Итак, я хочу рассказать вам об эмоциональной кривой.

Сначала было открыто существование определенных явлений в разуме. С этими явлениями можно было что-то делать, и это производило весьма примечательные изменения у людей в плане психосоматических заболеваний. Эта система заключалась в том, что вы проходили и стирали инграммы – моменты физической боли и бессознательности, – вы стирали их из жизни человека, и вы стирали вторичные инграммы, то есть те моменты, когда человек был в горе или испытывал стресс.

Индивидуум – личность – управляет физическим телом с помощью передаточной системы, контролирующей действия, а именно с помощью желез и эндокринной системы. Эндокринная система, очевидно, контролируется самим индивидуумом, то есть той частью индивидуума, которая является его собственным центром осознания. Другими словами, то, что в индивидууме осознает осознание, управляет физическим действием, регистрирует физическое действие посредством эмоциональной передаточной системы. Это очень интересная система. Она на самом деле не очень сложна, но используемые в ней соединения очень сложны. Жизни потребовалось очень много времени на то, чтобы создать и отладить все эти различные типы соединений, которые требуются для производства таких веществ, как гормоны щитовидной железы, тестостерон, эстроген, адреналин и так далее, и так далее.

Так вот, на самом деле вы можете делать это и сегодня. Вы можете взять кого-нибудь, чьи замечания о мимолетности человеческих эмоций... вплоть до прошлого года человеческие эмоции всегда оставались чем-то постоянным и неизменным, так что если уж человек становился печальным, то он становился печальным. Что ж, если умирает чей-то лучший друг или самый близкий родственник и если поблизости есть одитор, то эта смерть определенно не вызовет неблагоприятных последствий.

Эти соединения, кстати, можно ввести животным, не имеющим соответствующих желез, и получить точно такой же результат. Вы понимаете? Я имею в виду, что вы берете немного адреналина – если вы имеете дело с подвижными бактериями, у которых, разумеется, нет подобных желез и так далее, и вы оказываете на них каталитическое воздействие. Иными словами, эта штука воздействует на то, что жизнь использует для формирования тел, – на эндокринную систему.

Вам доводилось наблюдать, что, когда кто-то умирает, его близкие начинают болеть, становятся печальными; вся жизнь пошла прахом. «С тех пор как бедняга Билл умудрился попасть в ту аварию, моя жизнь была... погублена». Понимаете, такого рода вещи. Это очень серьезно.

Итак, у нас есть три уровня действия. Во-первых, у нас есть мысль, и это мысль на уровне осознания осознания: человек что-то говорит себе, и он это делает.

Но в Дианетике вы могли бы пройти с человеком такую штуку, которая называется вторичной инграммой... это момент, когда человеку сообщили о потере... вы могли бы взять и пройти всю эту штуку, восприятие за восприятием, до самого конца, и разрядить заряд горя, так что человек... он просиял бы, он стал бы веселым, радостным.

Любой мысли предшествует физическое действие. Другими словами, прежде, чем возникнет какая-либо мысль, должен произойти физический контакт с физической вселенной – за исключением одной мысли. Это первичная мысль. Так вот, это самая первая мысль, а все остальное идет за этой мыслью. Так что мы называем ее первичной мыслью. Она не зависит от физического действия. Она не имеет никакого отношения к Неподвижному Перводвигателю, это просто первичная мысль. У человека возникает мысль, и это очень конкретная мысль, и это просто мысль быть. Он думает:

Я как-то видел одну женщину, которой на вид было, думаю, лет пятьдесят. Но мне сказали, что ей всего двадцать восемь. Надо же, она не выглядела на двадцать восемь, она выглядела гораздо старше – ее муж умер примерно за две недели до этого. Кроме меня, там было еще два одитора. И я сказал: «Сделайте что-нибудь для нее». Она ходила мрачная как смерть, с ввалившимися глазами. Если кто-то пытался ей что-нибудь сказать, она просто вся съеживалась и снова начинала плакать... она была в плохом состоянии, эндокринная система разрушалась. «Сделайте что-нибудь для нее».

«Я буду» – и он есть.

Ее муж был врачом и... он возлагал очень большие надежды на Дианетику.

Хорошо. Есть вторая мысль, которая существует – но не обязательно должна существовать – сама по себе, и это мысль «Меня не будет».

И вот в конце концов один из одиторов взял эту женщину, уложил ее на кушетку и сказал: «Давайте вернемся к моменту, когда вы узнали о смерти своего мужа» – и так далее.Потребовалось около девяти часов, чтобы разрядить эту вторичную инграмму, и еще три-четыре подобных смерти, которые были в ее жизни.

Так вот, мышление описывается этими категориями: «Я буду», «Меня не будет». Иными словами, человек принимает состояние бытийности или отходит от состояния бытийности. И весь жизненный цикл просто-напросто сводится к следующему: «Я буду» – человек движется вперед, затем что-то случается – «Я не буду». В результате вы получаете... эту кривую.

Я увидел эту женщину часа через четыре после того, как закончилась сессия. Она была в красном платье, на вид ей можно было дать примерно двадцать три года: она вся сияла от радости... жизнь была прекрасна.

Забавно тут то, что эта первичная мысль не возникает просто в начале трака на генетической линии; первичная мысль может возникнуть в любой момент. Она можетвозникнуть в любой момент, когда человек – без причины, повода или чего-либо еще – может внезапно сказать: «Я буду» – и быть. Это единственная независимая мысль. Вторая мысль в той или иной степени зависит от других факторов, потому что мысль «Я буду» так естественна, а отход от нее не является таким уж естественным, поскольку он говорит о поражении.

Кто-то заметил ей: «Ваш бедный муж, знаете ли, мертв» – и все такое.

Таким образом, человек в любой момент мог бы сказать: «Меня не будет» – просто без всякой связи с чем-либо еще. Я имею в виду, что в этот сверхконтролируемый век нас обучили тому, что все работает по принципу «раздражитель – ответ», мы видим, как в нашем окружении что-то происходит, а затем делаем то-то и то-то. О, нет, мы не поступаем так. Человек, который настолько аберрирован, что практически стал сумасшедшим, поступает так... раздражительно-ответный механизм. На самом деле... скажем, у него есть инграмма, которая говорит ему делать то-то и то-то, и что-то происходит в его окружении и рестимулирует эту инграмму. Что ж, это рестимулирует инграмму в соответствии с таким образцом, поверьте мне: «Ну, в моем окружении что-то есть. О, да. Думаю, я позволю этому напомнить мне о том-то или о том-то» – он толкает тэта-факсимиле в этом направлении, и вот, пожалуйста.

«Да, – ответила она, – мне придется как-то с этим справиться». Хорошо. Так что есть... это было эффективно.

В процессе рестимуляции всегда содержится этот промежуточный шаг. Человек говорит: «Я сделаю это». И хотя этот шаг осуществляется очень быстро, тем не менее он присутствует. Это не просто автоматический шаг, он лишь сжался во времени, потому что он стал частью практически любой инграммы, которой было позволено рестимулироваться.

Что ж, все это нисколько не изменилось... ничуть... инграмма может оказать на человека такое вот воздействие. На самом деле вы можете взять что-то вроде Черной Дианетики... это очень простой предмет. Если у вас есть какие-нибудь враги, просто выслушайте внимательно то, что я вам сейчас скажу, я научу вас, как с ними поступать. Ударьте своего врага по голове, вколите ему в руку тиопентал натрия или что-нибудь вроде этого... крысиный яд, виски «Калверт», любой яд и... (с «Сигрэм» все в порядке, а вот «Калверт» – дрянь)... станьте на него, чтобы не осталось синяков или еще каких-нибудь следов. И затем наговорите ему какую-нибудь инграмму со всеми фразами, которые есть в «Дианетике», вроде «Это группер», «Ты сидишь в группере», «Ты в моем вэйлансе», «Ты не можешь подняться», «Ты там», «Ты застрял», «Ты спускаешься», «Вся твоя память – в настоящем времени», «Теперь это в настоящем времени», «Ты очень болен», «Ты хочешь быть больным», «Ты согласился с тем, чтобы быть больным», ля-ля-ля-ля-ля, понимаете? И «Все, что я могу делать, – это бегать по улице туда-сюда и кричать “Убейте меня, убейте меня, убейте меня”». Что ж, этот парень так и будет делать.

Другими словами, в любой момент человек по собственной воле может внезапно сказать: Я буду». Я уверен, что здесь присутствует очень немного людей, с которыми никогда не случалось такого, чтобы их жестоко исколошматили, и жизнь топтала их, и на них остались отпечатки ее ног, и они долго болели, и внезапно, без каких-либо связанных с этим причин... вообще без причин... они внезапно сказали:

Затем он проснется; он не будет знать, что с ним произошло, и никто другой не будет этого знать.

«Что ж, я буду». И они внезапно перестают болеть, становятся эффективными и начинают действительно что-то делать и двигаться вперед. Потрясающе. Они просто внезапно сказали: «Я буду».

И между прочим, это не противозаконно. Единственный человек, который может пожаловаться, это он сам, но вы сказали ему, чтобы он забыл все это. Верно, это не противозаконно.

Что ж, точно так же вы можете сказать: «Я не буду». Это частенько случалось с людьми на военной службе. Они смотрели на всех этих младших лейтенантов, только что закончивших Вассар, и говорили: «Что ж, я не буду» – и они переставали быть. А когда война закончилась, большинство из них не позаботились о том, чтобы снова сказать: «Я буду». Поэтому они остаются... ну, как бы не полностью удовлетворенными жизнью. Жизнь кажется им несколько тяжеловатой.

Если он придет к окружному прокурору и скажет: «Вы знаете, такой-то и такой-то привел меня в бессознательность при помощи виски “Калверт” и начитал мне инграмму, при этом он бил меня в живот» – ну и так далее, то ему скажут: «Да, да». Потом окружной прокурор пошлет за психиатром; психиатр приедет и скажет: «Это симптомы паранойи», он снимет свое «принс-не», посмотрит и так далее. «Да, именно так и ведут себя все параноики, именно это они и заявляют... будто бы кто-то накачал их наркотиками». И добавит: «Так вот, вы должны отправить его в сумасшедший дом». Этого парня отправят в сумасшедший дом, сделают ему электрошок, сделают ему префронтальную лоботомию.

Кстати, все, кто когда-либо находился на военной службе, просто постулировали это без каких-либо веских причин; они просто думали: «Ну что ж, я снова буду. Однажды я прекратил быть; теперь я снова буду». Бамс! Это первичная мысль. В ней нет огромного напряжения или усердия или чего-то в этом роде, потому что когда что-то такое есть, вы начинаете добавлять к ней усилие.

Инграмма – это инграмма. Это все, что я пытаюсь донести до вашего осознания сейчас. Вот что это такое.

Итак, есть этот уровень. Здесь осуществляется накопление данных, расчеты и так далее.

Но тут было еще кое-что, и это «кое-что» мало-помалу появлялось в поле зрения. Природа очень медленно открывала нашему взору свои маленькие драгоценности и секреты. Потребовалось более полутора лет, чтобы разрешить все загадки человеческого разума. Что ж, это очень большой период для Дианетики... полтора года. Перед нами целый мир, который нужно завоевать, а мы все еще валяем дурака, пытаясь убедить одитора в том, что будет гораздо лучше, если он не станет лупить преклира по голове.

Ниже этого находится тот способ, которым мысль и селф-детерминизм подчиняют себе тело, для того чтобы заставить его выполнить необходимое действие.

Это факт, что мы только сейчас подошли к систематизированной процедуре, которая столь проста и эффективна, что ее можно назвать двадцатипятичасовым процессом.

Мысль делает это с помощью эндокринной системы. И где-то в теле у нее есть маленький коммутатор, контролирующий двигательные функции, и она просто говорит: «Ну, так-то и так-то, так-то и так-то: руки и ноги, двигайтесь, и так далее». Так вот, она не двигает руки и ноги подобно тому, как марионетку двигают, дергая за ниточки. Она делает вот что: она нацеливает эндокринные катализаторы на области, отвечающие за движение. Например, у гипофиза, который находится вот здесь, известно примерно сорок семь частей, которые выделяют различные вещества, играющие роль катализаторов.

Около четырех месяцев тому назад я очень хотел издать приказ о продаже правительству Соединенных Штатов славного пакета одитинга, с помощью которого можно было бы быстро привести в форму всех его пилотов, возможных диктаторов, руководителей бюрократии и стенографисток. Нам требовался бы процесс, который можно было бы провести примерно за двадцать пять часов (вы не смогли бы одитировать их дольше двадцати пяти часов) и поднять этих людей довольно высоко. Ладно, допустим, что этот процесс будут проводить несколько неумело, и увеличим эту цифру до пятидесяти или семидесяти пяти часов. Но такая разница во времени обусловлена тем, что, проводя этот процесс, одитор просто будет терять какое-то время.

Так вот, мысль... понимаете, очень легко нажать на крохотную электрическую кнопочку и взорвать атомную бомбу. Аналогичным образом единица, осознающая осознание, в достаточной степени связана с эндокринной системой, чтобы быть в состоянии (в соответствии с этой теорией) включать ее... включать и выключать. Она может сказать: «Отход», она может сказать: «В атаку», она может сказать: «Делай что угодно». Она может сказать: «Нога, двигайся вправо», она говорит: «Руки, двигайтесь грациозно». Что угодно из этого может контролироваться эндокринной системой.

Мы получили этот двадцатипятичасовой или пятидесятичасовой процесс не просто за счет того, что научились сводить на нет идентность инграммы. В анатомии инграммы было нечто еще, чего мы раньше не видели. И это «нечто еще» было селф-детерминизмом. И это «нечто еще» было усилием.

Так вот, уровнем ниже, разумеется, находится реальное физическое действие, усилие. Это вздувающаяся мышца, это ваши руки, которые берут и делают что-то. Это очень быстро с нашей точки зрения. И, кстати, чтобы продемонстрировать вам, что все это очень селф-детерминированно... что такая система существует: нет ничего, что вы могли бы изменить с помощью Дианетики так же быстро, как вашу скорость реакции. Вы действительно можете изменить ее очень быстро.

Было обнаружено (и это очень легко продемонстрировать), что человек сам выбирает свои собственные сервисные факсимиле. Он сам делает себя больным.

Итак, вот эти три уровня. Вплоть до самого недавнего времени второй уровень мы в той или иной степени игнорировали, потому что я не мог придумать, с какой стороны за него ухватиться. Мы пробовали различные идеи и проводили различные эксперименты, и в конце концов на свет божий выкатился ответ, и он был таким простым, что мы, конечно же, упустили его из виду. Это было слишком просто. Ответ заключался в том, что с эмоциональными реакциями прошлого можно очень легко и просто установить контакт, устанавливая контакт с кривой изменений. Если попросить человека сравнить одно эмоциональное состояние с другим состоянием, существовавшим в тот же период времени, человек начинает осознавать само время, потому что время познается нами через изменения. В результате вы можете проходить с человеком эмоциональную кривую. Я не думаю, что у вас будут какие-то преклиры, которые не смогут найти эмоциональную кривую в том или ином диапазоне. Ее очень просто найти.

Что ж, как же он делает себя больным? Он возвращается по траку, находит полное воспоминание в виде картинок того, как он был болен, и удерживает все это в настоящем времени, при этом он говорит: «Видите? Не бейте меня, я ношу очки. Посмотрите на меня, я иду отважно... с видом мученика, конечно же... я так или иначе справляюсь с делами; кое-как, несмотря на эту деревянную ногу, которая у меня, похоже, есть... хотя моя нога не деревянная... но я постоянно твержу об этом врачу. А он все вводит и вводит мне ACTH-azol, но ничего, похоже, не происходит. Так вот, я хочу, чтобы это вылечили!»

И прежде, чем я скажу вам, что именно она собой представляет, позвольте мне вначале рассказать вам о цикле действия. Жизнь всегда пытается завершить цикл действия. И, кстати, это очень, очень интересно проявляется в человеческом поведении. Независимо от того, какой именно цикл действия начат, жизнь старается его завершить. Так вот, основной цикл действия – это, разумеется, зачатие, рождение, рост, пребывание на одном уровне, упадок, смерть. Я имею в виду, что существует этот цикл действия. Это главный цикл действия, если говорить об одной жизни. Вы можете рассматривать цикл действия таким вот образом. Нам нужно посмотреть немного пристальнее, чтобы увидеть вторичные циклы действия... этих малышей.

И вы отвечаете этому парню: «Что ж, вы сами того хотели; так пожелайте теперь, чтобы это прошло». Если вы так скажете, то это будет невежливо, это будет прямо и грубо, и человеку это не понравится... но это будет правдой!

Человек говорит: «Я собираюсь быть кондуктором в трамвае». Он говорит это в пятилетием возрасте. Когда он сказал это, он начал цикл действия. Он будет ходить и играть в кондуктора трамвая в течение некоторого времени, а затем «забудет об этом» (в кавычках).

Ну конечно же, у него была очень веская причина, чтобы хотеть этого. Он неожиданно потерпел неудачу в чем-то, и ему нужно было как-то оправдать эту неудачу. И как же он оправдал ее? Что ж, он сказал: «Ну, у меня болела голова». «Что ж, у меня так болела голова сегодня утром, что я не мог пойти на работу». Но вот что чертовски забавно: после того, как он выкинет этот финт примерно в пятый раз, у него появится головная боль! Спустя два года он приходит к врачу и говорит: «Я не знаю, что со мной случилось, но у меня болит голова, у меня мигрень, она просто начинает болеть и я ничего не могу с этим сделать». Так что врач дает ему ACTH-azol, он вкалывает ему то, дает ему се; присылает ему счета, присылает ему счета, присылает ему счета. Очень выгодное дело.

А однажды, когда ему будет сорок лет и он будет ехать в трамвае, он скажет:

Что ж, как бы то ни было, человек действительно желает, чтобы с ним случались такие вещи.

«Ого, должно быть, здорово было бы водить этот трамвай. Интересно, как это делается». Меня бы ничуть не удивило, если бы выяснилось, что принцесса Елизавета просто запостулировала что-то в этом духе просто для того... и стала принцессой просто для того, чтобы получить возможность управлять этим поездом в Канаде недавно. Я имею в виду, что это глупо. Я имею в виду, что что циклы действия могут быть вот настолько глупыми.

Вот ребенок, который в одно прекрасное утро не хочет идти в школу. Он не встает с постели. Приходит мать... раньше мать все время заставляла его ходить в школу. Он понял, что ничего не помогает. Чем сильнее он протестует против того, чтобы подниматься с постели, тем сильнее мать стремиться поднять его и собрать в школу... фуражка, ботинки, штаны, пиджак – вперед. И это происходит с ним каждое утро, раз за разом. Спустя некоторое время это доводит его до отчаяния, так что однажды утром он решает: «Пожалуй, я скажу ей, что я заболел». (Разумеется, никто из вас никогда не делал ничего подобного.) Так что он решает: «Я... я скажу ей, что заболел», – так что, – «Я... у меня болит живот сегодня утром; я... я просто...»

Человек говорит, что он сделает что-то, – и он это сделает, невзирая на огонь и воду. Но он начинает цикл действия за циклом действия, цикл действия за циклом действия, не завершая их, а потом удивляется, почему это к тридцати пяти – сорока годам он находится в замешательстве. К этому времени он довольно сильно завален. Он каждый год своей жизни начинал по 8 667 циклов действия, а завершил он, возможно, один из них, оставив незавершенными такое их количество, что для их завершения ему потребовалось бы много, много жизней.

Спустя тридцать лет этот человек... он теперь занимает пост исполнительного помощника исполнительного помощника исполнительного секретаря какой-то большой корпорации, несет на своих плечах всю тяжесть и нервное напряжение, связанные с тем, чтобы сделать «Дженерал Моторс», или «Витис», или какую-то другую корпорацию... теперь у этого человека язва. Откуда она у него?

В процессинге вам нужно лишь добиться, чтобы человек вспомнил, когда он начал один из этих циклов действия, и импульс к его завершению замедлится.

«Что ж, это как-то связано с разумом. Вероятно, это теория либидо, которая уходит своими корнями в более или менее косые последствия второй хвиндихрюлины. Вам этого, конечно, не понять, все это очень сложно; если мы просто разрежем вам префронтальные доли, то с вами все будет в порядке. Эта операция стоит две тысячи девятьсот долларов, плюс всякие другие гонорары», – человек проходит через все это, но у него по-прежнему есть язва.

Так вот, на том уровне, где находится, например, самоубийство, это очень опасно. Человек начинает цикл действия, говоря: «Я покончу с собой». В этот самый момент он начал цикл действия, и он будет годами пытаться завершить это действие, пока наконец не сходит к психоаналитику и не покончит с собой. Разве вы не знали, что именно в этом состоит предназначение психоаналитиков? Это, однако, очень опасный цикл действия.

Это слишком просто, понимаете? Это слишком просто. Этот парень вдруг сказал:

Есть и другие циклы действия. Человек начинает с того, что в школе – в средней школе – он говорит: «Я собираюсь быть учителем. Я хочу быть учителем» – он встретил учителя, который ему очень нравится... «я хочу быть учителем». А затем проходит обучение в колледже. К тому времени, когда он поступает в колледж, он уже забывает об этом... «забывает» (в кавычках). А затем он выходит в жизнь, и не успеваете вы и глазом моргнуть, как он создает очень успешную компанию по производству грузовиков; и людям на заводе не нравится в этом человеке лишь одно: он постоянно ходит вдоль производственной линии и показывает людям, как что нужно делать. Он пытается завершить этот цикл действия. Он сказал, что собирается быть учителем, и вот он застрял в этом.

«У меня болит живот». И когда он проделал этот финт в следующий раз, он увидел, что это сработало.

Так вот, с циклом действия может произойти две вещи: он может закончиться успехом или неудачей. Человек начинает цикл действия, и если он начинает его с самыми серьезными намерениями и цикл этот заканчивается неудачей, то в момент этой неудачи человек вынужден находить объяснение этому, и здесь он выберет какое-то факсимиле и будет предлагать его в качестве объяснения миру, себе и так далее.

В этот раз мама сказала: «Ох, бедный Ролло, тебе не нужно вставать; бедный мальчик. Я принесу тебе что-нибудь, чтобы твой живот перестал болеть». Замечательное сочувствие, так что он очень доволен собой. И вот примерено две недели спустя он говорит: «Очень плохо».

Люди, бывало, приходили ко мне, когда я был дерзким молодым писателем... писатели, особенно когда они очень молоды, относятся к себе очень серьезно... и это просто сводило меня с ума! Я потратил годы, колотя по клавишам пишущей машинки. Все то время, пока я изучал все остальное, я по-прежнему продолжал колотить по клавишам этой машинки, зарабатывая себе на жизнь, на хлеб насущный и так далее, и писательская работа – это настоящий бизнес. И он не имеет ничего общего с американскими университетами. Американские университеты губят примерно 280 000 писателей в год. Именно столько бакалавров гуманитарных наук они выпускают. Они губят их, потому что говорят им, что для того, чтобы писать, нужно этому учиться, и в ту секунду, когда писатель говорит: «Хорошо, я согласен, чтобы меня учили», он отказывается от всех своих прав как художник, потому что быть художником значит знать. «Я знаю». Это уверенность в себе: «Я знаю».

Понимаете, когда человек говорит, какой будет его жизнь, он тем самым предопределяет, какой она будет. Человек говорит: «Я буду великим актером». Вот так появляются честолюбивые стремления. Человек видит в жизни что-то, чего он хочет добиться, и он постулирует, кем и каким он будет.

И как только он говорит: «Прежде, чем я буду знать, мне нужно обучиться»... не-

С болезнями все происходит точно так же. Когда человек проделывает это во второй или в третий раз, это полностью становится на автомат. Человек говорит: «Болит живот», – и ей богу, он у него болит. Если он еще два-три года будет говорить людям, что у него болит живот, то не успеете вы и глазом моргнуть, как он забудет... поскольку он не знает, какой механизм тут задействован... он забыл, что когда-то притворялся, будто у него болит живот. Теперь так оно и есть!

1. На самом деле ему нужно продолжать делать вид, что он знает, до тех пор, пока он действительно не узнает. Вы обнаружите, что большинство дерзких людей делает это.

Так вот, с ним происходит что-то ужасное, это просто кошмар. Он... в одно прекрасное утро он просыпается (к этому времени он уже студент колледжа или что-то в этом роде), на носу выпускные экзамены, а он не совсем понима... Он знает, что он завалит «монотонность».

Люди приходили ко мне и говорили: «Ну, я бы тоже писал, вот только у меня никогда не было возможности ходить в колледж». Я просто с ума сходил от этого. Вы что, хотите сказать, что вам нужно всего лишь обучиться, а затем вы становитесь писателем? Ну, это совершенно... Я чувствовал себя совершенно уничтоженным, потому что я считал, что писательская работа – это талант. Я выяснил, что это не более и не менее чем уверенность в себе и способность использовать английский язык. Очень немногим людям это позволено. Какой там есть талант, я не знаю. Когда я был маленьким ребенком, я спасался от огромного количества неприятностей тем, что врал как сивый мерин, и я думаю, что это и было то обучение, которое впоследствии позволило мне писать художественную прозу.

Сегодня он должен сдавать экзамен, а у него болит живот. Понимаете, он просто не может пойти в колледж и сдать экзамен по этому предмету, вот и все.

Но как бы там ни было... как бы там ни было, люди приходили и говорили мне об этом незавершенном цикле действия: когда они учились в средней школе, они хотели стать писателями. Теперь они впадают в апатию по поводу жизни.

И сосед по комнате говорит ему: «Ну-ка поднимайся. Ты же знаешь, что живот тут ни при чем. Ты просто не хочешь сдавать этот экзамен по “монотонности”».

Послушайте, всякий раз, когда они начинают цикл действия, они впадут в апатию, если не завершат его. И вы еще удивляетесь, почему у нас все население в апатии. Это потому, что каждый из этих постулатов, начинающих эти циклы действия, – один за другим – постигает такая вот участь: они создаются, терпят неудачу, создаются, терпят неудачу, создаются, терпят неудачу. И если вы потерпите достаточно много неудач, вы впадете в апатию. Потому что всякий раз, когда вы терпите неудачу, вы должны объяснять это миру, и это означает, что вам нужно найти какой-то прошлый опыт или физический недостаток, что-то в этом роде.

«Да, но у меня действительно болит живот!»

Вы проезжаете мимо указателя на дороге, и говорите: «Я не видел его, у меня слабое зрение». Вы посылаете рассказ редактору, а редактор возвращает его обратно, ничего при этом не написав вам – там просто отпечатанное уведомление об отказе. И вы говорите: «Ну, это потому, что я печатал не на той бумаге или редактор – вредина». Разумеется, вы не смеете сказать, что рассказ не был достаточно хорош. Фактически вы не смеете сказать, что рассказ был недостаточно хорош. Вы можете сказать: «Ну, я могу написать и получше». Но даже это является своего рода признанием того, что вы потерпели неудачу, потому что вы не сделали всего, на что способны, до этого. Поэтому самый лучший, самый легкий, самый быстрый выход из этой ситуации состоит в том, чтобы сказать: «Да, я был уставшим в тот день, когда я это написал. Да, я был уставшим. Ха! От печатания на машинке устаешь», говорите вы. После этого вы садитесь за свою машинку и устаете. Я имею в виду, что это все очень просто.

«О, нет, он у тебя не болит!»

Эти вещи настолько просты, все это так просто, что это самым фантастическим образом упускали из виду. Ни один человек под солнцем не смел настолько прямо посмотреть на физическую вселенную и сказать: «Ну и ну, я был виноват. Я сам сделал это с собой». В Дианетике, уже после всего этого колоссального количества исследований, мне пришлось как следует подняться по шкале тонов, прежде чем я сам смог взглянуть на это. И это очень мрачное, очень мрачное зрелище.

Он отправляется к декану. «В чем дело? Ты притворяешься больным, чтобы тебе не нужно было сдавать этот экзамен?»

Я помню, как в самый первый день, когда я посмотрел на это, я впал в апатию: я действительно имею в виду, что я впал в апатию. Путем экстраполяции выводилось, математически получалось, что селф-детерминизм, во-первых, существует, а во-вторых, является источником и причиной этого. О, нет!

«О, нет, ничего подобного. У меня действительно болит живот». И ей-богу, к этому времени живот у него действительно болит. Теперь он наказал себя самым что ни на есть замечательным образом, поскольку, чтобы сделать других людей неправыми, а себя – правым, ему нужно, чтобы у него всегда болел живот.

И однажды днем я сидел, и у меня едва ли оставалось достаточно энергии для того, чтобы пошевелить большим пальцем правой ноги – до такой степени я был погружен в апатию. А затем я начал двигаться в обратном направлении и подбирать все это, и внезапно я почувствовал себя хорошо, потому что внезапно на свет вышли многочисленные моменты, которые оставались незамеченными в преклирах и в одитинге в целом и так далее, и одним мощным ударом я сократил время одитинга, необходимого для разрешения кейса, примерно на 99 процентов.

Так вот, эти сервисные факсимиле используются так же, как игральные карты, только и всего. И они не более важны, чем игральные карты. Вы используете то, что вы пережили в прошлом. На самом деле личность человека – это совокупность всего, чем он когда-либо был. А если выразить это гораздо более точно, то личность человека – это все, чем он решил быть. Так мы подходим чуть-чуть ближе к существу дела.

Хорошо. Таким образом, это цикл действия. Цикл действия обычно начинается на довольно высоком уровне. Он начинается на уровне «Я сделаю» или «Я делаю». Бамс! Высокий уровень. Другими словами, «Я буду». Человек в энтузиазме, преисполнен решимости, никакого предчувствия поражения, никакого сомнения по поводу жизни или чего-то в этом роде. Вы начинаете на высоком уровне. Затем внезапно вы спотыкаетесь о первую же веревку, протянутую поперек дороги. Вы знаете, говорят, что ни в одном обществе этика никогда не бывает на более высоком уровне, чем в тот момент, когда оно только что сформировалось. Что ж, на то есть причины. То же самое и с этим циклом действия. Цикл действия идет по нисходящей, и он не пойдет по восходящей, если в какой-то момент его не пройдут в процессинге. И вы видите, что теперь вы можете обхитрить весь этот механизм. Вы можете добиться, чтобы цикл действия осуществлялся все с большей, большей и большей мощью, потому что вы просто-напросто убираете все неудачи и оставляете невредимыми все успехи. И не успеваете вы и глазом моргнуть, а вы уже два восемьдесят ростом.

Так вот, когда человек был молод, у него, вероятно, было очень обостренное чувство справедливости. Вот он играет с девочкой, которую зовут Агнес. Агнес забирается на вторую полку, тянет к себе вазу с печеньем, ваза – вдребезги, печенье – по всему полу. В комнату заходит мать этого мальчика, и он с торжествующим видом заявляет: «А эту вазу разбила Агнес».

Итак, вот начинается цикл действия. Человек говорит: «Я буду», а затем – небольшое сомнение, небольшая неудача; тут прилагается колоссальное усилие для того, чтобы как-то вырваться из этого, а затем человек осознает следующее: «Я... я не верю, что я смогу это сделать», понимаете, и это ужасно, это кошмарно. Появляется это сомнение, а затем внезапно – «Я не делал этого». На самом деле человек даже не находится на низком уровне шкалы тонов, пока он не скажет, что он там находится. И он вдруг говорит себе: «Я потерпел неудачу. Я вижу вокруг себя вещественные доказательства того, что я потерпел неудачу. О, боже. Это смерть!» Понимаете, цикл действия жизни состоит в том, чтобы появляться на свет и жить до самой смерти. И еще есть этот маленький цикл действия, так что неудача говорит человеку, что он мертв. Насколько неправым вы можете быть? Мертвым. Это очень просто.

И мать ему отвечает: «Нет, это не она, ах ты, гаденыш; ты больше не будешь мне врать!» Трам-пам-пам-пам-пам-пам-пам! Бог ты мой, теперь у этого парня действительно шарики зашли за ролики. Это справедливость. У человека потрясающее представление о справедливости.

Итак, вы начинаете этот цикл действия – бамс! Обычно эту неудачу нужно объяснять, но ее нужно объяснять по следующей причине: «Я умер, но я не умер – мое сердце по-прежнему бьется... я потерпел неудачу». И, между прочим, возвращая человека в прошлое по траку времени, вы обнаружите, что это весьма очевидно. Вы найдете эти моменты неудачи, и именно там человек выходит из своего вэйланса. Именно тогда он умирает! В эти самые моменты.

Если бы он действительно разбил вазу, если бы он действительно солгал об этом, то ему нужно было бы лишь сказать: «Ну что ж, ладно, это не сошло мне с рук». Но он не разбивал вазы, а его наказали!

Так вот, чтобы объяснить, почему он все еще жив, он должен взять одно из этих сервисных факсимиле и – вы видите – это: «О, я жив, но я тяжело болен». Понимаете?

Наказание в этом случае было совершенно незаслуженным... его мать была неправа. Так вот, как же он может продемонстрировать, что его мать неправа? Что ж, он вспоминает момент, когда его мать проявляла сочувствие. На самом деле проявлять сочувствие – значит быть неправым. Замечательная штука – сочувствие. С помощью сочувствия можно убить человека быстрее, чем с помощью чего бы то ни было еще... включая атомную бомбу, ведь сначала ее нужно еще сделать... а сочувствие проявляют все.

«Дерматит». (Уберите этот постулат; мне не нужен дерматит). Как бы там ни было, суть в том, что человек, после того как такое случится, обычно пролетает по инерции через болезнь или через душевное расстройство, независимо от того, насколько он нормален... из-за того, насколько он нормален... он проходит через период этого душевного расстройства и продолжает оставаться в состоянии довольно сильного расстройства до конца... то есть до начала нового цикла, который является концом нынешнего цикла. Другими словами, он будет подниматься вверх, выздоравливая, а затем выйдет на эту новую высоту. Это обычно происходит потому, что он встретился с новым защитником. Он из чего-то сделал себе защитника.

Так что этот мальчик говорит... этот мальчик говорит: «Мне плохо». Он уже перестал плакать и все такое, и вот после обеда он говорит: «Мне плохо».

Так что одитор должен убрать всю кривую, от начала до конца, и в начале спада он найдет первые маленькие неудачи, а в самом низу он найдет крупную неудачу. И в конце этой кривой – я имею в виду, в конце спуска – он найдет болезнь, а в начале следующей горки он найдет союзника. Это настолько математично, что мне стыдно за себя.

«Что ж, очень жаль, Тимоти. Очень жаль».

Вот цикл действия. Вот здесь, вверху, очень активная деятельность. Вот здесь начало мелких неудач, сомнений, крупных неудач, затем внезапно большая неудача – смерть. Так вот, эта точка вверху – это примерно 4,0, где-то так, а вот эта на самом деле

Этого недостаточно, понимаете? Так что он думает: «Когда она была действительно... я ей еще устрою... Бог ты мой, как-то раз я был очень болен... это когда меня укусила пчела. У меня болела голова». «У меня болит голова, мама».

• в районе 0,0.

Она должна быть неправа. И вот он изощряется и так и эдак, и в конце концов ему удается сделать ее неправой. Но после того, как он делает ее неправой в течение некоторого времени, ему, возможно, надоедает эта игра. Допустим, ему захотелось подняться с кровати, выйти на улицу и поиграть. «О, нет! Ты болен. Оставайся в постели». Что ж, когда это с ним происходит, он на самом деле терпит неудачу.

Есть момент, когда человек, осознав неудачу, начинает делать вид, что он умер, даже если это просто... даже если он просто неподвижно сидит, внезапно он осознает, что потерпел в чем-то неудачу. Он становится просто... Вам когда-нибудь приходилось видеть человека, который внезапно осознал, что потерпел неудачу? Он просто расслабляется. Он умирает, а затем, когда вы через секунду что-то говорите ему, он оживает.

Возможно, он еще некоторое время будет продолжать все это и попытается получить сочувствие от кого-то еще. Возможно, он женился на девушке, которая напоминает ему мать, а чтобы управлять матерью, он вызывал у себя эту ужасную боль в спине. Это позволяло ему превосходно управлять матерью, однако эта девушка, на которой он женился, похоже, не испытывает никакого сочувствия к боли в спине. Это значит, что данный механизм потерпел неудачу. И как только данный механизм терпит неудачу, факсимиле, которое использовал этот человек, память о его собственных болях в спине... ведь все это было реальным, он действительно когда-то испытывал эти боли в спине; он использует те моменты, которые он действительно пережил, но он просто смещает их во времени, чтобы это помогало ему добиться своих целей. И как только этот механизм перестает срабатывать, человек оказывается подвешенным вместе с этими болями в спине, поскольку теперь ему нужно убедить эту девушку в том, что она неправа. Теперь он убеждает ее в том, что она неправа.

Хорошо. Итак, он прибывает вот сюда, а вот здесь начинается период изменения

И он настолько увлекается в своем желании убедить ее в этом, что у него появляется люмбаго, спангбаго; он может дойти даже до того, что отправится к врачу.

• может быть, болезни или чего-то в этом роде. Теперь он начинает двигаться вверх, и тут вы находите нового защитника. Если вы хотите знать, почему вам никак не удавалось найти бабушку в том или ином кейсе, то это потому, что бабушка всегда находилась вот здесь, вверху, и вы не сможете туда добраться, пока не избавитесь вот от этой кривой.

Так вот, в конце концов он доведет все это до такой степени, что принесет рентгеновские снимки, принесет медицинский диагноз, он принесет что-нибудь от какого-то большого авторитета, и там будет сказано совершенно однозначно: «Этот человек болен». Эти слова означают: «Он прав!» Так вот, в этот момент... что ж, предполагается, что тот, кого этот парень пытается убедить, должен сломаться и стать неправым. «Ты видишь, какие ужасные вещи ты со мной сделала? Ты делала мне все эти ужасные вещи, а ведь я был болен».

Добиться, чтобы человек нашел эту кривую, очень легко. Фактически вы, сидя прямо здесь, можете вспомнить момент, когда вы были счастливы, а затем вам стало грустно. Когда это случилось с вами в определенный период времени, вы сначала были счастливы... вы чувствовали себя хорошо, а затем что-то случилось, и вам стало грустно. Кто-то съязвил... что угодно в этом роде. Это маленькая кривая.

Так вот, я не просто объясняю вам природу ипохондрии. Весь человеческий род попадает в эту категорию, и порой человек делает все эти вещи, не осознавая, что он это делает, и все это проявляется в виде очков, в виде летних простуд, зимних простуд, осенних простуд, весенних простуд. Это проявляется в виде нарушения деятельности желез. Например, вы можете увидеть какого-нибудь ребенка... ребенок приходит в этот мир необыкновенно храбрым, а затем видит, что кто-то проявляет к нему сочувствие, когда он чего-то боится. И теперь он готов – теперь у него есть сервисное факсимиле. Он может обнаружить это случайно.

Вы можете найти эту кривую. Вы можете сделать так, чтобы преклир заново пережил эту кривую. Он находит какой-то момент, и вы заставляете его заново ощутить то, что он ощущал в этот момент. Заставьте его пройти это несколько раз, и на свет выйдут самые поразительные вещи, потому что единственное, что вы заставляете его ощутить заново – это эмоциональная кривая. И вы не просите его ощущать тяжелые эмоции, такие как горе или страх – хотя он и пройдет через эти этапы на кривой – вы просите его найти момент, когда он был счастлив, и момент, когда он чувствовал себя весьма апатично, – то есть успехи и неудачи.

Или же он может сам запостулировать, что ему страшно, только так – кто-то рассказывает ему страшную историю, и ребенок из любезности говорит: «Оооой! Мне страшно». Теперь он готов.

Хорошо. Счастлив, в апатии, снова счастлив. И когда вы находите время его молодости, когда он был очень, очень юн, вы обнаруживаете, что он счастлив, печален, болен, и поднимается вверх. И здесь устанавливается шаблон факсимиле. И тут вы видите шаблон эмоциональных факсимиле.

Так вот, может произойти что-то похожее на эту страшную историю, а он уже выработал у себя реакцию. Очень скоро все это будет происходить настолько автоматично, что он не сможет даже рассмотреть свои собственные мыслительные процессы, имеющие отношение к этому. Неожиданно что-то бум! – и он напуган. Что-то происходит – включается реакция страха. Нерационально. Это нерационально просто потому, что он не знает, что он сам постулирует это. На самом деле он постулирует все это настолько быстро, что он даже не в состоянии отслеживать свои мысли.

Так вот, бывает так, что инграммы подключены и содержат эту эмоциональную кривую. И если вы уберете из них эту эмоциональную кривую, то они летят за борт. Вам не нужно работать с усилием, содержащимся в них. И если вы не можете сразу найти в инграмме мысль, просто в течение некоторого времени поработайте с содержащейся в ней эмоциональной кривой, и внезапно на свет начнут показываться постулаты.

Так вот, вы можете отправить преклира назад по траку в один из таких инцидентов и медленно провести его по нему, и вы можете найти момент, когда он сказал: «Хорошо, я заболею».

Для одитора это все равно, что открыть шкатулку с фокусами. Вот эмоциональная кривая. У человека... вы просто говорите ему об этом, и он находит эту кривую – может быть, это будет «Ну, да, кто-то... три дня назад Джози назвала меня лжецом». – «Хорошо, давайте посмотрим, можем ли мы найти период, когда она это сделала. Смотрите, мы сосредотачиваемся только на эмоциях и ни на чем другом. Так. Вы чувствовали себя хорошо, вы что-то обсуждали, и вас внезапно назвали лжецом. Как вы себя чувствовали в этот момент? Давайте-ка посмотрим, можем ли мы пройти это несколько раз. Можем ли мы найти более ранний момент?» Так вот, внезапно весь банк откроется – в том, что касается данной темы, – только преклир пока не осознает этого. И вдруг вы возвращаете его в момент всего на несколько дней раньше этого, и преклир находит еще один случай, еще один случай, еще один случай, еще один случай. Не успеете вы и оглянуться, как он натолкнется прямо на сервисное факсимиле. Прямо на сервисное факсимиле. И опять таки, все, что вам на самом деле нужно удалить из сервисного факсимиле, – это эмоциональная кривая.

И вы спросите: «Почему? Почему вы решили заболеть в тот момент?»

Таким образом, эта дорога приведет вас ко всему тому, что преклир использует, чтобы удерживать других на расстоянии от себя или удерживать себя в должных рамках или для чего-то в этом роде. Это все, что он использует. Он принял селф-детерминированное решение относительно чего-то... относительного какого-то цикла действия. Затем этот цикл действия завершился неудачей, затем преклир нашел причину этой неудачи, а затем он начинает возвращаться назад по траку всякий раз, когда кто-то или что-то подходят к нему и пытаются улучшить его состояние. И если вы будете проходить с преклиром эту эмоциональную кривую снова и снова, много раз, то вы обнаружите, что он начнет отбрасывать все свои сервисные факсимиле. Он будет быстро их отбрасывать!

Он вдруг задумается и ответит: «Ну, меня уволили за три дня до этого». Вот вам и объяснение его неудачи. Он там.

Так вот. Эмоцию найти так просто. Иногда вам не удается найти самую нижнюю кривую. Может быть, есть другие кривые на эту тему, может быть, этот кейс ужасно закупорен. Что ж, вы можете что-нибудь найти в этом кейсе.

Иначе говоря, было обнаружено, что этот механизм селф-детерминизма... мы знали, что он существует, но мы не знали, насколько далеко это может зайти. Хорошо, теперь мы это знаем. Это может зайти настолько далеко, что человек убивает себя. «Ты пожалеешь, когда я умру».

Давайте пройдем сочувствие. Сочувствие. Каждый из моментов, когда вы ощущали сочувствие к кому бы то ни было по любой динамике. К себе, к детям, к собакам, к группам, к голодающим армянам, про которых вам рассказывали, чтобы заставить вас есть, и так далее, и тому подобное. Что угодно из этого, любое сочувствие. Понимаете, сочувствие – это довольно-таки низкотонная эмоция. Сочувствием можно убить человека. Сочувствие охватывает диапазон от 0,9 до 0,1, это самый низ шкалы тонов. Даже медики знали это. Это очень простой факт; это азбука.

Скольких детей вы знаете, которые... вы, конечно же, никогда бы так не поступили... которые шли по улице или переходили лужайку, заходили за куст и говорили: «Они пожалеют, когда я умру. Они будут смотреть в гроб, будут смотреть на мое мертвое лицо, и они пожалеют о том, что так плохо поступали со мной и говорили мне такие ужасные вещи». Разумеется, никто из присутствующих никогда этого не делал. Я вижу, что некоторые пытаются вспомнить, было ли с ними такое. Что ж, могу вас уверить, это было с большинством из вас, так или иначе. В такие моменты вы напрашивались на смерть.

Так вот, медики выяснили, что есть три метода лечения. Первый – вы можете сделать что-то для излечения недугов человека, если вы в состоянии это сделать; или же вы можете создать для него комфортную обстановку – это следующий уровень лечения... если вы ничего не можете сделать, чтобы вылечить его, вы можете создать для него комфортную обстановку. И последний способ – последнее, к чему можно прибегнуть, – это посочувствовать ему.

Так вот, очень скоро кто-нибудь... ребенок может делать такие вещи и более или менее справляться с этим, он может очень легко это преодолевать. Разум ребенка очень свободен, он очень пластичен. Ребенок может превосходно с этим справляться. Он находится в довольно хорошем состоянии. Он ведет себя совершенно безумно, но на самом деле он вполне душевно здоров он знает, что он делает.

Так вот, в сочувствии есть нечто очень странное. Сочувствие – это именно то, что это слово означает. Оно означает: «Я – это ты». Если вы начинаете чувствовать сочувствие к собакам, которые хромают, то вы, вполне возможно, начнете хромать. Вы начинаете сочувствовать своей бедной маме из-за того, что у нее шишки на больших пальцах ног – маме приходится так тяжело трудиться целый день и потеть у горячей плиты, и никто с ней не любезен и никто не ценит ее работу. И вы – маленький ребенок лет примерно шести-семи – вы говорите: «Бедная мама, бедная мама. Если бы я только мог сделать что-то для моей мамы, если бы я только мог. Если бы я только мог показать ей, что... я имею в виду, облегчить ей жизнь. Я вырасту и буду миллионером, и заработаю миллион долларов и дам ей миллион долларов» – 1,1. Все это в тоне 1,1. Тут нет ничего хорошего. Это оказывает очень сильное аберрирующее воздействие, очень сильное.

А затем люди начинают говорить ему, какая серьезная штука жизнь. Я не знаю, когда жизнь успела стать настолько серьезной. Лично я никогда не замечал, чтобы она была так серьезна. Я замечал это пару раз в прошлом, но все эти случаи были у меня сокращены и стерты, так что к черту все это.

Вот какая-то мама в тоне 1,5, и она постоянно внушает это детям. «Когда я состарюсь, поседею и умру, тогда вы, разумеется, оцените меня. Я так много работаю, никого это не волнует, никто обо мне совсем не думает. Я мученица своего долга. Я тут целый день над стиральной машиной – она до того горяча, что обжечься можно – а вы там играете; вы даже и не побеспокоитесь, чтобы помочь мне».

Как бы то ни было, люди начинают такую вот кампанию: «Это серьезно, Джонни, ты должен получить пятерку». «Это серьезно, Джонни, ты должен надеть галоши, иначе ты простудишься». «Это серьезно – ты должен заботиться о своем здоровье».

Следующая реакция – это «Пожалуйста...» Ребенок совершенно сломлен. Он понимает, что сделал что-то плохое, и тут мы имеем анатомию сочувствия. Быть может, вам раньше никогда не доводилось рассмотреть эту анатомию, но она отвратительна.

«Ты должен беспокоиться». «Ты должен быть хорошим мальчиком». «Ты должен быть осторожен». «Ты не должен попадать под грузовики». Они говорят ему самые что ни на есть очевидные вещи. Они убеждают его в том, что жизнь – серьезная штука.

Вот вы здесь, в тоне 1,5. Сочувствие – это тон 1,1: задабривание, скрытая враждебность и так далее. Вот здесь, внизу – горе: 0,5.

Ребенок попадает под грузовик – и что? Он попадает под грузовик – это его жизнь. На самом деле если бы он так думал, то, вероятно, к годам двадцати пяти, двадцать шести он стал бы довольно крепким орешком, с которым было бы непросто справиться.

Хорошо. Вы совершенно счастливы – вот здесь – и кто-то говорит вам что-то, или делает что-то с вами, или берет что-то, что принадлежит вам, и из-за этого вы опускаетесь вот сюда. Теперь вы делаете что-то. Вы что-то делаете или вы что-то говорите, и это причиняет боль тому человеку. И вы немедленно опускаетесь вот сюда. Возможно, вы не будете считать, что это так, пока не рассмотрите это в уме, но всякий раз, когда вы испытывали к кому-то сочувствие, вы испытывали его потому, что вы только что вели себя ужасно злобно и скверно по отношению к этому человеку. Каков тут механизм?

Так вот, разве не было бы интересно, если бы среди нас были люди, которые не были бы убеждены в том, что все так серьезно, и которые знали бы, что они сами все это спостулировали, и которые были бы очень неплохо отклированы. Вот президент ни с того ни с сего присылает такому человеку «поздравление», а тот берет его, царапает внизу ответ «Я слишком занят», и отправляет его обратно. Это было бы интересно, не так ли? Что можно было бы сделать такому человеку? Что ж, могу вам сказать, вы не смогли бы причинить ему много вреда, поскольку если бы так поступил один человек... но допустим, что так поступили бы десять миллионов.

Вот Джо Блоу. Вы говорите ему: «Ты думаешь, что ты так хорошо выглядишь, жалко, что ты не родился уродом», или что-то в этом роде – ля-ля-ля-ля-ля, любое оскорбление – и внезапно он раздавлен этим. Его состояние действительно ухудшается из-за этого.

Начинается призыв в армию... «Жизнь – штука серьезная»... кто-то начинает доставать эти капсулы из ведер, чтобы спасти мир от плутократии или чего-то там еще. И парням по почте начинают приходить повестки в армию... а те берут и отправляют их обратно. И военные получают приказ: «Хорошо, кавалерия форта Майер должна атаковать призывной пункт на пересечении Девятой и Десятой улиц; соберите и приведите всех этих бунтарей». А кавалеристы говорят: «Мы этому не верим».

Вы думаете: «Мне не следовало говорить это. Бедный Джо». Вы только что выдали ему сервисное факсимиле. Неважно, что вы не знали... откуда оно пришло или почему вы его взяли, но оно у вас было. И вы швырнули это сервисное факсимиле в него.

Понимаете, это было бы ужасно! Это бы означало, что в тот момент кому-то в правительстве пришлось бы проявить благоразумие. И их мозги, вероятно, сделали бы пток!

«Не спрашивай, по ком звонит колокол, он звонит по тебе». Любое действие, предпринимаемое вами по любой динамике, ударит по вам, как только потерпит хоть малейшую неудачу. И понимаете, вы терпите неудачу, если неудачу терпит он. Так что если вы... если вы можете избрать успешную кривую действия... иначе говоря, если вы беретесь победить Джо Блоу... и если вы можете взять и действительно победить, то вы в хорошей форме. Но не пытайтесь взять грязное, скрытное, неэтичное тэта-факсимиле в тоне 1,5 – факсимиле чего-то, что сделали с вами – и вручить это факсимиле Джо. Потому что если у него из-за этого факсимиле произойдет слом, то вы получите его обратно – бумс! – просто автоматически. И вы впадаете в сочувствие, и тогда вы становитесь Джо Блоу. Это ужасно, это действительно просто ужасно.

Что ж, понимаете... людьми очень легко управлять, используя страх. Вам нужно лишь вывесить ряд предписаний. Вы говорите: «Должен будешь сделать то-то и то-то, и должен прибыть в такое-то и такое-то место, иначе тебя расстреляют за малодушие, проявленное перед лицом врага». «Отправишься в такое-то и такое-то место», «Заплатишь налоги здесь... такую-то и такую-то часть своего дохода». «Должен являться на работу каждое утро в девять часов. Неважно, что ты делаешь, но ты должен прийти на работу. И ты должен уходить с работы каждый день в пять часов вечера, и мы все действуем как автоматы». Великолепно.

Вы начинаете изучать своего преклира, и вы говорите:

Все, что вам нужно сделать, чтобы получить группу автоматов, так это скрыть от людей данное о селф-детерминизме. Вам нужно замаскировать это данное. Вы просто говорите: «Тобой управляет твое окружение, приятель... не ты, а твое окружение».

• Я замечаю, что иногда вы выказываете некоторую неловкость. Вы хотели, чтобы кто-то чувствовал себя неловко – кто это?

Психология. Кстати, мне в конце концов удалось вспомнить это слово. Психология утверждает, что человек должен приспосабливаться к своему окружению, чтобы выживать. Это способ не выживать. Если вы будете приспосабливаться к своему окружению, то вы покойник! Вот вы замечательным образом приспособились к окружению А-25, и что затем происходит? Кто-то изменяет ваше окружение. Ужасно, не так ли?

Что произошло с динозавром? Он нарастил себе целую гору плоти, а затем кто-то взял и изменил климат. И динозавру стало нечего есть. Отличная шутка. И динозавров больше нет.

Вы даже видите тут терминологию, которая есть у нас в языке; эта терминология описывает это действие: «Мне было неловко за нее».

Вот вы замечательно акклиматизировались, вы полностью приспособились к тому, чтобы водить только Форд модели Т... и что с вами стало бы пусть даже к 30-ти, когда появилась модель А? Иначе говоря, армия – это единственная... это единственная организация в мире, которая может выживать, не изменяясь, когда изменяется окружение. Да, армия нашла способ: для этого нужно быть просто настолько тупым, чтобы никто не мог ничего с этим поделать.

• Что ж, добились ли вы чего-то тем, что вам было неловко за нее?

Например, в 1895 году военно-морские силы занимались строительством линкора с полным парусным вооружением. Кто-то в комитете Сената по расследованиям задал вопрос:

• Зачем вы его строите? И ему ответили:

Разумеется, это было действие, закончившееся неудачей, так что это ударило по вам. Вот ваш преклир, испытывающий неловкость. Он хотел, чтобы тетя Сюзи испытывала неловкость, так что он сам начал испытывать неловкость. Улавливаете?

Хорошо. Теперь такая взаимосвязь... маленькие дети хотят, чтобы взрослые вокруг них были слепыми или чтобы их замучили до смерти или практически все, что угодно. А затем в один прекрасный день ребенок терпит неудачу, совершая какой-то оверт с такой целью, и бамс! Его цикл действия состоит в том, что он получает обратно то, что он направил вовне. Так вот, мы могли бы извлечь из этого очень замечательные уроки, мягкие и нравственные, но есть только один урок, который я бы пожелал вам извлечь из этого: «Не нужно терпеть неудачи!»

И этот человек сказал:

Так вот, главное тут вот в чем: если вы выходите и видите скачущего оленя – прекрасного оленя – и вы хотите заполучить эту оленину, вы вскидываете свою винтовку к плечу и пускаете этому оленю пулю навылет прямо в череп, и он подскакивает один раз в воздух и падает замертво. Охотник подходит, разделывает этого оленя, несет его домой и чувствует себя превосходно.

• Что ж, уже в течение сорока лет используется броня. Вам не кажется, что уже пора прекратить строить линейные корабли такого типа?

Что случится... что случится с вами, может быть, на эмоциональном уровне, если после выстрела в оленя вы обнаружите, что олень подволакивает одну ногу и жалобно мычит? И, может быть, в этот момент вы видите олененка, который идет за оленем, и он ищет свою маму, а эта бедная оленуха совершенно погублена, и вам нечего не остается, кроме как убить ее из жалости. Очень грязная история. Главная мысль здесь такая: не промахивайтесь!

И ему ответили:

Да, именно так. Не допускайте неправильной оценки своих усилий. Если вы думаете, что для того, чтобы и дальше выживать, вам нужно вывести кого-то из строя, выведите его из строя. Не канительтесь с этим. Не пилите его, потому что вы окажетесь вот на этом уровне шкалы тонов, внизу, и тогда кто-то должен будет прийти и потратить сорок пять минут или час, одитируя вас, чтобы убрать все это из вашей жизни. А день сгорает... я имею в виду, что у нас нет времени на это.

• Что ж, хорошо, – и прекратили строить этот корабль.

Хорошо, как бы там ни было, если вы вернетесь и подберете все сочувствие, которое вы испытывали к своему отцу, все сочувствие, которое вы испытывали к своей матери, все сочувствие, которое вы испытывали к тете Бесси, то вы, вероятно, тут же почувствуете себя так, как будто вы в два с половиной метра ростом. Просто подберите это ощущение, когда вам было жаль ее. Вы можете найти это ощущение. Прямо сейчас, если я задам вам вопрос: «Когда в вашей жизни вы совершили дурной поступок, о котором вы сразу после этого пожалели», я не думаю, что в этой комнате найдется хоть один человек, у которого не было такого поступка.

Уже в наши дни я как-то отправился в Сенат и задал сенаторам пару вопросов, я спросил их:

Что ж, разрушительное воздействие было здесь вызвано сожалением после содеянного, потому что это вызвало у вас сдвиг вэйланса. Это сдвинуло вас на этот уровень шкалы тонов и пригвоздило там – в основе этого лежала эмоция. И все, что вам нужно найти там, – это эмоция сочувствия, вот и все.

• Вы когда-нибудь слышали о такой штуке, как пропаганда? – Понимаете, с таким умным видом.

Вы начинаете находить все моменты, когда вам было жаль кого-то, и не успеете вы и глазом моргнуть как вы начинаете... наталкиваться на моменты, когда вы чувствовали согласие с определенными вещами, с которыми вы не хотели ощущать согласие. Что ж, это тоже в самом низу шкалы. Чувствовать согласие с кем-то, с кем вы не хотите соглашаться. Это удержание себя в рамках, и это эмоция. АРО – все это эмоция. Ощущение того, как вы говорите с кем-то, с кем вы не хотите говорить – эмоция этого. Добейтесь, чтобы преклир заново пережил ее. Вы обнаружите, что это тоже кривая. Он начинает вот на этом уровне: он совершенно счастлив – кто-то появляется и начинает говорить с ним, понимаете?

И мне сказали:

Просто поработайте с сочувствием самостоятельно, и вы найдете еще какие-то постулаты, созданные вами в прошлом, потому что все они были замаскированы сочувствием. Оно скрыло все это как занавес.

• Да, это плохая штука.

Что вы на самом деле думали по поводу ситуации? Сочувствие, которое там присутствовало, вина, встречные обвинения, все остальные подобные вещи, которые там болтаются, – все что помешает вам найти ваши собственные мысли по этому поводу. Если вы начнете находить ваши собственные свободные мысли по этому поводу, вы обнаружите, что в любом случае причиной произошедшего было ваше собственное желание, чтобы это произошло, – и все это исчезнет.

Так вот, помните, что это сочувствие охватывает все динамики и это включает вас. Когда вы испытывали жалость к своим глазам? Когда вы испытывали жалость к своему рту, к своим ногам, к себе? Как бы там ни было... Какова эмоция жалости к самому себе?

Вы знаете, что вы можете взять здоровенный, большой, красивый корабль, выдраенный до блеска, за который заплатили – за счет налогоплательщиков – вдвое больше, чем он стоит, и который управляется «офицерами и джентльменами по решению Конгресса»... вы можете взять этот большой красивый корабль, снабдить его всем необходимым, но отдать его под командование капитану, который жалеет членов своего экипажа и не хочет причинять им страдания. О! Почему бы просто не вывести этот корабль в море и не потопить его? Почему бы не посадить его на какой-нибудь риф, разорвав ему днище и позволив ему мирно опуститься на дно, вместо того, чтобы превращать этот корабль в ад для каждого человека на борту? Потому что именно это с ним и произойдет. Капитан боится причинить кому-то страдания, и не успеваете вы и глазом моргнуть, как оказывается, что он причинил им такие страдания, что им хочется умереть, потому что это на самом деле просто один из способов мести, какие бы другие названия вы этому ни давали. Слишком низко... слишком низко, чтобы быть чем-то еще. Помните, вы можете убить человека, жалея его.

Вы видите человека, идущего по улице, и вдруг вы начинаете говорить с ним так, будто вам жаль его, – вы добьетесь того, что он окажется под забором, если он не знает Дианетики. Мы даем вам в руки ужасное оружие.

И этот человек отвечает мне:

Вот этот капитан корабля. Ему жаль всех. Он не хочет, чтобы кто-то был в плохом состоянии. Он сочувствует всем, кто попадается ему на глаза. И не успеваете вы и глазом моргнуть, как старшины утрачивают весь свой авторитет, главы различных отделов утрачивают весь свой авторитет, команда перестает гордиться собой. Орудия начинают разваливаться на части. Корабль начинает... начинаются перебои со снабжением. Если кому-то нужно выполнить какую-то работу, он начинает жалеть себя. И в один прекрасный день все начинают испытывать такую отчаянную жалость к себе, что они в любом случае потопят свой корабль.

• Что ж, разве вы не знаете, чего от нас ожидают? Нам разрешено взять какого-нибудь парня и обучить его, и нам разрешено дать кому-то еще денег, чтобы тот сделал ружье; мы даем ружье парню и отправляем его стрелять коммунистов. Вот как это делается.

Щадить чувства всех подряд, никогда не говорить людям правду, всегда избегать правды, прибегая к вежливой лжи или к чему-то в этом роде – это разновидность трусости. На шкале тонов это находится вот здесь. Гораздо лучше сказать кому-то: «Ты знаешь, я ужасно зол на тебя», чем сказать ему: «О, да, я думаю, что ты просто замечательный парень», а затем сказать кому-то по секрету... или сделать за его спиной что-то такое, что уничтожит его, потому что именно это делает человек, который находится вот здесь на шкале тонов.

Иначе говоря, правительствам тоже трудно измениться.

Хорошо. Мы говорили о военном корабле, где капитан всех жалеет. Давайте поговорим о вас и о единице, осознающей осознание, которая находится в вашем собственном теле. Ваше тело было создано для того, чтобы его использовали. Вы как живой организм были созданы для того, чтобы быть брошенным в горнило действия и полностью отдаться приключениям, существующим в жизни. И когда я говорю

Одно правительство умудряется лишь на шаг обогнать другое в плане способов ведения войны, вооружений или чего-то еще – и кто-то умирает... притом быстро. Иначе говоря, человек должен уметь изменяться, чтобы приспосабливаться к своему окружению.

«брошенным», я имею в виду «брошенным». Потому что не было приключения, в котором стоило бы участвовать, если только, пускаясь в это приключение, вы не намеревались отдать ради этого все, что у вас есть. И как только вы прекращаете жить подобным образом, с вами происходит в точности то же самое, что и с этим военным кораблем. Вы могли бы с таким же успехом посадить себя на мель. Вы начнете испытывать неуверенность в себе, бояться того-то, осторожничать по поводу сего-то, думать так, делать этак. Вы заболеваете. Вы сидите и говорите: «Бедные мои ножки, бедные ножки. Бедный я. Моя замечательная спина совсем сгорела на солнце» (вздох). Кроме шуток, вы можете начать испытывать такие чувства по поводу себя вот в этом диапазоне шкалы тонов, и вы практически уничтожите себя. И забавно то, что части тела ведут себя в точности как индивидуумы. Существуют различные нервные центры, которые ведут себя как второстепенные мозговые центры в вашем теле, вы начинаете испытывать жалость к одному из таких второстепенных центров, и он начинает разваливаться на части. Каким образом вы жалеете его? Вы своими желаниями навязываете ему факсимиле.

Что с вами происходит, когда вы создаете какой-нибудь постулат? Вы говорите:

В самый первый раз это, может быть, происходит так: мама обожгла вам руку, и затем вы сказали: «Посмотри, посмотри, что ты со мной сделала. Видишь, ты неправа». И вдруг оказывается, что именно эта рука получает факсимиле, и не успеваете вы и глазом моргнуть, как у вас развивается дерматит.

«Я буду...» Допустим, вы говорите: «Мне нравится “Форд модели Т”; я никогда не буду водить другие машины». А потом вы годами удивляетесь, почему у вас столько проблем с этим «Бьюиком». Понимаете, вы дали себе обещание, но если вы не верны сами себе, что ж, тогда вы не верны ничему, а значит, вы вообще не сможете управлять собой, так что вы должны быть верны себе. Таким образом, как только вы создаете постулат, как только вы делаете вывод, вы тем самым принимаете селф-детерминированное решение о том, что вы будете делать то-то и то-то или будете тем-то и тем-то.

Когда у вас есть какая-то хроническая соматика типа люмбаго или чего-то в этом роде, и вы хромаете из-за этого люмбаго, и вам жаль себя, потому что вы хромаете из-за этого люмбаго – знаете, как вы можете избавиться от этого? Вы просто возвращаетесь назад и находите все случаи, когда вам было жаль кого-то, кто хромал, и когда вам было жаль себя из-того, что вы хромали. Сочувствие к любому другому хромавшему человеку, сочувствие к себе.

Так вот, проходит совсем немного времени, и вы оказываетесь в потоке времени, который находится под воздействием этого постулата, созданного вами, и теперь этот постулат воздействует на вас. Таким образом, чтобы измениться, вы должны изменить этот постулат.

Какое сочувствие вы испытывали, например, по отношению к кому-то, кто носил очки? Какое сочувствие? И какое сочувствие вы испытывали к себе из-за того, что вам приходилось носить очки? И из этого сочувствия внезапно появятся ваши постулаты, потому что это самая легкая для прохождения часть инграммы. Самая легкая для прохождения часть факсимиле – это кривая сочувствия. И если вы проходите эту кривую сочувствия, то прямо из нее показываются постулаты – это очень легко. Проще простого.

Что ж, мы знаем, что представляют собой факсимиле, мы знаем, что представляет собой память, мы можем работать с памятью, можем стереть ее, можем перевернуть ее вверх тормашками, вывернуть ее наизнанку, сегодня мы можем сделать с памятью почти все, что угодно, так что с этим все в порядке. Вы можете очень быстро изменить эти постулаты.

Так что когда ваша работа с кейсом застопоривается и вы не можете с легкостью находить инграммы, начните проходить эмоциональные кривые, имеющиеся в кейсе. От этого вы обычно можете прямо перейти к эмоциям, и это прохождение эмоции не обязательно должно быть слишком уж драматичным. На самом деле их можно проходить безо всякого нажима, и при этом очень эффективно.

Человек, у которого есть много фиксированных постулатов, не может изменяться. Он сам себя подвесил. Его состояние просто ухудшается, ухудшается, ухудшается и ухудшается, и в конце концов его хоронят со словами: «Бедняга Джордж». Очень просто. Это простой механизм.

Я хочу рассказать вам об одной совершенно особой эмоции, которой вы все подвержены, сами того не зная. Это ужасная штука. Мы узнали об этом, рассудив, что если все остальное верно, то и это тоже верно, и что нужно это испытать; и испытания показали, что это работает.

Парень говорит: «Я ужасно не хочу быть молодым. Мне не нравится быть молодым. Я хочу быть старым». Он станет старым. Тогда же он сказал: «Старики ужасны. Мне не нравятся старики». Так что когда он становится старым, как он того и хотел, он не любит себя, поскольку он теперь старый. Это беличье колесо.

Детерминизм, решимость сама является эмоцией. Вы начинаете контролировать выполнение вами тех или иных действий, и вы контролируете его с помощью определенной эндокринной комбинации, которая обобщенно называется словом «решимость». И это чертовски сильно аберрирует. И, вероятно, это не очень-то нужно. Вероятно, вам вовсе незачем упираться правым каблуком в землю всякий раз, когда вы решаете плюнуть. Вероятно, вам вовсе незачем это делать. Вероятно, вам вовсе незачем скрежетать зубами или высовывать язык всякий раз, когда вы пишете карандашом. Но понимаете, это демонстрирует «решимость».

Пожалуй, единственный надежный способ справиться с этим, так это просто находить постулаты, которые вы создали. Создавайте какие угодно постулаты, но помните, что вы их создали. Это просто, это очень просто. На самом деле это новый способ мышления. Вы можете быть сколь угодно серьезны. Вы можете выполнять свои обещания. Некоторые их выполняют.

Хорошо. Что это за эмоция, которая позволяет вам выполнять такие действия с целью демонстрации решимости? Было ли такое, что вы выглядели решительно ради какого-то другого человека? Хорошо, какую эмоцию вы используете, чтобы включить это? И это действительно эмоция. Она находится довольно низко на шкале тонов. Вероятно, в районе 3,0, где-то там... я не вполне уверен, где именно это находится. Но поверьте мне, вы можете найти ее.

Между прочим, это еще один фактор, который имеет место в данном обществе (чертовски интересная штука): общество настаивает на том, что человек, который выполняет свои обещания, достоин уважения. Какая чудная уловка из репертуара Черной Дианетики. Если вы сможете заставить человека всегда быть последовательным и всегда выполнять свои обещания, то на него сразу же начнут воздействовать все его постулаты. И как только вам удастся это, вы практически убьете его. Потрясающий фокус.

И когда вы найдете ее, то с вашей хронической соматикой что-то начнет происходить. Потому что после того, как вы решили иметь эту соматику, вы прожили долгую, долгую жизнь, полную решимости не иметь ее.

Конечно, невозможно было бы заниматься бизнесом, если бы люди не выполняли своих обещаний, поскольку бизнес всегда ведется честно, этично и никак иначе. Вот почему все записывают свои обещания на бумаге.

И каждый раз, когда вы были преисполнены решимости видеть, невзирая на ваши очки, эта решимость была направлена против решимости не видеть, и вот вам пожалуйста. Так что вы просто проходите решимость видеть. Какова эмоция решимости? Что ж, сначала несколько раз пройдите эти эмоциональные кривые, чтобы узнать, что такое эмоциональная кривая, что такое эмоция. А затем вы найдете в свой жизни периоды, когда вы были преисполнены решимости.

Что ж, видите, что происходит, когда вы записываете их на бумаге. Вы подписываете контракт, приходит нотариус, ставит на нем печать, скрепляет его сургучом. Кругом подписи; там должны быть фразы «принимая во внимание» и «ввиду вышеизложенного», чтобы этот контракт имел юридическую силу. Вы знаете, ни один документ не имеет юридической силы, если в нем нет трех фраз «принимая во внимание» и двух фраз «ввиду вышеизложенного». И что вы получаете в результате? Контракт, то есть постулат.

Так вот, если у вас, например, есть артрит, то вы полны решимости избавиться от этого артрита, понимаете? И вы собираетесь найти способ избавиться от этого артрита. Вы полны решимости сделать это, и вы включаете эмоцию, и не успеваете вы и глазом моргнуть, как ваш артрит приобретает все более, более, более и более тяжелую форму. Вы питаете его решимостью, и он использует эту решимость, чтобы бить по вам, потому что вы придаете ему значимость. Вы подкармливаете его собственной решимостью. Вы не можете просто вдруг сказать: «У меня больше не будет этих факсимиле». Вы можете внезапно сказать себе: «Я буду», и послать все остальное куда подальше. Вы можете сказать это, и вы выздоровеете, просто вдруг отбросив все свое прошлое в сторону. Но если вы полны решимости избавиться от чего-то, или быть чем-то, или делать что-то, или что-то в этом роде, то это – эмоция, и ее можно пройти как эмоцию.

Так вот, контракты, заключенные вами с собой, связывают вас в гораздо большей степени, чем контракты в бизнесе, поскольку в этом случае вы просто не сможете, придя в суд, избежать наказания.

Так вот, вы обнаружите, что, как правило, когда вы будете в первый раз проходить эту эмоцию, то на лице у преклира появится его любимое выражение селф-детерминизма. Любимое выражение. Например... что-то вроде этого. Вам не нужно мускульное усилие, черт с ним, с мускульным усилием, когда вы используете эту процедуру. Просто получите эмоцию решимости по этому поводу. И внезапно на свет божий начнут показываться еще какие-то постулаты.

Так вот, когда вам было три года, и вы сказали себе: «Я ей еще устрою. Я сделаю так, что у меня появится сыпь, как я это сделал на прошлой неделе. Я лягу на пол, я буду кричать, я ей покажу». Когда вам три года, вы очень хорошо знаете, что вы это делаете; когда вам исполняется семь лет, вы уже не вполне понимаете, почему все это происходит, а когда вам становится двадцать семь, что ж, вы... вот вам и пожалуйста. Ужасно.

Возьмите кого-нибудь, кто заинтересован в строительстве – строит дома или что-то в этом роде – и он берется за работу; у него есть несколько рабочих, и все они работают на него, но они работают не слишком быстро. И если они не будут работать быстро, он понесет убытки. Так что он стоит там, преисполненный решимости, чтобы они работали быстро. Это не имеет никакого отношения к тому, что они на самом деле будут делать. И он будет действительно преисполнен решимости по этому поводу.

Когда вам было три года, вы подписали контракт, и этот контракт все еще действует. Вот вам пожалуйста, он все еще действует. И единственный способ избавиться от этого контракта – это умереть. Если этот контракт не оправдывает ваших ожиданий... вы его заключили, а он не оправдал ваших ожиданий, что ж, жизнь все предусмотрела; для вас подготовили замечательную ловушку: когда этот контракт перестает приносить результаты и вы начинаете слишком сильно страдать из-за него, жизнь преподносит вам решение: вы умираете. Теперь у вас есть чистый лист бумаги, и вы можете заключить множество новых контрактов... если только вы не решите, что вам будут полезны некоторые из ваших старых контрактов, которые вы использовали на генетической линии.

Он посмотрит на рабочих, и у него появится желание, чтобы они брали эти доски немного быстрее. Возможно, он подойдет и скажет об этом, но потом он отойдет в сторону и будет смотреть на то, как они берут эти доски. И он будет полон решимости, чтобы они взяли эти доски. Он полагает – справедливо или несправедливо – что он может каким-то образом навязать нм тэта-факсимиле, чтобы они двигались быстрее. И, разумеется, они не движутся быстрее, и это означает, что он потерпел неудачу. И от начала жизни человека до ее конца эта эмоция детерминизма, решимости, усеяна неудачами... неудачами!

И вот вы получаете... вы получаете человека, который находится вне вэйланса... человек перестает быть самим собой, он становится мамой или папой... и так далее. Вы ищете момент, когда он сменил один вэйланс на другой, и это произошло после того, как... допустим ребенок пытался дать отпор отцу так, как это делала мать... иначе говоря, ребенок взял вэйланс матери в виде некоторого ряда факсимиле и пытается дать отпор отцу, а отец так или иначе не допускает, чтобы ребенку это удалось. Никто не смеет разговаривать с ним подобным образом... кроме его жены, конечно... так что отец не позволяет ребенку вести себя таким образом. Что ж, в этот момент ребенок выйдет из вэйланса, поскольку он выбрал какой-то вэйланс, он знает, что он его выбрал, но теперь этот вэйланс потерпел поражение, так что он выходит из этого вэйланса и входит в какой-то другой вэйланс, которого, как он думает, он себе не выбирал. О, нет – он его выбрал. Он просто как бы умер. В этот момент он, так сказать, изобразил символическую смерть.

Вы выходите на улицу, и вы полны решимости завести автомобиль... если автомобиль не заводится, то вы полны решимости завести его. Так что вы решаете, что автомобиль заведется, стартер не срабатывает, и вы вынуждены позвонить на станцию техобслуживания. Механик приезжает, чинит автомобиль, но вы не завели его. Вам никуда от этого не деться, это неудача. И подобных вещей становится все больше... они происходят снова, снова и снова.

Едва ли найдется хоть один живой человек, у которого не было бы с полдюжины подобных символических смертей на траке. Эти смерти просто бросаются в глаза. На самом деле здесь сейчас нет ни одного человека, который не смог бы вспомнить какой-нибудь инцидент, изменивший его жизнь; один инцидент, который изменил его жизнь, какой-нибудь значительный инцидент. Непосредственно перед этим инцидентом ваша жизнь, похоже, была одной, а сразу же после него она определенно стала другой. Что ж, в этом инциденте присутствует какое-то отсоединение. Там присутствует переключение вэйлансов, именно это и происходит. Это изменяет вашу жизнь. Что ж, вы в той или иной степени начинаете новую жизнь.

Всякий раз, когда вы постулировали какой-либо цикл действия, где-то по ходу дела вы обретали решимость относительно того, что вы выполните его. Человек, лишенный этой эмоции решимости, не контролирующий свои действия, лишен настойчивости. Но человек, который постоянно постулировал и постоянно ощущал эмоцию того, что ему абсолютно необходимо выполнить это, – решимость как эмоцию

Сразу же после операции, например, бывает очень трудно добиться от человека, чтобы он что-то вспомнил. Если бы вы (никто не проводил такого эксперимента)... если бы вы провели человеку тест на коэффициент интеллекта, а затем ему сделали бы какую-нибудь операцию, – а операция является потрясением для человека, – и после этого вы снова провели бы ему тест на коэффициент интеллекта, то вы обнаружили бы, что он утратил многие из тех данных, которые были ему известны. Его мышление начинается с новой точки. Теперь он мыслит в какой-то степени как другая идентность. Ведь эта небольшая операция была символической смертью. Человек потерпел неудачу, не так ли? Ему нужно было сделать операцию, не так ли?

– такой человек терпел неудачи, неудачи, неудачи. Даже если он на самом деле добивался успеха, время от времени эта эмоция не срабатывала и дело кончалось неудачей, и в один прекрасный день человек выйдет на улицу, а эта эмоция больше ничего не контролирует с помощью селф-детерминизма. Его коммутатор до такой степени забит этой эмоцией, ее там так много и неудач было так много, что это больше не работает на основе селф-детерминизма.

Вы можете наблюдать такие явления на траке времени. Вы берете человека, который находится в огромной степени вне вэйланса, и отправляете его назад по траку. Вы можете найти моменты, когда этот человек, судя по всему, должен был бы быть в вэйлансе или, как кажется, был в вэйлансе – он не полностью вне вэйланса и так далее. А затем вы просто проводите его вперед-назад по определенному отрезку трака – вы обнаружите момент, когда он вышел из вэйланса. И вы можете вернуть его в вэйланс. Но вы не просто говорите ему вернуться в вэйланс – вы используете другие техники.

Итак, что ему нужно сделать... все, что ему нужно сделать, – это просто вычистить все моменты, когда он испытывал решимость, и она становится свободной эмоцией.

Так вот, инграмма, тем не менее, может оказывать на человека то влияние, которое она на него оказывает, и вторичная инграмма может оказывать на него то влияние, которое она оказывает. Однако единственная причина, по которой поздняя инграмма или поздняя вторичная инграмма... заряд горя, момент умственной боли... единственная причина, по которой она может оказывать на человека то влияние, которое она на него оказывает, заключается в том, что гораздо раньше вы сделали свой выбор: вы решили, что на вас могут оказывать влияние подобные вещи. Гораздо раньше в этой жизни вы решили, что подобные вещи могут оказывать на вас влияние.

Вы знаете, что ваша способность испытывать удовольствие является эмоцией. Вы можете пройти ее. Вы можете пройти ее просто вот таким образом... пройти все моменты, когда вы испытывали удовольствие, просто как эмоцию; вряд ли стоит беспокоиться о восприятиях или о чем-то в этом роде. Просто почувствуйте это удовольствие, и внезапно ваша способность испытывать удовольствие повысится. Разве это не интересно? Стать более способным испытывать удовольствие. Это не потому, что вы рестимулировали кучу приятных случаев, как мы раньше думали. Это просто потому, что вы освободили ваш коммутатор от необходимости пропускать эмоцию удовольствия. Вот так просто.

У ребенка есть большая цель: он хочет вырасти. Это достаточно большая цель, и ребенок концентрируется в большей степени на своем физическом развитии, чем на умственном... деятельность... в результате ребенку довольно легко, на раннем этапе его жизни, управлять своим разумом. Но ему трудно управлять центрами, которые контролируют двигательные функции тела.

Понимаете, вы можете использовать эмоцию, использовать, использовать, использовать и использовать ее, и внезапно на этой отказавшей линии оказывается так много эмоции, что она создает пробку, и вы больше не можете селф-детерминированно контролировать этот участок коммутатора, вместо вас его контролирует окружение, либо он просто заедает, и у вас появляется чувство, что вы больше не испытываете никаких ощущений от жизни. Жизнь не кажется вам такой яркой, какой она является.

Представьте, что вас... прямо сейчас... взяли бы и отвезли на местный аэродром, посадили бы в четырехмоторный бомбардировщик и сказали: «Хорошо, подними его в воздух». Вы смотрите на все эти дроссели, на все эти приборы и вы думаете: «За что же я должен потянуть и на что нажать?» – и так далее. «Все это, несомненно, работает, но как мне этим управлять?» Это очень похоже на ситуацию, в которой находится ребенок. Перед ним находится очень сложная панель управления. Как же ею управлять?

Короче говоря, способ исправить это состоит просто в том, чтобы освободить эмоции, имеющиеся в кейсе. Это очень легко сделать. Вы начинаете убирать сочувствие, связанное с родителями, и вы получаете в кейсе самые поразительные результаты. Поразительные результаты, причем быстро.

Вы когда-нибудь видели, как младенец гукает и так далее в течение первой недели или около того, а потом он вдруг обнаруживает свой палец. Он проходит через целый процесс, при котором... он перебирает мышцы одну за другой, ему это так же сложно сделать, как вам научиться шевелить ушами. Нужно найти правильную мышцу. Нужно найти правильное нервное соединение и так далее. И в конце концов вам удается пошевелить пальцем ноги, пошевелить ухом, вам удается скосить глаза и посмотреть наружу. На самом деле никто не довел этот процесс до конца. Вы могли бы пойти гораздо дальше, чем ребенок.

Но, по всей видимости, способ активизировать эмоцию состоит в использовании следующей кривой: момент, когда вы были счастливы, а затем ощущали грусть. И человек будет какое-то время тыкаться туда-сюда, а затем он вдруг найдет эту кривую; это похоже на то, как если бы он только что научился шевелить ушами. Теперь он может проходить эмоцию. И он будет продолжать так и дальше, и после этого он сможет проходить эмоцию.

Вы могли бы научиться делать так, чтобы вот эта рука двигалась в другом направлении и с другой скоростью, чем вот эта. Так вот, человек, который умеет играть на пианино, учится таким вещам. Ему приходится потрудиться над этим какое-то время, но в конце концов он находит правильные контролирующие центры и вот вам пожалуйста. Он просто создает центры, контролирующие физические движения тела, ведь тело, в конце концов, – это просто углеродно-кислородный двигатель с панелью управления.

Вы приводите в порядок кейс, вы удаляете из него сочувствие... вы удаляете эти кривые, и тогда вы найдете сервисное факсимиле. Если вы не можете удалить сервисное факсимиле целиком, начинайте вытаскивать сочувствие везде, где только можно. Много сочувствия. Удалите сочувствие. Вы также удалите некоторое количество согласия. И не успеете вы и глазом моргнуть, как покажется вся цепь сервисного факсимиле, и вы получите постулаты, в которых этот парень... и почему он был вынужден удерживать это факсимиле, и почему он хотел удержать его.

Так вот, есть еще один фокус, освоить который вам было бы несколько труднее, но, если бы вы захотели, вы могли бы сесть и попрактиковаться, и вы бы увидели, что вы можете этому научиться: вы можете замедлять и ускорять работу своего сердца, по собственному желанию. Это все равно, что учиться шевелить ушами. То есть вы должны найти правильные мышцы.

Так вот, если вы обнаружите, что у человека настойчивость в жизни весьма неважнецкая, то просто начните проходить решимость, и внезапно вы найдете ее кривую. Кривую, где человек был счастлив и испытывал радостное возбуждение по поводу чего-то, затем менее счастлив и менее возбужден, но он становился решительным, и затем фшшш! – он потерпел неудачу. Так что в следующий раз у него уже не будет такой решимости. И в следующий раз она будет еще меньше. Не успеете вы и глазом моргнуть, как он утратит эту эмоцию.

Группа индусов прибыла в Чикагский университет, или в Иллинойский университет, или куда-то там еще, и врачи... меня это очень заинтересовало, когда я прочел об этом. Там была куча врачей, и все они с изумлением смотрели на этих людей: эти индусы могли разрезать себе вену, а затем заставить кровь то течь из нее, то не течь – по собственному желанию. Туда пришло много гипнотизеров, и эти гипнотизеры думали: «Что ж, если бы вы сами себя загипнотизировали, то вы, конечно же, смогли бы это сделать». На самом деле гипнотизер знает, что он может взять человека, привести его в состояние транса, а затем замедлить его пульс или остановить течение крови. На самом деле при помощи гипноза можно сделать так, что вся кровь уйдет из кисти или из руки человека, так что рука станет холодной как лед и практически оцепенеет... гипнотизеры работают над этим.

Неудача – это незавершенный цикл действия. Незавершенный цикл действия. Цикл может находиться в подвешенном состоянии и не оказывать аберрирующего воздействия. Но если цикл прерывается неудачей... человек счастлив, он решает, что будет счастлив весь вечер, и кто-то внезапно заставляет его опечалиться. Это прерванный цикл действия.

Что ж, эти индусы разрезали себе... и они по собственному желанию могли заставлять кровь течь. О, врачи в Соединенных Штатах были просто вне себя от изумления. Они чуть в обморок не падали. Нечто новое... нечто совершенно новое. Этому «новому» всего лишь три с половиной тысячи лет.

Когда эти циклы у человека прерываются снова, снова, снова и снова, он находит все больше и больше неприятных переживаний из прошлого и разных плохих вещей – таких, как психосоматические заболевания и так далее – чтобы объяснить, почему это происходит. Например – это распространенный случай – он выбежал из дома, полный ранимости поразвлечься в центре города, и оставил утюг включенным. Объяснение: «Я забыл». Замечательный механизм. Хорошее объяснение. Но как это ужасно – пожелать себе плохую память только для того, чтобы объяснить Джо Блоу, почему вы оставили утюг включенным.

Я узнал об этих вещах, когда мне было пятнадцать лет, так что когда я прочитал все это о медицине, то да се, то да се... «новое грандиозное открытие и так далее, врачи взбудоражены»... Мне это было чертовски интересно. Тогда у меня появилось смутное представление о том, как плохо обстоят дела в Соединенных Штатах с такой простой штукой, как обычные наблюдения. Ведь любой из вас мог бы попрактиковаться в этом в течение некоторого времени, и в конце концов вы научились бы делать это, если бы только ваша кровь не разочаровалась в вас.

Однако имела место какая-то оплошность, из-за которой вы оставили утюг включенным. Вы начинаете искать, и, вероятно, вы обнаружите, что как раз перед этим вы создали сильный и устойчивый постулат о том, чтобы включить этот утюг и работать до тех пор, пока вы не выгладите все, что нужно, а затем на полпути вы внезапно решили, что вы собираетесь отправиться в центр города, чтобы поразвлечься. И вы оставляете утюг включенным, чтобы завершить тот цикл действия, который вы запостулировали изначально. Это не имеет никакого отношения к плохой памяти; это связано с незавершенными циклами действия. Вы улавливаете мысль?

Чтобы научиться этому, нужно, конечно же, научиться по собственному желанию перекрывать поток крови в своей руке. Вы говорите: «Хорошо, какие мышцы позволяют перекрыть поток крови к этой руке?»

Так вот, если вы думаете обо всех автомобилях, которые у вас были или которые вы водили, и вы приняли решение, что эти машины останутся у вас навсегда – если вы создали такие постулаты, то, конечно, вы терпите неудачу, потому что рано или поздно машина ломалась и вы продавали ее. Это тут же становится незавершенным циклом действия или циклом действия, закончившимся неудачей. И в конце концов это приведет к тому, что вы будете сердиться на любой автомобиль, который попадется вам на глаза, или будете испытывать апатию по поводу автомобилей... продавец подходит к вам и может всучить вам что угодно.

Так вот, нам говорили, что в теле существует множество автоматических реакций, которые... непроизвольных, произвольных, системы, контролирующие поток воздуха, или что-то в этом роде... когда маленькие нервы проходят там-то и там-то и обеспечивают выполнение непроизвольных действий. О нет, это не так.

Вы принимаете решения, решения, и вы не устанавливаете для них временные рамки. И вы просто воспринимаете их буквально.

С вами когда-нибудь бывало такое, что вы обращаете внимание на то, как вы дышите, а потом, черт побери, вам приходится две-три минуты сидеть и дышать, пока вы наконец снова не сделаете этот процесс непроизвольным? Что ж, дыхание очень легко контролировать. Тут существует очень тесная взаимосвязь. Могу поспорить, что двум-трем людям в этом зале сейчас будет трудно дышать в течение пары минут.

Вы понимаете, тело в действительности потрясающе послушно. И также послушны ваш разум и мыслительные процессы. Вы обладаете мощью. Но если бы все подходили к вам и твердили: «Ну, на самом деле, мы экспериментируем на собаках и на крысах, потому что они так похожи на людей, и это, на самом деле, раздражительно-ответный механизм, и все мышление происходит путем ассоциаций. Вы думаете о чем-то, это затем ассоциируется с чем-то еще, а то – с чем-то еще. И вы должны приспособиться к окружающей обстановке, и вы должны превратиться в общественное животное, и мы собирается наказывать тебя до тех пор, пока ты, животное, не станешь общественным» – то вы бы постоянно попадались на эту удочку. Истина же, скрытая за этим ужасно черным занавесом, на самом деле состоит в том, что вы – настоящая энергостанция, и вы продолжаете действовать как энергостанция – к сожалению, ни к чему не подключенная. И вы продолжаете создавать эти постулаты без разбора.

Так вот, уровень автоматизма в этой системе не столь высок, как вы могли бы подумать. Вы можете аналитически влиять на любую сторону своей жизнедеятельности. Любую. Например, вы можете создать мощный постулат: «Я начну жизнь сначала. После этого момента я стану совершенно другим. Я буду храбрым, сильным, красивым, здоровым и так далее» – понимаете, вы действительно могли бы это сделать. Что вам не понравилось бы делать, так это выбрасывать свои старые воспоминания. Если бы вы выбросили все свои старые воспоминания, понимаете... ведь вот что вы сделали бы еще... если бы вы проявили твердость и создали такой постулат, вы затем могли бы вернуться и вспомнить, что это был за постулат, и вы обнаружили бы, что в этот момент вы выскочили из вэйланса. Вы просто убиваете самого себя. Вот насколько это просто. Вы говорите: «Что ж, я мертв. Моего прошлого больше нет. А это нечто новое, это будущее. И начиная с этого момента есть только будущее, и ничего из того, что было в прошлом, больше не будет меня беспокоить».

Осмелюсь сказать, что если бы человек был по-настоящему отклирован в этом отношении и если бы он сказал: «Я думаю, что у меня будет четыре ноги», то он, вероятно, отрастил бы их. Вы знаете, когда вы осознаете, что вы можете сделать с собой, то, несомненно, для вас не существует пределов.

И что же это такое? Это не что иное, как цикл «жизнь – смерть», и вы можете спостулировать это в данной жизни, если хотите. Вы вполне можете это спостулировать. Вы всегда можете вернуться назад и вспомнить, что вы это спостулировали, вы можете найти этот постулат.

Способ доставить человеку неприятности состоит в следующем: отрицать, что он селф-детерминирован, говорить ему, что у него нет силы воли и так далее, и тому подобное – другими словами, дать ему стандартное воспитание и обучение, которое люди получают в детстве и в том числе в школе. Это не угробит его, если только не говорить о его вере в себя. И прямо за этими убеждениями он продолжает действовать как ракета. И когда он говорит, что он собирается сделать что-то, – что ж, он создал постулат, и вы с таким же успехом можете попытаться сдержать атомный взрыв с помощью перевернутой чашки. Это просто невозможно, потому что этот постулат эффективен.

Таким образом, селф-детерминизм проникает очень глубоко. Но что позволяет селф-детерминизму человека так восхитительно управлять собой? Какую систему контроля использует селф-детерминизм, чтобы управлять мышцами? Это была еще одна часть общей картины. Мышцы, конечно же, имеют отношение к усилию. Разум... физический разум... имеет отношение к оценке усилий. Вот вы подходите к двери, вы говорите... вы просто выполняете автоматический расчет: «Какое давление придется оказать на эту дверь, чтобы открыть ее? Какое трение между своей рукой и ручкой двери я должен создать?» Время от времени вы оказываетесь удивлены: вы подходите к двери, уверенно протягиваете руку к дверной ручке, а дверь не открывается, и вы...

Людей – подумать только – обучают тому, как гипнотизировать самих себя. Это восхитительно. Самогипноз. Человека приводят в такое состояние, что он может гипнотизировать себя и приказывать себе что-то делать. Что ж, это, несомненно, то же самое, что покрывать слоем красной краски позолоту, которая сама является краской, потому что... это глупо. Вы в любом случае находитесь в полном раппорте с собой. Я имею в виду, если вы сказали, что сделаете что-то, вы сделаете это. Неважно, что вы думаете об этом: если вы сказали, что сделаете что-то, то потом вы выполняете это, но теперь вам нужно будет изменить свою мысль, чтобы удержать себя от выполнения того, что, по вашим словам, вы будете делать, и единственный человек, с которым вы находитесь в конфликте – это вы сами.

«Хррр!» Вы сразу же опускаетесь по тону, поскольку вы оказались неправы.

Так вот, вы возвращаетесь назад по траку и думаете, например, о тех моментах, когда вы решили то, решили се, пятое-десятое. Подумайте вот о чем: когда вы приняли решение больше не сердиться? Когда вы решили не раздражаться? Вы помните, как вы... сказали себе: «Я больше не буду злиться?» Вы помните, как вы сказали себе: «Это все равно бесполезно»? Вы помните, как вы сказали себе: «Я никогда ничего не достигну»? Замечательный холдер.

Вы оцениваете, какое усилие нужно приложить, чтобы что-то сделать. Обычно ваша оценка оказывается правильной, но иногда вы ошибаетесь. У вас есть дома стол, в котором заедает какой-нибудь ящик? Что ж, если человек мирится с тем, что в его столе заедает ящик, он напрашивается на неприятности, поскольку он опускается по тону каждый раз, когда оценивает усилие, которое необходимо приложить, чтобы открыть этот ящик, это не очень большое усилие. Он должен открыть ящик, взять оттуда что-нибудь... Он пытается его открыть (вздох) – бац! Хррр! Понимаете? И между прочим, через некоторое время он опустится до апатии в отношении этого, и он перестанет пользоваться всем тем, что лежит в этом ящике. Он больше не будет прикасаться к этому ящику.

Все эти постулаты очень эффективны, и если вы хотите действительно стать кем-то заметным в жизни, выпрямиться и вырасти до трехметрового роста, то вам для начала нужно сделать просто следующее:

У него появится вот такая мысль: «Что ж, я...» Может быть, там... там лежит телефонная книга. И он думает: «Что ж, пожалуй, я не буду сейчас звонить этому парню». Если он задумается над этим, он поймет, что его нежелание звонить вызвано тем, что он не хочет открывать этот ящик. Этот ящик вечно ему сопротивляется.

Так вот, он очень легко может справиться с этим ящиком, если скажет: «По моей оценке, чтобы открыть этот ящик, нужно приложить резкое и как бы крученое усилие, и на это требуется пара минут». Так вот, если человек поступит таким образом, этот ящик никогда не будет вызывать у него расстройства, поскольку он правильно оценит усилие.

1. подумать над этим некоторое время, пока вы не поймете, что вы сами создаете свои постулаты и действительно делаете с собой то, что вы делаете, или

Но человек упорно продолжает использовать свою первоначальную оценку требуемого усилия. Он продолжает настаивать на том, что эта первоначальная оценка была правильной, и каждый раз, когда ящик заедает, состояние человека ухудшается. Это все равно, что сказать: «Мы подписали такой-то и такой-то контракт», однако этот контракт никогда не выполняется.

Хорошо, физическое усилие – очень интересная штука. Оно представляет собой движение. Оно имеет отношение к движению, которое хранится в теле и которое тело использует различными способами. На самом деле весь генетический шаблон, весь шаблон вашей физической структуры определяется теми усилиями и контрусилиями, с которыми вы имели дело в прошлом на невероятно длинной генетической линии.

Так вот, вы могли бы составить список из десяти пунктов, пять из которых вы просто... десять примеров того, что, по вашему мнению, с вами не в порядке, и пять из них – это неспособности или недостатки, связанные с разумом, а пять – недостатки физического характера. И просто начните проходить этот список, вспоминая постулаты, которые вы создали по поводу каждого из этих пунктов, по очереди, пока вы не найдете первый момент, когда вы пожелали, чтобы эти недостатки у вас были. Найдите этот постулат. Вы его найдете. Если бы вы захотели, вы могли бы даже сесть и пройти у себя несколько эмоциональный кривых, пока вы не нашли бы моменты, когда вы действительно хотели иметь все эти недостатки или когда вы запостулировали, что они необходимы. Области вашей жизни будут открываться, как ковш экскаватора. Обнаружить, что в конечном счете вы сами управляете собой, – это немалое приключение.

Что представляют собой эти усилия? Что ж, они содержатся в памяти. Они содержатся в факсимиле... мы назвали это «факсимиле»... мы просто говорим «факсимиле». Что ж, это удобный способ говорить о воспоминании, ведь, понимаете, память... никто не употребляет слово «память» так, как если бы это было нечто отдельное в ряду других вещей. Говорят: «Ну, я помню, что...» – или: «Моя память не очень хороша». Его способность вспоминать эти картинки, которые он создал и которые содержат все его восприятия... зрительные, звуковые, его слух и так далее... его способность доставать эти картинки, возможно, оставляет желать лучшего, но поверьте мне, они все у него есть.

Вы также можете подумать о ряде вещей, которые вы, как вы чувствуете, вынуждены делать... Например, продавцы. Вы чувствуете, что вас принуждают делать что-то с тем-то или с тем-то. Когда что-то происходит в вашем окружении, вы чувствуете, что вы вынуждены действовать тем или иным образом. Когда кто-то что-то говорит, создает какой-то шум, не соглашается с чем-то, вы чувствуете себя принужденным действовать определенным образом. Другими словами, вы чувствуете, что так или иначе вынуждены соглашаться с окружением, реагируя на то, что происходит.

Все, что вы испытывали, все, что вы видели, слышали, чувствовали, температура вашего тела в любой момент вашей жизни... все это содержится в воспоминаниях, все это записано. Что ж, мы называем это «записями». И бог ты мой, как же замысловато выглядит это кино. Понимаете, в этих картинках содержится цвет, эти картинки трехмерные; в них есть запах, осязание, в них содержится речь. Это нечто потрясающее. Это огромный... факсимиле – это большой пакет восприятий. Что ж, мы называем это «факсимиле».

Что ж, это очень интересно. Все, что вам нужно сделать – это выяснить, когда вы хотели действовать подобным образом. Когда вы хотели этого? Когда вы подумали, что это необходимо? Вы обнаружите, что из этого тут же следует – если эти вещи действительно невыживательны... вы обнаружите, что из этого тут же следует, что вы потерпели неудачу. Если вы хотите избавиться от неудачи, просто уберите из нее эмоцию, пройдя ее. Эмоцию того, как вы были счастливы, веселы, все шло хорошо, затем вы были полны решимости добиться успеха, и потерпели неудачу. Эмоция неудачи... просто пройдите эту кривую. И вы начнете с сумасшедшей скоростью обнаруживать различные вещи.

Что ж, вы чем-то заболеваете, но вы продолжаете записывать эти картинки. Такие картинки становится несколько труднее вспоминать, но это главным образом потому, что, когда вы были очень молоды, вы согласились не вспоминать те моменты, когда вы находились без сознания.

Из печати выходит небольшое руководство под названием «Продвинутая процедура и Аксиомы». Аксиомы пересмотрены в соответствии с требованиями сегодняшнего дня, и имеют номера, которые они, вероятно, теперь будут иметь всегда, там также содержатся некоторые новые Аксиомы, Логики и описание взаимного одитинга в том виде, в каком он существует сегодня – в пятнадцати шагах, – так что одитору нужно просто полностью закончить шаг, прежде чем переходить к следующему, и выполнить все шаги. Когда он доходит до пятнадцатого шага и заканчивает его, работа с кейсом завершена. Он не может... вероятно, он мог бы сделать с кейсом намного больше, но он поднимет этот кейс на такой уровень, что в преклире в любом случае уже нельзя будет узнать хомо сапиенса, так что... Примерно в пятницу, просто для того, чтобы у нас были эти книги как... руководства, они печатаются. Это примерно полсотни страниц, но они печатаются на мимеографе, просто для того, чтобы напечатать их вовремя, пока они не устарели.

Вы получаете все это... различные вещи. Возможно, позже вы заключили такое соглашение просто – с самим собой, – поскольку вы увидели, что это несколько болезненно. Однако обычно это происходит примерно таким вот образом:

Что ж, я искренне надеюсь, что вы подумаете немного на эту тему, о том, что вы можете сделать с собой и что это за штука под названием эмоция. Посмотрите, получится ли у вас восстановить одну из этих эмоциональных кривых – чувство счастья, чувство печали. Кстати, это немалое приключение – выяснить, что это вы делаете это. И принимая во внимание тот факт, что этого убеждения не придерживался ни один известный мне человек, кроме матерей – «Ты сам сделал это с собой. Ты сам виноват»... этот принцип, в виде постулата, должен произвести значительные изменения в том, насколько счастлив и свободен человек. И реальные эксперименты показывают, что это вызывает фантастические изменения.

• Нет, Вилли. Садись в кресло к зубному врачу. Так вот, это хороший зубной врач, он хороший и...

Проходя это, вы обнаружите, что рано или поздно вы активизируете кое-какие настоящие вторичные инграммы, связанные с этим материалом, но человек поднимается очень высоко. Вы проходите усилие в минимальных количествах, но усилие – это действительно нечто. Вы можете сделать весьма многое, проходя усилие. Но вам не обязательно слишком много заниматься усилием, если вы можете лишить инцидент силы, пройдя эмоцию.

Хорошо.

Полнейший абсурд. Это все записывается. На самом деле все это будет в полной мере доступно аналитическому вспоминанию, как только вы уберете этот самый ранний постулат. И когда вам никак не удается добраться до инграммы и разделаться с ней, знайте, что вы сражаетесь с одним из таких вот первоначальных постулатов. Вы обнаруживаете, что некоторые кейсы проходят инграммы совершенно легко. Что ж, такой преклир говорит: «Да, я всегда это знал». Он просто никогда не соглашался не помнить этого.

Ладно, вот эти моменты физической боли. Что ж, это просто еще один пакет восприятий. Это просто еще одно тэта-факсимиле. Пьете ли вы газировку, заедая ее мороженым, в какой-нибудь закусочной, или же вы находитесь в больнице и вам отпиливают голову – это все инграмма одного и того же типа. Тут нет чего-то особенного, я хочу сказать, что это факсимиле одного и того же типа. Одно из этих факсимиле мы называем «инграммой», поскольку оно содержит физическую боль, а другое мы называем «памятью». Что ж, называйте и то и другое «факсимиле», поскольку, в сущности, это одно и то же.

Так вот, допустим, в этой больнице есть хорошенькая медсестра и, возможно, парень чувствует себя довольно неплохо после операции, и вот он лежит на койке, а эта хорошенькая медсестра подходит к нему и спрашивает:

• Как вы себя чувствуете?

И этот парень думает: «Ого, то, что со мной сейчас происходит, тц! Бог ты мой, это ценная штука. Я в плохом состоянии. Понимаете? Я должен иметь... здесь сказано... сочувствие, постель, мне не нужно ходить на работу, не нужно появляться в офисе. Я буду болеть неделями – так сказано прямо здесь. Я когда-то прочитал в одной книге, что люди болеют неделями после того, как с ними такое происходит. Я готов». Нет никакой причины, по которой парень не мог бы выйти из больницы.

Вот что интересно: тагалам никто никогда не говорил, что, когда в вас попадает пуля, вы должны остановиться. Так что какому-нибудь тагалу три-четыре пули пробивали сердце навылет и еще одна попадала в голову, а он после этого пробегал семьдесят метров, хватал мачете и сносил голову американскому солдату. Это лишало самообладания наши войска во время восстания на Филиппинах. Так что мы заслали к тагалам множество людей, и те убедили их, что, когда в вас попадает пуля, вы должны умереть. И после этого тагалы уже никогда не вытворяли ничего подобного. Интересное данное: они больше никогда не вытворяли таких фокусов. Во время Второй мировой войны тут и там было много тагалов, в них стреляли, но никто из них уже не вытворял таких фокусов. В основе того, что произошло с тагалами, лежит явление, которое на самом деле имеет механическую природу.

Очевидно, что человек не умирает сразу же, когда ему в сердце попадает пуля. Очевидно, что порой после этого проходит довольно немало времени, прежде чем он умрет. Все зависит от того, сколько жидкости он при этом теряет. Все зависит от того, сколько крови уходит из организма. Это все равно, что выпустить пулю в какой-нибудь аппарат.

Но разум этого аппарата говорит: «Я могу умереть сразу» – или же: «Я могу немного подождать» – и истина заключается в том, что вы можете умереть или подождать. Большинство людей убивает себя, рассуждая таким вот образом: «Что ж, эта жизнь в любом случае не была такой уж хорошей» – бум!

Намерение тоже имеет самое непосредственное отношение к умиранию; вот парень: он просто комок нервов, и в него что-то попадает, он мгновенно цепенеет. Бац.

Это интересно. Он запостулировал, что он должен быть твердым и так далее, затем в него попадает пуля, и пток! – он мгновенно застывает.

Во время гражданской войны это явление очень много изучали. Существуют кое-какие отчеты, существуют фотографии, сделанные Брейди – на этих фотографиях изображены снайперы... что-то в этом роде... которым вдруг между глаз попала пуля, когда они сами вели огонь... что-то вроде этого... и человек все еще держит свою винтовку, он держит ее на изготовку, все еще опирается о дерево, палец на спусковом крючке, у него абсолютно все на месте... он мертв.

Что ж, в тот момент он был очень сосредоточен на том, чтобы с кем-то разделаться, так что это было невозможно, чтобы в него что-то попало, чтобы его что-то изменило или причинило ему боль. И вдруг он испытывает нервный шок противоположного рода, и от этого он просто застывает... просто... поскольку это совершенно противоположно тому, что он делает. Существует множество объяснений этому, но суть в том, что этот человек уже держится за что-то как одержимый, и он ухватится за любой входящий импульс, он держится за самого себя, и он просто застывает.

Вот еще один фактор, который тут имеет место: кто-то... после того как человек умирал в течение получаса или что-то вроде этого... в конце концов ему это надоедает, так что он застывает и останавливается. Возможно, он думает, что он останавливает боль или что-то еще, но на самом деле он просто останавливает движение. Он начинает цепенеть. Он становится твердым.

И чего только не желают себе люди. Полагаю, что сегодня здесь, возможно, находится кто-то, кто... может вспомнить, как он желал, чтобы с ним произошло что-то глупое. Я бы сказал с ходу, что, вероятно, в жизни человека был какой-то период, когда он не был настолько благоразумен, насколько он мог бы быть, например: «Я больше не пойду в школу, потому что...» – или «Я больше не буду с ним разговаривать, потому что...» – или «Я уйду от него, потому что...» – или еще какой-нибудь постулат в этом роде.

Так вот, одитор, которому приходится иметь с этим дело, может найти усилие в одной руке... иначе говоря, то, как человек получает движение, то, как он направляет движения вовне... он может убрать эти вещи из различных факсимиле. Вы обнаружите, что существуют движения, при помощи которых люди держатся за различные факсимиле.

Человеку в лоб попадает бейсбольный мяч, и в тот момент, когда ему в лоб попадает мяч, у него есть тенденция оставаться неподвижным. Он хочет оставаться здесь, тогда как бейсбольный мяч говорит, что он должен оставаться вот здесь. У человека по-прежнему есть импульс твердо удерживать голову, и это на самом деле приводит к тому, что в эту инграмму привносится усилие, и это удерживает инграмму на месте. Понимаете, человек противодействует бейсбольному мячу, и он мог бы продолжать противодействовать этому бейсбольному мячу. И на самом деле, теоретически, он мог бы так или иначе продолжать противодействовать этому бейсбольному мячу до конца своей жизни, он бы так и сделал, но он будет удерживать это факсимиле лишь в том случае, если он раньше создал постулаты о том, что он должен удерживать подобные инциденты.

Так вот, он удерживает такие инциденты... чтобы обесценить людей, чтобы показать миру, что тот неправ, чтобы сделать то, сделать се... мы называем это селф-детерминизмом сервисного факсимиле; и мы называем эти инциденты, в которых присутствует боль, или инциденты, в которых присутствует жалость или что-то вроде этого и за которые человек держится и демонстрирует людям... мы называем их сервисными факсимиле.

Что ж, таким образом, человек может решить на основе селф-детерминизма... он может сказать: «Что ж, я им покажу, что я был прав, – справедливость, все такое, – я им покажу, что я был прав, и вот... на мне остался шрам от этого» – и: «Вот что вы со мной сделали» – такого рода вещи, и человек начинает удерживать эти сервисные факсимиле, у него образуется целая цепь этих сервисных факсимиле. И одитору – теоретически – нужно лишь убрать селф-детерминированные решения человека держаться за эти сервисные факсимиле. А это психосоматические заболевания. Это привычка курить. Это очки, которые вы носите, и так далее. Где-то на траке вы сделали постулат о том, что вам нужно доказать чью-то неправоту или что вам нужно доказать, будто с вами обошлись несправедливо... что-то в этом роде... и вы сказали: «Ну я им покажу».

И вы много раз использовали плохое зрение в качестве оправдания своих неудач. Вы не прочитали, что написано на дорожном знаке, и проехали мимо, и вот вы говорите: «У меня плохое зрение». Это все объясняет. Никто не набросится на вас из-за того, из-за сего, из-за пятого, десятого. «У меня плохое зрение». И вот, что ужасно: с вашими глазами все в порядке. С вашими глазами абсолютно все в порядке. Используя процессинг селф-детерминизма, вы можете очень быстро добиться, чтобы человек перестал носить очки. Вы очень быстро можете этого добиться.

Но, вероятно, сегодня для нас будут несколько более важны... я сделал для вас обзор всего этого... и, вероятно, для нас будут несколько более важны данные об эмоциональной кривой и об эмоциях, о том, как проводить процессинг в отношении эмоций, какого рода эмоции существуют. Понимаете, я расскажу вам о небольшом процессе, который вы можете проводить себе сами. И если в течение следующих нескольких дней вы не улучшите свой боевой дух, свое состояние и свое здоровье процентов на двести-триста, если вы не сумеете сделать этого при помощи небольшого приемчика, о котором я расскажу вам сегодня вечером, во второй части этой лекции, то мне будет стыдно за вас.

Хорошо.