Впервые в скучном течении истории человеческой расы появилась возможность существования счастья.

Впервые в скучном течении истории человеческой расы появилась возможность существования счастья.

Эта цель, о которой столько говорили и которой так тяжело достичь, была неуловима, как солнечный зайчик, непостижима, как любовное томление.

Эта цель, о которой столько говорили и которой так тяжело достичь, была неуловима, как солнечный зайчик, непостижима, как любовное томление.

Так почему человечеству, хорошему в своей основе, незнакомо счастье?

Так почему человечеству, хорошему в своей основе, незнакомо счастье?

Богатый разбрасывает, как гейзер, свое богатство. Бедный заглядывает в каждую щель. Но богатство ничего не дает, и золотые жилы иссякают. Ребенок надеется стать счастливым, когда вырастет, а став взрослым, хочет, чтобы он был счастлив, как ребенок.

Богатый безумствует в своем богатстве. Бедный выглядывает из каждой щели. Но богатство ничего не даёт, и золотые жилы иссякли. Ребёнок надеется стать счастливым, когда вырастет, а став взрослым, хочет, чтобы он был счастлив, как ребёнок.

Мы всё понимаем - но, подобно осенней паутине, понимание - ничто. Мы женимся на самой совершенной девушке или выходим замуж за самого замечательного мужчину, и потом всю жизнь плачем о другом, кто мог бы принести нам радость.

Мы всё понимаем - но, подобно осенней паутине, понимание - ничто. Мы женимся на самых совершенных девушках и выходим замуж за самых замечательных мужчин - и плачем всю жизнь: Почему мы не сделали по-другому? Почему мы несчастны?

Постоянно искали, но редко находили, и нет таких богатств, драгоценностей и дворцов, на которые можно купить простое счастье.

Постоянно искали, но редко находили, и нет таких богатств, драгоценностей и дворцов, на которые можно купить простое счастье.

Но слушайте! Счастье здесь, прямо на кончиках наших пальцев, ожидая только магических слов "Начало сессии", чтобы начать к вам путь.

Но слушайте! Счастье - здесь, прямо на кончиках наших пальцев, ожидая только магических слов "Начало сессии", чтобы появиться.

И подобно нам, спешащим сквозь дождь на предстоящий праздник, в процессе одитинга наше счастье побеждает, проходя сквозь призраки наших "грехов".

И подобно нам, спешащим сквозь дождь на предстоящий праздник, в процессе одитинга наше счастье побеждает, проходя сквозь призраки наших "грехов".

Что делает всех людей несчастными?

Что делает всех людей несчастными?

Нарушение человеком обычаев его расы, его группы, его семьи!

Нарушение человеком обычаев его расы, его группы, его семьи!

Нас слишком мало беспокоит то, что эти обычаи существовали или существуют. Именно нарушение порождает обман.

Нас слишком мало беспокоит то, что эти обычаи существовали или существуют. Именно нарушение порождает обман.

Мы соглашаемся с незыблемостью морали - и, легкомысленные, мы нарушаем границы или грешим "по уважительной причине", и вот мы уже тайком тянем за собой первые безрадостные отмели страдания.

Мы соглашаемся с незыблемостью морали - и, легкомысленные, мы нарушаем границы или грешим "по уважительной причине", и вот мы уже тайком тянем за собой первые безрадостные отмели страдания.

И так мы блуждаем в несчастье, преступая все больше границ, соглашаясь с новыми обычаями - и нарушая их, и попадаем в мир, где нет солнца. попадаем в тюрьму собственных слез, сожалений, и неудач.

И так мы блуждаем в несчастье, преступая всё больше границ, соглашаясь с новыми обычаями - и нарушая их, и попадаем в мир, где нет солнца, попадаем в ловушку собственных слёз, и сожалений, и неудач.

Взаимодействие это ключ к пониманию всех наших овертов. Согласие с тем, что должно быть, а затем разбивание вдребезги честного слова, дает все заклинание, нужное для рецепта страдания.

Ключ ко всем нащим овертам - общие действия. Чтобы получить рецепт страдания, нужно согласиться с тем, что должно быть, а потом разбить вдребезги чары честных поступков.

При этом должна быть боль. Так мы договорились. Так как боль обуздывает и предупреждает, заставляет замолчать, не позволяет действовать.

При этом должна быть боль. Так мы договорились. Так как боль обуздывает и предупреждает, заставляет замолчать, не позволяет действовать.

Общее движение основывается на согласии. А затем мы спорим и разделяемся, и таким образом не привязаны более — не привязаны ничем, кроме возвращения туда в наших умах по глубоким шрамам от разорванного доверия. Доверия, которое разорвали мы, сказав что так было нужно.

Общее движение основывается на согласии. А потом мы противоречим и разделяемся, и, таким образом, не связаны более - не ограничены какими-то пределами, и храним изнанку наших мыслей, в глубоких шрамах от разбитого доверия. Мы разрушили доверие и сказали: "Так было".

Мы все согласны ощущать солнце - и потом возмущаемся, что оно обжигает. Все согласны целоваться и любить — а потом удивляемся, что такую боль это может повлечь за собой.

Мы все согласны ощущать солнце - и потом возмущаемся, что оно обжигает. Все согласны целоваться и любить - а потом боимся, что боль будет сопровождать пробуждение.

Общее движение правильно до тех пор, пока наша жестокость не поведет нас к гибели.

Общее движение правильно до тех пор, пока наша жестокость не поведёт нас к гибели.

Связав себя соглашениями и правилами поведения, мы отваживается быть жестокими с теми, кто сжимает нас в стальных объятиях обещаний.

Связав себя соглашениями и правилами поведения, мы отваживаемся быть жестокими с теми, кто сжимает нас в стальных объятиях обещаний.

И так будучи жестокими к части себя - к продолжению себя в паре или группе - мы с удивлением обнаруживаем потом боль в себе.

И так будучи жестокими к части себя - к продолжению себя в паре или группе - мы с удивлением обнаруживаем потом боль в себе.

Теперь последовательность овертов легко понять. Сфера ограничена. Это началось, когда мы впервые допустили жестокость к другим, к тем, которые связали нас обычаями или правилами поведения.

Теперь последовательность овертов легко понять. Сфера ограничена. Это началось, когда мы впервые допустили жестокость к другим, к тем, которые связали нас обычаями или правилами поведения.

Почему человек испытывает боль в своих собственных руках, когда бьет по рукам другого?

Почему человек испытывает боль в своих собственных руках, когда бьёт по рукам другого?

Потому что жестокий импульс разбивается об оковы некогда существовавших обещаний, связавших нас с другими.

Потому, что жестокий импульс разбивается об оковы некогда существовавших обещаний, связавших нас с другими.

Оверт - это единственное, что может принести боль самому человеку, это жестокое действие, которое нарушает то, с чем мы согласились.

Оверт - это единственное, что может принести боль самому человеку, это жестокое действие, которое нарушает то, с чем мы согласились.

Если часть взаимодействий с группой или человеком в вашей жизни находится в согласии со всеобщим выживанием посредством некоторых определенных правил, а потом становится безжалостной и нарушает их - вы получаете боль.

Если часть взаимодействий с группой или человеком в вашей жизни находится в согласии со всеобщим выживанием посредством некоторых определённых правил, а потом становится безжалостной и нарушает их - вы получаете боль.

Все человечество и каждый человек существуют по общепринятым правилам и стараются придерживаться их. Возможно, эти правила хорошие, возможно - плохие, но это те правила, которые существуют.

Все человечество и каждый человек существуют по общепринятым правилам и стараются придерживаться их. Возможно, эти правила хорошие, возможно - плохие, но это те правила, которые существуют.

Затем возникает взаимодействие. Мысль и движение в согласии. И в результате единство в цели приводит к выживанию.

Затем происходит взаимодействие. Намерение и движение в согласии. И в случае успеха и выживания приходят к единству.

Но вот против этих правил появляется нарушение. А так как правил придерживались, какими бы они ни были, и человек искал поддержку в обществе людей и сдерживался от проступков, то, нарушив, он в ступал в область, где нет места смеху и свободе в его сердце.

Но тогда нарушения - против правил. И поэтому правила соблюдались, любые существовавшие правила, и человек находил поддержку в обществе людей, он сдерживал себя и к тому же входил в границы, в которых нет места веселью и чувству свободы в его сердце.

Так опускается занавес над яркостью дня и смеркается - все милые подробности скрываются в облаках тумана. Наше счастье умирает из-за того, что у каждого есть злые поступки, о которых он не может рассказать.

Так опускается занавес над яркостью дня и смеркается - все милые подробности скрываются в облаках тумана. Наше счастье умирает из-за того, что у каждого есть злые поступки, о которых он не может рассказать.

И так мы прячемся от дневного света и попадаем в беспросветный мрак. И запечатываем в самых глубоких тайниках причины, по которым мы не смеем смотреть в глаза своим друзьям.

И так мы прячемся от дневного света и попадаем в беспросветный мрак. И запечатываем в самых глубоких тайниках причины, по которым мы не смеем смотреть в глаза своим друзьям.

И впоследствии мы продолжаем обвинять других в своей гибели, и, подобно костлявому чучелу жреца, чья ряса давно превратилась в отвратительные лохмотья и загрубела от жертвенной крови, указываем дорогу в ад тем, кто убивает.

И впоследствии мы продолжаем обвинять других в своей гибели, и, подобно костлявому чучелу жреца, чья ряса давно превратилась в отвратительные лохмотья и загрубела от жертвенной крови, указываем дорогу в ад тем, кто губит.

А глубоко внутри нас скрывается растущая боль. И потом, в конце, мы не сможем даже молиться.

А глубоко внутри нас скрывается растущая боль. И потом, в конце, мы не сможем даже молиться.

Что касается дороги в ад - человек очень изобретателен в изображении ужасов, отмечающих его образ действий и путь.

Что касается дороги в ад - человек очень изобретателен в изображении ужасов, отмечающих его образ действий и путь.

Что касается дороги в небеса - человек часто туда стремился, но никогда еще не попадал - больше похоже на то, что он нашел это "другое жилище".

Что касается дороги в небеса - человек часто туда стремился, но никогда ещё не попадал - больше похоже на то, что он нашёл это "другое жилище".

И теперь дорога эта широко открыта - в саентологии.

И теперь дорога эта широко открыта - в Саентологии.

Э-метр и проверка процессами, которая умело проводится одитором, может открыть фонтан нарушений и дать ему изливаться до тех пор, пока ад не иссякнет.

Проверка на безопасность и исповедь, которая умело проводится одитором, может раскрыть напряжение, возникшее из-за нарушений, и дать ему изливаться до тех пор, пока ад не иссякнет.

И настанет день, когда на утренней розе вновь засверкают капли росы.

И настанет день, когда на утренней розе вновь засверкают капли росы.