли снять часть заряда с инграмм аффинити, реальности и общения.

The fellow may or may not come up with “I can’t get into it.” If he does, his file clerk gave it to him. And if he compares it to what he just said, he usually says, “Ha-ha, I was talking out of an engram.” The auditor doesn’t punch it up. He doesn’t tell him “Oh, yes, you were.” The auditor lets the file clerk work with him on it, and the preclear won’t mind it a bit. The chances are pretty good that the phrase that will come up is “There isn’t any door here,” not “I can’t get into it.”

Так вот, контуры вы убираете для того, чтобы иметь возможность проходить эти инграммы. Понимаете? Инграммы аффинити, реальности и общения. Как только вы получаете возможность проходить эти инграммы аффинити, реальности и общения и добиться реальной разрядки, вы подводите кейс ближе к тому, чтобы он оказался в состоянии перейти к шагу «Собственный вэйланс». Иными словами, вот ваша цель. Контуры проходят не просто потому, что они аберрируют. Контуры проходят таким образом... их проходят для того, чтобы разрешить кейс. Улавливаете? Вы иногда не можете разрядить инграммы аффинити, реальности и общения... на самом деле у большинства кейсов... до тех пор, пока не уберёте из кейса контуры.

You get the actual material that is in the engram you are trying to reach by getting the flash answer from the file clerk. If the preclear’s file clerk isn’t working, there are other ways to go about it.

Контуры говорят: «Ты не должен плакать», «Ты не должен проявлять эмоции», «Ты должен быть сильным», «Ты должен быть смелым», тра-ля-ля-ля-ля, «Ты никогда не должен быть самим собой», «Не делай этого», «Ты не должен быть слабым», «Маленькие мальчики не плачут», тра-ля-ля-ля.

The person who, while actually in the engram, tells you suddenly “I can’t get into it” is probably informing you analytically that he can’t get into it. The chances aren’t even fifty-fifty that he is talking out of that engram. The chances are very good that he is talking out of an engram that is someplace else on the track, and that by making him repeat that, you will jump him into another engram — completely aside from the fact that you will lay a lock into him by forbidding him to speak. That is saying, in effect, “Nothing is coming out of your analyzer; it’s just out of your engram bank after all, you bum.” There goes affinity, and you won’t get much processing done that way.

Иначе говоря, кейс до такой степени загружен этим барахлом, что, когда вы отправляете его в тот момент, когда умерла его собака... а вы знаете, что его жизнь буквально пошла прахом в тот момент, когда умерла его собака; вы можете сравнить, как его жизнь шла до и после этого и так далее... вы заводите его в этот инцидент, и его грудь вздымается, но он говорит: «Да, моя собака умерла. О, да, знаете, собаки маленьких мальчиков... у них есть собаки, и они очень привязаны к ним... собака умерла».

The latitude which has already been used on the subject of picking up the preclear’s words and feeding them back to him is, even at its narrowest, not justified by the results, because you can get a flash from the preclear and you very often get an entirely different phrase that explains the whole thing.

Вы смотрите на этого парня и спрашиваете: «Вы внутри себя?» И он отвечает: «Ну, нет».

It is true that a man running through an engram is more likely to use phrases out of that engram than he is out of his own analyzer, because his analyzer is shut down. So the reactive mind can come through much more easily when he is in the engram.

Попробуйте попроходить это, пока у него не начнёт выходить заряд. Пройдите это несколько раз, снова и снова от начала до конца, и попытайтесь убрать из кейса что-то, относящееся к смерти этой собаки, потому что это заряд. И именно такого рода заряд заряжает инграммный банк. Если бы вы смогли убрать весь заряд из кейса, инграммный банк не мог бы оказывать на преклира никакого воздействия.

Very occasionally when the file clerk can’t get through well and the preclear is having a bad time, you know that the preclear is obeying some phrase — for instance, “I can’t talk” — because he has just used it. But he has used maybe fifteen or twenty phrases since then, so you fish back to the phrase “I can’t talk” that you know explains this and tell him to go over it. Probably the preclear won’t connect it with what he said before.

Итак, этот человек не может плакать о своей собаке. Вы чертовски хорошо знаете, что кто-то сказал ему не плакать о собаке. Что ж, вы можете это выкорчевать. Это небольшой контур, который может содержаться в той же самой инграмме. Вы можете добраться до него. Затем вы пытаетесь выяснить, каковы основные контуры в кейсе, связанные с проявлением эмоций. Вы исследуете кейс и находите кого-то, кто был доминирующей личностью. Кто-то говорил: «Контролируй себя»; кто-то говорил: «Ты не должен плакать», то, сё и так далее. Кто-то закладывал контуры в этот кейс. Хорошо, вы находите эти контуры и начинаете проходить их, вы проходите их, двигаясь по направлению к низу банка, вы стираете бэйсик-инграммы, в которых содержатся эти контуры, и вы можете сократить всё это. Как только вы выяснили, что это за контуры, вы можете стереть самую раннюю инграмму, в которой они содержатся. Вы стираете их вне вэйланса, вы стираете их любыми путями, но вы сокращаете все эти штуки, и с них уйдёт напряжение.

But don’t use it consecutively. Don’t pounce on him. Let the phrase go by. For instance, a person habitually says, “Oh, I don’t know, I just can’t see that,” and all of a sudden his visio goes off while he is running an engram. Say, “Could it be the phrase ‘I can’t see that’? Give me a yes or no,” and the person says, “Yes!”

И обычно вы будете обнаруживать, что, если вы нашли контур, который приводит кейс в паршивое состояние, то, когда вы начинаете двигаться с этим контуром назад по траку, вы попадаете в раннюю часть банка и преклир начинает: «Ай-яй-яй-яй!» Иными словами, вы движетесь прямо вниз по линии заряда. Эта штука находится поверх заряда. И если вы добрались до нужного контура, ослабление которого разрешит кейс, то эта инграмма, так сказать, взлетит на воздух. Бум! Вот они, ваши взрыватели. Таким образом, снимать напряжение с этих инграмм, в которых полным-полно контуров, не очень трудно.

Even in the present-time social concourse never say to someone “Oh, you’re just talking out of your engrams. You know that’s in an engram.” That is bad Dianetic manners. And never feed a preclear back his own conversation, because the preclear will go into a relative state of apathy. A case can be halted in its forward progress by too much of this and too much use of repeater technique. The chances are that the trouble with the case is mechanical anyway, unless you are shooting for circuitry.

В первый раз, когда вы проходите инграмму... когда вы двигаетесь вниз по банку, отыскивая самый ранний случай, вы можете вообще не обнаружить на ней никакого заряда. Но если вы нашли то, что нужно, то на этом самом раннем инциденте обнаружится некоторый заряд, причём преклир будет вне вэйланса, поскольку при прохождении этого вам противодействуют локи. Здесь вы снимаете заряд с локов этого инцидента. Человек вне вэйланса, так что он плачет чьими-то чужими слезами и так далее. Вы пытаетесь водворить его обратно в его собственный вэйланс, и вы пытаетесь отшелушить эти локи. Ведь преклир в бэйсик-районе (то есть в пренатальной области), находящийся в собственном вэйлансе, не проявляет эмоций. Сам он не проявлял никаких эмоций в течение всего этого периода. Если в бэйсик-районе он проявляет какие-то эмоции, это происходит потому, что он вне вэйланса, или потому, что прямо поверх этого сидит лок. Вы начнёте проходить это, и лок отвалится.

If you are trying to get out basic area engrams and this person has a lot of difficulty trying to get phrases, then you haven’t got this case in a shape to erase engrams.

Ну хорошо.

Usually, if you can get the person into the early basic area and into his own valence, he will thereafter just run right straight on through the engram in his own valence without bouncing or getting misdirected None of the action phrases will really have any effect upon him, because he is listening to two people quarreling, or to Mama complaining, and he understands it for what it is. He’ll go through it three or four times, and it will be gone.

Женский голос: Я хотела спросить...

When he is out of valence, however, and somebody says “Get out,” he gets out, because he isn’t well differentiated as to himself and other people. He has got himself confused with Mama, so he is in Mama’s valence.

Пожалуйста.

Insanity is too close an identification. An identification of himself with another person makes him react to commands given to the other person.

Женский голос:... насчёт контуров. У меня есть один кейс - впечатление такое, что в нём есть все контуры, какие только возможны. Он вне вэйланса, гомосексуалист.

For example, a person is running an incident in which he is being dragged along a hospital corridor, and a nurse says to an intern, “You had better go back after it.” The person’s lack of differentiation makes him think he is being talked to (he would have to be pretty well out of valence for this to happen), so he promptly goes earlier on the track in response to the nurse’s command.

Ага.

Action phrases are only action phrases when you are working people out of valence. But they are very important to watch because most people in the early parts of the case are out of valence.

Женский голос: Похоже, у его матери было высокое кровяное давление. Каждая соматика...

A person who was solidly in his own valence would have a rather hard time getting and keeping a chronic somatic. But practically nobody is in his own valence because pain, all by itself, can knock a person out of valence.

Ага.

This is the mechanical side again. Pain itself is a valence shifter. Grief charges are also valence shifters, all by themselves, without any valence shifting command.

Женский голос: ...в бэйсик-районе включается в голове, а затем - полная соматика по всему телу. Каждая...

None of the aspects of the mechanics of mental operation could be created by language alone. The mechanical aspects of the mind, such as bouncers and denyers and so on, have their actual beginning over in the mind’s mechanical operation, and the words merely designate some point of it. The person in the society, through learning the language, has agreed that a certain statement means a certain mechanical thing in the physical world, so when this statement appears in an engram, it approximates the mechanical thing.

Кстати, если кто-то в бэйсик-районе получает соматику в голове, он не находится в своём вэйлансе.

You couldn’t turn a person into somebody else just by a valence shifter unless the person already had a mechanical gimmick in his mind that let him turn into somebody else. There are plenty of horses around in some other horse’s valence, and there are plenty of dogs around that are in their masters’ valences and vice versa. That works both ways.

Женский голос: Он её не получает.

Standard Procedure is as it is. It is unchanged. These points are all in Standard Procedure. However, this outline tells you how to compute on a case so as to know when to use the various points of Standard Procedure.

Конечно, нет. Подумайте, какую форму имеет то, что находится в бэйсик-районе. У зиготы нет головы.

I have advanced your knowledge of Dianetics to the point of being able to look over a case and know at what point to enter the case. You ought to be able to take the Accessibility Chart, look it over and look over your preclear and say “Well, this case starts here.” In other words, if it has lots of grief on it, and no particular circuitry, this case starts at point 5. Or you can look at a case that is just a bit tougher and say, “Well, look, we can start this case by breaking circuits right now.”

Женский голос: Да. Просто...

The auditor sees that this fellow is super-controlled, so he asks him, “Do you ever cry? How did you feel when your father died?”

Да.

“Well, I guess I felt pretty bad but I didn’t cry about it.”

Женский голос: Просто я... я думала, это из-за того, что...вы как-то упоминали о том, что мигрень сначала включается в голове, а затем в теле.

As a matter of fact, he will look at the auditor and a couple of moments later his chest is heaving. The auditor thinks to himself, “Suppression of affinity, reality, communication engrams — circuits.” So he starts this case off by getting circuits. If he can’t get any circuits, he has to start breaking a few locks.

Разумеется. Вы никак не можете быть в бэйсик-районе. Бэйсик-район находится перед первой пропущенной менструацией. Вот насколько рано он находится, и в тот период у зародыша нет головы. Стало быть, он проходит некую командную соматику. Или он проходит что-то очень высоко в банке, а файл-клерк выдаёт вам неверные ответы.

“When was the last time somebody told you you were a liar?”

Так получается, что контуры в кейсе вклиниваются между файл-клерком и «Я». Контуры находятся между файл-клерком и «Я», так что файл-клерк может выдать вам в качестве ответа практически всё, что угодно. Вы не можете получить точные ответы от этого кейса.

The preclear says, “Oh, I don’t know. Nobody really ever — oh, yes, my wife. Yes, she is always saying I’m a liar.”

Да?

“Let’s remember the first time your wife said you were a liar.”

Женский голос: Скажите пожалуйста, а можно ли самому установить себе такие контуры?

Down the track he goes on Straightwire, and the auditor starts knocking communication break locks off the case.

Нет. Нет, и нельзя установить самому себе инграмму. У человека может быть команда «Я должен верить в то, что говорю» или «Ты должен верить в то, что говоришь», что-то в этом роде. Позднее он встречает кого-то, кто учит его самогипнозу, и потом неожиданно оказывается, что то, что он говорит, превращается в локи.

Or he says, “When was the last time somebody told you you were blind?” “Nobody would ever say anything like that to me.”

Женский голос: Ну, а предположим, что преклир, после того как он вернулся в какой-то период своей жизни, решает, что то, о чём он думает, — это аналитический расчёт и что он не должен выказывать эмоции.

“Okay, when was the last time somebody said that you just couldn’t see anything?” “Oh, ‘couldn’t see anything’ — that’s my boss.”

Кто-то ему это сказал. Это первый закон «Прямого провода»: человек не аберрирует сам себя. Его аберрируют другие.

And up come some attention units into present time, because that is of course another communication lock: he can’t see. Remember that communication is perceptics.

Очень часто вы спрашиваете у кого-то:

Start this case by breaking some locks, and after a while you’ll get it to a point where the preclear can remember some circuits. Get him to do that, and then run some circuits and shoot them off the case. Then maybe you can run some ARC break engrams.

• Кто в вашей жизни говорил: «Контролируй себя?»

You work another case a few sessions, or maybe even just one session, and you see that he is pretty badly occluded. Well, just see if you can get some memory off him. “Do you remember the house you lived in when you had measles?”

Человек смотрит на вас секунду и отвечает:

And the preclear says, “I never remember where I live.” “Well, do you remember one of your school teachers?” “I never remember people.”

• Ну, я. Я всегда так говорю.

“Do you remember a comic strip character?” “I never remember people.”

“Who am I?” “Oh, you’re Joe.”

“Well, you remembered me. So you can remember people.” “Ha! So I did! Yes, that’s right.”

И вы можете ходить и ходить кругами. Иначе говоря, он так плотно засел в этом вэйлансе, что не знает, бедолага, где же его собственный вэйланс. Ну ладно.

That is how Straightwire is entered on that echelon.

А вот здесь - инграммы аффинити, реальности и общения. Вы начинаете убирать заряд из кейса. Вы убираете немного заряда из кейса и потом не можете убрать вообще никакого заряда. Попробуйте пройти что-то в бэйсик-районе, попытайтесь вернуть человека в его собственный вэйланс и постирать инграммы. Сотрите инграмму целиком, настоящую инграмму. И если в этот момент вы не можете это сделать, вернитесь наверх и попытайтесь убрать ещё немного этих штуковин. А когда вы не можете убрать инграммы аффинити, реальности и общения, вы убираете ещё немного контуров. Убрав контуры, вы снова убираете несколько вот этих штуковин. И затем вы отправляете преклира в бэйсик-район и пытаетесь стереть несколько инграмм. Иными словами, вы продолжаете этот процесс по разрешению кейса, пока не сможете стереть в бэйсик-районе инграмму с двадцатью шестью восприятиями. Ивы не превращаете прохождение инграмм в постоянную практику до тех пор, пока не сможете проходить их с двадцатью шестью восприятиями, достигая полного стирания в бэйсик-районе.

If you are talking to somebody and you say “What did you have to eat for breakfast?” and the person keeps on going “A-a-a-a-a-a,” and you say “Well, how do you feel?” and he says “A-a-a-a-a,” that preclear is out of communication! So you enter his case above point 1 on the Accessibility Chart, and you just ask him about this and that, and maybe pick up a matchbox and give it to him, or offer him a cigarette, or just sit with him there. Or if he is going “A-a-a-a,” you can go “A-a-a-a,” too.

Иначе говоря, это циклический процесс. Вы начинаете вот здесь. Вы убираете достаточное количество локов, пока человек не окажется в состоянии перемещаться по траку. Вы высвобождаете его на траке и так далее. Вы вводите его в ревери. Перемещаете его по траку. Затем вы пытаетесь убрать немного эмоции. Вы пытаетесь убрать из кейса немного разрывов общения, что-то в этом роде. И когда вы не можете этого сделать, попробуйте добраться до бэйсик-района. Порой преклир войдёт в собственный вэйланс и сотрёт там полноценную инграмму. Если это не удаётся, вы знаете, что вы имеете дело с контурами. Поэтому вы возвращаетесь наверх и пытаетесь выяснить, что это за контуры, - обычно с помощью «Прямого провода». Затем вы пытаетесь стереть контуры. Вы стираете контуры, и, между прочим, в погоне за ними вы окажетесь в бэйсик-районе. Так и будет. Вы обшариваете кейс вдоль и поперёк, но это именно то, что вы ищете. Вы не пытаетесь осуществить стирание. Ваша цель другая.

The person may look at you and say, “That’s wrong with you too, is it?”

Так вот, тот, кто забирается в бэйсик-район и просто гоняет там людей вне вэйланса и так далее, потому что он может получить данные о сопутствующих обстоятельствах, - действует без цели. Он не знает своей цели, если он это делает.

And you say, “Yes, I’ve been troubled with that most of my life. It’s terrible, isn’t it?” Try to jockey in there and get any contact.

Цель на данном этапе заключается в том, чтобы найти и ослабить контуры, чтобы человек мог проходить что-либо в собственном вэйлансе. И причина, по которой вы должны убрать контуры, заключается в том, что тогда вы сможете убрать инграммы аффинити, реальности и общения.

To take a worse case, you sit down and say, “You know that epizudic which you have consistently? I think I could do something for that.”

И я хочу обратить ваше внимание на то, что в этом плане в «Стандартной процедуре» абсолютно ничего не изменилось. «Стандартная процедура» именно такова, «Стандартная процедура» такой и была.

And he says sneeringly, “Yeah? Well, doctors are no good.” “Well, this isn’t medicine. This is Dianetics.”

Ну хорошо. Теперь инграммы доступны для стирания. Вы будете в течение какого-то времени проходить их в бэйсик-районе, и вы начнёте добиваться стирания в кейсе, и вот вы некоторое время стираете инграммы, вы проходите инграмму за инграммой, всё идёт просто замечательно - и вдруг этот парень больше уже вроде как не находится в своём вэйлансе, и дела у него идут не особенно хорошо.

“Yeah, one of them quack things.”

И что вам тогда делать? Вы повторяете всё это снова, поскольку произошло вот что: вы сняли слой доступных инграмм. Инграммы заложены в кейсе штабелями. Можно сказать, они там образуют что-то вроде сэндвичей. Мясо - это инграммы, но хлеб в этом сэндвиче составляют инграммы разрывов аффинити, реальности и общения. Иначе говоря, теперь вы должны убрать из банка некоторое количество заряда, прежде чем сможете опять проходить инграммы.

“Well, I think something could be done for this.”

Что ж, вот вы убираете заряд из банка, вы выполняете ту же самую процедуру. Вы убираете несколько контуров, находите ещё какую-то доминирующую личность, которая показывается на поверхности, справляетесь с чем-то ещё, что происходит в кейсе. Таким образом, вы снова приводите всё это в порядок и убираете немного заряда. Убираете заряд горя или разорванные линии того или иного рода. Вам нужно убрать эти заряды, и после этого вы снова забираетесь в бэйсик-район, где вы осуществляли стирание, и вы обнаружите, что нашли ещё несколько инграмм.

“Aw, what are you talking about? Nobody can do anything for this. That’s my epizudic.”

Вы производите стирание в бэйсик-районе, пока можете стирать и пока преклир остаётся в собственном вэйлансе, а когда этой возможности больше нет, вы убираете из кейса заряд... из позднего периода жизни. Убираете из кейса заряд, относящийся к позднему периоду жизни. Поздний период - это от двух с половиной лет. Вы убираете из кейса заряд. Когда вы действительно вызвали исчезновение некоторого количества заряда из кейса, вы снова отправляетесь в бэйсик-район и продолжаете стирание.

Well, you have got a job of reaching his personality, because he is not there. He is accessible only to disagreement. But talk to him a while and you might finally find out that he is violently interested in horse racing. So you say, “You know, I won five bucks on a horse once.”

И весь процесс клирования, от начала до конца, состоит в чередовании этих двух вещей: убирание заряда, убирание инграмм. Вы добиваетесь реального устранения инграмм только в том случае, если преклир находится в собственном вэйлансе, но вы можете ослабить инграмму, когда преклир вне вэйланса.

“Yeah, you did?”

Вы начинаете проходить контурные инграммы. Разумеется, вы их проходите - вы знаете зачем. Вы проходите их для того, чтобы ослабить у этого человека самоконтроль и всё такое. И вы пытаетесь убрать из кейса заряд, чтобы вы могли устранять из кейса инграммы аффинити, реальности и общения, относящиеся к позднему периоду. Вот что вы пытаетесь сделать. Вы убираете более поздние заряды и отправляетесь в более ранний период. То есть это чередование: одно - другое, туда-сюда, и в конце концов вы добьётесь стирания кейса.

“Yeah, it was out at Tanforan, and the horse’s name was Heartbroken.”

А если кто-то пытается стереть кейс, который постоянно вне вэйланса, вне контакта, нет соника, нет вообще ничего... и при этом говорит: «Вот мы занимаемся Дианетикой, мы стираем кейс» - он не занимается Дианетикой! Бог его знает, что он делает, но он не занимается Дианетикой.

“Oh, old Heartbroken! You know, I won twenty-four bucks on Heartbroken one time! It was back in the spring of 1925!”

Дианетика... в тот момент, когда он обнаруживает, что его преклир по-прежнему в совершенно ужасной форме, если говорить о его способности проходить инграммы, он должен тут же энергично взяться за дело и попытаться убрать ещё несколько тяжёлых инграмм аффинити, реальности и общения, которые обычно находятся где-то в позднем периоде. Вы слышали о них и прежде, они были вам известны под названием «инграммы горя». Это то же самое, только вы охотитесь не за одним лишь горем. И вы устраняете эти вещи, чтобы затем иметь возможность ослабить банк, так что потом вы сможете забраться внутрь него.

You have gotten into communication. You go along the line a bit further, perhaps seeing the person on many occasions, and the first thing you know, this person is accessible to Straightwire. There’s where you enter the case.

Если вы не можете убрать эти штуки, значит, где-то есть контуры. Тогда вы убираете контуры, и вам придётся стирать из кейса инграммы, чтобы сделать это. Так вот, это продолжающийся процесс. И это практически полное описание «Стандартной процедуры».

So the Accessibility Chart is actually a chart of case entrance.

То, что я вам кратко изложил в более-менее общих чертах за последние несколько минут, - это и есть «Стандартная процедура». Нет никакой другой «Стандартной процедуры».

Вас должно заинтересовать, что всё остальное, что делается в рамках «Стандартной процедуры», всё остальное, что вы должны знать о дианетическом процессинге, сводится к тому, как делать что-то из этого. Вот и всё. Это сводится к тому, как всё это делается. Как убрать контур? Как пройти по цепочке контурных инграмм до самого низа и ослабить инграмму, находящуюся там? И что делать потом? Вы следите за мыслью? Это... вся суть в том, как вы это делаете.

В прошлом я пытался изложить это настолько хорошо, насколько сам знал всё это. Порой я находил новые, более лёгкие способы сообщать эти данные. Обычно я нахожу эти способы, выясняя, что я сам делаю с кейсами, анализируя их.

Это обычное дело, когда кто-то подходит ко мне и говорит:

• У меня есть кейс, который то-то, и то-то, и то-то, и то-то.

А я говорю:

• Ага, и ещё он делает то-то, и то-то, и то-то, и то-то, и то-то, и то-то, да?

Поэтому время от времени я задаю себе вопрос: «Хаббард, а откуда ты знаешь, чёрт побери?» Я знаю это не инстинктивно, и я не бросаю игральные кости. Всё это необходимо анализировать. Время от времени мне удаётся провести более подробный анализ. Время от времени мне удаётся делать это более доходчивым, придавать этому более доступную форму, выяснять, что до людей не дошло, и делать попытки донести это более понятно. И эта таблица позволяет донести всё это более понятно, - думаю, вы с этим согласитесь.

У меня ушло довольно много времени, чтобы разработать всё это. Вот в чём проблема с Дианетикой... всё оказывается таким простым, стоит лишь на это посмотреть. Стоит лишь на это посмотреть, и оказывается, что это просто.

Да?

Женский голос: Рон, в течение последних двух с половиной месяцев инструкторы учили тому же самому.

О, да.

Женский голос: Это...

Да. Всё, что я вам даю... это то же самое. Я даю вам это в такой форме, что это, вероятно, довольно прочно ставит вас на путь к знанию того, что вы делаете. Иными словами, сейчас вам уже меньше надо полагаться на своё чутьё. Гораздо меньше. У нас есть это на таблице. Вы сможете посмотреть на кейс и сказать: «Ага, этот человек везде вне вэйланса».

И мы посмотрим на кейс... я ещё рассмотрю это гораздо подробнее на следующих лекциях, пока я здесь... вы посмотрите на кейс, а этот человек поглядит на вас и скажет: «Ну, я, я... я прошлым вечером был на танцах». А вы будете чертовски хорошо знать, что он не был на танцах прошлым вечером. Или он разговаривает с вами примерно так: «Чт... чт... чт... э... э... [вздох]я не уверен» - и так далее. Вы посмотрите на этот кейс, и вместо того, чтобы заявить, что вы будете проходить с ним «Я не могу говорить»... вы не проходите с этим кейсом «Я не могу говорить»... какая, к чёрту, разница, может он говорить или нет, это не имеет особого значения. То, что вам нужно найти в этом кейсе, и то, что вам нужно убрать из кейса, - это заряд, поскольку этот человек подавлен, загнан в низ Шкалы тонов до такой степени, что его линия общения находится почти что на нуле. Отсюда вы знаете, что у него низкий уровень реальности.

Так вот, в прошлом было довольно-таки трудно определять представление человека о реальности. Но вы знаете, что у него низкий уровень реальности, если он говорит вам что-то подобное. Вы смотрите на уровень его аффинити и обнаруживаете, что он очень низок. И если он разговаривает подобным образом и заявляет вам: «Я люблю людей, я люблю людей», то он повторяет слова из инграммы, поскольку весь банк говорит... заряд в банке, механический заряд в банке говорит: «Люди опасны как чёрт знает что», а сам он просто подобрал эту другую фразу в качестве защитного механизма. Другими словами, вы должны поднять уровень аффинити. Кто разорвал аффинити с этим человеком? И ещё: кто разбил вдребезги его представление о реальности? Это не просто «Я не могу говорить». Видите, как расширяется поле вашего зрения?

Вы можете посмотреть на человека и очень хорошо понять, что он говорит о чём-то таком: «Ну, в конце концов, я часто думал, что русские могут завтра высадиться на побережье». Его реальность плоховата. Или, если он говорит: «Дьюи должен стать президентом», вы знаете, что у него низкий уровень реальности! [Смех,] Поэтому вы знаете: то, что он говорит, вероятно, немного не соответствует действительности. Понимаете?

Иногда вы смотрите на человека... вы смотрите на его глаза. Если он носит очки, его линия общения на низком уровне. Понимаете? Линии общения. Итак, линия общения на низком уровне, так что вам нужно пройтись по всему остальному и поднять другие точки. Кстати, наличие очков не означает, что линия общения находится на очень низком уровне, но это означает, что она вот настолько ниже. Итак, существуют разнообразные вещи, которые мы можем сделать, чтобы подтянуть этот кейс наверх. Обычно я не начинаю проводить процессинг человеку, носящему очки, с того, что просто зашвыриваю его вниз по траку в бэйсик-район и начинаю проходить инграммы. Я не делаю этого. Я убираю из этого кейса большое количество заряда. Понимаете?

Так вот, я просто добиваюсь, чтобы вам было легче это делать.

Ваши инструкторы учили вас именно этому, но они не передавали вам эту информацию теми же словами. Теперь вы можете узнать всё это быстрее. Договорились? Отлично.

Женский голос: Мистер Хаббард...

Да?

Женский голос: Разрешите спросить: когда нужно проходить приятные моменты на каждом из этих шагов?

Именно в тот момент, о котором я говорил вам на днях. Я скажу снова. Каждая сессия процессинга завершается прохождением приятных моментов и «Прямым проводом» по самой сессии процессинга. Если вы не занимались в данной сессии ничем, кроме «Прямого провода», вам не нужно об этом беспокоиться. Но если в какой-то момент во время сессии вы ввели человека в ревери, позаботьтесь о том, чтобы пройти с ним какой-нибудь приятный момент после того, как вы вернёте его в настоящее время, затем проведите «Прямой провод» в настоящем времени... вы добиваетесь, чтобы он оставался в настоящем времени и при этом слушал прошлое и вспоминал его. Вы проводите «Прямой провод» по всему, что произошло в сессии. Таким образом вы избавитесь от локов, - искусственных локов, которые возникли из-за дианетического процессинга. И благодаря этому кейс будет оставаться гораздо более стабильным и счастливым. Ну хорошо.

Так вот, я нахожусь здесь для того, чтобы сообщить вам свеженькие данные. Мы хотим - если это вообще возможно, - чтобы 100 процентов из тех, кто закончили школу, имеющую соответствующий сертификат, были способны взламывать самые трудные кейсы. Это уровень, на который мы хотим поднять мастерство людей.

Когда мы впервые начали обучать студентов, возможно, лишь около 25 процентов из них могли взяться за трудный кейс. Затем этот процент немного возрос, немного возрос. И я думаю, что теперь, когда был представлен данный метод, мы можем довести процент тех, кто в состоянии взламывать трудные кейсы, до 80 или 90. Вот чего мы пытаемся добиться.

Хорошо, давайте сделаем перерыв.