Спасибо. Спасибо большое.

Спасибо.

Я полагаю, вы хотите узнать немного больше о прохождении инграмм. Вот там в центре, я слышу, у кого-то зубы громко застучали.

Ну как, у нас начался конгресс? Очень хорошо! Очень хорошо!

Весьма примечательно, что мы разобрались в столь многом... мы разобрались в столь многих моментах, касающихся жизни. Многие люди... многие люди полагают, что Саентология... что она меняется и трансформируется. Нет, она не меняется и не трансформируется, она растет.

Ну что же, я думаю, что нам пора начать этот конгресс... хватит дурачиться, потому что у нас очень, очень много данных, и нечего позволять этим данным разлеживаться без дела.

Те вещи, которые, как было установлено, являются фактами – Аксиомы и тому подобные вещи, – практически не изменились. Очень, очень немногое из этого изменилось. По сути, у нас есть практически все, что у нас было и раньше – за весь период нашего развития.

Произошло нечто совершенно удивительное. Мы снова начали проходить инграммы.

Но вот одно затруднение, с которым мы сталкиваемся: как нам добиться, чтобы человек начал изучение этого предмета с чего-то, что ему понятно, и продолжил двигаться дальше? Это интересно, не так ли? Как вам найти кого-то на определенном уровне реальности и расширить его уровень реальности? Каков его уровень реальности?

Это... в действительности эта шутка на ваш счет! Эта шутка определенно на ваш счет, но вот почему: мы и не знали, что инграммы можно проходить настолько интенсивно! Мы никогда не знали, что все кейсы – крикуны.

Когда одитор составляет представление о кейсе... когда одитор составляет представление о кейсе – это один из самых поразительных видов деятельности, которыми кто-либо когда-либо занимался. Мы когда-то называли это «обнозисом»; мы можем по-прежнему называть это «обнозисом». А если кто-то терпит неудачу в наблюдении, он терпит неудачу в работе с кейсами и терпит неудачу в жизни.

В Дианетике прежних времен у нас было такое понятие, как инграммы. Что такое инграмма? В Дианетике инграмма – это момент боли и бессознательности, содержащийся в умственном образе-картинке – копии чего-то, испытанного в физической вселенной. И мы говорили преклиру: «Когда я сосчитаю от одного до трех, ты впадешь в анатен и улетишь вниз по траку. И я позволю тебе как-нибудь, без всякой защиты, продраться через это».

Ко мне не раз приходили преклиры... у него, скажем, больная нога, но он жалуется на головную боль. И после того как я довольно долго проводил такому преклиру процессинг, у него возникало огромное озарение: у него больная нога! Вы как одитор или вы как саентолог вполне можете... Вы как человек, интересующийся данной областью знания, вполне можете взглянуть на общество и понять, что с ним не так.

Как ни странно, именно прохождение инграмм вело к созданию клиров. Именно прохождение инграмм первоначально вело к созданию клиров. Однако это прохождение инграмм на самом деле выглядело иначе, чем то, что мы делали в Дианетике, согласно Книге Один. Это выглядело несколько иначе.

Но совсем другое дело – когда само общество обнаруживает, что оно находится на том уровне, на котором оно находится. Да, вы знаете, что с ним не так. Ваш обнозис и ваше представление о кейсе... оценка того, что с ним не так... они весьма близки к истине. Но с этим тесно связан один момент... тесно связан один момент: что осознает сам преклир? Что осознает общество? И этот фактор так же важен, как и ваша оценка.

То, что я делал в 1947 году, – я добивался, чтобы человек приобрел способность смотреть на умственный образ-картинку, ощущать, слышать, чувствовать его и так далее. А потом я постепенно увеличивал способности человека, чтобы тот мог переносить все больше и больше умственных образов-картинок. И постепенно мы доводили человека до уровня, когда его подход становился таким: «Какой умственный образ-картинка?» И так мы получали наших первых клиров.

Ведь независимо от того, что осознаете вы и какое вы составляете представление, другой человек тоже должен что-то осознать. Так? У этого вопроса есть две стороны.

В Дианетике исчезновение... которое в наши дни является частью техники под названием «Фактическое обладание»... исчезновение картинок считалось более важным, чем все остальное.

Итак, волей-неволей, когда вы составляете представление о кейсе общества, в него должно входить и представление о том, что люди считают реальностью.Другими словами, обнозис. Это означает, что мы смотрим на кого-либо и знаем, что с ним так и что с ним не так. Но существует и следующий шаг, который мы называем «составление представления о кейсе»; другими словами, у нас есть намерение сделать что-то с этим человеком – не просто обнозис... мы хотим продвинуться на один шаг дальше. И это означает, что мы стремимся выяснить, каковы его воззрения, чтобы он мог получить какую-то реальность и как-то соприкоснуться с этой областью знаний.

Все люди хотели избавиться от всех своих инграмм. Теперь заметьте, что здесь есть серьезное отличие... серьезное отличие. Избавиться от банка, и приобрести способность иметь или создавать банк – это две разные вещи.

Нет ничего более ужасного, чем человек, который не знает того факта, что он чего-то не знает. Это самое дикое зрелище, какое вы когда-либо наблюдали.

Ну а что мы подразумеваем под банком? Ну, это... хм! Это серьезный вопрос – с точки зрения многих людей. «Черный кейс» ходит туда-сюда... «Если бы я только мог добраться до моего банка...» А где же, по его мнению, он находится? Добраться до него? Прекрасно! Он в нем и сидит!Так вот, бывало, у нас с различными людьми возникали трудности, связанные с таким вопросом: жили ли они раньше. У нас возникали трудности в связи с этим, потому что люди утверждали: «Я никогда не жил раньше. Я никогда не буду жить снова. И слава Богу».

Иногда вы видите, как кто-то возится с каким-то механизмом; знаете, он вертит его в руках и тому подобное. И он оборачивается и небрежно говорит вам, что он специалист по таким механизмам. При этом он его еще даже не включил, понимаете? Он даже не знает, где находится выключатель; но он уже знает все об этом механизме. Ему не нужны никакие объяснения. Он не знает того, что он чего-то не знает, и это самая дикая вещь, с которой вам когда-либо доводилось сталкиваться.

На самом деле, когда человек отказывается признать, что он будет жить снова, он не берет ответственность за то, что он делает или не делает в обществе прямо сейчас, с тем чтобы создать общество в будущем. И если бы это здешнее (ха!) правительство осознало, что дело не в том, чтобы получить атомной бомбой в физиономию и на этом все... понимаете, «мертв навсегда». Если бы они думали, что так и произойдет, то, возможно, они бы использовали атомную бомбу, поскольку они испытывают жажду смерти. Однако, они остались бы в дураках. После того как они изжарят это тело, им придется вернуться и посмотреть на пепелище.

Так вот, современная психология шла... современная психология – это название к ней больше не относится примерно с 1910 года. Не знаю, почему я его использую. Давайте говорить более точно. Психология девятнадцатого века так и не обнаружила, что она чего-то не знает, и пошла окольным путем, а потом стала «знать» всевозможные вещи, которые не имели никакого отношения к делу.

Я очень ярко представляю себе тупицу Фостера Даллеса. Пока он не возьмет себе другое тело, он будет полностью помнить все, что происходило раньше. А как только он возьмет себе новое тело, он заявит: «Я начну все сначала. У меня новое обладание. Я забуду обо всем этом». Кто останется в живых, чтобы вырастить для него это тело?

Например, психологи дают названия различным частям разума и говорят:

Так что, наверное, он отправится на Планету X. Может быть, он станет птицей, или рыбой, или чем-то в этом роде. Я надеюсь.

«Разум – это мозг». Итак, придумывание названий для частей мозга является неотъемлемой частью «психо» – души? И какое же отношение «психо» имеет к мозгу? Ну, иногда они соединяются. Но как вам нравится такое прочное соединение «психо» с мозгом, что «психо» начинает думать, будто она и есть мозг? О боже! Какая стена?

Вся сегодняшняя наука, в общем, опустилась до того, что занимается лишь следующим: как соединить вместе зизые римашки, чтобы они зизали рем. Как получить следствие за счет промежуточных точек. Источника нет... источника нет. Ничто не возникло ниоткуда.

Так вот, этот человек не знает, что он чего-то не знает. Он полагает, будто он знает! И вы могли бы мягко обращаться с ним, используя молотки, кувалды, газонокосилки. А он просто будет самодовольно сидеть на месте.

Вот одно из первых утверждений, которые вы услышите от современного ученого: «Ну, это не ново. Первоначально эту идею высказал сэр Исаак Снодграсс в 1720 году. Да. Да. Я очень четко помню его труд на эту тему. Вы говорите, что открыли у собак способность к экстериоризации; а он очень четко пишет, что собак вышвыривают прочь. Когда собаки заходят в гостиную, их вышвыривают прочь. Я очень четко помню научный труд на эту тему – мы проходили его в школе».

Он не знает даже того, что область знаний, посвященная разуму, должна быть в состоянии управлять разумом и, безусловно, изменять разум, и только в этом случае она будет действенной. Если у такой области знаний нет цели и если она не может изменить чей-то разум, если она не меняет жизнь к лучшему или хотя бы к худшему, то, определенно, ее нельзя назвать областью знаний, посвященной разуму. Она бесполезна.

Понимаете, у него все это – взззз. Он не готов брать ответственность за то, чтобы быть источником. Он по большей части занимается тем, что игнорирует источник. Большинство народов и правительств современного мира занимаются именно этим.

И это просто замечательно – столкнуться с кем-нибудь из этих людей и попытаться заставить его посмотреть на разум, осознать или подумать что-то о разуме, сделать что угодно с разумом.

Коммунизм полностью помешан на игнорировании источника. Если вы хотите узнать общий знаменатель некоторых «-измов» и так далее, – им является просто-напросто отрицание источника.

Он говорит: «Ха, это очевидно, – крысы! Ха-ха. Крысы, ха-ха, крысы». А вы говорите:

У них там есть известный клоун... этот известный клоун – отличный клоун. Так что они говорят: «Вы создаете культ личности. Вы не имеете права быть индивидуальностью. Вы не имеете права быть источником. Так что мы не позволим вам больше выступать в цирке, потому что люди приходят в цирк только ради вас». Все совершенно логично. Вот что с ним сделали в Польше. Это был Олег Попов. Дело было всего пару лет назад.

• Нет! Нет! Нет! Нет! Подождите минуточку. Подождите минуточку. Вот маленький мальчик, он не может учиться, он не может учиться... однако он должен ходить в школу и учиться. И если он так и не сможет учиться, то из него не получится очень хороший гражданин, он не будет ценен ни для общества, ни для самого себя. Так вот, в Саентологии мы работаем с ним, и в результате он становится бодрее и живее и может учиться.

Конечно, такие действия – игнорирование любого источника – ведут к игнорированию вас, и меня, а также самих этих людей.

• О, да! Крысы, крысы, крысы, крысы, крысы. Части мозга, части мозга. С умственно отсталыми детьми ничего нельзя сделать, потому что у них medulla oblongata, очевидно, полностью перепутана с тибией.

Так вот, кто является источником жизни, кто является источником тела? Тэтан. И вы видите, что современная наука игнорирует любой источник и современная политическая философия игнорирует любой источник; так с чем же вы остаетесь? Вы остаетесь с тем, что никто нигде не находится. И все являются всеми, тела являются телами, и если тело что-то делает, то это уже сделано, но... «Я ничего не делал. Оно заболело. Я не имел никакого отношения к тому, что тело заболело. У него есть реактивный банк. Я не имел никакого отношения к тому, что у тела появился реактивный банк. О, вот прошлая смерть, картинка прошлой смерти. Ну, это должно означать, что я сошел с ума, потому что я никогда не жил раньше. Как это тело могло жить раньше?»

А вы говорите... вы говорите:

Вы понимаете, какое это дикое состояние ума? Даже религия в течение последних пары тысячелетий утверждала: «Вы должны заботиться о своей душе! Вам надо держать ее в кармашке в небольшой коробочке, и если вы будете получать для нее благословления достаточно часто, то она в конце концов поднимется в небеса и будет вкушать от небесного пирога веки вечные».

• Нет, нет! Послушайте... послушайте. Вот ребенок, умственно отсталый ребенок, и его можно привести в порядок, так чтобы он смог усваивать знания. Вы меня слышите?

Разве не так? Это не имело никакого отношения к тому, чтобы вы сами оказались в раю, хотя во времена раннего христианства это подразумевалось.

Крысы. Крысы. Пшшш!

Нет, акцент все больше и больше смещался на кого-то другого или что-то другое:

Ну а как насчет всего общества, которое убедили принять эту философию? Как насчет всего общества? Боже! Боже! Кажется, нам предстоит серьезная работа; она раздавит нас в лепешку. Просто раздавит нас в лепешку.

«Я не несу ответственность, и меня здесь нет».

Сейчас этому предмету обучают даже в средних школах США. Ребенок приходит в школу, а ему говорят: «Сейчас у тебя будет урок психологии». Дети заходят в класс и садятся за парты. Учитель говорит: «Ну, первое, что вам надо усвоить, – это то, что с этим ничего невозможно сделать и мы никогда ничего не добьемся. Но если вы выучите наизусть названия всех частей мозга и если вы выучите все имена и адреса в учебнике, то вы получите удовлетворительную оценку, в особенности если вы усвоите, что с этим ничего невозможно сделать. Ведь разум невозможно изменить!» И таков общий знаменатель психологии девятнадцатого века: разум не просто невозможно изменить, он никогда не изменяется ни при каких обстоятельствах.

Ну так вот, если все говорят: «Я не несу ответственность», то кто будет создавать эти будущие поколения? Вы. Никто другой.

Так вот, перед вами – самый настоящий психоз. Это психоз, а не просто невроз!

Я могу четко представить себе, как вы сидите примерно в 2025 году нашей эры... со всех сторон осколки, обломки... и вы лихорадочно пытаетесь исцелить от самой недавней вспышки лучевой болезни уцелевшие тела. Да, но вас же убили в первый же день войны. Да, но вот вы снова здесь. Вы представили себе? И пока вы сидите и ждете следующего пациента, которого втаскивают на носилках или что-то в этом роде, вы говорите себе... большинство тел к этому времени имеют по пять рук... вы говорите себе: «Почему тогда, в 1959 году, я не работал чуть-чуть упорнее? Почему я не прилагал немного больше усилий? Почему я не пытался привести дела в чуть-чуть больший порядок?»

Они несут полную тарабарщину.

Так вот, с позиций осуждения мы можем заметить, что когда человек говорит:

В один прекрасный день я позову парочку саентологов и прицеплю им значки спецагентов. Я попрошу их взять всех выпускников по специальности «психология» в каком-нибудь учебном заведении и провести им тесты того же типа, которые им проводили, когда они были первокурсниками. И я сравню эти два графика, а потом возьму профессора кафедры психологии и как следует ткну его носом в эти графики. Ведь они будут внизу, далеко внизу!

«Я никогда не жил раньше, я никогда не буду жить снова, я не происхожу ниоткуда, я не двигаюсь никуда, и когда тело хоронят – мне конец» – что мы здесь видим? Мы видим здесь полную безответственность. И возможно, любые трудности, которые у вас есть в данный момент, проистекают от полной безответственности, существовавший где-то раньше на траке. Мы не будем в это углубляться. Это слишком сурово. Это слишком, слишком сурово.

Так вот, если люди не могут изменяться, то почему они деградируют? Как вам это нравится? Это тоже изменение.

Если мы обратим внимание на существование банка, мы с ужасом обнаружим, что вся прошлая психотерапия здесь на Земле никоим образом не могла добиться никаких результатов, поскольку инграмма, необходимая для разрешения кейса, всегда находится раньше на траке, чем эта жизнь. Как прискорбно!

Я знаю одного одитора, который как-то увидел график... знаете, такой ложно-высокий график... когда преклир отвечал на вопросы, у него просто действовала социальная ответная реакция, и этот график оказался высоко вверху. Однако преклир был не в себе, у него... он абсолютно не мог функционировать... он тянулся к носу, знаете, а дотрагивался до правой руки. А его график был вот здесь, на самом верху.

Вы начинаете одитировать какого-то парня, и он говорит... или вы говорите: «Ну ладно. Идите к инграмме, необходимой для разрешения кейса. Замечательно. И что это такое?» Е-метр показывает одно, другое, пятое, десятое. Стрелка скачет туда-сюда и так далее. Вы спрашиваете: «Что вы делали?» – и так далее.

Одитор не знал такой фокус: график на самом деле движется по кругу, когда он ложно-высокий... после небольшого количества одитинга он падает на дно... именно так... а потом поднимается вверх и остается там.

А преклир говорит: «Это совершенно не реально для меня». Он говорит: «У меня нет никакой реальности о прошлых жизнях. Никакой! У меня нет вообще никакой реальности о прошлых жизнях».

И этот одитор одитировал преклира в течение недели; когда они начинали одитинг, у преклира был красивый, высокий график, и одитор подумал: «Какой высокотонный преклир!» – ведь преклир так говорил. Тон 8!

В Дианетике вы столкнетесь с каким-нибудь кейсом: тот внезапно вылетает из этой жизни и ныряет в какой-то инцидент, где он находится на космическом корабле, все электронные пушки стреляют а-а-а-а-а, и со всех сторон валяются трупы.

А после недели одитинга преклир снова прошел тест, и его новый график лежал на самом дне как дохлая змея. Одитор взглянул на этот график, и у него возникла очень, очень продолжительная задержка общения. И наконец он произнес: «По крайней мере я произвел какие-то изменения в этом преклире».

А преклир говорит вам: «Это не может быть прошлым, потому что это будущее. Я читал об этом во всех научно-фантастических журналах; у самых лучших авторов научной фантастики – в том числе у Хаббарда – говорится, что все это будущее. Поэтому я никак не могу находиться в прошлом, и я не нахожусь в будущем, так где я нахожусь? Все это галлюцинация. Теперь я знаю, что я сошел с ума, потому что у меня сейчас галлюцинация».

Да, даже это является изменением.

Только одна вещь не давала нам что-то сделать по поводу такого положения дел, а именно – тот факт, что мы не разобрались полностью с одной кнопкой, и это была кнопка под названием «Реальность – нереальность».

Так что когда кто-то говорит: «Разум никогда не меняется», он утверждает тем самым, что человек одинаково хорошо водит машину до того, как выпьет бутылку водки, и после этого. Ну что же, на городской свалке полным-полно обломков автомобилей, которые доказывают, что бутылка водки может изменить способность человека водить машину. Это правда. Итак, есть кое-что, способное изменить человека.

Одна эта кнопка не давала нам проникать в прошлое людей. Что это за кнопка под названием «Нереальность»? Как мы можем разрешить эту ситуацию?

И я боюсь, вам придется демонстрировать это на таких вот элементарных примерах, чтобы избавиться от глупостей, которые навязывает этому обществу деградировавшая психология прошлого века. Люди не только могут меняться, они действительно меняются.

Человек говорит: «У меня нет никакой реальности в отношении прошлых жизней. У меня нет никакой реальности того, что я жил раньше».

Так вот, когда вы проводите демонстрацию такого рода, вы обесцениваете какую-то область знания, и поэтому ваш собеседник не очень готов принять полученные результаты. Что же вам сделать, чтобы убедить кого-то согласиться с реальностью какого-то состояния и с тем, что это состояние можно улучшить?

Но если даже журнал «Тайм» несколько лет назад не имел никакой реальности в отношении этого, почему его редактор посвятил мне целую страницу – когда я заявил, что всем нам семьдесят шесть триллионов лет? Только задумайтесь об этом на мгновение. Задумайтесь об этом на мгновение. У них было полное согласие по поводу того, что я был совершенно не согласен с современным обществом в том, что касается прошлых жизней и так далее. Но почему это удостаивается освещения в печати?

Все это относится к категории наведения порядка... наведения порядка. Вы задаете этому человеку вопрос... Он говорит вам: «Что это за штука, Саентология, с которой ты связался?» Знаете, приятный, вежливый собеседник.

Я думаю, что прямо под этим скрывается смутное подозрение: стоит любому человеку сделать чуть более глубокий вдох, как он сразу почувствует полную реальность того, что он жил раньше! И мы сегодня добиваемся именно этого благодаря технике прохождения инграмм.

Зачем давать ему определение? Зачем ему что-то говорить? Нет, вы могли бы сделать две вещи. Если вы владеете саентологической техникой прохождения инграмм...

Мы можем взять эти кейсы «отсутствия реальности» и постепенно провести их... и вот преклир на космическом корабле! А потом он заканчивает проходить инцидент, и вы заявляете: «Вы никогда не были на этом космическом корабле. Все это галлюцинация. Вам, очевидно, следует полечиться у психиатра. Все это галлюцинация». Он, чего доброго, ударит вас!

На самом деле, здесь есть, можно сказать, определенная процедура, с которой мы знакомим студентов ППК ближе к концу курса. Как продемонстрировать Саентологию группе людей? Вы берете одного человека, который выглядит так, как будто он может легко проходить инциденты, и проходите с ним инграмму – в достаточной степени, чтобы она не зависла. Это занимает у вас час. А дальше…

Очень, очень забавно. Можно даже сказать, что кейс, у которого самое сильное отсутствие реальности в отношении прошлых жизней, вероятно, прочнее всего сидит в каком-то инциденте из прошлой жизни.

Следующий парень, который встает и заявляет: «Этого не может быть» и стремится раскритиковать все в пух и прах, – конечно, это тот парень, с которым вы проходите следующую инграмму в течение следующего часа. Вы просто проходите что-то простенькое... этот парень – законодатель мнения группы, он очень критичен, а вы проходите с ним что-нибудь. Проходите с ним какую-нибудь хорошую, серьезную инграмму. А потом просто оставляете группу думать об этом, собираете свой Е-метр и уходите прочь. Такая демонстрация доносит определенную реальность.

Итак, что собой представляет этот реактивный банк? Реактивный банк является мерилом истинности пережитых человеком случаев. Он состоит из картинок инцидентов, по поводу которых человек ничего не мог поделать; и это является его общим знаменателем. Человек не только не мог ничего поделать по поводу самой ситуации, но и по поводу картинки этой ситуации, которую он создал. И реактивный банк можно классифицировать как то, по поводу чего вы ничего не можете поделать.

Оба этих человека всегда были... один был милым, добрым, приятным, а второй был ожесточенным, яростным, критичным; но ни один из них никогда раньше не кричал так громко! Вы им немного помогли, они получили немного бо́льшую реальность относительно трака времени, и вы, конечно, вложили им в карман свою визитку, чтобы они вернулись к вам и сгладили эту инграмму.

И прошлые жизни в особенности... тот факт, что вы жили раньше... несомненно, вы ничего не могли с этим поделать. Обществам, в которых вы добивались успеха, обществам, в которых вы процветали, пришел конец. Вы пытались это предотвратить, но потом в какой-то момент вы решили, что ничего не можете с этим поделать, и вы сохранили картинку развала этого общества. Вы не всегда одержимо храните картинки успеха. Но вы наверняка храните картинки неудачи. Так что реактивный банк удерживается на месте одним-единственным постулатом: «Я ничего не могу с этим поделать». Это и есть банк.

Эта группа... эта группа подверглась воздействию. Так вот, воздействие – это технический фактор. Раньше мы использовали в этих целях щелчок пальцами. (Щелчок.) Раньше мы говорили: «Когда я щелкну пальцами, у вас в уме возникнет возраст» (Щелчок.). Знаете, щелчки пальцами.

И тут появляемся мы, как паровой каток, сокрушая все на своем пути, и мы делаем что-то с этим. Естественно, вы сталкиваетесь с определенным сопротивлением, когда сообщаете обществу, что эта штука, центральным постулатом которой является утверждение: «Я ничего не могу с этим поделать»... оказывается, с этой штукой можно что-то сделать!

Так вот, щелчки пальцами снова используются на всю катушку. (Щелчок.) Но на самом деле щелчок пальцами представляет собой воздействие. Он направляет внимание человека на что-то. Он является небольшим импульсом. (Щелчок.) Вы поняли? (Щелчок.) Небольшой импульс, и он создает воздействие.

Что у них за В-и-О? Конечно, все эти люди душевно здоровы. Все они действуют аналитически, у них нет никаких реактивных реакций, никаких раздражительно-ответных механизмов. Они это знают. Они это знают. Они знают все лучше всех.

Так вот, общество может подвергнуться небольшому воздействию – что и делается в этой групповой демонстрации. Вы понимаете? Это воздействие. Группа услышала, как человек начал испытывать очень неестественные ощущения и внезапно стал говорить: «Ну, э... вот я сижу под ножом гильотины. И он начинает опускаться... Нет, вот он остановился. Ха-ха!»

А мы идем наперерез и заявляем: «Вы можете что-то сделать с реактивным умом. Источником болезней человека является умственный образ-картинка, содержащая боль и бессознательность. Эту картинку можно стереть».

А все остальные люди в группе говорят: «Это гипноз».

И что они немедленно отвечают? Они отвечают: «А-а. С этим ничего нельзя сделать. С этим ничего нельзя сделать. С этим ничего нельзя сделать. Этого не существует. Этого не существует. Отсутствие реальности. Отсутствие реальности. Отсутствие реальности».

Ну а одитор дает команду: «Соматическая лента продвинется на десять секунд вперед».

И мы никогда не додумывались до того, чтобы просто сказать: «Пройдите это еще раз».

Преклир издает звуки: «Уяяяяу» – р-раз! Тишина.

Мы никогда даже не начинали по-настоящему использовать эту технику... это не очень хорошая техника: «Что нереально по поводу прошлой жизни?»

А люди из аудитории говорят: «Не понимаю, что мы перед собой видим».

Фъюююююю!

Вы проходите немного дальше по этому инциденту, и вот преклира везут в телеге и тому подобное, а потом он возвращается к оверту, в котором он устроил резню крестьянам, и потом он снова переходит к гильотине и так далее. И этот инцидент становится все более, и более, и более реальным, преклир все больше и больше входит в инцидент, в нем все больше и больше силы, а потом в нем остается все меньше и меньше силы, и преклир испытывает очень странные судороги, и аудитория не знает, что с ним произойдет. Однако это и есть воздействие – они очень внимательно следят за происходящим. Вы оказали на них воздействие.

Так вот, весьма примечательно... весьма примечательно то, что человек носит с собой записи своего прошлого. Но в Дианетике... в Дианетике мы бы продолжали получать успехи и не узнали бы, вероятно, огромного множества вещей, если бы мы просто продолжали добиваться того, чтобы люди приобретали способность конфронтировать собственные умственные образы-картинки, конфронтировать собственные жизни, конфронтировать собственные трудности. Если бы мы просто создали такую возможность, если бы мы работали с этим по градиентной шкале, то у нас появились бы клиры после большого количества часов одитинга.

Очень часто какой-нибудь известный одитор полностью упускает из виду этот момент, поскольку его присутствие и репутация сами по себе являются воздействием. Вы понимаете? Мы раньше называли это также «авторитет одитора», однако на самом деле лучше использовать слово «воздействие». Вот почему я не прохожу ни с кем инграммы на сцене: я не хочу оказывать на вас воздействие. Мне нет необходимости это делать.

На самом деле это было все, что нам нужно было знать. Способность быть лицом к лицу, способность конфронтировать привела бы нас ко всевозможным результатам. Но мы бы, несомненно, обнаружили (испытывая при этом значительные трудности) огромное количество вещей, которые мы относительно легко обнаружили в прошедшие годы.

Вот перед вами человек, который полон сомнений. Ну, на него, должно быть, оказали какое-то воздействие, которое и сделало его таким сомневающимся! Для него все нереально, он чувствует необходимость протестовать против всего на свете, так что он, должно быть, сидит прямо в центре банка и инграмма полностью готова для прохождения – бац!

Итак, мы подходим к саентологической технике прохождения инграмм. И саентологическая техника прохождения инграмм отличается от дианетической техники прохождения инграмм примерно так же, как день от ночи. Вот почему я говорю, что шутка эта на ваш счет.

Итак, это один способ впервые познакомить кого-нибудь с Саентологией. Но как насчет гораздо более мягкого подхода, который позволил бы человеку получить некоторую собственную реальность о Саентологии?

Вы скажете: «Ну, это "Конгресс успеха 1950 года". Мы снова проходим инграммы. Все отлично. Для нас это достаточно хорошо». О боже!

Если мы проходим инграмму, мы наводим какой-то порядок в банке. Но как насчет того, чтобы просто навести порядок в какой-то области жизни преклира? Как насчет того, чтобы просто поговорить с ним об этом?

Вы говорите о реальности! Саентологическая технология дошла до такой стадии развития, что вы можете взять человека, заставить его полностью пережить то, что он переживал когда-то на траке, заставить его разобраться в этом, полностью выстроить всю реальность того инцидента, пока тот не станет таким же реальным, как эта комната, а потом привести человека в такое состояние, в котором он сможет снова вернуть этот инцидент на место. Он может стереть этот инцидент, он может вернуть его на место, он может сделать его реальным, он может стереть его, он может вернуть его на место, он может сделать его реальным. Он может пройти через него. Он может заново испытать его, он может конфронтировать его; короче говоря, он может привнести в него порядок.

О, он знает, что не так. Он точно знает все, что идет не так во всей его жизни. Он знает это четко, точно, определенно. Он знает, что всему виной тот факт, что мать била его каждый день. Вот что с ним не так, вот в чем вся проблема, и он ничего не может с этим поделать. Так что он начинает говорить: «Что это за штука – Саентология, которой ты интересуешься?»

Так вот, это поразительный подход. В действительности мы даже не делаем это по градиенту, – инструкторы ППК могут это подтвердить. Я не думаю, что есть что-то похожее... я не думаю, что есть что-то похожее на градиентный подход, когда человеку бросают ручную гранату в живот. Это не градиентный подход, вот и все!

А вы спрашиваете в ответ: «Как ты думаешь, ты смог бы привести в больший порядок свою жизнь?» Это воздействие.

Однако по мере того как преклир продвигается вперед, он поднимается по градиентной шкале. У него постепенно получается все лучше, лучше и лучше, и в конце концов он обретает способность делать все эти штуки с инграммой.

Я подскажу вам кое-что. Каждый раз, когда вы пытаетесь навести порядок... или наводите порядок (это более точная формулировка) в каком-то замешательстве, какая-то часть замешательства выходит на поверхность.

Умственный образ-картинка. Очевидно, умственный образ-картинка представляет собой умственный образ окружения, а окружение как умственный образ очень, очень легко воссоздать, используя современные саентологические техники.

Вы думаете... вам кажется, что люди возражают против ваших действий потому, что вы пытаетесь привести их в больший порядок. Это неверно; на самом деле вы просто наблюдаете, как у них выходит замешательство. Просто помните это правило, и оно быстро объяснит для вас множество различных проявлений.

Это новая технология. В разных местах случалось так, что какой-нибудь человек выспрашивал студента ППК: «Назови мне команды процесса». А потом возвращался домой и попадал впросак, пытаясь использовать их на преклире. Я знаю, мы делали интересные наблюдения по этому поводу.

Вы пытаетесь привести что-то в больший порядок, а все вокруг возражают против этого. На самом деле они возражают вовсе не против этого. Это просто выходит на поверхность какая-то часть замешательства.

В одитинге должны почти полностью отсутствовать разрывы АРО. Одитинг должен быть просто безупречным, чтобы сойти вам с рук. С некоторыми запутанными кейсами вам приходится хорошенько потрудиться. Вам нужно обрыскать весь трак – из конца в конец – и привести его в порядок, разместить все вещи по своим местам и убрать целые кипы овертов. И внезапно... вот преклир сидит прямо в середине инграммы, необходимой для разрешения его кейса.

Вы пытаетесь навести порядок, и какое-то замешательство выходит на поверхность. Все, что вам нужно делать, – это игнорировать замешательство и продолжать наводить порядок. И таков секрет контроля... такова причина, по которой вам необходимо контролировать преклира. Вам необязательно подавлять беспорядок или замешательство, не давая им выходить; вам обязательно нужно удерживать преклира на месте достаточно долго, чтобы навести больше порядка.

Он видит прямо перед собой этот огромный мушкетон с раструбом, понимаете? Дуло мушкетона находится прямо перед ним, и он смутно видит палец на спусковом крючке. Он оставался в этом положении где-то две или три сотни лет.

Изредка случается так: вы пытаетесь проводить кому-то процессинг или обучать кого-то, а он встает и уходит. Вам кажется, что вы не можете удержать его на месте. Или вы делаете такую глупость: начинаете урезонивать его. Или вы объясняете ему, почему вы сделали то, что вы только что сделали. В каком бы направлении вы ни пошли, вам крышка, и есть только одно направление, в котором можно идти. Вы должны навести в кейсе чуть-чуть больший порядок. Вот и все. И побуждение уйти, как правило, берет начало в прошлой экстериоризации в момент смерти. Итак, у человека возникает побуждение уйти. Когда вы наводите еще немного больше порядка, побуждение уйти исчезает. Если вы просто попросите человека сделать еще какое-то одно упорядоченное действие, нередко он вернется и сядет на место.

Так вот, одитор должен быть способен произнести правильную команду, чтобы палец нажал на спусковой крючок. Ведь это как раз то, чего преклир ни за что не сделает!

«Прежде чем уходить, пожалуйста, поставьте банки Е-метра на каминную полку». Преклир подойдет к каминной полке. И вы говорите: «А теперь сядьте в кресло». Во многих случаях он так и сделает. Вы понимаете, что это за фокус? Вы понимаете, что это за фокус?

Все это очень драматично. Это более драматично, чем дианетический одитинг прежних лет. Однако у этого одитинга есть недостаток. И этот недостаток состоит просто в том, что инграмма, пройденная с помощью саентологических методов, не выключается, как выключалась дианетическая инграмма. Это важный момент, касающийся этих новых технологий, и его нужно знать.

Дело не в резонных доводах и не в чем-то еще. Все, что нужно, – если у вашего преклира выходит замешательство, из-за того что вы попытались навести порядок... и какое-то замешательство неизбежно будет выходить, когда вы попытаетесь навести порядок где угодно... все, что вам нужно делать, это навести чуть-чуть больше порядка, чтобы все оставшееся замешательство ушло. А если вы не будете делать этого, то вы все время будете оставлять замешательство устраненным наполовину.

В прежние времена это занимало три-десять дней: любая инграмма, в которую вы заводили преклира, выключалась. Другими словами, вы заводили преклира в инграмму кори; у него появлялась небольшая сыпь. Через три дня или через десять дней от этой сыпи ничего не оставалось.

Так вот, у нас предоставляется несколько курсов. Любой одитор, сертификаты которого были заверены, может предоставлять курс «Саентолог-стажер Хаббарда». В академиях предоставляются курсы НСА/НРА, а также HCS. И между прочим, современный курс HCS – в точности двадцатый ППК. Тот ППК был высшим достижением формального одитинга. Если вы пройдете курс HCS, то вы получите весь двадцатый ППК за минусом инструкторов ППК; но у вас тоже будут хорошие инструкторы – люди, которые сами были на 20-м ППК.

Это очень забавно... умственный образ-картинка. Вы отправляете кого-нибудь назад по траку в инграмму кори. Допустим, какой-то парень наткнулся на Книгу Один; он прочитал две-три главы – знаете, подробно изучил ее, – пришел к жене и спросил:

И мы обнаружили... у нас есть множество курсов, и множество людей прошли эти курсы. Поверьте мне: вам нужно быть хорошим одитором, и эти навыки ничто не заменит. Люди думают, что, возможно, они узнали пару теорий – и дело в шляпе. Нет, ничто не заменит одиторских навыков.

«Интересно, сможешь ли ты это сделать?» Он спрашивает жену:

И мы обнаружили, что обучение является хорошим только тогда, когда в ходе обучения используется почти абсолютный 8-К – бах!

• Ты помнишь какую-нибудь свою болезнь?

В течение первой недели любого ППК инструкторы ППК кажутся всем новым студентам самыми ужасными чудовищами, которых они когда-либо видели или слышали. Это невероятные люди. Они выдвигают такие непомерные требования, они настолько нерассудительны... они наотрез отказываются дудеть в одну дудку со студентом.

Студент заявляет: «Я ухожу». Инструктор отвечает: «Хорошо. Спасибо. Сядьте!» И мы обнаруживаем, что чем больше используется именно такой подход –

понимаете, не злобствование, а просто 8-К на всю катушку, – тем более умелых одиторов мы выпускаем.

заявляет он.

Следовательно, по мере того как вы поднимаетесь на более высокие уровни обучения, процесс обучения становится труднее. Это не означает, что кто-то относится к вам злобно; это означает, что процесс обучения становится ужасно точным. Замешательство разлетается во все стороны. Мы считаем, что если студент ППК не пытается сбежать хотя бы один раз на протяжении курса, с этим студентом что-то не так. Он не может ходить или что-то в этом роде. Именно так.

На следующее утро она просыпается, и у нее сыпь по всему лицу. Так что он со всех ног бежит показать ее врачу, врач осматривает ее, прослушивает ее с помощью стетоскопа, проверяет молоточком ее рефлексы и так далее. И он говорит: «Могу поклясться, что у нее корь, но только нету респираторной инфекции». Спустя три дня никакой кори нет.

Но инструкторы просто применяют жесткий 8-К во время обучения, и все замешательство, связанное с обучением, улетучивается – пшшш! Поразительно, не так ли?

Если бы он использовал саентологическую технику прохождения инграмм, то все было бы иначе. Он бы сказал своей жене то, что говорится прямо на первой странице: «Какую часть этого инцидента ты можешь конфронтировать?» «Хорошо. Какую часть этого инцидента ты можешь конфронтировать?» «Хорошо. Какую часть этого инцидента ты можешь конфронтировать?» «Хорошо. Ну, пожалуй, хватит на этом». И на следующее утро ему пришлось бы везти жену к врачу. И врач бы сказал:

Итак, когда кто-то хочет узнать что-то о Саентологии, он на самом деле ищет порядок. Он ищет порядок.

«Что это за сыпь? Очень похоже на корь, но нет никакой респираторной инфекции».

Вы могли бы использовать такой подход. Вы говорите этому человеку:

Она вернулась бы домой. Через три дня у нее по-прежнему была бы корь, через десять дней у нее по-прежнему была бы корь, из месяца в месяц у нее по-прежнему была бы корь.

«Саентология – это наука о том, как знать; она помогает людям, мы помогаем многим людям, и надежда есть. И она отличается от современной психологии тем, что она по-настоящему что-то делает, и...» Вы называете ему вполне упорядоченные данные, однако, понимаете, это просто длинный поток слов.

Другими словами, вы берете технологию, которая может раздавить инграмму в лепешку, и эта технология приводит инграмму в состояние острой рестимуляции. Инграмма так и остается в рестимуляции. Это первое, что вам нужно знать об этом.

И он отвечает: «Ну, я понял, что это такое. Это то же самое, что Христианская наука, не так ли? Да-да, именно так» – и все в таком духе.

Иначе говоря, раз уж вы начали работать с инграммой, используя саентологический одитинг, то вам надо сгладить эту инграмму. Как много времени это требует?

• Нет. Не совсем то же, что Христианская наука, – возражаете вы.

Я сделал большую ошибку... я всегда делаю одну и ту же ошибку. Похоже, отношение скорости моего одитинга к средней скорости других одиторов составляет один к пяти. За один час я делаю то, что они делают за пять. Так что в начале пятого лондонского ППК я сказал очень бойко: «Ну, чтобы сгладить такую штуку, требуется 10

– 15 часов».

И эта беседа продолжается – ля-ля-ля, ля-ля-ля. Понимаете? Где здесь порядок?

Так что у них это занимало от 50 до 75 часов. Однако вот столько времени, по всей видимости, нужно для того, чтобы сгладить инграмму в Саентологии: 50 – 75 часов! Сгладить ее полностью и полностью вернуть ее на место.

А?

Но если вы сделаете это... если вы доведете это до конца... вам останется только спросить: «Какой такой кейс?» Одна инграмма – именно та, которая нужна, инграмма, правильно и полностью пройденная, окончательно урегулированная, полностью сконфронтированная, вместе с фактором времени и всем остальным, – вам остается только спросить: «Какой такой кейс?» Вы переходите к следующей инграмме – преклир думает, что это будет еще труднее, а она проходится куда быстрее. Вы переходите к следующей инграмме – она проходится гораздо быстрее. Возможно даже, это более трудная инграмма, но преклир уже выяснил, что он может что-то с этим сделать.

И вы обнаружите, что нить вашего разговора начнет все больше, и больше, и больше запутываться, пока он наконец не скажет: «Почему же вы мне сразу не сказали, что вы психиатр и проводите людям электрошоки?» Понимаете, он настолько вот далеко отклонился в сторону.

И далее мы переходим на следующую стадию, и вот инцидент... вот инцидент, в котором преклир находится на космическом корабле, тот врезается в планету на очень большой скорости... очень, очень сильный удар. И все его горючее взрывается, создавая радиоактивное облако, и преклир не может выбраться из этого облака, он оставался застрявшим в нем с тех самых пор... совершенно размазанный. И виноват в этом происшествии был именно преклир.

Таким образом, наведение порядка в общении, когда вы рассказываете людям о Саентологии, является первым требованием. Это первое требование: наведите порядок в общении.

Ну ладно. Вы думаете: «Боже мой! Это ужасная инграмма. Сколько часов нам придется ее проходить?»

Если вы поймете и будете применять этот принцип, вы на самом деле очень сильно поможете человеку, потому что вы не дадите продолжать существовать его замешательству, его апатии, его отношению к разуму, собственной жизни и вселенной по принципу «ничего не могу с этим поделать». Вы не дадите замешательству продолжать существовать! Вы просто скажете: «Фюить!» Тут замешательству и конец.

И вы говорите преклиру: «Ну хорошо». Вы видите, какие показания эта инграмма дает на Е-метре. Вы даете преклиру команду начать работать с ней.

Избавиться от этого замешательства – ваш святой долг. Избавьтесь от какой-то его части! Избавьтесь от него тотчас же. Это просто поразительно.

• Вжжжх, вжжжх. Ну вот! – отвечает он. Вы говорите:

Я начал применять такой подход довольно давно, и я не осознавал, что он имел какое-то отношение к эффективности нашей работы. Если кто-то задавал мне вопрос, я говорил: «Вы хотите узнать что-то о Саентологии? Если вы хотите узнать что-то о Саентологии, вам придется прочитать книгу, и я не ожидаю, что вы мне будете что-то говорить». «Конечно, я хотел бы узнать что-то об этом». И все в таком роде.

Если я намереваюсь обучить его чему-то в Саентологии, я говорю: «Сядь сюда! Тц! Итак, как ты думаешь, что ты мог бы сделать, чтобы улучшить свою жизнь?» Ррррр. Как вы думаете, что произойдет примерно в этот момент? Вы ввели его в сессию!

Вот каковы требования... вот кое-что новое для вас, новые данные. Требования для того, чтобы преклир был в сессии, таковы: желание разговаривать или общаться с одитором и интерес к собственному кейсу. Таковы два требования для того, чтобы преклир был в сессии. Когда мы говорим, что преклир «в сессии», это означает, что он имеет желание разговаривать с одитором и интересуется собственным кейсом.

Следовательно, одиторы выводят преклиров из сессии, когда отвлекают интерес преклира от его кейса – собственного кейса преклира... и направляют этот интерес на одитора; это происходит из-за того, что одиторы создают разрывы АРО, роняют Е-метр, роняют пепельницу, вертят ее в руках, поправляют ее пятнадцать-двадцать раз, задают кучу сложных вопросов, непонятных преклиру... Вы поняли идею? Все это выводит преклира из сессии. Почему? Потому что это отвлекает его внимание от его кейса, и он выходит из сессии.

Так вот, преклир в прошлом совершил что-то очень нехорошее. Допустим, когда-то он совершил преступление или что-то в этом роде. И ему кажется, что он не может рассказать об этом одитору. Ну, я подскажу вам кое-что: если он не может рассказать об этом одитору, он не сможет обсуждать эту тему до скончания века. Одитор – это тот единственный человек, с которым можно обсуждать эту тему. Вы наверняка не осмелились бы обсуждать это с психиатром. И, вероятно, с христианским священником. Вам бы прочитали нотацию или сделали электрошок, одно из двух.

Но вы могли бы обсудить это с одитором. Ну хорошо.

Однако такой индивидуум не может говорить с одитором. А если он не может говорить с одитором, то он не в сессии.

Далее, сам одитор мог бы не дать ему говорить: каждый раз, когда преклир открывает рот, чтобы ответить на команду, одитор обрывает его и не дает ответить на команду. Это не позволило бы преклиру разговаривать с одитором, не так ли? И если бы это не позволило преклиру разговаривать с одитором, преклир бы вышел из сессии.

Итак, если вы знаете эти вещи... они ужасно просты, но если вы их знаете, вы сможете очень легко удерживать преклира в сессии. Ему просто нужно иметь интерес к своему кейсу... другими словами, его внимание должно быть на своем кейсе, а не на комнате, не на мотоцикле, заводящемся на улице, и не на выпуске новостей, передаваемом по радио в соседней квартире; и он должен иметь желание и способность общаться с одитором. Если у него нет голоса и тому подобное, по крайней мере он должен писать или что-то в этом роде.

Так вот, это общение и это внимание или интерес к собственному кейсу и являются первым шагом к донесению Саентологии до других людей.

Допустим, у человека есть мощный заученный образец поведения, который не имеет никакого отношения к тому, чтобы добиваться результата, но который имеет отношение ко всякой всячине, а также к подходу «С этим ничего невозможно сделать, но об этом можно все выучить и... как бы то ни было...» Тут присутствует вся эта сфера.

И где-то в это время вы начнете недоумевать, что же такое с вами происходит, потому что он вернул ее на место. Я говорю серьезно: он вернул инцидент на место. Он плотный! Он почти что становится и вашим окружением тоже!

Так вот, совершенно необходимо, чтобы у этого индивидуума возникло какое-то озарение относительно какой-то части того, о чем вы говорите: он должен осознать, что это что-то, что можно сделать, что до этой области можно добраться. Он должен быть способен общаться по крайней мере с этой областью... по крайней мере. Вы понимаете, что здесь должно случиться?

Ну что же, таким вот образом мы клируем трудные кейсы и легкие кейсы. Делать это становится очень легко. Итак, мы используем для клирования инграммы после восьми лет тяжелой борьбы. И хотя для этого требуется прилагать немалые усилия, хотя это невозможно делать спустя рукава, хотя единственным недостатком этого метода является необходимость наличия мастерства у одитора, – тем не менее, мы достигли цели, которую мы ставили перед собой в 1950 году.

Он должен быть в состоянии общаться с чем-то в своей собственной жизни и устранить из этого какое-то небольшое замешательство. Ведь если вы не устраните у него какое-нибудь замешательство, он никогда вас не услышит; этим и объясняются те трудности, которые возникают у вас, когда вы пытаетесь рассказать людям о Саентологии. Они вас даже не слышат!

Так вот, в 1950 году окружение находилось в очень большом беспорядке, и мы, вероятно, несколько раз... мы, вероятно, сделали нескольких клиров. Вероятно, мы добивались бо́льших побед, чем мы осознавали. Однако мы сами не так уж твердо стояли на ногах – у нас еще не было полной уверенности относительно того, что мы делали. Только представьте себе, сколько всего еще не было известно о человеческом разуме, о духе, об анатомии, о жизни. Если бы мы так и не узнали все эти вещи, мы никогда не обрели бы такую хорошую способность справляться с различными вещами, какую мы обрели сейчас.

Вы говорите: «Вы можете что-то с этим сделать». Пшшшш! Вот оно, замешательство! Тотчас же! Вы понимаете? Преклир не находится в сессии; он может очень взбудоражиться или сильно расстроиться или впасть в полную апатию или что-то в этом роде. У него что-то включается.

Я думаю, что мы не могли бы справляться с тем, с чем мы сейчас справляемся, если бы не было всех этих прошедших лет. Мы постепенно росли, предмет постепенно развивался и доводился до логического завершения.

Вы говорите: «Это наука о том, как знать. Вы можете знать что-то о себе. Вы можете справляться с различными трудностями и ситуациями в жизни, просто зная Саентологию». И этот человек реагирует так: бжжжуууууу. Вуууууу. И замешательство сразу же начинает распространяться по всем направлениям.

Но что это означает: способность взять все плохое, что когда-либо случалось с вами, и все плохое, что вы сами когда-либо делали, – и превратить это во всего-навсего

И оно проявляется таким образом: «О, да, вы имеете в виду Христианскую науку... ага, это хорошая штука. Вы психиатр, не так ли? И... Мой брат как-то поехал в Южную Каролину кататься на лодке, и когда он отошел от берега, мы там плавали... А вы верите в сигнальные ракеты?» Обычно вы слышите в ответ что-то подобное, не так ли?

«вжжжх, вжжжх»... Что это означает?

Так вот, все, что вы слышите, – это и есть замешательство. Вы сами сказали: «Вот упорядоченная область знания, она существует». И просто говоря это человеку, вы выводите на поверхность какое-то замешательство в его банке. Так что вы с тем же успехом могли бы сказать:

Ну, если бы вы действовали на той же основе, что и специалист по неврозам... если бы вы действовали на той же основе, то вы бы сказали: «Все ваши способности берут начало в ваших аберрациях». Это то же самое, что сказать: «Ты можешь вскарабкаться на гору благодаря тому, что наваливаешь себе на шею мешки с песком». Это логично. Это логично.

• Сядьте вот здесь. Как вы думаете, в какой части своей жизни вы могли бы навести немного больший порядок?

Так что если человек... если человек в состоянии хоть как-то двигаться вперед, несмотря на груз инграмм, то можно продемонстрировать, что он будет двигаться вперед гораздо, гораздо быстрее, если эти инграммы перестанут помыкать им, запутывать его.

Мы раньше допускали небольшую ошибку в этой области. Мы постоянно говорили: «Вы их создаете. Вы их создаете»... мы так говорили.

Да, это так. Это так. Но вы создаете то, с чем вы ничего не можете поделать. И то, с чем вы ничего не можете поделать, и создает это.

Разве это не интересный новый взгляд на вещи? Ведь исходя из этого, вы могли бы сказать: «Это создается! Ничего не поделаешь – это создается. Оно просто тут находится. Что есть, то есть».

Вы добились успеха. Вы добились успеха. Это просто поразительно. Это просто поразительно – наведение порядка. Это, можно сказать, высший уровень деятельности тэтана; что бы еще он ни делал, он наводит порядок. А когда он больше не может наводить порядок, он мертв. Он – нечто вроде мертвого тэтана, если вы можете себе такое представить. Он как бы живет в каком-то сумраке; он не очень четко видит различные предметы; он знает, что ему лучше ничего не чувствовать; ему лучше обвинять во всем тело или общество или что-то подобное. Ему самому лучше ничего не делать, потому что стоит ему шелохнуться, и что-то бьет его по тэта-зубам. Каждый раз, когда он говорит: «Ну, пожалуй, я займусь...», что-то другое заявляет: «Ну уж нет, нетушки!»

Так вот, если вы не можете ничего поделать с тем, что это создается, то вы не можете ничего поделать и с рас-созданием этого. Так и возникает тайна: что создает инграмму? Вы ничего не можете поделать с тем, что она создается. Вы просто продолжаете создавать ее! Вы это понимаете? Пока вы не избавитесь от идеи о том, что вы ничего не можете с ней поделать, вы будете продолжать создавать эту инграмму! Так что вот она, сидит перед вами!

Итак, его высшая способность – наведение порядка; именно так. Вы уже установили огромное превосходство над человеком, с которым вы это обсуждали, просто за счет того, что внесли небольшой порядок в общение: вы привели ему пример; вы, можно сказать, ввели его в сессию.

Скажем, несколько жизней назад вы убили кого-то. Он ничего такого не делал. Вы просто взяли и прикончили его. Боже, это действительно то, с чем вы ничего не можете поделать! Вот он лежит, он мертв. Конечно, вы не слишком сожалеете о нем. Вы были на него жутко злы. Он ограбил ваш банк или что-то в этом роде, и вы

А вы скажете: «Это подлая шутка». Нет, это вовсе не подлая шутка. Этому человеку необходимо попасть в сессию когда-нибудь на протяжении следующих восьмидесяти триллионов лет. Почему бы ему не попасть в сессию прямо сейчас, с вами?

чувствуете, что он получил по заслугам. Возмездие его настигло. Справедливость восторжествовала! Вот он лежит, он мертв, кровь льется ручьем. (Подотрете ее потом.)

Так вот, если бы вы разговаривали с группой людей... разговаривали с группой людей, и все эти люди интересовались машиностроением, а вы бы разговаривали с ними о Саентологии... вам необязательно подробно рассказывать им что-то, просто задайте им такой потрясающий вопрос: «Какой порядок можно навести в основных принципах машиностроения?» И с этого момента они не будут доставлять вам никаких неприятностей.

Он был злодеем, преступником. Мы одержали над ним победу. Мы были этим очень довольны. А потом мы услышали о том, что его вдове пришлось очень, очень туго, потому что ей было нечем кормить детей, и примерно пять дней у них в доме не было ни пищи, ни дров. И нам не кажется, что это было очень хорошо, не так ли?

Они говорят: «Замешательство! Замешательство! Замешательство!» Понимаете, они говорят: «Хм! Какой порядок можно здесь навести? Давайте-ка посмотрим, есть ли здесь предмет? Давайте-ка посмотрим. Есть ли такой предмет? Подождите минуточку». У них в голове начинают прокручиваться всевозможные дикие идеи.

Конечно, с этим мы могли что-то сделать, так что... Так ей и надо, раз она вышла замуж за эту скотину! И тому подобное... Но мы могли как-нибудь тайком что-то им послать. Но потом ведь дети, которые растут без отца, сами становятся преступниками.

Знаете, вы говорите: «С пластмассой связано несколько философских школ: экструзия, диффузия и контузия. Так вот, какой порядок можно навести в этой сфере? Какой набор стандартов мог бы упростить эту деятельность?» Позвольте мне сказать вам: ваша аудитория не доставит вам никаких неприятностей.

Неудивительно, что иногда мы предпочитаем не смотреть в глаза тому факту, что мы жили раньше. Мы, определенно, не могли ничего сделать с тем, что мы убили этого человека. Это было сделано совершенно... совершенно окончательно и бесповоротно. Так что вы могли бы сказать, что оверты, содержащиеся в инграммах, по меньшей мере так же важны (если не важнее), чем мотиваторы.

Это было вступлением к вашему разговору. Вы дали этим людям небольшую реальность. А теперь вы говорите: «Ну а такая область знания, как разум, была, пожалуй, еще более запутанной; а Саентология навела в ней порядок».

Так вот, последовательность «оверт – мотиватор» – вы с ней знакомы: то, что делают вам; то, что вы делаете кому-то. Мы еще остановимся на этом в ходе конгресса.

Это и есть общение; я думаю, вы с этим согласитесь.

Вот в чем суть. Вот в чем суть: то, что вы сделали, так же недоступно вспоминанию, как то, что было сделано вам, а иногда еще недоступнее. И так у вас образовался этот интересный банк, который, можно сказать, состоит из вещей, которые вы сделали и с которыми вы позже не могли ничего поделать, а также из вещей, которые были сделаны вам и с которыми вы позже не могли ничего поделать. У вас образовалась совокупность картинок, которые содержат именно такой основной постулат.

Это и есть общение – ведь вы не только увидели, что с вашим собеседником что-то не так, но увидели еще и то, что он, скорее всего, даже не знает, что именно не так. Следовательно, вы должны также увидеть, что вам необходимо предоставить ему субъективную реальность того, что может произойти, где и как.

Одитор справляется с этим, он уверен в успехе. Требуется необыкновенное присутствие духа, чтобы противостоять этим вещам, и человек, которому не известен общий знаменатель этого банка, через некоторое время теряет желание что-то делать.

Так вот, это очень интересно. Это очень интересно – как донести до кого-то сообщение о новой области знания. И мы, в общем и целом, дурачились с этой темой уже много лет. В этом зале нет ни одного человека, который бы так или иначе не дурачился с этой темой, который бы не работал над этим, который бы не пытался придумать более подходящий способ донесения этого сообщения.

Такой человек говорит: «Ну, я ничего не могу с этим поделать. Вы знаете этого парня, он просто... он просто создает эти инграммы, и он никак не поймет, что он сам их создает, хотя я все время говорю ему об этом! Как об стенку горох. Вот он сидит и продолжает их создавать, он продолжает создавать себе неприятности. Я вытаскиваю его из чего-то одного – он попадает во что-то другое. Это уж слишком. Я не могу ничего с ним поделать». Все, что он сделал, – вступил в В-и-О с банком этого парня. Вы понимаете? Вот и все, что он сделал. Он сказал: «Ну, есть...»

И я не утверждаю, что тот способ, который мы нашли, – это верх совершенства, который останется непревзойденным на веки веков. Но я могу утверждать – и я думаю, вы с этим согласитесь, – что этот способ общения представляет собой значительное достижение. Если бы вы просто описали Саентологию как предмет, который согласовывает и упорядочивает различные учения о разуме, то люди сказали бы:

Все, с чем он сталкивался, было тем, с чем преклир не мог ничего поделать, и спустя некоторое время он вступил в В-и-О с банком и начал делать то же самое, что делает преклир. Понимаете, это глупо. Кроме того, это неправда. Вы всегда можете что-то сделать с преклиром. Всегда. Это может быть много или мало, но вы всегда можете сделать хоть что-то.

«Похоже, этот предмет главный». Понимаете: «Пожалуй, это тот предмет, который находится в метре позади головы того, другого предмета». Именно так.

Так вот, благодаря саентологической технике прохождения инграмм перед нами открывается новый горизонт безупречного одитинга. Но неправда то, что человек может стать клиром только с использованием саентологической техники прохождения инграмм... это неправда.

Однако чтобы вступить в общение с индивидуумом и добиться какого-то прогресса, вы могли бы начать... не сессию одитинга, но вы могли бы спросить, какой порядок он мог бы навести в собственной жизни (давайте вернемся к этому)... какой порядок он мог бы навести в своей собственной жизни. Давайте просто усилим это, давайте просто сделаем еще шаг вперед, давайте скажем: «Хорошо, с чего бы вы начали наведение порядка в своей собственной жизни?» И так вы превратили этот разговор в сессию, вы забыли о том, что вы собирались рассказывать ему о Саентологии, понимаете? И он точно так же об этом забыл.

Тогда же, когда появилось прохождение инграмм, или, возможно, через очень короткое время, у нас появились и другие методы клирования. И по правде говоря, я очень волновался, потому что каждый раз, когда у вас есть только один набор техник, которые ведут к какому-то результату, существует опасность того, что эти техники будут каким-то образом обесценены или испорчены, – и тогда единственная ваша дорога окажется перекрыта. Так что одна-единственная дорога к состоянию клир вовсе не была желательной.

Вы бы сказали:

Поэтому как только у нас появился один маршрут к состоянию клир, я тут же принялся работать – весьма усердно – над тем, чтобы найти более быстрые и более подходящие маршруты к этому состоянию. Но тем не менее... тем не менее, не все аспекты саентологической техники прохождения инграмм так же хороши, как прохождение инграмм с помощью повторяющихся команд – для некоторых одиторов в некоторых регионах. Это утверждение кажется довольно странным.

• Ну и с чего бы вы начали? С чего бы вы начали? Есть ли что-то, что вы могли бы сделать в первую очередь?

Обратите внимание вот на что: саентологическая техника прохождения инграмм требует исключительного мастерства. Ей можно обучить людей, мы это делали, мы это уже делали. Мы сделали это на самом большом из наших ППК – на пятом лондонском. Мы победили. Спасибо очень способным людям, которые были инструкторами этого ППК. Мы победили. У нас намечается ППК, который будет еще больше, – 21-й американский; он станет самым большим из наших ППК, так что мы и здесь одержим легкую победу.

Но как насчет тех ребят, которых не будет на этом ППК? А? Вы думаете, что я просто повернусь спиной к этим хорошим, готовым трудиться людям и скажу: «Нет, вам нужно посетить ППК и научиться проходить инграммы прежде, чем вы сможете хоть что-то делать!» Если вы меня знаете, то вы знаете, что я так не поступлю.

Кстати, вот почему вы получаете мгновенный ответ... «Что произошло бы, если бы вы разрешили свой кейс?» – у большинства людей возникает мгновенный ответ:

О да, всегда можно сделать что-то лучше, чем раньше. Да, несомненно, можно сделать это безупречно. Да, одиторы, которые прошли школу ППК, будут настолько превосходить остальных одиторов, что между ними будет лежать настоящая пропасть.

«Умер бы!»

Однако как насчет менее сложных техник? Есть ли у них хоть какие-то преимущества? Есть ли хоть какое-то преимущество в том, чтобы быть просто одитором средней руки, использующим повторяющиеся команды? Есть ли в этом хоть какое-то преимущество? Именно так!

Вы говорите:

Есть кейсы, у которых разрывы АРО возникают так быстро, которые так скоро начинают возражать против ваших действий, которые ввергают вас в такое сильное замешательство, что вам стоит в течение какого-то достаточно продолжительного времени использовать очень легкие процессы в работе с этими кейсами, прежде чем соваться к ним с чем-либо еще.

• Когда я щелкну пальцами, у вас в уме возникнет ответ: что произошло бы, если бы вы разрешили свой кейс?

Конечно, когда вы проходите инграммы, если вы завели преклира в инграмму и начали ее проходить, то у преклира нет никакого выбора, у него нет никакого шанса – он проходит инграмму, и точка.

В то же самое время у нас есть огромное количество способных людей. И помните, в 1950 году у нас было множество людей, которые не могли успешно проходить инграммы. У нас было несколько одиторов, которые инстинктивно хорошо справлялись с инграммами согласно тому, что требовалось в Дианетике. Они очень хорошо работали.

Такое происходит с огромным количеством кейсов.

Однако на каждого такого одитора приходились десятки других, которые не выдерживали трудностей, когда пытались одитировать. Вот почему у нас не было всеобъемлющей программы клирования, вот почему эта программа как следует не развернулась.

И вы спрашиваете: «Какой порядок вы могли бы навести во всем том замешательстве, посреди которого вы живете?» – или что-то в этом роде. Просто попросите собеседника выявить области замешательства, и одно это уже принесет ему облегчение. Просто попросите его назвать несколько областей замешательства, несколько зон.

Ну хорошо, к настоящему времени мы полностью разобрались с этим. Есть одна техника, о которой я прямо сейчас вам расскажу... она не вызывает разрывов АРО, не доставляет преклиру неудобств, она в конце концов приводит к состоянию клир; эту технику может применять одитор, которому очень трудно справляться с преклиром. Это замечательная техника, не так ли?

Я начал вовсю обвинять одного парня... Не так давно здесь я расспрашивал его в течение десяти-пятнадцати минут, и он продолжал повторять, что в его жизни есть разнообразные области замешательства. Это уж точно. У него есть разнообразные области замешательства. Да, его брак, и его работа, и его друзья... разные парни; а кроме того, его машина, и его дом, и его собака. И его государственная служба в прошлом. Да, все это – области замешательства.

Эта техника – одна из ряда техник, но она, определенно, является новой высшей точкой для выпускника курса «Дипломированный одитор Хаббарда» или даже для одитора по книге. Эта техника позволяет ему продвигаться вперед и в конце концов полностью изменить человека. Он меняет преклира настолько, что тот становится абсолютно новым существом.

И я спросил:

Все, что вам нужно, чтобы обрести уверенность, это небольшой успех. Все, что вам нужно, это несколько побед. И все, что вам нужно, чтобы справляться с этими очень трудными кейсами, у которых сплошные разрывы АРО... знаете, парень сидит перед вами, и каждый раз, когда вы пытаетесь проодитировать его или помочь ему, – у него инвертированная кнопка «Помощь». Вы пытаетесь помочь ему, а он реагирует так:

• Ну а есть ли здесь хоть какая-нибудь область порядка?

«Разрыв АРО, разрыв АРО, разрыв АРО».

После того как человек помогал огромному множеству людей, эта кнопка у него становится инвертированной. Каждый раз, когда он получает помощь, это становится разрывом АРО. Вы уловили идею?

И я сказал:

Ну хорошо, для такого человека... для такого человека вам нужно что-то весьма гладкое и безупречное... вам не нужно, чтобы он сносил вам голову, когда вы пытаетесь его одитировать. Если вы хотите одитировать людей так, чтобы при этом они не сносили вам голову, то есть способ делать это. Если вы боитесь... прежде чем... В связи с прохождением инграмм у нас появилась замечательная фраза: «Увидеть слона». Если вы... когда вы видите, как преклир попал в инграмму, ого, это значит, что вы «увидели слона». Это старая поговорка кавалеристов. Новобранцев брали на поле боя, чтобы те смогли «увидеть слона». Вы знаете, когда вы увидели слона.

• Теперь вы знаете, что такое Саентология – она делает так, чтобы где-то что-то шло правильно.

А когда человек не вполне уверенно обращается со своими инструментами, когда он не вполне уверенно получает результаты, он, безусловно, не нуждается в том, чтобы что-то внезапно показало ему слона. Слоны, которые как по волшебству вырастают из-под пола, нам не нужны! Такой человек, возможно, смог бы перенести внезапное и необъяснимое появление над ним легкого перышка. Но никак не слона – африканского, в полном боевом снаряжении, внезапно возникшего посреди комнаты. Нет уж, это... спасибо, увольте! Итак, у нас новое представление об одитинге на основе градиентной шкалы.

Другими словами, по всей видимости... по всей видимости... когда вы рассказываете кому-то новому, когда вы рассказываете непосвященному обществу... это не что иное, как небольшая сессия. Это не что иное, как небольшая сессия.

Сейчас у нас есть три разновидности одитинга.

Конечно, когда несколько саентологов собираются вместе, это совсем другое дело. Собирается какая-нибудь такая группа; они треплются, болтают и так далее; все они находятся в настоящем времени и обсуждают то и это. Ничто не препятствует общению. Понимаете, ничто не препятствует их общению.

Первая... первая разновидность одитинга, это, конечно, то, что мы называем одитингом в Тоне 40... для самых низких уровней кейса.

Один парень недавно приехал из каких-то дебрей и сказал... возможно, немного другими словами... он сказал: «Я больше не могу этого выносить – быть вне Саентологии. Не с кем даже поговорить. Мне необходимо вернуться сюда». Я сказал:

Следующая разновидность одитинга – это формальный одитинг. Это та разновидность одитинга, которую мы использовали до тех пор, пока не начали заниматься прохождением инграмм; все это было формальным одитингом. Формальный одитинг использовался многие годы. Одитинг с использованием повторяющейся команды и так далее – вот что мы имеем в виду под формальным одитингом.

«Добро пожаловать! С возвращением».

Далее, существует одитинг, направленный на работу с инграммами; это другая разновидность одитинга, находящаяся на более высоком уровне. Если вы не можете проводить одитинг в Тоне 40 и не можете проводить формальный одитинг, даже и не пытайтесь работать с инграммами.

Вы понимаете? Здесь нет никаких затруднений с общением. Посмотрите на градиентную шкалу затруднений с общением. Вот человек занимает должность, на которой, как он знает, он не может ничего ни с чем сделать.

Итак, у нас есть эти новые типы и разновидности. Это не означает, что человек, который умеет проводить только формальный одитинг, чем-то хуже других и на нем следует поставить крест, забыть о нем и так далее. Вовсе не так. Потому что есть одна техника, которая использует формальный одитинг, и если безупречно применять эту технику, то преклир поднимется до самых вершин. Ведь эта техника изменяет представление человека о самом себе, и это наша первая техника, направленная на первую динамику.

И если вы сразу начнете говорить с ним об этой сфере, конечно, вы пытаетесь подойти к нему самым сложным путем. Он знает, что он не может ничего сделать... допустим, это сенатор. Сенаторы приступают к своим обязанностям; они энергичные, жизнерадостные, их только что выбрали, им аплодировали, играли духовые оркестры и так далее. И эти сенаторы отправляются в Вашингтон. Они приходят, видят часового, и тот спрашивает:

Все прежние техники, в действительности, были направлены на третью и вторую динамики, но это техника первой динамики, и она означает новый подход. Это способ изменить тэтана, не изменяя его банк. Но если вы изменяете тэтана, вы измените его банк, и хотя это длинный и в какой-то мере зависящий от удачи путь, хотя он довольно трудный, и хотя одитор должен очень тщательно контролировать ход этого процесса, тем не менее это простой процесс, использующий повторяющуюся команду, и команда эта такова:

• Как вас зовут?

«Придумайте что-то худшее, чем вы».

Эта команда позволяет проникнуть в кейс на более низком уровне, чем уровень всех тех вещей, бытие которых преклир стремится предотвратить. И устраняет их. Это замечательный процесс. Это первый процесс по первой динамике.

Однако его нужно проводить... его нужно проводить чрезвычайно аккуратно. Прежде всего необходимо добиться, чтобы преклир мог что-то придумывать. Так что вы начинаете с того, что используете старые рудименты и так далее; вы удостоверяетесь, что его обладание на высоте, и делаете все, что обычно делается. Используете новое «Фактическое обладание» – все три команды; что-то в этом роде. Удостоверьтесь, что он что-то имеет.

Далее удостоверьтесь в том, что он может что-то придумывать.

И сенатор приходит, понимаете? Его сотрудники очень рады его видеть. Они не знают, что им надо делать, но все они рады его видеть.

Так что, вероятно, первая команда, которую вам нужно дать ему, просто... возможно, вы дадите ему эту команду только три или четыре раза, а возможно, только один раз. Но вы говорите:

И сенатор говорит: «Наконец-то! Наконец-то! Я могу что-то сделать с этим правительством!»

«Придумайте что-то».

Да, он так думал! Он обнаруживает, что ему надо провести там два года, прежде чем ему вообще будет позволено открыть рот. Его включают в «Комитет по расследованию крыс в дамских будуарах южного полушария» или что-то в этом роде; и он влип по самые уши.

И он думает какое-то время, думает какое-то время, и наконец что-то придумывает.

Он упоминает о том, что он хотел бы внести на рассмотрение законопроект, и все остальные члены его комитета бледнеют от ужаса... Боже, он еще долго не осмеливается снова заикнуться об этом.

Вы его спрашиваете:

Он говорит себе: «Я обещал своим избирателям, что позвоню в министерство внутренних дел и выясню, почему это на каждом квадратном акре земли в северной Миннесоте необходимо разбрасывать тридцать семь килограммов крысиного яда. Я обещал, что разберусь в этом вопросе».

• Вы знаете, что вы это придумали?

Так что он набирает номер.

• Кто это?

На этом заканчивается эта стадия данного процесса. На самом деле вы, подавая команду, просто-напросто проясняете команду процесса.

Так вот, следующая стадия такова: «Придумайте что-то худшее, чем вы».

Проясните с ним эту команду; вам нужно знать, что он понимает под словом «вы».

И он разговаривает с каким-нибудь бойким малым, отвечающим за связи с прессой.

Между прочим, в ходе проведения этого процесса вам нужно время от времени прояснять слово «вы». Ведь «вы» иногда относится к фиктивному тэтану, иногда к банку, иногда к телу, иногда ко всем трем. По мере того как преклир движется вперед, он изменяет свое мнение на эту тему, так что вам нужно прояснять команду довольно часто. Я бы сказал, что по меньшей мере два-три раза за сессию будет абсолютным минимумом.

• Ну, я хотел бы выяснить насчет этого крысиного яда, – говорит сенатор Снодграсс.

Итак, вы проходите эту команду: «Придумайте что-то худшее, чем вы». И преклир дает ответ.

Тот малый отвечает:

Так вот, преклир не обязан говорить вам, что это за ответ. Если он находится в довольно плохом состоянии, то он не захочет этого делать. Он ни за что не захочет этого делать. Однако если он готов с вами сотрудничать, то вы можете легко начать этот процесс и просто спрашивать преклира время от времени, что он только что придумал.

• Крысиный яд? Крысиный яд? О, да, ну, мы пошлем вам, сенатор, полный отчет на эту тему. Полный отчет. Полный отчет.

Однако вам нужно знать, чем еще он занимается. Некоторые люди проходят это очень любопытным образом. Они говорят: «Давайте-ка посмотрим. Как у меня дела? О да, как у меня дела? Ага, вот так. Ну ладно, готово. Теперь придумать что-то вот здесь, худшее чем это».

Восемь, девять лет спустя ему присылают полный отчет!

Эти преклиры выполняют не только команду одитинга. Они делают что-то еще.

И боже, вы подходите к нему и говорите: «Знаете, Саентология могла бы помочь вам в вашей работе». Но он уже много лет пребывает в апатии по этому поводу, понимаете? Он знает, что ничего сделать невозможно. Он это точно знает! Вы ничего не можете сделать... будучи сенатором... вы ничего не можете ни с чем сделать. Играть в гольф? Да, пожалуйста, легче легкого. Посещать пресс-конференции? О, прекрасно, в этом нет ничего плохого. Приветствовать избирателей? Да, это можно.

Они делают что-то еще в дополнение к команде одитинга.

Но работа, состоящая в том, чтобы по-настоящему быть сенатором Соединенных Штатов Америки, – это работа, которую невозможно сделать!

Добейтесь, чтобы преклир знал, что он именно придумывает, и чтобы он выполнял только команду одитинга. Что вы понимаете под «Только командой одитинга»? Просто... это что-то «худшее, чем он».

А вы приходите и радостно сообщаете: «Знаете, Саентология поможет вам выполнять вашу работу». О, боже! Это область, в которой нет общения. Вам это ясно?

• Откуда я знаю, что оно худшее?

Конечно, с вашей точки зрения это область, в которой должно быть общение. Этот человек – сенатор; он, очевидно, делает что-то в качестве сенатора. Ну ладно, мы немного отклонились в сторону от того, о чем я хотел с вами поговорить; а хотел я с вами поговорить о психиатре.

Вы подходите к психиатру и говорите ему, что с человеческим разумом можно что-то сделать? О, да? Боже, это как раз то, что он точно знает! Он отлично это знает! Он настолько хорошо знает это, что этот постулат у него инвертирован.

И я скажу вам, каков более плохой постулат на тему «с этим ничего нельзя сделать»... есть и более плохой постулат. «Поэтому не имеет значения, что вы делаете». «С этим абсолютно ничего нельзя сделать – поэтому не имеет значения, что вы делаете, так что вы можете делать что угодно. Когда человек по-настоящему сломлен, вот что с ним происходит. Вы понимаете? Это базовый постулат преступника. Это базовый постулат любого человека, который терпел одну неудачу за другой в течение очень долгого времени.

Другими словами, при проведении этого процесса используется такой вот контроль.

И знаете, я видел, как в варварских племенах происходили совершенно поразительные вещи. Допустим, кто-то сломал ногу, знаете? Двое парней приносят его и бросают его под дерево... будь они его друзьями, они бы никогда так с ним не обошлись... но они просто бросают его под дерево, понимаете? И забывают о нем. Они позволяют ему сидеть там и умирать.

Преклиры обычно не начинают как-то судорожно к этому относится; они не очень-то противятся. Шансы, что возникнут разрывы АРО, минимальны... хотя я осмелюсь заметить, что некоторые одиторы умудрятся их вызвать.

В конце концов вы спрашиваете кого-нибудь:

Этот пессимизм появился у меня благодаря многим недавним ППК.

• Вы разве не собираетесь что-то для него сделать?

Итак, здесь у нас есть процесс, проводимый с использованием формального одитинга, и он производит в кейсе потрясающие изменения. О, это не самый величайший из возможных процессов. Однако это процесс, который может проводить одитор, имеющий относительно малую уверенность в собственных навыках, чье состояние кейса никак не позволило бы ему противостоять бурной вспышке эмоций преклира.

Знаете, некоторые преклиры таковы, что вы только к ним прикасаетесь, и они тут же взрываются. Знаете?

Он срывает пару цветков с дерева у хижины или что-то в этом роде, бросает их тому парню, улыбается вам.

Следовательно, эти две вещи не поддаются сравнению: прохождение инграмм с помощью саентологических техник и клирование с помощью повторяющейся команды. На самом деле эти две вещи не поддаются сравнению, поскольку их, по сути, выполняют разные люди.

Когда я был ребенком, меня это поражало. Они знали, что... ведь у них не было никакой действенной технологии – они не умели даже перевязывать раны... они знали, что от травм люди умирают. Травма – это то, с чем ничего нельзя сделать. И они опустились до того, что для них уже не имело значения, что они делали. Не имело никакого значения, что они делали. Они могли надеть на парня цветочный венок, вылить ведро воды, посадить его в змеиную яму. Все известные вам дикие способы исцеления, которые применяли колдуны в примитивных племенах, основаны именно на этих постулатах... на деградации постулата: «С этим ничего нельзя сделать, поэтому не имеет значения, что вы делаете. Так что вы можете делать что угодно!» Вы поняли?

Так вот, если вы по-настоящему хотите сделать кого-то клиром, если вы хотите сделать это довольно быстро, если вы хотите сделать это тщательно, то вы найдете все те инграммы, которые являются локами на «Роке», и проведете преклира назад по траку, пока он не сможет пройти «Рок» как инграмму от начала до конца, вжик-вжик! А потом вернете этот инцидент на место и пройдете «Рок» как ужасно тяжелую инграмму. И у вас будет настоящий клир, клир с большой буквы.

Это просто полная безответственность, не так ли? Но они на самом деле драматизируют эту полную безответственность.

Однако если вы, как вам кажется, не способны встретиться лицом к лицу с такой взрывной силой, с такой мощью; если вы не можете пройти ППК или что-то в этом роде, то есть и другой маршрут, есть другая дорога, по которой вы можете следовать. Вы можете сесть, и пусть даже вы одитируете как заводная кукла, вы можете сказать:

И вы недоумеваете, почему психиатр использует машины для электрошока, вырезает мозги, сверлит дырки в черепе, втыкает спицы в глаза и так далее, а также пичкает пациентов различными пилюлями. «Интересно, каким будет эффект мышьяка?.. Трам-там-там». Вы поняли? Вы уловили это?

«Придумайте что-то худшее, чем вы. Хорошо. Придумайте что-то худшее, чем вы. Хорошо. Придумайте что-то худшее, чем вы. Хорошо», – и вы все равно чего-то добьетесь.

Все эти предметы играют ту же роль, что и цветочный венок. С этим состоянием ничего нельзя сделать, поэтому не имеет значения, что вы делаете.

Прежде всего, преклир настолько интровертирован, что когда вы ошибаетесь, он ничего не замечает. И вы обнаружите, что вы добьетесь победы. Некоторые из его хронических соматик начнут перемещаться и... о, сначала ему, возможно, будет жутко трудно добиться хоть какой-то уверенности. Просто следите за тем, чтобы он выполнял команду одитинга, и вы сможете изменить человека. Это весьма примечательно.

Время от времени кто-нибудь из нас начинает относиться таким образом к преклиру. Очень, очень редко, но такое случается. Мы вытаскиваем преклира из проблемы настоящего времени. Понимаете, вот у него ужасная проблема настоящего времени. Мы проходим ее, проходим ее, проходим ее, проходим ее, мы приводим ее в полный порядок, мы раскладываем все по полочкам, мы со всем разобрались, и в конце сессии он чувствует себя хорошо. Устранение одной этой проблемы настоящего времени заняло всю сессию.

Этот процесс работает даже на кейсах, страдающих отсутствием реальности, на кейсах, полностью запутавшихся в групперах, на кейсах, размазанных по стенке... вам нет необходимости ставить точный диагноз.

Мы говорим: «Ну хорошо. Когда он придет завтра, мы сможем провести ему настоящий одитинг».

В таком случае знать этот процесс довольно важно, не так ли? Ну хорошо, вы сами... скажем, вы создали группу; вы проводите курс; вы проводите курс «Саентолог-стажер». Кто-то говорит: «Я хочу провести немного одитинга». Ну, вам лучше было бы дать этим людям такую технику, при использовании которой они смогут добиться победы, потому что если они не добьются небольшой победы, они никогда больше не захотят одитировать. Что же, у вас есть техника, которая вполне подходит для того, чтобы дать ее им. Вам придется направлять их. Количество ошибок, которые они умудрятся допустить даже при использовании этой техники, превзойдет все, что вы можете себе вообразить. Люди просто гении в том, что касается создания трудностей. Однако вы можете доверить этот процесс таким людям.

И он приходит завтра, и у него... та же самая проблема настоящего времени, она только чуть-чуть отличается. Так что мы устраняем эту проблему настоящего времени, улаживаем все это и так далее, и мы... он уходит. А потом он возвращается – у него еще большая проблема настоящего времени.

Насколько далеко этот процесс ни зашел бы, как много других вещей они ни обнаружили бы, что бы еще они ни делали, они добьются хоть чего-то. Вы можете научить человека проводить этот процесс и «Фактическое обладание», и он сможет делать некоторые из самых поразительных вещей, о которых вам доводилось слышать.

И на самом деле у нас возникает такое отношение: не имеет значения, что мы с ним проходим. Мы проходим то, проходим это, проходим пятое и десятое. Мы говорим: «Ладно. Интересно, сработает ли это. "Задавайте намерения причине, следствием которой вы являетесь"».

Так что в Саентологии внезапно появился чрезвычайно сложный процесс – саентологическая техника прохождения инграмм, которая просто поразительна, которую вы можете использовать, которой можно научиться... для использования которой требуется необычайно крепкий организм и так далее. Ну а с другой стороны, вот одна из самых простых вещей, которые человек когда-либо делал или просил кого-нибудь делать, и эта техника ведет к победам; она не создает настоящих клиров и она не создает их быстро и так далее, но она ведет к победам, она приводит людей в хорошее состояние, она заставляет людей чувствовать себя лучше, она заставляет их чувствовать себя более способными.

Это одна из основных причин, по которым возникают сквирельные процессы типа Q-терапии или что-то в этом роде. Ага, давайте просто... давайте просто создадим что-то, сделаем что-то... Не имеет значения, что вы делаете, потому что с этим ничего сделать нельзя. Понимаете, все это решения, порожденные апатией. Ну ладно.

Итак, мы побеждаем во всех направлениях. Мы побеждаем во всех направлениях настолько быстро, что без меня очень скоро можно будет обойтись.

Вы тут же заключаете: раз психиатр вот так относится к помощи сумасшедшим, то, конечно же, вам ни за что не удастся заставить психиатра что-то сделать или о чем-то подумать. О-о-о-ой, боже! Тц.Это неправда. Это неправда.

Спасибо.

Тут действует то же правило, о котором мы только что говорили. То же самое правило, а именно: вам необходимо найти какую-то точку входа... какую-то область, в которой он может навести порядок. Он не может навести порядок среди своих клиентов, он не может навести порядок среди своих пациентов, он не может навести порядок на своей работе, однако в жизни этого человека должна существовать какая-то небольшая область, в которой можно навести некоторый порядок. И этой областью может оказаться что-то невероятное. Понимаете, это может быть что-то совершенно дикое... в таком кейсе это будет что-то совершенно запредельное, совершенно неожиданное.

Его интересует классификация коры лиственных деревьев. И вы говорите: «Хм». Вот этот человек проводит целый день в больнице, делая людям электрошоки.

И вы обнаруживаете, что имеется какая-то часть его жизни... вы задали ему вопрос:

«Есть ли в вашей жизни какая-то область, в которой вы, возможно, смогли бы навести больший порядок?» Или: «В какие области вашей жизни вы хотели бы внести немного больший порядок?»

И вы обнаруживаете, что он собирает коллекцию коры лиственных деревьев и интересуется тем, как ее лучше классифицировать. Этот вопрос беспокоил его. Как раскладывать кору по правильным коробкам? И теперь вы можете опираться на это. Вам необязательно заставлять его решить эту проблему, но вы добиваетесь, чтобы он увидел саму возможность наведения большего порядка в своей коллекции.

И вы будете работать с этим психиатром вот здесь, далеко слева; вы будете во-от здесь. Та область, которую он вам назовет, не будет иметь никакого отношения к психиатрии; ну а вы непременно вступите в В-и-О с профессией этого человека – и тогда вы проиграете. Но вам нельзя проигрывать и терять этих людей, потому что они – сумасшедшие из сумасшедших. Именно они совершают преступления против человеческого разума, потому что «не имеет значения, что мы делаем».

Так вот, если бы вы просто хотели свести их с ума... если бы вы хотели просто-напросто свести их с ума, и все... просто напишите им по письму и там несколько раз упомяните: «Конечно, на самом деле с безумием ничего нельзя сделать, поэтому не имеет значения, что вы делаете. Так ведь?» И вы вызовете у психиатра превосходнейшее включение! Ему придет конец.

Однако... проще использовать другой подход и помочь ему выпутаться. И это делается таким образом: «В какой области своей жизни вы можете навести порядок?»

То же самое с психологом. Ему уже очень прочно вдолбили, что с разумом ничего нельзя сделать. «Разум не может меняться и не меняется. По сути, разум – это мозг, и никакого источника не существует» – все в таком роде. По большей части психологов обучают именно этому.

Психологов также обучают разным хитростям. Им говорят: «Ну, вы можете обхитрить человека: если вы сделаете то-то и то-то, вы добьетесь, чтобы он мыслил таким-то образом. Если вы будете ухаживать за ним по-матерински, то он оживит свою любовь к матери и обратит ее на вас». Вы понимаете? Это... Я знаю, что последний парень, за которым я ухаживал, не смотрел на меня, как на мать!

Но вам нужно работать с этим человеком таким же образом. Вам нужно задать ему вопрос «Какая область вашей жизни кажется вам немного запутанной?»

Как ни странно, он никогда не скажет вам, что это психология. Никогда! Он все знает о психологии. Но он не знает о том, что он чего-то не знает; это-то и ужасно.

Нет смысла даже пытаться доказать ему, что он чего-то не знает. Просто выясните, есть ли какая-то область его жизни, о которой он не может сказать, что он «все знает» (в кавычках), и начните с нее. Бог знает, что это будет за область или как она обнаружится, но это и будет та точка, которая вам нужна. Это точка входа.

Так вот, естественно, когда вы наводите некоторый порядок, некоторое замешательство выплескивается на поверхность и испаряется. И хитрость в том, чтобы контролировать этот процесс и не выплеснуть прочь вместе с замешательством и самого преклира. Иногда для этого требуется весьма мягкий, деликатный подход.

Если вы будете наводить слишком много порядка слишком крепкой рукой, слишком внезапно, со слишком большим воздействием, то вы просто раздавливаете преклира в лепешку и он так и не поймет предмет. Вам нужно научиться наводить порядок точно в той степени, которая необходима, чтобы вывести на поверхность и устранить терпимый объем замешательства – терпимый для преклира и для вас. А потом вы просто устраняете все большее и большее замешательство и наводите все больший и больший порядок.

И внезапно он вам заявляет:

• Я понял, что такое Саентология.

Человек, который испытывает серьезные проблемы с кейсом, который никуда не продвигается и так далее... на самом деле его можно одитировать именно таким образом. В какую область жизни он мог бы внести некоторый порядок? Что он мог бы сделать, чтобы упорядочить какую-то область своего существования? Его можно одитировать таким образом. И не успеете вы оглянуться, как у него появится замечательная реальность того, что вы пытаетесь с ним делать.

Это очень интересно. Вы не вмешиваетесь в его жизнь, не проводите консультации по супружеству или что-то в этом роде. Но возможно, вся его семейная жизнь просто наладится – ба-бах! Если вы будете снова и снова спрашивать его, какой порядок он мог бы навести в этом браке... Он сообщил вам, что брак является для него серьезной проблемой. Хорошо, какой порядок он мог бы там навести? И не успеваете вы моргнуть глазом, как он уже уверенно стоит на своих ногах.

С этим можно справиться и другими способами. Вы можете задавать человеку повторяющийся вопрос: «Что вы сделали кому-то? Что вы сделали кому-то?»

И он будет отвечать вам то и это, он пройдет множество плохих поступков. На самом деле он будет проходить свои оверты. Если человек является «полной жертвой» (в кавычках), то вы можете быть абсолютно уверены, что когда-то он был полным овертом! Это самый четкий признак, какой только можно найти.

И для того чтобы одитировать такого человека, не нужно делать его жертвой или позволять ему быть жертвой, поскольку будучи жертвой, он является следствием. Если вы устраните инграмму, то вы устраните и оверт, а также мотиватор, а также умственный образ-картинку последнего; так что все сбалансировано. Но если вы просто одитируете его, никуда не углубляясь, – используете повторяющуюся команду, как делают на уровнях НСА, HCS... приводите его в порядок, хорошо, успешно работаете... все, что вы делаете, это спрашиваете преклира о том, что он сделал кому-то. Возможно, ему будет нелегко вспомнить кое-какие случаи; но пройдет какое-то время, и он почувствует себя очень хорошо.

Ведь на самом деле он чувствует себя плохо вот по какой причине: с очень давних пор каждый раз, когда он пытался сделать что-то для кого-то, он, по всей видимости, только ухудшал положение дел. И поскольку он только ухудшал положение дел, в конце концов он прекратил создавать исходящий поток, прекратил общаться, разорвал общение со своим банком, стал совершенно безответственным и практически сошел с ума. Единственное, что вы должны продемонстрировать ему, – это то, что он может сделать что-то для кого-то и при этом не убить того человека. Ведь он-то считает, что если бы он по-настоящему что-то для кого-то сделал, он бы убил его на месте!

Следовательно, вы можете распутать жизнь человека просто на основе одного вот такого интересного двустороннего общения. Вы можете донести до него Саентологию; вы можете на самом деле распутать огромные области его существования. Вы можете сделать его куда счастливее, куда способнее справляться с окружающим миром.

И для этого просто нужно найти, где в своей жизни этот человек мог бы навести немного больший порядок. Не где вы могли бы навести порядок в его жизни, а где вы можете добиться, чтобы он навел порядок в своей жизни. И тогда у вас будет победа.

Спасибо.