Вы представляете?

Спасибо. Спасибо.

Я снова забыл дома свою речь. В программе указана речь на тему «Ответственность целителя».

Я думаю, сегодня я действительно должен рассказать вам кое-что о Саентологии.

Это была хорошая речь, не так ли?

Я постараюсь сделать это настолько доступно, насколько это возможно, но Саентология – это наука о жизни... и вы можете найти все эти определения в наших книгах. На самом деле не существует никакой другой науки или деятельности, которую можно было бы сопоставить с Саентологией, поскольку Саентология как таковая включает в себя все те науки о жизни, которые существовали в прошлом. Это довольно обширный предмет. Поэтому когда кто-то подходит к вам и спрашивает: «Что такое Саентология?», вы тут же оказываетесь в затруднительном положении. Самое лучшее, что вы можете ответить этому человеку:

Я могу вам совершенно четко и недвусмысленно заявить: ответственность целителя состоит в том, чтобы исцелять. И его ответственность состоит в том, в чем она состоит – по его словам. И если он заявляет, что его ответственность состоит в том-то и том-то, это заявление должно соответствовать действительности. Это... это хорошая речь. Вам понравилось? Хорошо.

• А чем вы занимаетесь?

Вместо этого я собираюсь поговорить с вами об эффективности персонала. Вы позволите? Хорошо.

Я собираюсь рассказать вам о движении, которое стремительно распространяется по всему миру... я имею в виду, на самом деле стремительно. Среди нас находится один господин из Дублина, который делает нечто очень интересное. Он заново создает ирландскую нацию. Он не осознает, что он это делает. Но куда бы вы ни пошли в Ирландии... Вы спросите любого ирландца: «Что нужно Ирландии?» – и на самом деле он ответит вам вот что: этой стране нужны эффективные люди. Ирландцам это известно. Вас спросят: «Где вы работаете? Что за организация находится по адресу Меррион-сквер 69, Сауф?»

• О, эта организация занимается повышением эффективности персонала.

Но с течением лет... с течением лет было сделано очень много разработок в области технологии. Дианетика была нашей первой наукой, но мы оставили ее. Мы оставили ее, поскольку сама по себе она была не достаточно обширной. Было обнаружено кое-что новое – единица, осознающая осознание; то, чем и является сам человек; то, что смотрит на умственные образы-картинки; то, что действительно является движущей силой по отношению к телу... это было открыто примерно в 1952 году, причем так, что нам было очень легко работать с этим. И когда в поле зрения появился этот новый фактор, мы взяли умственный образ-картинку, описанный в первоначальной науке, Дианетике... обычно мы стирали у преклира умственные образы-картинки, которые зачастую приносили довольно большой вред... но потом мы начали действовать по-другому, мы начали стирать преклира из этих умственных образов-картинок. Вот так просто... Я хочу сказать, что мы действительно использовали такой подход. В последнее время мы, можно сказать, стирали и лишали силы плотные объекты в разуме человека, устраняя фразы и другие восприятия, содержащиеся в умственных образах-картинках.

Итак, чтобы все это не казалось вам чем-то совершенно непонятным... все это очень просто. У каждого человека есть трак времени, и этот трак времени очень точно датирован... если не принимать в расчет большинство кейсов. У человека есть умственные образы-картинки всех моментов его жизни, и эти картинки могут быть хорошими, плохими или какими-то еще, но он действительно создает их и у него действительно есть запечатленный образ окружения, в котором он находился. И если вы пройдете с человеком то, как он спал ночью, то он будет просто поражен, обнаружив, что на протяжении всей ночи он создавал картинки. Между прочим, требуется много времени, чтобы стереть ночной сон... мы проводили такойэксперимент... и мы обнаружили, что в течение всей ночи, когда человек спал, какая-то часть его тела находилась в сознании. Как вам такая бессонница?

Так случилось, что человек на своем траке достиг той точки, когда он либо начинает управлять машинами, либо они начинают управлять им и в конце концов выставляют его вон с этой планеты. Понимаете, ему либо придется начать распоряжаться оборудованием, либо оборудование будет распоряжаться им так, что доведет его до могилы. Почему? Потому, что полагаться на оборудование очень легко, и очень легко начать зависеть от него.

Таким образом, у нас есть эта штука, которую мы называем траком времени. Единственная причина, по которой мы называем ее «траком времени», заключается в том, что она представляет собой последовательность пережитых человеком моментов, которые продолжают создаваться с течением жизни.

Люди испытывают трудности с телами, потому что они зависят от тел: именно тела перемещают их из одного места в другое. И это, пожалуй, самое глупое положение дел, которое кто-нибудь когда-нибудь видел, – если взглянуть на это попристальнее. Если вы захотите посмеяться от души, пройдите интенсив. Одно из самых глупых занятий в мире – все время перетаскивать тела туда-сюда. Люди испытывают трудности с телами. И почему же они испытывают трудности с телами? Потому, что они полагаются на них и зависят от них; они не могут без них обходиться.

Так вот, сам он, вероятно, не движется во времени, но время движется вокруг него. Отсюда у него возникает иллюзия, будто существует вчера, и позавчера, и момент, который имел место тысячу лет назад, и что бы то ни было еще.

Вы вышибаете кого-то из его тела: он не знает, сколько времени, он не знает квадратный корень из нуля, не знает теорию Эйнштейна, и на самом деле он просто стал законченным идиотом. Это правда. Он не может даже сказать вам, кто его мама.Почему? Вы отделили его от массы, вы отделили его от того, что, по его мнению, хранит всю его память, – от его мозга. Правда, я не знаю, как мозг может хоть что-нибудь помнить. У меня как-то раз был мозг, я задал ему несколько вопросов, но он продолжал совершенно безмолвно сидеть в банке со спиртом.

Вы понимаете, что теория эволюции существует у нас уже очень давно... примерно десять тысяч лет... теория, которую Дарвин очень мастерски описал примерно сто лет назад. И эту теорию эволюции на самом деле никто никогда серьезно не оспаривал. Конечно, тело развивалось тем или иным образом. Если мы просто говорим, что теория эволюции – это теория развития тела, то у нас вообще не возникает никаких споров. Если мы говорим, что тело развивалось от низших форм к высшим, то здесь мы уже можем поспорить. А если мы говорим, что тело развивалось исключительно за счет естественного отбора, то у нас может разгореться невероятный спор, поскольку такое утверждение отрицает всякую возможность выбора: никто никогда не выбирал, какого рода форма должна у него быть... выбор сделали за человека, бросив игральные кости.

Но вот этот человек... вот он, он зависит от этой штуки: она обеспечивает его способность передвижения, способность раздражения и все остальные «-жения». Он зависит от этой штуки. Он говорит: «Я не могу без нее». Ничего глупее и не придумаешь. Человек оказывается в метре позади своей головы, проходит некоторые упражнения, налаживает свои отношения с массой и так далее, и восклицает: «На что мне сдалась эта штука?!»

На самом деле эта теория является невероятной с точки зрения математика. Согласно статистическим расчетам, идея о том, что все живые формы эволюционировали благодаря случайному стечению обстоятельств, является совершенно невероятной с точки зрения математики, и очень жаль, что Чарльз Дарвин не так уж хорошо разбирался в математике; если бы это было так, то он отбросил бы эту теорию. Существует один шанс... один шанс... из числа, которое можно начать писать маленькими цифрами вверху этой стены, и затем продолжать писать все эти нули прямо до конца стены, и потом на следующей строчке, и на следующей строчке, и так до самого пола, что у кого-либо когда-либо мог развиться глаз в том виде, в каком он существует сегодня. Понимаете, это какая-то фантастическая цифра. Поскольку если вы рассмотрите все «переменные», которые можно обнаружить в самом глазу, то вы увидите кое-что интересное. Знаете, там есть восемь мышц, сетчатка, радужная оболочка, и сложные... люди, которые конструируют фотоаппараты «Роллифлекс», просто играют с песочными куличиками, если сравнить это с тем, насколько сложно устроен глаз. И вот мы обнаруживаем, что эта штука, называемая глазом, повторяется в каждом человеке... вокруг очень много людей. И мы добавляем ко всему этому еще и тот невероятный факт, что эта конструкция может повторяться в одном и том же человеке. И еще тот факт, что у двух разных людей глаза построены по одинаковой схеме и имеют одинаковое устройство. И мы приписываем это случайному стечению обстоятельств? Нет, боюсь, здесь действует какой-то другой фактор.

• Ну же, старина, в обществе принято носить с собой такие штуки, – урезониваете вы его.

Так вот, нам не нужно сразу же пускаться в рассуждения о том, что появился какой-то большой тэтан и смокапил всех по одинаковому образцу. Нам не нужно выдвигать такую теорию, нам совершенно не нужно вступать в какие-либо религиозные споры. Давайте просто посмотрим на факты: вы можете видеть вокруг себя людей, вы знаете, что вы человек, и мы обнаруживаем, что человек идет по своему жизненному пути уже долгое время.

Так вот, теория эволюции говорит нам о том, что человек развился из какой-то клетки, которая обитала в море, или что-то в этом роде. Мы этого не знаем, но если бы это действительно было так, то, имея эту идею о траке времени... каждый момент существования последовательно записывается в виде умственного образа-картинки... имея эту идею о траке времени, мы могли бы ожидать – и мы пришли бы в смятение, если бы этого не обнаружилось, – что в разуме человека есть картинки, в которых все это записано. И так и есть, вы можете взять практически любого человека, усадить его и сказать: «Вернитесь на сто тысяч лет назад. На что вы смотрите?» И он расскажет вам самые разные вещи.

И он будет заботиться о ней, он будет хорошо обращаться с ней и так далее, но он перестанет нуждаться в ней. И что вы думаете? Теперь тело выздоравливает.

Но вы можете проследить этот эволюционный шаблон на траке времени, что довольно интересно. Это поразительное явление. Записи об этом эволюционном шаблоне были у нас прямо под рукой, готовые к использованию, любой мог попросить кого угодно исследовать все это. Не было ничего сложного в том, чтобы сконструировать небольшой электропсихометр, с помощью которого можно было с еще большей легкостью обнаружить все это, чем просто расспрашивая об этом человека. Этот прибор распознает картинки человека вместо самого человека, так что вы знаете, когда тот говорит правду, а когда нет, просто за счет того, что на приборе регистрируется заряд, содержащийся в картинке, и таким образом можно очень легко отследить в обратном порядке эволюционные этапы, которые прошли эти тела. И у нас действительно был этот невероятный шаблон... невероятный шаблон. Но если все это существование собрано на траке времени, то не кажется ли вам, что и все инциденты тоже должны быть на траке?

Почему тело выздоравливает? Как эти два явления связаны между собой? Что же. я вам скажу. Есть такая вещь, как свобода выбора. И если каждый раз, когда тело хочет спать, вы его будите, и каждый раз, когда тело хочет есть, вы заставляете его немного потерпеть, и каждый раз, когда тело хочет взять отпуск, на следующее утро вы снова приходите на работу в восемь утра, – вы видите, что проявление его свободы выбора постоянно нарушается. Другими словами, его потребности не удовлетворяются регулярным образом. Почему? Потому что для него постоянно создаются чрезвычайные обстоятельства. Оно постоянно оказывается в чрезвычайном положении. Другими словами, ему необходимо попасть сюда и пойти туда, ему необходимо сделать то и сделать это; и человек, который ведет эту машину, в конце концов просто заводит ее в глубокое и непролазное болото.

Так вот, здесь мы сталкиваемся с одной странностью: каким образом получается так, что тело записывает свою собственную смерть? Но я говорю с вами сейчас с научной точки зрения, я не говорю с вами об этом с какой-либо другой точки зрения, и я могу сказать вам, что если вы исследуете чей-нибудь трак времени, то, вероятно, первое, что вы там обнаружите, будет одна из смертей тела. Мы не говорим, что это смерть человека, понимаете, но мы действительно обнаруживаем записи смерти на траке времени, и это дает нам интересный научный факт.

Причина этого не в том, что телу приходится слишком много работать. Причина этого в том, что телу не предоставляется возможности выбирать. А если человек не испытывает постоянной необходимости в том, чтобы его тело думало, и развлекало его, и делало все остальное для него, он может время от времени укладывать его на кушетку и позволять ему немного поспать; он может время от времени позволять ему немного поесть, понимаете?

Помните, что мы имеем здесь дело с научным фактом, поскольку это можно наблюдать, и когда эти наблюдения проводят различные люди, все они обнаруживают одно и то же. А когда они изучают и анализируют все это, то в конечном итоге все они приходят к одним и тем же выводам – что это существует.

Тэтан изо всех сил пытается защищать тело. С телами связаны и другие вещи, но это лекция не на тему здоровья... что бы там ни было написано в программе. Его зависимость от тела снижает единственную имеющуюся способность – способность тэтана. Само тело не обладает никакими способностями. Вы кладете его на кушетку – оно так и будет лежать там. Вы сажаете его за стол, оно даже не возьмет вилку. Оно просто будет сидеть. Оно живо, его сердце бьется, оно дышит, но оно ничего не делает

Таким образом, у нас есть эта невероятная штука – человеческий разум, – который обладает способностью связывать между собой все пережитые человеком моменты. И как... но гораздо более искусно, чем какой-нибудь огромный электронный мозг, он может брать все эти записи, перетасовывать их и выдавать вам ответы в виде связанных между собой и ассоциирующихся друг с другом записей пережитых вами моментов.

• вообще ничего, – пока не приходит тэтан и не начинает командовать: «Иди туда, иди сюда, сделай то, сделай это».

Вот человек садится пообедать, его жена накрыла стол зеленой скатертью. Ему не нравится обед. Его разум очень весело говорит ему: «Последний раз, когда ты сел за стол с зеленой скатертью, тебя накормили мышьяком». Разум очень, очень ловко делает все это. Он выдает все эти пережитые человеком моменты, один за другим, и без какого-либо дальнейшего анализа приводит все это в действие на уровне тела. Он не проводит никакого реального анализа данных, все это просто происходит само собой. Это раздражительно-ответный механизм.

Так вот, тэтан оказывается в чрезвычайном положении и начинает говорить:

Так вот, мы видим здесь раздражительно-ответные механизмы, о существовании которых догадывались психологи; они догадывались, что все это существует. Был один парень по фамилии Павлов, он бил собак, он пичкал их «раздражином», чтобы получить ответную реакцию. И у нас было множество подобных механизмов, и все, что эти люди изучали... позвольте мне высказаться очень язвительно по этому поводу... все, что эти люди изучали, – это разум, раздражительно-ответную машину, состоящую из умственных образов-картинок, которые могут ассоциироваться друг с другом.

«Иди туда, иди сюда, делай то, делай это, делай пятое и десятое»... Он говорит это непрерывно, и в результате этого функции тела, которое, по всей видимости, рассчитано на определенную продолжительность сна, определенное количество пищи, столько-то того и столько-то этого, – функции тела нарушаются, и оно приходит в плохое состояние. Но самое главное... самое главное здесь то, что тэтан является водителем, машинистом. Если он работает неэффективно, он раз в девять увеличивает нагрузку на тело.

Человек может заново пережить что-то с помощью разума, с помощью умственных образов-картинок, так что он может заново пережить прошлое. Все это просто механизм преодоления времени; вот и все, что представляет собой разум. Это механизм преодоления времени. Он не позволяет вам потерять вчерашний день. У вас все еще есть картинка вчерашнего дня. За последний час вы потеряли один час чего-то. Вы потеряли целый час стен, целый час разговора, целый час людей и так далее, не так ли?

Давайте посмотрим на неэффективного машиниста. У него большой локомотив, который ему надо вести по рельсам. Он собирается хорошо выполнить эту работу. Вот перед ним открытый, широкий отрезок пути... рельсы идут прямо ближайшие девяносто километров... так что он ведет локомотив со скоростью десять километров в час. Ну а вот холмистый участок, но он замечает, что отстал от графика... а рельсы идут дугой на поворотах, дорожное полотно осыпается и так далее, и он знает, что максимальная скорость, допустимая на этом холмистом участке, – девяносто километров в час. Так что он едет со скоростью сто километров в час. Это интересное явление. Он просто не работает с локомотивом как следует... и он все равно опаздывает. Он прозевал все легкие места и подбрасывал уголь в топку во всех сложных местах, и он нигде не шел по графику. Вы всегда обнаружите, что он находится в плохом состоянии и его локомотив – тоже. Вы можете спросить любого железнодорожника: «Как привести в негодность локомотив?» Его достаточно отдать в руки плохого машиниста, вот и все. Я имею в виду, вот и все, что нужно, чтобы привести в негодность локомотив.

Это пессимистический взгляд, и следовательно, разум мыслит пессимистически. Давайте посмотрим на все это оптимистически: давайте посмотрим на все те картинки, на все стены и другие вещи, которые у вас будут в течение следующего часа, на все то, что вы переживете в течение следующего часа. Понимаете? Посмотрите на все те вещи, которые у вас будут. Но разум упускает это из вида, и обычно он очень пессимистически смотрит на вещи, так что он никогда не хранит картинки будущего. Он только выдает вам картинки прошлого. Общим знаменателем всех картинок в разуме, которые оказывают самое большое влияние на человека и сильнее всего расстраивают его, является потеря. Потеря – это общий знаменатель картинок, которые действительно застряли.

Так вот, тело легко привести в негодность таким же образом. Я видел молодых парней в боях на море, которые стояли на палубе... на палубе, на мостике... в периоды временного затишья, понимаете? Вот они, ходят туда-сюда, любуются видом, обсуждают впечатления от боя, который произошел примерно четыре часа назад. И внезапно я смотрю на часы – и что вы думаете? Этим ребятам нужно заступать на вахту... максимум через два часа им нужно заступать на вахту, и к тому времени они нисколько не отдохнут. Они ведут свои тела в каюты и кладут их на койки? Они их кормят? Нет! А потом возникает новая чрезвычайная ситуация, и они чуть не падают с ног от усталости. Все шло хорошо, так что они не усердствовали... но они не действуют эффективно. Они никогда не действуют эффективно.

Хотя человек может не осознать сразу же, что он в действительности имел дело с картинками потери, после того как вы поработаете со всем этим в течение некоторого времени, он скажет: «Вот почему у меня есть эта картинка заднего двора. Там я потерял своего замечательного кота». До этого времени у него была только картинка заднего двора. Пока он не осознает, что он потерял там кота, он не изменит свою позицию. Вот насколько он смог приблизиться к тому, чтобы иметь кота вчера; картинка его заднего двора, понимаете? Он не потерял задний двор, он потерял кота. А когда кот исчез, человек ухватил взглядом что? Все, что там было, – задний двор. Он сфотографировал его. Он сказал: «Что ж, по крайней мере у меня есть задний двор». Так вот, поскольку он обнаружил, что потерял кота, после того как тот исчез, он не смог создать последнюю картинку кота. Так что у нас нет застрявшей картинки кота, у нас есть застрявшая картинка заднего двора. Совершено элементарно.

Если бы вы не следили за тем, как тэтаны управляют телами, эти тэтаны действительно пустили бы тела под откос. Они привели бы колеса в негодность. Это уж точно. Верный способ подготовиться к рабочей неделе – это не спать всю ночь в воскресенье. Понимаете, это обычное дело. А потом они удивляются, почему это во вторник у них начинает болеть голова.

Итак, какие существуют процессы, с помощью которых можно компетентно разрешить всю эту проблему разума? Понимаете, мы имеем дело с сущностью тела; на тело могут оказывать воздействие эти умственные образы-картинки, хранящиеся в разуме, и здесь перед нами встает проблема. Поскольку эти старые моменты потери рестимулируются, как мы это называем, и оказываются застрявшими в настоящем времени.

Другими словами, тэтан перестал ответственно относиться к телу... перестал быть за него ответственным. Ведь тело – это все; тело – это абсолютно все; тело – это единственный существующий объект, и тело выполняет всю работу. Понимаете? Итак, зависимость от тела создает безответственность. А после того как возникла безответственность, тело начинает разрушаться. Единственный, кто может быть ответственным, – это то существо, которое управляет машиной.

Хорошо, предположим, человек упал с лестницы, и когда он падал с лестницы, у него было такое ощущение, что он вот-вот потеряет тело, так что он создал все картинки, которые он только мог создать. Он схватил эти картинки, и теперь, когда у него есть все эти картинки, у него также есть картинка пораненной ноги, ноги, которую он повредил, когда упал с лестницы. Он ходит, хромая, в течение трех или четырех дней в ожидании, что его нога заживет.

Теперь давайте взглянем на обширную панораму... сегодняшний мир таков, что если мы возьмем все промышленные предприятия и составим их вместе, то они протянутся на очень большое расстояние – больше, чем то расстояние, которое мне сегодня захотелось бы пройти пешком; может быть, отсюда до луны. Объем работы, выполняемой на промышленных предприятиях, объем работы, выполняемый машинами, количество транспортных средств и так далее в этом мире все увеличивается и увеличивается, и все это уже достигло громадных размеров. И тэтаны, которые уже зависят от тел, ходят по всем этим заводам – теперь они зависят и от заводов.

Так вот, человек, который давно занимается Дианетикой, или человек, который сейчас занимается Саентологией, мог бы сотворить небольшое чудо. Если этот парень находится не в слишком уж паршивом состоянии, то этот человек может вернуть его в тот момент, когда он начал падать с лестницы, и он может стереть умственный образ-картинку, в том числе и травму ноги. И бессознательность, которая возникла в момент повреждения, неожиданно появится в поле зрения, а то, что было неизвестным, станет известным – как именно он начал падать, как именно он ударился – все это становится известным, и умственный образ-картинка разрушается и исчезает. И кто-то может очень удивиться, увидев человека, который получил травму и которому провели дианетический ассист через некоторое время после несчастного случая, ведь люди просто не верят этому.

Цок! Давайте очень внимательно посмотрим на это. И мы обнаружим, что в те периоды, когда спрос падает, эти заводы мало что производят. Понимаете, мало кто что-то покупает, поэтому на предприятиях и заводах ничего не производят; их закрывают, а всех рабочих увольняют. А потом производство ускоряется, для продукции создается рынок, и тогда всех ставят на работу в три смены, люди работают не покладая рук, и механик предприятия приходит к начальству и говорит:

Человек получил ожог... он обжег себе всю руку, она покрылась волдырями и так далее; ему провели ассист, и к концу ассиста у него остался лишь небольшой ожог.

• Что мы будем делать с котлом номер три? Ему отвечают:

Таково воздействие этого умственного образа-картинки. Просто невероятно, что прошлое имеет большую силу, чем настоящее. Так вот, у этого человека по-прежнему есть рука, но он не верит этому. Его внимание было зафиксировано на обожженной руке, и вот у него есть обожженная рука. И до тех пор пока у него имеется картинка самого несчастного случая, его рука будет оставаться обожженной. Постепенно эта картинка начнет таять, а потом и вовсе исчезнет; когда такое происходит, мы наблюдаем явление, известное как исцеление. Вот что такое исцеление: исчезновение чего-то пережитого.

Так вот, вы можете ускорить этот процесс с помощью Дианетики; Дианетика включала в себя ряд процессов, которые позволяли уменьшить силу этих умственных образов-картинок.

Естественно, если человек получил очень серьезные травмы, то он вообще не сможет поправиться к концу этой жизни. Эта инграмма будет настолько сильной, что он так и не сможет от нее освободиться, если только ее не стереть.

Это дает нам, по сути, основы основ, фундамент, который мы используем в Саентологии. Сегодня саентолог вообще не стирает инграммы... он делает это очень редко. Почему? Что ж, раньше мы убирали из картинок значимость... это была Дианетика. Потом появилась Саентология, и в Саентологии мы обнаружили, что именно смотрит на все эти картинки; таким образом, это вовсе не учение о разуме, это учение о том, что смотрит на все эти картинки. Саентология включает в себя всю технологию, имеющую отношение к картинкам, но в дополнение к этому у нас есть технология, имеющая отношение к тому, что смотрит на картинки. Если картинки оказывают такое сильное воздействие и если их можно стирать, то, само собой разумеется, должно существовать что-то, что на них смотрит. Что же это? Это вы.

У вас может возникнуть вопрос: «Кто такой “вы”?» Что ж, это вы. Очень просто. Кем же еще вы являетесь? Являетесь ли вы Джо, или Биллом, или Мэри? Нет, нет... вы

Ну что же, не могут же они закрыть завод, так что... конец котлу номер три. И конец производству. Со временем весь завод попадает в то же состояние, что и котел номер три. Примерно в таком состоянии находилась промышленность в конце войны.

– это просто вы.

Вы знаете, оборудование на промышленных предприятиях в конце Второй мировой войны было не столько уничтожено бомбами, сколько изношено. Везде и всюду требовалось переоборудование. В мирное время никто не строил ничего, что могло бы понадобиться во время войны. Все это пришлось делать во время войны, когда все люди нужны были в других местах. Так вот, это не похоже на очень разумное планирование. Прежде всего, я не считаю, что война вообще должна быть настолько важной. Ее важность весьма переоценивают. Я считаю, что лучше бы люди пошли играть в футбол... куда безопаснее.

Вы придумываете какую-то идентность, какие-то характерные особенности, какие-то странности; потом вы говорите разуму, чтобы он воплотил в жизнь некоторые из этих условий, и вот у вас есть «вы», личность. Так вот, мы кое-что добавили. Теперь у нас есть «вы» плюс умственные образы-картинки... прошу прощения, «вы» плюс идеи, плюс умственные образы-картинки, плюс тело, и перед нами человек.

Я расскажу вам о войнах. Вы знаете, людям в руки попадает огнестрельное оружие, и... люди не умеют обращаться с оружием, так что... да, возникают несчастные случаи. Ружья стреляют, люди получают травмы. Вы видите... вы видите, что происходит, когда в армию призывают зеленых новичков.

Забавно то, что разум в общем-то можно отделить от тела. То есть человек, который занимается Дианетикой, или человек, который занимается Саентологией, может стереть большие участки разума и вытеснить их. Между прочим, никто не страдает амнезией после этого; когда у человека стирают некоторые из этих умственных образов-картинок, у него появляется больше данных, их не становится меньше. Эти умственные образы-картинки скрывали данные. Так что это вовсе не процесс промывания мозгов. Можно сказать... если мозги вообще имеют к этому какое-либо отношение... можно сказать, что это нечто совершенно противоположное раздражительно-ответному механизму, нечто совершенно противоположное. Это на самом деле вкладывает некоторую информацию в мозги. В картинке содержалась определенная информация, вы перенесли ее из картинки в сознание человека.

Но чем занималось это обширное, огромное нечто, именуемое «промышленностью», в мирное время? Все заводы и фабрики были закрыты! Чем занимались все верфи в мирное время? Они были заперты, и там никто не работал. Это потрясающая картина. Невозможно строить хорошие и недорогие корабли в напряженной ситуации, когда этим занимаются люди, набранные на работу после того, как все квалифицированные рабочие были призваны в армию. Это невозможно. И все же люди считают, что действовать на таком уровне совсем неплохо.

Хорошо. Когда мы обнаружили, что разум можно так основательно стереть, и когда мы обнаружили, что смотрит на все эти картинки, перед нами встал другой вопрос: как отделить от разума то, что смотрит на разум? И мы получаем одну из высших целей Саентологии.

Вы только посмотрите на это: неспособность управлять машинами. Вот все эти промышленные предприятия, и они... Мы рассмотрели крайний случай: чрезвычайное положение – война. Это одно. Но как насчет критических ситуаций меньших масштабов? Как насчет такого: «Ну, сейчас спрос на мотоциклы невелик. Мы снизим производство. Мы уволим 25 000 человек». А потом кто-то берется за дело, тем или иным образом создает спрос – и внезапно компании нужно 25 000 мотоциклов к завтрашнему дню. Но этих мотоциклов нет, так что их не продают, и какая-то другая компания опережает эту. А потом начинается большая схватка, большая игра, коммуникационные линии сталкиваются между собой и продавцы сталкиваются между собой, менеджеры сталкиваются между собой – и, просто для разнообразия, все рабочие начинают бастовать.

Заметьте, вы можете взять тело... это чистое колдовство. Я имею в виду, что если бы я разговаривал с кучкой шаманов на восточном побережье южной Кении или в каком-то подобном месте и если бы я рассказывал им обо всем этом, то они сказали бы мне, что я учу их демонологии, они бы испугались до смерти, и у них волосы встали бы дыбом. Что ж, это вовсе не демонология; мы превратили это в одну из самых спокойных и мирных наук.

Почему все это происходит? Да просто потому, что водитель машины... и все общество... попали в такую прочную зависимость от машины, что они даже не представляют, что машина может играть какую-то иную роль, нежели роль командира. Машина – это то, что командует.

Итак, у нас есть тело. Так вот, отделить тело очень легко. Бах! – и нет тела. Его хоронят, кремируют, делают с ним все, что только заблагорассудится. Какое разочарование испытываешь, когда обнаруживаешь, что избавился только от тела. Разум улетает в одну сторону, а сам человек, который и командовал парадом, улетает в другую сторону.

Если вы внезапно зададите множеству автомобилистов такой вопрос: «Кто вел этот автомобиль по дороге?» – возникнет куча задержек общения. Их первый отклик... ну, может быть, они скажут: «Это был я». А потом они обдумают это. «Пожалуй, я не знаю. Очень интересно, что вы задали этот вопрос». Если задержка общения была вот такой, то это хороший водитель. Большинство водителей, если бы они отвечали честно, сказали бы: «Что ведет эту штуку? Конечно, это руль!» Вы хотите знать, откуда берутся автомобильные аварии? Все дело в том, что машины сами ведут себя по дороге! И как же нам исправить эту ситуацию? Ну, в том, что касается третьей динамики – группы, общества в целом, – необходимо сделать так, чтобы водитель стал более хорошим водителем, вот и все. Когда вы экстериоризируете тэтана, приводите его в хорошее состояние, он начинает рационально использовать свое тело, он может планировать свою деятельность, он не работает все время на износ.

Так вот, внешне это выглядело как бах! – тело падает, все кончено. И тут появлялась религия, появлялись разные другие люди и представители других направлений, и они говорили вам, что произошло еще много всего, и что за этим последует наказание, возмездие и подобные вещи... возможно, так и есть, я не знаю. Последний раз, когда я возвращался, никто и словом не обмолвился об этом.

Вы знаете, самый занятый человек, которого я встречал, был человеком... это был один-единственный человек, который никогда не производил никаких продуктов. Это был жутко занятый человек! Понимаете, он метнулся к двери, еще не достиг ее, и тут зазвонил телефон; он бросился к телефону, но на полдороге вспомнил, что ему надо изменить температуру в комнате; устремился к регулятору температуры, но на полпути, пробегая мимо корзины для ненужных бумаг, заметил, что она не рассортирована; вывалил ее содержимое на пол, взял в руки одну бумажку, но тут кто-то постучал в дверь. Несомненно, этот человек занят, но он ничего не делает. Если бы вы спросили его: «Чего вы сегодня достигли?» – то он был бы поражен до глубины души.

Но это видимость. Однако даже самый хладнокровный коронер в состоянии заметить одну странность, которая появляется в теле после того, как его «бахнули». Оно ведет себя так тихо. Оно просто не шевелится... нет ничего, что могло бы его расшевелить. Тот, кто много раз видел все это, становится способен с первого взгляда отличить человека, который лежит в полной неподвижности, находится в бессознательном состоянии и всего лишь ранен, от человека, который мертв. И тот, и другой неподвижны... это интересный факт... но если вы много раз видели все это, то вы, как правило, можете сказать: «Тот парень вон там находится в бессознательности. Подберите его и положите на носилки». Там лежит еще двадцать человек, но вы даже и близко к ним не подходите; вы знаете, что они мертвы. Что такого есть у этого парня на носилках, чего нет у тела, которое там лежит? Что ж, у того парня, который лежит на носилках и умирает и который, как мы обнаружили, всего лишь потерял сознание, есть разум и дух, тэтан. (Мне не нравится это слово «дух»... его слишком часто использовали в разных значениях. Сюда очень хорошо подошел бы такой математический термин, как «тэтан», понимаете?)

«О, я...» Боже, у него весь день было дел по горло. На самом деле, пот катил с него градом. Наступил вечер; он совершенно измотан. Чего он сегодня достиг? Посмотрите на все то, чего он достиг! Вы говорите: «Давай, назови мне что-то одно... всего одну вещь, которую ты довел до конца». Если вы по-настоящему жестоки, вы добьетесь от него того факта, что он сегодня утром встал с постели.

Хорошо. Так что у этого человека есть эти две вещи плюс его тело. Но у мертвого тела... у мертвого тела нет этих двух вещей, и на самом деле оно теряет вес. Это весьма интересно. Некоторые люди приходят и говорят: «Эти умственные образы-картинки являются мыслями, а вот это физическая вселенная, и одно довольно сильно отличается от другого». О нет, это не так. И то, и другое имеет массу, значение, подвижность... это вещи одного порядка. Физическая вселенная может очень быстро оказывать воздействие на умственные образы-картинки, и боюсь, что умственный образ-картинка состоит из такой же энергии, которая передается по электрическим проводам, только, возможно, с другими длинами волн.

Вполне возможно, что все общество начинает путать движение, перемещение с достижением результатов. Кто-то пытается заявить: «Мы – процветающая фирма: вы только посмотрите на все эти шатуны, которые крутят все эти колеса, и как замечательно все это гудит». Но человек, который это утверждает, не обходит цех и не заглядывает на склад, чтобы посмотреть, производится ли какая-то продукция. А продукция у них на нуле, понимаете? Отдел по отправке товара сидит без дела уже шесть месяцев, понимаете? Однако колеса, безусловно, крутятся! Вот в какое состояние в конце концов попадают промышленные предприятия, когда ими никто не управляет. Промышленность не в состоянии управлять сама собой.

Довольно забавно, когда пытаешься понять, что все это такое. Вы поднимаетесь на уровень таких длин волн, как ноль целых, запятая, двадцать пять нулей и пять [0,00000000000000000000000005] сантиметра, это длина волны эстетики или чего-то в этом роде. Я имею в виду, что если выполнить все эти расчеты, то они действительно покажут, что этот материал гораздо легче и что гравитация оказывает на него гораздо меньшее воздействие и тому подобное, но он действительно имеет вес; в этой области проводилось много разных экспериментов. Умственные образы-картинки действительно имеют вес.

Во всем инженерном деле укоренилось это заблуждение. Современный инженер, который много работал с электронным мозгом, выдает за чистую правду такой идиотизм: электронный мозг совершенен, а человеческий мозг никуда не годен. Электронный мозг хорош, потому что он не может ошибаться. А человеческий мозг может ошибаться, поэтому он плох. Инженер так и скажет вам, прямо и категорично... вы можете обсуждать это с ним, он будет настаивать на своей точке зрения. И так будет продолжаться до тех пор, пока вы не зададите ему один ужасный и коварный вопрос:

Что ж, несмотря на это, что-то забирает эти картинки. Если вы очень тихо спросите мертвого человека, на что он смотрит, то он не скажет вам ни слова. И не потому, что он мертв, а потому, что у него нет ничего, на что он мог бы смотреть. Умственных образов-картинок больше нет. Мы так предполагаем. Не существует абсолютного доказательства этого, но результаты проводимых исследований продемонстрировали, что эти картинки теперь находятся где-то в другом месте. Картинка его смерти улетела куда-то туда. Я не знаю, что именно она полетела искать и почему, и я не знаю, как именно она снова оказывается на этой генетической линии и создает еще одно тело и как эти картинки повторяются и так далее... это загадка, которая может вас интересовать, меня это не интересует. Это даже не представляет важности. Но тэтан, или человек, который командовал парадом, обычно не улетает куда-то туда вместе с разумом.

«Кто построил электронный мозг? Какой мозг построил какой мозг?» И тогда он скажет: «О, нет, это нечестно. Это удар ниже пояса».

Разум – это своего рода машина. Его жизненность зависит от жизненности других вещей, и он является настолько живым, насколько вы делаете его живым. Человек, у которого происходит очень активный взаимообмен картинками, играет в интересную игру... он играет в одну небольшую интересную игру с самим собой. Это он изменяет картинки. Это его жизненность наделяет жизнью его умственные картинки. Это он наделяет жизнью все это. Как только он прекращает делать это, все это становится очень тихим и останавливается.

И вы спрашиваете: «Кто читает тот ответ, который в конце концов выдает этот электронный мозг?» Конечно же, это человеческий мозг. Именно человек это делает, он даже использует свою терминологию. Кто предоставляет электронному мозгу данные и кто изначально хочет получить ответ? Человек. И где в результате оказывается электронный мозг? Ну, я боюсь, что инженер так и остается при своем убеждении: электронный мозг – единственное, что умеет думать. И я боюсь, что может наступить такой день, когда он окажется прав! Ведь эта штука вообще не думает.

Так вот, куда уходит дух? Почему бы вам не рассказать мне об этом? Почему вы не помните, куда вы уходили? Почему вы не помните, что с вами происходило? Что это?

Ну хорошо. Лучшее «лекарство», решение проблемы машиниста и локомотива заключалось в том, чтобы привести в порядок машиниста и сделать его способным планировать свой график. Так уж случилось, что лучшее «лекарство» для тела – найти его водителя и привести его в хорошее состояние, тогда и тело придет в хорошее состояние.

Что ж, сегодня я могу сказать вам, почему... и это новость. Я могу сказать вам, почему вы не помните этого. Существует определенный уровень ниже апатии, и тэтан может очень легко опуститься на этот уровень... ниже апатии. Это находится ниже уровня, на котором у него возникает эмоциональный отклик. Когда вы начинаете поднимать тэтана по шкале с помощью Саентологии, происходит кое-что очень странное: он погружается в апатию – эээ! И вы говорите: «Ну, эта не такая уж и хорошая техника; она опустила его в апатию». Из-за этого мы не использовали некоторые из самых лучших техник, которые я когда-либо разрабатывал. Это была ошибка в наблюдениях, которую я допустил. Человек находился гораздо ниже апатии, а эта техника поднимала его вверх, и он по крайней мере оказывался на уровне апатии. И если бы мы продолжали проводить эксперимент с этой техникой, то мы бы обнаружили, что человек начал подниматься вверх по диапазону эмоций.

Следовательно, может показаться, что лучший способ действий по третьей динамике состоит в том, чтобы привести людей, управляющих третьей динамикой, в хорошее состояние... тех, кто управляет заводами, тех, кто управляет машинами, тех, кто управляет конвейерами.

Что ж, насколько хорошая память у человека в апатии? Вы когда-нибудь разговаривали с апатичным человеком? У него очень хорошая память? У него плохая память.

Мы обнаружили, как это ни странно, что невозможно привести в хорошее состояние только высших руководителей и ожидать чего-то большего, чем временных улучшений.... На самом деле вам нужно взять того парня, который управляет сверлильным станком, вам нужно взять того парня, который управляет конвейером, вам нужно взять того парня, который шурует уголь внизу, в кочегарке. И если вы приведете в порядок этих парней, то хаотичность на заводе уменьшится настолько, что им можно будет управлять; до этого момента им управлять невозможно.

Ладно. Насколько хорошая память у человека в гневе? Если вы спросите какого-нибудь сильно разгневанного человека о том, что только что произошло, он вряд ли расскажет вам правдивую историю. Человек должен находиться где-то в области скуки или энтузиазма на шкале эмоциональных откликов, чтобы он мог помнить что-то без использования картинок. Почему картинки помогают ему помнить? Так вот, это очень интересная мысль, что картинки помогают ему помнить, но так и есть. Для чего ему нужны картинки?

Только супермен справился бы с управлением заводом, на котором все люди полностью зависят от машин и где нет никого и ничего, кроме машин... только супермен. А у нас недавно кончились супермены. Может быть, когда-то они у нас были, но в последнее время я не видел ни одного. Способностей одного человека недостаточно, чтобы взять огромное количество тех, кто беспорядочно управляет машинами, и взять огромное количество машин, хаотично движущихся во всех направлениях, при том что никто из них не склонен принимать никакие приказы ни от кого, – и начать управлять промышленным предприятием. Это невозможно. С точки зрения рабочего ни в чем таком нет смысла, если у него самого нет контроля хоть над чем-нибудь. Ему необходимо чем-то управлять.

Ему нужны картинки, потому что сам он не помнит. Почему он не помнит? Потому что с его представлениями об обладании, с его представлениями о владении чем-либо, с его представлениями о массе что-то не так. Он осознает только те моменты жизни, когда он обладал какой-то массой. Человек впадает в такую зависимость от массы, он так редко создает массу, он так часто имеет дело с полами и со стенами, что он начинает полностью зависеть от наличия всего этого, чтобы иметь память. Тэтан по своей лени развивает у себя зависимость от массы и зависимость от картинок, и именно из-за этой зависимости ему потом становится трудно помнить, где он был и что он делал.

Итак, каково решение? В действительности у человека не было никаких решений в течение очень, очень долгого времени, но в Саентологии мы приступили к осуществлению программы, известной под названием «Эффективность персонала»; и под каким бы названием эта программа ни действовала (обычно ее называют «Эффективность персонала»), где бы она ни действовала – будь то в Нью-Йорке, в Лондоне или в Кейптауне, – «Эффективность персонала» именно это и означает. Мы берем персонал и добиваемся, чтобы эти люди начали осознавать тот факт, что они являются водителями.

Следовательно, полное осознание происходящего в настоящем времени – это то, что большинство людей могут очень легко достичь. Если вы даете человеку больше настоящего времени и больше массы в настоящем времени, то он начинает понимать больше. Как это? Почему? Что ж, у него появилось больше массы.

Как же мы это делаем? Мы просто показываем им, что представляет собой жизнь, они смотрят на это и говорят: «Ничего себе!» Их коэффициент интеллекта поднимается, их способности увеличиваются, их здоровье улучшается, и они очень довольны. И после этого управлять тем промышленным подразделением, где они работают, становится гораздо легче, чем раньше.

Так вот, соотношение массы и способности помнить – это интересная штука. Приверженцы диалектического материализма были настолько убеждены в этом, что они говорили, будто память, мысли и идеи существуют только при столкновении двух сил и что источником идей является только сила. Это ложь. Сила не является источником идей.

Сегодня именно это является основным направлением в Саентологии. Ирландия никогда уже не будет прежней, я уверяю вас. Меня не волнует, что по этому поводу говорит ирландское правительство; это не имеет никакого отношения к делу. К счастью для ирландцев правительство этому радо. Во всяком случае, оно в известной степени радо... настолько радо, насколько правительство может чему-то радоваться... знаете, у него несколько печальное настроение. Оно в известной степени радо. Сначала они там думали, что мы – революционеры-экстремисты. Они думали, что в Саентологии есть что-то еще красное помимо рыжих волос Хаббарда. Они были уверены в том, что произойдет что-то ужасное; поэтому они послали нескольких людей на этот курс «Эффективность персонала». Те написали повсюду положительные отчеты и не нашли причин, по которым за этим движением нужно следить. Так что все так или иначе от нас отстали. Я думаю, что даже церковь в Ирландии не охотится за нами – почти что неслыханное дело.

Но вот что здесь происходит. Человек ставит стул и говорит: «Это мой стул». Он вложил идею в стул, понимаете. Теперь это его стул. Но что является для него носителем этой идеи? Это можно сравнить с такой вот ситуацией: кто-то отправился в Африку, и у него было несколько носильщиков и так далее, которые всегда носили его багаж, и вот этот человек возвращается домой, выходит на станции Ватерлоо и говорит: «Где же носильщик?» Носильщик подходит и спрашивает: «Что вам нужно?», а у этого человека только маленькая дорожная сумка весом примерно в полкилограмма, понимаете? Он и представить себе не может, что он будет нести эту сумку до такси. Вы понимаете? Другими словами, он зависит от кого-то еще и полагается на то, что этот человек будет носить груз вместо него.

Ну хорошо. Что представляет собой курс «Эффективность персонала»? Это очень простой курс. Обычно он занимает пять вечеров подряд – с понедельника по пятницу, по два часа каждый вечер. В течение первого часа студенты проходят тест на интеллект, в течение последнего часа они повторно проходят тест на интеллект, а оставшиеся восемь часов им читают лекции, их тренируют, и им проводят совсем чуть-чуть группового процессинга. Таков курс «Эффективность персонала», и саентологические организации в нескольких странах предоставляют его бесплатно. Здесь в Лондоне он проводится хорошо, в Нью-Йорке он проводится хорошо, он хорошо проводится в Южной Африке, а его первоначальный вариант проводится в Дублине. Его посещают много людей, потому что курс бесплатный. За него не нужно ничего платить. Люди приходят, садятся и проходят этот курс за одну неделю, а потом уходят. И поскольку мы сказали им, что этот курс хороший и он делает людей лучше, они редко дают себе труд сообщить нам о том, что они стали лучше. Они думают, что мы и так это знаем.

Что ж, он вкладывает в это идею... каким образом он оказывается в таком состоянии? Он привыкает к тому, что сам груз носит его идеи вместо него самого. Каждый раз, когда он смотрит на стул, он не говорит: «Это мой стул»; он ожидает, что теперь стул будет говорить ему это. Он сказал это стулу, не так ли? И стул должен оставаться в таком состоянии, когда ему это сказали!

У нас возникают самые невероятные приключения с этими людьми. Они приходят и проводят здесь неделю, а потом уходят. И мы не знаем, что дальше происходит с ними. Но мы хотим записать их на немного более продвинутый курс, который предоставляется платно. Мы связываемся с ними и спрашиваем:

Таким образом, вместо того, чтобы самому носить свои идеи и воспоминания, он переносит их в материю, и потом ожидает, что материя отдаст их ему в любой момент. Это как человек, который делает заметки... он делает заметки, заметки, заметки... он никогда не знает, что кто-то сказал, поскольку это знает кто? Это знает записная книжка. В один прекрасный день у него появляется необходимость воспользоваться этой информацией, да только записная книжка осталась дома. Вы видите, как далеко все это может зайти.

– Почему бы вам не приехать к нам и не пройти немного более продвинутыйкурс?

Хорошо. Если мы рассмотрим такой предмет, как память, то мы обнаружим, что эта функция была доверена (1) умственным образам-картинкам и (2) реальным физическим объектам. Таким образом, сам тэтан в значительной степени утратил эту функцию... он доверил ее чему-то другому. И потом у него возникает иллюзия, будто он может помнить только тогда, когда ему дают некоторую массу.

• О, я слишком занят.

Так что если бы вы столкнулись... раз уж мы заговорили о станции Ватерлоо... если бы вы, работая с этим человеком, столкнулись с битвой при Ватерлоо (знаете, если бы вы просто дали ему всю массу, связанную с битвой при Ватерлоо), то он смог бы точно описать вам каждого из своих военачальников, он смог бы рассказать вам о расположении вражеских войск, он мог бы рассказать вам, как зарядить мушкет и выстрелить из него, совершив всего двенадцать или пятнадцать движений... Понимаете, он смог бы рассказать вам все это... но в каком случае это произошло бы? Это произошло бы, если бы вы дали ему всю массу, связанную с битвой при Ватерлоо. О, он рассказывал бы вам это часами. У него просто есть масса; теперь ему не нужно никакое действие. Он мог бы сказать: «Это такая-то и такая-то гряда, а это затопленная дорога и так далее, и там убили моего старого приятеля Бэйтса, и...» Знаете, он может рассказать вам все об этом. Его старый приятель Бэйтс... он не вспоминал о Бэйтсе 150 лет! Почему он не вспоминал о Бэйтсе? Да потому, что он доверил их дружбу с Бэйтсом Бэйтсу. Бэйтс исчез. Все, что у него осталось, – это умственный образ-картинка, но потом и он исчез. Каким образом он исчез? Он оказался очень далеко на траке. Понимаете, он находится позади. То, что происходит с этим человеком прямо сейчас, давит на него гораздо сильнее, чем то, что было вчера.

И что же мы здесь обнаруживаем? Мы обнаруживаем, что индивидуум путает обладание массой со способностью помнить. И для людей, у которых проблемы с памятью, окружение в настоящем времени становится все менее и менее плотным.

Вы можете задать себе такой вот интересный вопрос: насколько длинным является момент настоящего времени? Уходит ли он на две миллисекунды в прошлое и на одну миллисекунду в будущее или он уходит в прошлое только на одну миллисекунду, а будущее вообще не затрагивает? Насколько длинным является этот момент? Или, может быть, он простирается от настоящего на пять минут в прошлое? Понимаете? На самом деле когда мы смотрим на настоящее, мы имеем дело с каким-то отрезком прошлого. И вероятно, самое большее, что вы ожидаете от своей памяти, – это способность помнить то, что было месяц назад. И до того, как появилась Дианетика, никто не ожидал, что вы будете помнить свое детство, никто не показывал вам, как этого можно добиться, и поэтому вы сказали: «Ну, я... много лет назад... я не очень-то хорошо помню все это». Восьмилетний возраст и раньше – вы ничего не помните, или, возможно, помните что-то, но очень смутно. Трехлетний возраст и раньше – это помнить невозможно. Люди, которые занимаются Дианетикой, делали странную вещь: им удавалось добиться, чтобы человек вспомнил все, начиная с момента рождения и примерно до трехлетнего возраста. И все поражались этому... все поражались этому.

• О, да. После того как я прошел ваш курс, конечно, я получил повышение – как вы и говорили; так что теперь я заведую всем отделом.

Но когда тэтан делает все это, он может очень легко запутаться. Он может взять какую-то другую массу или картинку кого-то другого и сказать, что это его масса или картинка. Таким образом, он приписывает эти умственные образы-картинки неправильному владельцу. Он смотрит на картинки тела, которые он сам никогда не создавал, и говорит: «Согласно этим картинкам тела меня зарезали в битве на Ниле... согласно этим картинкам тела». Что ж, кого-то зарезали в битве на Ниле; вот так мы подходим к этому... кого-то зарезали. У него есть умственный образ-картинка и ощущение в теле, что его зарезали во время битвы на Ниле. Хорошо, прекрасно. Мы никогда не спорим с преклиром в одитинге, но на самом деле он, вероятно, никогда не участвовал в битве на Ниле. В то время у него, вероятно, было какое-то другое тело где-то там. Возможно, он состоял в войсках хедива, понимаете? Он был где-то в другом месте.

И вы говорите:

Очень забавно поднимать воспоминания северян и южан в Соединенных Штатах. Они все смешались во время войны против мятежников. Практически у каждого, кто имел хоть какие-то родственные связи, были родственники на другой стороне, понимаете. И вот вы возвращаете человека назад по траку до 1862 года, и он говорит:

• Ха-ха! Только подумать! Посмотрите на лес.

• Ну что же, это замечательно. Почему вы не рассказали нам об этом?

Здесь происходят просто невероятные вещи. Самое крупное достижение Саентологии относится к третьей динамике, а именно к сфере эффективности персонала. Я признаю, что это похоже на то, как если бы вы дали ребенку золотые часы, чтобы он попрактиковался в использовании молотка. Я имею в виду... вот что невероятно: вы используете ту крошечную долю саентологических знаний, которая включена в курс «Эффективность персонала», в этот бесплатный курс, – и вы утверждаете, что это крупное достижение. Однако по всей видимости это самое эффективное, что мы делаем в данный момент. Через этот курс проходит огромное количество людей... это единственный курс, через который проходит такое огромное количество людей. По всей видимости, он очень, очень значительно изменяет боевой дух и точку зрения людей на взаимоотношения между человеком и машиной. Все эти люди... секретарши, станочники и так далее... Пишущая машинка больше не управляет ими; они управляют пишущей машинкой. Они просто изменяют свою точку зрения на сто восемьдесят градусов. А поскольку теперь они управляют пишущей машинкой, конечно, они справляются со своей работой гораздо быстрее, так что у них появляется возможность установить новый график и так далее.

Прекрасно. Только не возвращайте его еще на шесть месяцев назад, иначе вы найдете картинку, где он, исполненный храбрости, стоит в карауле у Белого дома или что-то в этом роде... в голубой форме. И он говорит: «Что это?» Что ж, этого достаточно, чтобы тэтан бросил все это.

И в то время как люди получают таким образом пользу, они также узнают довольно много о жизни. Они выясняют, что о жизни можно кое-что узнать, что жизнь

Четкое ощущение того, что ты жив и помнишь что-то, невозможно уничтожить, но у индивидуума могут появиться идеи о том, как нужно помнить что-то, и таким образом он может уничтожить свою способность помнить, временно. Понимаете, он может наложить одну систему на другую.

• это не какое-то суеверное представление, которое вы как-то переносите, испытывая огромные страдания, и от которого вы в конце концов умираете. Они узнают что-то о жизни. И когда они узнают это, с ними происходит нечто невероятное: они выясняют, что они могут жить. И они выясняют, что они могут влиять на свое окружение. И они без особых затруднений выясняют, что жизнь, в действительности, вовсе не ужасна.

Давайте возьмем какого-нибудь очень хорошего бегуна и научим его бегать по греческой системе. Теперь, после того как мы очень легко научили его бегать по греческой системе, давайте научим его бегать гораздо, гораздо лучше, давайте научим его бегать по ассирийской системе... это совершенно разные системы бега. Что ж, если этот парень находится в довольно хорошем состоянии, то он, вероятно, все еще будет способен бегать. Но он должен быть в довольно хорошем состоянии.

Помните, эти люди не получают процессинг... никакого реального процессинга. Вы просто поразитесь, совершенно поразитесь, узнав, какие запутанные представления имеются у людей на тему... ну, скажем, что представляет собой цикл действия в физической вселенной? Они думают, что этот цикл состоит из всевозможных вещей. На самом деле все, что имеет место, – это создание, которое выживает какое-то время, а потом увядает. А люди считают, что имеет место то и се, пятое и десятое – Бог знает что! Но они берут одно это данное, рассматривают его, распознают, что оно истинно, и говорят: «Ну, это хорошо, это хорошо». Они перестают беспокоиться по этому поводу. Другими словами, вы вот настолько уменьшили их замешательство. Интересно просмотреть, что происходит, когда мы приводим людей в порядок на основе материалов... очень и очень малой части того, что содержится в «Основах жизни» (в книге «Саентология: основы жизни»)... очень, очень малая часть того, что содержится в этой книге, дается на курсе «Эффективность персонала».

Так вот, если вы запутаете его, если вы скажете ему, что ассирийская система – это на самом деле греческая система, и если вы дезориентируете его в отношении его методов бега, у него возникнет замешательство. А ему не нравится замешательство, так что он просто бросает все это. И вот в один прекрасный день вы подходите к нему и спрашиваете его, как он смотрит на то, чтобы побегать.

Ну ладно, раз уж я рассказал вам о результатах, которые люди получают на этом курсе, почему бы мне не рассказать вам и о том, как его проводить. Хотите узнать? Хорошо.

– Побегать? Что это такое?

Вам необязательно быть очень опытным саентологом, чтобы проводить этот курс, но я замечал: для того чтобы предоставлять большой объем такого обучения, требуется довольно хорошо обученный саентолог. Ведь когда человек хорошо обучен, его данные достаточно стабильны, так что он не дает сбить себя с толку. Но по всей видимости, очень хорошо тренированный саентолог может с величайшей легкостью провести курс «Эффективность персонала», допустим, для восьми или десяти человек, которые работают с ним в одном отделе. Понимаете, этот курс можно провести в таких вот небольших масштабах.

Другими словами, он слишком сильно погружается в значимости жизни, они перепутываются у него или заменяются одни другими, и он не может быть уверен в своем прошлом, поскольку слишком много людей заинтересовано в том, чтобы так это и было или что-то вроде этого, и тогда он говорит: «Что ж, я просто брошу эту область». И он делает это с помощью постулата.

Вот что сделал бы такой человек: он бы организовал учебную группу... он мог бы назвать ее как угодно и образовать ее под каким угодно предлогом... и он взял бы книгу «Саентология: основы жизни» или новую книгу, о выходе которой я хотел бы объявить прямо сейчас: «Проблемы работы» – это Саентология для рабочих будней. Он взял бы одну или другую книгу – не имеет большого значения, какую именно, – и он взял бы основные дефиниции из этой книги – самые основные, элементарные дефиниции, – и он обсудил бы их со своей группой. Так он и проводил бы курс «Эффективность персонала».

Один из способов экстериоризировать человека – это, конечно же, застрелить его. Это один из способов экстериоризировать человека, но этот процесс не рекомендуется. Поскольку сегодня вы действительно можете очень легко проводить человеку что-то вроде НИО до тех пор, пока он не начнет управлять телом снаружи.

Так вот, он не стал бы просто читать эти дефиниции вслух; он стал бы разбираться в них со своей группой, пока эти люди не поняли бы, что имеется в виду или что, по их мнению, имеется в виду; здесь-то они и получают достижения. Они оценивают, что подразумевается под тем или иным понятием, с точки зрения своего прошлого и своего опыта. Им не просто сообщают данное – и делу конец; нет, им нужно поставить его в ряд с другими данными. Так вот, это все, что вы делаете. Вы просто рассматриваете все эти различные данные.

Так что же это такое? Что это такое? Это более легкий путь, ведущий к спасению.

Точный перечень данных, входящих в курс «Эффективность персонала», таков: цикл действия физической вселенной – создание, выживание, разрушение; аффинити, реальность, общение, а также треугольник, который они образуют... дефиниция каждого из этих понятий и их взаимосвязь. Конечно, вы можете – и должны – обсудить восемь динамик. И вы в той или иной степени обсуждаете такой предмет, как владение, или обладание. И если вы делаете это по книге «Проблемы работы», то вы обсуждаете начало, изменение и остановку, а также то, как эти три составляющих образуют контроль. На самом деле я могу вот так быстро сообщить вам... и я только что сообщил... все содержание курса «Эффективность персонала»; и сообщить вам все дефиниции, которые в него входят, вероятно, не заняло бы и трех минут.

Я сам кое-что помню о том, каких трудностей стоило спастись несколько сотен лет назад. Это было довольно трудно. «Посыпь голову пеплом», «покайся» и нищета... приходилось очень тяжело, когда вас спасали. Это было нелегко. Я не знаю, спасали ли они людей от чего-то странного. Меня это совершенно не интересует. Не то, чтобы мы обратились к религии этим воскресным днем, мы просто говорим о фактах... исключительно о фактах. Тогда людей привязывали к столбам и сжигали, с ними делали разные странные вещи, чтобы каким-то образом спасти их души.

В таком случае, как вам удается растянуть изучение этого предмета на восемь часов? О, позвольте мне вас заверить, вы, наверно, смогли бы потратить на это и сто восемь часов! Как вы это делаете? Ну, вы читаете вслух какие-нибудь слова типа «цикл действия»... вот один из способов проведения этого курса... вы читаете людям вслух:

И человек оказался в интересном состоянии. Теперь он ожидает, что в следующий раз, когда он окажется снаружи и будет смотреть на все это как тэтан, он будет мертв; и поскольку человека очень легко экстериоризировать, убив его тело, мы можем взять любого преклира – и у нас с ним будут трудности, – усадить его и сказать ему, чтобы он был в метре позади своей головы (что преклиры обычно очень легко делают)... хе! И ему станет очень грустно. Почему? Он думает, что он мертв. Последний раз он находился вне тела, не будучи при этом мертвым, возможно, в 800 году нашей эры, понимаете?

«Цикл действия», и они говорят: «Цикл действия, цикл действия. Ага, хорошо звучит». И вы говорите: «Так вот...» Вы осматриваете аудиторию или свою маленькую группу и спрашиваете:

Таким образом, он начал зависеть от смерти как от механизма экстериоризации. Вы понимаете? Он зависит от этого. Поэтому у нас есть люди, которые пытаются совершить самоубийство. Зачем? Чтобы экстериоризироваться. Они знают, что это надежный способ.

• Так вот, Джон, что это означает для тебя?

Когда этот способ терпит неудачу, человек, конечно, начинает зависеть от чего-то еще. Но суть в том, что в представлении людей прошлого столетия смерть стала неразрывно связана с умиранием и спасением. Но человек, который не может оказаться в метре позади своей головы и посмотреть на все это, не будучи окруженным со всех сторон мозгами, находится не в очень хорошей форме.

Так что к чему, в сущности, привела эта пропаганда? Она заставила людей оставаться в своих головах гораздо дольше и гораздо чаще, чем следовало.

В конце концов он предложит дефиницию того или иного рода; он скажет:

Итак, что у нас есть? Что у нас есть? Сегодня в Саентологии у нас есть... нравится нам это или нет, у нас есть это... объяснение всех этих различных религиозных факторов, с которыми человек имел дело на протяжении долгого времени, мы знаем его подлинную идентность, мы практически можем предсказать будущее человека, изучив состояние его кейса, мы можем делать разные вещи, которые люди пытались делать на протяжении очень долгого времени. Но поскольку мы не шаманы, мы просто используем все это, чтобы сделать людей более способными, что, возможно, очень глупо с нашей стороны и, возможно, говорит о нашем слабом воображении. Если вы знаете так много о людях, то вы, вне всяких сомнений, можете разнести их в пух и прах и так далее, но мы знаем также, что это не сошло бы вам с рук, понимаете? Это тоже является частью нашей технологии. Вы разносите в пух и прах очередного человека, и от вас самих не остается и мокрого места, мы это знаем.

• Это такая штука, которая происходит разок-другой.

Так вот, если посмотреть на то огромное количество информации, которая у нас есть, то кажется довольно интересным то, что все это можно свести вот к чему: как вытащить человека из его головы, если говорить очень коротко. Или как сделать человека более способным, или как сделать так, чтобы человек лучше помнил что-то, или как сделать человека более способным управлять своим телом и так далее. Это можно выразить очень коротко.

Я дал вам общее представление о тех проблемах, с которыми мы столкнулись. А какие существуют решения для этих проблем? Можете поверить мне на слово, индивидуум, у которого нет особых трудностей с массой, может выйти из своего тела (при этом у него будут хорошие восприятия) и посмотреть вокруг. Уже очень многие люди сделали это. Я имею в виду, что это было проверено слишком много раз, чтобы в этом можно было сомневаться.

Вы считаете, что это штука, которая происходит разок-другой?

Хорошо. Так вот, мы можем это делать. Но для того чтобы это было возможно, что нам нужно сделать? Предположим, человек не может экстериоризироваться. Что мы должны сделать? Так вот, вы обнаружите, что когда у вас возникают трудности в контролировании чего-либо, вы начинаете подходить к этому ближе... давайте рассмотрим более конкретный пример: если у человека возникают трудности с тем, чтобы написать букву, он начинает подносить нос ближе к листу бумаги. Таким образом, если у человека были трудности с тем, чтобы контролировать свое тело, то он подходил к нему все ближе и ближе, ближе и ближе, и в конце концов он оказался внутри него... все еще пытаясь контролировать его. Все, что вам нужно сделать, – это потренировать его в контроле тела. Какова анатомия контроля? Начать, изменить и остановить. Вы должны научить его останавливать свое тело, начинать его и изменять, вот и все. Когда я говорю «изменять», я имею в виду просто изменять его положение.

• Нет, – вступит в разговор кто-то еще, – нет, я не думаю, что это так. По-моему, это вообще не так. По-моему, это скорее то, что происходит довольно часто. Это должно происходить часто.

Итак, что это такое? Причина, по которой он оказался в теле, заключается в том, что он не мог контролировать его издалека, и причина, по которой он выходит из тела, заключается в том, что он может контролировать его издалека. Такова Экстериоризация сегодня... при условии, что вы не приводите человека в очень уж паршивое состояние, в том что касается этого фактора, связанного с массой. Он должен привыкнуть к массе, поэтому есть еще кое-что, что вы можете сделать с этим человеком, а именно: вы можете подвести его к стене и попросить, чтобы он посмотрел на стену и определил, что она плотная. Всякий раз, когда он смотрит на стену, он говорит: «Ну, это плотная стена». Она сказала ему это... он не говорил этого. Вы должны добиться, чтобы он привык говорить массе: «Масса...»

И ваши студенты начинают обсуждать это. Вы снова читаете эти слова. Вы говорите с ними об этом. Вы добиваетесь, чтобы они давали дефиницию этому термину, делаете это до тех пор, пока эта дефиниция не покажется им всем удовлетворительной. А когда дефиниция покажется им всем удовлетворительной, это то, что вам нужно. Однако может пройти целый час, прежде чем все ваши слушатели придут к согласию относительно дефиниции цикла действия.

Что было самым значимым в том, что он когда-либо говорил массе? Что было самым значимым в том, что масса когда-либо говорила ему? Самым значимым было то, что она является плотной. Это общий знаменатель всего этого; никакой другой значимости больше не нужно. Один из современных процессов заключается просто в том, что вы просите человека посмотреть вокруг и найти вещи, которые он был бы не против сделать плотными, и пусть он просто... пусть он сделает их плотными.

Теперь мы начинаем рассматривать создание, выживание, разрушение. Это цикл действия физической вселенной.

Конечно, он может сказать: «Ну, эта вещь плотная».

• Что означает «создание»?

«Нет, это не так. Здесь требуется кое-что другое. Вы должны сделать ее плотной», – и этот человек... он, можно сказать, проходит и стирает большое количество моментов, когда он вкладывал мысль и так далее в массу.

Ну, если бы дело было в Ирландии, вы бы увидели, с чем сталкиваются ребята, которые работают на Меррион-сквер 69, Сауф. Ведь первый ответ, который дают ирландцы... они утверждают:

А как насчет его разума? Нужно ли разрешать что-либо в его разуме? Что ж, он застревает на этих картинках, иногда он попадает в черный шар, и с ним происходят другие интересные вещи; но вот одна из вещей, которую мы делаем сегодня с человеком: мы просим его лечь, как это мы делали давно в Дианетике, и найти какой-нибудь инцидент, который произошел у него в середине этой жизни... например, когда он получил травму, что-то в этом роде... допустим, у него есть старый умственный образ-картинка автомобильной аварии, которая произошла, когда ему было четырнадцать. Хорошо, мы просим его найти какой-нибудь более ранний момент, и когда он сделал это, мы должны удостовериться, что это не еще одна инграмма, а после этого мы говорим: «Хорошо. Сделайте его плотным», – и он делает.

• Ну, конечно, я ничего не создаю. Абсолютно все создание осуществляется Верховным Существом и никем больше.

И мы говорим: «Хорошо. Теперь найдите какой-нибудь момент позже этого инцидента», – он делает это. Мы удостоверяемся, что это не еще одна инграмма, и после этого... мы не позволяем ему находить новые инграммы или новые... «инграмма» – это термин, которым мы называем образы-картинки, содержащие боль... мы не позволяем преклиру делать плотными картинки, содержащие боль, иначе у него сразу же появится соматика, и это отобьет у него желание делать что-либо плотным. Так что мы выбираем какой-нибудь безобидный момент, и мы просим преклира сделать его плотным; мы находим какой-нибудь более ранний момент и просим преклира сделать его плотным, а потом мы находим какой-нибудь более поздний момент и просим преклира сделать его плотным, мы просто перемещаем туда-сюда, туда-сюда.

Понимаете, мы никогда не просим его сделать плотным сам этот момент, содержащий боль. Мы помогаем ему попрактиковаться в этом, чтобы он научился делать умственные образы-картинки плотными. И через некоторое время он справится с этим автоматическим действием, которое он выполнял на протяжении долгого времени, заставляя все подряд... позволяя, чтобы все подряд говорило ему, чем оно является, и после этого у него восстанавливается память, восстанавливается его расчет в отношении жизни, и он снова становится способен помнить что-то без помощи плотных объектов. Почему? Потому что мы устранили у него ощущение, что ему нужно принимать все сообщения, которые направляют ему плотные объекты. И когда мы даем ему эту идею, он приходит в довольно хорошее состояние.

Это и все, из чего на самом деле состоят... все, из чего на самом деле состоят самые важные и эффективные из этих процессов. Но все это можно представить в виде лестницы из трех ступенек... лестница из трех ступенек. Общение, АРО начинается с самого низа и простирается до самого верха. Другими словами, вы можете работать с общением в любом кейсе... в любом кейсе, понимаете, начиная с самого низкого уровня и заканчивая самым высоким. Если вы не можете общаться с человеком, то помните, он мертв. Если вы вообще не можете вступить с ним в общение, что ж, проверьте его температуру, и вы обнаружите, что температура его тела, вероятно, равняется комнатной. Это означает, что он мертв. Я должен дать вам эти небольшие советы.

На самом деле поразительно, в какой степени они утратили это... импульс, побуждающий что-то начинать. Так вот, вы просто называете им эти составляющие – создание, выживание, разрушение; вы просите их дать дефиницию каждого и добиваетесь, чтобы они пришли к согласию относительно этих терминов. Что для них означает такой-то термин? Ну хорошо. Вы не спорите с ними. Вы задаете вопрос: «Это и правда то, что означает “выживание”?» Вы обращаетесь к кому-то другому: «Ну хорошо, вы не думаете, что оно означает именно это. Ну, а что оно значит, по вашему мнению?» И вы просто задаете вопросы группе. А потом вы подводите итог: «Так вот, все ли мы согласны с тем... с тем, что “выживание” значит...»

Так что если рассматривать диапазон, в котором человека можно одитировать, то здесь, с самого низа и до самого верха, мы имеем разные уровни общения. Начиная с уровня 2,0 и ниже, любое общение является для человека плотным. Если что-то не является плотным, то оно не может вступить с ним в общение. Все, что вступает с ним в общение, должно быть плотным. Если вы передадите этому человеку какое-то письменное сообщение, то он возьмет его; если вы скажете ему что-то, он не примет этого. Плотные объекты.

• Нет, нет, – возразит кто-то с места. – Нет, нет.

Хорошо. Мы поднимаемся выше 2,0, и общение превращается в согласие. Выше уровня 2,0 реальность больше не является плотной; реальность – это что-то, в отношении чего существует согласие. И мы поднимаемся вверх до уровня 22,0... это произвольная точка на нашей шкале эмоциональных тонов... и мы поднимаемся к... он сказал, что это реально, значит, это реально; он сказал, что это было общение, значит, это было общение. Вы понимаете? Вот и все, что можно сказать о высоких уровнях общения. Человек постулирует, что он сказал что-то.

Кстати, вы когда-нибудь встречали такого человека, который говорил, что он сказал что-то, хотя он этого не говорил, и который начинал очень сильно злиться, если вы говорили ему, что он этого не говорил? Что ж, он общается с помощью постулатов, но иногда это не работает... и иногда он находится на уровне минус 22,0.

И в конце концов, после подробного обсуждения, мы останавливаемся на каком-то значении данного термина. Вы поняли, как это делается? За счет согласия... и согласие дает реальность в отношении данного предмета. Выше уровня 2,0 реальность

Но здесь у нас есть этот интересный диапазон; общение охватывает весь этот диапазон. Так вот, существуют процессы среднего диапазона, они называются процессами контроля, и это просто процессы, в которых работают с «начать», «изменить» и «остановить». Это средний диапазон. Область воздействия этих процессов ограничена; их область воздействия четко ограничена. Они не затрагивают такие низкие уровни, какие затрагивают процессы по общению, и вовсе не поднимаются так высоко, как может подняться преклир, но процессы этого диапазона необходимы.

• это просто согласие. Мы говорим, что что-то реально, так что оно реально.

Так вот, выше этого уровня контроля есть только одна вещь, которая не позволяет преклиру помнить все что угодно и делать все что угодно, и это замешательство. Ему кажется, что в чем-то слишком много замешательства, и он хочет, чтобы это было плотным. Вам нужно помочь ему преодолеть это состояние, когда ему нужно, чтобы все было плотным. Вы должны добиться, чтобы он мог терпимо относиться к замешательству, так что прямо над этим находится диапазон замешательства... способность терпимо относиться к замешательству, которая также является просто способностью терпимо относиться к движению. Люди, которые не способны терпимо относиться к движению, могут сделать очень мало, поскольку большая часть действования заключается в движении.

Так вот, выше уровня 22,0 мы говорим: «Это факт. У всех гиппопотамов короткие уши». А потом, понимаете, кто-то, находящийся куда ниже по шкале, идет и смотрит на гиппопотамов. Это не имеет вообще ничего общего с фактами... ничего общего с гиппопотамами. Вы просто заявили, что у них короткие уши; это и есть реальность. А потом кто-то приходит и возражает: «Это не реально, потому что гиппопотамы

Хорошо. Мы поднимаемся выше этого, и мы сталкиваемся с процессами другого уровня, и это процессы создания; старый процессинг создания никогда не работал так хорошо, как он работает сегодня.

существуют». Другими словами, этот человек подтверждает реальность с помощью объекта.

Вы понимаете, к чему мы здесь идем? Общение охватывает весь диапазон, но это начало, это процессы самого низкого уровня. Затем мы поднимаемся в диапазон контроля. А затем мы поднимаемся еще выше, где мы работаем с замешательством или с движением. Но помните, что контролировать изменение недостаточно. Мы должны поднять человека на такой уровень, где у него не будет необходимости в этом, понимаете? Так что можно сказать, что выше этого уровня находится диапазон неконтроля, но мы называем это уровнем замешательства, поскольку именно такие процессы используются на этом уровне. А выше этого уровня идут исключительно процессы создания, но что находится еще выше? Человек постулирует, что он здоров, и он здоров. Это процессы, в которых вы просто изменяете свою точку зрения. Они находятся на самом верху.

Итак, индивидуум в конце концов проигрывает; он приходит в такое состояние, что он не может ничего постулировать. Понимаете, он действительно приходит в такое состояние. Он доходит до того, что... скажем, он платит в ресторане по счету или что-то в этом роде и говорит официантке: «Вот два фунта». А она смотрит и видит пустой стол

Что ж, вот на такие категории делятся сегодня процессы, и какие бы команды одитинга в них ни использовались, просто помните, что преклир будет проходить любую технику, которая на нем срабатывает. Если он выполняет какой-то процесс с огромной легкостью и у него не происходит никаких изменений – «Спускайтесь ниже, молодой человек».

– и начинает расспрашивать его. Он приходит в такое состояние, что не может выложить на стол два фунта, просто сказав, что выложил два фунта. Вы понимаете? Он сдает.

Куда бы мы ни посмотрели, мы всегда обнаруживаем, что если человек не получил никакой пользы от процессинга, значит, общение одитора не достигало его. Неважно, как одитор выглядел, неважно, как он отвечал или что бы то ни было еще, – общение одитора просто не достигало преклира. Мы проверяли таких преклиров; и мы обнаружили, что это действительно так.

И каждый раз, когда мы смотрим на общество, мы обнаруживаем, что эти способности у людей ослабевают. Маленьких детей всегда останавливают мамы. Ребенок говорит: «Мама, самый большой линкор, который ты когда-нибудь видела, плавает у нас в утином пруду».

Что является общением для этого человека? Тц! Ого! Я не знаю... пушечное ядро, которое попадает ему прямо в голову? Возможно, для него это общение. Но мы находим какой-нибудь уровень общения, который он признает общением; после этого мы можем разговаривать с ним, мы нашли точку входа в его кейс, и тогда его можно одитировать и поднимать на более высокий уровень.

А мама, находясь несколько ниже уровня 22,0 на нашей таблице тонов, говорит ему: «Послушай, Генри, ты ведь понимаешь, что это называется враньем, не так ли? Ты понимаешь, что это... мальчики, которые так поступают, в конце концов попадут туда, куда попадают все плохие мальчики». И конец его реальности. Рано или поздно он становится вашим преклиром; у него в руке предмет, который он удерживает от удаления... этот предмет весит около трех килограммов, но ему он кажется ужасно тонким., он кажется ужасно тонким. Вам придется работать с этим преклиром очень долгое время, чтобы этот предмет начал для него весить три килограмма; и после этого состояние преклира начнет улучшаться. В конце концов он сможет удерживать этот предмет там, не удерживая его там.

Дефиниция современного процессинга такова: нахождение... то есть это цель современного процессинга, его модус операнди... и он заключается в том, что вы находите какую-нибудь способность, которая у человека присутствует или почти присутствует, вы находите какую-нибудь способность, которая у человека присутствует или почти присутствует, и потом вы улучшаете ее. Продолжайте вести его дальше и никогда не допускайте, чтобы он удовлетворился чем-то. Вот и все, к чему сводится современный процессинг, и это все, к чему сводится спасение.

Но вот к чему я все это говорю: на определенных нижних уровнях деградация реальности – это деградация согласия. И когда люди перестают соглашаться друг с другом, они начинают чувствовать, что они совершенно одиноки, больше нет никого живого, и они впадают в уныние по поводу жизни вообще. А потом вы берете группу людей и начинаете создавать согласие, согласие, согласие. «Вот как обстоят дела. Вы считаете, что именно так дела и обстоят?» Кто-то действительно интересуется мнением этих людей, а это придает им сил; так что вы можете сразу быстро вытащить их на уровень выше 2,0. И чему посвящено все это согласие? Оно посвящено тем обручам, которые, подобно обручам на бочке, стягивают эту вселенную, не давая ей развалиться. Всего существует где-то шесть или восемь таких обручей, понимаете?

Большое спасибо.

И эти люди начинают формировать новое согласие относительно всех этих вещей. Они не смотрели на эти данные в течение последних 8 766 триллионов лет или чего-то в этом роде; они вытаскивают эти данные из ниоткуда и они снова смотрят на них. Им приходится заново принимать решения, а это означает, что они заново постулируют существование, и это дает им совершенно новый мир. Это просто поразительно... механика этого просто поразительна, и она очень действенна... когда вы распознаете, что на самом деле все настолько просто.

Так вот, неопытный человек, который начинает проводить курс «Эффективность персонала», будет много говорить о бизнесе. Он, вероятно, будет требовать, чтобы его студенты запоминали главу за главой из учебника. И он упустит из виду такой момент: мы вовсе не пытаемся чему-то их научить. Мы пытаемся рестимулировать то, что они уже знают. Вы поняли, что именно в этом заключена существенная разница? У Калиля

Гибрана в «Пророке» сказано... но только куда более поэтично, чем то, что говорю я... у него сказано нечто вроде: «Я могу преподать вам лишь то знание, что тенью скрывается в вашем собственном разуме». Так вот, вы делаете эту тень знания чем-то более реальным, чем просто тень, – и люди становятся намного умнее.

Когда человек находится низко на шкале, я не сомневаюсь, что если бы вы заставили его выучить наизусть названия частей стола... просто термины... это имело бы значительный терапевтический эффект. Мы просим его сказать, как называются части стола, а потом выучить наизусть эти названия; я не сомневаюсь, что это имело бы терапевтический эффект. Или же мы даем ему учебник и заставляем его выучить названия частей мозга или практически чего угодно, знаете... чего угодно, что позволило бы ему опознавать и называть предметы... он бы почувствовал себя лучше. Но это не является нашей целью на курсе «Эффективность персонала». На этом курсе мы пытаемся взять те обручи, которые стягивают эту вселенную... их немного... мы рестимулируем их в человеке, мы добиваемся, чтобы он заново спостулировал их, привел их в порядок, понял их с точки зрения своего собственного опыта и сделал их очень реальными для себя; одновременно с этим у него имеется согласие с другими людьми. И взяв дюжину данных и проделав все это с ними, вы потратите восемь часов и даже больше.

Так что мы берем эти небольшие данные и снова обсуждаем их. Мы берем цикл действия – создавать, выживать, разрушать. Мы берем восемь динамик, просто их дефиниции – никакой другой значимости, просто дефиниции... это способ разделить жизнь на составляющие, и это в значительной степени убирает из нее замешательство. А потом мы берем аффинити, реальность и общение как треугольник; а потом мы берем их по отдельности – аффинити, реальность и общение... Или наоборот – порядок не имеет значения... мы берем каждый отдельный компонент, а потом берем их все вместе как треугольник. А потом мы даем студентам какие-то данные насчет массы и обладания, владения... вы знаете, это важно – чем-то обладать. Если вы попытаетесь печатать на пишущей машинке, которой у вас нет, то ваше письмо будет не на высоте, знаете? Мы даем студентам все эти данные, и в конце концов они начинают понимать, что людям нужно осознавать существование оборудования, которое они используют, поскольку в противном случае не они используют его, а оно использует их. И вы просто обучаете людей этим элементарным данным. Рассмотрение всех этих данных с группой занимает немало времени; не потому, что они «тупые и глупые рабочие», – вовсе нет, это неправильная формулировка. Дело просто в том, что они в очень сильном замешательстве насчет всех этих важных вещей, и поэтому им требуется время, чтобы избавиться от замешательства.

А теперь давайте выясним: каких людей мы приглашаем на этот курс? О, кого угодно: начиная с придворных дам и кончая тем человеком, который чистит ботинки дворнику. Это не имеет абсолютно никакого значения, но есть одно-единственное условие: если вы, одитор, набирая студентов на курс «Эффективность персонала», станете работать только с интеллектуалами из интеллигенции, то вы провалитесь с самым громким треском, с каким кто-либо проваливался за всю историю. Это верный способ провалиться! Вы сами вполне можете быть интеллектуалом, ваши товарищи тоже могут быть интеллектуалами, но не собирайте вместе группу интеллектуалов, чтобы обучать их этому курсу, не делайте этого по одной простой причине: они могут обучиться чему угодно, они могут обучиться чему угодно, они будут очень рады, они будут в полном восторге, но по третьей динамике они занимают не ту позицию, в которой знания реализуются на практике. Они просто не занимают такую позицию. Не они вращают колеса общества. Они – люди, у которых есть мнение по поводу людей, которые вращают колеса общества. Понимаете, о чем я говорю?

Один саентолог взглянул на меня с бесконечным ужасом, когда я его спросил:

• Какую газету в этом городе читают портовые грузчики?

И примерно две трети откликов, которые мы получили, были именно от грузчиков, хотя газета распространялась и среди всех остальных типов публики, какие только существуют. И все те грузчики, которые приходили на курс, оставались на всю неделю... мы не теряли ни единого человека. И многие из них пошли на более продвинутые курсы.

Да, но все эти люди целый день занимались только тем, что таскали коробки и тюки. Нет, у них была идея о том, что если вы что-то знаете, то вы что-то с этим делаете. И поэтому они немедленно стали сгонять толпы людей на этот курс.

Так вот, осмелюсь заявить, что теперь в данном районе, на каком-нибудь собрании грузчиков... я представляю себе, как какой-нибудь агитатор выйдет вперед, а один из этих парней ему скажет: «Ты можешь сказать нам, какова... какова реальность этого утверждения?» Я думаю, там довольно спокойная обстановка.

Вы знаете, поразительно наблюдать, как увеличивается коэффициент интеллекта. Но мы не делаем ничего, кроме того, что я только что описал... просто даем дефиниции тех постулатов-обручей, которые стягивают эту вселенную, вот и все. Так вот, имеет место просто невероятное увеличение коэффициента интеллекта. Никто не должен получать пятнадцать дополнительных единиц коэффициента интеллекта просто за то, что он соглашался с несколькими людьми по вечерам после работы в течение одной недели.

Прежде всего, как мы все знаем, коэффициент интеллекта никогда и ни при каких обстоятельствах не увеличивается. Это нам сообщили самые выдающиеся авторитеты. Они настолько авторитетны, что если бы вы попытались взять все их труды и перенести их из одного конца комнаты в другой, вы бы надорвались. О, это просто замечательно. Вы знаете, я написал несколько заметок по поводу утверждений на эту тему, которые я нашел в трудах по человеческому разуму... а потом мои заметки стали более объемистыми, чем сами труды. Это данное, создающее рабов, и в этом обществе было достигнуто самое твердое согласие в отношении этого данного: люди не могут стать умнее. Боже, это же данное, которое создает рабов. И это афера. Это просто грязная афера и ничего больше. Сами люди, которые распространяют это данное, никогда в него не верили. Их собственные тесты показывают, что коэффициент интеллекта может изменяться – где-то на четыре единицы. Вы проводите кому-то тест на коэффициент интеллекта, результат теста поднялся на четыре единицы, – это не считается ростом интеллекта. Коэффициент интеллекта не поднялся, дело просто в погрешности измерений при использовании теста. И потом, эти люди совершенно недвусмысленно заявляют, что если человек проходил тест, находясь под воздействием алкоголя или чего-то подобного, то результат будет не таким, как результат этого же теста, если человек проходил его в нормальном состоянии. Так как же можно говорить, что коэффициент интеллекта не меняется? Человек напивается водки, вы проводите ему тот же самый тест – и его показатель снижается, правда? Так вот, это изменение коэффициента интеллекта. Этот человек все еще жив. Он все еще остается человеком.

Вы говорите: «Ну, это особое состояние. Он пьян».

О, да? Вы недавно ходили по улицам? Я не вижу, чтобы это состояние было таким уж особенным. Ну а что если бы вы протрезвили всех пьяных? Очевидно, их показатель улучшился бы, не так ли? Так как же можно говорить, что показатель коэффициента интеллекта невозможно изменить? Это самое безумное заявление на свете.

А что касается невозможности изменить личность человека... в таком случае зачем эти специалисты вообще существуют? Если вы не можете изменять коэффициент интеллекта и не можете изменять личность, если эти факторы всегда сохраняются неизменными, если человек на веки вечные остается таким, какой он есть, и ничего с этим не поделаешь, – зачем в колледжах предоставляются все эти дорогостоящие курсы? Если эти специалисты говорят: «Конечный продукт всей нашей работы – ноль. Мы занимаемся только наблюдением и ничем больше; мы не стремимся понять, мы наблюдаем», – то ради чего они работают? Они заявили: «Человек никогда не улучшится благодаря нашим наблюдениям» – ведь они утверждают, что коэффициент интеллекта не может измениться и личностные показатели не могут измениться. Нет, это просто афера. Это не больше не меньше, чем афера. Это нужно просто взять двумя пальцами, как нечто очень, очень подозрительное, – и выдернуть из общества.

Люди смотрят на парня с коэффициентом интеллекта 70 – он слабоумный. Коэффициент интеллекта 70 означает слабоумие. Люди говорят: «Ну что же, он слабоумный». Они говорят: «Ну, Джордж, ты понимаешь, что мы никак не сможем повысить тебя в должности. Твой коэффициент интеллекта недостаточно высок».

Ей-богу, сегодня они очень удивятся. Конечно, вам нужно немало знать, чтобы изменять чей-то коэффициент интеллекта. Если бы такой человек пришел в МАСХ, прошел семьдесят пять часов одитинга и его коэффициент интеллекта не поднялся до 120, – его одитор получил бы еще какой выговор! Вы понимаете? Я имею в виду, если мы не получили очень и очень значительных достижений, значит, что-то пошло не так. Ну, а что пошло не так? Должно быть, преклира не одитировали. Вот что пошло не так.

Вы знаете, что считается невозможным изменять человека, находящегося на таком уровне: коэффициент интеллекта 70, слабоумный, идиот. Это почти как умственно отсталый ребенок. Чтобы поднять коэффициент интеллекта с 70 до 85, на самом деле требуется очень хороший, ловкий, умелый одитор. Труднее всего сделать первый шаг. А после того как кейс начал двигаться, если вы не можете поднять коэффициент интеллекта с 85 или 90 до 120, то вам стоит бросить эту работу. Вы улавливаете? Поднимать коэффициент интеллекта очень легко. Иногда бывает не так легко чуть-чуть поднять очень низкий коэффициент интеллекта, с тем чтобы его можно было поднимать дальше. Вы улавливаете?

Теперь вы скажете: «Если вы приглашаете на курс “ЭП” грузчиков, и станочников, и дворников, и бог знает кого еще, то, вероятно, к вам будет приходить огромное множество людей с коэффициентом интеллекта 70». Мы обнаружили нечто невероятное. Их средний коэффициент интеллекта не 70. Не они являются глупой частью населения Земли. Это поразительно. Правда, они не так глупы! Среди них встречаются идиоты. Точно так же они встречаются и в интеллигентных семьях. Мы можем сделать вывод: «Идиоты бывают везде, даже среди грузчиков».

Нет, эти ребята не могут быть в очень плохом состоянии. Почему? Потому что они все время перемещают массу. Ну а как насчет станочника? Он, вероятно, будет в худшем состоянии. Его обладание, вероятно, будет неважным, потому что он стоит на одном и том же месте, его станок неподвижен, но он способен передвигаться. Он способен слегка передвигаться. Не он перемещает станок, а станок перемещает его. Когда станок требуется выключить, станок заставляет человека пройти вдоль станка и взяться за рычаг, понимаете? Так что его коэффициент интеллекта страдает; но вы можете улучшить его состояние, чтобы он не развалился снова.

Так вот, если вы можете добиваться таких изменений в людях, то, конечно же, мы можем счастливо ожидать гигантской утопии: все будут гениями, и никто не будет допускать никаких ошибок. Это очевидно, не так ли? Нет, боюсь, это утверждение тоже не соответствует действительности.

Но вот что любопытно в работе с грузчиками: вы не делаете каждого из них бригадиром... я имею в виду, просто потому, что они прошли курс «ЭП», каждый из них не становится тут же бригадиром. Им нужно подняться на одну ступеньку, которая предшествует тому, чтобы быть бригадиром: им нужно стать грузчиками. Вот что большинство педагогов и большинство людей, которые пытались заниматься обучением во время войны... Во время войны это очень важно: взять людей, которые ни на что не способны, и сделать их очень способными. Но никто никогда не сумел этого сделать. Людей просто раскидывают по определенным постам: и если на какой-то пост зашвырнуть достаточное количество людей, то рано или поздно этот пост начнет функционировать – в этом и состоит вся теория, понимаете? Массы... теория масс.

Как насчет тех ребят, которые распределяют персонал? Они назначают людей на какие-то должности, а потом эти люди так и не становятся теми, кем они должны были стать согласно контракту. А «Эффективность персонала» позволяет человеку, принятому на работу, стать тем, кем он должен был стать согласно своему контракту. Так что мы не создаем какой-то высший слой общества; мы просто создаем общество.

Те, кто беспокоится по поводу того, куда мы движемся дальше... они в последнее время не смотрели по сторонам. Они просто не смотрели. Они просто не смотрели на тех людей, которые управляют машинами, станками и так далее... а этим людям в наше время просто на все наплевать. Человека наняли в качестве станочника, но он знает, что он им не является. Единственное, что мы делаем для этого человека, – это демонстрируем ему, что он может стать станочником, если попытается им стать. Так что он может стать станочником.

Итак, улучшение общества остается относительно незаметным, потому что курсы «ЭП» просто поднимают общество на тот уровень, на котором оно, казалось бы, сейчас находится. Понимаете, мы просто поднимаем его на тот уровень, на котором оно находится. И это утраченная область, утраты которой никто не заметил. Так что, конечно же, наше движение не кажется впечатляющим никому, кроме рабочих.

Я очень ярко представляю себе... какой-нибудь грузчик или станочник... кто-то роняет гаечный ключ, или проводит рукой по ленточной пиле, или делает с собой что-то подобное...

«Что с тобой? Почему бы тебе не пройти тот курс “Эффективность персонала” и не выяснить, что к чему. Перестань спотыкаться обо все камни и...» И тот парень, весь в бинтах, послушно является на курс.

_ Что ты тут делаешь?

• О, меня прислал Джо.

Так вот, эти курсы «ЭП» станут... вы наверняка заметите это со временем... они распространятся гораздо шире. МАСХ не особо контролирует курсы «ЭП» и не пытается это делать. Единственная причина, по которой МАСХ сама начала проводить этот курс, состояла в том, что на курсе, организованном вне МАСХ, дела шли не очень успешно. Мы лучше знали, как проводить такой курс, потому что мы только что провели генеральную репетицию в Дублине; так что у нас теперь проводится этот курс, и он служит чем-то вроде образца. У МАСХ нет никаких намерений взять на себя предоставление всех курсов «Эффективность персонала» по всей Англии. Это означало бы, что все те, кто занят в британской промышленности, должны будут пройти через наши двери, а наши двери не настолько широки.

Однако мы обнаруживаем, что, начав эту деятельность, мы более или менее централизуем этот курс и даем возможность людям... одиторам прийти и проходить его целую неделю, понимаете?

Кстати, мы не рекомендуем одиторам приходить к нам на один вечер, чтобы посмотреть, как действует курс «ЭП». Они ничего не узнают. Они узнают так мало, что меньше невозможно. Если бы они не приходили вообще, они бы и то узнали больше. Ведь курс «ЭП» – это очень сложная система... очень, очень сложная система. Она включает в себя целую кучу административных линий. Вы поразитесь, как много вам нужно работать над рационализацией, чтобы работать пусть даже всего с пятнадцатью новыми людьми каждую неделю. Вам нужно рационализировать, рационализировать, рационализировать. Вам нужны карточки всевозможных типов и размеров, вам нужно помещать их в те папки, в которые нужно, и вам нужно помещать эти папки в те места, в которые нужно, туда, где вы сами сможете их потом найти. Вам нужно усаживать тело, вам нужно знать, где тело сидит, и вам нужно его поднимать. Это просто небольшие... просто пустяки, понимаете, но если не выстроить их в правильной последовательности и если не делать их все правильно, то у вас не будет ничего, кроме хаоса, и у вас не будет курса «ЭП». Так вот, этот курс – чертовски удивительная вещь, и вы ничего подобного не видели; он работает как часы. И если курс «ЭП» начинается, а потом внезапно терпит неудачу, то это значит, что те люди, которые его проводят, не выяснили, что на самом деле он работает как часы; ведь все это выглядит таким легким. Вот почему МАСХ проводит курс «ЭП»: чтобы был образец, на который можно было бы посмотреть.

Что рассылается по почте? Какие раздаются листовки? Как сформулировано приглашение? Кому все это распространяется? Как проводить тест на коэффициент интеллекта? Как его исправлять? Как добиваться, чтобы люди приходили и сидели спокойно восемь часов? Как с ними поступать, если они этого не делают? Как зарабатывать на этом курсе какие-то деньги? Ведь одитор, который проводит этот курс, не может до бесконечности предоставлять его бесплатно, – ему необходимо и кушать. Как именно вы избавляетесь от этих людей?

Все это проблемы, но вам надо сузить их до такой вот совершенно элементарной проблемы. Какую рекламу вы размещаете и где? Ну, у нас еще нет стабильного данного на эту тему. Мы не знаем точно, какую рекламу вы должны размещать, но мы знаем, что в ней должно говориться что-то насчет эффективности персонала, бесплатного курса, и «Приходите». Однако в Нью-Йорке это не пройдет. Просто ради какой-то хаотичности, вам надо говорить: «Это стоит двадцать пять долларов. Приходите» – и народ повалит валом. Жителей Нью-Йорка слишком часто надували, суля бесплатные блага, понимаете? Они знают, что, когда им предлагают что-то бесплатное, это какая-то дрянь... бесплатное означает дрянь. Они знают, что надо платить.

Итак, мы проводим курс «ЭП» в МАСХ, и мы проводим его в Дублине. Любой профессиональный одитор, который хочет начать предоставлять такой курс, конечно же, будет там желанным студентом. Я не сомневаюсь, что инструктор будет очень рад видеть любого на этом курсе.

Итак, если вы придете... придете на пять вечеров подряд, пройдете тесты на коэффициент интеллекта и все остальное (сохраните все формы и листки бумаги – администрирование)... Это значит, что на самом деле вам нужно пройти этот курс дважды: первая неделя – для того, чтобы вас не отвлекало содержание курса, и вторая неделя – для того, чтобы узнать, как этот курс проводится. И я думаю, что если вы не сделаете этого, то вам будет очень трудно воссоздать всю технологию, которая была накоплена к настоящему времени. Вы не представляете себе, сколько времени и сил было потрачено на все эти мелкие, крошечные детали, из которых и состоит курс «Эффективность персонала».

В один прекрасный день мы, вероятно, будем проводить... военно-морскому флоту, или армии, или кому-то в этом роде... будем проводить им такую штуку; но в конечном счете это будет именно «Эффективность персонала». Это будет какой-то очень небольшой набор данных, адресованный огромной группе людей. Насколько большим может стать этот курс, прежде чем он выйдет из-под контроля? Нам ни разу не представлялось возможности это выяснить; нам бы очень хотелось это выяснить. Обычно на наши курсы приходят по двадцать-тридцать человек. Вы понимаете, это двадцать-тридцать человек в неделю – цок-цок-цок-цок, снова и снова.

Что произойдет... что произойдет, если вам придется работать с сотней человек? Ну, я думаю, будет гораздо лучше, если к тому времени у вас будут действовать четыре курса «ЭП» одновременно; это будет лучше, чем один курс, который посещают сто человек.

Ведь важен личный контакт, важны индивидуальные вопросы, важно чтение лекции, важен подход к работе со всем этим, важен способ администрирования.

Так вот, если атомная бомба не сотрет всех нас с лица Земли, если некоторые из нас здесь останутся... такой вариант возможен, понимаете; они могут не заметить нас (возможно, некоторые из нас будут в восточном Девоне или что-то в этом роде)... если некоторые из нас останутся здесь, то лучшая надежда человечества – этот маленький невинный курс «ЭП», который проводится очень гладко, не создавая никаких неприятностей, в Вашингтоне, в Лондоне, в Дублине, в Южной Африке, – просто тихонько проводится. Это очень, очень тихий шепот, но он будет создавать все больше и больше шума.

Как это проявляется? Это никак не беспокоит ни одного правителя на Земле. Все, к чему этот курс направлен, – это ознакомить рабочего со вселенной и с его работой. И вы обнаружите, что рабочие, которые ознакомлены со всем этим, не поднимают восстаний; именно те, кто не ознакомлен, выпускают первые пули. Очень редко бывало так, чтобы вы вывели вражеского солдата из окопа, вывели одного из своих солдат из окопа, хорошенько познакомили их друг с другом, дали им обменяться фотографиями и так далее – а потом велели им пойти обратно и начать с энтузиазмом стрелять друг в друга.

Итак, самая светлая надежда человека – это не индивидуальный процессинг; конечно, процессинг жизненно важен, но самый широкий подход к проблеме, основная надежда современной человеческой цивилизации... мне приходится сказать, с учетом моего опыта, посмотрев на то, что уже происходит тут и там, – это именно маленький курс «Эффективность персонала», который мы начинаем без всякого хвастовства, без каких-то значительных капиталов, без криков «Ура!» и аншлагов; этот курс сейчас проводится в четырех довольно значительных странах, и он приобретает все большую и большую известность.

Спасибо.