Это вторая послеполуденная лекция 11-го декабря. Вам может показаться, что некоторые данные, которые я вам даю, — какие-то беспорядочные... пока вы не посмотрите, куда все это сориентировано. Ну, возможно, они и беспорядочные. На самом деле я вам кое-что показываю: мы вновь и вновь начинаем рассматривать разные данные и соотносим их с каким-то основным положением. Иначе говоря, мы демонстрируем данное, фундаментальное данное, и его оценку в отношении ко многим другим данным; мы просто вновь и вновь начинаем рассматривать различные данные и возвращаемся к фундаментальному данному.

Сейчас я собираюсь быстро обсудить Таблицу отношений во всех её аспектах. Вы знакомы с ней. Вы видели её в «Настольной книге для преклиров». И в ней описывается идеальное состояние человека.

Мы начинаем обсуждать прохождение в одитинге обычных вещей и, опять-таки, показываем, как все это соотносится с каким-то основным положением. «Должен иметь» и «не должен иметь» — это, конечно же, некая форма согласия. И вот мы вновь и вновь возвращаемся к согласию, которое мы устраняем при помощи макетов. Просто, не так ли?

Не думаю, что кто-то действительно будет оспаривать тот факт, что это идеальное состояние для человека, но если вы возьмёте весь верхний диапазон, вы обнаружите, что оно является чрезвычайно бездеятельным, инертным.

«Должен иметь» и «пытаться избежать необходимости иметь»... очень забавно, что все это так легко решается. Во-первых, это говорит о том, что у человека было какое-то привитое ему желание... у человека должно было быть какое-то желание, чтобы он начал опускаться по шкале тонов. Сначала тэтан находился очень высоко по шкале тонов... желание и тому подобное находятся очень высоко по шкале тонов... а затем тэтан начал немного опускаться по шкале в отношении желания.

Если бы вы не спустились с вершины диапазона, относящегося к МЭСТ-вселенной, до какой-то деятельности или чего-то в этом роде, то не было бы никаких существ. Это деятельность, которой занимаетесь вы.

А потом, когда его желание угасло, кто-то, конечно же, должен был навязывать его, чтобы оно продолжало существовать, и это привело к тому, что тэтан еще немного опустился по шкале тонов. А когда желание навязано в такой степени, что тэтан больше НЕ МОЖЕТ обходиться без него, тогда вы начинаете препятствовать ему, чтобы этот парень не мог иметь желаемое. Это относится к любой вещи, мысли или вере.

Самое странное здесь то, что ваша деятельность в этой вселенной является навязанной или блокированной. Вам предоставляются исходные материалы и затем в большинстве случаев вы не можете использовать их. И то, что делаете вы сами... то, что вы создаёте мокапы и так далее, – это на самом деле осуществляется в противоборстве с МЭСТ-вселенной. МЭСТ-вселенная говорит: «Посмотри, какая я большая, сильная и реальная, и насколько ты слаб и ничтожен».

Давайте рассмотрим мысль. Давайте возьмем христианство... это очень удобный пример. Многие люди знают хоть что-нибудь о христианстве. В обществе еще остались некоторые, которые что-то знают о нем. Наверху шкалы у нас находится желание. О, да. Конечно, вы говорите человеку: «Жизнь вечна! Вот путь к вечной жизни. Вот, пожалуйста».

Каким образом она говорит это? Она заявляет: «Моя действительность ярче, чем что-либо, что можешь создать ты». Это не так. Реальность МЭСТ-вселенной беднее, чем реальность, которую преклир может обрести в собственной вселенной. Это вполне естественно, потому что то, что принадлежит самому человеку, может быть более реальным для него, чем то, что ему дали. Человек всегда ценит больше то, создателем чего он является, чем то, создателем чего он не является.

И, конечно, все знали, что существует путь к вечной жизни. Они знали это интуитивно, и у многих религий, которые существовали еще до христианства, дела стали идти превосходно, благодаря тому, что они продавали бессмертие. Я чуть было не назвал это «журавлем в небе», но... так выражаются коммунисты, а я не хочу быть чьим-либо сторонником.

Это практически неизбежно. Мы обнаруживаем, что в действительности работаем с кривой, которая идёт в двух направлениях. Это вывод, который мы можем сделать, проводя весь этот процесс, описанный в «Саентологии 8-8008». [См. рис. на следующей странице.] Эта кривая начинается от 0 и поднимается до 40, затем идёт сюда и снова спускается сюда. И, скажем, вот это – МЭСТ-вселенная, а это – ваша собственная вселенная.

Война идей и идеологий — это интереснейшая война, да?Таким образом, у нас есть бессмертие; его нарядили очень эстетично, придумали хорошую историю, и все такое. Это прекрасная эстетика. Вы желаете обладать бессмертием.

Одна из причин, по которой университетам оказывается поддержка, состоит в использовании слова «университет», которое в английском языке похоже на слово «вселенная». Одна из причин, по которой студенты верны своим учебным заведениям, состоит в том, что там используются слова «университет» и «ваш университет». На самом деле больше нет никаких причин для этого. Это абсолютно верно. Посмотрим на факты. Писатель... человек, намеревающийся быть писателем... поступает в университет, чтобы писать. Если в университете его «учат» (в кавычках) писать, он никогда не будет писать.

Следующий шаг — это... если вы пройдете через этот ритуал, вы достигнете бессмертия. Что ж, хорошо. Следующий шаг вниз — это очень и очень хорошо... немного более напористая продажа. И к тому времени, как человек купится на все это, он купит следующий шаг вниз по шкале, который таков: «А если ты не купишь журавля в небе...» — прошу прощения, «бессмертие»... — «если ты не купишься на это, мы отправим тебя в ад. А ад — это ужасное место». И знаете, поначалу ад был очень, очень интересным... это был просто «Ад».

Художник поступает туда, чтобы научиться писать картины; он выходит оттуда и вообще не пишет никаких картин. Поразительные факты. Так происходит потому, что он сталкивается с авторитарностью. В результате что-то происходит с его готовностью к тому, чтобы его местоположение в течение столь долгого времени – с пяти лет до двадцати двух, двадцати трёх, двадцати четырёх – определял кто-то другой. Пока человек юн, вплоть до пятнадцати, шестнадцати, семнадцати лет, он может выдержать то, что его местоположение определяет кто-то другой, но затем он начинает сильно страдать от этого. Если он не возьмёт на себя ответственность за собственное существование вскоре после наступления половой зрелости, то ему будет приходиться нелегко в течение всей его оставшейся жизни. Вот, собственно, и всё по поводу этого.

Кстати, вы знаете, каким был первый ад? Все люди во всем цивилизованном мире надеялись, очень надеялись, что Рим — самая продажная шлюха из всех стран — поджарится в одночасье. В Италии имела место вулканическая активность, и они надеялись на то, что в один прекрасный день земля разверзнется и ревущее море лавы поглотит Палатинский холм*Палатинский холм: один из семи знаменитых холмов, на которых стоит Рим. Традиционно считается, что на этом холме возникли первые поселения римлян. На Палатинском холме находились римские храмы и одни из лучших частных домов, а во время Римской империи там жили императоры. и весь остальной Рим. Весь мир был порабощен Римом и хотел, чтобы Рим превратился в море лавы.

И поначалу, когда речь шла об аде, никто не имел в виду никакого личного ада для человека, имелось в виду, что начнется пожар. Людям старались продать идею о том, что Рим исчезнет. На самом деле это было... вероятно, это была кучка представителей фирмы по связям с общественностью ... один мой друг однажды сказал: «Знаешь, я наконец понял, как все это произошло. В Риме собралась группа ребят, и они все это придумали... они были кем-то вроде агентов по рекламе или ребят из прессы, и они все это придумали и продали эту идею, стремясь уничтожить и привести к краху Римскую империю». И она определенно начала двигаться в этом направлении. Конечно, он просто шутил. (Но все это на самом деле правда.)

Они думали, что когда Рим будет охвачен пламенем и сгорит дотла, то дела у них пойдут прекрасно. Что ж, вот таков был в то время уровень умения продавать и продвигать идеи. Он опустился от желания иметь что-то хорошее, эстетичное, красивое до желания, чтобы какой-то объект — Рим — испытывал боль.

Это не шутка, что у женщин из университетов нет детей. Это факт, у них их нет. Они не очень-то занимаются воспроизводством по данной линии. Многие из них всё же это делают, и что самое странное, в наши дни они вырываются из этой заезженной колеи... в какой-то мере. Но закон о льготах ветеранам никак этому не поспособствовал.

Но люди все равно не купились на журавля в небе, как от них этого ожидали, так что следующий шаг вниз — это «Знаете, мы были немного...» Кстати, во времена правления Нерона кучка преступников подожгла Рим, и это желание было почти реализовано. Потом все они обвинили в этом Нерона и сказали... приписали это сочувственным вибрациям струн его скрипки или чего-то в этом роде. И журавль в небе стал товаром, которого теперь было в избытке.

Посмотрите на Университет Гейдельберга: европейский университет – очень интересное явление. Иногда вы даже посещаете занятия.

Сначала люди ждали, что в этой жизни разверзнутся небеса и они попадут в рай, прямо в рай. О, нет. Этого не произошло, так что им, в конце концов, начали говорить о том, что это произойдет после смерти. Но это привлекло гораздо меньше людей.

Закон о льготах ветеранам был, можно сказать, просто здоровенным кнутом над головами тех, кто хотел учиться. Необходимо было иметь высокий уровень знаний, чтобы оставаться на плаву. Это один из способов, который применило правительство, чтобы помешать кому бы то ни было получить от закона какую-то пользу. Вам необходимо было обладать высоким уровнем знаний, и это кнут, который использовало правительство – бац! Поступая в университет, вы должны были знать множество фактов.

Поэтому было решено: «Нужно сделать так, чтобы этот товар продавался». Поэтому они превратили его в валюту и навязали с помощью штыков... но штыков духовных. Они говорили: «Ад, про который мы рассказывали, действительно существует, и у вас есть выбор: попасть после смерти либо в ад, либо в рай. Это зависит от того, плохим или хорошим человеком вы были до смерти. И мы можем достать вас после смерти... которая и является нашим мирским правосудием того типа… который нам нравится».

И каким было при этом обучение? Целых четыреста студентов в классе с одним преподавателем, и этот преподаватель был просто лектором. Никакого обучения в действительности не было.

Ладно, следующий шаг... люди не поверили этому ни на грош. Примчалось много людей, и нужно было придумать что-нибудь получше. И что вы думаете, прежде чем они добрались до конца, у них было уже семь кругов ада?

Очень интересно. Я наблюдал за ситуацией в университетах, когда это происходило. Спасло ветеранов одно: раньше они были в определённой мере предоставлены самим себе, и, находясь на службе, они также научились прятаться и увёртываться. Это единственный багаж, который у них был. Они спаслись.

Время от времени вы будете сталкиваться на траке с этой магической цифрой «7». Это простое число, и поэтому им интересуются математики. И существует семь того, семь сего, семь звезд или чего-то там еще. И существует семь кругов ада.

Однако если мне будет необходимо восстановить способности или попытаться восстановить способности ещё одного писателя, которого погубил университет, то я пойду и разберусь с профессорами, которые учат писать рассказы. Я их так шарахну, чтобы они знали, что они у меня вот где!

Так вот, вам очень часто будут попадаться преклиры, у которых крыша съезжает на религии из-за имплантов на религиозную тему. И ваш преклир будет обнаруживать эти семь чертовых кругов ада. Он забыл, что когда-то слышал об аде Данте и о семи кругах ада... он совершенно забыл об этом. Там был ледяной ад, огненный ад и еще какой-то ад, и... я не знаю, какими были все круги ада, но это интересный материал для изучения садизма.

Они несут всё тот же старый бред. Какой-нибудь молодой человек подаёт хорошую идею, воплотив её на бумаге, это часть его собственной вселенной, и он получает работу обратно: «Пунктуация неправильная». Кого, к дьяволу, интересует пунктуация? Именно для этого существуют редакторы! Чему они обучают этих пареньков? Они обучают их редактировать.

Но это было навязывание. Мы опустились по шкале тонов до уровня навязывания, понимаете?

Как-то раз в одной комнате собрались некоторые из наиболее известных писателей в Америке. Они пытались найти кого-нибудь, у кого была кандидатская степень по литературе, докторская степень или... мы даже не знали, как эта степень называется. И всем было как-то неловко. Один человек сказал: «Ну, на самом деле я... я обучался инженерному делу. Я не обучался писательству».

И потом они еще больше опустились по шкале тонов, и в конце концов в это уже никто не верил, но чтобы упасть по этой кривой, потребовалось очень много времени. И потом они опустились на самый низкий уровень навязывания на Земле — я имею в виду, что самый тяжелый уровень — это аутодафе в руках великой испанской инквизиции под руководством печально известного идиота по имени Торквемада*Томас де Торквемада (1420-1498), первый великий инквизитор Испании. Известен своей жестокостью, особенно с людьми, которых обвиняли в том, что они незаконно практикуют иудаизм.. Я читал описание его жизни в книге с переплетом из человеческой кожи — как уместно!

И другой сказал: «Я... я проучился в колледже лишь один год, а потом меня выперли».

Так вот, Торквемада, великая инквизиция... господи, их невозможно было убедить в том, что людей нельзя убедить в существовании этих семи кругов ада. Никто ни разу не вернулся оттуда и не рассказал им об этом. У людей невозможно было вызвать такой уж сильный интерес к журавлю в небе. Их гораздо больше интересовало то, что происходило здесь на Земле, и множество других вещей. Поэтому аутодафе являлось средством убеждения. Человека привязывали к столбу и водружали столбы вокруг него.

А третий: «Да ну? Я проучился там два года, прежде чем меня выперли!»

И единственный... единственный... критерий преступления сводился к тому, приняли вы догму церкви или нет. И человек мог стать еретиком, если не так нес молитвенник. Все это навязывание доходило просто до идиотизма. За любое ваше действие, которое хоть как-то было неинтересно церкви, вас подвергали аутодафе.

И мы осмотрели всех собравшихся, и внезапно выяснилось... Бог ты мой! Всех присутствующих в своё время выгнали из университета, и они, вероятно, провели там не очень много времени, разве только они изучали инженерное дело, и в таком случае они были там скорее как сбоку припёка, и единственная причина, по которой им присвоили в университете квалификацию инженера, состояла в том, что там чертовски хорошо знали, что те никогда не будут заниматься инженерным делом. И на этом практически всё и кончалось.

Британских моряков арестовали в порту: «А, вы не верите в Бога именно так, как вы должны в него верить, — значит, вы еретики». И что бы вы думали? Их сожгли на костре. Запросто, раз и все. Их привязали к столбам. А затем они получили индивидуальный огненный ад... совершенно индивидуальный ад. Вот так.

Лишь в углу кто-то тихо и гордо пропищал: «У меня есть степень по литературе».

Они опустили это на уровень навязывания, и у них настолько снизилась обладательность по отношению к этому, что это уже перестало быть просто идеей, это стало действительностью, навязанной действительностью и так далее.

Мы подумали: «О, Господи! Там что, мышь?» И кто это был? Это был литературный критик! То есть... о, нет! Торговцы от искусства. Они не умеют писать; но как бы они хотели это уметь! Он был единственный, у кого была степень.

Это была великая волна навязывания со стороны христианской церкви.

Между прочим, совокупный доход присутствовавших в этой комнате превышал 150 тысяч долларов в месяц... за исключением литературного критика. Он писал критические обзоры и получал по доллару за рукопись.

И что бы вы думали? После этого они опустились по шкале до воспрепятствования. Человеку препятствовали иметь Бога; стало чуть ли не наказанием, что человеку препятствовали иметь Бога, если только... у него должны были быть чистые помыслы или он должен был плеваться чистой слюной или что-то в этом роде. И человек не мог иметь Бога, если его душа была нечиста, а он и не знал об этом ничего; он мог иметь Бога, заплатив... ну, я не знаю, тридцать талантов в некоторых случаях.

Разве это не поразительно? Должно быть, что-то не в порядке в стране, которая сама не создаёт эстетику. В 1947 году в США было выпущено 280 тысяч бакалавров искусств... 280 тысяч. Бог ты мой, подумайте, что произошло бы, если бы в стране появилось 280 тысяч хороших деятелей искусства. Изменился бы весь облик Соединённых Штатов.

Не так давно одна дамочка, одна крошка (прошу прощения, я все время называю ее так, как она того заслуживает), одна «леди» заплатила Его Королевскому... прошу прощения, Его... не знаю, как вы называете этого парня? Ах, да, папа Пий, папа Пий, правильно. Она заплатила ему миллион баксов... долларов наличными, чтобы ей должным образом утвердили ее развод. То есть ей уже дали право на развод государство и священники и все остальные, но ей, в конце концов, пришлось заплатить миллион баксов... долларов, чтобы расторгнуть брак.

Есть вещи, которым можно обучить, но это не относится к искусству. Вы можете обучить людей инженерному делу, вы можете обучить людей чему-то, что содержит в себе какой-то процесс или процедуру, вы можете собрать их вместе и обучить их управлению, вы можете обучить их юриспруденции. Вы можете сделать много подобных вещей, но вы не можете обучить их искусству.

Но воспрепятствование... воспрепятствование. Его было... стало не хватать. Божья милость стала очень дорогой. И она становилась все более и более дорогой, все более и более дорогой, все более и более дорогой, пока сейчас ее стало вообще невозможно получить. Знаете, помимо одного или двух человек, вроде папы Пия и, я полагаю, какого-нибудь кружащегося дервиша в мрачной пустыне, которому вы могли бы сунуть бакс, и он сказал бы вам: «Хорошо, я дам вам Бога... вот... расписка». Вот на таком примерно уровне все это и делается.

Вот как я выяснил, каков критерий... насколько лучше университеты могли бы работать? Что ж, они могли бы работать лучше, если бы они действовали в соответствии со своими претензиями на то, что они являются университетами.

Христианство дошло до того, что этого стало жутко не хватать. Вам бы это и в голову не пришло: вы видите вокруг столько церквей, но я говорю именно о христианстве.

Если бы человек посещал университет, который является его университетом, и если бы там с ним обращались соответственно, то у него было бы право думать, у него было бы право иметь своё мнение, у него было бы право принимать решения, и он находился бы там, чтобы там могли предоставить ему информацию и чтобы он, основываясь на ней, мог приходить к собственным выводам.

Так вот, люди добавили сюда много всякой всячины. Они добавили в этот уровень практически все мыслимые способы делать что-то, быть кем-то или заниматься чем-то. Сегодня вы можете получить от церкви самые разные вещи, все, что угодно, кроме Бога.

Если бы не схоласты и современные университеты, то эта проблема была бы решена сотни и сотни лет тому назад. Мы в большом долгу перед ними... в долгу за длительное рабство... потому что они притворялись, что они несут ответственность за решение этой проблемы, а они никогда не брали за это ответственность.

Вы можете получить баскетбол, бридж, кегельбан, танцы, ярмарки — практически все, что вашей душе угодно, но не пытайтесь просить у них немного Бога, потому что у них его на продажу нет. Он был воспрепятствован, а затем возникла его нехватка, но если они и дадут вам Бога, то это будет не идея, не какая-то духовная идея, это будет кусок МЭСТ. Вы можете купить Бога, вы можете пойти и купить крест, а это МЭСТ. Все это стало теперь твердым.

Итак, когда вы выходите за рамки этой пропаганды, вам достаётся много тумаков. Поймите, я не пытаюсь уничтожить американские университеты как институт. Полагаю, что нам нужен футбол, и чем больше у нас будет футбола, тем лучше.

Интересно, не так ли? Когда мы имеем желание, навязывание и воспрепятствование, и все это опускается еще ниже, то перед вами религия, которая умирает, если еще не умерла.

Как бы то ни было, вся суть состоит в необходимости восстановить свободу действия, свободу мысли, свободу совести, свободу выживать, свободу знать, свободу нести ответственность, свободу создавать движение, свободу быть верой, а не быть обязанным иметь её, свободу одерживать победы. Очень интересно, это всё свободы.

Целая страна захлебнулась в крови, стремясь избавиться от религии, но она получила нового хозяина, еще хуже прежнего: советская Россия. Другие страны проявляют терпимость и, к счастью, никогда не отказывались от того, от чего отказался в свое время Рим.

Странная вещь... человек должен быть более свободным, чтобы обладать всеми этими качествами. И как только он становится чьей-то собственностью, он перестаёт обладать этим. И один из первых шагов в этом направлении – это сказать человеку, как замечательно быть чьей-то собственностью: «Мы возьмём полную ответственность за вас».

Рим умер в тот день, когда начал отрицать самого себя. Механизм самоотрицания — это очень интересный механизм. Человека начинает корежить в тот момент, когда он говорит, что не говорил чего-то, что он на самом деле сказал. Знаете, он постоянно говорит... он не признает своих действий, не признает своих действий, не признает своих действий, он не берет никакой ответственности, он берет все меньше и меньше ответственности, и ему крышка.

Знаете, в римской империи консулы и так далее часто были... проконсулы... это были городские дети. Городские дети: вроде группы бойскаутов или кого-то ещё в этом роде... таким образом в данном обществе справлялись с избытком рабочей силы. Городские дети, из состоятельных семей... и так далее, самые достойные дети... приступали к исполнению должностных обязанностей в двенадцать, тринадцать, четырнадцать лет. А что касается самых известных персонажей из римской истории, то вы читаете о периоде их жизни с пятнадцати до двадцати лет. Когда тело растёт, оно наполнено энергией, оно развивается и оно не знает слова «стоп». Оно незнакомо ему вплоть до тридцати лет. К тому времени тело очень хорошо узнаёт это слово.

Рим был основан на прочном фундаменте религиозной свободы. Все народы имели право поклоняться чему угодно. Рим процветал, действуя на этой основе. Он присоединял к себе любую страну, потому что закон Рима превосходил любой другой закон. В те времена в Риме было больше справедливости, он предоставлял больше защиты и его суды были лучше, чем в любой другой правительственной системе на Земле. И людям больше нравилось Римское правление, чем тираны, фашисты или кто-то в этом роде.

Посмотрев на всё это, можно понять, что в тот момент, когда человек говорит: «Мне необходима другая сила помимо моей собственной», – он перестаёт быть свободным. Обмен знаниями может иметь место, но такой обмен, когда вы заимствуете чью-то силу, – нет.

Римляне были жесткими людьми. Они не особенно-то церемонились, но у них был закон; какая-нибудь провинция или присоединенная страна могла со временем быть признана полностью полноправной, и ее люди таким образом могли стать гражданами Рима, пользующимися всеми правами, предусмотренными законом.

Государство и народ не имеют права действовать в стиле полиции. Они никогда не должны... Это замечательная вселенная полицейских... полиция, полиция, полиция, куда ни кинь взгляд. Регламентация и полицейский надзор... чрезвычайно злостная штука. Ведь людей убеждают передать свою силу тому, что, как им дают понять, превосходит их собственную способность защищаться, а такого не может быть. Это ловушка, такого не может быть. Никто не будет заботиться о человеке, кроме него самого. И никто не будет заботиться о собственности группы, кроме неё самой. Но если вы будете двигаться в этом направлении, то вы будете предлагать анархию. Вы будете предлагать, чтобы не было управления с помощью силы, но вы будете предлагать, чтобы каждый имел право сам управлять железной рукой. О, нет... это, к несчастью, также не является работающим принципом, если только вы одновременно с этим не достигли такого уровня этики, который позволяет существовать такой силе.

И люди действительно сдавались Риму, они клевали на эту наживку под названием справедливость. Благодаря этому Рим стал могущественной империей. Рим стал могущественным, потому что в Риме уважали человека, там уважали права человека, в том числе и право на религиозную свободу.

К счастью... Ни у кого никогда ранее не хватало предприимчивости или данных, чтобы рассмотреть этот вопрос и установить: когда человек становится свободным и преодолевает определённый рубеж, возрастает ли его уровень этики в той же мере? Нет, они смотрят на толпу, на бедняков, которых всегда подвергали принуждению, сажали в тюрьмы, презирали, калечили, давили, и которая внезапно вырвала себе свободу, выползла из трущоб и канав, и когда две противоположные силы столкнулись, это нанесло удар по стране, разорвало её на кусочки и в плане обладания отбросило её назад на тысячу, две тысячи лет. Французская революция.

Кстати, это очень и очень относительное понятие. Например, сегодня у нас есть конституция, которая гарантирует свободу вероисповедания, но, боже мой, что произошло бы с вами, если бы вы начали поклоняться Ваалу*Ваал: в Ветхом Завете божество или божества Ханаана (название древней Палестины). Изначально этим именем называли любого из многочисленных богов плодородия в этой местности, позднее Ваалом стали называть главное божество. Культ Ваала включал в себя священную проституцию и принесение в жертву детей. Имя Ваала является синонимом зла.? Ах, какой шум подняли бы бульварные газеты! Если бы вы начали поклоняться Люциферу, если бы вы начали поклоняться какому-либо из богов...

И затем люди говорят: «Посмотрите, что происходит, когда даёшь им свободу. Это веский довод в пользу того, чтобы мы применяли силу». Такие действия были спровоцированы силой, подавлением с помощью силы, и ничем иным.

Один парень по имени Алистер Кроули избрал очень интересный вариант религиозного поклонения. Боже мой! Газетчики играли в хоккей его головой на протяжении всей его жизни. Великий зверь 666*Великий зверь 666: имеется в виду Алистер Кроули, который подписывался «Великий зверь 666». 666 - это число антихриста, которое, как считается, складывается из числовых значений букв, составляющих имя зверя.. Он просто избрал другой вариант поклонения.

Свобода человека, следовательно, не может быть чем-то половинчатым. Вы не можете идти на компромисс и вступать в мелочные споры, когда речь идёт о свободе человека. Если и существует совершенная форма правления, то это анархия. Все согласны с этим. Однако подобное анархическое государство должно состоять из людей, каждый из которых способен на абсолютное самоуправление... в прошлом такое было невозможно. Если бы каждый человек был способен на абсолютное самоуправление и был способен нести полную ответственность за собственные действия, то в первый раз в истории у вас возникла бы основа для этики.

О да, вы свободны поклоняться чему угодно в соответствии с конституцией, при условии что это — христианство.

И, в противоположность этому, у вас есть лить мораль, а от морального кодекса проку мало. На этический кодекс можно положиться. Ведь если у вас есть этический кодекс, то он у вас есть только до тех пор, пока он существует. А он существует лишь до тех пор, пока у человека есть достаточно силы, чтобы не бояться.

Не становитесь мусульманами. Никто не застрелит вас из-за того, что вы мусульмане, но не пытайтесь создавать мусульманские церкви. Вас ждет разочарование, это точно.

И в любой момент, когда человек начнёт испытывать ужас, этика будет утрачена. Человек начинает бояться только тогда, когда он теряет веру в себя и доверие к себе.

На самом деле та свобода, которая гарантирована сегодня человеку в англо-говорящих странах, не является такой широкой, какой она была в Риме.

И всякий преступник, которого вы обнаруживаете в местах лишения свободы, становясь преступником, шёл лишь в одном направлении: он терял самоуважение. Вы можете проверить это, и вы обнаружите, что во всех случаях это так. Если вы хотите реабилитировать преступника, то реабилитируйте его самоуважение. Однажды он вдруг обнаружил, что он больше не может доверять себе, и с этого момента он стал преступником, потому что больше не имело значения, что он делал. И постепенно, по градиенту, получилось современное общество.

Конечно, та свобода предусматривала, что его можно было продать в рабство, если его состояние становилось очень плохим, если он залезал в слишком большие долги, был неспособен защитить себя, и если все друзья его покидали. В рабство могли продать солдат, взятых в плен. Не так, что солдат захватывали в плен, сажали за решетку и заставляли их работать на фермеров. В современном мире нет рабства. В России нет лагерей для рабов, рабство кануло в лету. Все, что они делают, — это проводят людей через цикл желания, воспрепятствования и навязывания… э… навязывания и воспрепятствования и говорят: «Вы получите зарплату в субботу, если будете поклоняться правильным табельным часам». Это Бог современного общества — табельные часы. Циферблат у них такой же формы, как доллар.

Какого же уровня свободы можно достичь? Это должен быть такой высокий уровень, что каждый человек смог бы самостоятельно мыслить и нести ответственность за собственные действия, а также за действия других людей.

Потом общество в Риме неожиданно начало отрицать себя. Существовали люди, которые проповедовали определенные доктрины, — это были христиане; непрошенные неевреи пришли на иудейские земли, изучили их религию и принесли ее в мир. В тех, кто жил рядом с Иерусалимом и так далее, не было духа первооткрывателей. Они не признавали этих людей, но эти люди все равно ушли проповедовать эту религию. В ней был один интересный элемент, которого тогда не было ни в одной другой религии, и Рим не смог его понять. Этим элементом была ненависть. Совершенно нормально... это еще один элемент, который может присутствовать в религии. Это ни хорошо, ни плохо. Эти люди не пытались быть мессиями для остального мира. Но к ним часто приходили неевреи, которые присоединялись к их церкви, а потом возвращались в Кон... Константинополя тогда еще не было, но они шли в другие места и начинали распространять новую религию. Это было до рождения Христа.

Вина – сожаление, вина – сожаление, вот по какому пути следуют люди в полицейском государстве. И эта спираль устремляется вниз, причём очень быстро. Так что не существует срединной точки на этой шкале. Вы не можете прекратить действовать здесь и сказать, что мы проделали хорошую работу и добились того, чтобы весь мир улучшился. Вы не можете прекратить действовать в точке А, вы не можете прекратить действовать в точке В. Вы просто должны продолжать и привести человека в такое состояние, чтобы он смог управлять собой и собственной силой.

А потом появилась эта легенда о Христе, и люди по-настоящему начали поднимать шумиху. Опять же, этим занимались не иудеи. Этим занимались те, кто к ним приходил, они выбирали эту легенду среди множества других легенд иудеев, и она распространялась, вжих! От этого люди просто сходили с ума. У них просто ехала крыша, они метались туда-сюда как… пожарные при тревоге. Они находились в прекрасном состоянии. Они врывались в римские суды и говорили: «Вот он я! Казните меня!» А судья говорил: «Ну, на самом деле, в конце концов, почему бы нам просто не рассмотреть это дело?» Правосудие по-прежнему соблюдалось, а они хотели не правосудия. Они хотели крови, смерти, убийств. Они хотели быть мучениками!

Вы можете подлатать человека и сделать его здоровым. Это то, за что вы упорно боретесь в одитинге. Понимаете, вы разорвали соглашение... применяя Книгу Один, вы в какой-то мере разорвали соглашение с МЭСТ-вселенной... получая примерно уровень 4,0. Вы сказали: «Послушайте, она говорит, что у меня должны быть инграммы и должно быть то, что заставляет меня проделывать различные вещи, и, послушайте, я могу их стирать. По мере того, как они появляются, по мере того, как со мной происходит что-то плохое, я могу стирать это». И в итоге вы не соглашались с приказами физической вселенной. Но предел этому лежит на уровне 4,0. А для того чтобы идти выше, требуется другой процесс.

О, это удивительно, и Рим, в конце концов, сказал: «Нам все это чертовски надоело, так что с этого момента упомянутое выше христианство не будет допускаться в Римской империи», и что бы вы думали, бух! Римская империя рухнула — она начала отрицать себя. Она отреклась от своих принципов и свободы и начала чему-то препятствовать. Она в том или ином отношении начала препятствовать Богу, и потерпела крах. Интересно.

Из этого сразу же следует то, почему хомо сапиенс может подняться до уровня 4,0, когда с ним работают по книгам «Дианетика: современная наука душевного здоровья» и «Наука выживания», но он не может подняться сколько-нибудь выше без восстановления его селф-детерминизма. Он становится здоровым, он становится более способным разумно мыслить, но я не увидел то, что я надеялся увидеть, потому что, к несчастью, такое невозможно: этичный, сильный хомо сапиенс. А раз такое невозможно, давайте поднимемся вот сюда.

Вы знаете, что эта империя все равно продолжала существовать в разных формах на протяжении еще 800 лет; она определенно возвысилась, а спустя некоторое время потерпела крах. В пятисот с чем-то году нашей эры население Рима составляли лишь два волка, бродивших по развалинам Форума*Форум: площадь, рынок в Древнем Риме, которые стали центром политической жизни в то время.. Прямо к началу, был совершен полный цикл.

Необходимо подняться примерно до того потенциала, который соответствует тону 36,0 или 38,0, прежде чем вы доберётесь до уровня, на котором может полностью утвердиться хорошая этика. Этика – это то, что человек внедряет самостоятельно, это его вера в собственную честь, это его разумность и принятие им оптимальных решений по восьми динамикам. Вот что такое этика.

Это была нисходящая спираль. Я уделяю этому столько внимания потому, что я хочу продемонстрировать вам кое-что на государственном уровне или, иными словами, на уровне третьей динамики. Все это произошло в соответствии с той же самой схемой: тут у нас вводимая философия, которая сначала распространялась с желанием, стала навязыванием и потом воспрепятствованием. И как только кто-то согласился на уровне воспрепятствования, она умерла. Когда в отношении чего-то возникает сколько-нибудь значительное воспрепятствование, это умирает; потому что уровень воспрепятствования, как таковой, представляет собой смерть.

А мораль – это когда вам приставляют копьё к животу или грозят смертью, говоря о буке, прячущемся за стулом, ничего вам не сообщают и велят что-то делать, потому что невидимые боги... Не существует различия между табу и моралью.

Так что вы видите: ваш преклир начинает двигаться по нисходящей спирали таким вот образом. Первая динамика, вторая, третья, четвертая... неважно, в какой области вы начинаете с ним работать. Вот перед вами преклир.

Даже английский язык начинает разрушаться, потому что в современных словарях, в отличие от словарей всего лишь столетней давности, «мораль» определяется как «этика», а «этика» определяется как «мораль». Они даже утратили философскую дефиницию слова «этика».

Вы знаете, что ваши преклиры принимали участие во всем этом? Эта нисходящая спираль религиозной свободы стала частью основы жизни большинства преклиров, которые действительно пережили тот период. И сегодня они остались с... что ж, это просто пепел. Сегодня нет ничего более бесплодного, чем религия. Она безжизненна... она совершенно безжизненна. Ее невозможно иметь — ее слишком не хватает.

Вы не думаете, что хомо сапиенс находится в плохом состоянии? Он находится в плохом состоянии. На уровне 4,0 он в гораздо лучшей форме, чем был вообще когда-либо. Но хомо сапиенс на уровне 4,0 по сравнению с уровнем, который... это желательный для вас, этичный уровень. Он должен соответствовать потенциальным возможностям духовного существа, а на уровне 4,0 у него есть гораздо, гораздо, гораздо меньше, чем одна стотысячная его подлинной силы. И это слишком маленькая, слишком незначительная сила, чтобы она могла устоять перед суровыми ветрами, дующими в мире, и криками страха, вызванными всеми ужасами вселенной. Её слишком много... силы, имеющейся там, вот здесь. Хомо сапиенсу тут слишком холодно, или слишком жарко, или тут слишком мало того, что ему необходимо. Его очень легко убить. В результате эта большая, рычащая вселенная может посмотреть на него и сказать: «Не осмеливайся быть этичным. Ты боишься». И так оно и есть: он боится.

Вы можете пойти куда угодно, найти себе что-нибудь вроде трибуны и начать давать людям Бога, и вы выживете. Евангелисты используют для этого самый дешевый способ, который только можно себе представить. Они вещают по радио и чему-то там еще. Они совершенно готовы давать людям Бога. У них великолепные линии общения. И тем не менее их религия не получила широкого распространения. Это не возрождение религии. Это последние угасающие искорки; это факир, который пытается с трибуны восстановить что-то, что некогда обладало величием.

Вот вы доходите до состояния знания, доходите до диапазона, который является приемлемым, до находящихся там «Выживаю», «Прав», «Несу полную ответственность». Знаете ли вы, что человек в действительности не осмеливается быть правым? Что произошло бы, если бы вы вышли на улицу, намереваясь быть правым двадцать четыре часа в сутки? Что произошло бы, если бы вы должны были быть правым всякий раз, когда говорили бы что-либо, делали что-либо, упоминали о чём-либо? Вы не смогли бы быть вежливым, вам бы пришлось говорить то, что вы думаете. Ха! Вас пристрелили бы на месте, прежде чем вы успели бы убежать.

У меня нет предвзятого отношения к религии. С моей точки зрения любому, кто хочет продавать журавлей в небе или занимается пустословием, не требуется моего разрешения на выживание.

Типичное поведение хомо сапиенса: сегодня утром оба лифта в гостинице постоянно застревают. В лифт садится девушка, всё то время, пока мы спускаемся вниз, она сердится, она сердится, она ругается, ужасно сквернословит, так как один из лифтов застревает, и... на самом деле они оба застревают... проскакивает мимо этажей, и всё такое. Она действительно собирается высказать администрации всё, что о ней думает. И она подходит к столу, берёт утреннюю почту и говорит мелкому, кроткому клерку: «Полагаю, кто-то чинит лифты?»

Так вот, когда мы начинаем работать с кейсами, мы обнаруживаем, что это и произошло с преклиром. Сначала у преклира было желание, затем он обнаружил, что ему НУЖНО иметь то, что он изначально желал, а потом он не может иметь это. И он просто порхает вниз по шкале.

И клерк ответил: «Да». И она тут же оставила всю эту затею. Очень смело, хомо сапиенс, очень смело. Он знает, что это нисколько не помогает.

Так что, когда вы поднимаете преклира по шкале, вам нужно поднять его обратно до... чтобы избавить его от больного колена с помощью макетов, или «иметь» и «не иметь», или любым другим способом... вы должны поднять его по шкале до какого уровня? До желания иметь колено. У него было желание иметь больное колено. Поэтому давайте вызовем у него желание иметь просто колено. И мы обнаружим, что он создал больное колено, чтобы оно продолжало существовать и чтобы он таким образом мог иметь колено. Он сделал это колено больным, чтобы никто больше не мог его иметь. Таковы истоки хронических соматик.

Но, опять-таки, давайте спросим: зачем, чёрт побери, этой девушке лифт?

Он делает тело больным, чтобы оно не было слишком желанным. Другими словами, он находится в самом низу шкалы, что касается его тела; он находится на уровне воспрепятствования.

Итак, это суровая вселенная. Вы должны быть способны управлять большинством существующих в ней сил, прежде чем вы сможете противостоять ей и никогда не бояться. Либо вы должны хранить в себе частицу мужества ценой неимоверных усилий, пытаясь быть достаточно храбрым, чтобы завоёвывать эту вселенную.

И что бы вы думали? Если мы посмотрим на шкалу тонов, то мы увидим, что препятствование начинается примерно на уровне 1.1 и продолжается дальше вниз по шкале, и весь этот диапазон — это смерть.

Я полагаю, что те люди, которые сегодня живы, из числа самых, самых мужественных, потому что эта вселенная действительно губит того, кто таким не является.

Посмотрите на неврологические заболевания и тому подобное в шкале тонов в «Науке выживания», именно это вы там и найдете. Ему приходится препятствовать обладательности кого-то другого, поэтому он и не получает этого.

У нас здесь есть два направления движения, и мы также можем разбить их на 13 две шкалы тонов. И мы нарисуем вот эту линию, yz, и мы покажем разницу между двумя этими вещами, просто разделив это на две части. Я не знаю, как будет выглядеть шкала, находящаяся здесь. У меня нет никакого представления об этом, потому что это всё оставлено на ваше усмотрение. Эта шкала может начинаться здесь, где-то около 40, где вы создаёте пространство, но вам всегда необходим объект, прежде чем вы создадите пространство, которое позволит вам попасть в 40. Либо обе эти вещи вы можете создавать при 40, либо здесь у вас может быть 0. И когда в вашей вселенной становится слишком много пространства, вы можете в качестве наказания попасть в тон -8. У вас здесь может быть небольшой квадратик, «попав на который вы возвращаетесь назад на восемь шагов». Я не знаю, что находится на этой стороне. Это ваша вселенная, и я не имею никакого представления о том, что в ней может быть или как вы всё придумаете. Но я знаю одно: это будет нечто очень интересное.

Другими словами, он говорит: «Не ешь меня». Он не может сказать: «Не ешь меня», используя дубинку или молнию. Он не может сказать этого. И на более высоком уровне шкалы тонов он не может... вряд ли он будет способен сказать: «Ты же не хочешь меня съесть, правда? У тебя нет никакого желания делать это». И, конечно, что бы там ни пыталось съесть его, оно сказало бы: «Ну, нет, если подумать, то у меня нет желания».

Но здесь, на стороне МЭСТ-вселенной, бьюсь об заклад, я знаю, что здесь находится: 0, 20. У меня ушло двадцать пять лет на то, чтобы выяснить, что там есть. И дело не в том, что это была трудная проблема: она была неправдоподобно простой. И её сложность всегда переоценивалась, всегда переоценивалась. Секрет МЭСТ-вселенной состоял в том, что никакого секрета не было.

Вот и все... никакой силы.

Так вот, если мы опустимся немного ниже по шкале тонов, то мы увидим, что этот парень должен быть способен сказать: «О-хо-хо, ты собираешься меня съесть? Что ж, вот твоя голова» — и преподносит ему ее на серебряном блюде. «О, ты собираешься меня съесть, не так ли? А ты неплохой на вкус!»

Ведь невозможно осуществить этот переход вверху, потому что это... это что? Невозможно определить, где начинается и заканчивается пространство вашей вселенной и пространство МЭСТ-вселенной; и поэтому вот здесь, в точке «Т», вы можете очень, очень сильно запутаться по поводу пространства, и в результате время может пойти как-то странно и так далее.

И если мы опустимся еще ниже по шкале, то мы обнаружим, что на этом уровне человек больше не может так говорить, поэтому он говорит... он говорит: «Послушай, тебе не нужно меня есть, потому что я на самом деле ядовитый. Я ужасно ядовитый. Посмотри на артрит в колене. Бог ты мой, как же я не согласен с тобой». Он находит всевозможные причины, по которым ему нужно что-то защищать.

Итак, вы делаете нечто совершенно иное. Вы в действительности постулируете О в вашей вселенной, и сначала вы создаёте мокапы в вашей вселенной, сравнимые по стабильности или менее стабильные, чем мокапы в этой вселенной.

Итак, человек начинает с потрясающей красоты, но что он делает? Он вынужден начать защищать эту красоту, чтобы она продолжала существовать. О, красивая штучка, не так ли? Он не может воссоздать красоту, он не может создать ее снова. Он знает еще одну вещь, которая выглядит правильной — он не может создать ничего. Он думает, что он не может создать красоту, так что ему как бы приходится навязывать эту красоту. Вы обнаружите, что человек может опуститься по тону в отношении красоты: сначала он хотел красоты, он был красивым... в этом не было ничего такого. Другие люди хотели красоты, но потом другие люди... у него по-прежнему могла быть идея, что он красивый, но другие люди решили, что он больше не красивый.

Итак, вы совершаете здесь прыжок с левой стороны кривой на правую сторону кривой. Понимаете? Кривая собственной вселенной и физической вселенной. Здесь, на той стороне кривой, которая относится к вашей собственной вселенной, вы проделываете нечто сравнимое с тем, что имеется в физической вселенной. Вы проделываете нечто, что можно сопоставить с тем, что существует в ней. Вы не строите вселенную, вы просто практикуетесь вот здесь, находясь на той части кривой, которая относится к вашей собственной вселенной.

И что же ему приходится делать? Ему приходится навязывать красоту. Сначала он делает это с помощью пудры и грима. Затем он делает это, привлекая к себе внимание своим поведением. Вы обнаружите, что в жизни человека есть период, когда он действительно пытался ходить и выставлять себя практически под нос другим людям. Это могло произойти на раннем этапе его жизни, но этот период является неотъемлемой частью нисходящей спирали. Человек просто выставляет себя на посмешище. Он говорит:

И что бы вы думали? Некоторые люди сообщают: «Происходит странная вещь: МЭСТ-вселенная не становится более реальной. Она не кажется нереальной, я управляю в ней множеством всяких вещей; но, знаете, те вещи, которые создаю я... да, вот они-то становятся реальными! Они выглядят действительно хорошо. И, конечно, мне очень не хотелось бы остаться без этого, конечно, мне очень не хотелось бы остаться без этого. Это было... это было действительно классно», – и всё такое. Способности человека поднимаются всё выше, и выше, и выше, и выше, и выше.

«Послушайте, если вы не будете думать, что я хорошо выгляжу, то вам не поздоровится!» И поднимается большой шум... «Я больше не кажусь вам симпатичным, вот в чем трудность. В этом и дело. И я буду плакать до тех пор, пока...» Навязанная красота.

Разумеется, когда он полностью достигает способности проделывать это, он в действительности может перескочить обратно на эту сторону, и, если он оказался здесь, на 20,0... на 20,0... Предположим, он находится в тоне 20,0 на этой кривой мокапов, на этой кривой, относящейся к собственной вселенной человека. Понимаете, вы не создаёте собственную вселенную. Это просто кривая, относящаяся к ней, эта кривая нужна просто для того, чтобы практиковаться. Итак, если вы находитесь напротив тона 20,0 на кривой МЭСТ-вселенной, и в тоне 20,0 на этой стороне, то что получится?

Итак, что происходит на нижнем уровне шкалы тонов? В конце концов человек делает себя более безобразным, чем нужно. Он препятствует существующей красоте. «О, я больше не кажусь вам красивым? Что ж, вы не можете видеть моей красоты». Вот и все по поводу нисходящей спирали.

Поразительно, но вы, вероятно, могли бы создать на улице блондинку в вечернем платье, и мужчины подходили бы, восхищённо присвистывали и почтительно дотрагивались до своих шляп... теоретически. Это то, что произошло бы. Поднявшись высоко в область действия, вы смогли бы обмениваться образами. Но это просто кривая, предназначенная для того, чтобы практиковаться.

Мы постоянно смотрим на эту спираль, смотрим на эти циклы действия. Что мы делаем? Мы просто постоянно сравниваем данные с теми же самыми данными... согласие. Чтобы передать желание, нужно согласиться с тем, что желание можно передать. Чтобы навязать что-то, нужно согласиться с тем, что это можно навязать. Чтобы воспрепятствовать чему-то, нужно согласиться с тем, что этому можно воспрепятствовать. И выше этого уровня согласия должны были существовать постулаты о том, что такое может произойти. Сначала был постулат, а потом вы согласились с постулатом.

Какова же кривая вашей собственной вселенной? Это будет другая кривая, и мне безразлично, как она пойдёт. Насколько я знаю, это будет кручёное пространство G. Но когда вы поднимаетесь, вы оказываетесь вот здесь. Задолго до того, как вы доберётесь до этой точки Т, задолго до того, как вы доберётесь до Т, вы должны быть способны создавать на скорую руку вещи, которые превосходят – по крайней мере, для вас... в значительной мере превосходят по качеству, по глубине, по замысловатости, по внешнему виду и по интересу, который они у вас вызывают... значительно превосходят МЭСТ-вселенную. И ввиду того факта, что вы проделываете это как тэтан, в любое... почти в любое время вы можете распрощаться с телом. Я хочу сказать, у многих из вас существует реальность относительно этого.

Так вот, у вас есть согласие. Но само согласие, поскольку оно превращается в потоки, превращается в конце концов в «согласен» и «не согласен». Это и есть сама реальность. Вы соглашаетесь с чем-то или не соглашаетесь с чем-то. Если вы не соглашаетесь с чем-то, то это не реально. Если вы соглашаетесь с чем-то, то это становится реальным. Вы можете слишком сильно согласиться с чем-то, и тогда вы станете этим и больше не будете самим собой.

Я бы посоветовал вам, до того как пройдут эти три недели, приобрести нечто большее, чем просто незначительную реальность относительно этого. Вам лучше быть за пределами... быть клиром. Нет никакой причины для того, чтобы вы им не были. Я не видел во всём этом классе ни одного сложного кейса.

Таким образом, все эти интереснейшие, интереснейшие сложности возникают из чего? Из цикла действия, который следует из Q1.

Итак, вы делаете нечто сопоставимое по уровню с тем, что существует в МЭСТ-вселенной. Данные, приведённые в Таблице отношений, не говорят вам ничего о качестве мокапа, разве что в чрезвычайно обобщённой форме. Но они говорят вам... когда вы произносите: «Таблица отношений, МЭСТ-вселенная», вы получаете представление об идеальном состоянии духовного существа, или человека, или кого угодно.

Каким образом Q1 связано с желанием, навязыванием и воспрепятствованием? Очень просто. Вот у нас есть тэта, созидание, пространство, энергия, объекты... размещение энергии и объектов в пространстве. Вот к чему все это на самом деле сводится. На уровне желания у нас есть нечто обширное по своим масштабам. Желание — это созданное пространство (забавно, не так ли?), как первый уровень, который мы имеем в этой вселенной.

И в вашей собственной вселенной кривая мокапов... кривая, отражающая вашу практику в создании мокапов... создавая мокап, вы пытаетесь достичь следующего: вы хотите, чтобы он мог выживать. Он должен быть правым. Он должен брать на себя полную ответственность за то, что он делает, и вы должны взять за него полную ответственность. Вы должны быть способны владеть всем. Вы должны быть способны создавать что угодно, что было бы схоже с чем угодно. Вы должны быть способны обеспечивать, чтобы это продолжало существовать «всегда», чтобы в отношении этого действовало «всегда»... иными словами, задавать любые временные характеристики. Вы должны иметь там что-то, что выступало бы в качестве источников движения. Уровень истинности в этой вселенной должен быть высоким. Вы были бы верой в этой вселенной, или, что касается ваших мокапов... если говорить о вере, то вы гораздо охотнее доверились бы своему мокапу, чем куску МЭСТ. Я серьёзно... вы доверились бы мокапу. Это не было бы чем-то плохим. Если бы вы смогли создать «Кадиллак», который превзошёл бы настоящий «Кадиллак», то, я думаю, вы бы положились на свой «Кадиллак». Понимаете? Но если бы у вас был... если бы вы действительно находились на вершине кривой, относящейся к мокапам, вы создали бы мокап и гораздо охотнее предпочли бы водить свой «Кадиллак», чем какой-либо другой. Понимаете? Это звучит странно... это звучит необычно, но если бы вы занимались этим и действительно принялись бы за создание «Кадиллака», то ваш «Кадиллак» для вас был бы лучше.

Конечно, выше этого уровня это является постулатом. Прямо под этим уровнем это становится проблеском согласия, а затем мы получаем эту громадность — в первый момент, когда мы входим в МЭСТ-вселенную. Желание может представлять собой нечто очень широкое, высоко на шкале тонов... высоко на шкале тонов... нечто очень широкое, нечто громадное и так далее. Гармония и красота красоты нигде не проявляется так, как в БОЛЬШОМ пространстве.

На самом-то деле, вы думаете, что МЭСТ-вселенная – это нечто хорошее? Не-а. В МЭСТ-вселенной «Кадиллаку» требуется бензин, эта машина в дефиците, она стоит денег.

Если вы хотите произвести на кого-то огромное впечатление, если вы художник и действительно хотите разрушить чье-то... вызвать очень сильный интерес, то вам нужно найти какой-нибудь огромный зал, взять огромные портьеры и одну написанную вами картину — и все. Вам нужно было бы поместить эту картину в одном конце зала... закрепить эти портьеры так, чтобы они спадали красивыми складками. А затем добавить всего лишь пару безделушек... положить небольшой ковер на пол и повесить портьеры на окна. Но ради бога, не помещайте рядом с картиной ничего, что бросалось бы в глаза, например, драпировку вокруг картины.

Что касается уровня знания... то вы знали бы, какие в этой вселенной... в вашей вселенной, в вашем мокапе... какие в ней присутствуют бытийности и другие вещи. Вы располагаете знанием о вашем мокапе. Вы могли бы создать мокап, который знает, или вы знали бы всё о мокапе. Что касается знания, то необходимым знанием вы располагали бы, даже если разбудить вас ночью... существовало бы состояние знания, чувство, что вы располагаете знанием об этих вещах.

А потом пусть люди войдут в зал и с другого конца зала посмотрят на это огромное пространство и увидят маленькую картину в противоположном конце громадного зала. У них просто дух захватывает. Это неизбежно. Они скажут: «Посмотрите! Боже мой, это, наверное, очень ценная вещь».

Вы были бы причиной и не были бы следствием. Либо вы могли бы создать мокап, который был бы причиной по отношению ко многим вещам. К этому моменту вы бы уже достигли уровня «Я есть» (полная бытийность) и были бы способны одерживать победы. Самый лёгкий способ одержать победу – это быть обеими сторонами в игре. Вы будете способны начинать разные вещи, у вас будет невероятная способность к различению, очень хорошее состояние бытия. Вы должны уметь создавать всё пространство, которое вам необходимо, и так далее.

Чем больше пространство, тем больше ценность, понимаете?

Это просто ваши цели, касающиеся идентности, или идентификации, или индивидуальности ваших мокапов, их характеристик и качеств.

Вы знаете, что большой, активный, деятельный человек, который может достичь множества вещей, изначально имеет пространство... он действует в большом пространстве. Когда он пытается действовать в меньшем по размеру пространстве, он рявкает на всех вокруг. Он действует в меньшем по размеру пространстве и находится при этом в гораздо худшем состоянии.

Я знаю, что вы приходите в ужасное расстройство, когда я говорю о чём-то вроде «Кадиллака». В действительности вы, вероятно, никогда не создали бы мокап «Кадиллака». Любой, кто хочет создать мокап «Кадиллака» и затем водить его, разумеется, в конце концов столкнётся с тем фактом, что на нём нет номеров. Ему пришлось бы... это не является эффективным решением.

Итак, давайте рассмотрим пространство, очень слабый контакт, большие якорные точки и так далее. Вы когда-нибудь видели... вы когда-нибудь видели водопад высотой 50 метров? Или что-нибудь подобное; какое-нибудь большое пространство. Вы когда-нибудь видели водопад, где сплошной столб воды падает с высоты 50 метров? Такие водопады есть на реке Колумбия, и есть в Йосемитской долине*Долина в центрально-восточной части Калифорнии, окружена Йосемитским национальным парком.. Вода падает сквозь все это пространство, сплошной столб воды падает с такой высоты.

Вам было бы необходимо выбить номер на двигателе и серийный номер на кузове и убедить кого-нибудь в компании «Кадиллак», что они произвели этот автомобиль. Понимаете, как эта вселенная затягивает человека в свои сети? Чёрт побери! Тогда вам не следует создавать «Кадиллак», если только он не обладает характеристиками танка «Генерал Шерман» и, разумеется, если у него нет пуленепробиваемых стёкол и пулемётной турели и если он не развивает скорость 290 километров в час. Тогда было бы вполне безопасно владеть таким «Кадиллаком» без номеров, без серийного номера на... Вы создаёте, соперничая с МЭСТ-вселенной, вы должны создать что-то превосходящее, и это всегда хороший процесс.

Люди стоят там и удивляются, почему эта картина так зачаровывает их. Дело в том, что у них неожиданно появляются якорные точки, они видят нечто большое, они видят простоту, и все это порождает гармонию. Вы можете даже ощутить, как их души умиротворяются и начинают «мурлыкать» от удовольствия.

Странность, наблюдаемая в этой вселенной, состоит в том, что когда вы... когда-то давно на траке вы создали что-то... Понимаете, в этом отношении у вас имеется колоссальный опыт. Вы... он просто был утрачен, потому что вы постоянно заставляли эти вещи соперничать с МЭСТ-вселенной и затем соглашались с МЭСТ-вселенной. И затем вы заставляли нечто соперничать... вы создавали мокап девушки. И у вас не было большого опыта, и поэтому вы не знали, как должна выглядеть девушка. И тут появлялась МЭСТ-вселенная... вы думали, что это была МЭСТ-вселенная, тут появлялся другой тэтан... он создал прекрасный мокап девушки. Вот красота! Вот это да! И у вас слюнки текут: «Да, вот это нечто. А моё – так себе».

Это одна из крупнейших ловушек в этой вселенной: когда смотришь на нее, создается впечатление, будто в ней так много пространства, понимаете? И при наличии такого пространства… что-то наподобие солнца. Маленькие солнца, вот и все. Вы скажете: «Они крохотные».

И к тому же, то, что вы не сделали сами, порождает в вас некие чувства... это вызывает интерес. Вы испытываете необходимость иметь нечто, что есть у кого-то другого, и это было жутким идиотизмом, потому что вы были необразованны! Вы были невежественны. На самом деле вы были тупы!

Нет, если вы... Давайте возьмем ведро бриллиантов по 25 карат, чистейших бриллиантов без малейших изъянов. Давайте возьмем ведро бриллиантов и поставим его вон туда. Нет, нет... давайте возьмем один... Уберите все это, возьмите один большой кусок бархата — черного бархата, — накройте им стол и направьте на него луч света. Затем возьмите один бриллиант в один карат и положите его на стол. Если бы компания «Тиффани»*«Тиффани»: престижный нью-йоркский ювелирный магазин, основанный американским ювелиром Чарльзом Льюсом Тиффани (1812-1902). изменила свою политику, то весь их бизнес полетел бы в тартарары. У них это обычное дело — положить на витрину один-единственный камешек. И вот он лежит себе на витрине... один камень. Люди проходят мимо и восклицают: «В-а-а-а-х!»

Нечего и говорить о доверчивости тэтанов на раннем траке. Мы никогда не упоминали об этом раньше, поскольку тэтаны способны пребывать в состоянии знания, но у тэтанов не было никаких данных. Бог ты мой, какими же они были тупыми! Кто-нибудь подлетает и говорит: «Ты только что выиграл соревнование!» И тот отвечает: «Да ну?»

А те парни, которые держат другие ювелирные магазины, где продают бриллиантовые колье за 25 центов и где можно увидеть много, много, много, много прилавков, заполненных всякой всячиной... чтобы привлечь хоть какое-то внимание и заставить прохожих останавливаться у витрин, они вынуждены делать упор на ценность, ценность, ценность, ценность, ценность — что-то очень дорогое, чтобы люди обратили внимание на массу. Люди смотрят на это как на диковинку. Но они совсем не ценят этого. Они относятся к этому как к какому-то «хламу».

К счастью, вам нет необходимости хранить образование в форме факсимиле. Вы можете просто закрепить это в виде состояния знания. В «Науке выживания» у нас было что-то насчёт того, что тэта энтурбулируется, имея дело с МЭСТ, и затем освобождается от МЭСТ, располагая состоянием знания о том, что такое МЭСТ; это есть в «Науке выживания». Тэта слишком сильно сталкивается с МЭСТ и затем удаляется. И затем она сталкивается с ним и удаляется, сталкивается и удаляется. И цикл повторяется до тех пор, пока тэта не обретает все знания о МЭСТ. Мы не располагаем всеми знаниями о МЭСТ, но вам нет необходимости обладать ими.

На одной из этих витрин прямо на переднем плане можно увидеть большие бриллианты, которыми отделаны... кольца с бриллиантами в пять карат, кольца с бриллиантами в десять карат и все остальное, что обычно можно увидеть на Бродвее в Нью-Йорке. Все это лежит прямо за стеклом витрины. Там стоит полка со всеми этими штучками, и люди проходят и говорят: «Ну надо же, пять тысяч долларов. Ну надо же, десять тысяч долларов. Ну надо же, двадцать пять тысяч долларов. Интересно, правда? Забавно, сколько все это стоит. Хотелось бы и мне иметь что-нибудь такое. Ну ладно, пошли посмотрим представление». Отсутствие интереса. Нет пространства, поэтому все это, конечно, не может представлять никакой ценности.

Уже на данный момент вы получили чрезвычайно много информации. Каким вы были бы хитроумным типом... доводилось ли вам видеть старика, который стоит около школы и смотрит на всех этих выходящих из неё симпатичных девушек-старшеклассниц? Он стоит там, мудрый и старый, старый, очень старый. И он произносит: «Бог ты мой, если бы только мне снова было шестнадцать и я знал бы то, что знаю сейчас». Да, да. Вы находитесь в том же положении, что и этот старый негодник. На самом деле вы можете смотреть на эти драгоценные создания, но вы располагаете знанием об этом. Никогда не сбрасывайте это со счетов. Вам лучше добыть ваше знание с полного трака. Кстати, единственный способ, с помощью которого вы можете проделать это, состоит в том, чтобы просто проходить мокапы, связанные с незнанием, и так далее... со знанием и с незнанием и так далее.

Вы можете взять какую-нибудь крохотную вещицу тончайшей работы и заключить ее в каком-нибудь крохотном пространстве. Когда вы это сделаете, вам придет в голову идея, что кто-то что-то украл. Когда вы смотрите на такой крохотный замок, отделанный слоновой костью... знаете, такой крохотный замок, внутри которого находится крохотная вещица, выделяясь на общем фоне... у вас как бы появляется идея, что кто-то что-то украл, когда вы смотрите на эту вещь. У вас появляется подобное чувство. На самом деле у вас не появляется чувство... у вас появляется чувство красоты и изящества, но... кто-то стащил это!

Как следует создавать мокапы, связанные со знанием и незнанием? Мне придётся рассказать вам всё об этом сегодня во второй вечерней лекции. Преобразование символов в язык. Как это делается... язык, как он появляется и почему.

Почему? Это очень просто. Я имею в виду, что кто-то взял что-то из пространства, которое он не должен иметь, и поместил нечто красивое в другое пространство. Понимаете, это слишком маленькое пространство для такой большой красоты.

Продолжим. Итак, знание в действительности не зависит от данных. И существует основополагающее знание, которым являетесь вы, и оно существует, не обладая длиной волны. Это звучит странно, но так оно и есть. Способность знать всё время одна и та же, объём данных, которые могут быть усвоены, изменяется. Человек может быть очень наивным и находиться очень высоко на Шкале тонов, и затем он становится более грустным и более мудрым. И в действительности в первый раз в этой вселенной хомо сапиенс получил возможность приобрести знание и удалиться. Это очень ценная возможность. Другими словами, вам нет необходимости продолжать зарываться вглубь.

Давайте рассмотрим какой-нибудь другой вид деятельности: что такое великий певец? Если кто-то хочет раскритиковать певца, первое, что он скажет, — «Ох, у него салонный голос». Сколько пространства он может заполнить своим голосом? Это первое требование.

Возможно также такое, что ваш трак развивается согласно какому-то плану. Я хочу сказать, возможно, всё это просто путь отхода. Вы ведь не знаете наверняка, а такое может быть. Возможно, я говорю вам не всё. Возможно, в любом случае всё, что я вам говорю, – это научная фантастика. Кстати, надеюсь, что это разрекламируют именно в таком свете. Бог ты мой, это надолго сделает вас свободными.

Карузо был величайшим певцом всех времен, потому что своим голосом он мог практически снести заднюю стену в любом концертном зале. Кроме того, в его голосе присутствовала сила, он мог разбивать бокалы, взяв нужную ноту. И вы говорили: «Это истинная нота». Нет, это было... вся беда была в том... в его голосе должно было быть достаточно силы, чтобы разбить бокал. Может быть, его голос был необычайно красивым, а может быть и нет. Но бог мой, у него действительно был громкий голос!

Однажды... однажды один из вас станет очень амбициозным и подхватит по очереди пять проезжающих мимо такси. Вы не можете поймать такси, вы не можете поймать такси, и вы в конце концов говорите: «К чёрту эти такси!» И вместо того, чтобы создать мокап такси, вы вдруг возьмёте первое такси, возьмёте второе такси, возьмёте третье такси, поместите их на крышу одного из близлежащих высотных зданий, выключите их двигатели, чтобы они не съехали и не упали с крыши, и оставите их там. И люди спросят: «Кто это сделал?»

Вы хотите стать великим певцом? К черту все переходы с ноты на ноту. Не беспокойтесь о том, чтобы вести мелодию. Если вы просто попрактикуетесь немного, так чтобы в конце концов вы смогли пойти в самый большой зал в Соединенных Штатах или в Голливудский амфитеатр и заполнить своим голосом весь амфитеатр, не прибегая к электронной аппаратуре, то люди выбрали бы вас как лучшего певца. Вас бы сразу выбрали как лучшего певца.

Мы напечатаем много небольших карточек, и на них будет написано: «Вы отказались от своей божественности». Это хороший лозунг: «Вы отказались от своей божественности». Вы не будете говорить, что такое «божественность», но все будут думать, что знают, о чём вы говорите, а что касается вас, то вы будете чертовски хорошо знать, о чём вы говорите. Это так. Ну ладно. И затем это внезапно превратится в нечто иное.

Так вот, все это странно. Чем же великий певец в таком случае отличается от свинопаса, созывающего свиней? Они оба могут заполнить звуком большое пространство. Что ж, посмотрите на них, посмотрите на них. В звук вкладывается разное намерение. Намерение громко позвать свинью — это одно дело; а намерение заинтересовать людей и вызвать в них желание — это другое дело. Совершенно разные вещи.

В действительности сделать что-то невероятным – это самый лучший способ сохранить что-то в секрете. Нечто слишком невероятно, никто не верит в это. Как по-вашему, что МЭСТ-вселенная использовала для отвода глаз? На каждом этапе развития любой другой этап был слишком невероятным. Вы понимаете, что это движение в обратном направлении от победы? Если вы должны верить, если это навязанная вера, то возникнет также и блокированная вера. И когда человек опустится действительно низко по шкале, то он никак не сможет выбраться оттуда, потому что у него блокированная вера. Ему приходится не доверять. Когда он пытается верить, у него возникает недоверие. И вы удивляетесь, почему люди, находящиеся в этом нижнем диапазоне шкалы, не могут верить ни в одного бога. Ни для одного бога не существует каких бы то ни было гарантий, когда он имеет дело с этими людьми. Они не могут верить.

Так где же мы находим самое большое различие? Самое большое различие присутствует вверху, на уровне постулатов, на уровне намерения. Вот где различие. А немного ниже находится согласие о том, что певец — это певец, и согласие о том, что свинопас — это свинопас. Мы согласились смеяться над свинопасами, и согласились очень серьезно относиться к певцам. Это очень просто.

Давайте же сделаем следующее. Давайте определим, насколько совершенны все эти состояния. Вы обнаружите, что они все описаны в книге. Вы обнаружите, что эти описания действительно отображают весьма хорошее состояние бытия. В какой-то мере на их основе можно также составить представление о качестве создаваемых мокапов. Если вы не сможете создать мокап... если год спустя вы не сможете создать мокап, который бы превосходил по своим качествам ваши сидящие тела, который смог бы делать больше и действовать быстрее в вашей вселенной, то я отрекусь от вас. Думаю, я отрекусь от вас в любом случае.

Так и есть. Это практически все, что можно сказать по этому поводу. Если вы хотите стать великим певцом, то вам нужно добиться, чтобы все знали, что вы великий певец. Вам нужно иметь внешние атрибуты великого певца, вот и все. Я видел некоторых пианистов в кабаках, которые были виртуозами в своем деле и могли сыграть любое классическое произведение — красивая, очень красивая игра. Но у них не было фраков, у них не было внешнего вида, у них не было стиля, у них не было всех символов и отличительных знаков великого пианиста.

Давайте посмотрим на Таблицу отношений, и лучше я расскажу вам, – вместо всей этой болтовни, – лучше я очень быстро расскажу вам о процессинге подъёма по шкале.

Как ведет себя великий пианист? Ха-ха! Мы знаем, как ведет себя великий пианист. Во-первых, он производит сильное впечатление. Он поднимается на сцену, не обращая никакого внимания на аудиторию. Откидывает фалды назад, чтобы сесть за единственное пианино, стоящее посреди огромной сцены, понимаете? Он садится за пианино, а потом очень терпеливо выжидает, пока в зале не соблаговолит воцариться гробовая тишина. А потом он начинает. И будьте уверены, он делает очень величественные жесты. Вот и все.

Процессинг подъёма по шкале. Это то, для чего вы используете Таблицу отношений, и это метод изменения постулатов, а не метод прохождения потоков. Это, по сути, основа процессинга постулатов. Процессинг постулатов – это любой процесс, который позволяет человеку изменять свои постулаты... если не считать инграммы, с которыми мы раньше работали. Вы стираете какую-нибудь инграмму, и, конечно, вы изменяете имеющиеся в ней постулаты.

А какой-нибудь бедолага играет себе где-нибудь в забегаловке, сдвинув котелок на один глаз. Возможно, он заткнул бы за пояс того пианиста с большой сцены, но он не знает одного. Он не знает одного: чтобы быть большим и великим человеком, нужно вести себя как большой и великий человек. И если он будет вести себя как большой и великий человек, и будет иметь соответствующие манеры, то он и будет большим и великим человеком. Почему? Потому что он всего лишь создает общее согласие.

Но речь идёт не об этом. Это намеренное изменение постулатов. Первое, что вы должны сделать, – это поднять человека на такой уровень, где он сможет действовать гибко и быстро в отношении своих постулатов. Вы добиваетесь этого, используя мокапы и так далее. И однажды человек приобретает способность создавать почти совершенные мокапы, почти совершенные, но он просто... он начинает... он говорит: «Я постоянно сталкиваюсь с тем и с этим», – или: «Я должен изменить своё отношение к этому», – или: «Я должен сделать что-то ещё по этому поводу».

Если он откажется вести себя так, как согласно общему согласию подобает вести себя великому человеку, или если у него есть цель не вести себя таким образом, то он не будет великим.

Что ж, то, что он делает, – это изменяет постулаты. Он обнаруживает, что он начинает делать что-то, внезапно понимает, что не может сделать это, и он просто вдруг: «Др-р-р-р-р-р!», – изменяет этот постулат, и этот постулат, и так далее, и уничтожает эти постулаты, и создаёт новый постулат. И неожиданно он говорит: «А, хорошо. Да, я опять включил там лампы. Теперь она танцует румбу».

Понимаете, вы можете преподносить это как угодно. Вы можете посылать это в любом направлении. Но если вы собираетесь посылать это в каком угодно направлении, вы изначально должны чувствовать, что вы способны управлять пространством и энергией. Совершенно нормально притворяться, если вы знаете, что вы притворяетесь. Люди не читают ваших мыслей; ваши мысли проявляются внешне в ваших манерах; у вас нет надлежащих манер.

У него были все эти постулаты насчёт танцев, и у него была девушка, и она ходила с ним... ситуация была очень неловкой. Каждый раз, когда он шёл в ночной клуб или куда-нибудь в этом роде, этот мокап... румба... появлялся у него, и парень не мог танцевать с ней. По его мнению, она не должна была танцевать румбу, и поэтому вы изменили бы это. Как изменить это? Необходимо изменить его постулат, что она не должна танцевать румбу, что танцевать – это грешно, что танец должен быть религиозным действом... ля-ля-ля-ля-ля-ля-ля. И он просто изменит постулаты: др-р-р-р-р!

Галли-Курчи*Галли-Курчи, Амелита (1889-1963), певица, одна из наиболее знаменитых оперных сопрано. никогда не смотрела на свою публику с извиняющимся выражением лица, никогда. Точно так же и Карузо. Карузо выходил и окидывал взглядом аудиторию:

Это процесс, который осуществляет тэтан. Тэтан создаёт просто посредством постулатов. Он рассоздаёт, изменяя постулаты и отменяя их. Есть упражнение, в котором вы начинаете, увеличиваете, уменьшаете и останавливаете цепочки мыслей... оно содействует увеличению способности создавать и рассоздавать постулаты. Если вы не можете справляться со своим потоком мыслей, если у вас идёт поток сознания, то вам будет трудно иметь дело с постулатами.

«Хорошо, люди, вам выпала большая честь послушать, как я пою». И он говорил: «Сейчас вы услышите, как я пою». Если кто-то решил не слушать его, то у этого человека все равно не было никаких шансов. Ни у кого просто не было никаких шансов.

Итак, что такое процессинг подъёма по шкале? Это один из этапов процессинга постулатов, который задолго до того, как преклир поднимается высоко по тону, делает его способным... о, чёрт! Это сработает на кейсе уровня VI, это сработает на кейсе уровня V... это изменение постулатов преклира. И он проделывает это с помощью подъёма по шкале, а не с помощью прохождения потоков. Это нечто другое. Когда речь идёт о потоках, то здесь есть входящий поток, исходящий поток, входящий поток, исходящий поток. Хорошо, давайте просто изменять постулаты.

В этом-то и заключается разница. Что такое величие? Это просто то, о чем я вам рассказал. Какое красивое слово — «велич-ие». «Большое пространство».

Что мы делаем с постулатами? Давайте посмотрим, какие из них приведены в Таблице отношений. У нас здесь есть «Выживаю» и «Мёртв». Что это означает? Что ж, это означает просто следующее. Здесь у нас есть... выживание идёт где-то между 22,0 и 40,0. [См. рис. на следующей странице.] Конечно, выше 40 идея о выживании – это просто нелепица. Как может что-либо бессмертное не выживать?

Если человек заполняет собой все пространство, которое у него есть, то ему лучше найти большее по размеру пространство.

Это одна из самых неудачных шуток, какие только могут быть. Вы бессмертны и беспокоитесь по поводу выживания. Это типичная шутка этой вселенной, вызванная эффектом обратного потока. Час за часом, день за днём вы действительно беспокоитесь по поводу выживания, и при этом вы бессмертны. Всё, против чего вы возражаете, -это что когда вы не выживаете, вы забываете. Что-то отнимает у вас какую-то вещь с достаточной силой, чтобы вы не помнили об этом. И в результате вы расстраиваетесь. И из-за чего вы действительно расстраиваетесь... это вовсе не связано с выживанием, а связано с знанием. Вам ужасно не нравится быть в состоянии незнания. Вы знали, что вы там, но вы знаете, что вам не позволено знать, что вы были там. Вы знаете всё об этом. Возьмите Трафальгарское сражение. Вы знаете, сколько человек было на борту корабля, сколько было убитых и раненых, сколько записок было отправлено в бутылках и так далее. И, кстати, это прекрасная научная фантастика... просто прекрасная научная фантастика. Помоги Господь писателям, работающим в жанре научной фантастики! Помоги им Господь! Боже, какие же у них бывают включения. Я думаю о бедном старом Пэджетте. Я употреблю его псевдоним... хорошая шутка. Бедный старый Пэджетт. Он трясущаяся рухлядь! Он развалина!

Так вот, существует такое понятие, как качество действия, и здесь по большей части имеется в виду постоянное качество. У человека есть постоянство и управление — повышение и понижение — по собственному желанию. Недостаточно петь громко. Нужна способность петь громко, а затем смягчать голос, а затем снова петь громко, делая все это по желанию. Нужна способность начинать петь и останавливаться по собственному желанию. Вы проходите весь этот цикл действия.

На уровне большого пространства находится желание; люди воспринимают его как пространство и одновременно они воспринимают его как желание. Здесь мы видим желание в действии. Большое пространство, уверенность; и если там и присутствует какая-то сила, то она имеет второстепенное значение по сравнению с согласием в отношении того, что там должна присутствовать сила.

На этом уровне у вас появляется отчетливое чувство, что человеку не нужна никакая сила, чтобы выполнить свою миссию.

Я не знаю, сколько времени этот человек на траке и сколько он прошёл спиралей, но он, несомненно, описывает древнюю историю. Причём всё это приписывалось будущему.

И что бы вы думали? А знаете ли вы, что вы могли бы просто подойти к полицейскому и снять звезду с его форменной рубашки? Вы могли бы просто подойти, снять у него этот значок… и заставить его полностью с этим согласиться, сделать так, чтобы он согласился с тем, что вы должны это сделать. Вы просто исходите из того, что у вас есть право на это... не такое право, которое вам нужно отстаивать, а право, которым наделил вас сам Господь Бог. И вот вы подходите к полицейскому, разговариваете с ним о его значке, и через пару секунд значок оказывается у вас в руке. Вам не нужно использовать для этого какие-то ухищрения; таким образом вы как раз не добьетесь своего.

Существуют и более простые способы. Знаете, как распознают воров в магазине? Как распознают преступников на улице? У полицейских нет описания преступника. Но тот выглядит подозрительно. Вы знаете, что люди... полицейские нередко арестовывают преступника всего через несколько минут после преступления где-нибудь в другом месте потому, что он выглядит очень подозрительно. Просто он чувствует себя недостаточно «большим» для свершения того, что сделал, ведь он знал, что у него нет права этого делать. И это является первым критерием преступления: знать, что у тебя нет права этого делать. Если человек знает, что он имеет право делать это, то это больше не является преступлением, а становится правом.

Разница между правом и преступлением заключается лишь в том, что в одном случае человек знает, что имеет право на это, а в другом случае знает, что не имеет права на это. Другими словами, когда человек знает, что он имеет право на что-то, он должен контролировать огромное пространство и огромную силу, чтобы знать это достаточно хорошо для того, чтобы иметь право на любую вещь или предмет во всем городе.

Он датировал события так, что они якобы происходили в будущем. И затем он начал принимать тщательные меры предосторожности, чтобы вообще не датировать события. На самом деле он даёт настоящие даты. Он самым чудесным образом играет с собой в «не знать».

Он на самом деле должен быть большим. Он должен чувствовать, что он куда больше, чем этот город. Больше. Мелкий воришка, который знает, что не имеет права заплатить пять центов за проезд в метро... и когда он заплатит пять центов, он все равно будет выглядеть так, как будто не имеет права проехать на метро... но что бы вы думали! Он ведь заплатил пять центов! Это интересно, не так ли? Удивительно.

Между прочим, если бы вы дали одному из таких парней банки Е-метра, то вы столкнулись бы с чем-то поразительным. «Так, давайте поговорим о космосе». Понимаете, космическая опера – это очень незначительный момент в этой вселенной. Не думайте, что это сколько-нибудь обширная область трака, потому что она таковой не является. И у большинства людей её даже нет на траке времени. Космической оперы нет на траке времени большинства людей. Она есть только у деградировавших людей, бродяг, пьяниц, мошенников, воров, жуликов, у всяких «перекати-поле», у безработных, бомжей, у тех, кто носился, носился и ничего не добился и так далее. Это космическая опера.

Он знает, что не имеет права. Он знает, что не имеет права делать что бы то ни было. У него нет пространства и времени, у него нет обладательности. А раз так, то он опускается вниз по шкале.

Боже! Эти парни... я мог бы рассказать вам историю этого трака... я не думаю, что это можно изложить на английском. В английском недостаёт многих слов. Это просто нечто слишком дикое. И это нечто особенное. Это особенные приключения... чрезвычайно специфические приключения.

Некоторые люди от рождения имеют право обладать… пространством, которое по размерам превышает целую галактику, — запросто. Но они опустились в собственных глазах до такой степени, что знают, что не могут иметь пространство, которое превышало бы по размерам планету, и что они не имеют права на пространство больше планеты. И они продолжают вести себя так, как будто извиняются за все это. И клянусь... они не в таком плохом состоянии, как мелкий воришка, но, по их оценке, они опустились именно на такой уровень. У самых великих людей на Земле возникало такое чувство.

У других людей на траке присутствует планетная тематика, и в жизни какого-нибудь преклира это бывает просто поразительно. Вы обнаружите, что он вёл уютную домашнюю жизнь, жил в каком-нибудь коттедже, и он находился на какой-нибудь ферме, и затем он был мелким торговцем в каком-нибудь городе. И в каком-то другом месте он водил грузовик, и так далее. Города и всякие такие вещи... ничего броского, всё патриархально, мило, ничего особенного и...

Они находятся очень низко на шкале, но у них все равно еще очень много пространства. В чем же тогда заключается разница между мелким воришкой и человеком размером с МЭСТ-вселенную? Что ж, мелкий воришка, вероятно, мог бы когда-нибудь стать размером с МЭСТ-вселенную. Но все это зависит главным образом от того, знает ли он, что у него есть на это право.

Какая-нибудь девушка... чуть ли не единственный раз, когда вы начинаете работать с девушкой... попадается также много девушек, которые были на траке космической оперы. На траке космической оперы они были парнями или же девушками. Помоги им Господь! В каком же они ужасном состоянии! Они действительно деградировали. Они ходят здесь, прилагая усилия к тому, чтобы быть нормальными. Конечно, они гораздо сообразительнее, гораздо мудрее. И в действительности любой, кто выжил на этом траке и до сих пор находится в теле, – это действительно крепкий орешек. Это правда. Полагаю, людей помещали... большинство людей, которые не были достаточно крепкими, до сих пор сидят где-то в каких-нибудь ёмкостях. Но, как бы то ни было, эта мирная, патриархальная обстановка, девушка... О космонавтах она знает только понаслышке, но это дает реакцию на Е-метре.

И когда вы начнете проводить кому-нибудь сессию по изменению постулатов, вы будете просто потрясены. Преклир осознает, что он не имеет права делать то, се, пятое, десятое, потому что он согласился, что не имеет этого права.

Вы берёте одного из писателей, описывающих космическую оперу, и если он 10 действительно был на этом траке... Он не стал бы писать об этом, если бы это было не так. У него просто не было бы необходимой сноровки. Это не значит, что вы не можете проявить достаточно изобретательности, чтобы выдумать всё от начала и до конца. Это просто означает, что такие люди этим не занимаются. Кроме того, люди не пишут научную фантастику, если у них не произошло прочного застревания на этом траке; они пишут что-нибудь другое: «фэнтэзи» или что-нибудь ещё. Хорошо, дайте человеку банки Е-метра. Скажите: «Ладно. Рассмотрим последнюю написанную вами повесть», – и стрелка нырнёт. И вы спросите:

Все это скольжение по наклонной плоскости можно назвать «согласием не быть способным на...» Это самая печальная история, которая когда-либо была рассказана: «Я согласен, что у меня нет права на…» Но за этим стоит множество пониманий, множество постулатов шли перед этим. «Я согласен, что у меня нет права на…»

—Что вы... почему она ныряет? Что... её не купили?

В тот день, когда вы сказали: «Ну, хорошо. Я вижу, что другие люди используют это и так далее»... просто в один прекрасный день вы сказали необдуманно: «Хорошо, я согласен; я... ну, я согласен, что другие люди имеют право на…» О-о! Это одно и то же, не так ли? Сказать: «Я согласен, что другие люди имеют право» — это то же самое, что сказать: «Я согласен, что у меня нет права иметь больше права, чем имеют другие люди». Боже мой!

—Нет, купили, – и стрелка даст фол.

«Я согласен, что другие люди имеют право управлять тем-то, или делать то-то, или разбираться с тем-то, и что я не имею права дурачиться с этим». О-о!

Ивы:

Куда ни глянь в этом проклятом, встревоженном, абсурдном обществе, все говорят: «Я не несу никакой ответственности за это. И это не моя вина. И это не моя ответственность, я за это не отвечаю, я не отвечаю за то и за се», и человек опускается на такой уровень, что даже не ходит голосовать. Он не может взять ответственность даже за выбор правительства Соединенных Штатов, потому что он осознает, что все это видимость. Он осознает, что у него есть совершенная врожденная способность владеть областью размером с Соединенные Штаты и быть размером с Соединенные Штаты, и хотя мы видим его в таком состоянии, он даже не участвует в выборах и не отдает свой голос. Вот до такой степени он не берет ответственность.

—Рассмотрим героя этой истории, – фол, фол. И вы подумаете: «То, что этот человек пишет, вредно на него влияет».

Так вот, существует два способа, которыми он ее не берет. Индивидуум размером с Соединенные Штаты никогда и близко не подошел бы к кабинке для голосования или к избирательной урне. Он не стал бы голосовать. Потому что он находился бы в согласии со всеми остальными избирателями и даже не видел бы этого. Но находясь на более низком уровне, человек не голосует просто потому, что он не берет ответственность за то, кто будет президентом. Это очень низкий уровень.

—Рассмотрим детектив, который вы написали, – нет вообще никакого движения стрелки. – Его у вас купили?

И куда ни глянь…: «Я не имею права делать то, я не имею права делать се». Один чокнутый юрист в одном маленьком захолустном городишке создает ужасную путаницу. Он усиленно пытается найти всевозможные способы проиграть плевое судебное дело, имеющее отношение к Саентологии... он это делает. Это самое удивительное явление, которое вы когда-либо видели. Такие ребята находятся настолько низко, что они не берут никакой ответственности ни за одного человека и не берут вообще никакой ответственности за себя. Почему? Потому что этому юристу уже очень убедительно продемонстрировали это примером его собственной жены, которая в течение многих лет была калекой, а потом ей вернули способность ходить и играть на пианино.

—Нет, не купили. Да, я получил отказ. Да. Плохо. – Очень интересно.

Ха! У него не было никакой ответственности за нее, не так ли? Не было никакой ответственности за себя... это просто невозможно. Почему? Потому что он не несет никакой ответственности за то, что все идет наперекосяк. Он единственный, кто ведет это дело. Именно его дело — говорить все, что нужно.

Поэтому вы думаете: «Что ж, должно быть, у этого парня сплошные включения и галлюцинации. Должно быть, создание всех этих произведений сводит его с ума. Так что давайте внимательно рассмотрим все эти истории». И что бы вы думали? Они начинают исчезать, как это происходит с локами.

Очень интересно, не так ли? Этот человек действительно в такой степени не осознает свою бытийность, что даже не может быть такого размера, чтобы нести ответственность за собственную семью.

На чём эти локи? Что ж, давайте снова дадим парню в руки банки Е-метра и спросим его: «Были ли вы когда-нибудь на космическом корабле?» Вжих!

Другими словами, он не может продолжать поддерживать то, что освободило его от ужасной ноши: калеки в семье — она ведь оставалась бы калекой до конца своих дней. Понимаете, это могло бы стоить ему многих дней и месяцев мучений. Однако же она выздоровела, но у него настолько низкий уровень ответственности, что он просто выискивает любые возможности позволить Саентологии потерпеть поражение в его родном городишке. Удивительно, не так ли?

—О, не задавайте мне подобных вопросов, – ответит он. – Вы заставляете меня думать, что я всё фантазирую, или что-то вроде этого.

Таким образом, у него вообще нет никакой ответственности. Потому что он знает, что Саентология работает, что она работает применительно к нему, она работает в его руках, он полностью обучен, и все же он должен потерпеть поражение. Конечно, он получал слишком мало процессинга, но таков его уровень ответственности.

А вы:

В чем состоит основное различие между тем, что я делаю в Саентологии, и тем, что делают другие люди? Думаете, я сообразительнее? Нет, нет. Не-а. Может быть, я больше знаю? Не. Нет. Нет, вся причина только в одном: я осознаю, что это мое дело. Я осознаю, что это дело каждого. Понимаете, это дело каждого. И посреди этой вселенной стояла пара огромных ботинок, они стояли прямо в середине этой вселенной, — пара больших-пребольших ботинок, их можно было рассматривать в телескоп. Их можно было исследовать вдоль и поперек, и обнаружилось бы, что в них никто не обитает.

—Были ли вы когда-либо на космическом корабле?

И на этих ботинках просто написано: «Эти ботинки идут по дороге, которая выводит из этой дыры». Какие-то люди летали через них на космических кораблях, играли внутри них в классики и так далее, — если люди вообще видели их. А ботинки эти стояли на виду.

—У-у-у! Кхе! Я нервничаю.

Они стояли на пороге каждого дома, который был увенчан трауром. Они стояли у дверей каждого банка, который нарушал свое обязательство или отказывал в кредите человеку в отчаянном положении. Они стояли у порога каждой церкви, которая притворялась, что берет огромную ответственность. Они стояли поперек любой дороги и любого пути, которыми человек когда-либо воображал пройти. Человек мог взять ответственность за разрушение целой цивилизации, но не за то, чтобы помочь хотя бы одному человеку в этой цивилизации. Хо! Удивительно!

—Как насчёт... Что ж, как насчёт попыток добраться... э... как насчёт взрывов в космосе? – Я хочу сказать, вы задаёте какой-нибудь вопрос вроде этого. – Были ли вы там когда-либо? В каком это было году? В каком году вы состояли в корпусе шпионов галактической полиции? – что-нибудь в этом роде. Вжих, ежих, ежих!

Что ж, эти ботинки... если вы посмотрите на эти ботинки, то они даже не покажутся вам большими. Это были маленькие ботиночки, детские ботиночки... в них нет ничего особенного. Но что вы сделали? Вы просто выбросили немного пространства из того большого пространства, вот и все. Я хочу сказать, что вы сузили пространство до вселенной одного человека, и оказалось, что это совершенно типичный человек. И вы решили посмотреть. И оказалось, что эти ботинки вполне можно носить.

—Какую историю вы написали об этом? Он ответит:

И это просто-напросто ботинки как ботинки. Но что бы вы думали? В них есть один подвох. Они не принадлежат кому-то одному. Они принадлежат всем. И пусть я примерил их, попытался пройти в них несколько шагов и найти ту самую дорогу, и пусть я попытался определить, из какой кожи они сделаны... Это не освобождает ни одного человека, который хочет получить от них пользу, от необходимости их носить. И это самая мрачная шутка.

—«Жаворонок». – Я... вот и всё. Я не знаю ничего о его прошлом... я имею в виду Е. Е. Смита. Он скажет:

Человек должен подняться по шкале настолько, чтобы смочь взять ответственность за себя и всех своих собратьев и за всю эту проклятую вселенную, прежде чем он сможет пойти по этому пути наружу. Разве это не поразительно?

—Это было в таком-то году. Да. – Вы получаете реакцию стрелки, реакцию стрелки.

Он даже не сможет проходить инграммы из своего банка, пока не скажет: «Это мое дело, и я намерен сделать это». Интересно, не так ли? Потому что он находится внизу шкалы тонов на уровне воспрепятствования, он знает, что все знание запрещено, он знает, что все запрещено, он знает, что всего слишком мало, он знает, что смерть неизбежна, он все это знает. Он знает, что у него нет пространства. Он знает, что жизнь — это предмет, а не что-то живое и великолепное. И поскольку он знает все это, он не будет знать ничего более. Но на этом уровне он практически ничего не знает.

—Как насчёт повестей, которые вы написали об этом? – Крохотная реакция стрелки... происходит выключение этого.

У него будет банк, и некоторые маленькие инциденты в этом банке будут довольно яркими, и все это может быть интересным, но насколько же узкая эта область! Это будет маленький, крохотный банк.

—Теперь рассмотрим «Жаворонка» и ещё немного поработаем над этим, ещё немного поговорим об этом. – О Боже! Вы начинаете получать сильное действие стрелки на то, что относится к действительности, а действия стрелки на самой повести нет. И затем вы просто поднимаете это на поверхность, делая это не с помощью вопросов, сформулированных специальным образом... а просто пытаясь получить некий заряд на этих повестях.

Этими огромными спайками должен управлять большой парень, если вы хотите, чтобы они все время находились под контролем. Так вот, у нас уже выработан образ действий, который позволит вам стать большим парнем. Здесь нет каких-то хитрых уловок, посредством которых вы неожиданно обнаруживаете, что вам нужно решить быть самоопределенным.

Но на том, что связано с биографией, на том, что является реальными фактами в жизни человека, заряд так и полезет наружу. Внезапно у человека начнёт кружиться голова, он начнёт кашлять и скажет:

Вы можете взять преклира за шкирку и, используя эти техники, «бить его головой о стену», пока он не станет клиром. Если вы начали с ним работать, вы не должны ему ничего объяснять. В конце концов он пройдет через это, но он никогда не сможет выйти из этой вселенной с вашей помощью. Он никогда не сможет этого сделать. Он сможет выйти из этой вселенной только в том случае, если вы позволите ему восстановить достаточно силы, чтобы он мог взять ответственность за то, что происходит.

—Знаете, я чувствую на голове шлем. Я уверен, что это шлем. У меня ужасно звенит в ушах. Я не могу понять этого. У меня часто звенит в ушах, когда я пииту Мне пришло в голову, что у меня звенит в ушах только тогда, когда я пишу о космосе.

Не существует никаких тайных уловок, человеку не нужно думать о чем-то еще, ему не нужно ни во что верить, чтобы он мог двигаться по этому пути. Вы можете искусственно выпихнуть его вверх, но в действительности вы делаете вот что: вы берете и надеваете на него эти ботинки. Он должен подходить к этим ботинкам, и эти ботинки называются «Ответственность».

И это ощущение возникает у меня прямо сейчас. Словно бы мне нацепили на голову аквариум или что-то вроде этого... Да, необходимо опускать подбородок вниз, чтобы не съехали наушники. О, нет!

Это способность управлять силой и нести ответственность за ее применение, способность создавать пространство любой протяженности и управлять им, а также брать ответственность за управление ею.

—Снимите это.

Человек автоматически начнет подниматься по шкале. Здесь нет каких-то необычных уловок. Вы просто шутите с ним по-черному. Он думает, что он прячется, ныряет, прыгает в кусты и пытается схорониться в погребе и так далее. И он думает: «Что ж, это просто еще один способ схорониться в погребе». А вы схватили его за одну лодыжку и начинаете вытаскивать.

—О, я не могу! Это...

И что бы вы думали? В конце концов ему придется встать. Это на самом деле произойдет не по его собственному определению, если вы действительно хотите, чтобы это произошло именно таким образом. Он будет стоять в ярких лучах солнечного света, абсолютно видимый, прежде чем он вообще сдвинется с места и сможет до чего-нибудь добраться. Он должен быть способен взять ответственность за все принуждение и все желания на этом верхнем уровне и за все пространство, прежде чем он вообще сдвинется с места.

—Что произошло бы, если бы вы сняли это? Что произошло бы, если бы у вас не было этого?

Так что эта шкала идет вверх и вниз, вправо и влево, и мы обнаруживаем, что человек должен вырасти и начать чувствовать свое величие. И если вы не видите, что в нем развивается величие, то, значит, он не движется к выходу.

—Ну, ничего. – Стрелка: ежих, ежих!

И разница между мной и каким-нибудь преклиром, которого нужно приковывать цепями, чтобы на него можно было надеть эти ботинки, заключается в том, что я никогда не хотел быть рабом и никогда не становился им. Вот и все. Я никогда не соглашался.

Естественно, он в открытом космосе. Его размазало бы по всем окрестностям, если бы он снял шлем в вакууме.

Это очень интересно. Недавно кто-то говорил о научной фантастике... мне стало интересно: какой процент всего этого действительно относится к научной фантастике.

—Что ж, ладно. Давайте... что произошло бы, если бы вы его сняли?

Что ж, фантастика фантастике рознь. Научная фантастика бывает плохой и бывает хорошей. К несчастью для вас, то, о чем я вам рассказываю, — это не фантастика. Хотел бы я, чтобы это было фантастикой. Если бы все это было просто приятным времяпрепровождением, то мы могли бы продолжать оставаться рабами.

—Я не могу снять его, – стрелка даёт фол.

Но, к сожалению... к сожалению, случилось так, что это не фантастика. Как тот профессор... я имею в виду профессора физики, который заявил: «Дьявольская точность этих предсказаний будет подтверждена самыми скрупулезными исследованиями». Что ж, это и правда дьявольские предсказания, потому что они отнимают рабов у рабовладельцев. И они делают людей свободными. И они сделают свободными даже тех, кто вообще не хочет быть свободным, и мне кажется, это самая мрачная шутка, которая только может быть.

Вы наконец убеждаете его отказаться от этой идеи и так далее. Вы обнаружите, что на нём шлем с трещиной, или что-то в этом роде, и он практически умирает. Вы заставите его натолкнуться на все эти невероятные ситуации. Он начнёт оживляться, и он станет более счастливым и более бодрым, начнёт чувствовать себя лучше, лучше и лучше. И затем он скажет:

Когда дело касается какой-то из саентологических техник, какой-то из техник, то все они сводятся к тому, о чем я вам неоднократно рассказывал, — они ведут к свободе. Свобода.

—Я только что думал о том, чтобы написать какую-нибудь хорошую космическую оперу. Но, полагаю, я напишу детектив. – Он утрачивает интерес к этому.

И эта свобода — это много пространства и способность использовать его. Это свобода, вот и все. Это все, что представляет собой свобода. Она представляет собой именно то, что говорится в этой формулировке. В самом буквальном — до идиотизма — смысле, который только можно вообразить. Свобода — это много пространства и способность его использовать.

Значительную часть плохой научной фантастики пишут ребята, которые плохо вели себя на полном траке, но они не вели себя очень плохо. Те ребята, которые действительно пишут хорошо, – да, они были ужас какими!

А полная свобода находится выше того уровня, на котором индивидууму даже не нужно иметь пространство и даже не нужно соглашаться. Это находится выше уровня просто свободы. Это сама причина. И мы никогда не видели, чтобы сама причина о чем-то беспокоилась.

Что вы смеётесь? Да, да. Я сам никогда не писал научную фантастику. Люди думают, что я писал её. Правильно. Это не попадает в категорию научной фантастики.

Нет ничего, что могло поработить первопричину, кроме самой этой первопричины. И точно так же, как никто никогда не станет вызволять преклира из этой вселенной... Никто не собирается этого делать. Вы можете надеть преклиру ботинки, но ему все равно придется пройти эту последнюю милю самому. Это означает, что ему придется взять на себя ответственность за собственную силу и за то, что он делает, но ему придется взять ответственность не только за это, но и за все, что происходит вокруг него.

Есть история «Один был не согласен», которая весьма позабавила бы эту аудиторию. Она была... появилась в «Поразительных приключениях» много лет тому назад... вероятно, в 1940 году. «Один был не согласен». Это о цивилизации, которая... это не космическая опера, понимаете? В этом жанре обычно пишут о цивилизациях и тому подобных вещах. Это был рассказ о цивилизации, в которой люди сгибались под гнётом колоссального согласия с христианской наукой. Своим рвением в этом плане они просто доводили себя до слома. Но был один человек, который не верил в христианскую науку. И в конце рассказа описывается, какая его постигла участь. Рассказ назывался «Один был не согласен»... ужасно похоже на то, чем мы занимаемся прямо в данную минуту. Это поразительно.

И если мы посмотрим на то, что происходит, если мы посмотрим на этих преклиров, и если мы посмотрим на кого-то... фу ты! Все, что тому юристу нужно сделать, — это пойти в суд и организовать надлежащую защиту в соответствии с тем планом, который для него наметили. Но он утверждает, что не может этого сделать. Он не может этого сделать. «Это невозможно, потому что все потеряно. Все мы знаем, что все потеряно». Он не взял ответственности ни за свою профессию, ни за свою гордость, ни за что бы то ни было.

И взять... был написан рассказ «Последнее затемнение». В действительности это был комментарий относительно политической ситуации и... описание характера одного офицера, вот и всё. Дело происходит прямо здесь, на Земле, и... в очень недалёком будущем... таких вещей множество. Очень редко я пишу какие-то вещи, которые как-то связаны с этой темой.

Что мы здесь видим? Гниль? Вот до чего человек может докатиться, и это на самом деле деградация, которая находится ниже уровня деградации; потому что если человек знает, что он деградировал, то он не в таком уж плохом состоянии. Человек, который деградировал до невероятной степени, но даже не имеет об этом ни малейшего представления, — вот он-то и является мертвым. Если вы оглянетесь вокруг, то увидите таких людей повсюду. И они говорят: «Никто не имеет права приписывать мне какой-либо ответственности. Я не несу никакой ответственности. Если я возьму ответственность, то меня обвинят», или что-то в этом роде. «Я ответственный. Но это не мое дело». Такие люди ведут себя подобным образом.

Взять повести о Всемирном медицинском обществе, о старине Мафусаиле, и так далее... они написаны непосредственно на основе реальных событий. В них нет никакой фантастики, правда. В них сгущены краски – вот, практически, и всё.

Если бы вы спросили у такого человека: «Вы чувствуете себя деградировавшим?», он бы ответил вам: «Нет, нет, нет. Я просто женат на марксизме». Черта с два. Он на уровне ниже собак, потому что он мертв, но даже не знает, что мертв. И это самое ужасное. Если человек совершенно мертв, то он перестает вообще что-либо знать. И он даже не знает, что мертв.

И здесь мы имеем... настоящей смертью была бы смерть тэтана, и это должно находиться вот здесь, ниже -8,0. И вы получили бы... хомо сапиенс находился бы где-нибудь здесь, поблизости... его смерть наступила бы здесь, на отметке 0,0.

Так вот, на этом уровне вы видите, что нисходящая спираль набирает новые и новые витки. И весь этот путь — это трак соглашения. А согласие в каждом случае ведет от желания к навязыванию и от навязывания к воспрепятствованию. Вот тут-то и нужна сила и пространство; но по мере того как человек опускается по этой спирали, он обнаруживает, что пространства все меньше и меньше, все меньше и меньше, и в конце концов — плотный объект.

Итак, давайте посмотрим сюда... мёртвый, смерть, хомо сапиенс – и найдём вот здесь «жив».

Давайте не позволим, чтобы вы превратились в плотный объект. Давайте сделаем перерыв.

Давайте проводить процессинг подъёма по шкале, используя шкалу «выживание-смерть». Что вы думаете... вы спрашиваете преклира: «Какое у вас представление о ваших шансах на выживание?» Преклир обдумывает это в течение минуты.

Ответьте-ка на этот вопрос сами. Какое у вас представление о ваших шансах на выживание? Просто посмотрите на это прямо и установите, какое у вас в настоящий момент мнение о ваших шансах на выживание. Рассмотрите все возможные области. Какое у вас мнение об этом в настоящий момент?

Хорошо. Теперь возьмите это мнение, какое бы оно ни было... и, кстати, какое было у вас?

Мужской голос: Вечно.

Да? Обязательно?

Мужской голос: Нет, до Саентологии это было «ужасно много времени», а теперь это «вечно».

О, да? Хорошо. А какое у вас?

Второй мужской голос: То же самое.

Хорошо. Какое у вас?

Третий мужской голос: Примерно то же самое.

Это то, что вы получили? Вот чертовщина, вы, ребята, не... нет необходимости... я хочу сказать... Что ж, было ли у кого-нибудь... Какое было у вас?

Четвёртый мужской голос: Ну, я ответил на этот вопрос: «Очень хорошие». Вы задали вопрос...

Ладно. «Очень хорошие». Ваши шансы на выживание очень хорошие. И как долго вы можете выживать?

Четвёртый мужской голос: Я не могу ответить на этот вопрос... я не знаю.

А! У нас есть выживание «не знаю». «Очень хорошие, но я не знаю». Хорошо. Давайте возьмём это «очень хорошие, но я не знаю» и попытаемся получить лучшее мнение на этот счёт. Просто как бы переместитесь к более высокому, лучшему мнению об этом. Получите это другое мнение, просто как бы немного удерживайте его. «Очень хорошие, но в действительности я не знаю»... составьте немного лучшее мнение.

Четвёртый мужской голос: Теперь отличные.

Хорошо, теперь давайте перейдём от «отличных» к более высокому мнению.

Четвёртый мужской голос: У меня всё ещё остались два вопроса. Я не могу уловить... во-первых, это шансы на выживание по отношению ко времени...

Угу.

Четвёртый мужской голос: ...тогда существуют шансы на выживание по отношению к... что ж, по отношению ко всему остальному, помимо времени.

По отношению к бытийности.

Четвёртый мужской голос: По отношению к бытийности.

Да. Здесь, однако, существует некое «может быть». Тогда здесь будут две вещи: ваши шансы на выживание в качестве хомо сапиенса...

Четвёртый мужской голос: Да.

Что ж, каково ваше мнение относительно ваших шансов на выживание в качестве хомо сапиенса?

Четвёртый мужской голос: Это, я полагаю, будет «очень хорошие».

Что? Не очень хорошие?

Четвёртый мужской голос: Я говорю, что это «очень хорошие».

А, это «очень хорошие». А как насчёт другого аспекта? Насчёт того, что вы не знаете.

Четвёртый мужской голос: Это... это так и остаётся «не знаю».

О, это «не знаю». У нас есть «не знаю». Хорошо. Можете ли вы взять это «не знаю» и переместить этот постулат чуть выше?

Четвёртый мужской голос: Я не вполне понимаю вопрос. Как перемещать его к...

Ну, могли бы вы переместить его к «могло бы» от чистого «не знаю»? Могли бы вы переместить его к «Что ж, оно могло бы выживать» или «Могло бы существовать нечто, что выживало бы»?

Четвёртый мужской голос: Ну, я думаю, «могло бы» будет ниже «не знаю». «Не знаю» для меня находится посередине.

О, оно посередине?

Четвёртый мужской голос: Да.

Что находится выше «не знаю»?

Четвёртый мужской голос: Выше «не знаю» находится «хорошие».

Хорошо.

Четвёртый мужской голос: Ниже... ниже «не знаю» находится «возможно» или «весьма вероятно». Иначе говоря, «не знаю» находится в середине и вроде как...

Хорошо.

Четвёртый мужской голос: ...на полпути.

Хорошо. Можете ли вы получить лучшее мнение по этому поводу?

Четвёртый мужской голос: Я могу получить концепт лучшего мнения.

Можете ли вы получить лучшее мнение по этому поводу? Или ваше мнение – «необходимо иметь данные»?

Четвёртый мужской голос: Это так.

Ага

Четвёртый мужской голос: Недостаточно данных.

Хорошо. Итак, это повисает в воздухе, и мнение может сохраняться или какое-то состояние может возникнуть из-за отсутствия данного.

Иными словами, отсутствующее данное может вызвать у вас хаотичность или же какое-то «может быть». Итак, в данном случае оказывается, что постулату мешает отсутствующее данное. Вы могли бы продолжать работать и спрашивать, что он должен знать, и так далее. Теперь дела здесь обстоят весьма неплохо.

Но когда мы просим переместить постулат выше по шкале... давайте переместим выше вот что: здесь есть «прав», а здесь, внизу – «неправ». И где вы находитесь в отношении правоты? Как вы думаете, насколько вы правы?

Четвёртый мужской голос: В большинстве случаев я прав.

В большинстве случаев прав. Ну, вы можете создать нечто лучшее, чем это. Давайте возьмём... давайте возьмём этот постулат... «в большинстве случаев прав» и переместим его выше.

Четвёртый мужской голос: Ну, для меня нет никакой разницы...

Правы ли вы?

Четвёртый мужской голос: Я хочу сказать, я, прав для себя, и вот что важно.

Ага. Можете ли вы переместить это чуть выше?

Четвёртый мужской голос: Я могу получить концепт, что я просто почти всегда прав, я...

Хорошо, хорошо.

Четвёртый мужской голос: ...точен в оценках.

Хорошо, хорошо. Давайте... можем ли мы подняться сколько-нибудь выше?

Четвёртый мужской голос: Я могу подтолкнуть его чуть выше,. Да, почему нет?

Да, хорошо. Хорошо.

В действительности мы могли бы пройти через всю... через всю Таблицу отношений и просто перемещать всё таким образом. Вы спрашиваете: «Хорошо, каков ваш концепт... насколько вы правы?» Понимаете, вы хотите поработать со шкалой «прав-неправ». Человек, что бы он ни получил... чпок! «Хорошо, давайте поднимем концепт относительно этого на более высокий уровень. Давайте получим лучшее представление об этом».

Если человек спросит: «Что за лучшее представление?» – объясните ему, каково лучшее представление в вашем понимании.

Насколько вы ответственны? Получите

Четвёртый мужской голос: Несу полную ответственность.

А?

Четвёртый мужской голос: Несу полную ответственность.

Ужасную?

Четвёртый мужской голос: Полную!

Несёте полную ответственность. Хорошо. Насколько вы ответственны?

Пятый мужской голос: Полностью.

Полностью. Действительно ли вы чувствуете себя ответственным? В какой мере вы несёте ответственность за полицию?

Пятый мужской голос: Они нуждаются в клировании.

Хорошо, давайте улучшим концепт относительно ответственности за полицию.

Пятый мужской голос: У нас её не должно быть.

Так. Давайте улучшим этот концепт.

Пятый мужской голос: У нас пропадёт необходимость в ней.

Хорошо, попробуем забраться немного повыше. Ваша ответственность за полицию.

Пятый мужской голос: В ней нет никакой необходимости.

В ней нет никакой необходимости! Хорошо. Попробуем забраться немного повыше.

Пятый мужской голос: В моей вселенной не будет никакой полиции.

Хорошо. И так мы продолжаем двигаться по направлению к полной ответственности в отношении одной темы, понимаете?

А теперь мы могли бы взять... как вы думаете, в какой мере вы являетесь следствием? Вот вы... как вы думаете, в какой мере вы как существо являетесь следствием?

Шестой мужской голос: Иногда являюсь.

Иногда являюсь следствием. Попытайтесь поднять это.

Шестой мужской голос: Редко являюсь следствием.

Хорошо. Получите лучшее представление об этом.

Шестой мужской голос: Являюсь следствием в одном случае из бесконечного количества.

Это действительно заставляет вас ощущать... меняется ли у вас в результате какое-либо представление?

Шестой мужской голос: Нет.

Ну, давайте же. Изменим ваше основополагающее представление относительно той степени, в которой вы являетесь следствием.

Шестой мужской голос: Я не могу быть следствием. Я не следствие.

Ага! Теперь мы получаем перемещение. «Я не следствие».

Шестой мужской голос: Полагаю, дальше там идёт «Я причина».

Но вы всё же не достигаете этого, так? Насколько близко вы подходите к этому?

Шестой мужской голос: На бесконечное количество случаев, когда я причина, приходится один, когда я ей не являюсь.

Хорошо. Это один из способов проводить процессинг подъёма по шкале. Просто объясните преклиру, что существует эта шкала, и на ней есть: «выживает-мёртв», «прав-неправ». Как вы думаете, насколько вы правы? Как вы думаете, насколько вы ответственны или желаете быть ответственным? Каким количеством вещей вы владеете? И каким количеством людей вы могли бы быть, если бы это потребовалось? И так далее. И вы просто проходите таким образом всю шкалу.

Существует совершенно иной способ делать это, и это также подъём по шкале, но вы бы назвали этот первый вариант подъёмом по шкале по очень постепенному градиенту. Это подъём по шкале по очень постепенному градиенту, это подъём по шкале маленькими шажками.