Это свиток.

О! Нет, лучше я не буду читать то, что здесь написано. Я просто повешу этот свиток и не буду его читать. Хорошо?

It's a scroll!

Здесь написано: «Л. Рону Хаббарду. От имени народов этой планеты в знак благодарности за то, что Вы сделали для человечества, дарим Вам этот глобус как символ солидарности саентологов всего мира. Первое января 1960 года. Центральные организации всего мира». И они все перечислены.

Oh, wow! I better not read this. Well, I'll just post it and won't read it. Okay?

Это очень приятно, и это совершенно неожиданно и, вероятно, столь же незаслуженно.

Audience: No. Read it.

Это... у вас уже начался конгресс? Что ж, привет. Привет.

Says, „To L. Ron Hubbard: In behalf of the peoples of this planet, as a token of our gratitude for your tremendous gift to mankind and in celebration of the consolidation of Scientology throughout the world this past year, we present this globe to you the first day of January 1960. The Central Organizations of the world.“ And they are listed.

Хорошо. Спасибо.

That's very lovely and that's very unexpected and probably completely undeserved.

Ну хорошо, помните процесс «Хорошо, мама»?

The - you got a congress yet?

Вы знаете, я думаю, что здесь в отеле все еще говорят об этом. Это очень хороший глобус. Это очень хороший глобус. Я думаю, что он должен стоять в моем Вашингтонском офисе, не так ли?

Audience: Yeah. Yes!

Хорошо.

Well, hello.

Невозможно выразить словами, насколько я счастлив быть здесь. Я... вы были бы крайне удивлены, если бы узнали, сколь «безобладательным» является мир в целом. Вы были бы просто ошеломлены. Это просто одна большая зона отсутствия обладания. А мы в Америке имеем так много всего, и мы так много можем со всем этим сделать ... если бы только у нас было правительство.

Audience: Hello!

Но мы не будем предаваться ностальгическим настроениям. Однако довольно типично то, что у свободных наций поганые правительства. Это так и есть.

Hello.

Однако правительства должно быть меньше, а не больше, и третья динамика не является предметом моей лекции. Вероятно, эти слова нужно вырезать, потому что я не должен быть нелояльным по отношению к правительству Соединенных штатов. Я должен поддерживать его, находясь за границей.

Audience: Hello!

Люди подходят ко мне и спрашивают: «Почему они сделали это? – Понимаете? –

Okay.

Уээээа!»

Audience. Okay!

Конечно, сам я думаю: «А кто его знает?!» – и говорю: «Ну, на самом деле американский народ – это одно, а американское правительство – это другое. И американский народ настолько же не в ладах со своим правительством, как и вы – с вашим».И они говорят: «Да? Серьезно? Ну, тогда понятно».

Thank you.

Но нас очень забавляют... нас в Америке очень забавляют размышления о том, что же нам делать с нашей продукцией и тому подобными вещами.

Audience: Thank you!

Зарубежом такой проблемы нет. Они размышляют... размышляют о том, что они будут делать без продукции. И практически единственный крест (и то небольшой), который вам приходится нести, – это бредовые идеи, источником которых является... является госдепартамент и тому подобные учреждения.

All right. Remember „Okay, Mama“?

Например, интересно, знаете ли вы, что все, что нужно сделать госдепартаменту Соединенных штатов (Кристиану Гертеру и прочим), – это просто обратиться к правительствам Англии, Франции, Германии и остальным странам и сказать: «Мы хотим заключить договор, согласно которому обладание американским паспортом будет давать право свободного перемещения по территории ваших стран и будет эквивалентом гражданства, а граждане США, находящиеся на вашей территории, будут обязаны подчиняться вашим законам. И мы хотим, чтобы это было подписано как международное соглашение. Поставьте вашу подпись вот здесь».

Audience: Yes.

А они бы ответили: «Правда?» И дело было бы сделано – понимаете?

You know, I think they still talk about that in this hotel. Well, that's a real nice globe. That's a real nice globe.

Звучит забавно, но мы находимся в точности в том положении, в котором находилась Римская империя две – две с половиной тысяч лет назад. Кто отказался бы стать гражданином Рима?

& There's a display back there someplace of photographs but

И хотя было несколько стран, где люди говорили: «Наверное, было бы лучше, если бы рядом не было так много граждан Рима, а то нас останется совсем мало», – они никогда не говорили этого очень громко, и они никогда в действительности не пытались возражать. Римская цивилизация охватывала всю Землю. Наша цивилизация

I think this globe had better go in my Washington office, don't you?

• это следующая цивилизация после римской, которая может что-либо охватить. И мы

Audience: Yes.

All right.

Они там ломают голову – там, в госдепартаменте, они ломают голову над тем, что им делать с международными отношениями. Что ж, в том то вся и беда: они думают, что есть какие-то международные отношения. Никаких международных отношений нет, есть одни лишь проамериканские настроения.

& There's a display of photographs back there concerning some plant experiments and concerning some other things and of course I know there's some pro photographers around. I see one down here, John McCormick, he's a pro and he'll probably sneer you know, but that's alright. Is Wing Angel around here? Where's Wing? Oh, hiya Wing!

Страны даже перестали защищать свою культуру. Это было бы замечательно, было бы совершенно замечательно, если бы «хождение» американского паспорта было бы столь же свободным, как и «хождение» американского гражданина в любой стране этой планеты. Но у американского паспорта нет столь же свободного «хождения» только потому, что госдепартамент еще не догадался сделать его таковым.

& Voice from Audience: Hiya Ron!

На самом деле... на самом деле на Земле у нас все схвачено. Вот она. Она не моя, она ваша. И где бы мы ни были и что бы мы ни делали, очень жаль, что нас не поддерживает также и правительство.

& I was going to say as long as Wing's around, why, he'll defend my photography.

Ну что ж, довольно об этом. Это немного беспокоит меня, и это немного беспокоит вас. Несколько человек из тех, кто здесь присутствует, были недавно за границей. Это очень интересно... это очень интересный опыт.

You really can't tell how glad I am to be here. I - you would be utterly amazed how „no-havingness“ the world at large is. You'd just be fascinated. It's just one large area of no-have. And in America we have so much, and there's so much we can do with it - if we just had a government.

В один прекрасный день вы обнаружите, что куда бы вы ни поехали, везде будет Чикаго. Или Нью-Йорк. Но, пожалуйста, только не Калифорния. Это мой железный занавес. Кроме шуток, я очень люблю Калифорнию, и когда-нибудь я заберу ее обратно. На самом деле дела там идут превосходно.

Oh well, we'll pass over that nostalgic moment. It is, however, rather typical of free peoples that their governments stink. It is.

Ну хорошо, давайте же поговорим о чем-нибудь очень важном. Да? Давайте поговорим о технологии. Я собирался отложить всю эту технологию на послезавтра. Как вы думаете, стоит ли мне делать это?

But governments should be less, not more. And this is no third dynamic speech I'm giving you here. Probably have to be edited off because I mustn't and probably completely be untrue to the United States Government. I have to support them abroad.

Потому что, если бы я отложил ее на послезавтра, знаете, что бы произошло? У меня не осталось бы времени на то, чтобы рассказать все, что нужно. Так что, если я преподнесу вам все данные прямо сейчас – все в одной упаковке, мне потребуются следующие два дня на то, чтобы их объяснить. Хорошо?

People come around and say, „Why did they do this?“ You know, „Urhurerha!“

Хотите этого прямо сейчас?

Of course, my private opinion is, „Huh-huh, God knows!“ And I'd say, „Well, actually, the American people are one thing and the American government is another. And the American people are just as much at odds with their government as you are with yours.“

Давайте же возьмем старт, как брали старт те гоночные машины с турбореактивным двигателем где-то тридцать тысяч лет тому назад, о которых вы мне рассказывали. Если это кого-то рестимулирует, то извините.

And they say, „Oh, they are? That explains it.“

Дамы и господа... Давным-давно у меня был один старый друг в Афинах, и у него был раб. У него был раб, и звали этого раба Диоген. И жил этот раб в бочке. И про него было много историй, но на самом деле, согласно современным книгам, он пытался найти честного человека. И он ходил с фонарем среди бела дня, пытаясь найти честного человека.

But we have a lot of fun - a lot of fun in America wondering what we're going to do with our production and things like that.

Так вот, из-за того что провод у моего микрофона недостаточно длинный, я не могу пройти среди вас.

Well, this problem is not extant abroad. They wonder - wonder how they're going to do without their production. And about the only little cross you have to bear is the nonsense that comes out of - of the State Department and so forth.

Я мог бы найти честного человека!

For instance, I wonder if you know that all the United States Government down here (Christian Herter and the rest of them) would have to do is just say to England and France and Germany and the rest of them, „We want to sign a treaty by which an American passport would be a free passport in your country equivalent to citizenship, and an American citizen would be bound, while in your country, by your laws, and we want to sign this as a treaty. Here's the line.“

Вне всякого сомнения, за последние две с половиной тысячи лет для этого не представлялось лучшей возможности и не было ни одной группы, которая более подходила бы для того, чтобы представить такого человека, чем та группа, которая находится здесь и сейчас. Не было ни одной группы, которая более подходила бы для этого, – но с другой стороны, я мог бы ходить между вами понапрасну. И это было бы весьма прискорбно. Это было бы весьма прискорбно.

And they'd say, „You do?“ And that'd be that, see?

Но на следующем конгрессе я смогу пройти среди вас и найти только честных мужчин и женщин. Потому что на самом деле, не будучи честным, человек теряет столько же, как если бы он лишился жизни.

Sounds funny, but we're in exactly the same position the Roman Empire was in a couple of thousand, twenty-five hundred years ago. Who wouldn't be a citizen of Rome?

Если я когда-нибудь встречу своего друга, как недавно я нашел Карла Маркса... если я... если я когда-нибудь встречу своего друга, о котором я говорил, я скажу ему, что Диоген может возвращаться и начинать свои поиски, и, может быть, он может быть они увенчаются некоторым успехом. Потому что сегодня «фундаментальным фундаментом» и «основной основой» процессинга является один простой, но ужасный факт: те, кто нечестны, не станут клирами, приятель.

And although there were a few countries around saying, „Well, maybe we'd better not have very many citizens of Rome around because there won't be much left of us,“ they never said it very loud, and they never really objected. The Roman civilization covered Earth. This is the next civilization after the Roman civilization to cover anything. And we're the proprietors of that civilization.

Что мы подразумеваем под честностью? Когда речь идет о процессинге, мы подразумеваем, что человеку нечего скрывать.

They wonder down here - they wonder down here in the State Department how they're going to handle international relations. Well, that's the trouble - is they think there are international relations. There aren't any international relations, there's just Americanism.

Каждый преклир, которого вы потеряли, – то есть тот преклир, который не закончил получать свои интенсивы или не закончил получать свой процессинг и не стал клиром, – каждый преклир, с которым у вас были затруднения, каждый человек, который когда-либо сбежал с курса, каждый человек, который когда-либо сбежал с сессии, сделал это потому, что у него было нечто, что он должен был скрывать! И он не станет клиром до тех пор, пока не избавится от этого «нечто»!

Countries have even stopped defending their own cultures. And it'd be a wonderful thing, be a wonderful thing, if an American passport was as free as an American is made in any country on Earth. But the American passport is not as free simply because somebody in the State Department hasn't found out yet.

И если бы мы были религиозной организацией, преуспевающей на поприще борьбы с человеческими грехами, сейчас наше дело было бы в шляпе! Каким адским пламенем мы могли бы грозить, с каким неистовством мы могли бы убеждать вас, грешников, покаяться, иначе вашим уделом будут проклятие и адские муки! Да, наше дело было бы в шляпе.

We actually - we actually have Earth squared. There it sits. It isn't mine, it's yours. And wherever we are and whatever we're doing, it's too bad we're not backed up by the government, too.

К счастью, мы не являемся такой организацией. Так что мы можем кое-чего добиться. Наитягчайший оверт в мире – это делать других людей виновными в совершении овертов. Это наитягчайший оверт в мире – о чем мы еще поговорим позже. Так что не думайте, что сейчас я пытаюсь сделать вас виновными в совершении овертов! Единственное, что я пытаюсь сделать, – это добиться, чтобы вы стали клирами! Это все что я пытаюсь сделать . И это та причина, по которой никакое сопротивление Дианетике и Саентологии, никакие нападки на эти предметы за десять лет не привели ни к каким результатам. Потому что, в сущности, в том что касается этих предметов, скрывать было нечего. Поэтому мы все еще живы.

Well, enough of that. It's a bit of worry on my part and the rest of yours part. There are several of you been abroad recently. And it's quite interesting - quite an interesting experience.

Ну, это не означает, что я рассказал вам все. Это не означает, что не было случаев, когда я не мог бы подкинуть вам парочку жареных фактов обо мне, или об условиях, в которых нам приходилось работать, или о шатаниях из стороны в сторону в попытках выжить. И это не означает, что я сам не виноват в том, что время от времени скрывал что-нибудь от вас, потому что я виноват в том, что скрывал от вас очень многое. Но то, что я скрывал от вас, – это в основном то, как трудно нам приходилось. Я старался производить хорошее впечатление. Нам очень часто приходилось крайне трудно. И это я скрывал. Но что касается той ситуации, когда за словами человека стоят некие затаенные, противоречивые, сумбурные помыслы, – нет, здесь нам нечего скрывать.

One of these days, why, you'll find Chicago everywhere. Or New York. But not, please, California. That's my Iron Curtain. No kidding, I'm very fond of California, and someday I'm going to take it back. Actually, California is doing marvelously.

Например, я мог бы очень многое рассказать вам о себе. Я очень многое мог бы рассказать вам о своем полном траке. И некоторые психиатры сразу начнут говорить:

& You know, I'd like to introduce just a few people here very rapidly at this congress, just to show you it is a congress. OK? May I?

«Вот видите, мы же говорили. Мы вам говорили об этом. Он верит, что он...» Но я это не он. Я тот, кто за ним стоял. Но что касается утаивания чего-либо, если речь идет о наших целях, если речь идет о любых ошибках, допущенных в отношении технологии за время нашей работы, если речь идет о данных или о чем бы то ни было, что могло бы сделать кого-нибудь лучше, или сделать кого-нибудь клиром, или помочь в создании лучшей цивилизации, – это никогда не было скрыто и это никогда не было овертом. Следовательно, мы все еще здесь. И это, кстати, единственная причина, по которой мы все еще здесь. Поскольку в противном случае – не думайте, что мы смогли бы пережить те нападки, которым мы подвергались.

& Audience: Yes.

Так вот, в тех случаях, когда какой-нибудь ваш преклир уходил с сессии, и говорил вам, что вы очень плохой одитор, и говорил, что вам не следует этим заниматься, у вас было достаточно оснований сказать: «Да, он прав, я не такой хороший одитор, каким я мог бы быть. У меня поганое ТУ 4. Поэтому то, что он говорит, оправдано, и, следовательно, я его отпущу. Я вернусь на обучение и научусь делать это немного лучше, или, может, я не буду одитировать так много. А может, я буду одитировать только легкие кейсы или делать еще что-нибудь в том же духе», – и было множество причин – множество причин – причины, причины, причины, причины, причины, – по которым он должен был сбежать с сессии.

& Alright. Now, let me introduce first a couple of very brave spirits who adventured down past the Sunday-Monday line, came through the various domains of Neptune both south and north, and who learned that you can work while standing on your head, and who actually didn't... At this moment if it weren't for the Washington course going to be taught right after this congress, this pair would be lolling in deck chairs underneath the tropic sun, drifting homeward you know, mile by mile at seventeen knots or something like that. Instead of that they came home by jet, phwew.

Но была причина, которая лежала в основе всех остальных причин! И эта основополагающая причина целиком и полностью сводилась к одному единственному факту: у него как у человека было что-то, что он скрывал. Что-то, что как он чувствовал, он не смог бы вам сказать. Так вот, здесь этот преклир допускал серьезнейшую ошибку. Из всех групп на Земле, из всех людей на Земле, те, от кого меньше всего можно ожидать, что они плохо обойдутся с вами, из-за того что они что-то узнали о вас, – это те, кто занимаются Дианетикой или Саентологией.

& Now you know, if you don't travel by jet, you're fired. People say they can't notice this speed but they're not me. I notice every mile of the five hundred and seventy-six miles an hour of it. And the only thing I object to is the number of locations that get stacked up on one location. Get the idea? We left, we left London airport at eleven and got into New York at one. Well, of course there's the time lapse there, but you never can quite figure this out.

Я уверен в этих людях, и я был уверен в них на протяжении десяти лет. Так что это должно было быть чем-то очень плохим, если он даже нам не мог рассказать об этом. Это должно было быть чем-то очень плохим!

& Well, I'd like to introduce this pair to you because they're here actually at some sacrifice, because as I say they could be underneath the tropic sun right this moment and they aren't, and that's Dick and Jan Halpern. Stand up. And I'd like to introduce John McCormick. John's one of the good things of California, he really is, he really is. And others, just so many people here that are good people and old time people. Golly. I have to introduce practically everybody in the congress.

Но многие такие вещи подобны микробу, когда на него смотришь через несколько увеличительных стекол. И этот парень говорит: «Я сделал то-то и то-то», – и помещает сверху большое увеличительное стекло, смотрит через него – и: «О господи! Этот микроб такой большой!»

& Well, let me introduce Wing and Smokey Angel. Let me introduce Jack and Melodie Horner here. And Tom Maxwell. And Mr. and Mrs. Bezazian. There're just so many people to introduce to you that I'm just going to have to carry this out the rest of the congress. Right now, let me introduce you to you. Hello!

А затем он думает: «Ну, на самом деле я вообще-то никому не должен говорить об этом, и как-нибудь я смогу обойтись без этого, и это будет очень умно с моей стороны, потому что я смогу их провести... я все равно смогу их провести, и тогда я однажды стану в достаточной степени клиром, чтобы просто воспринять все это «как-есть». «Вжик-вжик».

& Audience: Hello.

И в тот момент, когда он сделал это, он взял еще одно большое-пребольшое увеличительное стекло и поместил его поверх всех остальных стекол. И теперь он смотрит на этого микроба, понимаете? Микроб уже вот такой, понимаете? У него волосы, зубы. И этот человек говорит: «Что ж, я, наверное, очень плохой человек, но я их всех обману. Я их всех обману, и я получу одитинг несмотря на это, и я буду жить, и я буду делать добро. И я сделаю достаточно добра, так что это не будет иметь значения!»

Okay, let's get down to something here that's very important, shall we? Let's get down to some technology. Now, I was going to save all this technology until day after tomorrow. Do you think I ought to do it?

И конечно, к этому времени у вас здесь появляется вот это большое-пребольшое увеличительное стекло – «бамс». И теперь микроб гораздо больше, чем сам человек. Куда бы этот человек ни посмотрел, он везде видит этого микроба.

Audience: No.

И в один прекрасный день вы найдете этого человека, и вы возьмете этот маленький микробоискатель, этот Е-метр, вы дадите этому человеку в руки банки, и вы обнаружите этого микроба, которым заражен характер этого человека.

Because if I saved it till day after tomorrow, you know what would happen? I wouldn't have time to cover it. So if give it to you right now all in - all in one package, it'll take me the next two days to explain it. Okay?

И человек скажет вам: «О, нет, там ничего нет! Нет, нет, нет, нет, нет. Это я дышу. Я очень часто могу контролировать стрелку, потому что на самом деле я – ОТ. И каждый раз, когда вы говорите: «Женщины», – и стрелка ныряет, – это эмоциональная реакция, потому что я их люблю!»

Audience: Okay.

Но теперь вас не обманешь. Вы заберетесь под эти увеличительные стекла, вы вытащите это существо и бросите его в карболовую кислоту. И кейсу этого человека придет конец, и он больше не будет сбегать с сессий. Он просто будет сидеть и получать одитинг до тех пор, пока не станет клиром. И именно так обстоят дела.

Would you like that right now?

У самого плохого кейса больше всего овертов и висхолдов по всем динамикам.

Audience: Yes.

Позвольте мне обратить ваше внимание на следующий факт. Только те кейсы... только те кейсы, которые совершенно не продвигались в одитинге, ни на йоту, которые не вернули себе никаких способностей или чего-либо еще, у которых вообще не было никаких улучшений того или иного рода, – только такие кейсы причиняли нам вред. Это были те люди, которые нас поносили. Но почему они вообще не продвигались в одитинге?!

Let's get this off to a high whine like the turbojet racing cars you were telling me about thirty thousand years ago. If anybody restimulates on that one, I'm sorry.

Посмотрите, какую цену платили эти люди, – так и не выбраться из грязи. О, какая жалость. Ни один человек, занимающийся Дианетикой или Саентологией, не стал бы держать их в грязи. И если бы мы знали, насколько важным является то данное, которое я вам сейчас сообщаю, если бы мы просто знали, что оно лежит в основе всего этого, каким простым стало бы наше существование. Но, как однажды сказал бедняга Джо Винтер, который пошел по этому пути: «Какое чудесное двухметровое зеркало заднего вида у нас перед лицом, с маленьким глазком посередине, чтобы смотреть вперед».

Ladies and gentlemen ... I had an old friend once back in Athens who had a slave. He had a slave and this slave's name was Diogenes. And the slave used to live in a barrel. And there were very many stories concerning this slave but, actually, he was trying to find, according to modern books, an honest man. And he used to go around in daylight with a lantern, looking for an honest man.

Но в этом заключается история кейсов, потерпевших неудачу, в этом заключается история студентов, потерпевших неудачу, и в этом заключается история врагов Дианетики и Саентологии.

Now, because of the length of this microphone cord, I can't pass amongst you.

Эти люди являются нашими врагами, потому что на протяжении последних десяти лет мы могли о чем-то узнать. И против нас выступают только те люди, которым есть, что скрывать. Это не мнение и не политизированное данное. Это железная технология, и эта технология очень хорошо подходит для того, чтобы производить эффект. Но это просто продвинутая Саентология без всяких эмоций и прикрас, и ничто иное. Тот кейс, у которого есть, что скрывать, будет сбегать – будет находить какое-нибудь оправдание, для того чтобы сбежать, – а затем будет сидеть и что-то бормотать, бормотать и бормотать о том, какой вы плохой, или о том, какие мы плохие. И такой кейс драматизирует то, что не в порядке с ним самим, то есть оверты против различных динамик, и он будет драматизировать это, говоря, что что-то не в порядке с одитором, что-то не в порядке с Саентологией, что-то не в порядке в существующей ситуации, что-то не в порядке... Что ж, мы не совершенны – но мы не пытаемся что-либо скрывать.

I might find an honest man!

Я взял один такой кейс, и, из-за того что он сделал что-то против организации, я не удерживал себя от использования наказаний. У меня есть глубоко укоренившаяся склонность к использованию наказаний, как и у большинства людей. Понимаете, если люди что-то сделали, вы должны что-то сделать им, понимаете? И это просто моя позиция: парень решил, что он будет жертвой, и я говорю: «Ну хорошо. Ты – жертва».

Certainly, in the last twenty-five hundred years there has been no better opportunity or no group more eligible to deliver one up than this particular group right here and now. None more eligible - but on the other hand, I might pass amongst you m vain. And that would be very sad. That would be very sad.

Но этот человек, сказал, что это было плохо, и то было плохо, и еще вот это было плохо в той области, с которой он непосредственно имел дело, и это было плохо, плохо в той области, с которой он непосредственно имел дело, и я сказал: «Так почему ты ничего не сделал по этому поводу?»

But the next congress, I will be able to pass amongst you and find nothing but honest men and women. Because actually it's as much as your life's worth not to be honest.

А он говорит: «Ну, я не мог. Не в том положении, в котором был я. Я был не в том положении, я был в положении подчиненного. Я не был... нигде во всей организации не было никого, и я ничего не мог никому сказать».

If I ever run into this friend of mine, like I lately found Karl Marx - if I - if I ever run into this friend of mine, I'll tell him that Diogenes can come back and start looking and maybe with some success. Because processing today is fundamentally „fundamentalized“ and basically „basicalized“ on just this single horrible fact: Them as ain't honest won't get cleared, bud.

Я сказал: «Так почему ты ничего не сделал по этому поводу?» Он ответил:

What do we mean by honesty? In this particular regard, we mean somebody who has nothing to hide.

«Но...» – «Бум!»

& Step Six phenomena went astray and Step Six phenomena was simply that the pictures and masses of the bank got bigger and bigger, and more and more vicious, and more and more violent, and more and more crushing, and more and more, until the person was finally practically rubbed out. The more you ran Step Six on some people, the worse they got. And that little bug alerted us to what we have now.

С тех пор мы больше его не видели. Потому что любой тэтан потенциально способен сделать что угодно, для того чтобы исправить все что угодно и где угодно! И он знает об этом. И то, что он ежедневно совершает, – это грех недеяния, состоящий в том, что он не наводит порядок. И с этим в настоящее время живет любой кейс, каким бы честным он ни был.

& I could do an awful dirty thing here. I won't, though. I could do something terrible. I could ask for a show of hands of those people injured by Step Six, but I won't and don't raise your hand, you'd be telling on yourself. Step Six phenomena isn't what increased the bank. It wasn't running „keep facsimiles from going away and holding them still and making them more solid“ that made the bank worse. It was that it was being run on somebody who was hiding something from the auditor he didn't dare tell the auditor about. And that's the totality of it.

Так вот, если вы можете выдержать правду, вы будете жить. А если вы не можете выдержать правду, вы не будете жить. И те люди на этой планете, которые не живут, а блуждают, подобно зомби, в темноте по скользким переулкам, не могут выдержать правды.

Every preclear you have lost - that is to say who didn't finish his intensives or his processing and go through to Clear - every preclear that you've had difficulty with, every person who has ever blown a course, every person who has ever blown a session, did so because they had something to hide! And until those somethings are cleared up they will never be Clear!

И здесь, на Земле, выполнялась операция, которая целиком и полностью посвящена тому, чтобы сделать правду о человеке совершенно неприемлемой для него. Так вот, я не буду называть имен, и я никогда не упоминаю названия этой организации, но ее деятельность состоит исключительно в том, чтобы сделать вас виновными в совершении овертов. Они говорят вам о том, что такое грех. Из какой такой черной трясины они говорят вам о том, что такое грех? Если бы они почаще мылись, их собственные руки были бы достаточно чистыми, для того чтобы они могли говорить вам о том, что такое грех.

And if we were a religious organization going to town on the sin of man, we would at this moment have it made! We could convince with what violence, with what brimstone that you sinners had better come clean, or hellfire and damnation was going to be your lot! Man, we'd have it made.

Как-нибудь, мы организуем фонд для сбора пожертвований. Мы соберем деньги, чтобы купить мыла для этой организации, чтобы их руки были достаточно чистыми, для того чтобы они могли говорить нам, что такое оверты. Неплохой проект, а?

Fortunately, we're not. So we can get something done. The greatest overt act in the world is making other people guilty of overt acts. That is the greatest overt act in the world - about which, more later. So don't think at this moment that I'm trying to make you guilty of overt acts! The only thing I'm trying to do to you is get you Clear! That's all I've got in mind. And that's why no resistance, no attack for ten years has been able to get anywhere on Dianetics and Scientology. Because basically, as far as the subject is concerned, there was nothing to hide. That's why we're still alive.

Так вот, я не стремлюсь обязательно вести себя жестко по отношению к вашему банку. Но последние несколько тысяч, несколько сотен тысяч, несколько миллионов, несколько миллиардов лет были периодом, проходившим под лозунгом «Будьте добрым по отношению к банку»! А теперь, я думаю, мы можем позволить себе иметь новый лозунг! Поскольку деятельность на основе лозунга «Будьте добрым по отношению к банку» не дала результата. Деятельность на основе лозунга «используйте банк для контроля» также результата не дала.

Oh, that doesn't say that I have told you all. That doesn't say that there weren't times when I could have slipped you some hot dope concerning me or conditions or organizational wiggle-waggles in efforts to stay alive. And that doesn't say that I myself am not guilty occasionally of withholding something from you, because I am guilty of withholding quite a bit from you. But what I am withholding from you, basically, is how rough it's been. I've tried to keep a good public presence going. That's very often been very rough. And that I've withheld. But as far as any deep-seated, cross-purposed, tangled-up pitch no, we had nothing to hide there.

Поэтому нашим лозунгом на протяжении многих лет была математическая формула «нет банка = есть люди». И эта формула дает результат. Но как добиться состояния «нет банка». Как взять фрейдовское бессознательное, несознательное, засознательное и противосознательное и выполнить «разбессознавание» этого? Как вытащить ид из либидо? Как избавиться от реактивного ума? Как стереть, вытравить факсимиле и инграммы, которые омрачают его дни? Как избавить человека от них и выбросить их, как ненужный хлам? Как сделать это?

For instance I could tell you a lot about me. I could tell you a lot about my whole track. And some of it the psychiatrists would at once start saying, „You see, we told you. We told you so. He believes he's...“ But I'm not that one. I just set that one up. But as far as anything withheld on the standpoint of our goals, as far as any errors along that line that had to do with technology, as far as data or anything else that could make anybody better or Clear or make a better civilization, that's never been withheld and it's never been an overt act. Therefore, We're still here And that, incidentally is the only reason we're still here. Because don t think with as much shotgunning as there's been, that we would have survived it else.

Что ж, на протяжении десяти лет у нас было множество технологий. На протяжении десяти лет мы были способны сделать очень многое в отношении этого. Я не думаю, что существует так уж много явлений, связанных с реактивным банком, которые мы еще так или иначе не обнаружили в тот или иной момент времени. Сейчас практически не осталось явлений, которыми мы бы еще не занимались. Но что не давало ему исчезнуть? Почему он оставался там, где он был? Почему, несмотря на все наши труды, у нас оставались люди, которые не стали клирами? И почему в награду за все наши усилия, которые мы прилагали как одиторы, для того чтобы удерживать кого-нибудь на месте, в то время как он продолжал говорить: «ыэээээ». Так почему это происходило? Почему это происходило? Почему у нас по прежнему были аберрированные люди, когда у нас должны были быть клиры, а?

Now, where a case left your session and told you that you were a very bad auditor and told you that you shouldn't have been doing it, there was enough truth in the matter for you to say, „Yes, he's right. I'm not as good an auditor as I could be. My TR 4 stinks. So therefore, he is justified in what he is saying, and therefore I will let him go. I'll go back to school and learn how to do it a little bit better or maybe I won't audit quite so much. Or maybe I'll audit only easy cases or some other such thing,“ and there were lots of reasons - lots of reasons - reason, reason, reason, reason, reason - why he should have blown session.

Я кое-что сейчас вам скажу. Это явление очень долго сопутствовало моему одитингу, и я просто был настолько ненаблюдателен, что не замечал его вплоть до недавнего времени.

But there was a reason that underlay all those other reasons! And that underlying reason added up entirely and completely to just one reason: As a person, he had something to hide. Something he didn't dare let you know about, he felt. Now, in that the preclear made a tremendous mistake. Of all the peoples of Earth, of all the groups of Earth, the one least likely to mess somebody up because they found out something about him was a Dianeticist or Scientologist. These people have my confidence and have had my confidence for ten years. So therefore, it must have been pretty bad if he couldn't even tell us about it. It must have been pretty bad!

Я одитировал одного человека... как вы услышите в одной из лекций, если вы когда-либо будете слушать записи Мельбурнского ППК. И вот я одитирую этого человека, проводя демонстрацию одитинга. Я говорю: «Хорошо. Назовите мне что-нибудь, что вы могли бы мне сообщить», – или: «Подумайте о чем-нибудь, что вы могли бы мне сообщить. А теперь подумайте о чем-нибудь, что вы могли бы от меня утаить».

But a lot of these things are like the microbe seen through a number of magnifying lenses. And the fellow said, „I did so-and-so,“ and then he puts a big lens over the top of it and he looks at it - „My Cod! That microbe looks big!“

И он несколько раз очень бойко не задумываясь ответил на эти вопросы. «Тра-та-та-та-та-та. Тра-та-та-та-та-та». «Да, я мог бы скрыть это от вас». И вдруг он говорит «Вы знаете, утаивать от вас? Знаете, это не так-то просто!»

And then he thinks, „Well, I actually shouldn't tell anybody, really, about this, and somehow or another I will get along without having done so, and that will be smart of me because I will get by - I will get by anyway, and then someday I will be Clear enough maybe to just as-is the whole thing.“ Swsh-swsh.

Это, вероятно, была единственная причина, по которой мои преклиры продвигались быстрее, чем преклиры других людей. Это был авторитет или что-то вроде этого, из-за чего человек не мог скрывать что-либо от меня. Вот почему... люди становились клирами, а я никогда не обращал внимания на этот факт, я просто думал, что они всем говорили эти вещи, понимаете?

And the moment that he did that, he took another great big magnifying glass and put it on top of the stack. And now he looked at this microbe, you know? Microbe is about that long by now, you know? Has hair, teeth. And he said, „Well, I'm a pretty bad fellow, but I'll fool them all. I'll fool them all, and I'll get auditing in spite of this and I'll go on and do good. And I will do enough good that it won't matter!“

Но мне чаще, чем другим одиторам, приходилось выслушивать рассказы об излюбленных Фрейдом травмирующих переживаниях, связанных с ненормальным половым поведением в возрасте трех лет. Знаете, это просто удивительно, как человек мог посвятить всю свою жизнь исследованию ненормального полового поведения в трехлетнем возрасте. Я рад, что он сделал это, потому что он дал нам кое-какие факты и он оставил огромное поле, где вместо полного отсутствия знания было хоть какое-то знание. Но тем не менее, если вы подумаете об этом сейчас, – очень трудно заниматься чем-то, что можно назвать ненормальным половым поведением, когда вам отроду три года. Я приношу свои извинения тем более молодым тэтанам, которые находятся среди нас, за то, что я позволил себе пошутить на эту тему.

And of course, by that time you got this great big magnifying glass put over here - clank. And the microbe was now much bigger than he was. Everywhere he looked, he could see the microbe.

Но если преклир садится и начинает рассказывать вам все, тогда то, что вам нужно делать, – это слушать, и ничего более. Это не значит, что, для того чтобы стать клиром, он должен рассказать вам все, что он когда-либо сделал, обо всех преступлениях, которые он когда-либо совершил, и обо всем своем предосудительном поведении. Нет, но это значит, что те, кто не очень хорошо продвигаются в одитинге или чей одитинг идет медленно... это говорит вам о том, что эти люди таят внутри себя что-то такое, что повергло бы в ужас представителей какого-нибудь общества борьбы за чистоту нравов. И вы, конечно, понимаете, что большинство членов такого общества

And one of these fine days you're going to get hold of that fellow, you're going to take this little microbe hunter, this E-Meter, you're going to put him on the cans and you’re going to find that microbe that diseased his character.

– это очень суровые люди.

He's going to say, „Oh, no, there's nothing there! No, no, no, no, no. That's me breathing. I can very often control the needle because I'm really OT. And whenever you say 'women' and it dives, that's emotional response because I like them!.“

Так вот, человек, который вообще не продвигается в одитинге, который вообще не получает никаких результатов, – о, да. Я должен сказать вам об этом, – между нами, саентологами, – я должен сказать вам вот что: этот человек виновен в совершении преступления, за которое он может сесть в тюрьму или понести наказание в этой жизни, если это преступление станет известным.

But you're not going to be fooled now You're going to reach under all these magnifying glasses, you're going to pull this thing out and dump it in the carbolic acid. And that'll be the end of that man's case and he won't blow sessions anymore. He'll just sit there and go right on straight through till Clear. And that's the way it is.

Так вот, когда вы дойдете до этого уровня, вы влипли. Иными словами, он ограбил банк или сделал что-то вроде этого. Но это очень серьезное преступление, и за него человек может быть арестован и может понести наказание в настоящем времени, если это преступление будет разоблачено! И в том, что касается одитинга, человек, совершив это преступление, сам посадил себя в ловушку, и он будет оставаться пойманным в нее, если он тем или иным образом не уладит ситуацию и не очистит это, потому что, если он не сделает этого, в его кейсе не произойдет сколько-нибудь значительных улучшений!

The worst case has the most overts and withholds on all dynamics.

В течение десяти лет мы наблюдали это явление и недоумевали, что же это означает. Мы недоумевали, почему мы не можем проводить ему никакого одитинга. Понимаете, он просто сидел там. «Да, – говорил он, – да».

Let me call something to your attention. Only those cases only those cases which did not advance at all, one iota, never recovered anything, never got better in any way, shape or form, harmed us. They were the people who chopped us up. Why didn't they ever advance?

Вы говорили: «А теперь создайте двойные парные терминалы собак». Он делал это. «Да, – говорил он, – да». Сессия подходит к концу. – Как вы себя чувствуете?

Look at the penalty these people were paying - to never get out of the mud at all. Ah, what a pathetic thing. And no Dianeticist or Scientologist would keep them in the mud. And if we'd just known the value of this data that I'm giving you - if we'd just known that this was at the bottom of all of that, how easy it would have been. But as poor old Joe Winter who went this route once said, „What wonderful six-foot rearview mirrors we have with a little, tiny peephole in front.“

• О, я чувствую себя ужасно.

But that's the history of the failed case, that's the history of the failed student, and that's the history of the enemy of Dianetics and Scientology.

He is our enemy because at any time in the last ten years we had the ability to find out. And only those people are against us who have something to hide. And this is not an opinionated, political datum. It's cast-iron technology, and for dramatic purposes, lends itself extremely well. But it is simply coldblooded, advanced Scientology and nothing else: That a case that has something to hide will run - find some excuse to run - and then will sit and jabber, jabber, jabber about how bad you are or we are. And that case dramatizes what's wrong with the case, which is to say overt acts against the various dynamics and will dramatize it by saying there's something wrong with the auditor, something wrong with Scientology, there's something wrong with the way it is, there's something wrong... Well, we're not perfect - but we're not trying to hide anything.

Почему? Почему? Почему? Что ж, мы уже знаем технологию: он получает одитинг, имея проблему настоящего времени. И это попадает под категорию технологии, которая у нас уже есть, то есть технологии работы с проблемами настоящего времени и с разрывами АРО.

I took such a case, and because he had done something to the organization, I didn't restrain myself from being punitive. I have a well-grooved pattern on being punitive, as lots of people have. You know, if people do something, you're supposed to do something to them, you know? And it's just my standpoint: The guy elects himself a victim, so I say, „Well, all right. You're a victim.“

Так вот, он не может вступить в двухстороннее общение с одитором, и поэтому он не может оказаться в сессии! Он никогда не бывает в сессии, потому что он не может быть в двухстороннем общении. Он не может оторвать своего внимания от того, на чем оно зафиксировано, и направить его на какую-либо другую часть банка, потому что у этого человека постоянно есть проблема настоящего времени независимо от того, осознает ли он это или нет. Он не знает этого, он как бы «знает» это, понимаете?

But this fellow said this was bad and that was bad and the other thing was bad in his immediate area and it was all bad, bad, bad in his immediate area, and I said, „Then why haven't you done something about it?“

Его внимание постоянно зафиксировано на этом. Но это та единственная вещь, которую он не может вам открыть, а это представляет собой непреодолимое препятствие для проведение любого одитинга. И вот она там, и для него она подобна тюремной камере.

And he says, „Well, I couldn't. Not in the position I was in. I wasn't in such a position, I was in a junior position. l wasn't - there wasn't anybody anyplace in the whole organization, and I couldn't have said anything to anybody.“

Я могу вам кое-что сказать. Лучше быть в тюрьме, чем в той ситуации, когда Саентология не дает результата. Не правда ли? Потому что это означало бы, что вы будете в тюрьме отныне и навсегда. Запертые в этой проклятой башке, не имея ни свободы, ни сил. Это, скажу вам, приговор, не так ли? И это даже не до тех пор, «пока смерть не разлучит нас». Но на веки вечные, до тех пор пока у вас еще есть хоть один эрг. Так долго. Парень уже сам вынес себе приговор.

I said, „Why haven't you done something about it?“

Но это не дает ему никакого права причинять своему одитору те неприятности, которые он ему причиняет, не так ли? А? Потому что он теперь винит одитора за то, что он сам не раскрывает, и говорит, что это вина одитора.

He says, „But“ - boom!

Что ж, по сути, с технической точки зрения это наша общая вина, состоящая в том, что мы не запустили наши проклятые пальцы поглубже в этот чертов реактивный банк, используя одно из этих устройств.

We haven't seen him since. Because any thetan has the potentiality of doing anything to correct anything anywhere! And he knows it. And what he does every day is the sin of omission in that he doesn't straighten it all out. And that, any case, no matter how honest, is living with at this moment.

Эти устройства сейчас можно найти... в действительности они производятся на всех континентах. Классная штука. И они покажут вам истинное положение дел. Они будут работать на полную катушку. И сейчас есть... – сейчас, кстати, есть новая брошюра по этому поводу, новая брошюра по электрометру – и я прямо сейчас на этом конгрессе дам вам приложение к этой книжке, предметом которого будут функции вот этого конкретного триометристора с электронными примочко-проводами.

Now, if you can stand truth, you'll live. And if you can't stand truth, you won't. And the dead ones of this planet who are walking around zombielike in the dark shadows and slippery alloys of the world can't stand truth.

Есть масса данных, которые нужно знать по поводу этого устройства. Одно из них состоит в том, что у человека с наиболее тяжкими преступлениями наименьшая ответственность по всем динамикам, и Е-метр поначалу дает наименьшие показания при работе с таким человеком. Е-метр регистрирует то, за что преклир все еще хоть сколько-нибудь ответственен. Так что есть методы и способы работы с кейсом при помощи Е-метра, о которых мы раньше не знали. И можно сказать, что наихудшим приговором для кейса было бы то, что Е-метр не давал бы показаний при работе с таким кейсом. Е-метр слабо реагирует при работе с кейсом? Что ж, одитор знает, в каком направлении ему теперь двигаться.

And there's been an operation here on Earth which has totally dedicated itself to making truth about yourself totally unpalatable. Now, I won't mention any names and never do mention this particular organization, but it's specialty is 100 percent making you guilty of an overt act. It tells you what sin is. Out of what black morass do they tell you what sin is? If they'd used a handkerchief more often, their own noses would be clean enough to tell you what sin is.

Еще один факт состоит в том, что... позже я расскажу вам об этом поподробнее,

One of these days we're going to have a collection fund. We're going to get it together to buy handkerchiefs for this organization so they can have clean enough noses to tell the rest of us what overt acts are. Sound like a good project?

– но реакции стрелки не так важны, как перемещение тонарма. Перемещение тонарма как индикатор лучше, чем реакции стрелки. Интересно, а?

Now, I don't mean to be necessarily hard upon your bank. But the last few thousand, few hundred thousand, few million, few billion years have been „kind to the bank“ period! And now I think we can afford a new slogan! Because „be kind to the bank“ hasn't worked. And „use the bank to control“ hasn't worked.

Так вот, конечно, эта машина передо мной... те представители молодого поколения, которые сейчас находятся в этой аудитории, наверное, будут жить в цивилизации, в которой, для того чтобы получить работу, нужно будет пройти проверку на электрометре и в которой не будет бессмысленных и разрушительных революций по той чудесной причине, что в обществе будет гораздо меньше преступников.

So our slogan here for a number of years has been a mathematical formula which says „no bank = people.“ Works, too. But how do you get no bank? How do you take the Freudian unconscious, reconscious, deconscious, munconscious and „unconscioulize“ it? How do you pick the id out of the lib? How do you get rid of the reactive mind? How do you scotch and scrap off, wipe out and erase the facsimiles and engrams which bedevil man's days and nights? How do you do this?

Так вот, посмотрите, в обществе есть масса людей, которые (цитирую) «творят добро» или «пытаются изменить общество», потому что у них самих есть должок перед обществом, который они пытаются возместить, действуя окольными путями.

Well, for ten years we've had a lot of technology. For ten years we've been able to do a lot about it. I don't think there's very much phenomena left in the bank that we haven't discovered one way or the other, one time or another. Phenomena that we haven't looked at is practically nonextant. But what held it in place? Why did it continue to stay there? Why, with all of our hard work, did we still have people being uncleared? What reward was this for the labors we invested as auditors to have somebody sitting there still going, „Nyaaah.“ Well, why did it happen? Why did it happen? Why did we still have aberrees when we should have had Clears, hm?

Я скажу вам кое-что очень смешное: это просто компульсия, которая ни к чему не ведет. Мы все чем-то обязаны обществу, если уж на то пошло. Мы все обязаны что-то делать для всех наших динамик. Но, когда мы должны делать это из-за компульсии, это не очень хорошо получается. Так что из-за этой идеи «парень пытается делать добро, потому что он был таким плохим» мы все, как правило, попадаем в переплет. Забавным здесь является то, что он сделает в десять раз больше добра, в тысячу раз больше добра, если он сам ни коим образом не будет должен творить добро. Это довольно примечательно.

Well, I'll tell you something. This phenomenon has been running alongside of my auditing for a very long time, and I've just been sufficiently unobservant to see it until recently.

Так что нет никаких оснований для существования такого механизма за исключением того факта, что некоторые индивидуумы индивидуализируются и отделяются от общества, отделяются от динамик до такой степени, что они перестают быть людьми, становятся чем-то еще, чем-то неживым, что представляет собой некое синтетическое нечто, которое ползет по жизни и пытается каким-либо образом существовать.

I was auditing a fellow in the - as you'll hear on one of the tapes, if you ever hear the tapes of the Melbourne ACC. And I'm auditing this fellow in an auditing demonstration. I say, „All right. Tell me something that you could let me know“ - or „Think of something you could let me know. Now think of something you could withhold from me.“

Когда вы пытаетесь одитировать человека, который виновен в совершении слишком большого количества овертов, он не продвигается в одитинге. Когда вы одитируете человека, у которого есть несколько овертов, о которых он не должен рассказывать, он продвигается медленно, и время от времени у него появляется желание сбежать, время от времени он пытается уйти, время от времени он пытается покинуть школу или покинуть сессию. И мы уже давно знаем о том, что если у человека почти нет овертов, когда-нибудь он расскажет нам о них.

And he answered this several times, very glibly. Po-pollok, pocketa-pock, pocketa-pock, pocketa-pock. „Yes, I could withhold that from you.“ All of a sudden he says, „You know, withhold from you? You know that takes some doing!“

Это явление, которое можно было наблюдать в НЦХ с давних пор: человек приходит и говорит: «Тсс. Я эмм-мммм-мммм-ммм...» А выходя он говорит: «Уф! Говорите, кому хотите». Понимаете? Я хочу сказать, что в нем произошла перемена.

That was probably the only reason my auditing was faster than other people's. Matter of altitude or something like this that the person couldn't withhold things from me. That was why - people got Clear and I never paid any attention to the fact. I just thought they told everybody these things, you know?

Что ж, мы знали это, но то, что мы на самом деле пытались найти, было противоположностью этого. Мы пытались найти человека, который делал что-то, понимаете, найти человека, который создавал нам какие-либо неприятности, найти человека, который не занимался созидательной деятельностью, найти человека, который не содействовал расширению деятельности. Это был человек, чьи действия были направлены на разрушение.

But I used to get more Freudian traumas dumped in my lap about their sexual irregularities when they were three. You know, it's really amazing to have a fellow who devoted his entire life to exploring sexual irregularities at the age of three. I'm glad that he did because he gave us some dope and left a tremendous area with some knowns in it instead of totally unknown. But nevertheless, now that you look back on it, it's awfully hard to be sexually irregular when you're three. And I apologize to those younger thetans that are in our midst here for making a crack about it.

То, что вы здесь наблюдаете, – это будет предметом подробного рассмотрения значительно позже – но то, что вы здесь наблюдаете... то, что вы здесь наблюдаете, имеет весьма отдаленные последствия, это останется на многие тысячелетия. То, что вы здесь наблюдаете, имеет некий смысл.

But wherever a pc sits down and starts telling you all, all you have to do is listen. Well, that doesn't say necessarily that they have to tell you everything they ever did and all the crimes they've ever committed and all the irregularities they have ever gone through in order to get Clear. That doesn't tell you that, but it tells you that those fellows that don't make very much progress in auditing or that the auditing is slow on - it tells you that those people are sitting on one that would blow the head off the purity league very easily. And you realize, of course, that more - most purity leagues are very hardened people.

Любому человеку требуется всего одно озарение, для того чтобы просто взяться за дело, засучив рукава и воплотить в жизнь эту цель – мир без преступников, мир людей, которые могут действовать эффективно. Единственное озарение, которое им нужно... это озарение состоит в том, что последовательность оверт-мотиватор не обязательно должна быть частью игры! Как только у вас будет субъективная реальность в отношении этого, в ту же секунду вы бросите все остальное, что с этим связано, как горячую картофелину, просто «бррр». На самом деле, игра в последовательность оверт-мотиватор – «Ты виноват, мы наказываем тебя. Я виноват, ты наказываешь меня. Я жертва, значит ты сделал то-то и то-то. Ты жертва, значит я сделал то-то и то-то», – это ни в коей мере не является необходимым, для того чтобы получать удовольствие от жизни или для того чтобы у вас была игра, которая доставляла бы вам хоть какую-то радость!

Now, the person who makes no advance at all, who never gets anyplace at all - oh, now, look! I'll have to let you in on this -amongst us Scientologists. I'll just have to let you in on this: The person is guilty of a crime for which they could be jailed or punished in this lifetime if it were divulged.

Если вы посмотрите на это повнимательнее, вы обнаружите, что все игры, которые доставляли вам удовольствие, не имели никакого отношения к последовательности оверт-мотиватор. Это очень забавно.

Now, when you get into that level, you've had it. In other words, he robbed a bank or something. But the crime is serious, and the person could be arrested for it or punished for it in present time if it were revealed! And this fellow, by the commission of that crime, trapped himself as far as auditing was concerned, unless he actually does straighten it out one way or the other and get it cleared up because his case isn't going to move that far until he does!

Последовательность оверт-мотиватор – это и есть то, что прекращает все игры. Когда человек делает что-то другим людям и должен наказывать их и быть наказанным ими и так далее – это что-то вроде отчаянных усилий сделать что-нибудь недостойными средствами в надежде, что это кем-нибудь по ошибке будет принято за игру. Но где-то здесь все и заканчивается. На этом уровне у такого человека в действительности нет игры. Так что на самом деле такой подход устарел. Вы очень многого можете добиться, не будучи втянутым в это.

For ten years we've seen this phenomena and we wondered what it was all about. We wondered why we couldn't audit anything on this fellow. He just, you know, sat there, you know. „Yes,“ he'd say, „yes.“

Что ж, если эти мои высказывания кого-то расстроили, мне искренне жаль... их кейсы.

And you'd say, „Double match terminal a couple of dogs now.“ He would. „Yes,“ he'd say, „Yes.“

Например, была одна молоденькая девушка, которая получала одитинг без особых успехов. Она была... она была самым обычным человеком из города, она не была саентологом. И она получала одитинг без особых успехов, и я заметил, что ее лицо как бы осунулось и ее вид по мере получения одитинга становился немного изможденным, и на самом деле ее одитинг проходил нормально, но по той или иной причине она не получала от этого особой пользы.

End of session come along: „How do you feel?“

Так что как-то на днях я присел у ее стола и сказал: «Знаешь, девушки очень много чего делают в жизни. И они думают, что все эти поступки весьма предосудительны. На самом деле я бы ничуть не удивился, если бы ты думала, что ты сделала что-то такое, что если бы доктор Хаббард узнал об этом, он бы тебя уволил». Я сказал: «Так вот, забавным здесь является то, – сказал я – что я не думаю, что ты могла бы совершить что-нибудь настолько плохое. Почему бы тебе не рассказать все своему одитору, когда ты в следующий раз будешь получать одитинг?»

„Oh, I feel terrible.“

Она так и сделала, и ее кейс взмыл ввысь – взззум! Это было что-то очень предосудительное. Что-то по второй динамике в восьмилетнем возрасте. Что-то очень плохое, знаете? Она утаивала огромный висхолд.

„Thank you. That's it.“

Так вот, оверты и висхолды по любой динамике или по всем динамикам сразу – это единственная причина, по которой увязшие кейсы остаются на месте! И это возвращает нас к определению оперирующего тэтана, а именно: причина по отношению к материи, энергии, пространству, времени, форме и, конечно, мыслям и постулатам, которая осознает себя причиной и желает быть ею – оперирующий тэтан.

Why? Why? Why? Well, we already know the technology: He's auditing across a present time problem. And it comes under the heading of the technology which we already have, which is a present time problem or an ARC break.

Тот ужасный факт, с которым мы должны стать лицом к лицу, если мы собираемся получить какие-либо результаты, представляет собой следующее: мы сделали это. И я позже еще расскажу вам об ответственности. На самом деле мы не используем эту штуку, называемую ответственностью, для того чтобы вешать людей без разбора. Но вот именно то, что мы говорим и вот именно то, что говорю я: необходимым условием истинного восстановления бытийности человека является осознание им того, что он был причиной всех трудностей, которые у него когда-либо возникали. Это очень горькая пилюля. Настолько горькая, что, вероятно, потребуются сотни часов одитинга, для того чтобы вы набрались духу ее проглотить. Конечно, вы можете очень радостно выйти вперед, понимаете, и сказать: «Да, это так. Так сказал Рон. И тут ничего такого нет, и я сяду вот сюда в кресло для одитинга, сяду в это кресло. Ха! Так, за что я могу быть ответственен? Я могу быть ответственен за все трудности, которые у меня когда-либо были».

Now, he can't go into two-way communication with the auditor so he never goes into session! He's never in-session because he can't be in two-way communication. And he can't take his attention off of what his attention is fixedly on and put it on any other part of the bank because he has a present time problem all the time, whether he realizes it or not. He doesn't know it, he just kind of „knows“ it, you know?

И одитор скажет: «Ну, хорошо. Так, просто назовите мне одну из них, за которую вы можете быть ответственны».

And his attention is always fixedly on this thing. But it's the one thing that he can't reveal which makes a total plug to any auditing happening. And there it is, and it just locks him up just as nice as though they'd thrown him in jail.

«Ну, я мог бы быть ответственен за... Нет, я не могу быть ответственен за те трудности, которые были у меня в школе! Это она виновата!» И вот он, ваш поезд, идет прямо под откос, понимаете?

I can tell you something. It'd be better off to be in jail than never have Scientology work. Wouldn't it? Because that means you're going to be in jail from here on out. Locked up in a ruddy head with no freedom and no power. That - I tell you, that's a sentence, isn't it? Not even until death do us part. But forever and ever and ever as long as ye shall erg. That's how long. Fellow's passed sentence on himself already.

Нет, у нас есть масса вещей – масса вещей, ответственность за которые мы не хотим брать на себя, но мы не пытаемся использовать ответственность, для того чтобы вешать людей. У нас есть масса таких вещей.

But that doesn't give him any right to give the auditor the bad time that he gives an auditor, does it? Hm? Because he now blames the auditor for what he himself won't divulge, and he says it's the auditor's fault.

И недолго думая, мы бойко так говорим: «Это все, что требуется для того чтобы стать клиром? Кто выслушает меня? Кто выслушает меня? Послушайте, я... я готов взять ответственность за все. Я был причиной всех своих трудностей. Приятель, я был...» – «бум!» И в этот момент вы падаете замертво.

Well, basically, technologically, it has been our collective fault for not getting our cotton-picking fingers deeper into his cotton-picking reactive bank with one of these things.

Так вот, то, что я хочу сказать, очень просто: состояние клир – это состояние, когда человек признает, что является причиной по всем динамикам. И вы были причиной, но вы не признавали этого. И это работа одитора – добиться, чтобы вы сделали это.

Now, these things are now available - actually are manufactured on every continent. Nice gimmick. And they'll tell you what the score is. And they'll go for broke. And there's things now - there's by the way a new booklet on this, a new electrometer booklet - and I'm going to give you addenda to that booklet right here in this congress concerning the functions of this here particular gimmigahoogit with the electronic whizzlebubs.

Спасибо.

There's a lot of things to know about this thing. And one of them is that the person who has the greatest crimes has the least responsibility on all dynamics and at first registers the least on a meter. The meter only registers those things he still has some slight responsibility for. So there's ways and means of walking around a case on one of these meters we didn't know about before. And the greatest condemnation, you might say, of a case is that it didn't react on a meter. Case didn't react very much on a meter? Well, the auditor knows where to go from there.

Another thing is - I'll tell you more about it later - but the needle is not as important as the motion of the tone arm. The motion of the tone arm is a better detector than the needle. Interesting, huh?

Now of course, this machine here - you young sprouts that are in the audience will probably live in a civilization where to get a job you'll have to be checked out on an electrometer, and where they won't have unreasonable and destructive revolutions for the excellent reason that most of the criminals are missing out of the society.

& By the way, I get in some good licks unexpectedly once in a while. I was riding with a fellow who was in charge of one of the largest mills in northern England on a jet plane and I was talking to him about this and that. And as close as I could come to telling, making him understand about what I was doing is I was finding out about people. And he could understand this. And I asked him if he had any communists working for him in his company and organization and so forth. „Oh,“ he says, „Oh yes. A few, you know, shop stewards and things like that.“ And I said, „Well, you having any trouble with any strikes or anything like that?“ „Oh yes, yes, terrible trouble with strikes and so forth.“

& I said, „Well you know, I found out something very funny recently. The communists always have criminal backgrounds. Every time we find a communist we find somebody with a criminal background.“ And this fellow said, „What?“ And I said, „Yes,“ I said, „It just goes together,“ I said, „It's a funny thing we found lately. I thought you might be interested.“

Now look, there are a lot of people in the society (quote) „doing good“ or „trying to change the society“ because they themselves owe a debt to society which they are trying to pay in an oblique way.

I'll tell you something very funny: that is simply a compulsion that never gets anyplace. All of us owe a debt to society as far as that goes. We owe our services on all dynamics. But when we have to give them under compulsion, they don't work very well. So this idea of „the fellow is trying to do good because he has been so bad“ generally winds up with us all in the soup. The funny part of it is, he'll do ten times as much good, a thousand times as much good, if he himself doesn't have to do any good at all. Quite remarkable.

So there's no reason for this mechanism beyond the fact that certain individuals individuate and fall away in the society, fall away from the dynamics to such a degree that they become something else than human, become something else that isn't alive, that's sort of a synthetic something that crawls through life and tries to get along.

When you try to audit a person who is guilty of too many overt acts, he makes no progress. When you audit a person who has a few he had better not say, he makes slow progress and is once in a while a little blowy, once in a while tries to leave, once in a while tries to get out of school or get out of a session. And we've long since known that when we got somebody with hardly any up the line he'd tell us those.

It s an old HGC phenomenon: The fellow comes in and he says, „Sh, I urnm mmmm-rnmrnm-mmm ...“ And he goes out saying, „Wtsch! Tell anybody you want.“ Get the idea? I mean he had a change.

Well we knew that, but the reverse was actually what we were looking for. We were looking for the fellow who was doing this, you see, to find the fellow who was causing any trouble, to find the fellow who wasn't doing constructive things, to find the fellow who wasn't getting the show on the road. That was the destructive person.

You are looking here - and we will go into it much more later - but you are looking here at something - something that has very far-reaching ramifications, something that goes out across a great many future millennia. You're looking at something here which has meaning.

It only takes one cognition on anybody's part to just go for broke and make it true - a world without criminals, a world of effective people. The only cognition you have to - is it isn't necessary to have overt act-motivator sequence as part of the game! The second you have a subjective reality on that, you just drop the rest of it as though it's hot chestnuts, just brrrr. As a matter of fact, the overt act-motivator sequence game - „You're guilty, we'll punish you. I'm guilty, you punish me. I'm a victim, therefore you've done so-and-so. You're a victim, therefore I've done so-and-so“ - this isn't even vaguely necessary to any enjoyment of life or any game of any fun!

You just look it over, and you'll find out that all the games you've enjoyed had nothing to do with the overt act-motivator sequence. Very funny.

It's the overt act-motivator sequence which puts the end to all games. Doing things to people and having to punish them and be punished by them and all of this sort of thing is a sort of a sordid, last-ditch activity which people hope somebody will mistake for a game. But that's about as far as they get with it. They really don't have a game at that level. So it actually is antiquated. There's many things you can do without going into that.

Now, if these statements of mine have upset anybody, I am truly sorry - for their case.

For instance, there was a little girl who wasn't making very much progress. She was a - she was a civilian from out in town, she wasn't a Scientologist. And she wasn't making very much progress, and I noticed her face was getting sort of sunken and she was getting a little bit haggard under auditing and was really going along with it all right, but somehow or another wasn't quite getting much benefit from auditing and so forth.

So I sat down at her desk the other day and I said, „You know, girls do a lot of things in life. They think they're all very reprehensible. Matter of fact, I wouldn't be a bit surprised but what you don't think that you've done something that if Doctor Hubbard heard about, he'd sack you.“ I said, „Well, the funny part of it is,“ I said, „I don't think you could do anything that bad. Next time you're audited, why don't you tell your auditor all about it?“

So she did, and her case went zoom! It was very reprehensible. Something on the second dynamic at the age of eight. Pretty bad, you know? But she was sitting on a big withhold.

Now, a person's overts and withholds on any or all dynamics are the only reason their cases stay bogged! And it gets back to the definition of Operating Thetan which is „willing and knowing cause over matter, energy, space, time, form and, of course, thought and postulates“ - Operating Thetan.

The horrible thing we have to face up to, if we're going to get anyplace, is; We done it. And I'll talk to you later about responsibility. We're actually not trying to hang people left and right with this thing called responsibility.

But we are saying just this and I am telling you just this: True recovery of one's beingness goes along with one's realization that he has been the cause of any difficulty he has ever had. And that's an awful tough bullet. That's so tough that you probably won't make it for hundreds of hours of auditing.

It's all very well for you to step up very happily you know, and say, „Well, that's right. Ron says that. And there's nothing to it, and I'll get down here in the auditing chair, and I'll sit here. Ha! Now, what can I be responsible for? I can be responsible for all the difficulties I've ever had.“

And the auditor says, „Well, all right. Well, just tell me one you could be responsible for“ „Well, I could be responsible for... No, I couldn't be responsible for that difficulty at school! That was her fault!“ And there derails that set of flatcars right off into the woods, see?

No, we got lots of them - lots of things we're not willing to take responsibility for, but it isn't responsibility we're trying to hang people with. We've got lots of them.

And right away, glibly, we say, „Is that all it takes to be Clear? Who'll listen to me? Who'll listen to me? Listen, I - I'm willing to take responsibility for everything. I caused all of my own difficulties. Boy, I was“ - boom! And you collapse on that point.

Now, the point I'm trying to make is simply this: That the state of Clear is the state of being admitted cause on all dynamics. And you have been, but you haven't admitted it. And that's the auditor's job; to get you to.

Thank you.