Я хотел бы немного поговорить с вами об этой вещи, которая называется «селф-детерминизм». Мы уже говорили с вами об автоматизме. И мы говорили о некоторых других вещах. Вероятно, ваши собственные машины уже работают через пень-колоду.

Как поживаете?

Говорить о чьём-то автоматизме очень опасно... Очень забавно проделать с актёром такую штуку. Мы спрашиваем у какого-нибудь актёра... (Вероятно, вы не осознаёте, что это трюк, хохма... способ подурачить кого-нибудь.) Актёр входит и совершает определённые действия, и вы спрашиваете его:

Что ж, как и обычно, я пришёл сюда, не имея ни малейшего понятия, о чём с вами говорить. Однако я подготовил очень сложную речь, прочитал её и выяснил, что, хотя она и очень сложная и очень хорошо подготовленная, она ни о чём. Так вот, весьма вероятно, что в прошлом были такие же речи, понимаете, очень сложные и очень подготовленные, но ни о чём. Так вот, я собираюсь превзойти это. Моя сегодняшняя речь не подготовлена, не сложна, и, вероятно, она будет ни о чём. Это будет полной победой!

• Как именно вы играете? Как вы делаете это?

Трудности, с которыми мы сталкиваемся в Дианетике и Саентологии, многочисленны и очевидны. Но главнььм образом дело в том, что мы движемся слишком быстро. На самом деле мы движемся очень быстро.Скорость века, как мне сказали, - это скорость реактивного самолёта. Ничто, движущееся медленнее скорости реактивного самолёта, не может надеяться на то, чтобы считаться современным. Что ж, мы сделали что-то, чего делать не намеревались, когда увеличили скорость продвижения в сфере человеческого разума до скорости космического корабля и тем самым оставили позади реактивный самолёт. Если что-то и не в порядке с Дианетикой и Саентологией, так это то, что скорость их продвижения и развития немного быстровата для этого века реактивных самолётов. Немного быстровата. На самом деле некоторые одиторы, некоторые люди, практикующие в области Дианетики и Саентологии, скажут вам по секрету, что им ужасно тяжело двигаться с такой же скоростью. На самом деле я слышал, как они говорили... как раз вчера вечером я слышал, как они говорили: «Мы только-только добились совершенства в применении техник, которые только что вышли, и тут вы приходите и даёте нам целую батарею новых техник. И нам приходится всё это выбрасывать в окно и начинать всё с самого начала!» Что ж, раньше это происходило лишь каждые три или четыре месяца. А теперь это происходит каждую неделю.

Но если говорить о больших скоростях, то наступает такой момент, когда скорость становится постоянно высокой. И наступает такой момент, когда изменение происходит настолько быстро, что его просто невозможно воспринять, и мы просто движемся вперёд со всем нашим багажом, понимаете? И мы проделали это сегодня с Дианетикой и Саентологией.

Это просто фантастика. Он не придумал ничего лучшего, кроме как объяснять вам, как он играет, понимаете? И когда он в следующий раз выходит на сцену, он как будто окосевший. Он должен принять у дворецкого чайный поднос, и он роняет его и так далее. Он в полнейшем замешательстве.

На самом деле ничто из того, что мы сделали или узнали за последние пять лет в этих науках, не оставлено сегодня без внимания... ничто. И мы просто всё делаем быстрее, чем намеревались изначально. Вот и всё.

Вы наполовину вывели его из автоматического режима. Понимаете, вы заставили его как раз в достаточной мере осознать свой автоматизм - эти машины, которые говорят ему, как он должен действовать. Кстати, под словом «машины» мы именно их и имеем в виду. Человек действительно создаёт их как машины. А вы наполовину вывели его из автоматического режима. Но он разговаривал не с машиной, он разговаривал с вами - и это делает его ещё в большей степени следствием машины и снижает его селф-детерминизм в отношении его способности играть на сцене.

Так вот, у меня в руках серия тестов. И эти тесты были проведены одним весьма, весьма замечательным специалистом в области психометрии... человеком, который изучает всё это, который проводит тесты людям, чтобы определить их уровень интеллекта, их пригодность и их разнообразные черты характера. И этот эксперт, проводя эти тесты, в точности отразил на бумаге то, что сегодня происходит в процессинге. И весьма поразительно, что всё то, что делается сегодня в процессинге, делается лучше, чем это делалось ещё три месяца назад.

Забавно тут то, что ему не нужны никакие машины, для того чтобы знать, как играть на сцене. Это самая что ни на есть невероятная вещь. Ему не нужна для этого машина. Единственное, что ему нужно, - это знать, как играть на сцене, и он будет это делать.

Так вот, какое-то время назад, до конгресса в отеле «Шорхэм» в Соединённых Штатах, я провёл ряд подобных тестов. А вот эта толстая пачка бумаги - это более свежие тесты. Так вот, вы осознаёте, что конгресс имел место лишь несколько месяцев назад... я в июне предложил эту серию тестов, и в них отражена работа, проделанная весной. И тесты, которые я сейчас держу в руках, отражают работу, проделанную этим летом. И это фактическое отображение, графический анализ, выполненный людьми, чья работа заключается в том, чтобы проводить подобный анализ того, что мы можем сегодня делать в Дианетике и Саентологии. И я только что получил эти тесты. Их вытащили из почтовой корреспонденции и дали мне в руки, как только я ступил на эту сцену, сейчас. Их только что получили из

Но он уже совершил ошибку. Он поручил актёрскую игру машине, а затем она стала говорить ему, как играть. И теперь он играет, и он держит руки определённым образом и ставит ноги в определённую позицию, и это означает то-то и сё-то, он строит рожи и так далее. Время от времени его довольно сильно раздражает то, что какой-нибудь молодой актёр, который нигде не учился, выходит на сцену и играет гораздо лучше. Ммммм. Парень нигде не учился, никогда не читал ни одной книги по этому предмету, и тем не менее он умеет играть.

Направляющего центра Хаббарда как завершённую серию тестов, отражающую действие современных процессов, которым сегодня обучают в различных школах Ассоциации саентологов Хаббарда. И эти тесты говорят мне, что мы превысили скорость века реактивных самолётов. Поскольку эти тесты... каждый из них отражает результат двадцатипятичасовой работы какого-то одного одитора с кейсом, каждый из них. И все эти результаты были получены без руководства. Иными словами, одитор не консультировался со мной или с кем-то ещё. Он просто начал проводить те процессы, которые знал, и добился вот таких результатов. Иными словами, он провёл вот такой-то процессинг и добился вот таких результатов тестов.

Почему так бывает? Что ж, этот молодой парень не знал, что это трудно. Но, побыв рядом с этим актёром некоторое время, он это узнает. И тогда ему придётся учиться, чтобы снова узнать, как играть.

Так вот, видите, это называется «тест на анализ темперамента». И к нему прилагается так много бумаги, что это способно заставить устыдиться министерство внутренних дел Великобритании. Когда дело касается проведения тестов, мы очень и очень сильно приближаемся к бюрократии. Мы пытаемся заставить кусочки бумаги выполнять всю работу, и мы пытаемся исключить какое-либо личное суждение о проделанной работе. Иными словами, ни один из тестов, которые мы разрешаем использовать при тестировании результатов Дианетики и Саентологии, не является тем, что называют «субъективный тест».

Это очень хорошо можно видеть на примере писателей. Просто 3 замечательно. Они начинают так: огромный энтузиазм и очень низкая техничность. Но если этот парень вообще способен писать, то в его работе есть свежесть и непосредственность, и благодаря этому множество людей начинают читать его книги. Ведь сама его книга полна жизни. Дело вовсе не в точности, с которой одни слова следуют за другими словами, а те следуют за другими словами, а те следуют за абзацами. Дело не в этом. Дело в том, что то, о чём он пишет, живёт. Это ему интересно. Он ожидает, что это будет интересно людям. И людям это интересно.

Эти тесты не заключаются в том, что человек откидывается в кресле и говорит: «Ну, моё личное мнение об этом человеке такое-то и такое-то». Нет, тесты должны делать кое-что иное. Они должны быть до такой степени стандартизированными, чтобы при их интерпретации вообще не было места человеческому фактору, и это как раз такой тест. И всё, что он собой представляет, - это график, видите? Это график того, что произошло в жизни одного человеческого существа, которое получило процессинг от саентологического одитора. И здесь говорится, что этот тест был проведён до и после тридцати двух часов работы или около того. И мы обнаруживаем, что в начале этот индивидуум пребывал в довольно неоптимальном состоянии, он был на 52 процента нервозным. Он был вот настолько нервозным. И мы обнаруживаем, что в конце процессинга нервозность упала до 42 процентов. Всего лишь за тридцать два часа.

А со временем он, как правило, встречает достаточно писателей, которые говорят ему, что он должен учиться. И он учится. И после того, как он учится очень упорно, очень долго и очень напряжённо, он начинает писать технично-претехнично. Теперь он в совершенстве владеет мастерством расстановки запятых, но больше не владеет интересом публики.

Так вот, это не такое уж большое изменение. Не такое уж невероятное изменение. Оно лишь намного больше, чем всё, что достигалось когда-либо раньше, но в действительности для области Саентологии этого результата недостаточно. Нам нужно добиться большего.

Занятно, не правда ли? Человек достиг совершенства в грамматике, а количество денег на его банковском счёте достигло нуля. Средняя продолжительность жизни профессионального писателя составляет всего три года - три года популярности. Казалось бы, это заявление, которое можно оспорить. Но можно оспорить любое заявление, сделанное кем угодно, в том числе и мной. Можно назвать несколько писателей, которые остаются популярными в течение десяти-двадцати лет, но это исключения.

Так вот, здесь индивидуум был на 56 процентов депрессивным, а теперь он на 63 процента жизнерадостен. Так вот, конечно же, это опять-таки... я хочу сказать, это не такое уж невероятное изменение, тем не менее оно значительное.

Молодой парень, чьи статьи не попадают на первые страницы журналов и чьи книги не появляются регулярно в книжных магазинах, но который вместе с такими же, как он, пишет большинство книг, продающихся в этих магазинах... молодые ребята, которые пишут большую часть книг и статей, - это не давнишние, закоренелые писатели. Это люди, которые начинают писать, учатся писать и прекращают писать. Они теряют своих читателей.

А тут мы видим, однако... тут мы видим интересный фактор. Должно быть, по той или иной причине одитор забыл подать какую-то команду одитинга или что-то в этом роде, поскольку мы обнаруживаем, что хотя в начале процессинга индивидуум был на 44 процента радушным, в конце он был на 60 процентов равнодушным. (Смех.) Кто-то, кто-то здесь допустил небольшую ошибку! Я не должен был говорить вам об этом тесте, понимаете? Да вот только мы не предлагаем чудодейственное лекарство, и мы вполне готовы публиковать плохие свидетельства вместе с хорошими. «Дорогая Лидия Пинкхам, я принял немного ваших таблеток, и с той поры меня всё время тошнит», понимаете?

Слишком часто мы видим, как выходит чей-то первый роман, и он потрясающе свеж и очень интересен. Затем мы хотим прочесть вторую книгу этого писателя, и, возможно, нам удаётся увидеть второй роман, и в нём всё ещё есть что-то интересное. А затем мы видим третий роман, а четвёртого мы не видим вообще - его даже не издают.

Так вот, здесь индивидуум был отзывчивым на 66 процентов, а здесь уже на 90 процентов. Это довольно невероятно, если об этом подумать. Это огромное изменение в его взаимоотношениях с людьми. Это означает, что, если обычно этот индивидуум шёл по улице и видел ребёнка, сидящего на бордюре, он проходил мимо и... а ребёнок сидел себе на бордюре, понимаете? А при 90 процентах отзывчивости, что ж, он... ребёнок сидит на бордюре... и он скажет: «Привет. Как дела?» И ребёнок, вероятно, ответит ему, понимаете? Это означает, что в межличностных отношениях он как бы начнёт понимать человеческие слабости, которые раньше, могу вас уверить, он никогда не понимал. «Головой надо было думать, чтобы ноги не ломать!» - понимаете, раньше у него было какое-то такое отношение.

Мы все наблюдали, как это происходит у писателей, и вот что именно с ними происходит: писатель превращает себя в придаток своей речевой машины, и в конце концов он начинает писать с помощью какой-то части своей головы. Он поставил всё это на автомат. Он не осознаёт, что именно он включает этот автомат и выключает его. Он утратил эту способность. Другими словами, селф-детерминизм отсутствует, а присутствует машино-детерминизм. Человеком управляет его образование, опыт, а не его собственный выбор.

Так вот, мы видим здесь, что объективность у человека улучшилась. Это просто означает, что он лучше посмотрел на окружение. И это значительное изменение, но мы способны на большее. Объективность изменилась лишь на 6 процентов. Но всё же это что-то, чего раньше никогда не делали, однако мы оставляем такое без внимания.Ж

Так вот, вы могли бы отметить такой забавный момент: машины, автоматические реакции, контуры - все они неживые. Они не являются такими же живыми, как и сам человек, но они могут казаться более живыми, чем он, если его селф-детерминизм в отношении них практически сошёл на нет. Сам человек может быть едва живым, но при этом он целиком и полностью является набором заученных реакций.

Так вот, однако тут мы видим, что этот индивидуум до процессинга относился к типу суперпродавцов, понимаете? «Ты купишь этот автомобиль или этот пакет печенья, нравится тебе это или нет!» Вы согласитесь с его волей и во всех остальных вопросах, нравится вам это или нет, понимаете? Жена говорит: «Дорогой, я не очень хорошо себя чувствую сегодня». «Это не важно. Мы всё равно пойдём в клуб!» - понимаете, и они туда отправляются. Понимаете, славный сотрудничающий парень! (Смех.) И мы видим, как сильно изменился этот парень: его агрессивность упала на 40 процентов, об этом говорится прямо тут. Его агрессивность упала на 40 процентов. Иными словами, теперь он может в какой-то степени сотрудничать. Он говорит людям: «О, вы не хотите покупать этот автомобиль? Ну, у нас есть другие автомобили», понимаете? (Смех.) Значительное изменение.

Очень часто вы встречаете полицейского, который является настоящим полицейским-машиной - вы замечали? Его решения от него не зависят. Он заполняет бланки и задаёт вопросы, и он делает то, делает сё, и на самом деле он уже не присутствует. Он как бы является рабом своей умственной машины. Это любопытно. Но вы можете очень сильно расстроить его - это любопытно - тем, что не будете чётко играть ту роль, исполнения которой ожидают от вас машины. Вы просто не играете предписанную роль.

Вероятно, самое интересное изменение в этом индивидууме состоит в том, что его самообладание повысилось на 22 процента. Иными словами, раньше он ходил по улице и его вело по ней неизвестно что, а спустя какое-то время, в конце процессинга, он знал, что он сам ведёт себя по улице. Понимаете? Это только один тест.

Можно проделать такую замечательную штуку: расследовать действия того, кто расследует ваши действия. Кто-то приходит и начинает расследовать ваши действия. Вы тут же начинаете расследовать его действия и нарушаете работу его умственной машины. Он может очень сильно расстроиться, но, если вы будете вести себя очень приятно и мило, он не сможет найти никаких причин сердиться на вас, понимаете? Однако он превратится в объект расследования.

Но интересно, что в этой серии тестов произошло нечто совершенно невозможное. Нам говорили те, кому стоило разбираться в этом получше, на протяжении практически целого века, что изменить интеллект человека или его способность учиться или способность понимать невозможно, что индивидуумы такого-то и такого-то возраста имеют определённую способность понимать. «Если парень идиот, он останется идиотом! И если индивидуум гений, он останется гением до тех пор, пока, конечно же, не “сгорит”! И всё обстоит именно так, и это всё, что тут можно сказать, и вам лучше не делать глупости и не менять способности человека в жизни и его понимание. Ведь если вы поймёте, каковы их способности в жизни, вы можете понять, чем мы занимаемся, а нам это не понравится». (Смех.) Но никто никогда не верил, что можно изменить уровень интеллекта... способность учиться, постигать, понимать, слышать сказанное, понимать его и вовсе не обязательно думать так же. Это имеет огромное отношение к пониманию.

Полицейский, который заставляет вас остановиться на обочине, будет изрядно обескуражен, если вы вытащите из бардачка карандаш и блокнот примерно того же размера, что и его книжечка штрафных квитанций, выйдете из машины, поставите ногу на колесо его автомобиля (или что-то в этом роде) и начнёте его расспрашивать о его работе в полиции. При этом вы отнюдь не отказываетесь предъявлять свои водительские права и так далее, но всему своё время. Сначала вы хотите знать, законно ли то, чем он занимается.

Если вы сделаете это достаточно естественно и достаточно хладнокровно и горделиво, если вы будете достаточно вежливы с ним и так далее, то очень, очень вероятно, что он просто сядет в свою машину и уедет. Если вы сделаете это недостаточно мягко, то он, вероятно, посадит вас в свою машину и уедет. Тем не менее это всё равно может быть лучше, чем получить штрафную квитанцию.

Конечно, это же бизнес. В области бизнеса не обязательно обладать большим интеллектом, и желательно быть не очень понимающим... вы можете заплатить кому-нибудь прожиточный минимум! Это большая помеха в бизнесе.

Так вот, когда нас делают следствием различных проявлений автоматизма в обществе, когда нас делают следствием шаблонных реакций, как у полицейских, когда нас делают следствием разные бюро, правительственные ведомства, мы остаёмся следствием только до тех пор, пока мы сами не говорим что-то в ответ. Но выше этого уровня есть ещё кое-что, известное как селф-детерминизм. Свобода выбора: селф-детер- минизм можно назвать свободой выбора.

Знаете ли вы, что человек зачастую опускается на такой низкий уровень, 5 что теряет детерминизм даже над собственными действиями? Он просто продолжает функционировать. Он идёт по жизни... умственные машины говорят ему делать то-то и то-то, и правительство говорит ему делать то-то и то-то, и окружающие его люди говорят ему делать то-то и то-то, и он просто продолжает, продолжает и продолжает функционировать. Он не испытывает счастья. Ему не из-за чего быть счастливым. Он сам практически перестал существовать. Его не увидеть, не обнаружить. Мы ищем в этом человеке какие-то проблески жизни и не находим их.

Так вот, очень многие деятели нефтяного бизнеса в Соединённых Штатах, которых мы одитируем, будут недоумевать, о ком же, чёрт побери, я говорил, если они когда-нибудь услышат эту лекцию или прочитают ваши заметки. Ну да ладно... (Смех.)

Каким образом мы могли бы наделить его жизнью? Мы могли бы восстановить его свободу выбора. Скажем, из человека, которого забрали в армию по призыву, редко получается хороший солдат. Это до такой степени верно, что остаётся только удивляться, зачем армия пытается покончить жизнь самоубийством, делая это. Зачем ей вообще нужно кого-то призывать? Этот обычай был введён Наполеоном, и он находится в абсолютном противоречии с убеждениями и образом действий англосаксов. О, вероятно, он существовал ещё задолго до Наполеона. Он называется levy. Наполеон начал применять его в масштабах всей страны. Он его хорошо отладил.

Мы то имеем... Вы заметили странные изменения на этом графике - вверх и вниз? Что ж. одна из этих линий - это состояние до процессинга. Другая линия - это состояние после процессинга. Вам видно? Вы заметили разницу между этими двумя линиями? Ну, это невероятно, но вот этот индивидуум поднялся с уровня пограничного состояния в том, что касается душевного здоровья, до очень хорошего уровня душевного здоровья. Я бы не сказал, что он был безумен, но он, вне всякого сомнения, пытался! (Смех.)

Воинская повинность является просто-напросто признанием вооружённых сил в том, что они больше не способны вызвать достаточный интерес к себе, чтобы люди стали служить в них. Понимаете, это просто-напросто то же самое, что сказать: «Мы больше не можем никого заинтересовать; нам приходится использовать силу. Мы больше не можем ничем привлечь молодого человека и не можем достаточно платить ему, мы не в состоянии найти оправдания этому, следовательно, мы должны забрать его по призыву». Вот в чём признаются вооружённые силы. Я бы как следует подумал, прежде чем сделать такое заявление, но они совершенно потеряли всякий стыд. Они призывают людей даже в мирное время.

КИ этого человека не подскочил так же высоко. Он поднялся со 119 до 138. Но что произошло с его личной жизнью? Тут самые значительные изменения, самые невероятные изменения: этот парень был на 80 процентов жёсткий, прямо вот туг это видно. Это довольно хорошо. Мне кажется, боксёр-профессионал в среднем где-то на 50 процентов жёсткий. И у него уровень жёсткости упал на 20 процентов. Иными словами, тут произошло какое-то изменение. И он поднялся... с 20 процентов отзывчивости... до 80 процентов отзывчивости. Иными словами, он просто полностью поменялся: с 80 процентов жёсткости до 80 процентов отзывчивости. Поразительное изменение!

Но забавно тут то, что человек, которого забрали по призыву, редко становится хорошим солдатом. Он остаётся штатским - тем, кем он был как раз перед тем, как его свобода выбора была побеждена превосходящей силой. И, как правило, происходит следующее: человек продолжает быть тем, кем он был в последний раз перед тем, как какая-то превосходящая сила лишила его свободы выбора. В большинстве случаев человек будет цепляться за своё последнее выражение свободы выбора. Призванный в армию молодой человек остаётся штатским. Он был штатским более или менее по своему выбору. Но ещё важнее то, что он, скажем, готовился стать бакалейщиком. И вот его призвали. И он служит в армии, оставаясь бакалейщиком. А вы знаете, что бакалейщик в качестве стрелка из пулемёта гроша ломаного не стоит. На самом деле бакалейщики стреляют неважно. Куда вероятнее, что они будут перекидывать кочаны капусты или делать что-нибудь в этом роде. Это интересно: парень пытается сохранить последнюю свободу выбора, которая у него имелась.

Так вот, это может быть... Я не собираюсь стоять здесь и показывать (одну страницу за другой. Вы можете всё это посмотреть сами. Вы видите,какие невообразимые изменения тут произошли? Ладно, одна из линийотражает положение дел до процессинга, а другая - после процессинга.

На всём протяжении одной из последних войн... эти войны уже как бы 6 начинают путаться у вас в голове, знаете ли... так вот, на всём протяжении одной из последних войн снова и снова повторялась эта поразительная ситуация: какой-нибудь офицер приходил к нам и говорил: «Ну, до того, как я поступил на эту службу, я был одним из руководителей в страховой компании, вы знаете?» Он был офицером, призванным из запаса, или кем-то в этом роде. «Я был одним из руководителей в страховой компании, и я был хорошим руководителем в страховой компании, и работа в страховом бизнесе в качестве руководителя - это то-то и то-то... Я ушёл с работы, где получал 90 000 фунтов в год, - он даже приукрашивает это, понимаете, приукрашивает до неправдоподобия, - чтобы стать младшим лейтенантом, и вот теперь я служу здесь младшим лейтенантом». Все мы таких встречали.

Вы, без сомнения, можете видеть, что что-то произошло, поскольку вот эта линия отображает личность индивидуума после процессинга. Вы говорите, такое изменение практически вселяет беспокойство! «Узнаю ли я себя?» Понимаете, что-то в этом роде. Ну, позвольте мне вас уверить, что все эти изменения в сумме ведут человека от «Знаю ли я себя?» до «О, мне кажется, это я и есть!» (Смех.)

И на самом деле все эти изменения невообразимы, но все они отражают изменение человеческого существа к лучшему! Разве это ни странно? Они отражают изменение человеческого существа к лучшему. Понимаете, всё могло бы быть и наоборот! Но не в Саентологии. И только я могу объяснить, почему так происходит. Дело не только в цели Саентологии. Дело в том, что если человек и изменится, то он должен меняться к лучшему. Если вы собираетесь менять человека, вы должны менять его к лучшему.

Человек говорит: «Не хочу ветчину. Хочу жареное мясо. Оно жёсткое, но я буду жареное мясо». Теперь предположим, что он пришёл, и ему просто подали жареное мясо. Даже если оно хорошо приготовлено, человек будет жаловаться, что оно жёсткое. Понимаете, он не располагал свободой выбора относительно того, что ему подадут. Кто-то просто подал ему жареное мясо. Человек практически всегда выражает недовольство, когда ему что-то дают таким образом. Он не располагает свободой выбора.

Так вот, нас не интересует вся эта огромная кипа тестов. Если вы хотите их посмотреть, пожалуйста. Но они покажут вам именно это... они все такие. Я не выбирал из них два лучших, чтобы показать вам. Это нечто настолько простое, что это очень сложно объяснить. Вы понимаете? Это настолько просто, что это, несомненно, никогда бы не поняли в каком-нибудь университете. Я был в университете и там было интересно, но не очень познавательно. О, дело не в том, что с университетами что-то не в порядке. Университеты... они славные. В Америке университет - это футбольный стадион, где есть какие-то места, называемые классами, в которых можно сидеть между таймами. (Смех.) С этим связаны трудности. Одно время у меня было такое определение: университет - это ряд зданий, который полностью окружён стадионом. Ну да ладно, нужно отдать должное уважение отличным ребятам, которые там работают, поскольку там множество хороших ребят.

Чтобы сохранить мир между поварами и солдатами, хороший интендант обязательно позаботится о том, чтобы в меню всегда было два пункта. И на раздаче всегда будут стоять два разных котла. И даже если в одном из них будет варёная собачатина, а в другом - варёная ослятина, у него всё равно останется возможность спросить: «Вы что будете: варёную собачатину или варёную ослятину?»

Эти изменения произошли по одной простой и интересной причине. Если бы кто-то до этого действительно попытался изменить человека к лучшему, каждого человека... не только чтобы стало лучше кому-то другому, но чтобы стало лучше и самому этому человеку... он, вероятно, вызывал бы такое же изменение, понимаете? Но люди всегда пытались подавить индивидуума в угоду обществу, а некоторые люди пытаются подавить общество в угоду какому-то индивидууму... трюк Гитлера. Это тоже не работает. Каждый раз приходят англичане и убивают их! Это делать непопулярно! Они просто продолжают это делать из века в век.

И войска в общем и целом будут более-менее довольны работой интендантской службы. Они будут считать, что эта служба работает не так уж плохо, ведь им позволили - в этой крошечной степени - реализовать свою свободу выбора. Но если мы подаём им только варёный армейский паёк - даже если он вкусный, - то мы будем слышать только бурчание, бурчание, бурчание, бурчание по поводу жратвы.

Следующий же диктатор, который появится в Европе... я собираюсь... он, вероятно, сможет читать только на своём родном языке, такие люди редко когда Moiyr читать на каком-то другом языке... я организую перевод жизни Наполеона, жизни Гитлера и жизни пятнадцати других ребят на его язык, и посвящу эти переводы ему и обеспечу, чтобы он их прочитал. (Смех.) Он обнаружит, что подавление большинства в угоду одному индивидууму не нравится, по крайней мере, англосаксам, что, как мне кажется, весьма интересно. Вовсе не обязательно, что такое же отношение существует за рубежом, но и КИ людей они тоже не улучшают.

Почему они на самом деле бурчат? Чем они на самом деле расстроены? По поводу чего весь этот шум? Всё дело просто в том, что никто не предоставил им свободу выбора.

Так вот, в любом случае всякий раз, как кто-нибудь пытался вызвать изменения в индивидууме, он для этого пытался опустить вот эту часть, чтобы поднять вот эту, понимаете? Или пытался опустить вот эту часть, чтобы поднять вот ту, и он как бы поддерживал статус-кво! Он не менял индивидуума, он просто подавлял одно, чтобы высвободить другое, и так далее. Так что в итоге получалось примерно то же, что было в начале.

И точно так же в жизни вообще: вы могли бы сказать, что там, где 7 вы обнаруживаете... это можно сказать о людях в целом... там, где вы обнаруживаете массу расстройств и недовольства, там, где много шума, крика и замешательства, - там просто не хватает этой вещи, которую называют свободой выбора. А она может существовать... это настолько мощный фактор, что он может существовать в самой убогой, самой суррогатной форме, и люди всё равно будут мириться с этим и выполнять свои функции - как в примере с варёной собачатиной и варёной ослятиной.

Но если бы кто-нибудь хоть когда-нибудь... я глубоко убеждён в этом... будь то в области религии или в области науки или где-то ещё... просто сказал: «Послушай, шанс должен быть не только у общества, но и у отдельного человека. Шанс должен быть не только у государства, но и у семьи тоже. И давайте посмотрим, не получится ли у нас поднять всё это одновременно» - он бы получил такие же изменения, как и мы. Поскольку человек изменится только к лучшему... по всем фронтам! Если вы меняете его по всем фронтам, он изменится только в одном направлении - к лучшему. Вот такая странность. Это говорит вам о том, что с идеей о том, что человек плохой, должно быть что-то не так!

Они будут выбирать между двумя людьми, которые баллотируются на какую-то должность, хотя никому из этих двоих нельзя доверять даже чистить сбрую в конюшне. Но людям позволено реализовать свою свободу выбора. Им позволяют принять участие в голосовании, им сообщают: «Вот, на эту должность будет назначен либо Джинкс, либо Джонс». Люди могут выбрать одного из них. Следовательно, в какой-то степени они будут мириться с правительством. Понимаете, Джинкс и Джонс... выбора-то вообще никакого нет, понимаете? Как они вообще были выдвинуты кандидатами - это остаётся огромнейшей загадкой, которую лучше всего мог бы объяснить чей-то денежный мешок.

Что ж, я вышел сегодня сюда не для того, чтобы очень долго говорить обо всём этом. Но тем не менее это весьма интересно. Это говорит вам кое-что о вашем собрате. Он легко и просто меняется к лучшему и вряд ли вообще меняется к худшему. Вы могли бы взять плохого человека, и вам было бы довольно трудно сделать его ещё хуже... это практически невозможно. На самом деле никто никогда этого не делал! Если у человека злые наклонности, его можно проработать тем или иным образом... какой-нибудь Джек-Потрошитель или кто-то в этом роде... его могли бы проработать тем или иным образом, и он остался бы примерно таким же плохим, каким и был. Никаких изменений.

Но предположим, что Джинкс внезапно вышел и сказал: «Теперь я являюсь официальным представителем всего этого района, и вы будете делать то, что я скажу». Не-е-е-ет! Так поступать опасно.

Так что злые, злые намерения, с точки зрения того или иного человека, - это, похоже, нечто неизменное. И если организация или какая-то наука действует, исходя исключительно из того, что человек злой... она его не меняет! Это один из таких ужасно простых уроков. Если какая-то организация верит, что человек злой, и пытается изменить его на благо обществу или чего-то в этом роде, человек не меняется. Намерение изменить плюс «злобная природа твари»... что-то в этом роде, понимаете... фиксирует человека на этом уровне. Это вот настолько просто. Я хочу сказать, вот он.

Учтите, людям было бы ничуть не лучше, если бы эту должность занял Джонс, но никто не реализовал свою свободу выбора между Джинксом и Джонсом. Так что Джинкс выходит, говорит, что он тут главный, свобода выбора не реализована, и не успеете вы оглянуться, как его наделяют недвижимым имуществом - тремя аршинами земли. Понимаете?

Итак, вот человек на этом уровне зла, бунта, беспорядков, лени, глупости и так далее. И похоже, единственное, что делает общество или организация... судя по всем прошлым психометрическим тестам... когда оно жаждет удержать его от нанесения большего вреда или чего-то в этом роде, исходя из той точки зрения, что он злой... единственное, что она, похоже, делает, - это берёт огромные колья и пригвождает его прямо к этому месту.

Что ж, примерно вот на такой низкий уровень можно опуститься в том, что касается свободы выбора, - политика, голосование и так далее, - если только само общество не будет способно с самого начала заявить о своём выборе. Если бы вы по-настоящему хотели, чтобы люди были довольны правительством, при том, что дела у правительства шли бы хуже некуда (я имею в виду ситуацию, когда всё повсюду рушится, но все довольны правительством), то вы бы обнаружили, что имеет место следующее: всем позволили совершенно свободно выбирать, какие кандидаты в конце концов примут участие в выборах. И мало того, им позволено ещё и выбирать комитеты, которые выбирают кандидатов. И если бы все выбирали всё на основании собственного решения, то когда они в конце концов решили бы арестовать Джинкса - который в данный момент ничуть не лучше, чем когда бы то ни было, - то все бы сказали: «Что ж, мы его выбрали. Вот, пожалуйста».

И я полагаю, именно отсюда психология, психиатрия, френология и другие науки взяли свою идею. Ведь начинали они, должно быть, с идеи о том, что они должны что-то сделать с человеком, поскольку он настолько порочный, что, скорее всего, причинит кому-либо вред или что-то в этом роде. Я хочу сказать, у них должен был быть какой-то такой мотив, поскольку они сразу же допустили... и я сейчас говорю с вами о научном факте, о научном факте, который мы можем в любой момент продемонстрировать... они, должно быть, допустили, что человек злой, поскольку они его не изменили.

Но мы бы также чувствовали, что можем с ним разговаривать. И таким образом задействуются и более низкие уровни способностей. Становится возможным общение. Он находится там, где он находится, потому что мы сказали, что он будет там, и мы верим в это. Хорошо.

Так вот, это интересно. Мы не делали допущения, что человек хороший, мы не делали допущения, что он злой. Мы решили просто посмотреть на него. И мы начали изменять его во всех направлениях, в которых его можно было изменить, и мы обнаружили, что он не просто менялся к лучшему. Как только вы начинаете менять его, движимые хорошим намерением протянуть руку помощи ему, его семье, обществу, человечеству в целом... как только вы начинаете менять его во всех направлениях к лучшему, как только вы начинаете похлопывать его по спине и помогать во всём... он не просто меняется! Он словно сжатая пружина, с которой сняли руку. Он просто понг! Это невероятно!

Если бы мы могли общаться с ним, то велика вероятность того, что общество в целом соглашалось бы не только с его решениями, но и с другими, очень, очень логичными и хорошо продуманными решениями. Люди не просто злились бы из-за того, что Джонс выдвинул то или иное предложение, понимаете? Группа поддерживала бы общение внутри себя. Люди разговаривали бы друг с другом. Различные вопросы, таким образом, легко улаживались бы, потому что люди продолжали бы общаться друг с другом.

Так вот, это то, что нам известно о человеке сегодня. Это очень просто! Мы знаем, что человек может измениться к лучшему, но не меняется в направлении зла. И мы знаем, что злое намерение не меняет человека, а фиксирует его. А хорошее намерение - меняет.

Когда мы сводим свободу выбора на нет, люди перестают разговаривать 8 друг с другом. Это весьма интересно, но это так. Друг с другом начинают разговаривать машины. Мы сводим свободу выбора на нет, и она исчезает. Общение тоже исчезает.

Так вот, мы видели это тут и там в религиях. Мы видели, как снова и снова появлялись мессии и говорили что-то вроде следующего: «Возлюби ближнего своего», «Подставь другую щёку», идея буддистов «Поступай со своим собратом так же, как ты хотел бы, чтобы твой собрат поступал с тобой» и так далее. Но они не смогли чётко и ясно выразить всё это, поскольку человек, как очевидно, не усвоил этот ужасно простой урок. Может быть, они не знали этого, может быть, знали... кому какое дело? Суть в том, что стишком часто намерение подобных организаций, которые возникали следом за такими мессиями, заключалось в том, чтобы держать человека в ежовых рукавицах на благо церкви, или общества, или какой-то группы. И человека следовало держать в узде. И религия существовала для того, чтобы держать человека в узде и не давать ему скинуть её и поступить злобно и порочно со своими собратьями.

Одна из причин этого состоит в следующем: вот выходит Джинкс и говорит: «Теперь я Архиглавный Генералиссимус, и всякого, кто со мной не согласен, в соответствии с настоящим Постановлением 86, которое висит здесь на стенке, должно предать смертной казни через расстреляние».

Следовательно, это стало использоваться как механизм контроля, не так ли? Мы видели это снова и снова, из века в век. Мы видели, Как человечество позорило себя такими вещами, как аутодафе. Британских моряков сжигали заживо, потому что они не говорили «Аве Мария» или что-то в этом роде. Вероятно, они не могли говорить по-испански... а может быть, никто их даже не просил. Мы видим, как на протяжении многих лет и веков происходят всевозможные странности.

О-хо-хо. И люди говорят: «Няаа-рррр! Давайте посмотрим, как мы можем ухитриться проявить хоть какую-то свободу выбора. Давайте создадим революционные партии. Давайте уйдём в подполье. Давайте устроим какую-нибудь контрреволюцию. Давайте что-нибудь сделаем. Ведь очевидно, что мы не можем общаться с этим парнем, поскольку у нас никогда не было никакого выбора относительно того, быть ли ему на этом месте».

Рассмотрим какого-нибудь мессию... что ж, я не мессия. Я просто человек. Но вот некоторые настоящие ребята, как например... о, Христос, Будда, даже Магомет... они приходят и говорят: «Человек должен по-доброму относиться к человеку, вы должны быть добры со своими собратьями, и вы должны с уважением относиться к их духовной природе». И они говорят все эти разнообразные вещи. И потом они тем или иным образом... с помощью организаций или как-то ещё, или даже при их собственном участии... делают так, что эти контролирующие факторы начинают использоваться против индивидуума, чтобы держать его в узде на благо остального общества человеческой расы!

Что же они предпринимают? Они устраивают достаточно сильную суматоху, так что Джинксу приходится назначать достаточное количество капитанов гвардии, чтобы сохранить мир, и у них ничего не выходит, поскольку они никоим образом не могут остановить подпольную революционную деятельность, и ему приходится создавать тайную полицию. И не успеваете вы и глазом моргнуть, как любого, кто разговаривает с кем-то ещё, начинают подозревать в том, что он доносчик. Поэтому никто не осмеливается говорить с кем бы то ни было, и состояние этих людей становится хуже некуда.

Появляется что-то вроде испанской инквизиции: «Мы собираемся действовать так, чтобы обезопасить мир от этих ужасных британских моряков, которые появляются тут время от времени», понимаете, или какая-то подобная глупость. И они начинают сжигать людей, «чтобы обезопасить мир от тех, чьи верования несколько отличаются от наших».

Я бы не дал за такую страну и пяти рублей... я не намекаю на какую-то конкретную страну. (Смех.) Не дал бы. Было бы небезопасно жить в такой стране или ожидать что-то от неё. Нет никакой свободы выбора.

Видите, они начинают «спасать» мир и «спасать» человечество, избавляя его от злых элементов то тут, то там. И всякий раз, как они пытаются делать это, боже мой! Куда всё идёт? К чему это приводит? Это может привести к небольшому падению, но на самом деле это фиксирует человека на каком-то низком уровне. И затем человеку приходится ужасно туго, когда он пытается вытащить всё это наверх хотя бы в какой-то степени, в плане организации, не имея философии, на которую он мог бы опереться.

Что ж, когда мы рассматриваем все эти факторы, которые связаны с процессом выбора, мы тут же понимаем, что жизнь достаточно сложна, поэтому мы не можем сами делать выбор во всех ситуациях, какие только бывают. Это было бы невозможно. Что ж, главным образом это невозможно потому, что существуют другие живые существа, - этот момент некоторые люди упускают из виду. И если мы будем делать выбор за всех живых людей, которые только есть на белом свете, - понимаете ли вы, что тогда нам тоже не с кем будет поговорить? Вы видите, что мы вышли бы из общения.

Ему приходится ужасно туго. Я хочу сказать, у подобных организаций, какое бы добро их ни породило, появляется злое намерение. Их мнение таково: человеку уж лучше возлюбить ближнего своего. (Смех.) И они пытаются изменить человека и терпят фиаско. Невероятно!

Пожалейте бедного Франко. Пожалейте этого бедного малого. Вот он сидит, и не с кем ему поговорить. В один прекрасный день он решил, что создаст монархию, - возможно, просто потому, что тогда у него появилась бы возможность поговорить с кем-то, равным ему по рангу. Это потрясающе. Он вышел из общения, потому что он стремился делать выбор за всех и каждого, а этого не может никто. Этого не может никто. Ведь у каждого есть собственные интересы, а если ни у кого не останется хоть какой-то свободы выбора, у нас появятся очень большие трудности. У нас не останется живых людей, за которых мы могли бы делать выбор. Таков неизбежный результат.

Историю человечества легко понять, если изучить психометрические тесты, которые говорят нам, что человек с лёгкостью меняется к лучшему... с такой лёгкостью, что просто не верится! Вот преклир, мы даём ему шанс. Мы знаем, что, если мы ему поможем, что ж, общество вокруг него... его семья, его друзья и так далее... всем им станет лучше. Мы знаем, что он вообще не будет страдать от этого. Мы просто повышаем его способности, мы делаем его более способным. Прежде всего, мы одитируем его не потому, что он плохой, или злой, или порочный и с ним нужно сделать что-то ужасное! Мы просто говорим: «Ну, как дела, Джо? Я рад, что ты пришёл. Я рад, что тебе хочется получить немного процессинга. Посмотрим, сумеем ли мы привести тебя в такое состояние, чтобы ты мог быстро думать или быстрее реагировать. Будем рады это сделать».

Это до ужаса сложно. Просто начните делать выбор за всех живых людей: мы будем выбирать, что им есть на завтрак и что им есть на ужин, на ком им жениться и сколько кропотников им нужно положить на поднос для сбора пожертвований или денег на вечеринку... разница небольшая.

У нас нет никакого мнения о Джо. Мы не говорим, что работаем с ним, потому что он злой или потому что его семья должна быть такой-то и такой-то. Обычно мы терпим фиаско, когда делаем это! Конечно же, мы несколько раз грешили подобным образом. Мы говорили: «Если мы не доберёмся до этого парня и не проодитируем его, бог его знает, что произойдёт!» Но все эти грехи прощены тем фактом, что, когда мы брались за этого парня, мы обнаруживали, что он был человеческим существом с его собственными проблемами, и мы помогали ему их решить.

И мы выбираем то и выбираем это, устанавливаем то, и сё, и пятое-десятое, и мы осуществляем выбор за каждого. А потом мы удивляемся, почему уровень культуры этого общества падает, падает, падает и падает. Разумеется, он падает. Ни один человек не проявляет никакого селф-детер.минизма. Это чрезвычайно важно.

И вот мы обнаруживаем, что уровень его кейса и все динамики... все его усилия, позывы и импульсы выживать... были нацелены на то, чтобы быть лучше и улучшить всё вокруг. И преклир поднимается всё выше и выше. И это движение... вверх... не преграждается каким-то потолком. Очевидно, что нет верхнего предела. Некоторые из этих графиков вышли за верхний предел стандартного теста на интеллект (который лишь притворяется, что измеряет состояние немногочисленных гениев в мире).

Иногда вы разрываетесь на части, пытаясь развернуть активную деятельность и добиться какой-то эффективности там и сям и в то же время помня о том, что нельзя подавлять и уничтожать ту жизнь, которая уже существует. Это интересный выбор, позвольте вас заверить.

Однажды в Оксфорде был один парень... Миллс... мне кажется, он должен был... Он получил невероятно высокие баллы. Такие же, как некоторые другие люди в мире, что ж, люди, проводившие психометрическое тестирование, сказали: «Ну, мы добавим к его баллам один или два балла, и тогда, конечно же, охватим всё остальное человечество. И любой человек, который будет проходить этот тест, будет, конечно же, получать более низкие баллы, поскольку это самый гениальный человек из всех, что породила человеческая раса».

Так вот, когда проявляется свобода выбора, мы видим, что здесь в какой-то мере присутствует жизнь. Если мы хотим получить больше жизни, мы разрешаем людям иметь больше свободы выбора. Мы увеличиваем детерминизм индивидуума.

Приходит одитор, чей КИ... ему всегда не помешает кое-какой одитинг, всегда... его КИ составляет, быть может, лишь 130 или что-то в этом роде. Он приходит и начинает одитировать какого-то преклира, и преклир начинает двигаться вверх, он становится всё более и более сообразительным, всё более и более умным. Проведите этому преклиру тест снова. И его график выстраивается прямо вверху, прямо по верхнему пределу шкалы КИ. Там уже нет никаких цифр. Где это? Он вышел за верхний предел шкалы! Что ж, парень с КИ 130 поднял преклира за верхний предел шкалы! Что это означает? Это просто означает, что парень, который одитировал этого преклира, не думал, что должен держать зверя в цепях ради человечества! Это произошло потому, что парень, который одитировал этого преклира, не думал, что нужно осуществлять невероятный контроль и надзор. Потому, что парень, который одитировал этого преклира, не занимался бесконечным навязыванием своего мнения человеку, который проходил саентологический процессинг. Поэтому преклир смог выйти за верхний предел! Иными словами, человеческая раса может сама себя вытянуть вверх за шкирку.

Что ж, он увеличивается, начиная просто с Первой динамики, с самого человека - мы называем это Первой динамикой, - он увеличивается, начиная просто с Первой динамики и далее по всем динамикам. Детерминизм: способность определять ход вещей и принимать решения по поводу них. И для того, чтобы человек был в очень, очень хорошем состоянии, у него должна быть достаточно большая свобода выбора, или способность принимать решения, или детерминизм - всё это означает практически одно и то же - по всем динамикам.

Но этот факт - это грандиозная шутка. Это шутка над всеми гитлерами, наполеонами и мелкими чванливыми офицерами полиции, которые возглавили государственные диктатуры и заковали людей в цепи мысли и закона. Понимаете, это произошло... Берия и так далее. Это шутка над этими людьми. Они пытались изменить своих собратьев - это же очевидно! - из-за своих собственных мнений, которые нам известны. Это грандиозная шутка! Они должны смеяться над ней в аду вечность! Они могли пойти лишь в одном направлении - вверх... ко всё большим и большим вершинам добропорядочности и сообразительности, к большему и большему пониманию своих собратьев, к большему и большему общению с ними, к большей вере в них и сотрудничеству с ними. Это единственное направление, в котором они могли пойти, чтобы добиться хоть каких-то изменений! Они могли убить человека, но им приходилось нелегко, когда они пытались сделать его хуже. Вы понимаете? Ведь единственное, что им нужно было сделать, - это пару раз хлопнуть его по спине, предоставить парочку часов одитинга, и они бы изменили его так, что он бы воспарил в небо.

И если у него будет способность принимать решения и свобода выбора по всем динамикам, мы получим душевно здоровое общество, что очень интересно. В нём кое-где будет присутствовать замешательство, но вот вы появляетесь в таком обществе - и с вами обязательно кто-то поговорит. Люди обязательно будут с вами разговаривать, каждый будет находиться в общении со всеми остальными. Они будут чувствовать, что имеют на это право.

Единственное достояние государства - это природные ресурсы, желание его людей работать и гениальность его мыслителей. Это и есть достояние государства! И любой, кто думает, что у государства есть ещё какое-то достояние, сядет на мель, и его измочалит прибоем. Это и всё достояние, в самом деле, которое есть у государства. У него есть природные ресурсы, желание его людей трудиться и гениальность его мыслителей... люди, которые рождают идеи и делают что-то. Так вот, в этом, по сути, и состоит богатство государства.

Если вы появитесь в обществе, где нет свободы выбора, где существует ужасающее пренебрежение свободой выбора по различным динамикам, - что ж, вы обнаружите, что с вами вообще никто не общается. Таковы эти два признака.

Кто-то к вам приходит и говорит: «Ну, на самом деле это количество единиц работы, которые можно из кого-то выжать». Понимаете, та или иная идеология. «Это сколько вы можете украсть у ваших соседей-сателлитов». «Сколько всего вы можете купить у людей Центральной Америки и переправить в Нью-Йорк». Они будут вам говорить всевозможные вещи: количество золота, которое лежит в каком-то форте; количество мелочи, которая лежит в карманах людей... они говорят, что это и есть богатство.

А что мы имеем в виду, когда говорим «по всем динамикам»? Динамик существует восемь, и это просто стремление к выживанию, выражаемое индивидуумом, - Первая динамика; посредством детей... секса и детей - Вторая динамика; группы, как например клубы, партии, государства, - Третья динамика; человечество - Четвёртая динамика; царство животных и прочие живые организмы - Пятая динамика; затем Шестая динамика, физическая вселенная; Седьмая динамика, понятие о духе, бытийность; и Восьмая динамика - это, конечно, динамика бесконечности. На самом деле это динамика вселенных, но большинство называет её динамикой Бога. Вот так.

Это - хлам. Всё, что они вообще могут сделать, - это измерить природные ресурсы, желание людей работать и способность мыслителей мыслить и воплощать свои мысли в жизнь.

Итак, это возможные области выбора. Вероятно, их существует и больше, но в основном их можно свести к этим восьми составляющим. И вы видите, что каждая из них - это всё более обширная сфера выбора. Так вот, вы думаете, что теоретически полный селф-детерминизм - это как раз то, что надо. Полный селф-детерминизм - о, это было бы здорово.

Так вот, если с этими тремя факторами всё в порядке, то и с деньгами всё в порядке. Если с этими тремя факторами всё в порядке, то эта страна имеет хорошую репутацию в мире. Если с этими тремя факторами всё в порядке, то эта страна в любом с.тучае не попадёт в кучу неприятностей. И если с этими тремя факторами всё в порядке, люди счастливы! Вы говорите о богатстве... это и есть богатство! Не количество фунтов стерлингов. Богатство среднего рабочего тоже не измеряется количеством фунтов, которые лежат на его банковском счету, или количеством долларов, на которые он купил облигации военного времени или что-то в этом роде. Всё это очень хорошо, очень практично и так далее. Но его настоящее богатство - это его потенциальная способность выполнять работу. Конечно же, это также означает его потенциальную способность уживаться со своими собратьями. Вот его богатство. У него ещё тридцать лет, на протяжении которых он может работать, тридцать лет, на протяжении которых он может зарабатывать, тридцать лет, на протяжении которых он может водить компанию с людьми. Это интересно, не так ли? Но это и есть его богатство. Вы можете добавить кое-что к его богатству и сказать о нём немного больше: его богатство измеряется тем, сколько у него друзей. Его богатство измеряется тем, насколько добропорядочна его страна. Его богатство измеряется тем, насколько сильно он верит, или не верит, тем идеям, которые может породить его общество. Это настоящее богатство. Это жизненность! Если вы сможете зашить человека в мешок с фунтами и он сможет там жить, я соглашусь с идеей о том, что деньги - это богатство.

Если бы Первая динамика, сам человек, мог выбрать для себя всё, что только можно, мы бы сказали: «Это замечательное состояние». Нет, это почти так же плохо, как и не иметь вообще никакой свободы выбора. Ведь у него не остаётся никакой игры. Нет никого, с кем он мог бы пообщаться. Нет ничего, что ему нужно было бы выяснять, узнавать. Нет никакого движения или действия, в котором он мог бы принять участие. Он никогда и ни при каких обстоятельствах не является следствием. И как индивидуум он в таком же плохом состоянии, как и тот, кто всегда является следствием. Иными словами, он всегда создаёт исходящий поток. Кто-то другой всегда принимает входящий поток. И то, и другое состояние в равной степени труднодостижимо.

Но вот мы видим это государство. И за счёт какого-то обмана оно стремится принудить соседние государства, оно стремится принудить своих рабочих производить что-то, чтобы достичь какую-то недостойную цель... и его богатство пропало. С ним что-то случается в экономическом отношении. Государство пытается производить, чтобы достичь какую-то относительно недостойную цель, например обогатить пятнадцать человек или дать возможность нескольким императорам покрыть полы на парочке этажей дворца золотом. Оно стало заставлять людей работать для того, чтобы кормить большее количество офицеров полиции, платить более высокий подоходный налог... делать что-то такое, понимаете? У кого-то появились такие цели. Он не очень-то хорошо преуспевает, вообще не преуспевает. Попадает в неприятности. И не успеешь глазом моргнуть, как всем приходится подгонять одно к другому и сводить балансовые отчёты. И там происходит то-то, там происходит сё-то, и всё становится слишком сложным. Возникают международные «разлады отношений» и... бац! Видите, в чём трудности? Поскольку это богатство используют с каким-то недостойным намерением. Это богатство хорошо в той степени, в какой его понимают. Работа хороша лишь в той степени, в какой она приносит удовольствие, а не оплачивается. Природные ресурсы хороши лишь в той степени, в какой их можно использовать, а не выбрасывать. И мысль хороша лишь в той степени, в какой она может отразить цели и желания самого человека. И тогда всё это становится богатством.

Некоторым людям бывает трудно постичь, что такое селф-детерминизм, лишь по одной причине. Она состоит в том, что если человек проявляет селф-детерминизм, совершенно не беря в расчёт все остальные динамики, - то есть ни один человек и ни одна группа не берётся в расчёт, а только ты сам, - это приводит к полному отсутствию игры.

Но как только (как я вам уже говорил ранее) вы начинаете использовать хоть что-то из этого, чтобы подавить или зафиксировать на месте отдельных людей и части человечества, вы просто блокируете их способность становиться лучше. Вы в самом деле в конечном итоге не добьётесь ничего. Это любопытно.

И некоторые весьма глупые люди думают, что когда мы говорим «селф-детерминизм», мы имеем в виду, что сам индивидуум должен иметь полную свободу решения и свободу выбора по отношению ко всему остальному. И мы наблюдаем примерно такие глупые вещи... я знал одного парня, который придерживался такого мнения. Вот мячик. Мячик лежит на полу. И парень объясняет девочке, которая стоит рядом:

Так вот, я не отклонился в область экономики. Экономика - это весьма близкая человеку вещь. Он часто спрашивает себя: «Что такое богатство?» И довольно сильно поражается, когда вы отвечаете: «Богатство? Ну, богатство — это количество фунтов, конечно же. Это количество фунтов, которые может напечатать печатная машина». А так ли это? Предположим, что печатная машина работает как сумасшедшая, и все деньги обеспечены всеми гарантиями в мире. И у вас в руках фунтовая купюра, и вы идёте по улице, заходите в магазин и говорите: «Дайте мне буханку хлеба, вот вам фунтовая купюра» - и вам отвечают: «Вы на это не купите здесь хлеб!» Здесь, должно быть, дело в чём-то другом. Предположим, у вас целая телега таких купюр, предположим, печатная машина работает так быстро, что начинается какая-то невероятная инфляция, тогда вы, конечно же, придёте с этой телегой фунтовых купюр и скажете: «Дайте мне буханку хлеба!» И вам ответят: «Вы здесь на это ничего не купите!» Инфляция.

• Сейчас я покажу тебе, что такое селф-детерминизм, что это такое на самом деле. Вот этот мяч лежит на полу. Хорошо. Так вот, если я захочу этот мяч, я его возьму. Вот это и есть селф-детерминизм.

Давайте посмотрим на дефляцию. Парень идёт по улице с буханкой хлеба и говорит людям: «Хотите эту буханку хлеба? Мы её приготовили. Есть ли у кого-нибудь деньги, чтобы купить эту буханку хлеба? Мне нужны фартинги и пенсы, чтобы купить себе кое-что необходимое. Поэтому вы должны заплатить мне за неё фартинги и пенсы».

И эта маленькая девочка - маленькая девочка - спрашивает:

Посмотрите, это буханка хлеба, не так ли? Она съедобная. И парень может напечь целую телегу хлеба, и он всё же не сможет продать её никому, если им нужно будет за это платить, поскольку денег нет. Это и всё, чем является депрессия. Это и всё, чем является дефляция валюты. Денег просто нет! Денег, которые находятся в обращении в государстве, недостаточно, чтобы купить существующие товары, недвижимое или движимое имущество. Вы понимаете?

• А что если я захочу этот мяч?

Вот что это такое. Вы можете рассуждать о законе спроса и предложения, о законе отказа и принятия, о законе того и законе сего. Но на самом деле вот как это происходит на практике: если у вас слишком много товаров и слишком мало денег, чтобы купить их, у вас депрессия, вот и всё! А если у вас слишком много денег и слишком мало товаров, у вас инфляция. Если у вас инфляция, всё, что вам нужно сделать, — это быстренько изъять из обращения в обществе кучу денег, и вот у вас нормальная экономическая система. Если у вас депрессия, лучше бы вам быстренько обеспечить общество деньгами, чтобы люди могли покупать все эти товары. Экономика очень сложная штука! (Смех.)

Но почему она сложная, когда она сложная? Она сложная в той степени, в какой её используют для создания государства, порабощающего собратьев-людей, для создания государства подавления и рабства, чтобы угнетать работника и держать его в цепях. И когда экономику используют в этих целях, поверьте мне, она становится не только сложной, она не работает! Конечный продукт усложнения - отсутствие работоспособности. Если усложнить что-то достаточно сильно, оно вообще не будет работать!

Для меня это не было похоже на селф-детерминизм. Это было похоже на психоз.

Прямо перед войной конструировали некоторые самолётные двигатели, и это были самые восхитительные вещи из всех, что вы видели. Бензин подавался вот сюда, чтобы их нагревать, понимаете? А вот здесь было сопло охлаждения, чтобы их остужать. Там были толкательные штыри, которые подталкивали что-то вверх, чтобы это что-то могло толкнуть вниз так, чтобы эти толкатели подтолкнули это что-то вверх! Восхитительно! Они весили чертовски много, они стоили целое состояние. Они не работали! Тем не менее они принесли множеству производителей множество денег. Ну да ладно... (Смех.)

Интересно то, что настоящее, полное проявление селф-детерминизма или пан-детерминизма заключалось бы в следующем: готовность позволить кому-то ещё тоже выбирать. И для этого требуется, чтобы существовало какое-то общение.Парень скажет:

Всякий раз, как вы используете экономику не для того, чтобы ускорить или замедлить обмен товарами, недвижимой или движимой собственностью, а с какой-то другой целью, экономика становится несостоятельной как предмет и неработающей для людей. Понимаете? Видите, какие принципы здесь задействованы: если мы пытаемся использовать любое намерение, чтобы подавить или сковать человека в любой области, мы в действительности немного пригвождаем его к месту, но мы не делаем его хоть сколько-нибудь лучше. И затем, поскольку мы являемся частью своего собрата, мы и сами вообще не сможем сдвинуться с этой точки. Экономика... это посторонний предмет.

• Я хочу этот мяч.

Однако если бы вы взяли экономику и, имея незамутнённый взор и 11 совершенно открытые намерения, если бы вы взяли этот предмет во всей его простоте... то он представляет собой лишь вот что: отдельный гражданин должен иметь достаточно денег, чтобы купить товары, которые продают. Вот такой тут принцип. Человек просто должен иметь достаточно денег, чтобы купить товары, которые продают, и товаров, которые продают, должно быть достаточно, чтобы он мог их купить. И эти две вещи должны существовать в соотношении один к одному. На каждую буханку хлеба, стоимостью один доллар, должна быть денежная купюра достоинством один доллар. Понимаете? На каждый автомобиль должно существовать достаточное количество сотен фунтов, чтобы его можно было купить. Если этих денег нет, у вас есть автомобиль, который не может сменить владельца, который не может быть в обращении, который не может быть передан по коммуникационной линии! А если у нас слишком много денег и слишком мало автомобилей, опять-таки кто-то возьмёт себе этот автомобиль, накроет его одеялом, будет его прятать и говорить: «О-о-о, тут автомобиль. Ты не будешь ездить на моём автомобиле! Это единственный автомобиль на всю округу». Видите, какой в результате этого может возникнуть дисбаланс?

Что ж, если эти принципы экономики используются в хороших целях, изменение сможет пойти лишь в одном направлении - по восходящей. Это ужасный факт - то, что изменение может пойти по восходящей. Возможно лишь то изменение, которое приведёт к большему богатству, к большему процветанию. Но стоит вам начать исправлять эти нисходящие спирали с помощью подавления, рабства, принуждения, и они зафиксируются прямо тут же. С ними не произойдёт никаких изменений. Они не начнут идти хоть немного вверх, они не улучшатся. Если вы просто попытаетесь уничтожить «этих мерзавцев, которые создают эту отвратительную депрессию», депрессия останется депрессией! Вы понимаете?

Ещё одна вещь, которую делает общество по тому же принципу (и это весьма интересно): всегда есть люди, которые говорят рабочему, что он должен меньше работать и больше получать, меньше работать и больше получать. Вот такую песню они ему поют, и это довольно глупая песня, поскольку это цель раба. Свободный человек хочет больше работать и больше общаться. Это странно. Свободный человек хочет посмотреть, как много он может сделать. Свободный человек хочет посмотреть, как много он может достичь и насколько хорошо он может это сделать. Он заинтересован! Он бодр! Он хозяин своей работы! А когда мы получаем это «меньше работать, больше получать», работа становится хозяином человека, поскольку он стремится избегать её. Он уже больше не хозяин своей работы, и поэтому при содействии многочисленных забастовок вы, конечно же, в итоге получаете... нечто очень странное... вы получаете депрессию или инфляцию - либо то, либо другое. Но в системе экономики, вне всякого сомнения, возникает дисбаланс, поскольку один из факторов реального богатства оказывается проигнорирован... желание работника работать. И кто-то постоянно пытается ослабить этот фактор, пытается ослабить этот фактор, пытается сказать ему: «Работать с домнами вовсе не весело», «Водить поезда вовсе не весело», «Вы должны уклониться от работы и сказать: “Нас следует наградить за этот изнуряющий труд”».

И девочка говорит:

Когда я был ребёнком, у меня была идея... скорее, когда я был молодым писателем в Нью-Йорке... у меня была идея, что одна из самых ужасных вещей, которую кого-либо могут попросить сделать, - это водить поезда в метро Нью-Йорка. Зууум! Он едет в один конец света. Зуум! Он едет в другой конец света. Если говорить о Нью-Йорке, то он и являлся всем светом. (Смех.) Так оно и есть. Лондон - это лишь пригород Нью-Йорка. Там были невероятно грандиозные идеи. Есть лишь ещё один город, идеи которого более грандиозны, и это Лос-Анджелес. И там полагают, что

• Ну хорошо. Хорошо.

Нью-Йорк затерялся где-то на его окраинах! И есть ещё лишь одна более грандиозная идея в Соединённых Штатах - и это Техас. Техас в три раза больше Соединённых Штатов, как мы наконец установили. (Смех.)

И они начнут катать мяч друг другу, и у них будет игра. А иначе вы бы стали свидетелем такой вот интересной картины: человек сидит и крепко сжимает мяч в руках.

Итак, этому человеку постоянно твердят, что он должен уклоняться от работы. И я думал, что человек должен уклоняться от такой изнуряющей работы, как вождение поездов в метро туда-сюда, туда-сюда. А, можно сойти с ума! И однажды я решил написать рассказ о метро, это должна была быть ужасная трагедия. Она была о человеке, которого вынудили водить такой поезд в метро, большей частью в темноте и так далее. И я отправился... вероятно, у меня было немного больше здравомыслия, чем у некоторых более романтично настроенных парней: я не писал рассказы просто так, как некоторые репортёры-писаки, понимаете? Я думал, будет лучше, если я найду одного из тех, о ком собираюсь писать, и потолкую с ним. Я так и сделал!

«Всё для одного» означает «ничего для всех». И как следствие - никакой игры. Интересно, что люди вокруг нас не осознают, что их радость и счастье на самом деле определяются не столько тем, чтобы добиваться своего, сколько тем, чтобы одновременно самим добиваться своего и позволять другим тоже добиваться своего. Как ни странно, это так.

И примерно час спустя он поставил меня перед панелью управления поезда метро, и я ужасно весело проводил время, гоняя состав по этим тоннелям. И в тот момент я кое-что узнал... это желание работать. И этот человек не был рабом.

Человек, который действительно находится в хорошем состоянии, не возражает, чтобы другие тоже могли сами принимать решения. И когда всё так и происходит, получается игра. В этом случае человек не думает, что всё вокруг «только для меня» и тому подобное. «Всё для меня» - такого никогда не получается, если только при этом нет и «всё для тебя». И когда один говорит «всё для меня» и другой говорит «всё для меня», вы получаете войну. Подход «всё для меня» не работает, если только вы не хотите бесконечной войны.

Но другой парень, который всё время твердил ему: «Забастовка! Забастовка! Забастовка!»... этот парень был рабом! И он пытался сделать рабами других. И поэтому он вообще не улучшил рабочих. Он так и не улучшил сообщество, в котором существовал. Но парень, который просто стоял и говорил мне: «О, с рычагами нужно управляться так-то, вы направляете поезд туда, и это очень весело»... поверьте мне, мир стал лучше от того, что в нём жил этот парень.

Например, у нас была одна нация, одно интересное государство. Я не знаю, что с ним происходит сейчас. Недавно я поднял пару кирпичей и заглянул под них, пытаясь найти это государство, но эта попытка не увенчалась большим успехом... эта страна называется Алеманией. Она недавно развязала войну с несколькими другими государствами, потому что она утверждала: «Всё для меня». Но никто с ней не соглашался. «Всё для меня. Мы - высшая раса. Поэтому всё принадлежит n?M.Jawohlb»

И более того, это довольно ужасно, мне очень неприятно, очень неприятно говорить это, но благодаря нам на эту тему не нужно больше строить догадки. Человека можно улучшить, но, к счастью, его нельзя ухудшить. Но если вы попытаетесь ухудшить его, чтобы сделать лучше, вы всегда потерпите фиаско. Если же вы просто расслабитесь и согласитесь с тем, что у этого парня есть желание делать все эти разнообразные вещи, произойдёт нечто невероятно странное... вы неизбежно улучшите его.

Они утверждали, что все остальные должны быть рабами высшей расы... создавая одну высшую расу. Они не осознают... иногда люди читают недостаточно учебников или им не хватает здравого смысла... кстати, если людям не хватает собственного здравого смысла, обычно они читают учебники. Это, между прочим, относится практически ко всем... они инстинктивно знают, что является правильным, но потом у них возникает невероятная путаница относительно того, что же является правильным, и требуется, чтобы пришёл кто-то другой и снова сказал им, что является правильным, чтобы они могли избавиться от некоторых вещей, которые они проглотили и не смогли переварить... это на самом деле единственное, для чего нужна Саентология.

К счастью, человек меняется лишь в направлении зенита. Лишь в направлении звёзд. И он никогда не меняется в направлении преисподней. Может быть, он достаточно упрям и знает это где-то глубоко внутри. Может быть, он просто достаточно своенравен и чувствует, что сделать даже самый маленький шажок вниз - это уже значит опуститься слишком низко. И может быть, единственный путь, который он себе оставил, - это путь к звёздам.

Как бы то ни было... я расскажу вам одну интересную вещь про эскимосов. Знаете, белый человек, как правило, очень, очень гордится своим происхождением. Он думает, что относится к своего рода высшей расе. Очень интересно путешествовать среди туземцев и разных варварских племён, частиц Четвёртой динамики, человечества, и сталкиваться время от времени с философией, которая не совсем правильная... не совсем такая, какой придерживается белый человек в отношении себя самого.

Спасибо.

Однажды я был у эскимосов. И там был один эскимос, который никак не хотел работать. Он никогда не давал себе труда взять часть улова и отнести его на место или сделать с ним что-нибудь ещё. И остальные начали ругать его. Они говорили: «Йап, йап» - и так далее. Эскимосский язык такой сложный, что на нём не может говорить никто, кроме эскимосов. Но они очень сильно ругали этого эскимоса, они просто разделывали его под орех. И в их речи постоянно проскакивало одно слово. Они продолжали бранить этого ленивого эскимоса, и они твердили ему одно и то же. В конце концов мне стало настолько любопытно, что я спросил одного из главных:

• Что означает это слово?

И он ответил:

• Оно означает «белый человек». (Смех.)

Таким образом, здесь мы видим различие между точками зрения разных рас. Немецкая нация в любом случае не могла одержать победу. Она не могла одержать даже временную победу, просто потому что она говорила: «Всё для меня. Всё для меня, а рабство для тебя, приятель». Это не работает. Они даже не могли достаточно долго вести войну, не говоря уже о том, чтобы править миром.

Так что любой, кто практикует философию «всё для меня и ничего для тебя», на самом деле совершенно не обладает селф-детерминизмом. Он пытается уничтожить самого себя, потому что он не сможет иметь никакой игры. Ему будет не с кем поговорить. Никто не будет ему ничего платить, поскольку не будет ни одного сравнимого с ним терминала - никого, кто был бы такого же размера, как и он, - кто мог бы ему что-то платить. Хотя бы по этой причине селф-детерминизм не сможет существовать только по Первой динамике.

Так вот, противоположностью этого будет отсутствие селф-детерминизма по Первой динамике и полный селф-детерминизм у группы. И мы получаем государство рабов. Никто в этом государстве не может жить для себя. Никто не имеет права выбирать, на какой печи он будет спать всю зиму. Группа говорит человеку, на какой печи он будет спать. Понимаете? И он спит на этой печи. Вот и всё.Но его заставили поверить, что Третья динамика должна жить, а Первая динамика должна страдать соответственно, и он никогда не должен работать ради себя. Таким образом, противоположностью «всё для меня» становится «ничего для меня». На самом деле вы можете убедить людей в том, что они должны жить на основе принципа «ничего для меня, всё для группы», понимаете? Мы могли бы убедить людей в этом, так что они сами потом никогда не будут проявлять селф-детерминизма, и такое государство тоже погибнет. Оно тоже рассыплется в прах.

Почему? Потому что мы пытаемся усиливать одну динамику за счёт другой. Так что Первая динамика человека может находиться в очень хорошем состоянии, а Третья - в очень плохом. Другими словами, стремление к выживанию в качестве индивидуума находится на очень высоком уровне, а стремление к выживанию в качестве группы - на очень низком. Это невыживательно, это не будет работать.

Или же Первая динамика, выживание самого индивидуума, может находиться на очень низком уровне, а выживание группы - на очень высоком. Это тоже не будет работать. Во-первых, вы не можете допускать существование такого разрыва между динамиками и по-прежнему иметь игру, или общение, или что-нибудь ещё. Так что индивидуум сам должен решить, сколько он для себя выберет и зачем, и сколько выберет другой индивидуум и зачем. И процесс, в ходе которого люди достигают соглашения об этом, называется общением. Мы постоянно так или иначеобщаемся - высказываем свои мнения тем или иным образом, обсуждаем различные вещи, - это и есть плата. Можно сказать, что единственная плата, которая только существует, - это общение.

Так вот, когда человек существует исключительно для себя и ни для кого другого или когда он существует исключительно для всех остальных, а не для себя, он погибает. И в том, и в другом случае у человека нет сильного побуждения двигаться вперёд. Его умственные машины, его автоматизмы, его решения разбалансируются, а он сам в действительности не присутствует, чтобы что-то могло ему нравиться или не нравиться. Он исчезает.

Что с ним происходит? Он как бы отстраняется. У него нет какого-то реального интереса к происходящему. Он может вообразить, что раз все такие злые и недоброжелательные, раз все такие плохие, а он единственный, у кого благие намерения, то он не должен ни с кем разговаривать. Он никому не должен предоставлять свободу мыслезаключений. Решения, которые принимают другие люди, слишком опасны. Решения, которые принимают другие люди, приводят к большим расстройствам; в них слишком мало мудрости. Следовательно, никто, кроме него самого, не должен принимать решения. Это состояние, достойное жалости. Это состояние, достойное глубокой жалости. В конце концов человек не принимает никаких решений ни за себя, ни за кого-либо другого. Он просто вконец выматывается.

Аналогично если ни с одним человеком не считаются и если эта штука под названием «группа», которой на самом деле никто не управляет, должна действовать на автомате и тем или иным образом делать всё для нас, то она тоже прекратит своё существование. Нет никого, кто бы ей управлял. И в том, и в другом случае мы погибнем.

Так вот, у людей в целом... у людей в целом происходит внутренняя борьба между страхом, что чьи-то неправильные решения к добру не приведут, и чувством, что сами они не осмеливаются принимать какие-либо решения, потому что никто не будет их слушать. Это интересное умонастроение, но оно в какой-то мере отражает состояние человека сегодня.

Что же человек собирается делать? Что человек собирается делать сегодня? Мы видим, что он заполняет созданные им же самим сумасшедшие дома. Мы видим, какую замечательную работу он проводит в международном масштабе. На самом деле он не мог бы выполнять работу лучше, чем он уже это делает; он делает это настолько хорошо, что сейчас в международном масштабе ничего не происходит. Была создана «Организация Объединённых Наций», но потом никто не взял за неё ответственность, а колёса продолжали себе крутиться. Все ожидают, что ООН сделает что-то по поводу атомной бомбы. ООН - это Третья динамика, в которой не существует прав для отдельного человека. Поэтому эта организация никогда не будет функционировать. Она никогда и не функционировала. Вы читаете самые замечательные вещи в документах ООН, но вы не видите, чтобы какие-либо замечательные вещи происходили в результате действий ООН. Причина этого заключается в том, что там никого нет. Это прекрасная группа... прекрасная группа, в которой у индивидуума отсутствует свобода выбора.

Однако государства на Земле очень склонны играть в эту игру «всё для меня и ничего для тебя». Они очень склонны играть в эту игру. И когда это происходит, они оказываются в очень сложной ситуации. Другие говорят: «Идите вы к чёрту. Мы установим здесь ещё одну границу. Мы поставим здесь ещё один тарифный барьер. Мы добавим ещё одну таможню между вами и нами, и точка». И всё это, конечно, заканчивается путаницей или конфликтом. Эти государства не сотрудничают друг с другом в игре под названием «жизнь», они противостоят друг другу, и каждый их из них непоколебимо уверен в том, что другой не должен принимать решения. Конечно, когда возникает подобная ситуация, игра опять-таки прекращается и всё гибнет.

Так вот, если вы не можете принимать решения за кого-то другого, но думаете, что вы должны это сделать... этот человек не принимает никаких решений. Вы знаете, что, если вы будете разговаривать с ним в приятной и любезной манере, он в конце концов придёт к тому, чтобы принять решение? Но обычно вы очень беспокоитесь по поводу принятия решения. Вам нужно, чтобы оно было принято прямо сегодня, прямо сейчас, прямо во время этого разговора, и вы беседуете с этим человеком, а он похоронен где-то глубоко под своими умственными машинами, жизнь на него давит, на него всё обрушивается - гррррр, - а вы говорите: «Примите решение сейчас же».

Что ж, для него эта идея о том, что он должен принять решение, является настолько новой, что то, о чём вы говорите, дойдёт до него только через три или четыре дня. И вот вам пожалуйста. Вы говорите ему: «Давай...»

Поэтому вы делаете вывод, что бесполезно разговаривать с ним. Что ж, с ним бесполезно разговаривать, если ему нужно принять решение относительно сложившийся ситуации прямо в эту секунду. Потому что он не может так быстро принимать решения... это слишком новая мысль для него. Вы должны быть готовы к тому, что вам придётся набраться немного терпения и подождать некоторое время, пока его умственные машины не отступят на задний план и пока он сам не начнёт действовать.

Если вы внимательно посмотрите на всё это, то вы увидите, что произойдёт нечто невероятное. Предположим, вы маленький ребёнок, и вы просите кого-то: «Дай мне шесть пенсов на кино».

А он говорит: «Гмммм! Нет. Рррмммм, гммммм. Отстань! Вечно ты просишь у меня денег. Рррммм, рррммм, рррммм».

У вас не хватает терпения. Вы решаете, что вы не можете пойти в кино, поэтому вы уходите прочь. Почему бы вам не прийти к нему через полчаса? Он даст вам шесть пенсов. С вами когда-нибудь происходило такое? А? Он будет чувствовать себя... он начнёт чувствовать вину, или произойдёт что-нибудь ещё... до него дойдёт, что его попросили о чём-то.

Первый ответ вы, конечно, получили от машины, понимаете? Это был просто автоматический ответ: «Кто-то разговаривает со мной. Что-то... - если бы вы были маленьким ребёнком, - что-то, что создаёт ужасно много шума, замешательства и суматохи, разговаривает со мной. Так что самое лучшее, что мне следует сделать, - это оттолкнуть это и отделаться от этого». А затем ваше сообщение проходит очень длинный путь и в конце концов добирается до самого этого человека. Оно проходит через различные обходные пути, провода, телеграфные агентства и передаточные пункты, туда, сюда... возможно, сообщение дойдёт до него через полчаса или на следующее утро, но вам от этого уже не будет толку. Он скажет: «Я должен был дать ему шесть пенсов». К тому времени будет уже слишком поздно. Но люди всегда так поступают.

У людей бывают задержки общения в полжизни. «Я должен был лучше относиться к маме. А теперь она мертва». Глупо, правда? Но именно столько времени потребовалось, чтобы до человека дошло. На самом деле это не механизм «стыд, вина, сожаление». Просто до человека только что дошло сообщение.

Вам нужно делать всё это более искусно. Вам нужно проложить новый коммуникационный канал, беседуя с этим человеком в очень приятной манере, потому что единственное, что может проложить коммуникационный канал, - это аффинити. Что-либо другое просто заставит человека всё перекрыть. Он вам нравится потому, что он вам нравится, а не потому, что вы говорите, что он вам нравится. Вот так.

Вы пытаетесь прорубить канал, понимаете? Вы в конце концов пробьётесь к этому парню, и если вы работаете над этим правильно... если вы проложили этот канал очень тщательно, если вы время от времени разговаривали с парнем, если вы разговаривали с ним в приятной манере, то потом вы подходите к нему и говорите: «Дай мне шесть пенсов на кино».

И он ответит: «Пожалуйста. Никаких проблем».

Что произошло? Вы минуете все промежуточные точки. Именно они и являются причиной задержки общения.

Этот человек... с ним самим не очень-то часто разговаривали, понимаете? Вы разговариваете с ним несколько чаще, и у вас создаётся коммуникационный канал. Не потому, что вы от него чего-то хотите, а просто потому, что вы хотите находиться в общении с ним.

Допустим, у вас есть начальник и вы просите его о повышении зарплаты. Вы входите к нему в кабинет и говорите:

• Босс, нельзя ли повысить мне зарплату?

Он отвечает:

• Нет. Убирайся к чёрту. - Стандартная реакция, понимаете?

Прежде всего, вы попытались открыть коммуникационную линию, которую вы на самом деле используете редко. Кроме того, вы попытались открыть её, преследуя ваши личные интересы, понимаете? Вы сделали это одним махом. Конечно же, ваше общение не дошло до него. Он не сказал вам «нет». Вот что самое забавное. Он не сказал «нет». Его умственные машины отреагировали, они-то и ответили «нет». Вы не разговаривали с этим парнем; вы разговаривали с механическим устройством, понимаете?

Вам следовало продемонстрировать ему, что существует определённое соотношение между Третьей динамикой и Первой динамикой. Если бы вы больше разговаривали с ним о работе, если бы вы чаще беседовали с ним, если бы вы чаще инициировали общение, а не просто подскакивали всякий раз, когда он говорил: «Идите сюда» - или что-то в этом роде... если бы вы инициировали больше общения, адресованного ему, и всё такое прочее, то вы в конце концов установили бы с ним коммуникационную линию, несмотря на все его машины. И что самое странное, если вы сделаете это действительно хорошо, то в один прекрасный день он, вероятно, скажет: «Как вы посмотрите на повышение зарплаты на два фунта?» Такое вполне можно ожидать, понимаете? Эта мысль придёт в голову ему, Причём вы не просили его всё это время о повышении зарплаты.

Это два различных подхода к одной и той же проблеме: один из них не приводит к успеху, другой сравнительно надёжно приводит к успеху.

Но я должен сказать вам одну ужасную вещь: когда вы думаете, что у вас есть коммуникационная линия, очень часто у вас её на самом деле нет, понимаете? Вы думаете, что коммуникационная линия есть, а её нет. Это очень интересно. Очень интересно.

Я приведу вам наглядный пример этого. Вы полагаете, что население страны находится в тесном общении с тем, кто распоряжается её бюджетом. Это интересное допущение. Так ли это? Что ж, вот наилучший ответ на этот вопрос: а находитесь ли вы в тесном общении с этим человеком? Что ж, вы - это население страны. Так что если вы не находитесь, то и остальные тоже. Стало быть, что-то происходит на автомате, понимаете? Здесь не существует коммуникационной линии. Как вы создаёте коммуникационную линию? Начинаете общаться. Понимаете? Это просто.

Конечно, когда линия была перекрыта в течение долгого времени (я должен предостеречь вас) или когда линии вообще не существует, а там, куда вы её прокладываете, кто-то частенько впадает в гнев, то, когда вы её прокладываете, она зачастую взрывается. Бум! Взрывается на всём своём протяжении. И вы говорите: «Где же левая половина моей головы?» (Смех.)

Вы должны осознавать это. Поэтому в первый раз общение должно быть лёгким. Не помещайте на линию слишком много значимости. Знаете, не то чтобы я рекомендовал кому-то проделать такое, потому что бюджетное ведомство обо всём догадается... но если этого не произойдёт, я пойду и поговорю с ними. Это было бы очень забавно. «Чёртов янки, что ты здесь делаешь?»

Я отвечу: «Я проспал массу курсов по экономике в Принстоне. Поэтому я имею право высказать своё авторитетное мнение». Это с таким же успехом откроет перед вами двери... по крайней мере, это интересно. Ну ладно.

Вы без какого-либо нажима прокладываете линию, с которой не связано много значимости. И затем вы обнаружите, что вы можете проложить ещё одну линию, затем ещё одну и ещё одну.

Так вот, одно из наиболее тщательно охраняемых учреждений в мире на днях общалось со мной - очень мило, открыто, сплошные «хорошие дороги, хорошая погода». У него репутация организации, которая никогда ни с кем не общается. Безопасность там настолько высокая, настолько потрясающая, её обеспечивают настолько усердно, что там даже нельзя публиковать приказы об усилении мер безопасности. Это хорошая организация. Я имею в виду, безопасность там действительно хорошо обеспечивается. Единственное, что попадает к кому-либо на письменный стол, — это чек на зарплату. Но вы знаете, из соображений безопасности сумма на нём часто не указывается.

Так вот, эта организация... когда я впервые вступил в общение с ней, всё 16 взорвалось прямо мне в лицо. Я позвонил туда, чтобы поговорить о чём-то.Я позвонил по телефону... слишком быстрая коммуникационная линия. Номер телефона был в телефонной книге, так что я нашёл его и позвонил. Я хотел поговорить с кем-то, чтобы узнать, какова степень секретности каких-то материалов. Мне нужно было это знать. Они соединили меня с кем-то там, и он сказал: сРрра-ра-рамммм». Хрясь!

И я подумал: «Подозреваю, что с этой организацией никогда не общался ни один человек из публики. Бьюсь об заклад, так и есть». Поэтому я написал учтивое письмо, в котором спрашивал, есть ли у них какой-нибудь информационный бюллетень, в котором говорилось бы, каким образом в их организации распределяются ассигнования. Понимаете, в том, чтобы запросить такого рода информацию, нет абсолютно ничего страшного, поскольку в каждом ведомстве есть документ, называемый «отчёт о распределении ассигнований». Они прислали ответное письмо, в котором спрашивали, зачем мне нужно это знать. Я не потрудился объяснять им это и не стал снова поднимать этот вопрос. Я просто написал, что хотел назначить с кем-нибудь встречу, чтобы выяснить, можно ли с кем-то из них побеседовать. Они ответили мне, что такое возможно. Поэтому я написал письмо, в котором спрашивал: «С кем?» И они написали мне, с кем.

И знаете, задержка общения, время, которое потребовалось на то, чтобы получить ответ на первое письмо, составило семь недель. На следующее письмо ответ пришёл через месяц. На следующее - через неделю. А на следующие несколько писем ответ приходил как раз за то время, которое требуется, чтобы письмо дошло туда и обратно. Улавливаете? Я не знаю, но может статься, это распространилось на всю организацию. Может быть, все начали справляться с делами подобным образом. Как знать? Я не смотрел на другие коммуникационные линии.

Но здесь мы имеем дело с чрезвычайно странной ситуацией, с чрезвычайно странной: организация, правительственная организация вступает в общение с отдельным гражданином. И это действительно произошло, назначались встречи, и мы обсуждали то и сё при помощи писем, которые ходили туда-сюда. Я, между прочим, даже близко туда не подходил. Всё это не представляло для меня интереса, за исключением одной вещи: я хотел знать, сколько времени потребуется, чтобы они вступили в общение. И в конце концов я добился, чтобы они вступили в общение, и на это ушло три месяца. Но вы часто действуете слишком быстро.

Вы хотите, чтобы ваша жена сказала вам, хочет она пойти на спектакль или нет, или вы хотите, чтобы ваш муж сказал, хочет ли он пойти куда-нибудь поужинать. И вы совершаете ошибку, задавая вопрос раньше времени, не имея особенно хорошей коммуникационной линии, по которой мог бы пройти ваш вопрос. Таким образом, вы получаете большую задержку общения, понимаете? Вы просите, чтобы он задействовал в отношении этого вопроса свою способность принимать решения, и вы, скорее всего, получите большую задержку общения, так сказать, сбой в машине, и затем это обернётся против вас, и если спектакль был плохим или ужин - невкусным, то вас хорошенько отругают. Понимаете? С вами такое случалось. Что ж, это из-за того, что у него не было свободы выбора.

Поэтому вы просто создаёте коммуникационную линию настолько мягко, настолько спокойно, насколько вы можете, вы создаёте линию и затем оставляете её там, где она есть, и вы используете её, когда это вам необходимо, но вы постоянно держите её открытой. И вот у вас есть линии, и вы просто прокладываете линии в различные части света, или в правительство, или к различным людям, и таким образом вы расширяете свою коммуникационную сеть. В противном случае вы будете следствием всего существующего, и вы окажетесь в состоянии «всё ни для кого», понимаете? Первая динамика... Первая динамика практически исчезнет. Почему? Просто вы не находитесь в общении с самим собой и с теми, кто вас окружает.

Чуть ли не наилучшей возможной терапией было бы просто взять хохмы ради и мягко открыть какую-нибудь коммуникационную линию, которая, как вы считали, была весьма основательно перекрыта. Было бы очень интересно это проделать. Вы многому научитесь. Открывая коммуникационную линию, вам необходимо поддерживать весьма хорошую реальность. Иными словами, вам придётся говорить о чём-то, что встретит некоторое согласие, и вам придётся задействовать весьма хорошее аффинити. Вам нужно будет дать человеку понять, что вы не злитесь по поводу этого и именно поэтому вы открываете линию. И вам потребуется общаться и быть не против, чтобы с вами общались. Но таким образом вы сможете открыть коммуникационные линии в самые что ни на есть проклятые места, какие только бывают. И вы сможете говорить с кем угодно, при условии, что вы не будете ждать, что получите ответ в две секунды.

Вы могли бы общаться даже с правительством. И они будут общаться с вами. Они не будут просто посылать вам в ответ стандартную форму. Самое занятное здесь то, что когда вы начинаете писать в правительство, оно становится всё более и более живым. Это очень забавно, но практически единственные люди... единственные люди, с которыми полицейские хорошо ладят, - это преступники - просто потому, что они так много общаются друг с другом.

Входит преступник, и полицейский говорит: «О, у тебя пистолет? Ладно, бросай его сюда, под стол. Как дела, Бенни? Как оно воруется в последнее время? Хорошо?» Понимаете?

Входите вы, и он говорит: «Чего надо? Ррррр». Вам следует почаще с ними общаться.

Знаете, в обществе будут происходить самые потрясающие вещи, если люди будут время от времени заглядывать в местный полицейский участок и спрашивать: «Ну, как дела, сержант?» Полицейские стали бы чрезвычайно похожими на людей.

И вот что здесь самое интересное: любой человек в обществе, любая динамика, с которыми, как вы думаете, у вас имеются трудности... у вас есть и другая мысль по поводу них: вы не можете общаться с ними. Понимаете? Если у вас есть трудности с кем-то или с чем-то, значит, у вас, должно быть, есть и такая мысль по этому поводу: «Я не могу с этим общаться».

Просто поразмыслите над этим. В следующий раз, когда у вас возникнет мысль о том, что что-то доставляет вам ужасные неприятности, просто задайтесь вопросом: можете ли вы с этим общаться? И если бы вы пообщались с этим достаточно мягко, вы не получили бы в ответ слишком резкой реакции. Если вы немного просчитались и стали общаться слишком много, или слишком быстро, или со слишком большой скоростью, тогда то, что вернётся к вам в ответ, скорее всего, снесёт вам голову. Но здесь нет ничего страшного, просто приставьте голову обратно и продолжайте общаться. Это то, что вы всегда должны делать. Причина, по которой вы прекратили общаться, заключается прежде всего в том, что вы потеряли несколько голов, но что такое голова? Попользовался - и выбросил.

То, что вы должны делать, - это вновь общаться по этому каналу. Если вы проделаете это несколько раз, то обнаружите следующее: кто бы ни пытался снести вам голову, он как бы впадёт в апатию и будет общаться с вами. Очень, очень примечательно.

Что ж, в Саентологии мы получаем довольно много ответов на различные вопросы. Это ответы, которые вы когда-то давно знали, если вы не знаете их сейчас. Но эти ответы были погребены в огромной куче очень впечатляющих фактов, - в громаднейшей куче фактов, каждый из которых является в равной степени истинным. Все капли воды в океане - это капли воды, и если посмотреть на каждую из них как на факт, то она представляет ту же важность, что и любой другой факт. Только это не так. Есть факты, которые важны. Есть капли в этом океане воды, которые представляют важность, и некоторые факты в этой куче представляют важность, и всё, что делает Саентология (и так она одерживает победу), — это вновь предоставляет в ваше распоряжение факты, истинность которых вам уже была известна, и позволяет вам отбросить, благодаря внезапному осознанию этой истинности, огромное количество всякого хлама и мыслезаключений, которые не только не являются истинными, но и весьма обременительны и не стоят того, чтобы таскать их с собой.

Иными словами, Саентология меньше нагружает вас багажом, если говорить об образовании и тому подобных вещах. Но что более важно, имея в результате большую власть над фактами и властвуя над жизнью, вы, конечно же, больше можете сделать с самой жизнью, поскольку вас больше не удерживает от общения со всем подряд убеждение, что существует какой-то огромный барьер между вами и какой-то динамикой или всем миром. Между вами и всей остальной частью этой или любой другой вселенной не стоит ничего. Если вы хотите проверить это, предлагаю вам это сделать. Вы станете более счастливым человеком.

Спасибо.