Спасибо. Большое спасибо, я рад видеть, что вы счастливы видеть меня. Как у вас дела?

Спасибо. Я всегда грозился принести заметки. И на самом деле вы понимаете, что эти конгрессы невозможно было бы провести и эти лекции невозможно было бы прочитать без заметок, хотя вы всегда делаете их для меня.

Что ж, я очень рад видеть вас. Я действительно очень, очень рад видеть вас. Самая главная причина, по которой я рад видеть вас, состоит в том, что у меня, вероятно, самая лучшая новость, которую я вам когда-либо сообщал на конгрессе.

Я полагаю, вам хочется узнать об этом новом пакете 3D. Я думаю, что было бы очень хорошо кое-что рассказать об этом. Вы хотите что-нибудь услышать об этом?

Аплодисменты. (Аплодисменты)

Аудитория: Да.

Знаете, в течение долгого времени мы говорим о клирах. В течение долгого времени мы говорим о распространении в мировом масштабе. И среди нас есть люди, которые никогда раньше не слышали о Саентологии, пока их лучшие друзья не привели их сюда сегодня, сказав, что те должны пойти на конгресс и посмотреть, что это за штука, поскольку эти лекции вводные и очень простые.

Трудности, возникающие при проведении процессинга человеку, чрезвычайно усугубляются из-за того, что человек играет в игру, и я должен немного рассказать вам об этом. Я думаю, что это очень хорошая идея.

Они очень простые. Они гораздо проще, чем курс «Эффективность личности». Склоним наши головы и почтим минутой молчания этих людей, так как они будут очень сильно поражены. Ведь на этом конгрессе я вовсе не собираюсь щадить вас.

Как бы то ни было, я хочу рассказать вам кое-что о процедуре 3D. Процедура 3D. У вас есть клиры. Мы можем делать клиров, однако не каждый человек становится клиром. Почему? Потому что некоторых людей невозможно вытащить из того кавардака, в котором они находятся, и добиться, чтобы у них произошло выключение этого. Если вы можете добиться, чтобы у человека произошло выключение, вы сможете отклировать его. Если вы можете добиться, чтобы весь этот мусор остался на прошлом траке, если вы можете убрать его на прошлый трак и оставить там, то вы сможете отклировать человека. Если вы можете это сделать.

С тех пор как я в последний раз находился здесь, было собрано огромное количество данных. И очень многое было сделано. Я приеду к вам снова в июне. И надеюсь, в июне я буду ОТ.

Человек может убрать весь этот материал на прошлый трак, выключить все это; и, может быть, включение этого материала произойдет через столетие, может быть, через неделю, может быть, через шесть месяцев, а может быть, через десять лет. Кто знает, когда все это опять включится? Но это ограниченность состояния клир, это состояние клир, и это то, что происходит с клирами, и это все, что об этом можно сказать. Вы выключаете этот материал, вы убираете его на прошлый трак, человек находится в превосходном состоянии в течение какого-то краткого промежутка времени, неопределенного промежутка времени. После этого состояние человека никогда не бывает настолько плохим, насколько оно было прежде, но оно ухудшится. Почему? Потому что этот материал может снова включиться.

Итак, если на данном конгрессе вы стерпите то, что я выгляжу оборванцем и не парю как тэтан над вашими головами посреди комнаты, я оценю вашу снисходительность.

Это не настолько серьезно, насколько это может показаться; это не означает, что состояние клир не является желательным состоянием... это состояние является желательным. Но давайте сравним это, теперь, когда мы все это знаем. Я это выяснил. Я не знал, что у вас у всех были эти массы, поскольку некоторые из вас были довольно-таки слепы и не видели их. Я обращаю ваше внимание на эти массы, начиная с 8-80-19-Бог-знает-какого-года. Помните, еще с тех самых пор.

С февраля 1961 года было получено огромное количество материала и, соответственно, было сделано очень многое. Теперь необходимо собрать все это в единое целое, так как сейчас Саентология стала совершенно иной. В Саентологии появилось кое-что новое, что вы не смогли бы увидеть два или три года тому назад.

А многие из вас говорили: «Ну, я никогда не видел этих... то, о чем вы говорите... черных масс; я никогда ничего не видел... черные массы. Со мной все в порядке. Я смотрю вокруг, и я просто ничего не вижу. Нигде ничего нет». Так что я не мог доказать со всей убедительностью, что в реактивном уме есть такая штука, как масса. Я не мог доказать этого. Это было очень трудно сделать, поскольку восприятия людей не былидостаточно хорошими, чтобы они могли видеть подобные вещи. Вот что было необходимо.

Сейчас у нас такой период, когда навыки одитора четко определены. Эти навыки ограничены чрезвычайно узкими рамками. Если вы умеете выполнять эти действия, эти точные действия, то, вы, вероятно, сможете использовать любую технологию более высокого уровня. Если вы не умеете выполнять эти действия, продолжайте проводить людям КОО или «Подъем по шкале».

Так вот, стало очевидно, что никто не находился бы в том состоянии, в котором он находится, если бы в реактивном уме не существовало этих масс... и точка! Это и есть то явление, из-за которого сохраняется статус-кво человека, и он остается в нижней части шкалы тонов. Вот что это такое. Это массы, с которыми невозможно что-либо сделать.

Но мы вышли на новый уровень. Мы поднялись по ступенькам и достигли нового плато. Прежние плато в итоге не исчезают. Они как и раньше существуют. Все, что можно было сделать вчера, можно сделать и сегодня. Но хочу со всей определенностью заявить и подчеркнуть, что это означает появление совершенно нового аспекта.

Так вот, мы зашли на один шаг дальше картинок. Интересно? Так вот, теперь мы проводим процессинг в отношении масс картинок. И эти штуки есть у всех.

Это новое плато. Это «ради Бога, постройте лучший мост».

Так вот, вы можете выключить эти вещи, убрать их в сторону и оставить там... 1954 год, по-моему, Лондон, процессинг восхищения: «Существуют некоторые уголки разума, к которым лучше не прикасаться». Точная цитата... что-то вроде этого... 1953,54-ый... что-то вроде этого. У нас был весь этот материал, но не было никакой гарантии, что эти штуки были у всех; не было никакой гарантии, что это не является каким-то явлением, которое имеет место лишь в отдельных случаях.

Что ж, вы устанавливаете новые опоры и новые пролеты над новыми потоками, и люди смотрят на вас несколько испуганно: «Что? Куда мы теперь идем?»Все в порядке. Подождите, пока они посмотрят на собственный кейс и определят, куда они должны идти.

Что ж, мы продолжали сталкиваться с людьми, которые могли видеть только черноту, мы продолжали сталкиваться с людьми, которые могли видеть только невидимое и которые не могли видеть картинок и тому подобных вещей, не могли видеть инграмм и так далее. И судя по всему, отличительной особенностью психиатров и психологов является то, что они все как один полностью погружены в массы проблемы целей, так что они никогда не видят никаких картинок. Поэтому они говорят:

Когда вы имеете дело с чем-то настолько загубленным, как человеческий разум и состояние жизни в этой вселенной, не располагая вообще никакими учебниками, в которых бы не было разных ловушек, работы у вас хватает. И когда вы прокладываете путь в такой области, вы сталкиваетесь с великим множеством сюрпризов, вы сталкиваетесь с великим множеством простых вещей и с великим множеством сложных вещей. Но давайте не будем заблуждаться, полагая, что мы занимаемся вовсе не тем, чем мы занимаемся.

«Только у идиотов и слабоумных есть картинки». Это точная цитата. «Только у идиотов и слабоумных есть картинки».

Первая ошибка, которую мы могли бы совершить, – это предположить, что мы делаем что-то меньшее, нежели то, что мы делаем, или делаем что-то иное, нежели то, что мы делаем, и это была бы серьезная ошибка. Ведь мы делаем как раз то, что мы делаем.

Почему? Что ж, при изучении этого типа... это определенный тип тэтана. Я сожалею, что мне приходится говорить вам это, но это действительно определенный тип тэтана, и на вашу долю выпало загладить все это. Но эти ребята, конечно же, не могут видеть никаких масс, не могут видеть никаких картинок. Что ж, почему же они не могут видеть массы и картинки? Почему же они не могут видеть массы и картинки? Потому что они не способны воспринимать в такой степени. У них есть все это, но они не могут этого видеть, так что вы не можете гарантировать, что у них это есть.

И тут и там в околосаентологическом мире у вас появляются люди, которые говорят: «Ну, то, что они на самом деле делают, понимаете, – это то-то, и еще то-то, и ля-ля-ля-ля-дзин-ля-ля-ля. И на самом деле это что-то вроде психотерапии, только чуть лучше, понимаете. И, э, это, э... это, э... э-э... э... ну, знаете, это... э... это учит вас новому образу мышления. Э, это, э, это... это, э... это, э... ну, это... это повышает ваш КИ. Это как психиатрия, только другое».

Да, но механизм, который все еще оставался у людей, называется «массы проблемы целей». Именно это название присвоено этим черным массам, которые болтаются тут и там в банке. И когда человек прибавляет в весе, это значит, он столкнулся именно с этим, с массой проблемы целей. Если у человека есть сильная, непрекращающаяся соматика, которую, как кажется, невозможно устранить, это и есть масса проблемы целей. Когда индивидуумы погружены в самую гущу всего этого, у них нет восприятии помимо этого. Их внимание полностью интровертировано в эту массу. Следовательно, их поведение... шаблоны их поведения определяются этими массами.

Это фантастическое усилие человека получить данное, сравнимое по значительности с Саентологией. Как получить данное, сравнимое по значительности с Саентологией? Ну, сколько неприятностей у вас в этой вселенной? Вот что сравнимо по значительности с Саентологией. И позвольте мне уверить вас, что детская психология, в соответствии с которой ребенок должен поставить кубик А на кубик Б и затем разрушить эту конструкцию, чтобы произвести абреакцию враждебности, – это несравнимо по значительности с тем, что мы делаем в Саентологии.

Так вот, что же представляют собой эти массы? Они существуют в разуме, и в сущности, реактивный ум целиком и полностью состоит из этих масс... и точка! Конечно же, реактивным умом могут управлять картинки, которые находятся вокруг, на краях этих масс. Если вы выключите эти массы, то они не будут оказывать воздействия на человека, но если они не... если они не выключаются, или если вы не можете их выключить, если они слишком сильно застряли, то, конечно же, человек так и будет вести себя... у него так и будут психосоматики, у него так и будет плохое зрение, у него так и будет глухота, у него так и будут боли в спине, у него так и будет плоскостопие, он так и будет оставаться тэтаном, у которого неприятности, поскольку он имеет дело с чем-то, чего он не может контролировать. С этими вещами невозможно было ничего сделать при помощи технологий, существовавших в прошлом... и точка. Не было возможности что-то с ними сделать. Единственное, что вы могли сделать, так это выключить их.

Саентология – выход из тупика. Она представляет собой усилие людей, которые плыли по течению... и теперь вы должны сказать своему соседу, который никогда раньше не слышал о Саентологии: «Ну, прошлые жизни... вы столкнетесь... вы столкнетесь с этим позже. Это просто... просто, это... это... это просто его идея, понимаете».

Но мы даже не работали сознательно над тем, чтобы просто выключать эти черные массы. Эту проблему преподнесли мне вы, вы, не кто-то еще; и проблема эта заключалась вот в чем: почему вы не становились клирами? Почему определенные процессы не делали вас быстро клирами? Почему? Почему клирование происходило столь избирательно? Почему вам удавалось делать клиров лишь в некоторых случаях? Почему нельзя было сделать человека клиром в ста процентах случаев?

Но очевидно, что такое положение дел продолжалось в течение пары сотен триллионов лет без изменений, разве что немного ухудшалось. Несколько обвалилось здесь и несколько обвалилось там, слегка занесло в сторону здесь и слегка занесло в сторону там – и так это продолжалось и продолжалось. Ведь пакет 3D окончательно доказывает – и вы узнаете об этом больше, – что его содержимое сопровождает нас по меньшей мере 200 триллионов лет. Так что это означает, что прошло ужасно много времени с тех пор, как вы, ребята, в последний раз были душевно здоровы. Вам придется объяснить вашему соседу: «Он все время говорит нечто подобное в начале конгресса».

И я никогда не соглашусь на какую-то другую, меньшую цифру, поскольку иначе я буду знать, что есть еще что-то, чего мы не знаем о разуме! Если вы не можете сделать это с каждым без исключения тэтаном, который входит и отдает честь, значит, есть что-то, чего мы не знаем о тэтанах! Правильно?

Но мы... то, чем мы занимаемся, не похоже на попытку преодолеть складку ковра на игрушечном тракторе. Мы занимаемся не этим. Мы занимаемся не этим. Мы боремся с самой Судьбой... и одитируем ее.

А если вы не можете сделать это ни с одним из них, то вы психиатр.

Это не то, благодаря чему вы сможете изменить цвет своего лица, чтобы вам не приходилось пользоваться «Макс фактором»... это не данное, сравнимое по значительности.

Так вот, вы хотите знать, почему у вас есть застрявшая соматика? Что ж, почему вы продолжаете делать вот так каждый раз, когда пытаетесь прочитать какую-нибудь вывеску на большом расстоянии? Почему? Написано ли там «стоп» или же «100 километров в час минимум»? Почему вы не сбрасываете вес, когда весите несколько больше, чем нужно? Почему этот вес просто вдруг не исчезает? Или это... это... это проблема ГС... это дело ГС, которая находится в животе, и все тут? Это проблема ГС? Нет! Что все это значит?

Вот вы сидите здесь. Как долго вы находились здесь, делая то, что вы не хотели делать, и не понимая, что вы делаете? Посмотрите на это. У вас есть хоть какое-либо представление о значительности всего этого? «Ну да, – говорите вы. – Детство». Великолепно! Великолепно! Вы здесь с детства, не так ли? С какого детства?

Почему ваш шаблон поведения остается неизменным, неизменным, неизменным? Вы одитируете человека, он уходит и терпит фиаско, вы его одитируете, он уходит и терпит фиаско, вы его одитируете, он уходит и терпит фиаско, вы его одитируете, он уходит и терпит фиаско. Каждый раз он терпит фиаско в несколько меньшей степени, так что вы добиваетесь прогресса. В прошлый раз он всего лишь проломил себе череп; а в позапрошлый раз он выколол себе оба глаза. Что это такое? Что же мешает разуму добиваться прогресса?

Я осознаю, что вы очень довольны той игрой, в которую вы играете. Веселенькая игра... какая бы это ни была игра. Вам есть чем заняться, и вы уже не думаете о других вещах. Это такие игры, как например: «Приятель, все мусорные баки должны быть чистыми». Знаете, игра высокого уровня. Нечто благородное, что дает вам будущее.

Так вот, я скажу вам, что существует нечто, что мешает разуму добиваться прогресса, и это очевидно хотя бы уже вот из каких соображений: у вас как у одитора и у вас как у преклира есть огромное желание и готовность попробовать все, что угодно, что поможет справиться с какими-либо из ваших трудностей. Это я вам гарантирую. Значит есть что-то, что мешает нам сделать это.

И вы уже начинаете думать, будто другой игры нет. «Следует следить за тем, чтобы эти мусорные баки оставались пустыми, приятель. Если мы будем опорожнять их достаточно хорошо и достаточно долго, то мы сможем опорожнять больше мусорных баков. И, возможно, однажды мы дойдем до того, что будем лишь опорожнять мусорные баки и нам не придется делать что-либо еще. Нам не придется думать о чем-либо еще. И вот мы занимаемся опорожнением мусорных баков».

И очень тщательное изучение всего этого позволило обнаружить некоторые из наиболее потрясающих данных, которые когда-либо были обнаружены в Саентологии: речь идет о массе проблемы целей – о ее существовании и исследовании. Это массы умственной энергии, которые, так сказать, сожжены дотла, и никто не может избавиться от этой золы. Как вам что-то сделать с такой вот массой золы? Никто не может ее съесть, а если говорить о тэтанах... вы знаете, что у тэтанов нет свалок для мусора? Вы это знаете? Нет никакого места, куда можно было бы что-нибудь выбросить. Вы выбрасываете что-то вон туда, на метр от себя, затем вы идете вот сюда, а эта штука по-прежнему находится здесь, в метре от вас, она не остается вон там. Вы бросаете то тело, которое у вас было, берете себе новый мокап и говорите: «Что ж, слава Богу, я избавился от этого радикулита. Ух ты! Вот это да! Ха! Я определенно чувствую...»

Если бы не Саентология, то 200 триллионов лет спустя вы все также опорожняли бы эти мусорные баки. Что ж, возможно, вам нравится опорожнять мусорные баки, так что Саентология не для вас. Конечно, должны быть дровосеки, водоносы и опорожнители мусорных баков. Это стабильное данное для этой вселенной.

Вам не везло в течение последних нескольких жизней – у каждого тела, которое вы брали, была незначительная мигрень. У кого эта мигрень? У вас или у тела? Что ж, мы уже знаем, что тэтан таскает с собой свои соматики; очень часто вы можете сделать так, чтобы тэтан вышел из своей головы. Еще одним весьма примечательным примером был тэтан, у которого были приступы кашля и которого мы вытащили из головы. Этот тэтан все кашлял, кашлял, кашлял, кашлял и кашлял, и этот кашель никак невозможно было остановить, понимаете? Пока в один прекрасный день мы не вытащили его из его головы, и, выйдя из своей головы, он продолжал кашлять. Тело перестало кашлять, а он продолжал. Это правда, подобная ситуация имела место не просто у нескольких тэтанов.

Однако вы на этом траке очень, очень давно. И возможно, вы говорите другим, что довольны этим, но просто прислушайтесь к себе: я не думаю, что вы этим довольны. Я думаю, что иногда вам в голову приходит мысль, что есть что-то, чего вы не знаете. Во всем этом есть что-то, что не вполне объяснимо.

Так вот, что же это такое? Что же заставляет человека вести себя таким образом?

Вы сидите за завтраком, вы смотрите на свою тещу, вы сжимаете в руке нож. Вы думаете: «В более удачном месте и в более удачное время это мог бы быть кинжал и мне не мешал бы никакой закон». Знаете, бывали и лучшие времена.

Человек не хочет вести себя таким образом, но что же заставляет его вести себя так?

Большинство людей живут в тихом отчаянии. И в основе всего этого лежит незнание действительной природы вещей. К такому выводу может прийти наблюдатель. Это не новая мысль, что человек может выйти из цикла действия. Это вовсе не новая мысль.

Это неправда, что каждый человек добровольно становится аберрированным. Просто отбросьте это соображение. Это не так. Люди атаковали определенные вещи в своем прошлом, исполненном коварства, и застряли в последовательности «оверт – мотиватор», и теперь они не могут избавиться от всего этого. И находясь в том состоянии, в котором они находятся, не получая помощи со стороны, они были совершенно не в состоянии что-то с этим сделать с тех самых пор, так что у них неприятности. И вы, сидя тут в эту минуту, знаете, что то, что я говорю, соответствует действительности. Вы знаете, что всегда было что-то, с чем вы действительно хотели бы справиться. Так вот, это нормально, если одитор говорит: «О, что ж, он просто хотел быть таким». Да, это было правдой, когда-то. Но это было так давно, что он уже перестал хотеть быть таким. Вот что мы сбрасываем со счета. Он уже в течение очень и очень долгого времени не хочет быть таким. Вот что интересно.

Две с половиной тысячи лет тому назад Сиддхартха Гаутама, известный также как Будда, замахнулся на многое. Он подумал, что человек может прервать цепь рождений и смертей, и две с половиной тысячи лет тому назад, по-видимому, несколько людей добилось успеха. Но по мере того как шло время, даже в буддизме появились такие ловушки, что теперь вам нужно сидеть и созерцать свой пупок. И действительно были проведены технические эксперименты, которые показали, что независимо от размера и привлекательности пупка, независимо от того, насколько хорошо обрезана пуповина, человек может сидеть и глядеть на пупок следующие 200 триллионов лет и ни черта не произойдет, разве что состояние человека станет хуже.

Так вот, что же это за штука? Из чего она состоит? Так вот, у нас были кое-какие отличные достижения в прошлом, и у нас была отличная база в таком предмете как разум. У нас были отличные данные, это уж точно, но вот эта штука с легкостью превзошла все эти данные. Бог ты мой, все остальное было ничто.

Я не стремлюсь представить все в мрачных красках. Это вселенная. В ней есть духовные существа, и они занимаются тем, занимаются этим. И все было бы хорошо, если бы эти существа были счастливы от того, чем они занимаются, и не хотели заниматься ничем иным, и ничего бы не мешало тому, чем они занимаются, и они могли бы продолжать заниматься тем, чем они занимаются, и ничто никогда не препятствовало бы этому и не ставило бы это с ног на голову.

Анатомия этой штуки, исследование ее анатомии и нанесение всего этого на карту, чем я занимался последние... что ж, примерно... на самом деле я начал эту линию исследований в феврале 1961 года, в Йоханнесбурге, я продолжал все это, и делал клиров в Южной Африке, и продвигался в этом направлении. Уильямс находился там и вел этот курс, я очень хорошо его подготовил, он вернулся в Австралию, провел там несколько курсов, и они сделали там несколько клиров. Мы очень хорошо продвигались вперед, мы шли вперед со все большей и большей скоростью, но затем кто-то выдвинул идею о том, что мы должны делать клиров в больших количествах по всему миру, а у нас люди становились клирами избирательно. Иначе говоря, мы делали клирами тех людей, у которых можно было добиться выключения, вот и все.

Возможно, тогда все было бы хорошо. Но если мы посмотрим правде в глаза, то обнаружим довольно жестокую вселенную. Мы обнаружим, что она во многих отношениях хорошо оснащена; и я полагаю, что это достойный противник. Мы видим законы природы, так называемые законы джунглей: паук ест муху, тигр охотится на антилопу... мы видим различные игры, которыми занята жизнь. И я не знаю, возможно, вам понравилось бы лечь и быть съеденным заживо тигром, но лично я считаю, что это неприятно.

А затем мы столкнулись с новой ситуацией. Мы столкнулись с новой ситуацией. Существовал барьер на пути к состоянию клир, и этот барьер не был связан всего лишь с нахождением в ходе старой типовой процедуры 3 правильной цели и правильного терминала, поскольку не было никакой возможности сказать с полной уверенностью, какую цель вы нашли или какой терминал, и вы могли взяться за какую-нибудь странную цель.

Это интересная вселенная. И она продолжает быть интересной, пока она остается неизвестной. Пока люди могут сидеть и сочинять истории о том, как она появилась... что ж, я расскажу вам одну из легенд, одну из современных сказок.

Что ж, у меня было много студентов, которые проходили процессинг и добивались прогресса, и я пытался сделать из них одиторов класса II, я не использовал их в экспериментальных целях. Но обнаружилось, что это было бы просто потерей времени, если бы мы продолжали двигаться дальше, опираясь просто на клирование. Вот что обнаружилось. Поскольку те люди, с которыми мы начали работать в этом направлении... и мы вплотную приблизились к завершающему этапу клирования... как только мы направляли их прямиком... не к выключению, а прямиком к пакету, они делали дзынь! И все достижения, которые мы у них получили и которые сопровождались раскрепощенной стрелкой, все, что находилось в прекрасном состоянии, пропадало в мгновение ока. Все, что вам нужно было сделать, так это найти то, что называется «модификатор», и все застывало, как машина, работающая без масла. И все тут. Так что все ваше замечательное клирование шло коту под хвост. Вы могли перечеркнуть клирование.

Существовало море жидкого аммиака... море жидкого аммиака... и вот оно существовало себе, существовало, и где-то в нем внезапно произошло спонтанное возгорание, и в этом море аммиака соединилось достаточное количество химических элементов, чтобы из волн вышла эта прекрасная девушка. О, прошу прощения, я смешал тут греческую мифологию с современной.

Что ж, я занялся изучением анатомии этой штуки, и я работал над этим очень напряженно и в конце концов разобрался с этим. Назвал это массой проблемы целей, выяснил, что к чему, и так далее. У нас уже были техники проведения ассесмента. Это у нас уже было разработано, так что я взял и разработал все остальное. И оказалось, что у массы проблемы целей есть анатомия, и это является анатомией реактивного ума. Дайте мне анатомию – и я дам вам победу. Покажите мне... покажите мне, в какое место на теле тигра должна войти пуля, и у вас будет мертвый тигр – и это все, что нам нужно было знать. У этой штуки есть ахиллесовы пяты и все остальное; ее можно разобрать по частям. Это анатомия.

Но разве это не интересная легенда? Посмотрите на то, о каком отчаянии говорит подобная теория, о каком абсолютном отчаянии говорит подобная теория. Вот было это море аммиака... откуда оно появилось, никто не удосуживается это объяснить, понимаете... оно существовало, и внезапно все эти элементы соединились, 8642 элемента соединились в СО2Н3SОР4-ля-ля, понимаете, в какую-то химическую формулу... и все это соединилось прямо в тот момент, и это послужило причиной возникновения жизни, понимаете. Жизни, понимаете. Вот откуда взялись вы. Это... это наука, понимаете. И с тех пор вы не могли понять нашатырный спирт, используемый в домашнем хозяйстве.

Это очень интересно, что у разума есть анатомия, точная анатомия. И как же выглядит масса проблемы целей?

Как бы то ни было, эта широко распространенная и интересная теория сопровождается яростным отстаиванием идеи, что вы никогда не жили раньше. Разве это не интересно?

Она состоит из нескольких компонентов. Наиболее доступным из этих компонентов является цель преклира. До нее легко добраться. Следующим наиболее доступным компонентом является противостоящий терминал для цели. Следующим наиболее доступным компонентом является цель противостоящего терминала. Следующим наиболее доступным компонентом является модификатор цели преклира, и это очень хорошо, если вы знаете этот модификатор, поскольку это все, что преклир когда-либо драматизирует в сессии. Если он делает что-то странное во время сессии, он всего лишь драматизирует свой модификатор.

Что ж, давайте рассмотрим это. Самая продвинутая научная теория состоит в том, что существовало море жидкого аммиака, элементы соединились, и возникла жизнь. И она объединялась клетка за клеткой, и в конечном итоге вы получили это черт знает какое клеточное скопление, и вот они вы, понимаете. Хорошо. Замечательно.

И на самом деле, если вы хотите устранить разрыв АРО, причину которого нельзя приписать исключительно висхолдам... преклир вроде как плохо себя ведет и так далее... и вы не можете провести ему ассесмент как следует... произнесите ему его модификатор три раза и с этим будет покончено, он сразу же успокоится, и на этом дело завершится. Рудименты окажутся введенными. Рудименты окажутся введенными в действие – дзынь! Единственное, что тут может оказаться не так, так это то, что у вас неправильный модификатор.

Вместе с этим в том же самом лекционном зале, в том же самом университете, в то же самое время учат тому, что вы живете лишь однажды. А как же море аммиака? Что ж, давайте еще раз взглянем на это.

Модификатор может быть неправильно сформулирован, или же вы, возможно, не закончили формулировку модификатора должным образом или что-то в этом роде. Если с модификатором что-то не так, этого не произойдет. Но если у вас действительно есть правильный модификатор преклира, то это просто... дзынь! И все. Это просто потрясающе.

Всякий раз, когда вы рождаетесь, должно существовать море жидкого аммиака. Что ж, это очевидно, не так ли? Если вы живете лишь однажды и никогда не жили до этого, то, естественно, море аммиака имеет место как раз в период вашего вынашивания, или брожения, или чего-то там еще. Так что это должен быть повторяющийся цикл, или как? Это должно было произойти давно, а если это произошло давно, то то самое черт знает какое скопление, представляющее собой вас, с научной точки зрения должно уже было существовать в течение долгого времени. Да, но вы не имеете никакого отношения к давней непрерывной линии протоплазмы, которая обеспечивает свое существование в пространстве. Протоплазма действует независимо от вас.

Парень говорит: «Тяв, тяв, тяв, тяв, тяв! И вы сделали то-то, и мотиватор, мотиватор, и о, разве это не ужасно, и я перережу себе горло и вам перережу» – и так далее. И вы говорите: «И учинить всем скандал и уйти. И учинить всем скандал и уйти. И учинить всем скандал и уйти». И он говорит: «Хорошо, продолжайте. Продолжайте. Продолжайте сессию».

Ага, минуточку. Давайте рассмотрим это снова. Откуда вы появились? Если существует этот бесконечный поток протоплазмы, возникший в результате спонтанного возгорания в море аммиака, который существует и по сей день, и это вы, если брать клетки, то тогда... и если вы никогда раньше не жили и появились только в этой жизни, и ваше сознание – это... что ж, они объясняют это весьма подробно.

Вот что тут забавно: это не делает его виноватым и это заставляет его прекратить драматизацию. Что вы делаете, так это просто на какое-то мгновенье уменьшаете силу этого. Но поскольку это принадлежит не преклиру, а какой-то другой сущности, вам, конечно же, удается лишь уменьшить силу этого. Это не сотрется до тех пор, пока вы не сотрете саму сущность, но вы всегда, когда захотите, можете лишить это силы.

Они говорят: «Ну в действительности вы и ваша личность – это кинокамера, которая снимает кинокамеру, которая снимает кинокамеру. Вот так. Вот что такое вы».

Было бы интересно, если бы вы знали модификатор своего начальника, не правда ли? Это было бы потрясающе, не так ли?

Я проводил этот эксперимент. Я установил кинокамеру, и я снимал, и затем я стал снимать кинокамеру, которая снимала, и потом я стал снимать кинокамеру, которая снимала кинокамеру, которая снимала, а жизнь не возникла. Там не было ничего более живого, чем было раньше. Это не... у меня закончились кинокамеры. Конечно, вы можете сказать... конечно, если бы я установил достаточное количество кинокамер... конечно, в результате всего этого возникла бы жизнь, и она функционировала бы как человеческий мозг. Но разве это не так? Разве это не так? Предполагается, что изображение перед вами проходит через зрительные нервы, считывается и согласуется на некотором экране, и это дает вам раздражительно-ответный механизм, в результате чего вы осознаете то, что видите перед собой. Я не думаю, что эта теория в чем-то неверна. Самые... самые, самые, самые большие авторитеты придерживаются сегодня этой теории. Так что она, должно быть, верна, не так ли? Им платят много денег. Перед их именами ставят большое количество букв, обозначающих их звания. Так что, очевидно, она должна быть верна... но вот только она абсурдна. И все же она должна быть верна. Но она абсурдна.

Ваш заведующий отделом сбыта... он ничего не продает, он ничего не продает, он ничего не продает, и вы выясняете формулировку его модификатора. Вы знаете его модификатор, вы входите в его офис и говорите: «И никогда ни от чего не избавляться и уйти. И никогда ни от чего не избавляться и уйти. И никогда ни от чего не избавляться и уйти» – и после этого у него выдается хороший денек, он получает неплохую прибыль. Невероятно, но... этот модификатор, конечно же, есть не что иное, как то, что делает человек, когда его цель не срабатывает. Если человек терпит поражение в достижении своей цели, то модификатор вступает в действие на полную катушку. Интересно, не правда ли? Так что модификатор – это то, как человек отыгрывается на жизни, если он не побеждает. И, конечно же, что в тэтане забавно, так это то, что он всегда пытается победить.

И это современные наука и жизнь. На этом все и заканчивается. Я действительно верю... мне нравятся... мне нравятся некоторые из теорий, которые я слышал в каменном веке.

Вы знаете, что тэтан никогда не сдается? Никогда! Вы это знали? Это самая ужасная вещь! Его последний реванш – это забыть.

Уг сидит и барабанит: «Уга-уга-бунгу-бунгу-бунгу-бум-бум-угу-буу». И вы спрашиваете: «Послушай, Уг, откуда ты взялся, Уг?»

Вот одна из этих быстрых, двухсекундных техник: «Кто был бы расстроен, если бы вы это забыли?» Это очень интересно. Это довольно эффективная штука, понимаете, такой вот небольшой механизм, предназначенный для работы с какими-то отдельными моментами, понимаете?

«О, я сын молнии. Бабах. Уг-Уг-уг, удар молнии, мама сказала: "И-ип", и появился я». Эта теория куда лучше. Куда лучше.

У парня... парень, о, у него ужасная головная боль сегодня утром. У него ужасная головная боль сегодня утром. Что ж, есть вероятность, что вы сможете избавить его от этой головной боли, если просто спросите: «Кто был бы расстроен, если бы вы забыли об этом?» Что-то в этом роде. «Кто был бы расстроен, если бы вы забыли об этой головной боли?» «Кто был бы расстроен, если бы вы забыли о том, что с вами произошло?» Зачастую вы увидите, как на лице преклира появляется один-одинистая ухмылочка, и он говорит: «Моя мать». Это его самая последняя возможность свести счеты. Если вы не помните свой полный трак, то вы просто-напросто сводите с кем-то счеты. Вот насколько это просто.

Вы спрашиваете: «Откуда взялась молния?» Его никогда это не заботило. «А, молния...» Спустя какое-то время он начинает объяснять: «Ну, это был бог. Это был один из богов. Это сделал бог».

Ну хорошо. Так вот, давайте вернемся к теме и посмотрим на эту массу проблемы целей. Следующим компонентом после модификатора является терминал. Это терминал преклира, вот это и есть все компоненты любого пакета 3D.

И вы говорите: «Хорошо. Спасибо». Не стоит расспрашивать дальше, понимаете.

Таким образом, пакет 3D целиком и полностью состоит из следующих компонентов: цель преклира, противотерминал (противостоящий терминал), противоцель, модификатор и терминал.

Когда они перестали использовать божество как прекрасное объяснение... понимаете, божество – это очень хорошее объяснение. Они говорят: «Ну, бог сделал это. Я не имею к этому никакого отношения. Здесь не нужно ничего понимать. Просто... он сделал это. Хотите знать про эту стену? Это он сделал ее». Они никогда не говорят:

Ну хорошо, так вот, плохой одитор, не понимая, что он делает, и будучи не полностью обученным тому, как проводить ассесмент, и будучи не полностью обученным тому, как составлять этот пакет... и любой из нас до того, как мы узнали обо всем этом, мог найти цель преклира, решить, что это противостоящая цель, и проходить с преклиром его противостоящий терминал. И, как правило, именно это имело место в тех случаях, когда преклир бесконечно проходил и проходил старую типовую процедуру клирования 3. Проходить типовую процедуру 3 небезопасно... и точка! Существуют способы сделать все так, чтобы это было безопасно, но в общем и целом просто небезопасно проводить одитинг преклиру, если у вас нет полного пакета, если вы не проверили компоненты этого пакета и не удостоверились в том, что они найдены правильно.

«Я не несу ответственности, я не несу ответственности, я не несу ответственности», но, конечно же, это тот уровень кейса, который соответствует подобной теории.

Вы проходите с преклиром этот противостоящий терминал, и он чувствует себя так, будто его волосы овевают все ветра Венеры, понимаете? Вы увидите, что он будет делать вот так. Когда вы находите этот противостоящий терминал, преклир становится очень ворчливым и очень несчастным... вы еще не нашли его модификатор... вот вы нашли этот противостоящий терминал. Вы можете спрашивать преклира обо всех вещах, которые противостояли бы приготовлению пудинга. Понимаете? «Приготовить пудинг» – это то, что вы нашли, и, как вы считаете, является его целью. Хорошо, все вещи, которые противостояли бы приготовлению пудинга. «Кто или что противостоял бы вашему приготовлению пудинга?» Хорошо, он выдает вам длинный список, затем вы проводите ассесмент по этому списку и находите этот пункт. Что ж, это всего лишь условно, этот пункт всего лишь условно является противостоящим терминалом; и пока вы не найдете все компоненты этого пакета, вы не узнаете, действительно ли это так. Но это хорошо, ладно, мы это принимаем, ладно. Поскольку мы всегда можем спросить: «Кто или что противостояли бы чему?» – и получить компоненты, необходимые для процедуры крест-накрест, получить оставшиеся компоненты пакета. Понимаете, если вы получили любой из компонентов пакета 3D, вы можете получить оставшиеся компоненты.

О, я не хотел вас оскорблять. Я знаю, что среди вас есть люди, которые до сих пор ходят в церковь. И я думаю... я думаю, что вы должны делать это. Я думаю, что вы должны делать это. Я думаю, что вы должны ходить в церковь. Но только проснитесь и послушайте, о чем там говорят.

Итак, затем мы идем дальше и спрашиваем: «Если бы вы потерпели неудачу в достижении своей цели, если бы вы потерпели неудачу, что вы сделали бы, чтобы свести счеты с людьми?» – или любая другая подобная фраза. «Как вы свели бы счеты с людьми?» Вы можете подойти к этому даже таким вот образом: «Хорошо, допустим, вы готовите пудинг и вы весь его пролили, что вы подумали бы и сделали? Хорошо, спасибо». Вы задаете какой-нибудь вопрос вроде этого, и преклир говорит вам, что он подумал бы, что он сделал бы, и в конце концов вы получаете длинный список таких вещей. Вы проводите ассесмент всего этого, вы должны использовать процедуру «крест-накрест», устранять из всего этого отдельные части, снова собирать все это вместе, в конце концов вы подгоняете одно под другое... и у вас получается что-то вроде этого: «Я взял бы все это и швырнул бы в окно и ушел бы оттуда навсегда» – или что-то в этом роде, что-то странное. Это на самом деле и есть модификатор. Это то, что он сделал бы, если бы не сумел достичь этой цели. Вы получаете список всех этих вещей и находите эту штуку, которая называется «модификатор».

Люди говорят, что я, должно быть, атеист. О, нет, я не атеист. Я верю в Бога. Я верю в Бога на сто процентов, абсолютно, беспрекословно. Я не агностик, как люди в некоторых других конфессиях. Я действительно верю в него. Я верю в то, что вы здесь уже много времени устраиваете бучу.

Так вот, конечно же, получить терминал преклира очень легко. Это будет нормально, если вы спросите: «Кто или что готовил бы пудинг?» Это легко. Вы получите длинный список: «Кто или что готовил бы пудинг?» О, бог ты мой, он мог бы перечислить вам сотни и сотни людей и вещей, которые готовили бы пудинг. «Что ж, пекарь, что ж, кондитеры, и...» Он мог бы продолжать и продолжать: «домохозяйки, женщины, мужчины, повара-мужчины, шашлычники». Нет, теперь ваша проблема не настолько трудна. Вы хотите знать: «Кто или что приготовил бы пудинг и швырнул бы его в окно и ушел бы оттуда навсегда? Кто или что сделали бы это?» Преклир говорит:

Вот только я не обманываюсь насчет того, в чем суть Бога. Насколько я могу судить... следует либо исходить из того, что, понимаете, некоторые тэтаны «тэтаннее», чем другие... понимаете, вы могли бы выдвинуть такую теорию. И тогда у вас появился бы большой тэтан, и затем вы смогли бы обвинять во всем большого тэтана, понимаете? Это называется теорией большого тэтана.

«Шеф-повар француз. Повар из Луизианы. Мама» – и так далее, и он выдает вам список, состоящий, возможно, всего лишь из пятнадцати пунктов. Вы можете пройтись по этому списку... тррррр... вот оно... бац! Вы получили его терминал. Просто. Если у вас есть цель и модификатор, то, конечно же, вы получаете короткий список для нахождения терминала, по которому можно сразу же провести ассесмент и найти правильный пункт, тогда как если у вас есть только цель, то вы получаете очень длинный список.

Есть еще одна теория, которую вы могли бы выдвинуть. «Вы, и я, и он однажды проявили неосторожность; мы разбрасывали кругом всякие штуки, и они сталкивались. И именно он устроил всю эту безобразную путаницу. Но мы возьмем на себя ответственность, по крайней мере, за то, что мы были там, чтобы нас можно было запутать. И все же Джо, и Билл, и Агнес, и Бесси, и Пит, мы здесь поссорились из-за этого, мы начали делать эти штуки, в которых мы сейчас сидим, и мы забыли перестать делать их, и вот мы здесь». Это теория о нас. И я думаю, эта теория подтверждается. Кто сделал это? Не «ты сделал это» или «он сделал это» – «мы сделали это». Я думаю, вы обнаружите, что эта теория подтверждается.

Так вот, теперь вы должны взять и проработать все это при помощи процедуры крест-накрест, удостовериться в том, что все найдено правильно, выяснить, что есть что, что... противостоит кому, и вы составляете пакет 3D для этого преклира, у вас есть его терминал, его противотерминал, его цель, и вы получили все остальные компоненты, это и есть один пакет.

Вы не возникли в результате спонтанного возгорания. Вы были просто вы, вы – это вы, и ввиду того, что «вы» не содержите никакого временного фактора, вы можете также создавать иллюзию времени, и вот вы здесь.

Так вот, можно найти дополнительные пункты. Вот этот терминал... этот терминал, вот тут... он может быть противотерминалом, а противотерминал может находиться на месте терминала. Понимаете, все это может быть у вас шиворот-навыворот. Поскольку вы, возможно, нашли противостоящую цель преклира и по ошибке приняли ее за действительную цель преклира. Итак, у противостоящей цели, конечно же, есть модификатор, не так ли? То есть вы можете найти у преклира еще один модификатор и поставить его рядом с противостоящей целью, верно? Так что есть дополнительный компонент. Он вам не нужен. На данном этапе вы никак не можете его использовать, но может оказаться, что вы его получите.

И это опять же была бы очень плохая теория, если бы она не подтверждалась фактами. Теория должна подтверждаться фактами и результатами наблюдений. Но когда вы обнаружите, насколько сильно преклир занят созданием банка, то потребуется не очень много воображения, чтобы добавить к тому, что он создает, еще и другие вещи. Я имею в виду, что этот фактор можно понять. И если вы хотите быть приверженцем теории большого тэтана, замечательно, – конечно, идите в церковь. Но вы должны осознавать, что вы делаете. Вы не берете на себя ответственность за то, к чему вы, вероятно, приложили руку.

И затем, в результате всего этого, вы можете оказаться в такой вот ситуации: у вас есть модификатор, но он является модификатором для противостоящей цели, он не является модификатором для самой цели. Так вот, здесь одитор должен полагаться главным образом на свою способность выносить суждения, он должен увидеть, что тут имеет смысл и в чем заключается игра. Затем вы собираете все это вместе, это имеет смысл и это действительно игра.

В личном плане эта теория большого тэтана не вызывает никаких возражений, но она свидетельствует о том, что человек раздавлен в лепешку. Это свидетельствует о том, что один тэтан раздавлен другим тэтаном. И в итоге тэтан, который был раздавлен, находится в состоянии поклонения тому тэтану, который раздавил его. И я не знаю, возможно, однажды вы попали в такое состояние, что, после того как дорожный полицейский выписал вам штраф, вы уезжали в состоянии поклонения дорожным полицейским. Вполне возможно... вполне возможно. Может быть, так оно и было.

Но вы также обнаружите, что у противостоящего терминала есть не только противостоящая цель... противостоящая цель заключается в том, чтобы «устраивать скандал поварам». Понимаете, это цель противостоящего терминала, и так она выглядит с точки зрения терминала преклира.

Возможно, вы стали поклоняться правительству, когда оно в последний раз заставило вас платить в четыре раза больше налогов, чем вы ему должны платить. Но вот продолжение этой истории.

Понимаете, это то, как видит противостоящую цель сам преклир. На самом деле противостоящая цель заключается в том, чтобы «убивать поваров» или «никогда не иметь ничего общего с семьями», понимаете, что-то вроде этого, что-то дикое. Это на самом деле не имеет ко всему этому никакого отношения.

Возможно, вы уезжали в состоянии поклонения, думая про себя: «Да, офицер, разве правопорядок... разве они не выглядят величественно. Посмотрите, какие они сильные». Возможно, когда вы уезжали, вы разделяли всю эту теорию, и все такое; возможно, именно это вы и ощущали.

Так что вы можете получить дополнительные компоненты, и не имеет значения, сколько компонентов вы получили, вы просто собираете их. Когда вы в конце концов закончите все это, у вас будет цель, противостоящий терминал, противостоящая цель, модификатор и терминал, и это все, что вам надо, и из всего этого вы составляете определенный пакет 3D, и вот вы получили пакет. И бог ты мой, насколько же все это имеет смысл.

Но вот вы встречаете одитора, и он, ни о чем вас не предупредив, просто стирает инцидент, и где-то посередине вы начинаете проклинать этих окаянных недоносков, дорожных полицейских. Именно здесь терпит крах теория большого тэтана. Нельзя взять кого-нибудь, кто был раздавлен, стереть все обстоятельства того, как его раздавили, так, чтобы он при этом не был вне себя от злости и не стал впоследствии равен тому, что его раздавило. И пока он остается в раздавленном состоянии, он страдает от язвы, и пока он сам остается тем, кто привел кого-то в раздавленное состояние, он страдает от язвы. Он в хорошем состоянии, знаете, он в хорошем состоянии. Если очень бережется.

Так вот, на самом деле вы будете не в состоянии выполнить такой ассесмент, если только мастерски не проведете преклиру подготовительные действия в течение как минимум семидесяти пяти часов, поскольку все эти вещи дают маленькие риды... если только вы не используете «Марк IV»... Британский Е-метр «Марк IV». Вам придется чертовски трудно, поскольку эти риды просто крохотные. Показания приходится считывать чуть ли не при помощи увеличительного стекла. Я действительно считывал показания при помощи увеличительного стекла, работая с «Марком IV». Это очень тонкая работа, не так ли? Но в конце концов вы найдете все эти компоненты, и все они будут давать правильные показания. Все эти компоненты должны быть проверены.

Он, несомненно, в очень хорошем состоянии, только все время сильно болеет. Вы хотите излечить его от болезни или добиться, чтобы он чувствовал себя лучше или проявлял эффективность в чем-то или чтобы он встал и взял на себя некоторую ответственность за то, что он делает, – вы должны стереть те моменты, когда его раздавливали. Вы должны найти те периоды, когда его топтали так, что он начинал верить, будто он ничто.

До этого момента преклир говорил: «Э... э... э... повар-француз. Бог ты мой, да я... да я всегда был поваром французом. Да, я всегда хотел быть поваром-французом, точно. Да. Я, это я, повар француз... француз... повар-француз. Да. Да. Jawohl je vis» – что-то в этом роде. «Я, повар-француз. Да. Всегда. Всегда. Всегда. Всегда, всегда. Да» – понимаете, он просто пытается убедить, убедить, убедить, убедить, убедить: «Это я» – понимаете, убедить, убедить, убедить. Черта с два, повар-француз – это противостоящий терминал в данном случае, он вовсе не повар-француз. Но он убежден, что он им является. Но он будет попадать во всевозможные хитросплетения.

И обнаружив, что так оно и есть, вы увидите, что он выздоравливает, и все его боли и недомогания исчезли, и он пришел в весьма хорошее состояние. И теперь он эффективен. Ну так как? Что еще может послужить лучшим отзывом о теории большого тэтана? Не это ли лучший отзыв о теории большого тэтана? Или же это говорит вам о том, что теория большого тэтана... о, нет, нет, я не буду говорить... я не буду говорить, что теория большого тэтана полностью повинна во всех пороках мира. Существуют и другие теории.

«О, да, это моя цель, это всегда было моей целью!» Это противостоящая цель. Он не знает, что есть что. Почему он не знает, что есть что?

Но вы можете понять... вот этот человек, он полностью раздавлен, он не может двигаться, он не видит, он не очень-то способен выполнять какие-либо действия. И вот он лежит, и мы постоянно спотыкаемся о него... идем по дороге и спотыкаемся о него, идем по дороге обратно и спотыкаемся о него... и вот он лежит, и все такое.

Что ж, вся эта штука представляет собой кучу мусора, через которую никто не смог бы пробраться. Никто не смог бы. Было совершенно невозможно разобраться, что есть что где бы то ни было. И все это выглядело как полнейшее замешательство. И победа во всем этом... что сделал я... я смог увидеть смысл во всем этом и найти компоненты этого. Как только вы увидите смысл во всем этом и найдете компоненты этого, вы сможете пробраться через это.

И мы наконец решаем: «Что ж, давайте возьмем этого парня, усадим его на обочину и выясним, что происходит». И мы спрашиваем: «Послушай-ка, Билл Тэтан, что с тобой?»

Но пока вы все это делаете, преклир сидит тут же, и поскольку это его банк...

«Ну, я не знаю. Все было замечательно, но, по правде говоря, меня сразил большой тэтан».

«Да, что ж, я всегда ненавидел поваров-французов. Никогда не хотел иметь ничего общего с поварами французами, это... да, это я, повар-француз. Да, мне нравятся повара-французы. С поварами-французами все в порядке. Я не думаю, что это хоть как-то со мной связано. Я не думаю, что я стал бы поваром-французом. Это я, повар-француз».

И вы: «Понятно. Когда к тебе пришла идея, что тебя сразил такой большой тэтан?»

Ведь пока вы проходите эту штуку, эти вэйлансы, конечно же, сменяются у преклира подобно колесу рулетки, и вы... это как пианола. Вот сидит преклир, вы вставляете в эту штуку вращающийся цилиндр, который играет «Я вечно пускаю мыльные пузыри», и преклир... вращающийся цилиндр... понимаете, он говорит: «Я

Что ж, он мог бы выяснить, откуда это взялось, и вы могли бы стереть это, исправить это, и в конце концов он сказал бы: «Ну, надо же! Я такой же большой, как тот большой тэтан», или «Я не чувствую себя таким раздавленным», или «На самом деле я привел его в раздавленное состояние».

вечно пускаю мыльные пузыри», понимаете? Вы просто играете на нем, как на пианоле, он драматизирует это на сто процентов. Это потрясающая штука, позвольте вам сказать. Порой вы просто цитируете преклиру некоторые компоненты этого, и он... понимаете, например «певец», и вы просто говорите: «Певец, певец, певец, певец, певец, певец, певец, певец, певец»,-хм-хм-хм-хм, хм-хм, хм-хм-хм-хм-хм.

И что с ним происходит, когда у него возникает такое осознание? Он снова приходит в хорошее состояние. Вы не спотыкаетесь о него в следующий раз, когда идете по дороге. Когда вы в следующий раз идете по дороге, он занимается чем-то интересным. И он восклицает: «Привет, Джо».

Что ж, это и есть эти компоненты, и их очень легко найти, если проводить ассесмент мастерски, их можно найти только в том случае, если проводить ассесмент мастерски и использовать такой Е-метр, показаниям которого можно в полной мере доверять.

И вы отвечаете: «Привет, Билл». И здесь есть какая-то жизнь.

Прямо сейчас в мире не так уж много одиторов, которые могут это сделать. Таких одиторов очень и очень мало. Но есть... о, сейчас есть четыре или пять таких одиторов в Соединенных Штатах; шесть или семь собираются сюда приехать... вы видите, насколько их мало на сегодняшний день. Но эти люди действительно знают, что они делают. Они действительно могут это сделать. Это весьма примечательно.

Все это несопоставимо с теориями и философскими построениями, которым нас учили в прошлом. Их здесь нет. И, стремясь найти что-то сравнимое по значительности... данное, сравнимое по значительности с Саентологией, мы не обнаруживаем ничего подобного. Мы обнаруживаем множество попыток исправить или понять это, зашедших в тупик. И, обнаружив эти попытки, мы выясняем, что там специально были устроены ловушки, чтобы еще глубже втоптать людей в грязь, – и мы получаем очень интересную картину.

Ну хорошо, как же на самом деле выглядит эта штука? Я сказал «определенный пакет 3D», а вы сразу же решили, что я сказал «единственный пакет 3D», не так ли? Ха-ха! Вы всегда оптимистичны, вот почему... вы всегда преисполнены оптимизма.

Следовательно вам вполне позволительно относиться к Саентологии с некоторой подозрительностью. Обычно, когда кто-нибудь рассказывает о Саентологии, он либо говорит... что ж, он узнает о ней и восклицает: «Ну надо же! Вот это вещь! Ну надо же! Это как раз то, что я искал. Ух-ты!» – понимаете.

Вы знаете, что в любой момент... что ж, даже Мэри Сью однажды посмотрела на меня разочарованно и сказала: «Почему дело не ограничивается лишь одним пакетом, который можно было бы взять и стереть?» Понимаете, как если бы я был отчасти виноват в том, что не устроил все это именно таким образом. Да. Так что, даже если она это сказала...

И ему рассказывают об этом больше, и он проходит курс «Эффективность личности», проходит что-то еще, кто-нибудь проводит ему ассист-прикосновенис, и он вдруг перестает постоянно делать вот так... понимаете.

Нет, это тот пакет, который вы нашли. Это тот пакет, который доступен, тот пакет, в правильности компонентов которого можно удостовериться, и это тот пакет, который можно проходить. И когда мы проходим и стираем первый терминал и первую цель в типовой процедуре 3, мы проходим и стираем первую часть пакета 3D. А затем мы обновляем весь этот пакет и снова беремся за него, мы проходим все это снова. Мы используем процедуру крест-накрест. Возможно, мы сохраним один, или два, или три элемента этого пакета, но мы постоянно обновляем и обновляем этот пакет.

Все идет просто замечательно, и однажды он сидит и слышит следующее достоверное данное: один из одиторов пьет кофе с лимоном. Это весьма достойно порицания. Так что он задается вопросом, не этим ли все на самом деле ограничивается.

Что представляет собой это обновление? Что ж, вы нашли то, с чем у преклира есть шанс справиться, – вот что вы нашли. Это то, с чем у преклира есть шанс справиться, при условии, что вы используете точный процесс... и это был тот еще трюк

И он проходит через этот период сомнений.

– разработать процессы, которые действительно позволили бы работать с пакетом, и не думайте, что это не так... точный процесс. Это позволяет вам отколоть один кусочек от пакета, и после этого вы можете продвинуться вперед.

«Ну, я не знаю. Полагаю, это слишком хорошо, чтобы быть правдой. В любом случае это был прекрасный сон. Это был чудесный сон». И он идет, опорожняет еще пару мусорных баков, понимаете. И он вроде как опечален. Это была прекрасная идея, но, конечно, все это было надувательством, понимаете, все это надувательство, и все такое.

И вот как выглядит масса проблемы целей. Вот здесь находится один... вот тут, внизу, находится какой-то... это своего рода маленький пакет. Иногда бывает так, что вы его вообще не находите. Он исчезнет позже, в ходе процессинга, но он существует, и он существует лишь на протяжении последних нескольких тысяч или миллионов лет. Это нечто, что появилось относительно недавно. И все характерные особенности терминалов основной линии, а также все характерные особенности противостоящих терминалов основной линии в конце концов превращаются в этот маленький, крохотный пакет.

И затем... затем однажды кто-то... ударяется о фонарный столб или что-нибудь в этом роде, и он вспоминает кое-что из того, что он изучил на взаимном одитинге, и говорит: «Постой там и потрогай столб в течение нескольких минут».

И как только вы узнаете, что это собой представляет, вы понимаете, почему данный пакет содержит в себе все это, но так случилось, что его невозможно пройти. Это не обладает достаточной аберрирующей силой, чтобы беспокоиться обо всем этом, но человек может драматизировать это, так что обе части этого, объединяясь, превращаются в ничто, и человек может быть, что ж, он может быть мусорщиком, который не хочет, чтобы кто-то еще готовил еду в то время, когда готовит он. Понимаете, все это будет... все это перемешано. Вы редко находите этот пакет, но он существует, и его можно пройти и стереть.

И человек стоит и прикасается к фонарному столбу в течение нескольких минут

Тот пакет, который вы обычно находите, расположен где-то вот тут. Тут находится ваша первая пара, первая доступная пара. Тут будет терминал и тут будет противотерминал. И если вы когда-нибудь слышали о проблеме... вы когда-нибудь слышали, как я говорю о проблемах: постулат-контрпостулат, масса-контрмасса? Что ж, это и есть все, что представляет собой масса проблемы целей, это ряд очень запутанных проблем. Только это проблема, связанная с вэйлансами, это не проблема, связанная с идеями; это проблема, связанная с идентностями, это не проблема типа...

– и бац! – теперь с ним все в порядке. И он идет по улице... «Вот это да, спасибо!»

«Что ж, я... я не смог заставить свою жену приготовить ужин вчера вечером. Это проблема, понимаете, как заставить мою жену готовить ужин, понимаете, это проблема». Нет, это проблема такого рода: «Я это я, а моя жена – это моя жена». Понимаете? Это сокрушающая проблема. Это личность против личности. Это такая вот мощная проблема, и эти личности представлены массами, которые на протяжении триллионолетий постепенно накопили в себе абсолютно все характерные особенности этих личностей, и теперь эти массы сами ведут себя прямо как люди. На самом деле они и есть те люди, которых вы видите на улице. Эти люди есть не что иное как одна – или более – из этих масс.

Человек думает: «Возможно, в Саентологии что-то есть. А может быть в Саентологии что-то есть?» – и так далее. И затем он встречает друга, который находится примерно в таком же состоянии, и он говорит ему: «Знаешь, тебе нужно немного позаниматься Саентологией. Да, это то, что тебе нужно» – и так далее. «Это хорошая вещь, это хорошая идея».

Итак, вот здесь находится терминал-противотерминал, а прямо над этим находится еще одна пара, а прямо над этим находится еще одна пара, а прямо над этим находится еще одна пара, а прямо над этим находится еще одна пара. На самом деле существуют сотни таких пар, сотни и сотни. Но в ходе процессинга в поле вашего зрения появляется лишь четыре, пять, шесть этих пар или что-то около этого, поскольку, когда вы проходите одну такую пару, это вызывает исчезновение полсотни других пар. Так что это последовательность.

И он спрашивает себя: «Интересно, а правильно ли это. Да, полагаю, это правильно. С Саентологией все в порядке, я полагаю. Все... все дело в Роне. Вот... вот в ком дело. Этот парень всем заправляет. Он просто всем заправляет. Он говорит... он говорит: "Белое", и все должны говорить: "Белое". Я не знаю. Это весьма ужасно. Но я не знаю. Это слишком ужасно. Многое в С... я думаю, в Саентологии есть кое-что, что работает». Понимаете?

Так вот, это нанесено на схему в соответствии с траком времени. Вот здесь находится «сейчас», а вот здесь – начало трака. И эти массы черные... и вот эта масса противостоит вот этой массе вот так, а вот эта масса противостоит вот этой вот так, а вот эта противостоит вот этой вот так, а вот эта противостоит вот этой вот так, а вон та противостоит вон той вот так, а вот эта противостоит лишь самой себе. Это и есть анатомия массы проблемы целей. И не думайте, что это не было чертовски сложной задачей, нанести все это на схему. Но вот так все это выглядит, и это картина вашего реактивного банка.

И однажды у него появляются деньги, которым он не находит... не вполне находит применение. И он думает: «Ну я вполне мог бы... я вполне мог бы пройти курс НРА, что-то вроде этого». И он приходит и начинает проходить курс НРА. Первые три недели... все абсолютно чудесно, а затем он обнаруживает, что инструктор то и дело опаздывает на занятия, затем он получает несколько коррекций, потом пропускает занятия, получает несколько листов нарушений, хотя он знает, что не сделал ничего плохого.

Почему это зависает? Что ж, да потому, что каждый из этих терминалов и противотерминалов, каждый из этих терминалов и противотерминалов, конечно же, представляет собой полный пакет личности, который удерживается на месте в силу того, что у него есть противостоящая сторона! И все это не противостоит целому миру, и тэтан не удерживает все это на месте сам; у тэтана есть две этих штуки, которые удерживают друг друга на месте, и он является одной из них.

И позже, находясь в классе, он проходит через период, когда он не знает, существует ли Саентология, работает ли Саентология или, быть может, она не работает. И когда этот период заканчивается, он знает, что Саентология действительно работает. И потом он не знает, работает ли она на самом деле. А потом он приходит к знанию...

Так вот, вы помните старое состояние игр? Человек может быть селф-детерминированным, ино-детерминированным или пан-детерминированным. Вы это помните? Что ж, в каждом из этих пакетов он перешел к полному селф-детерминизму, к полному ино-детерминизму и к нулевому пан-детерминизму. И на самом деле все это не так уж сильно проникает в жизнь. Жизнь человека всего лишь находится под управлением этих четко определенных идентностей, которые содержатся в этих штуках. И это настолько соответствует действительности, что это просто пугает.

Вы думаете, я шучу. Просто взгляните на то, как это было с вами. Понимаете, вы то вставали под знамена, то уходили, то вставали под знамена, то уходили. Так что же здесь странного? Такое происходит с каждым. Прорыв подобной величины и наш столь значительный прогресс, слишком хороши, чтобы быть правдой. Посмотрите на то, сколько раз в прошлом вы надеялись, что это произошло, но это было не так. Вы продолжаете спотыкаться на этих вещах, понимаете, и они постоянно рестимулируются, и это не может быть правдой, и затем как-то раз, когда вы вытягиваете у преклира висхолды, он говорит: «Знаете, знаете, честно говоря, у меня большой висхолд. У меня большой висхолд. Я слышал, что кто-то сказал, что Рона видели курящим трубку».

Один из них вешатель, другой – бунтарь. На определенном участке трака это была именно та игра, в которую он играл: вешатель и бунтарь. Порой он был вешателем, порой он был бунтарем. А затем он пришел в такое состояние, когда он был только вешателем, и затем этот цикл завершился.

И одитор в шоке. Он думает: «Что? Нет. Не может быть», – понимаете, он думает это про себя. Но он должен утаивать это, потому что он одитирует в сессии, и он... Это происходит все время, понимаете. Это просто немыслимо.

Так вот, раньше, в книге «История человека», я говорил о циклах. Вы когда-нибудь слышали о циклах? Огромные, длинные периоды на траке. Это и есть циклы. Это та игра, в которую он играл в этом цикле, а затем игра, в которую он играл в следующем цикле, а затем игра, в которую он играл в следующем цикле, и игра, в которую он играл в следующем цикле. А порой он совершенно запутывается и играет в игру, в которую он играл в более раннем цикле, тогда как он находится в более позднем цикле, и в какое же замешательство он приходит.

Самое невероятное заключается в том, что они всегда возвращаются. Вот что самое невероятное. Вы никогда не теряете их насовсем. Мы вернем их, даже если они при этом хлопают дверью, – вернем в одной из следующих жизней.

И кроме того, иногда он играет в игру, в которой вот этот терминал противостоит вот этому терминалу. И бог ты мой, каким же раздавленным он себя чувствует! Поскольку вот это что-то вроде Бога или что-то в этом роде, понимаете, это кто-то вроде планетостроителя, который противостоит уборщику. И одитор, когда он сталкивается с этим, не может представить, как это вообще может быть: масса против массы, планетостроитель против уборщика. «Что ж, я полагаю, уборщик мог...» И он будет... преклир объяснит вам все это. Он говорит: «Что ж, на самом деле после того, как они построили планеты, кто-то должен на них убирать. И когда они их строят, они сваливают в кучу все подряд, так что потом приходится убирать все это».

Некоторые люди сомневались настолько сильно, и сражались настолько неистово, и устраивали столько склок, что в результате прикончили сами себя. И поблизости не было одитора, который затащил бы их обратно и проодитировал их, и они в данный момент ходят в школу где-то в Нуева Бискайя, верхнем Байомбонге или где-то еще, – мы вернем даже их.

«А, что ж, не знаю, мне это не кажется правильным». Что ж, это не является чем-то правильным, но это можно будет пройти в одитинге.

Но перестаньте смотреть на вещи, в том числе на Саентологию, через призму того, какими они должны быть, и посмотрите на то, каковы они на самом деле, и вы будете гораздо более счастливыми.

Вы просто проходите терминал, который в течение последних двух или трех циклов времени, продолжительностью шестьдесят тысяч или шестьсот миллионов лет или что-то в этом роде... и вы проходите один из этих терминалов, который появился совсем недавно, работая со всей массой проблемы целей таким образом, что эта масса проблемы целей в банке, если бы вы видели ее... конечно же, я просто изображаю небольшую картинку всего этого... это выглядит примерно вот так. Видите? Но все это в любом случае устроено так! Вы знаете, это...

Просто великолепно. Конечно, кучка аберрированных ребят, в том числе и мы с вами, начинает многое создавать, получать результаты, преуспевать, действительно делать что-то и чего-то добиваться, она реально продвигается вперед и не терпит полного краха, будучи на 51 процент правой и на 49 процентов чокнутой... конечно, мы совершим несколько ошибок.

Так вот, характерной особенностью проблемы является то, что если она полностью уравновешена, если она абсолютно уравновешена, она оказывается вне времени. Она никак не связана со временем, так что она вечно плывет по течению. Ничто не может нарушить ее равновесия, поэтому любое время является ее временем.

Но посмотрите на то, что происходит на самом деле. Мы добиваемся успеха. Неустойчивого, да. Виляем по всей дороге, несомненно. Но мы добиваемся успеха. Однако не съезжайте в кювет. Это все, о чем я вас прошу. Я не ожидаю, что вы будете ехать по шоссе с развевающимся на крышке радиатора большим-пребольшим саентологическим флагом – с S и двумя треугольниками – и стрелять в каждого, кто посмеет пикнуть против Саентологии, или распространять какую-нибудь энтэту, или делать что-то еще в этом роде; я не ожидаю, что вы никогда ничего не будете подвергать сомнению, что всегда будете хорошими, непоколебимыми, образцовыми саентологами – ходячими символами Саентологии. Вы мне тоже иногда поперек горла.

Почему человек продолжает беспокоиться? Вы видели людей, которые беспокоились о своих семьях, хотя прошло уже пятнадцать или двадцать лет с тех пор, как они покинули свой дом и работают где-нибудь на скотобойне. Они по-прежнему беспокоятся о своем детстве и о своей семье. Вы когда-нибудь замечали такое? Что тут зависает и почему так происходит, так это потому, что проблемы плывут вперед по течению, поскольку в них отсутствует время. Мгновенное отсутствие времени. Вот тут-то в дело и вступает Е-метр. Е-метр позволяет обнаруживать все это только по мгновенным ридам, он позволяет обнаруживать висхолды и другие проявления реактивного банка, только по мгновенным ридам, поскольку реактивный ум неспособен видеть различия во времени. Только аналитический ум способен видеть различия во времени. Так что вы получаете мгновенные риды, и вы знаете, что, когда появляется мгновенный рид, вы имеете дело с реактивным умом. Но если появляется запоздалый рид, вы имеете дело с аналитическим умом.

Можно сказать, что с человеком, который никогда не терпел неудачу в этом предмете, что-то не так. Должно быть, он одержим.

Что ж, это очень интересный пакет. Он не выглядит тут как нечто такое, что могло бы создать для вас очень уж много трудностей. Однако позвольте мне заверить вас, что он создавал для вас много трудностей.

Да, это поразительно, понимаете. Человек... вы видите его у нас, а потом вы видите, что он исчез, потом вы видите, что он снова вернулся, и вы уже привыкаете к нему, и внезапно его нет. И вы слышите, что ему пришлось ужасно туго, он получил плохой одитинг, а затем он сделал это, а с ним сделали то, сделали се, и он весьма тяжело пережил все это и так далее. И затем кто-то сообщает, что видел его... он ехал по дороге, полный мотиваторов. И может пройти год, два, три, и вдруг вы видите: он здесь, на конгрессе.

Кто вы? Против чего вы играете? А если подойти к этому с личной точки зрения: что я представляю собой в вашем банке? Интересно, не правда ли? Есть вероятность, что я ничего не представляю. Но время от времени, когда кто-то не успевает сходить выпить кофе или происходит что-то в этом роде, я... этот человек, вероятно, является бунтарем, понимаете, и он путает меня со «старшим братом». Понимаете, я – Старший Брат в его банке, понимаете, или что-то в этом роде, а он – бунтарь, понимаете? Это и есть пакет, понимаете? Странно! Просто потрясающе, просто потрясающе наблюдать за всем этим в действии. Завтра я расскажу вам гораздо больше о висхолдах и о том, как все это... как все это связано друг с другом и почему все это связано друг с другом. Но это весьма любопытно.

И он полон раскаяния, знаете, он говорит: «Я сожалею, Рон. Прости, Рон».

Знают ли люди, с чем они сражаются? Нет. Знают ли они, кто они? Нет. Для преклира это подобно удару молнии, когда он узнает об этом.

Так вот. Это всегда заставляет их чувствовать себя ужасно неловко, ведь я всегда рад видеть их снова, как впрочем и все остальные.

«Что? Я?» Я видел, как один преклир вышел после проверки пакета... он не мог поверить этому до тех пор, пока это не проверил инструктор... он просто не мог в это поверить!

Когда вы в состоянии избавить человека от его прошлых преступлений, овертов и висхолдов, позвольте мне вас уверить, вам не нужно беспокоиться о том, чтобы он продолжал чувствовать себя виновным, и удерживать его таким образом в узде.

И он сказал: «Подумать только! Я – это ! Я – это ! Я! Я! Я! Подумать только. Однако это так и есть, но я? Хм. Хм».

Мы знаем, что у человека были какие-то способности, а иначе бы он здесь и не появился, и никогда бы сюда не вернулся. Вот что вы ожидаете от саентолога.

И конечно же, поскольку все это существует вне времени, он думает, что всегда был портным, и что единственный пакет в банке, характерные особенности которого он когда-либо в себе воплощал или воплощает, это портной, так что в этот момент он соглашается на «портного». Он думает о себе как о портном, и, конечно же, до тех пор, пока это не будет пройдено и стерто, он замечательным образом согласен со всем этим. Но в то же самое время он, конечно же, был не в состоянии быть портным, или же с портняжным делом всегда что-то было не так, понимаете, у него всегда были неприятности с этим. Все свои мотиваторы он получает от портных. Это всегда какой-нибудь кавардак. Но в действительности вы обновляете пакет лишь тогда, когда внимание преклира уже совершенно не направлено на все это.

Но, конечно, если бы все всегда поступали таким образом, мы были бы в состоянии хаоса; среди нас есть люди, которые стояли в сторонке, и люди, которые непосредственно участвовали в деятельности. Но у них тоже были моменты, когда они испытывали горечь, у каждого из них. И у меня тоже.

Так вот, вы не можете пройти и стереть идеи в этих пакетах. Эти идеи не будут стираться! Почему? Потому что это цельный пакет и вы не можете отделить эти идеи от самого пакета, чтобы пройти и стереть их. Вот почему они не исчезают. Потрясающе? Вы должны пройти и стереть весь пакет, тогда все это распадется и уйдет.

Итак, этот путь не очень-то легок. Я попытался сделать его как можно более гладким и ровным, а также по возможности устроить несколько оазисов, где можно было бы отдохнуть. Но помните, что я – это просто я. Я не занимаюсь дорожными покрытиями.

Иначе говоря, если терминалом является шеф-повар француз, вы не проходите все идеи шеф-повара француза, чтобы избавиться от шеф-повара француза, вы просто проходите шеф-повара француза, а также вы в той или иной мере проходите то, как вы разрешали проблемы, связанные с шеф-поварами французами. Вы убираете все это с верхушки этой штуки и тем самым разрешаете эту проблему, поскольку это ряд проблем.

Вероятно, самое трудное для меня во всем этом – это ваши «должен быть». То, каким я должен быть.

И как сказал Джон... он только что уехал из Сент-Хилла, буквально несколько дней тому назад... Джон сказал: «Вы знаете, я не думаю, что у кого-либо когда-либо был десяток идей в этой жизни. У человека вообще никогда не было и десятка идей в этой жизни. Все его идеи содержатся в одном из этих пакетов из далекого-далекого прошлого, триллионы лет тому назад, и это именно те идеи, которые человек использует, это именно те идеи, с которыми он живет». Это весьма интересно. Я просто процитировал то, что он сказал. Это дает вам некоторое представление о проникновении такого... о таком пакете и о том, как он плывет вперед по течению.

Недавно несколько сотрудников организации и членов Международного совета в Южной Африке поехали в тур по различным городам. Им приходилось отвечать на вопросы, которыми их засыпали со всех сторон, и вопросы были примерно такие: «Есть ли у Рона рога или нет? Растут ли у него крылья? Читает ли он лекции из центра зала, сияя в лучах славы? – или что-то в этом роде. – Делает ли он то и делает ли он это?» И им приходилось отвечать на все эти вопросы. И никто им не верил.

Что ж, мы называем это «пакетом», чтобы вы не относились к этому с уважением, поскольку вы относились к этому с уважением в течение очень и очень долгого времени. Вы говорили: «Что ж, есть я и есть они, и не так уж много можно сделать по этому поводу». Кроме того, это, судя по всему, является славной игрой... вешатель и бунтарь. Вы всегда отправляетесь туда, где есть бунтари, чтобы вы могли их вешать. Или же, если в стране есть вешатели, вы всегда бунтуете, чтобы вас можно было повесить. Славная игра.

Они говорят: «Ну, Рон просто человек, и он просто пытается выполнять работу и так далее. И самое лучшее, что можно было бы сказать в его пользу, – это то, что он продолжает работать, и он добивается своих целей... продвигаясь вперед. Это чуть ли не самое лучшее, что можно сказать в его пользу. Вот так, и... но он просто человек» – и так далее. А люди не хотят слышать это.

Но некоторые из этих игр очень сложны. Вы будете поражены, узнав, насколько сложна эта игра. Невероятно! Человек является летчиком, или космическим жокеем, или кем-то в этом роде, и он противостоит... редко каким-нибудь машинам... но он противостоит... летчик противостоит персоналу аэропорта. Вот насколько разумной будет эта игра, понимаете? Вам будет очень трудно предсказать, что это будет за игра. Вы никогда не должны говорить преклиру, что это за игра, поскольку вы этого не знаете. Вы всегда должны принимать данные, которые вам сообщает преклир; вы никогда не должны предлагать никаких данных преклиру. Вы берете только то, что преклир... вы говорите преклиру, в отношении чего он должен выдавать пункты списка, затем вы включаете в список то, что он называет, но вы никогда не предлагаете ему ничего другого. Это слабое место, которое обнаруживается у молодых... у новых одиторов, когда их обучают тому, как это делать. Они очень часто допускают эту ошибку. Они как бы предлагают преклиру то или се, но они не должны этого делать. Из этого ничего хорошего не выйдет, поскольку они проходят не свой банк.

Боже, вы действительно так поступаете со мной. Вы действительно так поступаете со мной. Одна из самых больших трудностей с конгрессами – это необходимость в определенный день быть всегда жизнерадостным и светиться. Таковы мои ощущения, понимаете?

Так вот, поскольку банки у всех людей разные, они могут проходить друг с другом в одитинге этот материал, практически не подвергаясь какой бы то ни было рестимуляции. За исключением одного случая. Что если противостоящим терминалом преклира является женщина, и его одитор – женщина? И каждый раз, когда она садится, чтобы одитировать его, у него появляется чувство, что у него должны быть разрывы АРО или что-то в этом роде, поскольку она рестимулирует его банк. И что бы вы думали? Она все же может его одитировать, если она знает свое дело. Она должна быть еще лучшим одитором, только и всего.

Если бы я вышел на сцену, хромая и кашляя: «Кхе, кхе, кхе, кхе, кхе... простите, я не могу прочитать вам лекцию, так как...» – несколько человек скажут: «Саентология не работает. Посмотрите, он болен».

Но это масса проблемы целей. И анатомия этой штуки не сложнее того, что я вам только что рассказал. Каждая из этих штук представляет собой компактную, сжатую личность, которая противостоит чему-то еще, это что-то еще находится прямо там же и преклир может перенимать качества как одной личности, так и другой.

Что ж, посмотрите на это... тело из мяса. Это тело из мяса, ничего больше. Оно три раза было мертвым в этой жизни. Прошло через войну. Жило в Соединенных Штатах. Чем я больше всего горжусь, вы никогда не замечаете... я по-прежнему жив и работаю.

К примеру, он является летчиком, который противостоит персоналу аэропорта. И время от времени у него появляется огромное желание поработать диспетчером. Он поднимается в диспетчерскую и все такое, и он чувствует себя прямо как дома. Это именно то место, где следует находиться... это именно то место, где следует находиться. Но затем он прожигает сигаретой дырку в своих штанах или же происходит еще какое-то неблагоприятное событие, которое показывает ему, что он не должен там находиться! И тогда он становится как бы критичным по отношению ко всем этим людям из-за чего-то, что они ему сделали. Так что он будет сидеть там и постепенно доводить дело до самых невероятных конфликтов. И это весьма примечательно, что может делать тэтан с этими пакетами. Он каждый раз будет на полную катушку создавать противодействие. Это великолепно. Какое мастерство! Какой талант! Какая мания собирать мотиваторы. Люди всегда будут играть в соответствии со своими пакетами. Они так или иначе найдут способ сделать это.

Например, я никогда не должен появляться на конгрессе с перевязанным пальцем. Понимаете, это одно из «должен быть». Это... это весьма скверно. «Ну, я не знаю, работает ли Саентология, ведь, знаете, в действительности на конгрессе в Вашингтоне у Рона был перевязан палец, а ведь это был конгресс "Чистые руки"».

Давайте возьмем такую комбинацию терминалов, как болотный козел и тигр. В этой местности не было ни одного тигра в течение сотен лет. Парень обнаруживает, что он является болотным козлом, он так или иначе материализует тигра. Так или иначе ему удастся это сделать.

Я всегда должен быть жизнерадостным, светиться, всегда быть на высоте, всегда мчаться вперед. Невероятно... я обычно умудряюсь. Но вы не имеете права от меня этого требовать, вот и все! Позвольте мне как-нибудь споткнуться и упасть. Я многие годы не имел отпуска. И как я продолжаю работать, Бог знает... – я нет. Работаю примерно по 28 часов в сутки. Прямо в данный момент я должен быть в Сент-Хилле, я не должен стоять здесь. Ничего страшного не случилось, но прямо сейчас мы совершаем значительный шаг вперед, и это происходит не в Сент-Хилле... это происходит прямо здесь, в США. А вы, возможно, не заметили этого. Мы рассмотрим это подробнее на данном конгрессе, но происходит что-то невероятное.

Он работает в какой-нибудь фирме, и там просто тишь да гладь. Скажем... это очень распространенный пакет: рабочий и начальник, понимаете, рабочий и начальник. Это очень славная, ясная, освященная временем реактивная игра. Зачем этому парню быть рабочим? Если ему не нравится быть рабочим, зачем ему быть рабочим? Что ж, он является рабочим из-за своего пакета; он не может быть никем другим, понимаете, поскольку это шло бы вразрез с этим пакетом. Итак, он рабочий, и, допустим, он работает в кооперативе, в котором нет управляющего. Он будет первым, кто предложит выбрать управляющего, чтобы затем он мог разорвать его в клочья. Это самая изумительная вещь, которую вы когда-либо видели. Это внушает вам благоговение.

И то, что я вообще смог появиться на конгрессе, – это, на мой взгляд, довольно хорошо, понимаете? То, что я могу читать лекции шесть, двенадцать, восемнадцать часов и так далее, я думаю, что это очень хорошо.

Но когда вы изучаете людей и осознаете, что у них есть эти пакеты 3D, и вы осознаете, к примеру, что вы пытаетесь содержать славную семью, а у вас в семье происходит что-то совершенно из ряда вон выходящее, и вы не можете все это утрясти... В один прекрасный день вы найдете пакет 3D и вы будете точно знать, почему все это происходило, и вы будете знать, что с этим вообще ничего нельзя было сделать, кроме как найти пакет 3D. Не существует другого способа устранить все это.

Вы скажете: «Конечно, он может это», понимаете? «Конечно... ну, это... это легко».

Противотерминалом этого человека является «семья». Вот насколько это просто. Это легко. Таким образом, все, что связано с семьей, будет идти у него не так, как надо, у него будет игра, у него будет ссора. Вы можете подавать ему суп в постель, вы можете делать все, что угодно, – он прольет его! Черт побери, он обольет им себя с головы до ног, он ошпарит себя! Он это сделает, понимаете? Он добьется своего. Тэтаны мастера на это. Тэтаны мастера на это.

В этом нет для меня никакой славы, понимаете? Я не могу сказать: «Люди, посмотрите, как это здорово», понимаете? Я не могу сказать это. «Ну, это... это просто то, что мы ожидаем от тебя, Рон», понимаете? «Ты должен быть способен на это».

Итак, если у вас есть трудности... когда у тэтана есть трудности, он настаивает на том, чтобы эти трудности соответствовали данному шаблону, и вот что примечательно:

Ну ладно, ладно. А вот вы смогли бы сделать это? И... что ж, возможно, вы смогли бы. Я... определенно, я пытаюсь привести вас в форму, чтобы вы наверняка могли сделать это. Но я не в такой форме, чтобы суметь это. И все же я делаю это. Это противоречие между «должен быть» и действительностью.

он не попадает в те трудности, которые не соответствуют данному шаблону трудностей. Он попадает именно в такие трудности и ни в какие другие.

Единственное, в чем вы действительно можете полагаться на меня абсолютно, безоговорочно, и я думаю, что вы поняли это за прошедшие годы; во-первых, я знаю, в каком направлении это шло, я знаю, что мы делаем, и я буду очень добросовестно прилагать усилия и отложу в сторону все остальное, чтобы, идя именно в этом направлении, добиться реализации наших четко обозначенных целей и устремлений. И я знаю, что вы знаете, что вы можете рассчитывать на это.

Вот что я вам скажу: какой-нибудь парень может стоять посреди леса, вокруг него вовсю бушует лесной пожар, он со всех сторон окружен пламенем, но если это не имеет никакого отношения к его массе проблемы целей, то он даже не получит ожога! Он даже не потеряет свои ботинки! Но он может стоять посреди леса, и там может быть мальчик с пневматическим ружьем в восьми километрах от него, и если его противостоящий терминал – это маленький мальчик... вокруг него просто тысячи деревьев, а это всего лишь пулька для пневматического ружья. Он сумеет сделать так, чтобы его убило! Он добьется своего. Все почти что выглядит таким образом, как если бы ему пришлось выйти из своей головы, пустить эту пульку по стволу и направить ее в самого себя, чтобы его убило.

А что касается всего остального, боюсь, мне нечем похвастаться. Сварлив. Злее собаки. Видели бы вы меня, когда из Йоханнесбурга пришло сообщение о том, что им грозит ликвидация, поскольку они забыли оплатить счет за воду. Видели бы вы меня в такие моменты. Я не стремлюсь уберечь организацию Йоханнесбурга от ликвидации и требовать от нее, чтобы она оплачивала свои счета за воду, но мне приходится следить за тем, чтобы там делали это, понимаете? О боже! Хорошо, что я на прошлом траке разговаривал на нескольких языках, потому что иначе мне бы не хватило ругательств. Штатные сотрудники... но только новые... иногда приходят в состояние шока. Они встречают меня в коридоре, когда, о боже, я распекаю кого-нибудь, понимаете? А тот отчаянно пытается сказать мне, что это не его отдел, что он не несет ответственности за это, а я говорю нечто... нечто очень приятное, что-то вроде: «Вы пытаетесь сказать мне, что вы не несете ответственности?» Знаете, что-то вроде этого.

Что ж, я устроил для вас предварительное ознакомление со всем этим. Человеческое поведение становится в высшей степени предсказуемым и чрезвычайно интригующим, когда вы начинаете рассматривать пакеты 3D.

И человек думает: «Надо же, он может рассердиться».

То, что нужно вам самим в данный момент, так это необязательно одиторы, которые могут одитировать пакеты 3D, а одиторы, которые могут очень и очень хорошо выполнять действия, соответствующие классу II, чтобы они могли... чтобы они могли привести вас в такое состояние, когда найти пакет 3D будет очень и очень простым делом. И затем, конечно же, вам будут нужны одиторы, которые могут мастерски проводить одитинг, соответствующий классу III, и такие одиторы у нас тоже будут. Мы доказали, что это работает.

Что ж, вот еще одно «должен быть». Понимаете, я никогда не должен сердиться, я должен сдерживать гнев. Что ж, тогда за пятнадцать минут я сдержал бы больше гнева по поводу некоторых вещей, чем большинство людей выплескивают за всю свою жизнь.

Итак, вот что мы делаем, вот в каком направлении мы движемся, и вот что происходит. Я считаю, что это просто фантастика, что решение для этой штуки существовало. Для этой штуки характерна просто фантастическая сложность. Шаги, которые необходимо предпринять, чтобы провести ассесмент этого, чтобы подготовить преклира к ассесменту... поначалу я не думал, что одиторы смогут освоить эти шаги. Но я обнаружил, что они осваивают их с гораздо большей легкостью, чем намного более простые шаги, выполняемые при использовании старых техник. Потрясающе.

Честно говоря, я просто наговариваю на себя в данный момент, потому что я довольно уравновешенный человек. Но не лишайте меня права сердиться. Поскольку порою я сержусь. И время от времени я ругаю и проклинаю какого-нибудь саентолога, который находится далеко и о котором я получил совершенно неверные сведения. Такое бывает очень часто. Я просто вне себя от ярости: «О, Господи! Какого черта и так далее, и так далее, и так далее, и так далее, и так далее». Во все стороны летят каблограммы: «Выбросите его сертификаты, распните его, убейте его».

Но это пакет 3D, и это то, что представляет собой поведение человека, и мы впервые объявляем об этом на этой планете.

Я получаю в ответ довольно жалостное письмо: «Рон, это было в Помоне. Этот случай произошел в Помоне, а не в Риверсайде. И тот одитор был из Сиэтла».

Спасибо. До завтра!

И я говорю: «Докажите это». И они доказывают, и я приношу свои извинения. Я здесь помеха, позвольте мне вам сказать.

Но причина, по которой человек проглатывает это и так и будет впредь, заключается в том, что он знает, что я совершенно искренне пытаюсь сохранить активную деятельность, обеспечивать, чтобы все было правильно и делалось то, что нужно. Так что он прощает даже это.

Что ж, вот как идут дела. Но в последние десять-одиннадцать лет мне приходилось туго, позвольте мне вам сказать, в особенности в последние десять лет, поскольку мне приходилось заниматься огромным количеством дел помимо своей работы, я все время пытаюсь уделить внимание большому количеству других вещей. Мне приходилось следить за тем, чтобы велась работа административного характера, которая, честно говоря, имела ко мне не очень-то большое отношение.

В 1950 году я сказал, что Саентология (тогда – Дианетика) продвинется настолько, насколько она работает, и ничуть не дальше. И поэтому тратить огромное количество времени на административные процедуры и на поддержание порядка в администрировании было очень недальновидно. Следовало делать все возможное на административных / коммуникационных линиях Саентологии и Дианетики в мире, но не упускать свой главный шанс на успех: добиваться как можно большего прогресса в техническом плане. Сосредотачиваться на технологии.

И хотя в прошлом мы создали центральные организации и так далее, интересно и важно то, что сейчас мы сражаемся насмерть на административном фронте, поскольку мы теперь точно знаем, куда мы идем и что мы делаем. И мы добились успеха. И пора упорядочить все это. И я буду благодарен вам за сотрудничество.

Перед нами большое, прекрасное будущее, и нас вот-вот ждет огромное, всеохватывающее, невероятно всеохватывающее продвижение вперед. Я говорю вам это с колоссальной уверенностью и удовлетворением, точно зная, на что вы способны. Я в течение многих лет разговаривал с вами, зная, на что способен я, и надеясь на ваши способности. А теперь я разговариваю полностью и точно зная то, на что вы способны и чего именно вы можете достичь, насколько хорошими могут быть и будут ваши навыки и чего вы можете добиться. И я говорю, целиком и полностью зная то, кем вы станете.

Теперь меня не беспокоит, покинете ли вы наши ряды, влетите ли в один кювет или в другой, будете ли вилять по дороге, и так далее... достижение пункта назначения неизбежно. Жизнь описана довольно подробно: это такая дорога, однажды поехав по которой нельзя повернуть назад. Ведь как бы вы ни сердились, как бы вы ни расстраивались, как бы вам ни было тяжело, что вас предали, вас по-прежнему завораживает одно маленькое обстоятельство: возможно, это правда. Просто это может быть правдой. И это так. Это правда. Я пытался... я пользовался вашей поддержкой на протяжении более чем одиннадцати лет, стремясь сделать крупное открытие, которое несомненно... которое касалось бы всех. И это открытие было сделано. И это новость.

На этом конгрессе я говорю вам не то, что «вы тоже можете стать клиром», а то, что «вы тоже можете пройти весь путь, какие бы неудачи вас ни постигали». Я могу сказать вам это с огромной уверенностью. И я могу сказать вам, что вы можете всему этому научиться и вы можете все это делать. В этом я совершенно уверен, и эту уверенность я испытываю прямо сейчас, после того как я накопил значительный опыт в этом отношении. Никогда раньше я не мог говорить вам что-то со столь огромной уверенностью.

Я беседовал с вами, будучи уверен, что это можно делать. «Я могу делать это. Я надеюсь, что вы тоже можете. Вот что, я надеюсь, вы будете способны делать. И по сути, вот что исцелит и отклирует много людей. И вы можете (я надеюсь) проводить эти техники». Вы понимаете это? Это та точка зрения, на основе которой мы двигались вперед, и она противоположна следующей точке зрения: «Я точно знаю, на что вы способны. Я точно знаю, что произойдет с вами, куда именно вы движетесь, и дело с концом. Я знаю, что я довольно легко могу научить вас выполнять эти точные действия. И я знаю, что любой, кто затем попадет к вам и кого вам надо будет отклировать или как-то еще продвинуть вперед и так далее, получит точный, четко очерченный результат. Не обязательно за определенное количество часов... с одними на это уйдет несколько больше времени, чем с другими, так как это зависит от сложности кейса, скорости и энтузиазма, с которыми вы будете работать; но я могу с уверенностью заявить, что это произойдет».

И это новость. Аплодисменты. (Аплодисменты)

Конечно, мы обнаруживаем, что в США прямо сейчас кто-то вздыхает: «Ну, мы уже слышали о клировании и раньше. Ну, да, мы слышали об этом раньше. Знаете, мы слышали о клировании людей и обо всем этом. Возможно, это правда, а возможно – неправда. Он снова говорит о клировании. Ну, однажды я поехал, чтобы меня отклировали. Однажды я поехал, чтобы меня отклировал одитор. Это был одитор. Он сказал, что он одитор. И он провел мне процесс. Мы проводили процесс «Посмотрите на этот свет» в течение долгого времени. У меня были разные другие достижения. У меня было множество различных достижений. У меня было огромное множество других достижений, но я не стал клиром. Он все говорит о клирах, а их не так много, в США их на самом деле нет. Я не знаю, в чем тут соль. Однако это было бы просто здорово, если бы это было правдой».

Что ж, я стою здесь, чтобы сказать вам, что я не собираюсь клировать вас и я не хочу видеть вас отклированными. Это пустая трата времени. «Что? Что он сказал? Что он сказал, Джо?»

Мы могли бы довольно легко отклировать любого в Сент-Хилле, так как клирование – это особая деятельность, промежуточный этап на пути к другим целям. Мы могли бы взять и сориентировать то, что сейчас называется пакетом 3D, пройти, работая с ним, только один терминал и довольно легко получить свободную стрелку. И вы могли бы показать человеку свободную стрелку и сказать: «Посмотри, ты клир, сынок», – и он чувствовал бы себя великолепно. И он был бы клиром, все было бы в соответствии с Книгой Один, все было бы прекрасно. У него могло бы быть легкое подозрение, что однажды что-то может обрушиться на него, но все в порядке. Все в порядке. Он клир. Вот свободная стрелка. Он... все, как ожидалось, и все такое. Многие вещи, которые беспокоили его раньше, его не беспокоят.

А зачем? Просто чтобы он чувствовал себя хорошо. Я знаю, что это непопулярная точка зрения. Она не приносит прибыли. Вы могли бы взять и сделать это. Было бы вполне честно с вашей стороны. Возьмите и отклируйте человека. Вы берете пакет 3D и клируете человека.

Зачем тратить время на клирование человека, тогда как с помощью того же самого пакета 3D вы можете протолкнуть человека к состоянию ОТ? Ведь клирование это не промежуточный этап на пути к ОТ. Это обходной путь. Это новая идея, не так ли?

Легче пройти весь путь, вообще не заходя на проселочные дороги, хотя для этого необходимо попотеть и даже помучиться, это интереснее и труднее. Но после того, как человек станет клиром, ему в любом случае придется пойти до конца. В любом случае вам придется провезти его по всем ухабам. Так что зачем терять время, пытаясь затолкать его в эту дыру, тогда как вы пытаетесь проследовать этой дорогой? Итак, мы просто обошли эту цель стороной; и хотя это замечательно и так далее, он в конце концов станет клиром, но вам придется говорить о нем как о Клире с большой буквы, чтобы провести различие с тем, что мы получали до этого. Мы получали выключенных клиров. Мы добивались выключения. Такой был клир в прошлом.

К этому можно еще многое добавить... и да, о да, он чувствовал себя прекрасно и все такое. И все было как описано и так далее, но это был выключенный клир. Еще несколько месяцев назад не было никакого способа пройти до конца и сделать в этом направлении окончательный прорыв.

Сейчас существует способ пройти до конца и прорваться через все, но при этом вы вынуждены конфронтировать бог весть что. Это тяжело. Это тяжелее. Это более суровое испытание. Соматики сильнее.

Когда вы проходите через все – да, вы становитесь клиром; но это, вероятно, был бы клир, которого вы рисовали себе как относительный абсолют... ближе к состоянию абсолюта, с определенными возможностями и способностями к экстериоризации и ко всевозможным странным вещам, о которых мы уже говорили. Это было бы ближе к абсолютному состоянию клир.

Клиры, которых мы получали, были выключенными клирами. То состояние, которое мы получаем сейчас, мы назвали состоянием ОТ. Мы получаем клиров. В этом нет сомнений. Совсем недавно на конгрессе в Южной Африке на сцене стояли шесть клиров. Все они клиры на все сто. Они в великолепной форме. В чудесном состоянии.

Тут и там мы занимались клированием. Клирование осуществлялось в Австралии. Я не пытаюсь принизить состояние, в котором находятся эти люди. Мы получаем клиров. Мы достигли этой конкретной цели. Эти клиры относительно стабильны, но только относительно стабильны, потому что они лишь выключенные. Сейчас у меня не занимает много времени, чтобы получить клира. Я делаю так, чтобы он прошел весь путь до самого конца, и получаю людей, которые смогут помочь людям идти до самого конца.

Итак, вот что я имею в виду, говоря о «новом плато», и вот что я имею в виду, говоря о новом усовершенствовании всего предмета. Ведь для того чтобы выполнять второй трюк, требуются одиторские навыки вполне определенного рода. Это вполне определенные навыки. Они очень, очень точны. Мы обсудим их на этом конгрессе. И самая лучшая новость состоит в том, что вы можете овладеть этими навыками. Я доказал это. Я доказал это. Я обучал людей этим навыкам, и они применяли их очень успешно и очень хорошо. Я не думал, что они смогут сделать это. Однако очевидно, что саентологи могут выполнять довольно сложную, точную процедуру, если они точно знают, куда они движутся, знают точный конечный продукт, не испытывая каких бы то ни было сомнений по поводу того, что делать и в какой последовательности. И по всей видимости, они могут обучиться этому, они могут выполнять это, и они могут выполнять это хорошо. И это очень хорошая новость, ведь, делая все это, мы не терпим никаких неудач.

Это вроде как вопрос черного и белого, да или нет. Сегодня на этих высших уровнях... мы не обесцениваем одитора прежних времен... нет, нет, у него тоже были эти навыки. Мы в значительной степени совершенствуем эти навыки, строя их на чрезвычайно четком фундаменте и развиваем их, опираясь на этот фундамент, и глядишь – этот человек действительно может... творить чудеса. Но техники, которые он использует, требуют столь огромной точности применения, что по этому поводу не ведется никаких дискуссий. После того как человек проходит весь этот путь обучения, он ясно видит, что не может быть никаких дискуссий по поводу того, насколько точно следует применять все это и насколько хорошо он должен понимать свою работу. Мы подошли к тому этапу, на котором к умению одитора предъявляются огромные требования. И новость заключается в том, что одиторы оказались в состоянии удовлетворить им, и у нас не было трудностей, хотя на то, чтобы достичь этого, у нас ушло довольно много времени; мы в Сент-Хилле не испытывали трудностей, обучая одиторов выполнять эти действия. И они научились выполнять их очень, очень, очень хорошо.

Настолько хорошо, что, если бы вы в настоящий момент встретились с выпускником Сент-Хилла или получили от него одитинг, вы были бы очень сильно поражены. Вы бы знали, что это правильно, что он делает все совершенно правильно, что все получается точно так, как должно получаться; и вы не испытывали бы никакого напряжения, и этот одитинг разительно отличался бы от любого одитинга, который вы получали до этого.

Одитинг проводился бы очень быстро и очень умело. Итак, не обманывайтесь, полагая, что изучить эти действия или выполнять их трудно. Правда заключается в том, что этому можно научиться; и эти конечные цели и конечные продукты воспроизводятся и создаются одиторами и вами. Они оказались способны делать все это. И это было далеко не так со множеством прошлых техник.

Эти люди могут выполнить невероятную работу, также как и вы. И сейчас эти вещи распространяются по всему миру, и позднее на этом конгрессе я расскажу, что именно мы сейчас делаем; и сейчас вы имеете дело с новым и значительным воздействием на мир.

У нас появился новый горизонт, новое будущее. Это не новая жизнь в старой лошади, это абсолютно новая лошадь. Ваш путь до сих пор был ухабистым, и в самом ближайшем будущем он станет еще более ухабистым, а затем – самым ровным из всех, которыми вы когда-либо шли.