На этот вечер у нас есть много данных того или иного характера. Если просто окинуть широким взглядом вещи, то много чего здесь произошло в последние четыре года с момента появления Дианетики: Современной Науки Душевного Здоровья. Но появились две очень, очень важные вещи. Две, я бы сказал, чрезвычайно важные вещи произошли в сфере поисков и исследований в области человеческого бытия, и это просто вот что: человеческое существо как таковое — это не тело; легко доказуемо и весьма полезно для здоровья, но он не тело. И что когда мы лечим тело, мы не особенно помогаем человеку, которого лечим.

На этот вечер у нас есть много данных того или иного характера. Если просто окинуть широким взглядом вещи, то много чего здесь произошло в последние четыре года с момента появления Дианетики: Современной Науки Душевного Здоровья. Но появились две очень, очень важные вещи. Две, я бы сказал, чрезвычайно важные вещи произошли в сфере поисков и исследований в области человеческого бытия, и это просто вот что: человеческое существо как таковое — это не тело; легко доказуемо и весьма полезно для здоровья, но он не тело. И что когда мы лечим тело, мы не особенно помогаем человеку, которого лечим.

Это урок, который медицине еще нужно понять, который психология (недавно усопшая, оплаканная психология) к несчастью не поняла до самого дня своей смерти. Она думала, что она лечит пучок нейронов, но она не лечила нейроны. Теперь мы знаем, что она могла бы лечить, но она не лечила этого, и поэтому она умерла.

Это урок, который медицине еще нужно понять, который психология (недавно усопшая, оплаканная психология) к несчастью не поняла до самого дня своей смерти. Она думала, что она лечит пучок нейронов, но она не лечила нейроны. Теперь мы знаем, что она могла бы лечить, но она не лечила этого, и поэтому она умерла.

Хорошо, так или иначе, наше следующее важное открытие возникло из более раннего открытия, которое было очень важным, это был треугольник. И этот треугольник был очень интересным треугольником.

Хорошо, так или иначе, наше следующее важное открытие возникло из более раннего открытия, которое было очень важным, это был треугольник. И этот треугольник был очень интересным треугольником.

Итак, позвольте мне вернуться в древнюю историю на минутку и давайте действительно хорошо взглянем на этот треугольник.

Итак, позвольте мне вернуться в древнюю историю на минутку и давайте действительно хорошо взглянем на этот треугольник.

Вот треугольник АРО [смотри треугольник АРО в приложении]. Было обнаружено в июле 1950 года, что этот треугольник имеет огромную связь с жизнью и существованием одновременно. Не выглядит таким большим, да? Это просто треугольник с A, Р и О в его углах. Но этот треугольник заключает в себе понимание; он заключает в себе также и математику. упустив какой-либо из углов этого треугольника, вы обнаружите, что другие два угла рухнут.

Вот треугольник АРО [смотри треугольник АРО в приложении]. Было обнаружено в июле 1950 года, что этот треугольник имеет огромную связь с жизнью и существованием одновременно. Не выглядит таким большим, да? Это просто треугольник с A, Р и О в его углах. Но этот треугольник заключает в себе понимание; он заключает в себе также и математику. упустив какой-либо из углов этого треугольника, вы обнаружите, что другие два угла рухнут.

в этом треугольнике есть аффинити (симпатия), реальность и общение. эти три угла, один за другим, поддерживают друг друга. К примеру, вы когда-нибудь пытались говорить с кем-то, с кем вы не имели согласия никакого рода? Как-нибудь попытайтесь поговорить с кем-то, кто только что приземлился с Марса, просто сделайте это в качестве эксперимента, и вы обнаружите, что, во-первых, вы не имеете никакого согласия о языке, и вот, вы уже сразу не можете общаться.

в этом треугольнике есть аффинити (симпатия), реальность и общение. эти три угла, один за другим, поддерживают друг друга. К примеру, вы когда-нибудь пытались говорить с кем-то, с кем вы не имели согласия никакого рода? Как-нибудь попытайтесь поговорить с кем-то, кто только что приземлился с Марса, просто сделайте это в качестве эксперимента, и вы обнаружите, что, во-первых, вы не имеете никакого согласия о языке, и вот, вы уже сразу не можете общаться.

Затем вы обнаружите, что он вам не только не понравится, но вы, возможно, будете его бояться и подозревать — итак, здесь слабеет аффинити. Когда согласие снижается, снижается и аффинити. Когда общение снижается, снижается согласие и снижается аффинити.

Затем вы обнаружите, что он вам не только не понравится, но вы, возможно, будете его бояться и подозревать — итак, здесь слабеет аффинити. Когда согласие снижается, снижается и аффинити. Когда общение снижается, снижается согласие и снижается аффинити.

Теперь, скажем, мы имеем кого-то, с кем мы решили делать бизнес того или иного рода, несмотря на то, что он — собака, дерьмо, и несмотря на то, что вы никогда в жизни не встречали такого ничтожества. Но мы собираемся делать бизнес с этой собакой! И мы приходим и мы пытаемся говорить с ним, маскируя тот факт, что мы не имеем аффинити. И к чему это приведет? Никакого Общения. Вы будете неспособны общаться с ним. Поговорив с ним немного, вы потеряете дар речи или вы закончите дракой или спором. Но Общение разрушится. Почему? Потому что аффинити не существовало — он вам не нравился.

Теперь, скажем, мы имеем кого-то, с кем мы решили делать бизнес того или иного рода, несмотря на то, что он — собака, дерьмо, и несмотря на то, что вы никогда в жизни не встречали такого ничтожества. Но мы собираемся делать бизнес с этой собакой! И мы приходим и мы пытаемся говорить с ним, маскируя тот факт, что мы не имеем аффинити. И к чему это приведет? Никакого Общения. Вы будете неспособны общаться с ним. Поговорив с ним немного, вы потеряете дар речи или вы закончите дракой или спором. Но Общение разрушится. Почему? Потому что аффинити не существовало — он вам не нравился.

Под аффинити мы понимаем, нравятся ли нам люди, можем ли мы жить рядом с ними, эмоциональны ли мы по отношению к ним. На самом деле, аффинити — его техническое определение — это решение (consideration) о расстоянии, но это включает в себя приятие, отвращение и шкалу эмоций.

Под аффинити мы понимаем, нравятся ли нам люди, можем ли мы жить рядом с ними, эмоциональны ли мы по отношению к ним. На самом деле, аффинити — его техническое определение — это решение (consideration) о расстоянии, но это включает в себя приятие, отвращение и шкалу эмоций.

В Саентологии, в Дианетике у нас есть шкала эмоций [смотри Шкалу эмоциональных тонов в приложении], которая начинается с апатии, выше ее находится горе, выше него — страх, выше которого — гнев, следующий — это антагонизм, следующий выше антагонизма — это скука, консерватизм и здесь мы находим энтузиазм, сидящий на вершине. Ну хорошо, это не вершина шкалы, но это всего лишь шкала эмоций. Итак, мы проходим вверх по шкале и мы видим, что человеческие существа можно обнаружить в том или ином месте этой шкалы эмоций.

В Саентологии, в Дианетике у нас есть шкала эмоций [смотри Шкалу эмоциональных тонов в приложении], которая начинается с апатии, выше ее находится горе, выше него — страх, выше которого — гнев, следующий — это антагонизм, следующий выше антагонизма — это скука, консерватизм и здесь мы находим энтузиазм, сидящий на вершине. Ну хорошо, это не вершина шкалы, но это всего лишь шкала эмоций. Итак, мы проходим вверх по шкале и мы видим, что человеческие существа можно обнаружить в том или ином месте этой шкалы эмоций.

Хорошо, если есть человек, который хронически в горе... Давайте возьмем кого-нибудь, кто ходит на все погребальные церемонии в окрестности. Я знал когда-то одного парня, который не был хронически в горе и который ходил на все погребальные церемонии в окрестностях и он был очень интересным парнем, — очень и очень интересным парнем. Он ходил на отпевание в воскресенье и в понедельник конфисковывал у вдовы собственность за неуплату долгов. И я полагаю, причиной того, что он ходил на погребальные церемонии и предоставлял свою машину для всех церемоний в округе, было просто убедиться, что парень приличный и мертв, перед тем как разделаться без предупреждения с родственниками парня. Он был банкиром, банкиром маленького городка, наиболее ненавистным там человеком, но он ходил на все погребальные церемонии. Он был хронически где-то на этой шкале тонов.

Хорошо, если есть человек, который хронически в горе... Давайте возьмем кого-нибудь, кто ходит на все погребальные церемонии в окрестности. Я знал когда-то одного парня, который не был хронически в горе и который ходил на все погребальные церемонии в окрестностях и он был очень интересным парнем, — очень и очень интересным парнем. Он ходил на отпевание в воскресенье и в понедельник конфисковывал у вдовы собственность за неуплату долгов. И я полагаю, причиной того, что он ходил на погребальные церемонии и предоставлял свою машину для всех церемоний в округе, было просто убедиться, что парень приличный и мертв, перед тем как разделаться без предупреждения с родственниками парня. Он был банкиром, банкиром маленького городка, наиболее ненавистным там человеком, но он ходил на все погребальные церемонии. Он был хронически где-то на этой шкале тонов.

Но вы встречали кого-то, кто, вы могли бы поклясться, только что пришел с отпевания. Такие всегда готовы плакать о чем-то. Они всегда в горе. Жизнь печальна. Жизнь печальная штука. Сталкивались ли вы когда-либо с кем-нибудь похожим? Замечательно. Следовательно, о таком человеке можно было бы сказать, что он хронически в горе — просто в части этой шкалы эмоций.

Но вы встречали кого-то, кто, вы могли бы поклясться, только что пришел с отпевания. Такие всегда готовы плакать о чем-то. Они всегда в горе. Жизнь печальна. Жизнь печальная штука. Сталкивались ли вы когда-либо с кем-нибудь похожим? Замечательно. Следовательно, о таком человеке можно было бы сказать, что он хронически в горе — просто в части этой шкалы эмоций.

Вы встречали когда-нибудь кого-то, кто всегда был взбешен чем-нибудь? Не важно, чем он был взбешен, он был просто взбешен чем-то. Но этим оказывалось практически все. Итак, вы входите и говорите: "Доброе утро."

Вы встречали когда-нибудь кого-то, кто всегда был взбешен чем-нибудь? Не важно, чем он был взбешен, он был просто взбешен чем-то. Но этим оказывалось практически все. Итак, вы входите и говорите: "Доброе утро."

Он не говорит: "Чего в нем доброго?" — (это был бы антагонизм) однако он разгневан. Вы обнаружите, что он разгневан утренней почтой, он разгневан состоянием офиса, он разгневан тем, разгневан этим. Другими словами, он разгневан! Ну, в действительности он не разгневан ничем. Он просто располагается у этой точки данной шкалы тонов. Он разгневан, и точка.

Он не говорит: "Чего в нем доброго?" — (это был бы антагонизм) однако он разгневан. Вы обнаружите, что он разгневан утренней почтой, он разгневан состоянием офиса, он разгневан тем, разгневан этим. Другими словами, он разгневан! Ну, в действительности он не разгневан ничем. Он просто располагается у этой точки данной шкалы тонов. Он разгневан, и точка.

Иногда на верхней части шкалы мы сталкиваемся с застывшими состояниями. Так, в давние времена, материалы девятнадцатого века обозначили это как маник, состояние "маник". Парень всегда чувствует себя действительно хорошо и так далее, довольно энергичный и напористый и так далее. Он на самом деле застрял на этой шкале тонов. Оптимальное состояние на шкале эмоциональных тонов — это быть способным менять свое положение на шкале. После того, как вы были какое-то мгновенье в гневе, вы бы вполне согласились чувствовать себя просто в антагонизме и затем скучающим, видите? Парень, который застрял в гневе, идет только в одном направлении — вниз. Когда начинают застревать на этой шкале, существует только один путь, которым идут — вниз.

Иногда на верхней части шкалы мы сталкиваемся с застывшими состояниями. Так, в давние времена, материалы девятнадцатого века обозначили это как маник, состояние "маник". Парень всегда чувствует себя действительно хорошо и так далее, довольно энергичный и напористый и так далее. Он на самом деле застрял на этой шкале тонов. Оптимальное состояние на шкале эмоциональных тонов — это быть способным менять свое положение на шкале. После того, как вы были какое-то мгновенье в гневе, вы бы вполне согласились чувствовать себя просто в антагонизме и затем скучающим, видите? Парень, который застрял в гневе, идет только в одном направлении — вниз. Когда начинают застревать на этой шкале, существует только один путь, которым идут — вниз.

Можно ожидать, что человек в гневе раньше или позже придет в течение жизни к саморазрушению — апатии. Гитлер был гневным человеком и, в конце концов, пришел к самоубийству. гнев был просто хроническим состоянием. Он был в фиксированной зоне гнева и затем, когда он сорвался с нее, он пошел вниз по шкале.

Можно ожидать, что человек в гневе раньше или позже придет в течение жизни к саморазрушению — апатии. Гитлер был гневным человеком и, в конце концов, пришел к самоубийству. гнев был просто хроническим состоянием. Он был в фиксированной зоне гнева и затем, когда он сорвался с нее, он пошел вниз по шкале.

все из этих эмоций, о которых я рассказываю, и эти эмоциональные состояния находятся под заголовком аффинити, то есть являются степенью аффинити.

все из этих эмоций, о которых я рассказываю, и эти эмоциональные состояния находятся под заголовком аффинити, то есть являются степенью аффинити.

Хорошо, теперь, если эти состояния гнева, состояния горя, и так далее, являются частью фиксированной шкалы, тогда мы могли бы ожидать, что Р (реальность) и О (общение) в равной степени есть часть той же шкалы. Итак, мы имеем здесь в действительности шкалу из серии этих треугольников, видите? [См. Приложение, Шкала эмоциональных тонов]

Хорошо, теперь, если эти состояния гнева, состояния горя, и так далее, являются частью фиксированной шкалы, тогда мы могли бы ожидать, что Р (реальность) и О (общение) в равной степени есть часть той же шкалы. Итак, мы имеем здесь в действительности шкалу из серии этих треугольников, видите? [См. Приложение, Шкала эмоциональных тонов]

Мы имели бы эти треугольники в такой последовательности … Мы бы сказали что этот — апатия, этот человек всегда апатичен. А этот, скажем, гнев и этот, наверху — энтузиазм. Отлично. Какова степень аффинити в 0,1? его степень аффинити — это апатия, здесь. Какова его степень аффинити в 1,5? Это гнев. Какова его степень аффинити в 4,0? энтузиазм.

Мы имели бы эти треугольники в такой последовательности … Мы бы сказали что этот — апатия, этот человек всегда апатичен. А этот, скажем, гнев и этот, наверху — энтузиазм. Отлично. Какова степень аффинити в 0,1? его степень аффинити — это апатия, здесь. Какова его степень аффинити в 1,5? Это гнев. Какова его степень аффинити в 4,0? энтузиазм.

Отлично. Теперь, рассмотрим это Р. человек, у которого аффинити уровня апатии, тогда будет иметь реальность, которая соответствует апатии, и какой это тип реальности? Апатия это: "О, ну, это в любом случае ничего хорошего не даст. Ох, (вздох), нет никакого смысла делать что-либо с этим. Возможно, будет только хуже." Это существование, которое мы обнаруживаем в апатии, имеет такую же реальность, и мы находим, что парень подходит к существованию и достигает согласия в этом диапазоне. Видите, он в апатии, значит он соглашается с апатичными вещами.

Отлично. Теперь, рассмотрим это Р. человек, у которого аффинити уровня апатии, тогда будет иметь реальность, которая соответствует апатии, и какой это тип реальности? Апатия это: "О, ну, это в любом случае ничего хорошего не даст. Ох, (вздох), нет никакого смысла делать что-либо с этим. Возможно, будет только хуже." Это существование, которое мы обнаруживаем в апатии, имеет такую же реальность, и мы находим, что парень подходит к существованию и достигает согласия в этом диапазоне. Видите, он в апатии, значит он соглашается с апатичными вещами.

Итак, мы обнаруживаем, что если бы он подобрал какое-то домашнее животное, это был бы какой-нибудь кот, который с трудом передвигается. Но чаще пусть лучше это будет кот, который совсем не двигается, это намного лучше. И если бы он начал выяснять, на что похожа жизнь, он бы сделал интересное наблюдение — жизнь вся в апатии. Единственное, что такой человек увидел бы в действительности чётко, были бы те вещи, которые были бы апатичны; так он бы завязывал дружбу только с апатичными людьми. Он бы нашел себя, участвуя в апатичных организациях, если он вообще принимал бы какое-то участие в жизни. Скажем, такой человек может зайти так далеко, что присоединится к какой-то организации (обычно они этого не делают). Но что-то, с чем "ничего нельзя сделать", было бы именно там, перед его глазами. Его мир — это мир апатии.

Итак, мы обнаруживаем, что если бы он подобрал какое-то домашнее животное, это был бы какой-нибудь кот, который с трудом передвигается. Но чаще пусть лучше это будет кот, который совсем не двигается, это намного лучше. И если бы он начал выяснять, на что похожа жизнь, он бы сделал интересное наблюдение — жизнь вся в апатии. Единственное, что такой человек увидел бы в действительности чётко, были бы те вещи, которые были бы апатичны; так он бы завязывал дружбу только с апатичными людьми. Он бы нашел себя, участвуя в апатичных организациях, если он вообще принимал бы какое-то участие в жизни. Скажем, такой человек может зайти так далеко, что присоединится к какой-то организации (обычно они этого не делают). Но что-то, с чем "ничего нельзя сделать", было бы именно там, перед его глазами. Его мир — это мир апатии.

Теперь, намного важнее этого: является ли хотя бы эта апатия очень реальной для него? Нет, не является — это апатичная реальность. Когда он смотрит на стену: "Стена. Ну, может быть здесь, а, может быть, не здесь. Это стена, я думаю, но, конечно, никогда нельзя быть уверенным на счёт вещей." И он не встал бы на миг, чтобы подойти и прикоснуться к стене и выяснить, имеет стена или нет хоть незначительную реальность, как мы её видим, понимаете? Твёрдая. "Она может быть, а может и не быть твёрдой". Видите? Но его любопытство незначительно возросло по поводу этого условия, и он будет брести сквозь жизнь в какой-то степени под впечатлением, возможно, того, что стены "Ну они есть или их нет". Когда-то его тело столкнётся с одной и после того, как он стукнется о неё очень сильно, он будет склонен постоять там минуту-другую, прежде чем отпрянет.

Теперь, намного важнее этого: является ли хотя бы эта апатия очень реальной для него? Нет, не является — это апатичная реальность. Когда он смотрит на стену: "Стена. Ну, может быть здесь, а, может быть, не здесь. Это стена, я думаю, но, конечно, никогда нельзя быть уверенным на счёт вещей." И он не встал бы на миг, чтобы подойти и прикоснуться к стене и выяснить, имеет стена или нет хоть незначительную реальность, как мы её видим, понимаете? Твёрдая. "Она может быть, а может и не быть твёрдой". Видите? Но его любопытство незначительно возросло по поводу этого условия, и он будет брести сквозь жизнь в какой-то степени под впечатлением, возможно, того, что стены "Ну они есть или их нет". Когда-то его тело столкнётся с одной и после того, как он стукнется о неё очень сильно, он будет склонен постоять там минуту-другую, прежде чем отпрянет.

Итак, вот какова его реальность, и это было бы прозрачным, водянистым миром, не так ли? Потому что мы получаем восприятие под заголовком реальности. Как выглядит мир для человека в апатии? Для кого-то, не находящегося в апатии, очень трудно опуститься по-настоящему и понять, как мир выглядит для человека в апатии, но, поверьте мне, это что-то вроде супа. Стены какие-то супные и, возможно, имеют, а возможно, не имеют формы. Статуя в парке представляет собой какую-то желатиновую, бесформенную массу. Вот как мир выглядит для него; это апатичный мир.

Итак, вот какова его реальность, и это было бы прозрачным, водянистым миром, не так ли? Потому что мы получаем восприятие под заголовком реальности. Как выглядит мир для человека в апатии? Для кого-то, не находящегося в апатии, очень трудно опуститься по-настоящему и понять, как мир выглядит для человека в апатии, но, поверьте мне, это что-то вроде супа. Стены какие-то супные и, возможно, имеют, а возможно, не имеют формы. Статуя в парке представляет собой какую-то желатиновую, бесформенную массу. Вот как мир выглядит для него; это апатичный мир.

странная сторона этого в том, что он мог бы выйти и уставиться прямо на копёр, который, с точки зрения гнева, работает “бах, бах, бах, бах”; и знаете, он бы никогда не увидел и не услышал, что этот копёр поднимается и ударяет. Что он бы увидел, однако, это то, что парень, который должен следить за копром, неподвижен, и он бы заметил эту бугристую массу, которая, как он бы догадывался, вероятно, другое человеческое существо, сидящее там неподвижно. Но сам копёр может работать на всю катушку и оставаться незамеченным человеком в апатии. Это правда об апатии. Трудно поверить, но именно так выглядит мир для этого бедняги.

странная сторона этого в том, что он мог бы выйти и уставиться прямо на копёр, который, с точки зрения гнева, работает “бах, бах, бах, бах”; и знаете, он бы никогда не увидел и не услышал, что этот копёр поднимается и ударяет. Что он бы увидел, однако, это то, что парень, который должен следить за копром, неподвижен, и он бы заметил эту бугристую массу, которая, как он бы догадывался, вероятно, другое человеческое существо, сидящее там неподвижно. Но сам копёр может работать на всю катушку и оставаться незамеченным человеком в апатии. Это правда об апатии. Трудно поверить, но именно так выглядит мир для этого бедняги.

Так что, если в его поле зрения появляется кто-то, кто движется, с какими-то признаками жизни, что-то в этом роде, то такой человек мог бы также остаться невидимым. И затем он на какое-то время обернется и постарается понять этого парня, но это тоже апатия, мы доберёмся до этого очень скоро.

Так что, если в его поле зрения появляется кто-то, кто движется, с какими-то признаками жизни, что-то в этом роде, то такой человек мог бы также остаться невидимым. И затем он на какое-то время обернется и постарается понять этого парня, но это тоже апатия, мы доберёмся до этого очень скоро.

Итак, реальность — это то, что воспринимается. Это восприятие в такой степени: что воспринимается? как это выглядит?

Итак, реальность — это то, что воспринимается. Это восприятие в такой степени: что воспринимается? как это выглядит?

Это О (общение) здесь представляет собой работу по восприятию, итак, мы имеем общение в зоне апатии. Как вы думаете, какое оно? Каким на ваш взгляд может быть общение в зоне апатии?

Это О (общение) здесь представляет собой работу по восприятию, итак, мы имеем общение в зоне апатии. Как вы думаете, какое оно? Каким на ваш взгляд может быть общение в зоне апатии?

Человек ухитряется втащиться во входную дверь и падает в кресло. Другой человек, скажем, находится в апатии, и он уже развалился в кресле, и они сидят там. Это общение — они сидят там. Вы приходите и говорите этому человеку: "Привет, Джо". Я уже вам сказал, что если бы вы были в оживлённом состоянии, то есть определённая вероятность того, что он вас не увидит. Ну что ж, в этом безусловно есть доля правды, потому что он не слышит вас и вам не отвечает. Он действительно вам не ответит. Мы называем это техническим словом — "задержка общения".

Человек ухитряется втащиться во входную дверь и падает в кресло. Другой человек, скажем, находится в апатии, и он уже развалился в кресле, и они сидят там. Это общение — они сидят там. Вы приходите и говорите этому человеку: "Привет, Джо". Я уже вам сказал, что если бы вы были в оживлённом состоянии, то есть определённая вероятность того, что он вас не увидит. Ну что ж, в этом безусловно есть доля правды, потому что он не слышит вас и вам не отвечает. Он действительно вам не ответит. Мы называем это техническим словом — "задержка общения".

задержка общения предполагает, что человек на самом деле услышал вас и собирается вам ответить. И это слишком высоко для апатии, потому что этот человек не увидел и не услышал вас, и этот человек вам не отвечает.

задержка общения предполагает, что человек на самом деле услышал вас и собирается вам ответить. И это слишком высоко для апатии, потому что этот человек не увидел и не услышал вас, и этот человек вам не отвечает.

скала, на самом деле, или тесто для хлеба находятся в апатии. Вы когда-либо говорили "привет" какому-нибудь тесту для хлеба?

скала, на самом деле, или тесто для хлеба находятся в апатии. Вы когда-либо говорили "привет" какому-нибудь тесту для хлеба?

Хорошо. этот треугольник тогда во всех его трёх углах сродни апатии.

Хорошо. этот треугольник тогда во всех его трёх углах сродни апатии.

давайте поднимемся вверх по шкале и давайте посмотрим… Вы понимаете, что прямо над апатией есть зона, именуемая горем, и прямо над горем есть зона, именуемая страхом, а затем мы попадаем в гнев. Там есть ещё другая — негодование: человек больше не решается на гнев, но он… ну, если бы только у него было немного побольше энергии или если бы он был чуть-чуть более известным или у него было немножко побольше денег, чего бы только он не сделал! Но он не высказывает этого никому лично. Он знает, что лучше больше не впадать в гнев; он застрял ниже гнева.

давайте поднимемся вверх по шкале и давайте посмотрим… Вы понимаете, что прямо над апатией есть зона, именуемая горем, и прямо над горем есть зона, именуемая страхом, а затем мы попадаем в гнев. Там есть ещё другая — негодование: человек больше не решается на гнев, но он… ну, если бы только у него было немного побольше энергии или если бы он был чуть-чуть более известным или у него было немножко побольше денег, чего бы только он не сделал! Но он не высказывает этого никому лично. Он знает, что лучше больше не впадать в гнев; он застрял ниже гнева.

Хорошо. У нас в этом треугольнике все части сродни этой зоне "гнев". Другими словами, аффинити согласуется с Р и О. мы знаем, что такое симпатия для гнева: человек в действительности удерживает. гнев не является каким-то особым движением. На самом деле, это взрывной, разрушительный импульс, который удерживается от приведения в действие. Человек, который эмоционально находится в гневе, обычно не нападает. Понимаете? Он разгневан! Он в действительности удерживает себя в той же мере, как и заводит, ну и сложную же картину это создаёт.

Хорошо. У нас в этом треугольнике все части сродни этой зоне "гнев". Другими словами, аффинити согласуется с Р и О. мы знаем, что такое симпатия для гнева: человек в действительности удерживает. гнев не является каким-то особым движением. На самом деле, это взрывной, разрушительный импульс, который удерживается от приведения в действие. Человек, который эмоционально находится в гневе, обычно не нападает. Понимаете? Он разгневан! Он в действительности удерживает себя в той же мере, как и заводит, ну и сложную же картину это создаёт.

Эти люди, которые находятся в хроническом гневе, в одинаковой мере тянутся к чему-то и сдерживаются, но и то, и другое — с одинаковой яростной силой, что создает очень хаотичную картину. Человек в гневе склонен подбирать что-то и воздерживаться от того, чтобы выбросить это, понимаете? Но потом, когда он действительно это бросает, он жалеет, что бросил это, улавливаете мысль? Он вверх, вниз, назад, и, фактически он болтается взад и вперёд в пространстве между открытым действием и тем, чтобы сдержать открытое действие.

Эти люди, которые находятся в хроническом гневе, в одинаковой мере тянутся к чему-то и сдерживаются, но и то, и другое — с одинаковой яростной силой, что создает очень хаотичную картину. Человек в гневе склонен подбирать что-то и воздерживаться от того, чтобы выбросить это, понимаете? Но потом, когда он действительно это бросает, он жалеет, что бросил это, улавливаете мысль? Он вверх, вниз, назад, и, фактически он болтается взад и вперёд в пространстве между открытым действием и тем, чтобы сдержать открытое действие.

Реальность этого человека в гневе — гневная; он любит насилие. Вагнер. О, это хорошо! Это хорошая музыка. Да, особенно когда это полный диссонанс. Он никогда не был бы по-настоящему доволен Вагнером, если только вы не сможете играть две пьесы Вагнера одновременно.

Реальность этого человека в гневе — гневная; он любит насилие. Вагнер. О, это хорошо! Это хорошая музыка. Да, особенно когда это полный диссонанс. Он никогда не был бы по-настоящему доволен Вагнером, если только вы не сможете играть две пьесы Вагнера одновременно.

Поскольку рассматривается его реальность, следующее, что мы должны обнаружить, это то, что его очень привлекают мощные сдерживающие силы и массы . Вещи должны быть в какой-то степени массивными.

Поскольку рассматривается его реальность, следующее, что мы должны обнаружить, это то, что его очень привлекают мощные сдерживающие силы и массы . Вещи должны быть в какой-то степени массивными.

есть некоторые нации, которые были в гневе. Очень типичный пример — Германия при Гитлере. О боже, каким было искусство в этот период — вот это да, какую массу оно имело! это была масса, знаете ли. отделение искусства Управления Развития Рабочих мест, которое нарисовало все эти картины на почте? Знаете, на которых были шестерни, и человек с чрезмерным мускулами, и такая женщина с тщательно вычерченной фигурой в некоторых местах. Вы знаете, что эта школа живописи — русская, немецкая — на самом деле сейчас добралась и сюда. Они, кстати, все имели произвольно выбранные цифровые значения в Дианетике и Саентологии: это — 1,5; апатия — это 0,1; 0,0 — парень мертв. Итак, это искусство тона 1,5 — масса, тяжёлая массивность.

есть некоторые нации, которые были в гневе. Очень типичный пример — Германия при Гитлере. О боже, каким было искусство в этот период — вот это да, какую массу оно имело! это была масса, знаете ли. отделение искусства Управления Развития Рабочих мест, которое нарисовало все эти картины на почте? Знаете, на которых были шестерни, и человек с чрезмерным мускулами, и такая женщина с тщательно вычерченной фигурой в некоторых местах. Вы знаете, что эта школа живописи — русская, немецкая — на самом деле сейчас добралась и сюда. Они, кстати, все имели произвольно выбранные цифровые значения в Дианетике и Саентологии: это — 1,5; апатия — это 0,1; 0,0 — парень мертв. Итак, это искусство тона 1,5 — масса, тяжёлая массивность.

тогда, его реальности подходит только тот момент, когда он видит что-то, что уравновешивает большие силы. И он думает так: "Это реально, это реально". Вы можете подойти к этому человеку с превеликим энтузиазмом и объяснить ему, как он унаследовал миллион долларов — в энтузиазме, с хорошими новостями, в хорошей форме и т.п. И, знаете, есть вероятность того, что он бы вас не увидел и не услышал, и немного спустя он мог бы повернуться и сделать вам замечание, что вы находитесь в его офисе и что вы там делаете? Если бы он воспринял эти новости, это вызвало бы у него шок. Почему это было бы шоком? Это нарушает его реальность. Он знает, что всё плохо, и вот только что вы ему сказали, что что-то хорошо. И если бы он должен был принять что-то хорошее, его реальность была бы нарушена.

тогда, его реальности подходит только тот момент, когда он видит что-то, что уравновешивает большие силы. И он думает так: "Это реально, это реально". Вы можете подойти к этому человеку с превеликим энтузиазмом и объяснить ему, как он унаследовал миллион долларов — в энтузиазме, с хорошими новостями, в хорошей форме и т.п. И, знаете, есть вероятность того, что он бы вас не увидел и не услышал, и немного спустя он мог бы повернуться и сделать вам замечание, что вы находитесь в его офисе и что вы там делаете? Если бы он воспринял эти новости, это вызвало бы у него шок. Почему это было бы шоком? Это нарушает его реальность. Он знает, что всё плохо, и вот только что вы ему сказали, что что-то хорошо. И если бы он должен был принять что-то хорошее, его реальность была бы нарушена.

Итак, вот у нас зона, которую можно назвать разумностью. Только, это, фактически, нижний предел разумности — 2,0. Когда люди попадают ниже 2,0 (чик!) как в хроническое состояние и никогда не меняют это состояние — они безумны.

Итак, вот у нас зона, которую можно назвать разумностью. Только, это, фактически, нижний предел разумности — 2,0. Когда люди попадают ниже 2,0 (чик!) как в хроническое состояние и никогда не меняют это состояние — они безумны.

Но выше этого состояния мы действительно имеем разнообразные другие эмоции… Кстати, большинство людей находится в 2,5 или где-то рядом. Они просто немного скучают. Знаете, существование довольно тяжело, но мы вроде пытаемся как-нибудь свести это на нет. Когда мы поднимаемся до энтузиазма, мы замечаем, что у нас нет ничего существенно общего с гневом. Гнев имеет немного общего с апатией, но гнев может быстро спуститься в апатию, а энтузиазм может быстро спуститься в гнев — это перемена тона. Вот так эти тона меняются. Человек, который находится в состоянии сильного гнева, временно впадет в апатию и скажет: "Хорошо, давай, стреляй в меня, какое мне дело! " он просто не заметит этого — вот и всё.

Но выше этого состояния мы действительно имеем разнообразные другие эмоции… Кстати, большинство людей находится в 2,5 или где-то рядом. Они просто немного скучают. Знаете, существование довольно тяжело, но мы вроде пытаемся как-нибудь свести это на нет. Когда мы поднимаемся до энтузиазма, мы замечаем, что у нас нет ничего существенно общего с гневом. Гнев имеет немного общего с апатией, но гнев может быстро спуститься в апатию, а энтузиазм может быстро спуститься в гнев — это перемена тона. Вот так эти тона меняются. Человек, который находится в состоянии сильного гнева, временно впадет в апатию и скажет: "Хорошо, давай, стреляй в меня, какое мне дело! " он просто не заметит этого — вот и всё.

Но вот здесь, наверху энтузиазм иногда будет реагировать, опускаясь в гнев. Человек опустится и скажет: “Давайте, поехали. Давайте выполним эту работу. Давайте делать так, давайте делать эдак. Давайте будем горячее, чем фейерверк, слышите? И давайте запустим дело нашей команды, слышите. Кидайте ваши деньги в эту коробку, и мы сделаем все это, и мы сделаем это прямо сейчас” и т.д. и т.д. И, понимаете, “Никто не делает этого!” И он здесь внизу, в гневе.

Но вот здесь, наверху энтузиазм иногда будет реагировать, опускаясь в гнев. Человек опустится и скажет: “Давайте, поехали. Давайте выполним эту работу. Давайте делать так, давайте делать эдак. Давайте будем горячее, чем фейерверк, слышите? И давайте запустим дело нашей команды, слышите. Кидайте ваши деньги в эту коробку, и мы сделаем все это, и мы сделаем это прямо сейчас” и т.д. и т.д. И, понимаете, “Никто не делает этого!” И он здесь внизу, в гневе.

Итак, в гневе действительно есть общение. Но как вы полагаете, какого рода общение у человека в гневе? Опять это немного общения, не так ли? Вы, вероятно, получили бы ответ от него, если бы подошли к нему и сказали: “Рррр!” вы, несомненно, получили бы ответ от него.

Итак, в гневе действительно есть общение. Но как вы полагаете, какого рода общение у человека в гневе? Опять это немного общения, не так ли? Вы, вероятно, получили бы ответ от него, если бы подошли к нему и сказали: “Рррр!” вы, несомненно, получили бы ответ от него.

Ну хорошо, все эти три угла вот этого треугольника одинаковы. передайте человеку в гневе сообщение, чтобы он сохранил и передал это сообщение кому-то еще, когда он их увидит. Допустим, человек сильно разгневан, и вы даете ему письмо для отправления почтой. Вы полагаете, что это письмо будет когда-нибудь отправлено? Конечно, нет. Он засунет его в карман, выбросит его или сделает еще что-то в этом роде. Но он не будет обращать никакого внимания на это письмо.

Ну хорошо, все эти три угла вот этого треугольника одинаковы. передайте человеку в гневе сообщение, чтобы он сохранил и передал это сообщение кому-то еще, когда он их увидит. Допустим, человек сильно разгневан, и вы даете ему письмо для отправления почтой. Вы полагаете, что это письмо будет когда-нибудь отправлено? Конечно, нет. Он засунет его в карман, выбросит его или сделает еще что-то в этом роде. Но он не будет обращать никакого внимания на это письмо.

Точно так же, когда мы говорим ему что-то. Пробовали ли вы когда-нибудь убедить крайне разгневанного человека, что есть определённая информация по тому предмету, который вызвал его гнев, и которую он мог бы использовать? Чего вы добились? Вы получили больше гнева.

Точно так же, когда мы говорим ему что-то. Пробовали ли вы когда-нибудь убедить крайне разгневанного человека, что есть определённая информация по тому предмету, который вызвал его гнев, и которую он мог бы использовать? Чего вы добились? Вы получили больше гнева.

Таким образом А-Р-О здесь находятся очень близко друг к другу. В гневе ужасно мало общения. Мы все еще ниже 2.0. теперь мы поднимаемся над 2.0, попадаем в зоны сначала антагонизма, затем скуки, затем консерватизма, и затем энтузиазма. И мы поднимаемся сюда в энтузиазм. И вот у нас человек, источающий общение, и общение при энтузиазме истекает.

Таким образом А-Р-О здесь находятся очень близко друг к другу. В гневе ужасно мало общения. Мы все еще ниже 2.0. теперь мы поднимаемся над 2.0, попадаем в зоны сначала антагонизма, затем скуки, затем консерватизма, и затем энтузиазма. И мы поднимаемся сюда в энтузиазм. И вот у нас человек, источающий общение, и общение при энтузиазме истекает.

Странной стороной этого является то, что если человек застрял в энтузиазме, то апатия может быть для него почти невидимой — непостижимой и невидимой. Так этот человек в энтузиазме разгуливает; он думает, весь мир также в энтузиазме, как и он, так как он не замечает нигде в этом мире никого, кто в апатии. Однажды кто-то заставляет его обратить на это внимание, и он впадает в гнев. Но его общение, вполне естественно, — это истекающее общение. И общение, которое притекает к нему … тем не менее, здесь общение движется, это здраво. Сообщения, которые движутся к нему, он может принимать, если они находятся в зоне энтузиазма, но он не будет принимать сообщение, которое в другом тоне, если он на самом деле застрял в зоне энтузиазма.

Странной стороной этого является то, что если человек застрял в энтузиазме, то апатия может быть для него почти невидимой — непостижимой и невидимой. Так этот человек в энтузиазме разгуливает; он думает, весь мир также в энтузиазме, как и он, так как он не замечает нигде в этом мире никого, кто в апатии. Однажды кто-то заставляет его обратить на это внимание, и он впадает в гнев. Но его общение, вполне естественно, — это истекающее общение. И общение, которое притекает к нему … тем не менее, здесь общение движется, это здраво. Сообщения, которые движутся к нему, он может принимать, если они находятся в зоне энтузиазма, но он не будет принимать сообщение, которое в другом тоне, если он на самом деле застрял в зоне энтузиазма.

Вещи, которые он видит в мире, это те вещи, которые подают надежды, улучшаются, становятся более полезными и т.д. — это те вещи, которые он видит. Он не видит вещей гнева, апатичных вещей. Вот почему жизнь для него лишается иллюзий через некоторое время, если он застрял у энтузиазма, но кто желает быть застрявшим в любом месте этой шкалы?

Вещи, которые он видит в мире, это те вещи, которые подают надежды, улучшаются, становятся более полезными и т.д. — это те вещи, которые он видит. Он не видит вещей гнева, апатичных вещей. Вот почему жизнь для него лишается иллюзий через некоторое время, если он застрял у энтузиазма, но кто желает быть застрявшим в любом месте этой шкалы?

Человек должен быть способен и свободен проявлять апатию, гнев или энтузиазм, скуку, антагонизм или что-либо еще, в зависимости от того, на что, кажется, указывает окружение, вот ответ на это.

Человек должен быть способен и свободен проявлять апатию, гнев или энтузиазм, скуку, антагонизм или что-либо еще, в зависимости от того, на что, кажется, указывает окружение, вот ответ на это.

Все потому, что люди, которые застряли на этой шкале, не оценивают свое окружение. Они будут в гневе, когда окружение не требует гнева. И это интересная вещь. Окружение не требует от него быть в гневе, здесь ничего не происходит, а он все-таки гневен. У парня есть много еды, живется ему хорошо и т.д., и окружение говорит: “Нет причин для апатии”. А он все-таки сидит там и говорит “Я так разочарован”. В чем он так разочарован?

Все потому, что люди, которые застряли на этой шкале, не оценивают свое окружение. Они будут в гневе, когда окружение не требует гнева. И это интересная вещь. Окружение не требует от него быть в гневе, здесь ничего не происходит, а он все-таки гневен. У парня есть много еды, живется ему хорошо и т.д., и окружение говорит: “Нет причин для апатии”. А он все-таки сидит там и говорит “Я так разочарован”. В чем он так разочарован?

Хорошо. Перейдем к следующей части этого — пониманию. Этот треугольник АРО формирует понимание, и эти тона — самые низкие тона человечества. Они являются тонами человечества, вот почему мы заостряем на них внимание. Есть много других тонов, и они идут выше по шкале и даже ниже по шкале. Но поскольку затронуто человечество, именно люди группируются в большой степени в этой зоне, и мы обнаруживаем, что эти— энтузиазм, злость, апатия и остальные из них — самые распространённые эмоциональные состояния людей, с которыми мы сталкиваемся.

Хорошо. Перейдем к следующей части этого — пониманию. Этот треугольник АРО формирует понимание, и эти тона — самые низкие тона человечества. Они являются тонами человечества, вот почему мы заостряем на них внимание. Есть много других тонов, и они идут выше по шкале и даже ниже по шкале. Но поскольку затронуто человечество, именно люди группируются в большой степени в этой зоне, и мы обнаруживаем, что эти— энтузиазм, злость, апатия и остальные из них — самые распространённые эмоциональные состояния людей, с которыми мы сталкиваемся.

Но каждый треугольник АРО здесь или любой треугольник АРО будет треугольником понимания. а что такое понимание? Это АРО индивидуума. Вот что такое понимание. Что ж, вы можете научить попугая произносить: "Как дела, Джо?". Но это не значит, что попугай понимает, что есть такая вещь как Джо и даже что он говорит. Он, может быть, понимает, что он производит шум, как копию, но он не делает, во-первых, общения; он не находится в согласии с сообщением: "Как дела, Джо?" Другими словами, он не приветствует Джо. А вот здесь, в аффинити, его не заботит, жив Джо или умер; ему всё равно. Следовательно, он не имеет никакого понимания об этом. Он может говорить, но он не осуществляет никакого понимания.

Но каждый треугольник АРО здесь или любой треугольник АРО будет треугольником понимания. а что такое понимание? Это АРО индивидуума. Вот что такое понимание. Что ж, вы можете научить попугая произносить: "Как дела, Джо?". Но это не значит, что попугай понимает, что есть такая вещь как Джо и даже что он говорит. Он, может быть, понимает, что он производит шум, как копию, но он не делает, во-первых, общения; он не находится в согласии с сообщением: "Как дела, Джо?" Другими словами, он не приветствует Джо. А вот здесь, в аффинити, его не заботит, жив Джо или умер; ему всё равно. Следовательно, он не имеет никакого понимания об этом. Он может говорить, но он не осуществляет никакого понимания.

Для появления понимания A, Р и О должны присутствовать. Но мы имеем различия в уровнях понимания. Что понимает человек в тоне апатии? Он понимает, что жизнь своего рода ком теста — его реальность — он знает, что никто никогда не говорит с ним и что он не говорит с кем-то ещё, и он знает, что бесполезно пытаться что-нибудь предпринимать, потому что вы не можете выиграть.

Для появления понимания A, Р и О должны присутствовать. Но мы имеем различия в уровнях понимания. Что понимает человек в тоне апатии? Он понимает, что жизнь своего рода ком теста — его реальность — он знает, что никто никогда не говорит с ним и что он не говорит с кем-то ещё, и он знает, что бесполезно пытаться что-нибудь предпринимать, потому что вы не можете выиграть.

Само слово апатия, кстати, пришло из “Апатеи” Зенона, писавшего в последние дни Римской империи, который писал философию во времена распада … О, это самая популярная философия Римской империи позднего периода, чудесная философия: "Вы не можете выиграть, так зачем пытаться." И название этой книги — Апатея, Апатея Зенона. Вот откуда мы взяли это слово. Вы не можете выиграть, так зачем пытаться. Итак, он знает, что это то, на чем стоит весь мир: "Вы не можете выиграть, так что бесполезно делать что-то с ним".

Само слово апатия, кстати, пришло из “Апатеи” Зенона, писавшего в последние дни Римской империи, который писал философию во времена распада … О, это самая популярная философия Римской империи позднего периода, чудесная философия: "Вы не можете выиграть, так зачем пытаться." И название этой книги — Апатея, Апатея Зенона. Вот откуда мы взяли это слово. Вы не можете выиграть, так зачем пытаться. Итак, он знает, что это то, на чем стоит весь мир: "Вы не можете выиграть, так что бесполезно делать что-то с ним".

По крайней мере, Шопенгауэр, писавший много веков позднее, имел достаточно гнева в своей философии, чтобы сказать: "То, что нужно было сделать с жизнью — это остановить все. Не давай ему двигаться дальше. Вот что вы делаете с жизнью".

По крайней мере, Шопенгауэр, писавший много веков позднее, имел достаточно гнева в своей философии, чтобы сказать: "То, что нужно было сделать с жизнью — это остановить все. Не давай ему двигаться дальше. Вот что вы делаете с жизнью".

понимание жизни апатичным человеком находится тогда в этих пределах AРО. И вы могли бы понять, что такое его понимание, определяя, каковы его чувства или его опыт в какой-либо одной из этих вершин треугольника — тогда вы узнаете, что такое его понимание. Вы думаете, что человек в тоне апатии на самом деле что-то понимает? Он понимает, он понимает апатию. Это всё, что он понимает. И когда человек на мгновенье впадает в апатию, вот то, что он лучше всего понимает — апатию. Если бы вы пришли к человеку, который говорит: "Я не могу выиграть, так зачем пытаться?", и вы бы сказали ему "(Вздох!) Ну…, привет, Джо. Джо, знаешь, ты не можешь выиграть, так зачем пытаться?" Он понял бы вас прекрасно — брат. Он понял бы вас, но это всё, что он бы понял. Он понял бы эту особую передачу.

понимание жизни апатичным человеком находится тогда в этих пределах AРО. И вы могли бы понять, что такое его понимание, определяя, каковы его чувства или его опыт в какой-либо одной из этих вершин треугольника — тогда вы узнаете, что такое его понимание. Вы думаете, что человек в тоне апатии на самом деле что-то понимает? Он понимает, он понимает апатию. Это всё, что он понимает. И когда человек на мгновенье впадает в апатию, вот то, что он лучше всего понимает — апатию. Если бы вы пришли к человеку, который говорит: "Я не могу выиграть, так зачем пытаться?", и вы бы сказали ему "(Вздох!) Ну…, привет, Джо. Джо, знаешь, ты не можешь выиграть, так зачем пытаться?" Он понял бы вас прекрасно — брат. Он понял бы вас, но это всё, что он бы понял. Он понял бы эту особую передачу.

Вот гневный человек, он понимает гнев, а вот человек в тоне энтузиазма, он понимает энтузиазм. И это все, что он понимает. Этот мир — его реальность — выстроен из энтузиазма.

Вот гневный человек, он понимает гнев, а вот человек в тоне энтузиазма, он понимает энтузиазм. И это все, что он понимает. Этот мир — его реальность — выстроен из энтузиазма.

мир вот этого человека выстроен из гнева. И гнев, конечно же, несет повреждение, остановку, прерывание, сдерживание.

мир вот этого человека выстроен из гнева. И гнев, конечно же, несет повреждение, остановку, прерывание, сдерживание.

Гневный человек, воспитывая ребёнка, будет делать одну из самых чудных вещей (хронически гневный человек), одну из наичуднейших вещей, какую вы когда-либо видели. Он будет говорить: "Джонни, Джонни, пойди и принеси мне мои сигареты". Джонни начинает идти за его сигаретами: "Иди сюда.” Уловили? Он говорит: “Иди сюда, я сам их принесу." Он, возможно, так и сделает. Джонни очень хотел принести ему сигареты. Он точно знал, где они и мог бы принести сигареты вмиг. Но сам факт того, что Джонни начал движение, заставил Джонни вернуться. Вы улавливаете мысль?

Гневный человек, воспитывая ребёнка, будет делать одну из самых чудных вещей (хронически гневный человек), одну из наичуднейших вещей, какую вы когда-либо видели. Он будет говорить: "Джонни, Джонни, пойди и принеси мне мои сигареты". Джонни начинает идти за его сигаретами: "Иди сюда.” Уловили? Он говорит: “Иди сюда, я сам их принесу." Он, возможно, так и сделает. Джонни очень хотел принести ему сигареты. Он точно знал, где они и мог бы принести сигареты вмиг. Но сам факт того, что Джонни начал движение, заставил Джонни вернуться. Вы улавливаете мысль?

Мы только что были на встрече с этим гневным человеком и согласились с тем-то тем-то и таким-то сяким-то, и мы начинаем уходить с этой встречи — смотрите, мы начинаем уходить с угла улицы, куда мы приходили для этого соглашения. И мы начинаем уходить, и он скажет: "О, минутку". И тогда мы будем вынуждены заворачивать всё дело в каком-то противоположном направлении. Вы поняли? Остановите это движение. Остановите любое движение, которое вы начали, и начните любое движение, которое вы остановили, и вы получите гнев. И это его понимание жизни. Это всё остановлено, но если это начинается — останови это, если это остановлено — начни это, если это пытается измениться — убей это.

Мы только что были на встрече с этим гневным человеком и согласились с тем-то тем-то и таким-то сяким-то, и мы начинаем уходить с этой встречи — смотрите, мы начинаем уходить с угла улицы, куда мы приходили для этого соглашения. И мы начинаем уходить, и он скажет: "О, минутку". И тогда мы будем вынуждены заворачивать всё дело в каком-то противоположном направлении. Вы поняли? Остановите это движение. Остановите любое движение, которое вы начали, и начните любое движение, которое вы остановили, и вы получите гнев. И это его понимание жизни. Это всё остановлено, но если это начинается — останови это, если это остановлено — начни это, если это пытается измениться — убей это.

С энтузиазмом то же самое; вы подходите и пытаетесь объяснить этому человеку в энтузиазме, который обычно довольно энтузиастичен по отношению к существованию или какому-то проекту — вы пытаетесь объяснить ему: "Но люди не хотят утопии. Люди … они не могут выиграть и они знают, что они не могут выиграть и они не хотят утопии, и нет никакой причины продолжать это". Вы точно также можете просто стоять там и разговаривать со стеной. Он не понимает вас. Он скажет вам об этом немедленно: "Я не понимаю, о чём вы говорите. Это просто чепуха. Это никак не связано с реальностью". И на самом деле, утопия, вероятно, столкнулась бы с таким типом реакции. Нет, он весь захвачен этой идеей и единственное, что он понимает — энтузиазм.

С энтузиазмом то же самое; вы подходите и пытаетесь объяснить этому человеку в энтузиазме, который обычно довольно энтузиастичен по отношению к существованию или какому-то проекту — вы пытаетесь объяснить ему: "Но люди не хотят утопии. Люди … они не могут выиграть и они знают, что они не могут выиграть и они не хотят утопии, и нет никакой причины продолжать это". Вы точно также можете просто стоять там и разговаривать со стеной. Он не понимает вас. Он скажет вам об этом немедленно: "Я не понимаю, о чём вы говорите. Это просто чепуха. Это никак не связано с реальностью". И на самом деле, утопия, вероятно, столкнулась бы с таким типом реакции. Нет, он весь захвачен этой идеей и единственное, что он понимает — энтузиазм.

если этот АРО треугольник находится здесь, и если он так важен, возможно, есть что-то ещё более важное, что нужно узнать о нем! И у меня всегда было предчувствие, что есть что-то более важное, что нужно узнать о нем, но я не сталкивался с этим вплотную, пока несколько месяцев назад внезапно не споткнулся (слегка, просто лёгкая запинка сперва, удержался и продолжал идти самоуверенно по этому направлению) на коммуникации, как на чем-то чуть более важном, чем что-либо ещё.

если этот АРО треугольник находится здесь, и если он так важен, возможно, есть что-то ещё более важное, что нужно узнать о нем! И у меня всегда было предчувствие, что есть что-то более важное, что нужно узнать о нем, но я не сталкивался с этим вплотную, пока несколько месяцев назад внезапно не споткнулся (слегка, просто лёгкая запинка сперва, удержался и продолжал идти самоуверенно по этому направлению) на коммуникации, как на чем-то чуть более важном, чем что-либо ещё.

"Хм," — сказал я: "Это действительно интересно". поиски и исследования всегда очень интересны, потому что никогда не знаешь, что узнаешь, даже если уже знаешь, что пытаешься обнаружить.

"Хм," — сказал я: "Это действительно интересно". поиски и исследования всегда очень интересны, потому что никогда не знаешь, что узнаешь, даже если уже знаешь, что пытаешься обнаружить.

И существует такое занятие двумерного червяка: двумерный червяк ползёт по двумерной плоскости. Этот лист — это двумерная плоскость, у неё нет высоты. Допустим, есть маленький участок на этом листе и допустим, он торчит вот так на сантиметр в вашу сторону, ясно? Он делает лист трёхмерным. Но это двумерный червяк; он живёт в двумерном мире. И вот он ползает здесь и чудесно проводит дни. И он ползёт, ползёт и вдруг натыкается на это третье измерение, понимаете? Он просто слегка стукается на обратном пути. Ой, это он возможно видит сон, галлюцинацию или что-то вроде этого. Сгинь!

И существует такое занятие двумерного червяка: двумерный червяк ползёт по двумерной плоскости. Этот лист — это двумерная плоскость, у неё нет высоты. Допустим, есть маленький участок на этом листе и допустим, он торчит вот так на сантиметр в вашу сторону, ясно? Он делает лист трёхмерным. Но это двумерный червяк; он живёт в двумерном мире. И вот он ползает здесь и чудесно проводит дни. И он ползёт, ползёт и вдруг натыкается на это третье измерение, понимаете? Он просто слегка стукается на обратном пути. Ой, это он возможно видит сон, галлюцинацию или что-то вроде этого. Сгинь!

Вот подползает следующий двумерный червяк. И он довольно жестко ударяется в него и говорит: "О, этого не должно было произойти. Здесь что-то не так." И он обходит, и он продолжает свой путь и сталкивается с другим червём и говорит: "Знаешь, со мной приключилась престранная штука. Я прогуливался и я… и я не знаю".

Вот подползает следующий двумерный червяк. И он довольно жестко ударяется в него и говорит: "О, этого не должно было произойти. Здесь что-то не так." И он обходит, и он продолжает свой путь и сталкивается с другим червём и говорит: "Знаешь, со мной приключилась престранная штука. Я прогуливался и я… и я не знаю".

И вот этот третий червь идёт посмотреть и врезается головой в эту штуку, трах! И он возвращается и говорит: "Невозможно, чтобы там было такое!" и вот он рассказывает своим внукам об этом и показывает им эту кочку.

И вот этот третий червь идёт посмотреть и врезается головой в эту штуку, трах! И он возвращается и говорит: "Невозможно, чтобы там было такое!" и вот он рассказывает своим внукам об этом и показывает им эту кочку.

Но ещё один двумерный червяк набредает на этот столб и немного забирается на него. Вдруг он сильно храбреет, он оживляется. И вдруг он говорит: "Что я здесь делаю? Где я? Куда это я забрался? О, боже, неужели путь вниз так ужасно длинен!"

Но ещё один двумерный червяк набредает на этот столб и немного забирается на него. Вдруг он сильно храбреет, он оживляется. И вдруг он говорит: "Что я здесь делаю? Где я? Куда это я забрался? О, боже, неужели путь вниз так ужасно длинен!"

Эту реакцию нам надо как-то назвать в Дианетике. Мы назовем это "Влезть на столб". Парень забирается на столб. Мы видали таких. Этот парень вдруг может стать совершенно эзотерическим по поводу той или иной идеи. Он не может выразить это кому-либо из нас, двумерных червей, но наверняка пытается рассказывать что-то. Внезапно он может оглядеться и сказать: "Мой Бог, как я залез так высоко?" И он свалится и почувствует себя ужасно и так далее. Быть на столбе —довольно странное проявление.

Эту реакцию нам надо как-то назвать в Дианетике. Мы назовем это "Влезть на столб". Парень забирается на столб. Мы видали таких. Этот парень вдруг может стать совершенно эзотерическим по поводу той или иной идеи. Он не может выразить это кому-либо из нас, двумерных червей, но наверняка пытается рассказывать что-то. Внезапно он может оглядеться и сказать: "Мой Бог, как я залез так высоко?" И он свалится и почувствует себя ужасно и так далее. Быть на столбе —довольно странное проявление.

Хорошо, как бы то ни было, я врезался в этот столбик. Хорошо, вот треугольник АРО, я показываю вам, совершенно плоский. Смотрите, это совершенно плоский треугольник. На нём нет столбов. И я ползал по нему и однажды я натолкнулся на столб, который, думаю, был прямо здесь, в О. итак, он был здесь в О — нечто немного более важное в О, чем в А и Р.

Хорошо, как бы то ни было, я врезался в этот столбик. Хорошо, вот треугольник АРО, я показываю вам, совершенно плоский. Смотрите, это совершенно плоский треугольник. На нём нет столбов. И я ползал по нему и однажды я натолкнулся на столб, который, думаю, был прямо здесь, в О. итак, он был здесь в О — нечто немного более важное в О, чем в А и Р.

Это было совершенно противоположно обществу, о котором есть согласие, в котором мы живём, потому что психология этого общества, давно мёртвая, уже определила полностью, что важной вещью является реальность и каждый так же решил, что важная вещь — это реальность. И что всё, что нам нужно было делать, чтобы привести кого-то в порядок — это заставить его смотреть в лицо реальности. И в этом был весь фокус, но это никогда не работало. И я принял это как истину за рюмкой виски с моим профессором, но это не есть истина.

Это было совершенно противоположно обществу, о котором есть согласие, в котором мы живём, потому что психология этого общества, давно мёртвая, уже определила полностью, что важной вещью является реальность и каждый так же решил, что важная вещь — это реальность. И что всё, что нам нужно было делать, чтобы привести кого-то в порядок — это заставить его смотреть в лицо реальности. И в этом был весь фокус, но это никогда не работало. И я принял это как истину за рюмкой виски с моим профессором, но это не есть истина.

Вы можете согласиться с чем угодно, с чем вы хотите, где вам угодно и когда вам угодно, но это не даст вам ничего. Вы можете согласиться с чем угодно. Но если вы говорите кому-то, а он не отвечает, — вы застреваете. И самый важный угол этого треугольника — это О.

Вы можете согласиться с чем угодно, с чем вы хотите, где вам угодно и когда вам угодно, но это не даст вам ничего. Вы можете согласиться с чем угодно. Но если вы говорите кому-то, а он не отвечает, — вы застреваете. И самый важный угол этого треугольника — это О.

Весь механизм того, как эта единица, производящая энергию–пространство (единица осознания осознания, которой вы являетесь), становится застрявшей в теле, застрявшей во вселенной, заключается целиком в общении и не заключается в аффинити или реальности вообще — хотя последние немного отражают застрявшее состояние. Человек может быть радостно застрявшим или нерадостно застрявшим. Он может быть женат на блестящей женщине или на ничтожестве — но он все равно женат. Она может нравиться ему или не нравиться — он всё равно женат. Он, возможно, согласился на это или это могло быть сделано под пистолетом — он всё равно женат. Как мы делаем его неженатым? В процессинге вы можете сделать это единственно при помощи О — общения.

Весь механизм того, как эта единица, производящая энергию–пространство (единица осознания осознания, которой вы являетесь), становится застрявшей в теле, застрявшей во вселенной, заключается целиком в общении и не заключается в аффинити или реальности вообще — хотя последние немного отражают застрявшее состояние. Человек может быть радостно застрявшим или нерадостно застрявшим. Он может быть женат на блестящей женщине или на ничтожестве — но он все равно женат. Она может нравиться ему или не нравиться — он всё равно женат. Он, возможно, согласился на это или это могло быть сделано под пистолетом — он всё равно женат. Как мы делаем его неженатым? В процессинге вы можете сделать это единственно при помощи О — общения.

Общение — единственный самый мощный элемент или объект в этой или любой другой вселенной; при помощи общения создаётся пространство, энергия и само время. И единственный способ, которым кто-либо застревает в чём-нибудь — это посредством неудачи завершить нечто, известное как цикл общения.

Общение — единственный самый мощный элемент или объект в этой или любой другой вселенной; при помощи общения создаётся пространство, энергия и само время. И единственный способ, которым кто-либо застревает в чём-нибудь — это посредством неудачи завершить нечто, известное как цикл общения.

И этот цикл общения очень легко сейчас вспомнить — почти ничего не нужно для этого. Вот цикл общения [смотрите циклы общения, цикл 1 в приложении]: Билл говорит Джо: "Привет!" И Джо’ — тот же Джо, вы видите, но теперь готовый сделать это *Непереводимая игра слов. Джо’ читается по-английски “джо-прайм” (prime). Слово “prime” также означает “готовый”, “заряженный”. (Прим.перев.) — отвечает: "Привет", и это услышано Биллом. Это источник и это живая форма — конечно, он также живая форма, но он особая живая форма, живая форма — источник. И вот здесь — ответ, а вот здесь — подтверждение, и это механизм одного цикла общения. Кто-то порождает общение. Он говорит: "Привет". Этот человек получает это как живая форма, и человек, который только что получил это, теперь отвечает, а этот человек, который первоначально говорил — теперь получает ответ и подтверждает то, что ему ответили. И это одна сторона цикла общения.

И этот цикл общения очень легко сейчас вспомнить — почти ничего не нужно для этого. Вот цикл общения [смотрите циклы общения, цикл 1 в приложении]: Билл говорит Джо: "Привет!" И Джо’ — тот же Джо, вы видите, но теперь готовый сделать это *Непереводимая игра слов. Джо’ читается по-английски “джо-прайм” (prime). Слово “prime” также означает “готовый”, “заряженный”. (Прим.перев.) — отвечает: "Привет", и это услышано Биллом. Это источник и это живая форма — конечно, он также живая форма, но он особая живая форма, живая форма — источник. И вот здесь — ответ, а вот здесь — подтверждение, и это механизм одного цикла общения. Кто-то порождает общение. Он говорит: "Привет". Этот человек получает это как живая форма, и человек, который только что получил это, теперь отвечает, а этот человек, который первоначально говорил — теперь получает ответ и подтверждает то, что ему ответили. И это одна сторона цикла общения.

Теперь мы переходим к другой стороне [смотрите циклы общения, цикл 2, в приложении] и мы обнаруживаем, что Джо на этот раз говорит "Привет" и теперь, здесь Билл — живая форма. Билл’ говорит "Привет" в ответ, и Джо’ подтверждает.

Теперь мы переходим к другой стороне [смотрите циклы общения, цикл 2, в приложении] и мы обнаруживаем, что Джо на этот раз говорит "Привет" и теперь, здесь Билл — живая форма. Билл’ говорит "Привет" в ответ, и Джо’ подтверждает.

это лучше объяснить на примере: "Как дела?". Билл (он порождающий) подходит и говорит: "Как дела?" И Джо, живая форма, человек, к которому обращаются, слышит его и говорит: "Я в порядке". И Билл получает это вновь как вторая живая форма.

это лучше объяснить на примере: "Как дела?". Билл (он порождающий) подходит и говорит: "Как дела?" И Джо, живая форма, человек, к которому обращаются, слышит его и говорит: "Я в порядке". И Билл получает это вновь как вторая живая форма.

Это общение завершается со словами Джо: "Ну, а ты как?" И Билл говорит (он получает это здесь) не задумываясь: "Я в порядке". Джо подтверждает это вот здесь.

Это общение завершается со словами Джо: "Ну, а ты как?" И Билл говорит (он получает это здесь) не задумываясь: "Я в порядке". Джо подтверждает это вот здесь.

Итак, у нас есть цикл 1 и цикл 2. И здесь мы снова имели источник, имели живую форму, имели ответ и имели подтверждение и пока мы завершаем этот полный двухсторонний цикл общения по любой теме в любом настроении и т.п., никакого аберрирующего воздействия нет — никакого воздействия нет, которое могло быть хотя бы смутно аберрирующим, неважно, что сказано. То, что сказано, входит в Р (реальность, смысл, значимость), — неважно, что сказано, до тех пор, пока этот двусторонний цикл общения проводится по образцу.

Итак, у нас есть цикл 1 и цикл 2. И здесь мы снова имели источник, имели живую форму, имели ответ и имели подтверждение и пока мы завершаем этот полный двухсторонний цикл общения по любой теме в любом настроении и т.п., никакого аберрирующего воздействия нет — никакого воздействия нет, которое могло быть хотя бы смутно аберрирующим, неважно, что сказано. То, что сказано, входит в Р (реальность, смысл, значимость), — неважно, что сказано, до тех пор, пока этот двусторонний цикл общения проводится по образцу.

Появляется Билл, он порождает сообщение. Он обменял его, сказав Джо и получив обратно ответ. Затем Джо порождает сообщение, и ему отвечает Билл, и они могут здесь говорить … Теоретически они в действительности могут говорить здесь в течение ста тысяч лет, не приобретая ни единой аберрации между собой, до тех пор, пока они следуют этим правилам.

Появляется Билл, он порождает сообщение. Он обменял его, сказав Джо и получив обратно ответ. Затем Джо порождает сообщение, и ему отвечает Билл, и они могут здесь говорить … Теоретически они в действительности могут говорить здесь в течение ста тысяч лет, не приобретая ни единой аберрации между собой, до тех пор, пока они следуют этим правилам.

И вслед за нарушением ими этих правил или любой части этих правил, они войдут в расхождение друг с другом, они расстроятся, и вы получите разные типы личностей, которые реагируют по-разному по линии общения. Они могли бы говорить так тысячелетие, и неважно, что они говорят, они могли бы сидеть здесь и говорить друг другу. “Знаешь, ты — ничтожнейшая и недостойнейшая собака, которую я когда-либо встречал, Джо”, — сказал бы Билл

И вслед за нарушением ими этих правил или любой части этих правил, они войдут в расхождение друг с другом, они расстроятся, и вы получите разные типы личностей, которые реагируют по-разному по линии общения. Они могли бы говорить так тысячелетие, и неважно, что они говорят, они могли бы сидеть здесь и говорить друг другу. “Знаешь, ты — ничтожнейшая и недостойнейшая собака, которую я когда-либо встречал, Джо”, — сказал бы Билл

И Джо слышит это и мог бы сказать: “Хорошо, это твое мнение.”

И Джо слышит это и мог бы сказать: “Хорошо, это твое мнение.”

И Билл сказал бы: “Угу.”

И Билл сказал бы: “Угу.”

А затем Джо мог бы сказать: “Я повидал мошенников в свое время. Я видел ребят, которые совершили все существующие преступления и преумножили их количество, но ты, скорее всего, самый большой негодяй из них всех.”

А затем Джо мог бы сказать: “Я повидал мошенников в свое время. Я видел ребят, которые совершили все существующие преступления и преумножили их количество, но ты, скорее всего, самый большой негодяй из них всех.”

И Билл мог бы сказать: “Гм! Вот как ты думаешь.”

И Билл мог бы сказать: “Гм! Вот как ты думаешь.”

И Джо мог бы сказать: “Угу.” И они могли бы продолжать так и продолжать, и быть ужасно несдержанными друг с другом, и внезапно они обнаружили бы, что они больше не злы друг на друга. Они могли бы на самом деле освободить друг друга от аберраций.

И Джо мог бы сказать: “Угу.” И они могли бы продолжать так и продолжать, и быть ужасно несдержанными друг с другом, и внезапно они обнаружили бы, что они больше не злы друг на друга. Они могли бы на самом деле освободить друг друга от аберраций.

Но Билл может подойти к Джо и сказать себе, что-то вроде: “Ага, вон там есть очень милый парень, Джо. Я поприветствую Джо.” Итак, он скажет: “Ну, как дела, Джо?”

Но Билл может подойти к Джо и сказать себе, что-то вроде: “Ага, вон там есть очень милый парень, Джо. Я поприветствую Джо.” Итак, он скажет: “Ну, как дела, Джо?”

и Джо слышит его и не говорит ничего. И следующее, что вы знаете — это что Билл однажды свернет себе шею. Это может продолжаться именно так много месяцев или лет, а в один из этих дней, ага, можно быть уверенным, что Билл свернет себе шею. Но, в то же время, Билл обнаружит, что он смотрит на Джо все дольше и дольше, ошивается возле него все больше и больше. Коварно, да? Отсутствие цикла прилепило Билла к Джо.

и Джо слышит его и не говорит ничего. И следующее, что вы знаете — это что Билл однажды свернет себе шею. Это может продолжаться именно так много месяцев или лет, а в один из этих дней, ага, можно быть уверенным, что Билл свернет себе шею. Но, в то же время, Билл обнаружит, что он смотрит на Джо все дольше и дольше, ошивается возле него все больше и больше. Коварно, да? Отсутствие цикла прилепило Билла к Джо.

Теперь, мы пытаемся выяснить, как это работает в реальной жизни — поверьте мне, это работает в реальной жизни. И вы можете взять семью, можете взять человека в этой семье, который меньше всего следует этим циклам общения, и найти прямо там аберрирующего члена семьи — аберрирующего, не аберрированного, человека, который вызывает помешательство остальной семьи. Это удивительная вещь.

Теперь, мы пытаемся выяснить, как это работает в реальной жизни — поверьте мне, это работает в реальной жизни. И вы можете взять семью, можете взять человека в этой семье, который меньше всего следует этим циклам общения, и найти прямо там аберрирующего члена семьи — аберрирующего, не аберрированного, человека, который вызывает помешательство остальной семьи. Это удивительная вещь.

мы разбираем семью, и этот парень говорит: “Ваша честь, я ничего ей не сделал. Я всегда был тихим парнем и был занят своим собственным делом. Я работал на своей работе, приносил домой жалованье каждый субботний вечер, делал все, чтобы у нее был хороший дом, Ваша честь. И после этого она убежала с этим шофером! Это не то, что я заслужил, не так ли? (Шмыгает носом)”

мы разбираем семью, и этот парень говорит: “Ваша честь, я ничего ей не сделал. Я всегда был тихим парнем и был занят своим собственным делом. Я работал на своей работе, приносил домой жалованье каждый субботний вечер, делал все, чтобы у нее был хороший дом, Ваша честь. И после этого она убежала с этим шофером! Это не то, что я заслужил, не так ли? (Шмыгает носом)”

И Ваша честь говорит девушке: “это правда?”

И Ваша честь говорит девушке: “это правда?”

и девушка, не знающая ничего о законах общения и не имеющая никакого аргумента в свою защиту, говорит: “Да.” Так она лишается дома и матери, или что еще сейчас делают в судах— отрезают ей 10 сантиметров волос или что-то еще, я не знаю.

и девушка, не знающая ничего о законах общения и не имеющая никакого аргумента в свою защиту, говорит: “Да.” Так она лишается дома и матери, или что еще сейчас делают в судах— отрезают ей 10 сантиметров волос или что-то еще, я не знаю.

А фактом в этом деле все же было то, что происходило в этой семье: она вставала утром и готовила ему завтрак. Он вставал, садился за стол, и она говорила: “Ну, Билл, как ты? Как ты себя чувствуешь этим утром? Какое прекрасное утро! И я как раз сделала несколько горячих печений специально для тебя и …” Он выходит за дверь утром, и она говорит: “До свиданья, дорогой.” Ничего. Он приходит домой вечером. Она подходит к нему; она приносит его тапочки, его трубку, его газету, у нее есть закуска перед ужином, все готово, она говорит: “Ну, дорогой, у тебя был хороший день?” Ничего. И она выдерживала это четыре года, прежде чем убежала с шофером. Почему? Потому что, во-первых, она застревала сильнее, сильнее и сильнее, ожидая ответа — это все, просто ожидая ответа. Это все, чего она хотела. Он мог бы сказать: “Иди к чёрту.” Это могло бы быть отлично работающим ответом в каком-то роде; по крайней мере, он был бы живым. И в течение первых двух или трех лет она просто ждала и ждала ответа.

А фактом в этом деле все же было то, что происходило в этой семье: она вставала утром и готовила ему завтрак. Он вставал, садился за стол, и она говорила: “Ну, Билл, как ты? Как ты себя чувствуешь этим утром? Какое прекрасное утро! И я как раз сделала несколько горячих печений специально для тебя и …” Он выходит за дверь утром, и она говорит: “До свиданья, дорогой.” Ничего. Он приходит домой вечером. Она подходит к нему; она приносит его тапочки, его трубку, его газету, у нее есть закуска перед ужином, все готово, она говорит: “Ну, дорогой, у тебя был хороший день?” Ничего. И она выдерживала это четыре года, прежде чем убежала с шофером. Почему? Потому что, во-первых, она застревала сильнее, сильнее и сильнее, ожидая ответа — это все, просто ожидая ответа. Это все, чего она хотела. Он мог бы сказать: “Иди к чёрту.” Это могло бы быть отлично работающим ответом в каком-то роде; по крайней мере, он был бы живым. И в течение первых двух или трех лет она просто ждала и ждала ответа.

И затем она дошла до той точки, где она поняла чертовски хорошо, что она не получит ответа, и вместо того, чтобы прилипать, она начала улетать. Уловили мысль? Людям становится просто настолько тяжело и настолько тесно при отсутствии общения, что они развернутся и начнут убираться от вещей, которые не будут им отвечать. Но требуется достаточно времени, чтобы этот цикл сработал.

И затем она дошла до той точки, где она поняла чертовски хорошо, что она не получит ответа, и вместо того, чтобы прилипать, она начала улетать. Уловили мысль? Людям становится просто настолько тяжело и настолько тесно при отсутствии общения, что они развернутся и начнут убираться от вещей, которые не будут им отвечать. Но требуется достаточно времени, чтобы этот цикл сработал.

Таким образом, наконец, здесь не было больше ничего, что она могла делать, кроме как убежать с шофером. Она могла бы убежать с его секретарем или мусорщиком, если бы это было законно. Кто нарушитель? Ну, это вопрос, на который должна отвечать юриспруденция, не мы. Но я могу с уверенностью сказать вам, как люди становятся аберрированными, и я могу сказать вам, несмотря на все данные о человеческом разуме, что существует не очень много этих данных, которые являются очень уж важными. разумеется, есть пятьдесят тысяч отдельных явлений, все из которых вполне заслуживают того, чтобы быть зарегистрированными. Психология отыскала три из них. Но из всех этих пятидесяти тысяч явлений явление, которое я даю вам этим вечером очень упрощенно (поскольку вы должны рассмотреть это очень детально), тем не менее является очень аберрирующим явлением и действительно открывает дверь к тому, что мы называем лечением или процессингом.

Таким образом, наконец, здесь не было больше ничего, что она могла делать, кроме как убежать с шофером. Она могла бы убежать с его секретарем или мусорщиком, если бы это было законно. Кто нарушитель? Ну, это вопрос, на который должна отвечать юриспруденция, не мы. Но я могу с уверенностью сказать вам, как люди становятся аберрированными, и я могу сказать вам, несмотря на все данные о человеческом разуме, что существует не очень много этих данных, которые являются очень уж важными. разумеется, есть пятьдесят тысяч отдельных явлений, все из которых вполне заслуживают того, чтобы быть зарегистрированными. Психология отыскала три из них. Но из всех этих пятидесяти тысяч явлений явление, которое я даю вам этим вечером очень упрощенно (поскольку вы должны рассмотреть это очень детально), тем не менее является очень аберрирующим явлением и действительно открывает дверь к тому, что мы называем лечением или процессингом.

И впервые с огромной безопасностью, с огромной уверенностью, дианетика и саентология могут выйти без всяких неудобств из области аберрации. Кого волнует аберрация! Все, в чем мы заинтересованы, — это способности.

И впервые с огромной безопасностью, с огромной уверенностью, дианетика и саентология могут выйти без всяких неудобств из области аберрации. Кого волнует аберрация! Все, в чем мы заинтересованы, — это способности.

Большое вам спасибо.

Большое вам спасибо.

Аберрирующий: стремящийся или способный вызвать аберрацию в человеке. Аберрация — это отклонение от рационального мышления или поведения. Это означает в основном ошибаться, совершать ошибки или, в особенности, — иметь навязчивые идеи, не являющиеся правдой. Это слово также используется в его научном смысле. Оно означает отклонение от прямой линии. Если линия должна идти от А к Б, и, затем, если она аберрирована, она пошла бы от А к какой-то другой точке, потом к какой-то другой точке, к ещё какой-то другой точке, к какой-то другой точке, к какой-то другой точке, и наконец пришла бы в Б. Взятое в научном смысле, оно также означает отсутствие прямизны или видеть искажённо, как, например, человек видит лошадь, но думает, что видит слона. Аберрированное поведение будет ошибочным поведением или поведением, не подкреплённым разумом. Аберрация противоположна здравомыслию, которая будет её противоположностью. От латинского aberrare, удаляться от; латинское ab – далеко, errare – уходить.

Аберрирующий: стремящийся или способный вызвать аберрацию в человеке. Аберрация — это отклонение от рационального мышления или поведения. Это означает в основном ошибаться, совершать ошибки или, в особенности, — иметь навязчивые идеи, не являющиеся правдой. Это слово также используется в его научном смысле. Оно означает отклонение от прямой линии. Если линия должна идти от А к Б, и, затем, если она аберрирована, она пошла бы от А к какой-то другой точке, потом к какой-то другой точке, к ещё какой-то другой точке, к какой-то другой точке, к какой-то другой точке, и наконец пришла бы в Б. Взятое в научном смысле, оно также означает отсутствие прямизны или видеть искажённо, как, например, человек видит лошадь, но думает, что видит слона. Аберрированное поведение будет ошибочным поведением или поведением, не подкреплённым разумом. Аберрация противоположна здравомыслию, которая будет её противоположностью. От латинского aberrare, удаляться от; латинское ab – далеко, errare – уходить.

Апатея: греческое слово, означающее “без эмоции”. Апатея рассматривалась последователями Зенона как достоинство, означающее полное спокойствие. Эта философия учила, что всё управляется неизменными природными законами и что мудрый человек должен следовать только добродетели, приобретённой через разум, оставаясь безразличным к внешнему миру, страстям и эмоциям. См. тж. Зенон в этом словаре.

Апатея: греческое слово, означающее “без эмоции”. Апатея рассматривалась последователями Зенона как достоинство, означающее полное спокойствие. Эта философия учила, что всё управляется неизменными природными законами и что мудрый человек должен следовать только добродетели, приобретённой через разум, оставаясь безразличным к внешнему миру, страстям и эмоциям. См. тж. Зенон в этом словаре.

Аффинити: степень приязни или привязанности или недостаток этого. Аффинити — это способность выдерживать расстояние. Очень большим аффинити была бы терпимость или приязнь тесной близости. Недостаточным аффинити была бы нетерпимость или неприязнь тесной близости. Аффинити — это один из компонентов понимания.

Аффинити: степень приязни или привязанности или недостаток этого. Аффинити — это способность выдерживать расстояние. Очень большим аффинити была бы терпимость или приязнь тесной близости. Недостаточным аффинити была бы нетерпимость или неприязнь тесной близости. Аффинити — это один из компонентов понимания.

Вагнер: Вильгельм Рихард Вагнер (1813–1883), немецкий композитор, музыкальный теоретик и зачинатель “музыкальной драмы”, который революционизировал оперу. Музыка Вагнера отличается мощью и драматизмом.

Вагнер: Вильгельм Рихард Вагнер (1813–1883), немецкий композитор, музыкальный теоретик и зачинатель “музыкальной драмы”, который революционизировал оперу. Музыка Вагнера отличается мощью и драматизмом.

Единица осознания осознания: сам человек — не его тело или его имя, физическая вселенная, его разум или что-то ещё; то, что осознаёт (факт), что оно осознаёт; индивидуальность, которая является индивидуумом. Единица осознания осознания больше знакома себе и всем как вы (ты).

Единица осознания осознания: сам человек — не его тело или его имя, физическая вселенная, его разум или что-то ещё; то, что осознаёт (факт), что оно осознаёт; индивидуальность, которая является индивидуумом. Единица осознания осознания больше знакома себе и всем как вы (ты).

Зенон: (334?–261? до н.э.) Греческий философ; основатель стоицизма, греческой школы философии, придерживающейся того, что человеческие существа должны быть свободны от страстей и хладнокровно принимать все явления как неизбежный результат высшей (божественной) воли.

Зенон: (334?–261? до н.э.) Греческий философ; основатель стоицизма, греческой школы философии, придерживающейся того, что человеческие существа должны быть свободны от страстей и хладнокровно принимать все явления как неизбежный результат высшей (божественной) воли.

Копёр: машина для вбивания свай (больших, тяжёлых брусьев или столбов из древесины, металла или бетона) в землю; обычно состоит из длинной рамы, по которой либо поднимается и опускается груз на верхнюю часть сваи, либо паровой молот забивает сваю.

Копёр: машина для вбивания свай (больших, тяжёлых брусьев или столбов из древесины, металла или бетона) в землю; обычно состоит из длинной рамы, по которой либо поднимается и опускается груз на верхнюю часть сваи, либо паровой молот забивает сваю.

Маник: имеющий или характеризующийся превышающей норму возбудимостью, преувеличенным чувством счастья, полётом идей, избыточной активностью и т.д.

Маник: имеющий или характеризующийся превышающей норму возбудимостью, преувеличенным чувством счастья, полётом идей, избыточной активностью и т.д.

Нейроны: основные единицы, из которых строятся нервы. Они состоят из клеточных тел с нитевидными частями, которые проводят сигналы в клетки и из них.

Нейроны: основные единицы, из которых строятся нервы. Они состоят из клеточных тел с нитевидными частями, которые проводят сигналы в клетки и из них.

Передача: действие или процесс общения.

Передача: действие или процесс общения.

Процессинг: применение дианетических и/или саентологических процессов и процедур к индивидуумам для их улучшения. Точное определение процессинга: действие по задаванию вопроса (который человек может понять и на который он может ответить), получение ответа на этот вопрос и подтверждение на его ответ.

Процессинг: применение дианетических и/или саентологических процессов и процедур к индивидуумам для их улучшения. Точное определение процессинга: действие по задаванию вопроса (который человек может понять и на который он может ответить), получение ответа на этот вопрос и подтверждение на его ответ.

Психология: учение о человеческом мозге и механизмах стимул–реакция. Она утверждала, что “человек должен приспосабливаться к своему окружению, чтобы быть счастливым”. Другими словами, человек, чтобы быть счастливым, должен быть полным следствием.

Психология: учение о человеческом мозге и механизмах стимул–реакция. Она утверждала, что “человек должен приспосабливаться к своему окружению, чтобы быть счастливым”. Другими словами, человек, чтобы быть счастливым, должен быть полным следствием.

Реальность: твёрдые объекты, реальные вещи жизни; степень согласия, достигнутая двумя людьми.

Реальность: твёрдые объекты, реальные вещи жизни; степень согласия, достигнутая двумя людьми.

Управление развития рабочих мест: Управление Проектов рабочих мест, раннее федеральное агентство (1935–1943), занятое учреждением работы для людей и управлением ею для уменьшения национальной безработицы. Первоначально называлась Управлением развития рабочих мест.

Управление развития рабочих мест: Управление Проектов рабочих мест, раннее федеральное агентство (1935–1943), занятое учреждением работы для людей и управлением ею для уменьшения национальной безработицы. Первоначально называлась Управлением развития рабочих мест.

Утопия: идеальное место или государство с совершенными законами.

Утопия: идеальное место или государство с совершенными законами.

Шопенгауэр: Артур Шопенгауэр (1788–1860). Немецкий философ. Он утверждал, что желания и побуждения человека, так же как и силы природы, являются выражением единственной воли, а именно воли жить, которая является сущностью мира. Поскольку действие этой воли означает постоянную борьбу без удовлетворения, жизнь состоит из страдания. Только управляя этой волей при помощи интеллекта, подавлением желания воспроизводства, страдание может быть понижено.

Шопенгауэр: Артур Шопенгауэр (1788–1860). Немецкий философ. Он утверждал, что желания и побуждения человека, так же как и силы природы, являются выражением единственной воли, а именно воли жить, которая является сущностью мира. Поскольку действие этой воли означает постоянную борьбу без удовлетворения, жизнь состоит из страдания. Только управляя этой волей при помощи интеллекта, подавлением желания воспроизводства, страдание может быть понижено.